Geum.ru

Книга четвертая

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   33   34   35   36   37   38   39   40   ...   53
Часть военных преступников, выданных немецкому правосудию, не предстала

перед судом, хотя они обвинялись в массовых убийствах. Ряд из них быстро

устроились на службу в боннском правительстве - Прим. авт.} . В начале 1942

года, по словам Гейдриха, настало время прояснить "фундаментальные проблемы

окончательного решения", чтобы его наконец можно было осуществить. С этой

целью 20 января 1942 года в уютном берлинском предместье Ванзе Гейдрих

созвал совещание представителей различных министерств и ведомств СС и СД.

Протоколы этого совещания впоследствии сыграли важную роль в ходе заседаний

Нюрнбергского процесса. Несмотря на тогдашние неудачи вермахта в России,

нацистские лидеры считали, что война почти выиграна и что Германия вскоре

станет владычицей всей Европы, включая Англию и Ирландию. "Поэтому, - заявил

Гейдрих примерно пятнадцати собравшимся высшим офицерам, - окончательное

решение европейской еврейской проблемы коснется, вероятно, одиннадцати

миллионов евреев". С пафосом приводил он цифры по каждой стране. На исконной

территории рейха осталось всего 131 800 евреев (из 0,25 миллиона проживавших

в 1939 году), однако в СССР, по его словам, насчитывается 5 миллионов, на

Украине - 3 миллиона, в Польском губернаторстве - 2,25 миллиона, во Франции

- 0,75 миллиона и в Англии - 0,3 миллиона. Из сказанного Гейдрихом со всей

очевидностью следовало, что все 11 миллионов евреев должны быть уничтожены.

Затем он разъяснил, как надлежит выполнить эту "масштабную" задачу.

"Отныне в ходе осуществления "окончательного решения" евреев необходимо

доставлять на Восток... для использования в качестве рабочей силы.

Организованные в крупные рабочие отряды, раздельно по полам, работоспособные

евреи доставляются в эти районы для использования на строительстве дорог. В

процессе работы значительная часть несомненно сгинет естественным образом.

Оставшиеся, то есть те, кто способен выдержать все это, поскольку они,

безусловно, будут представлять самую стойкую часть, должны подвергаться

соответствующей обработке. Этих лиц, представляющих результат естественного

отбора, следует рассматривать как исходный материал для возрождения

еврейской популяции".

Другими словами, евреев из европейских стран следовало доставлять на

оккупированный Восток, где надлежало уморить изнурительным трудом.

Оставшиеся в живых попросту подлежали ликвидации. А как быть с миллионами

евреев, проживавших на Востоке и уже находившихся, что называется, под

рукой? Статс-секретарь д-р Йозеф Бюлер, представитель генерал-губернатора

Польши, уже имел на этот счет готовое предложение. В Польше проживает почти

2,5 миллиона евреев, "представляющих большую опасность". Все они "либо

носители болезней, либо спекулянты на "черном рынке", а главное - непригодны

для работы". Каких-либо проблем с транспортировкой этих 2,5 миллиона душ не

существует. Они уже на месте.

"У меня лишь одна просьба, - сказал д-р Бюлер в заключение, - решить

еврейскую проблему на моей территории как можно скорее".

Добрый статс-секретарь выказал нетерпение, которое полностью разделяли

высокопоставленные нацисты, включая Гитлера. Вплоть до конца 1942 года,

когда было уже слишком поздно, ни один из них не сознавал, насколько ценными

для рейха могли оказаться евреи как подневольная рабочая сила. Сейчас они

понимали только одно - чтобы замучить до смерти каторжной работой на дорогах

России миллионы евреев, потребуется немало времени. Вследствие этого еще

задолго до того, как эти несчастные начали бы умирать от изнурительного

труда, Гитлер и Гиммлер решили отправить их в мир иной более быстрым

способом.

