Geum.ru

Книга четвертая

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   13   14   15   16   17   18   19   20   ...   53

По его мнению, 15 сентября - самая ранняя дата для начала* операции

"Морской лев" и то только в том случае, если не возникнут "непредвиденные

обстоятельства, связанные с погодными условиями или с действиями

противника". Когда Гитлер поинтересовался погодой, Редер в ответ прочитал на

эту тему целую лекцию, нарисовав картину красочную, но не вселяющую

оптимизма.

За исключением первых двух недель, докладывал гросс-адмирал, погода в

октябре в Ла-Манше и в Северном море в целом плохая; в середине месяца

наползают легкие туманы, которые к концу месяца сильно сгущаются. Но это

лишь часть проблемы. "Операция, - заявил он, - может быть осуществлена

только в том случае, если море спокойно". При сильной волне баржи потонут и

даже крупные корабли окажутся бесполезны, поскольку не смогут разгружаться.

По ходу своего доклада гросс-адмирал все более мрачнел, поскольку вопросы,

которые он затрагивал, становились все сложнее и сложнее.

"Даже если первой партии десанта удастся пересечь Ла-Манш при

благоприятных погодных условиях, - продолжал адмирал, - то нет никакой

гарантии, что такие же благоприятные условия будут сопутствовать переброске

второй и третьей партий десанта. ...Реальная действительность такова, что мы

должны помнить: не может быть и речи о переброске в течение нескольких дней

через Ла-Манш значительных подкреплений, пока не появится возможность

использовать определенные гавани".

А это может поставить в крайне тяжелое положение армию, высаженную на

побережье и оказавшуюся без снабжения и без подкреплений. Далее Редер

затронул основные расхождения между армией и флотом. Армия хотела иметь

широкий фронт от Дувра до залива Лайм. Однако военно-морской флот был просто

не в состоянии выделить число кораблей, необходимое для такой операции в

условиях ожидаемого сильного противодействия британского флота и

военно-воздушных сил. Поэтому Редер убедительно настаивал на сокращении

фронта от Па-де-Кале до Истборна. Решающий довод адмирал приберег к концу

своего доклада.

"Принимая во внимание все вышеизложенное, - заявил он, - лучшим

временем для операции был бы май 1941 года".

Но Гитлер не хотел ждать так долго. Он допускал, что погода от них не

зависит. Однако и они должны учитывать все последствия упущенного времени.

Немецкий военно-морской флот не станет к весне сильнее британского.

Английская армия в настоящее время находится в жалком состоянии. Но дайте ей

еще восемь - десять месяцев, и она будет насчитывать от 30 до 35 дивизий -

значительная сила на ограниченном участке предполагаемого фронта вторжения.

Поэтому его решение, судя по конфиденциальным записям, сделанным как

Редером, так и Гальдером, сводилось к следующему:

"...Этот отвлекающий маневр (в Африке) следует продумать... Решающая

победа может быть достигнута лишь воздействием на Англию. Поэтому необходимо

попытаться подготовить операцию к 15 сентября 1940 года... Решение о том,

состоится ли операция в сентябре или будет отложена до мая 1941 года,

предстоит принять после того, как военно-воздушные силы проведут в течение

недели концентрированные налеты на Южную Англию. Если эффект от этих

воздушных налетов окажется таков, что вражеская авиация, порты и гавани,

военно-морские силы и т. п. понесут тяжелый урон, операция "Морской лев"

будет осуществлена в 1940 году. В противном случае ее следует отложить до

мая 1941 года".

И теперь все зависело от люфтваффе.

На следующий день, 1 августа, как результат этого совещания, Гитлер

издал две директивы ОКБ: одну - за собственной подписью, другую - за

подписью Кейтеля.


Ставка фюрера

1 августа 1940 года

Совершенно секретно

Только для командования


Директива э 17 о ведении воздушной и морской войны против Англии


С целью создания предпосылок для окончательного разгрома. Англии я

намерен вести воздушную и морскую войну против Англии в более острой, нежели

до сих пор, форме.

