Geum.ru

Книга самурая

Вид материалаКнига

Содержание


Тоталитарный манифест.
Смерть и сексуальность.
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   24

ТОТАЛИТАРНЫЙ МАНИФЕСТ.


1).Убей врага. Если не можешь сразу убить - начни с ним войну.

2).Помни, что другие народы являются явными или скрытыми врагами твое­го народа. Особенно опасны те, которые маскируются под твоих брать­ев.

3).Отними и верни имущество, награбленное врагом твоим.

4).Не ищи в науке истину - её нет и не может быть. Ищи пользу.

5).Презирай мысли и чувства врагов своих - если они у них есть.

6).Презирай родителей и прародителей врагов своих. Всё, сделанное ими, также презирай и уничтожай.

7).Чти только Дух. Презирай природу и всё животное в человеке.

8).Пусть мысли твои будут мыслями творца, а труд врага твоего будет трудом раба.

9).Пусть умирает всё мёртвое. Пусть мыслится немыслимое.

10).Пусть каждый исполняет свой долг, а в смерти обретёт свободу.

СМЕРТЬ И СЕКСУАЛЬНОСТЬ.


В одной из телепередач из цикла "Момент истины" ведущий гневно критико­вал издателей русского перевода шведской книги для детей, в которой попу­лярно рассказывается о смерти, фактически уравняв такую литературу с де­тской порнографией и поставив в один ряд смерть и сексуальность. Действи­тельно, почему маленьким детям лучше не слишком рано узнавать о феноме­не смерти (не говоря уже об эротике), и каковы причины социальных запре­тов на откровенные проявления любви и смерти? Не связано ли это стем, что массам не следует демонстрировать (особенно в раннем возрасте, когда чело­век ещё не сознаёт вполне куда он попал) неприглядную изнанку жизни, кото­рая одновременно составляет и основное её содержание?

Разумеется, что при всем желании этот мир едва ли можно назвать миром гар­монии и согласия; напротив, мы постоянно становимся свидетелями раз­нообразных противоречий. Поэтому с момента рождения у человека включа­ется механизм болезненного неприятия негативных реалий, действие которо­го не следует нарушать путём внешнего вмешательства. При этом, как уже было сказано, негативные реалии располагаются в области основных состав­ляющих человеческой жизни и культуры: любовь и смерть, эрос и танатос.

В разработанной Юнгом психологии индивидуальности в качестве доминирую­щей силы первой половины жизни рассматривается сексуаль­ность, а второй — проблема приближения смерти. Юнг считал естественным размышления о смерти во второй половине жизни, проявления же повышен­ной озабоченности этой темой в молодости расценивал как психопатологи­ческий феномен. Что касается экзистенциалистов, то наиболее полно их ми­ровоззренческая позиция по данному вопросу отражена в работе М. Хайдег­гера "Бытие и время"(1927). Согласно его концепции, в каждой минуте чело­веческой жизни неуловимо присутствует осознание собственной бренности и конечности бытия. Хайдеггер пишет: "Жизнь — это бытие, обращенное к смерти". Осознание смертности трактуется им как основа подлинного сущест­вования, открывающего смысл бытия и освобождающего от иллюзий, сопровождающих человека. По мнению М. Хайдеггера, посредством страха для человека раскрывается единственно-реальная из возможностей его экзис­тенции — смерть. Следовательно, чем раньше это происходит, тем скорее данный человек интеллектуально состоялся? В пользу такого предположения свидетельствует и статистика суицида, чаще всего его совершают мужчины с высшим образованием и с обострённым восприятием несправедливости и трагизма жизни.

При этом источники трагизма человеческого бытия, образующие области многочисленных общественных запретов, смерть и сексуальность, неразрыв­но связаны между собой: ведь фактически первое, выступая в качестве меха­низма воспроизводства поколений, влечёт за собой второе. Многослойная аура смерти облекает носительницу любви - женщину. Связь женщины с по­люсом смерти проявляется как мировая универсалия в похоронном обряде, она представлена везде, где женщины выполняют роль плакальщиц. Единс­тво артефактов любви и смерти указывает на то, что социальные запреты на открытую демонстрацию сцен, связанных с откровенной сексуальностью и реальной (непостановочной) смертью, а также общественное неприятие самоубийства - всё это имеет один и тот же источник: витальные мотивы. Жизненный путь человека - это сумма метафор сексуальности и связанной с ней смерти, которые часто объясняются страхом перед покойником. Ведь любовь - это своего рода болезнь. Известно, что болезнь начинается, когда существует угроза жизни, а она есть всегда, показателем чего и является распространённость феномена самоубийства, который можно рассматривать в качестве находящегося под запретом подтекста человеческого "успеха" и "счастья". Страх перед болезнью, смертью и умершими приводит, в частности, к тому, что в любом обществе ритуально предпринимаются меры, чтобы покойник не вернулся. Основная идея состоит в том, что мёртвый должен быть неподвижен, поскольку движение - предикат здорового и живого человека. Преодолению страха смерти способствует и возрастная инициация - модель умирания ради жизни. В целом в традиционных обществах ритуальная жизнь более непосредственно связана с любовью и смертью, чем в современных, поскольку для архаических культур характерен постулат коллективного здоровья, исходящий из того, что первично оно, а здоровье и жизнь отдельного индивида несущественны. Человек западной культуры располагает иллюзией собственной относительной свободы, но остаётся наедине с неизбежностью материального небытия и со своим экзистенциальным одиночеством.

Как говорилось вначале, наш несовершенный мир едва ли предназначен для счастья. Для того, чтобы входящие в жизнь дети не узнавали об этом слишком рано и существуют общественные запреты на демонстрацию откровенной сексуальности и акцентирование внимания на неизбежности смерти. Ведь у одних субъектов мировоззренческое неприятие мира может принять формы чисто растительного существования по принципу "быть как все", у других - различные формы наркотических и иных зависимостей, а у третьих перерасти в социальный гнев, что особенно опасно для системы. Согласно определению Маркса, "стыд-это своего рода гнев, только обращённый вовнутрь". Видимо историко-культурное место, предназначенное аффекту гнева, направленного против мира, состоит в том, чтобы перевести его в гнев, направленный на самого себя и тем самым перевести в стыд - основание совести. Отсюда и стыд, который служит причиной культурного табу на неприкрытые любовь и смерть. Как говорил в этой связи Марк Твен,"человек - это единственное животное, которое способно стыдиться и имеет для этого поводы".


Пернилла Стальфельт. Книга о смерти:

ivejournal.com/457932.phpl