В принципе имелось только два способа. Один из них, как мы уже

убедились, начал применяться после вторжения в Россию. Это - массовое

уничтожение польских и русских евреев автомобильными командами по

уничтожению из состава отрядов спецакций, на счету которых более 0,75

миллиона жертв. Именно этот способ имел в виду Гиммлер, обращаясь с речью к

эсэсовским генералам в Познани 4 октября 1943 года:

"Я хочу также говорить с вами совершенно откровенно по весьма

неприятному вопросу. Между собой мы можем называть все своими именами,

однако публично никогда не следует высказываться на этот счет. Я имею в

виду... истребление еврейской расы... Большинство из вас должны знать, что

это означает, когда рядами один к одному лежат 100 трупов, или 500, или

1000. Выдержать все это до конца и остаться при этом порядочными людьми за

некоторыми исключениями, что называется подчас человеческой слабостью, - вот

что делает нас твердыми. Это страница славы в нашей истории, которая никогда

не была и не будет написана..."

Несомненно, очкастый фюрер СС, который чуть не упал в обморок при виде

сотни восточных евреев, в том числе женщин, расстрелянных ради его же

любопытства, мог бы при желании увидеть еще более славную страницу

германской истории, взирая на то, как старательно работают офицеры СС у

газовых камер в лагерях уничтожения. Ибо здесь, в этих лагерях смерти

"окончательное решение" увенчалось омерзительным успехом.


Лагеря смерти


Все тридцать с лишним главных нацистских концлагерей были по существу

лагерями смерти, где погибли от пыток и голода миллионы узников {Когон

приводит цифру 7 миллионов 125 тысяч погибших из 7 миллионов 820 тысяч

заключенных, однако она несомненно завышена (см. Когон. Теория и практика

ада, с. 227). - Прим. авт.}. Хотя лагерное начальство вело свой учет (каждый

лагерь имел свою официальную "тотенбух" - книгу смерти), записи были

неполны, а во многих случаях книги уничтожались при приближении наступавших

союзников. Часть одной из книг смерти, уцелевшая в Маутхаузене, включала

записи о 35 318 умерших с января 1939 по апрель 1945 года {Начальник лагеря

Франц Цирайс приводит цифру 65 тысяч погибших. - Прим. авт.}. В конце 1942

года, когда потребность в подневольной рабочей силе возросла, Гиммлер

приказал сократить темпы умерщвления в концлагерях. Ввиду нехватки рабочей

силы он выразил недовольство представленным в его управление докладом, в

котором сообщалось, что из 136 700 заключенных, доставленных в концлагеря за

период с июня по ноябрь 1942 года, умерло 70 610, было казнено 9267, а

"перемещены", то есть отправлены в газовые камеры, 27 846 человек. Таким

образом, рабочей силы оставалось не так уж много.

Такая картина наблюдалась в лагерях смерти, где был достигнут

наибольший "успех" в выполнении "окончательного решения". Крупнейшим и

наиболее известным был лагерь в Освенциме, пропускная способность которого

(четыре огромные газовые камеры и прилегающие крематории) намного

превосходила пропускную способность других лагерей - в Треблинке, Белжеце,

Собибуре и Хелмно, располагавшихся на территории Польши. Имелись и другие,

менее обширные лагеря смерти под Ригой, Вильно, Минском, Каунасом и Львовом,

однако от остальных они отличались тем, что здесь главным образом

расстреливали, а не удушали газом.

В течение некоторого времени между главарями СС существовало довольно

сильное соперничество в поисках наиболее быстродействующего газа для

истребления евреев. Быстрота действий была важным фактором, особенно в

Освенциме, где к концу войны был установлен своеобразный рекорд - 6 тысяч

жертв в день. Начальником лагеря в течение некоторого времени был Рудольф

Хесс, бывший уголовник, признанный в свое время виновным в убийстве. В

Нюрнберге он дал под присягой показания, что газ, которым он пользовался,

был наиболее эффективным {Хесс родился в 1900 году в семье мелкого лавочника

в Баден-Бадене. Его отец, набожный католик, настаивал на том, чтобы сын стал

священником. Вместо этого Хесс в 1922 году вступил в нацистскую партию. В

следующем году он принял участие в убийстве школьного учителя, который якобы

осуждал Лео Шлагетера, немецкого диверсанта в Руре, казненного французами и

объявленного нацистами мучеником. Хесса приговорили к пожизненному

заключению.