Для этого приказываю:

1. Германским военно-воздушным силам всеми имеющимися в их распоряжении

средствами как можно скорее разгромить английскую авиацию...

2. По достижении временного или местного превосходства в воздухе

продолжать действия авиации против гаваней, особенно против сооружений,

предназначенных для хранения запасов продовольствия...* Налеты на порты

южного побережья производить с учетом запланированной операции в возможно

меньшем масштабе...

4. Усиленную воздушную войну вести таким образом, чтобы авиация в любой

момент могла быть привлечена к поддержке операций военно-морского флота...

Кроме того, она должна сохранить свою боеспособность для операции "Морской

лев".

5. Терроризирующие налеты в качестве возмездия остаются в моей

компетенции.

6. Усиление воздушной войны можно начать с 5.8... Военное морскому

флоту одновременно разрешается предусмотренное усиление военных действий на

море.


Адольф Гитлер


Директива, подписанная Кейтелем по поручению Гитлера в тот же день, в

частности, гласила:


Совершенно секретно

Только для командования


Содержание: Операция"Морской лев"


По докладу главнокомандующего военно-морскими силами от 31.7 о том, что

подготовка к операции "Морской лев" не может быть закончена до 15.9 1940 г.,

фюрер принял следующее решение:


1) продолжать приготовления к операции "Морской лев", продлить их до

15.9 как в сухопутных войсках, так и в военно-воздушных силах;

2) через 8, самое позднее через 14 дней с начала массированных

воздушных налетов на Англию, которые начнутся примерно 5.8, фюрер примет

решение, в зависимости от результатов этих налетов, может ли быть операция

"Морской лев" предпринята еще в этом году или нет...

4) оперативную подготовку и дальше продолжать на широкой основе, как

это запланировано, несмотря на указание военно-морских сил, что они смогут

гарантировать только узкую полосу (на запад примерно до Истборна)..,

Последний параграф содействовал только разжиганию вражды между армией и

флотом из-за ширины фронта высадки. За пару недель до этого главный штаб

военно-морских сил подсчитал, что для десантирования на 200-мильном участке

побережья от Рамсгита до залива Лайм 100 тысяч солдат с боевой техникой и

материальным обеспечением потребуется 1722 баржи, 1161 моторный катер, 471

буксир и 155 транспортов. Если бы даже удалось собрать столь большое число

судов, говорил Редер Гитлеру 25 июля, это подорвало бы экономику Германии,

так как изъятие такого числа барж и буксиров расстроило бы всю систему

перевозок по внутренним водам, от работы которой в значительной мере зависит

экономическая жизнь. Во всяком случае, Редер ясно дал понять, что

обеспечение безопасности такой армады, пытающейся снабжать столь широкий

фронт под неизбежными ударами английского флота и авиации, выходит за рамки

возможностей военно-морских сил Германии. При обсуждении одного из пунктов

плана штаб ВМС предупреждал представителей командования сухопутных сил, что

если они будут настаивать на широком фронте, то флот может потерять все

корабли.

Однако армия продолжала настаивать на своем предложении. Переоценивая

возможности английской обороны, она доказывала, что при высадке на узком

участке фронта наступающие войска столкнутся с превосходящими сухопутными

войсками англичан. 7 августа произошла открытая перепалка между двумя видами

вооруженных сил, когда Гальдер встретился с равным ему по положению

адмиралом Шнивиндом, начальником главного штаба ВМС. Произошла острая, даже

драматическая стычка.

"Я полностью отвергаю предложение военно-морского флота, - возмущенно

заявил начальник генерального штаба сухопутных войск генерал Гальдер, обычно

очень выдержанный. - С точки зрения армии, я считаю предлагаемый флотом

вариант настоящим самоубийством. С таким же успехом мы могли бы только что

высаженные войска пропустить через мясорубку!"