В 1928 году он был освобожден по общей амнистии, два года спустя

поступил на службу в СС, а в 1934 году стал служить в отряде СС "Мертвая

голова", основным назначением которого была охрана концлагерей. Его первым

местом службы стал Дахау. Таким образом, почти всю свою сознательную жизнь

он был заключенным либо тюремщиком. Он давал откровенные показания следствию

на Нюрнбергском процессе и даже преувеличивал свои "заслуги" в убийствах.

Переданный позднее польским властям, он был приговорен к смерти и 17 марта

1947 года повешен в Освенциме, где совершил тягчайшие преступления. - Прим.

авт.}.

"Окончательное решение" еврейского вопроса означало поголовное

истребление евреев в Европе. В июне 1941 года я получил приказ установить в

Аушвице оборудование для их истребления. К этому времени в Польском

генерал-губернаторстве уже действовали три лагеря истребления: Белжец,

Треблинка и Вользек...

Я прибыл в Треблинку, чтобы изучить на месте, как осуществлялось

истребление заключенных. Начальник лагеря сообщил мне, что за полгода он

ликвидировал 80 тысяч человек. Его основной обязанностью была ликвидация

всех евреев из Варшавского гетто {Задача, которая, как мы убедимся далее, не

могла быть решена вплоть до 1943 года ввиду большого числа заключенных, а

впоследствии - из-за вооруженного сопротивления. - Прим. авт.}.

Он использовал угарный газ, и его метод показался мне малоэффективным.

Поэтому когда я оборудовал здание для истребления в Аушвице, то приспособил

его для использования газа циклон В, который представлял собой

кристаллическую синильную кислоту. Мы сбрасывали ее в газовую камеру через

небольшое отверстие. Чтобы удушить всех, находившихся в камере, было

достаточно от трех до пятнадцати минут в зависимости от климатических

условий.

Мы определяли, что люди мертвы, по прекращавшимся крикам. Потом мы

выжидали примерно полчаса, прежде чем открыть двери камеры и выгрузить

трупы. Затем солдаты отряда спецакций снимали кольца и другие драгоценности,

вырывали изо рта умерших золотые коронки.

Другим усовершенствованием, сделанным нами, было строительство газовых

камер с разовой пропускной способностью 2 тысячи человек, в то время как в

десяти газовых камерах Треблинки можно было истреблять за один раз по 200

человек в каждой".

Затем Хесс объяснил, каким образом производился отбор жертв,

предназначенных для газовых камер, поскольку не всех поступающих заключенных

приканчивали сразу. Объяснялось это тем, что часть из них требовалась для

работы на химических заводах "И. Г. Фарбен индустри" и на предприятиях

Крупна. Там они работали до полного истощения, а затем подлежали

"окончательному решению".

"В Аушвице у нас было два врача-эсэсовца, которые обследовали

поступающих эшелонами заключенных. Их заставляли проходить друг за другом в

затылок мимо врачей, один из которых тут же решал, кто годен для работы.

Отобранных отправляли в лагерь. Остальных немедленно направляли в газовые

камеры. Детей младшего возраста неизменно уничтожали".

Герр Хесс неустанно вносил усовершенствования в искусство массовых

убийств.

"И еще одно усовершенствование, дававшее нам преимущество перед

Треблинкой, состояло в том, что жертвы Треблинки почти всегда знали, что их

ждет смерть, в то время как в Аушвице мы стремились их одурачить, внушая,

что они будут подвергнуты дезинфекции, пройдут через "вошебойки". Конечно,

они нередко распознавали наши подлинные намерения, и тогда вспыхивали бунты,

возникали осложнения. Зачастую женщины прятали своих детей под одеждой. И

когда мы их обнаруживали, то тотчас же отправляли в газовые камеры.

От нас требовали проводить операции по уничтожению втайне, но

отвратительная тошнотворная вонь от постоянно сжигаемых тел пропитала весь

район, и жители окрестных селений, конечно, знали, что в Аушвице проводится

массовое уничтожение людей".

Хесс разъяснял, что иногда отбирали несколько пленных - очевидно, из

числа русских военнопленных - и убивали их посредством инъекций бензина.

"Наши врачи, - добавляет он, - имели приказ выписывать обычные свидетельства

о смерти и указывать в них любую причину смерти" {Обычно записывали:

"Сердечное заболевание". Примеры приводит сам Когон, проработавший в

Бухенвальде восемь лет: "...Пациент скончался после продолжительной болезни

такого-то числа, во столько-то часов. Причина смерти: сердечная

недостаточность, осложненная пневмонией" (Когон. Теория и практика ада, с.

218). Когда началось массовое истребление узников в газовых камерах,

подобные формальности в Освенциме уже не соблюдались. Зачастую даже не

подсчитывали умерших за день. - Прим. авт.}.

К откровенным описаниям Хесса можно добавить лаконичную и вместе с тем

всеобъемлющую картину истребления людей и ликвидации трупов в Освенциме,

нарисованную в показаниях оставшихся в живых узников и самих тюремщиков...

Отбор, который определял, кто из евреев направляется на работы, а кто прямо

в газовые камеры, происходил на железнодорожной станции, сразу после

выгрузки заключенных из вагонов, в которых они ехали взаперти, без воды и

пищи часто целую неделю, так как многие доставлялись из столь отдаленных

мест, как Франция, Голландия, Греция. Хотя по прибытии и происходили

душераздирающие сцены насильственного разлучения жен и мужей, детей и

родителей, никто из узников, как свидетельствовал Хесс и подтверждали

оставшиеся в живых, не подозревал, что их ждет впереди. Ведь некоторым из

них вручали красивые открытки с видами Вальдзе, которые оставалось только

подписать и отправить домой родственникам. Заранее напечатанный на открытке

текст гласил:

"Мы тут хорошо устроились, получили работу, и с нами хорошо обращаются.

Ждем вашего приезда".

Сами по себе газовые камеры и примыкающие к ним крематории, если

смотреть на них вблизи, отнюдь не производили зловещего впечатления. Было

невозможно определить, каково предназначение этих зданий в действительности.

Вокруг них были хорошо ухоженные газоны и цветочные клумбы. Надписи при

входе гласили: "Бани". Ничего не подозревавшие евреи считали, что их просто

ведут в баню, чтобы избавить от вшей - распространенного явления во всех

лагерях. И все это сопровождалось приятной музыкой!

Это была легкая музыка. Оркестр из молодых симпатичных девушек, одетых

в белые блузки и темно-синие юбки, как вспоминал один из оставшихся в живых,

был набран из узниц. Пока шел отбор кандидатов в газовые камеры, этот

единственный в своем роде музыкальный ансамбль наигрывал бравурные мелодии

из "Веселой вдовы" и "Сказок Гофмана". Ничего торжественного и мрачного из

Бетховена. Похоронным маршем в Освенциме служили бодрые, веселые мелодии из

венских и парижских оперетт.

Под эту музыку, вспоминая счастливые и более беззаботные времена,

мужчины, женщины и дети направлялись в банные корпуса, где им предлагалось

раздеться, перед тем как принять "душ". Иногда даже выдавали полотенца.

Оказавшись в "душевой", они, пожалуй, впервые начинали подозревать, что

здесь что-то не так. Помещение было набито людьми, как бочки селедкой, что

не позволяло принять душ, при этом массивную дверь осторожно прикрывали,

запирали на замок и герметизировали. Наверху, где ухоженные газоны и клумбы

почти скрывали грибовидные конуса над вентиляционными трубами, сообщавшимися

с газовыми камерами, стояли стражники, готовые в любой момент высыпать в них

цианистый водород, или циклон В в виде кристаллов сине-фиолетового цвета.

Первоначально это вещество вырабатывалось в качестве сильного

дезинфицирующего средства. Как мы убедились, герр Хесс нашел для него новое

применение, чем очень гордился.