Согласно протокольной записи этого совещания, имеющейся в архивах

флота, Шнивинд ответил, что было бы "равносильно самоубийству" пытаться

транспортировать войска на столь широком фронте, как это предлагает армия,

"при наличии английского военно-морского превосходства" {В своих дневниковых

записях, сделанных в тот же вечер, Гальдер этой цитаты не приводит, однако

говорит, что "совещание привело лишь к выявлению непримиримых разногласий по

ряду вопросов". Флот, сказал он, "отклоняет возможность высадки десанта в

более западных районах из страха перед Портсмутом и английским надводным

флотом. Решительную ликвидацию этой угрозы с помощью авиации ОКМ считает

невозможной". По-видимому, к этому времени у немецкого флота, если не у

армии, уже не было особых иллюзий относительно ударной мощи авиации Геринга.

- Прим. авт.}.

Это была суровая дилемма. Если попытаться предпринять высадку войск на

широком фронте и в крупных размерах, то вся экспедиция может быть потоплена

англичанами во время переправы. Если десантироваться на узком участке

английского побережья и, следовательно, с меньшим количеством десантируемых

войск, то англичане смогут сбросить высадившихся в море. 10 августа Браухич,

главнокомандующий сухопутными войсками, информировал ОКВ, что он не может

принять вариант высадки между Фолкстоном и Истборном. Однако он выразил

готовность, хотя и не очень охотно, отказаться от десантирования в районе

залива Лайм для того, чтобы сократить фронт и хотя бы наполовину

удовлетворить требование флота.

Но твердолобым адмиралам этого было недостаточно, и их осторожность и

упрямство уже начинали оказывать влияние на OKB. 13 августа Йодль набросал

оценку ситуации, положив в основу, успеха операции "Морской лев" пять

условий, которые генералы и адмиралы восприняли бы как нелепые, не окажись

дилемма" столь серьезной. Во-первых, сказал он, придется исключить участие

британских военно-морских сил в событиях у южного побережья; Англии и,

во-вторых, придется удалить королевские военно-воздушные силы из воздушного

пространства над Англией. Прочие условия, касающиеся высадки войск, их

численности и темпов десантирования, очевидно, выходят за рамки полномочий

военно-морского флота. Если эти условия не будут выполнены, то, по его

мнению, высадка явится "актом безрассудства, который придется осуществлять в

крайне безнадежной обстановке, но у нас нет причин претворять его в жизнь

именно теперь".

Если опасения руководства военно-морского флота начали оказывать

воздействие на Йодля, то сомнения последнего стали оказывать влияние на

фюрера. На протяжении всей войны фюрер в своих решениях все чаще полагался

на Йодля, чем на начальника штаба ОКВ, бесхребетного, тупоумного,

неповоротливого Кейтеля. Поэтому неудивительно, что 13 августа, когда Редер

встретился с верховным главнокомандующим в Берлине и попросил его

пересмотреть решение в пользу более узкого фронта десантирования, Гитлер был

склонен согласиться с руководством флота о проведении десантирования в

меньших масштабах. Он обещал внести в этот вопрос окончательную ясность на

следующий день, после того как переговорит с главнокомандующим сухопутными

войсками. Выслушав 14 августа мнение Браухича по этому вопросу, Гитлер

пришел к окончательному решению, и 16 августа директивой ОКБ за подписью

Кейтеля было объявлено, что фюрер решил отказаться от десантирования в

районе залива Лайм, где должны были высадиться дивизии 6-й армии Рейхенау.

Приготовления к высадке на более узком участке фронта, запланированные на 15

сентября, должны продолжаться; но теперь впервые в секретной директиве

прозвучали сомнения самого фюрера. "Окончательные приказы последуют только

после того, как прояснится обстановка", - говорилось в заключении директивы.

Этот новый приказ явился чем-то вроде компромиссного решения. Ибо в

следующей директиве, изданной в тот же день, участок фронта вновь

расширился.