Узники из соседних блоков наблюдали за происходившим и за тем, как

сержант Молль подавал стражникам сигнал высыпать кристаллы в вентиляционные

трубы. "Прекрасно! - восклицал он. - А теперь дайте им чего-нибудь

пожевать". И он громко хохотал. Кристаллы в этот момент ссыпались в

отверстия, которые затем плотно закрывались.

Все, что происходило внутри, палачи могли наблюдать через закрытые

толстыми стеклами смотровые щели. Обнаженные узники тем временем поглядывали

наверх в ожидании душа, которого не было, или под ноги, удивляясь отсутствию

дренажных отверстий. Прежде чем газ начинал активно действовать, проходило

некоторое время. И тут они понимали, что через отверстия в вентиляционных

трубах поступает газ. Именно в этот момент обычно начиналась паника. Давя

друг друга, люди стремились уйти подальше от труб, жались к огромной

металлической двери, а затем, по словам Рейтлингера, "вдруг начинали лезть

друг на друга, создавая нечто вроде синеватой, липкой, забрызганной кровью

пирамиды, терзая и калеча друг друга, даже потеряв сознание".

Спустя двадцать - тридцать минут, когда огромная масса обнаженных тел

переставала корчиться, вступали в действие насосы, откачивавшие отравленный

воздух, открывалась большая дверь, и служащие зондеркоманды приступали к

делу. Это были евреи из числа узников, которым была обещана жизнь и

достаточное питание за выполнение самой ужасной работы, какую только можно

представить {Их регулярно отправляли в газовые камеры и заменяли новыми

командами, которых ожидала та же участь. Так СС избавлялась от свидетелей,

которые могли рассказать правду. - Прим. авт.}. Надев противогазы и

резиновые сапоги, взяв шланги, они приступали к работе. Рейтлингер так

описал это:

"Их первой задачей было смыть кровь и дефекации, прежде чем начать

растаскивать с помощью крюков и багров сцепленные тела. Эта процедура была

прелюдией к омерзительной охоте за золотом, к удалению зубов и волос,

которые немцы считали стратегическими материалами. Затем наступало время

совершать путешествия в подъемнике или вагонетках к печам крематория, потом

к мельницам, перемалывавшим клинкер в мелкий пепел, после чего его засыпали

в грузовики и сбрасывали в реку" {В свидетельских показаниях на Нюрнбергском

процессе отмечалось, что иногда пепел продавали в качестве удобрения. Одна

данцигская фирма, согласно документам, представленным советским обвинением,

изготовила котел с электрическим подогревом для производства мыла из

человеческого жира. Его рецепт включал "12 фунтов человеческого жира, 10

кварт воды и от 8 унций до фунта каустической соды... - все кипятилось в

течение 2-3 часов и затем охлаждалось". - Прим. авт.}.

Как свидетельствуют документы, между немецкими предпринимателями шла

активная борьба за контракты на строительство сооружений для истребления и

кремации, а также на поставку смертоносных сине-фиолетовых кристаллов. Фирма

"Топф и сыновья" из Эрфурта, специализировавшаяся на поставке отопительной

аппаратуры, выиграла контракт на строительство крематориев в Освенциме.

Обширная переписка по поводу этой сделки была обнаружена среди бумаг

лагерного начальства. Письмо фирмы от 12 февраля 1943 года является на сей

счет достоверным свидетельством.


В Центральное строительное управление службы СС и полиции г. Аушвиц


Содержание: О строительстве крематориев 2 и 3 для лагеря. Мы

подтверждаем получение вашего заказа на пять тройных печей, включая два

электрических подъемника для поднятия трупов и один запасной подъемник.

Заказ включает также установку для загрузки угля и устройство для

транспортировки пепла.

Однако "Топф и сыновья" была не единственной фирмой, принимавшей

участие в этом грязном деле. Названия двух других вместе с их перепиской

неожиданно всплыли на Нюрнбергском процессе. За контракт на создание

устройств для сжигания трупов в других лагерях конкурировали также ряд

немецких фирм. Так, предприятие "Заводы Дидье" в Берлине боролось за

контракт на строительство объекта для сжигания трупов в нацистском лагере в

Белграде, заявив, что установка будет давать превосходную продукцию.

Для подачи трупов в печь мы предлагаем простую металлическую вилку,

передвигающуюся с помощью поршней.

Каждая печь будет иметь рабочую камеру размером 24 X 18 дюймов,

поскольку гробы использоваться не будут. Для транспортировки трупов из места

их сосредоточения к печам мы предлагаем использовать легкие колесные

тележки. Схема работы установки, выполненная в масштабе, прилагается.

Фирма "С. Н. Кори" также претендовала на строительство печей в

Белграде, рекламируя свой большой опыт в этой области, поскольку она уже

соорудила четыре печи для Дахау и пять для Люблина, которые, как она

подчеркивала, "полностью удовлетворили" заказчика.

Ссылаясь на наши устные переговоры относительно поставки оборудования

упрощенной конструкции для сжигания трупов, мы настоящим представляем чертеж

наших усовершенствованных кремационных печей, действующих на угле, которые

до сих пор полностью удовлетворяли заказчиков.

Для намечаемого сооружения мы предлагаем две кремационные печи, в то же

время мы рекомендуем вам уточнить свой заказ, чтобы быть в полной

уверенности, что для ваших потребностей будет достаточно двух печей.

Эффективность действия кремационных печей, равно как и их надежность и

долговечность, не подлежит сомнению, поскольку гарантируется безупречное

исполнение работ и использование наилучших материалов.

В ожидании вашего ответа остаюсь готовый к услугам С. Н. Кори.

Хайль Гитлер!


Но в конце концов даже напряженных усилий немецкого свободного

предпринимательства, использовавшего наилучшие материалы и гарантировавшего

безупречное исполнение работ, оказалось недостаточно, чтобы удовлетворить

потребности. Число построенных крематориев в целом ряде лагерей отставало от

числа заказанных. Особенно остро их нехватка ощущалась в Освенциме, где в

1944 году требовалось сжигать в день по 6 тысяч тел (Хесс утверждал, что 16

тысяч). Например, за 46 дней лета 1944 года только венгерских евреев было

здесь предано смерти примерно 250-300 тысяч человек. Не справлялись даже

газовые камеры. И тогда прибегли к массовым расстрелам в стиле отрядов

спецакций. Трупы расстрелянных сбрасывали во рвы и там сжигали, причем

большинство трупов обгорали лишь частично, а затем бульдозеры ровняли рвы с

землей. Начальники лагерей жаловались в конце войны, что крематории

оказались не только недостаточным средством, но и "неэкономичным".

Кристаллы циклона В, убивавшие узников, в первую очередь поставлялись

двумя немецкими фирмами, которые получили патент на их производство у

концерна "И. Г. Фарбен индустри". Это были фирмы "Теш и Штабенов" в Гамбурге

и "Дегеш" в Дессау. Первая поставляла 2 тонны кристаллического цианистого

водорода в месяц, вторая - 0,75 тонны. Наряды на доставку неожиданно всплыли

в Нюрнберге.

Директора обеих фирм утверждали: они продавали свою продукцию только

для целей дезинфекции и даже не представляли, что ее возможно использовать

для убийства. Но эта уловка не сработала. Были обнаружены письма,

отправленные фирмой "Теш и Штабенов" с предложением поставлять не только

упомянутые кристаллы, но и вентиляционное и нагревательное оборудование для

газовых камер. Кроме того, несравненный Хесс, начав давать показания,

превзошел самого себя, признавшись, что директора компании не могли не

знать, как использовалась их продукция, поскольку они поставили ее (по

заявке Хесса) столько, что хватило бы для истребления 2 миллионов человек.

Английский военный суд убедился в этом в ходе процесса над двумя партнерами

- Бруно Тешем и Карлом Вайнбахером, которые в 1946 году были приговорены к

смерти и повешены. Директор второй фирмы д-р Герхард Петере фон Дегеш из

Дессау, можно сказать, легко отделался. Немецкий суд приговорил его к пяти

годам заключения.

После войны, до начала судебных процессов в Германии, все поголовно

верили, что массовые убийства - дело рук в общем-то нескольких фанатичных