Основная переправа через Ла-Манш должна быть осуществлена на узком

участке фронта. Одновременно производятся высадки у Брайтона от четырех до

пяти тысяч солдат на моторных лодках и некоторое число воздушно-десантных

войск высаживается в районе Дил, Рамсгит. Кроме того, накануне дня "Д"

люфтваффе осуществят мощный налет на Лондон, который вызовет бегство

населения из города, в результате чего окажутся заблокированы дороги.

Хотя 23 августа Гальдер наскоро застенографировал в своем дневнике, что

"при таких обстоятельствах проведение десантной операции в этом году не

имеет никаких шансов на успех", директива от 27 августа за подписью Кейтеля

устанавливала окончательные планы десантирования в четырех основных районах

на южном побережье между Фолкстоном и Селси Билл и восточнее Портсмута с

целью, как и было первоначально определено, овладеть рубежом Портсмут,

Темза, восточнее Лондона у Грейвсенда; на этот рубеж необходимо было выйти

сразу же, как только плацдармы соединятся и войска смогут ударить на север.

В это же самое время поступил приказ быть готовыми к проведению ложных

маневров, в которых главным являлась акция под кодовым названием "Осеннее

путешествие". Эта акция предусматривала проведение крупномасштабной

демонстрации силы на участке против восточного побережья Англии, где, как

уже отмечалось, Черчилль и его военные советники все еще ожидали вторжения

главных сил немцев. С этой целью четыре крупных лайнера, включая "Европу" и

"Бремен", а также десять других транспортных судов под эскортом четырех

крейсеров предстояло вывести из южных норвежских портов и Гельголандской

бухты в день "Д" и взять курс на английское побережье между Абердином и

Ньюкаслом. Транспорты, разумеется, будут пустыми, и вся экспедиция с

наступлением темноты ляжет на обратный курс, чтобы на следующий день

повторить маневр.

30 августа Браухич издал длиннейшие указания по предстоящему

десантированию, однако получивших эти указания генералов, должно быть,

немало удивило, сколько души вложил он в это предприятие. Документ,

озаглавленный "Инструкция по подготовке операции "Морской лев", запоздал,

учитывая, что начало операции было намечено на 15 сентября. "Приказ на

исполнение зависит от развития политической обстановки", - добавил Браухич,

должно быть, озадачив аполитичных генералов. 1 сентября началось перемещение

транспортных средств из немецких портов в Северном море в сторону гаваней на

французском побережье Ла-Манша, где предполагалось погрузить на суда войска

и технику вторжения, однако через два дня, то есть 3 сентября, поступила

очередная директива ОКБ.


1. Самый ранний срок для:

а) выхода транспортного флота - 20.9 1940 г.

б) дня "Д" (день высадки) - 21.9 1940 г.

2. Приказ о начале операции будет отдан в день "Д" минус 10 дней, то

есть предположительно 11.9 1940 г.

3. Окончательное установление дня "Д" (начало первой высадки) последует

самое позднее в день "Д" минус 3 дня в полдень.

4. Все мероприятия должны предприниматься с таким расчетом, чтобы

операцию еще можно было отменить за 24 часа до часа "Ч".


Начальник штаба верховного главнокомандования

вооруженных сил Кейтель


Звучало по-деловому, но все это было обманом. 6 сентября гросс-адмирал

Редер еще раз долго совещался с Гитлером. "Намерение фюрера высадиться в

Англии, - писал адмирал в дневнике боевых операций штаба флота в тот же

вечер, - никоим образом не приобрело характера окончательного решения,

поскольку он твердо убежден, что поражения Британии можно добиться даже без

высадки". Как явствует из обстоятельной записи этой беседы адмирала, фюрер

говорил обо всем, за исключением операции "Морской лев": о Норвегии,

Гибралтаре, Суэце, США, об обращении с французскими колониями и о

фантастических планах создания некоего "Северного германического союза".

Если бы Черчилль и его военачальники хоть что-то выведали об этом

примечательном совещании, то вечером 7 сентября по Лондонскому радио не

прозвучал бы кодовый сигнал "Кромвель", обозначавший "Вторжение неминуемо" и

вызвавший хаос, несмолкаемый звон церковных колоколов, начавшийся по

инициативе войск местной обороны, взрывы ряда важных мостов армейскими

саперами и потери среди тех, кто напоролся на установленные впопыхах минные

заграждения {Черчилль утверждал, что ни он, ни комитет начальников штабов не

знали о том, что по всем службам передан кодовый сигнал "Кромвель". Сигнал

был разослан штабом войск местной обороны (Черчилль У. Их звездный час, с.

312). Однако четыре дня спустя, 11 сентября, в своем выступлении по радио

премьер-министр предупредил, что если вторжение должно состояться, то оно не

может "долго откладываться". "Поэтому, - сказал он, - необходимо

рассматривать ближайшие дни как очень важные в нашей истории. Эти дни можно

сравнить разве что с теми днями, когда испанская армада приближалась к

Ла-Маншу, а Дрейк завершал кругосветное путешествие или когда Нельсон встал

между нами и великой армией Наполеона у Булони". - Прим. авт.}.

Но на исходе 7 сентября немцы предприняли первую массированную

бомбардировку Лондона - 625 бомбардировщиков в сопровождении 648

истребителей. Это был самый опустошительный воздушный налет, какие

когда-либо совершались на города, - бомбардировки Варшавы и Роттердама по

сравнению с этим налетом булавочные уколы, - и к вечеру весь район,

прилегающий к докам огромного города, скрылся в бушующем пламени, а

железнодорожная линия, ведущая на юг, столь важная для обеспечения обороны

на случай вторжения, оказалась заблокированной. В этой обстановке многие

лондонцы восприняли чудовищный налет как прелюдию к вторжению немцев на

Британские острова, и главным образом поэтому на всю страну прозвучал

кодовый сигнал, предупреждавший: "Вторжение неминуемо". Как вскоре

выяснилось, варварская бомбардировка Лондона 7 сентября хотя и послужила

предупреждением для англичан, причинив большой урон, но она обозначила

поворотный пункт в битве за Англию. После этого крупнейшего сражения в

воздухе, какие когда-либо знала планета, битва за Англию быстро достигла

своей кульминации.

Приближалось время, когда Гитлеру предстояло принять окончательное

решение: начинать или не начинать вторжение на Британские острова?

Директивой от 3 сентября предусматривалось, что такое решение нужно принять

не позднее 11 сентября, чтобы дать всем видам вооруженных сил время для

осуществления предварительных мер. Но 10 сентября Гитлер отложил принятие

окончательного решения до 14 сентября. Как представляется, по крайней мере

две причины побудили его отложить на несколько дней принятие решения. Первая

заключалась в том, что среди руководителей ОКБ сложилось мнение, будто

бомбардировка Лондона нанесет Англии такой ущерб как материального, так и

морального порядка, что вторжение может оказаться просто ненужным {На немцев

производили большое впечатление донесения из германского посольства в

Вашингтоне, основанные на информации, получаемой из Лондона и затем

приукрашиваемой в посольстве. Как докладывали, в американском генеральном

штабе считали, что Англия не сможет долго продержаться. Согласно

утверждениям представителя сухопутных войск в ОКБ подполковника фон

Лоссберга (В штабе руководства вермахта, с. 9), Гитлер всерьез надеялся, что

в Англии вспыхнет революция. - Прим. авт.}.

Вторая причина вытекала из трудностей, испытываемых немецким

военно-морским флотом, которому требовалось набрать необходимое число судов,

катеров и прочих средств транспортировки людей и боевой техники по морю. Не

говоря уже о погодных условиях, характеризующихся, по прогнозам