Виктора Тихонова "Как нас судили"
| Вид материала | Документы |
- Не хотел бы только, чтобы вы узнали Виктора Забилу лишь как автора наших любимых горилок, 193.46kb.
- Тихонова Татьяна Витальевна Согласна на размещение сочинения в сети Интернет: 22. 10., 34.9kb.
- Программа тренинга позволит, 55.8kb.
- Нравственной причастности ко всему, что происходит на земле в произведениях зауральского, 79.13kb.
- Сквозьмагически й, 877.09kb.
- Виктора Петровича Астафьева учебный предмет: русский язык, литература, 37.08kb.
- Менеджер гостиницы профессия для нас новая, 31.51kb.
- Феномен веры как проявления религиозного мировоззрения Таранкова, 270.11kb.
- Выполнила Е. А. Тихонова учитель высшей категории моу сош №5г, 161.31kb.
- Тетралогия Виктора Пелевина как метатекст «Чапаев и Пустота», «Generation «П», «Числа»,, 1075.51kb.
Децентрализованное и федеративное государство выглядело слабым. Это касается, прежде всего, военной сферы. Федеративное государство, не имея федеральной армии, а лишь войсковые части с разных федеральных земель, проигрывало армии монолитного государства. Подобная слабость проявлялась также и во внутренней политике. Такая форма госустройства представляла собой угрозу государственного единства, создавала препоны на пути проведения общегосударственной экономической политики, а также препятствовала созданию единого правового пространства.
Однако против такой трактовки роли унитаризма уже в XIX веке выступали известные политики и ученые. В 1867 году Михаил Бакунин утверждал: «...чтобы спасти в Европе свободу и мир, мы должны противопоставить этой чудовищной и подавляющей централизации военных, бюрократических, деспотических, конституционно-монархических и даже республиканских государств великий, спасительный принцип федерализма».
В середине двадцатого столетия главной идеей европейских федералистов было создание федеративного наднационального органа и европейское гражданство. На конгрессе в Монтре в 1947 году были сформулированы основные принципы федерализма. «Первый принцип. Федерация может образовываться лишь при отказе от всякой идеи организационного гегемонизма... Принцип второй. Федерализм может родиться лишь при полном отказе от всякой системы. Создать федерацию значит упорядочить множество, соединить так или иначе конкретные и разнородные реальности — нации, экономические регионы, политические традиции. Третий принцип. Федерализм не знает проблем меньшинства... Четвертый принцип. Федерация не ставит перед собой цель стереть различия и слить все нации воедино, наоборот, она стремится сохранить их собственные качества. Пятый принцип. Федерализм основывается на любви к сложному, в отличие от грубого упрощенчества, характерного для тоталитарного мышления». (См.: Фадеева Т.М. Федеральные модели Европейского Союза — Концепции и практика. — М., 1999, — 78с.)
В начале XX столетия возникает и идея субсидиарности, которая была направлена против централизованного унитарного государства. Перерождению централизованного государства в авторитарное был противопоставлен тезис: правовые и административные функции государства должны быть разграничены. Только в том случае, когда региональные или местные органы власти не в состоянии справиться с задачами самоуправления, государство вмешивается, задействовав юридические и административные рычаги.
Несмотря на то, что XX век дал достаточное определение понятию «субсидиарность», оно сегодня, тем не менее, является одним из самых спорных в процессе построения современных федеративных государств и образований. В своей статье «Федерализм и локальная демократия в ФРГ» Ю.Ю. Бальций обращает внимание: упомянутые выше пять принципов субсидиарности являются тем прочным фундаментом, на котором возможно возведение федерации. Если, конечно, стороны действительно пытаются построить общий дом для всех. Главное, по словам автора, на что нельзя не обратить внимание в связи с описанием принципов субсидиарности, состоит в том, что эти принципы на деле позволяют реально утвердить фундаментальные идеалы, ценности и нормы, выраженные опытом человечества в современной действительности. Прежде всего, пишет Ю.Ю. Бальций, это право народа (как единственного и главного субъекта мировой истории) на самоопределение, право на саморазвитие, право на самоуправление. Это равные права народов вне зависимости от занимаемой территории проживания, от государственной и территориальной разобщенности, от численности населения, от вероисповедания. Не забыто право на устойчивое социальное и экономическое развитие, право на культуру, образование и язык, право на территории и недра, право на экологически устойчивое и безопасное развитие (См.: Бальций Ю.Ю. Федерализм и локальная демократия в ФРГ. /Сборник публ. Приднестровская государственность в контексте современного международного опыта федерализма// Тирасполь, 2003, - с. 18).
В новейшей литературе по проблемам федерализма субсидиарность называется в качестве одного из ключевых принципов федерализма. Так, С.М. Шахрай, анализируя феномен федеративного государства, пишет: «В качестве признаков, наличие которых необходимо и достаточно для вывода о том, что данное конкретное государство является федерацией, можно выделить следующие принципы федерализма: принцип единства федерации; принцип институциональной самостоятельности частей федерации; принцип участия субъектов федерации в реализации власти на федеративном уровне; принцип субсидиарности; принцип равенства прав субъектов федерации» (См.:Шахрай С.М. Конституционное правосудие в системе российского федерализма. - М.,2001,— 42 с.).
Как отметил в своей статье «Федерализм: российское измерение» доктор юридических наук, заведующий сектором сравнительного права Института государства и права РАН А.С. Автономов, в Европе признается, что классическое определение смысла принципа субсидиарности в современном его значении дал Римский Папа Пий XI в энциклике «Куадрагесимо Анно» (15 мая 1931 г.): «Было бы несправедливо и одновременно очень досадно нарушить социальный порядок, если забрать у объединений низового уровня функции, которые они способны выполнить сами, и поручить их выполнение более обширной группе, имеющей более высокий ранг». (См: Автономов А.С. Федерализм: российское измерение, www. federalmcart.ksu.ru)
Сегодня субсидиарность в основном рассматривается именно как принцип организации государственной власти в федеративной модели государства.
Понятие субсидиарности является производным от понятия «субсидиарная ответственность», применяемого в гражданском праве. Как известно, оно в зависимости от характера распределения ответственности различает долевую, солидарную и субсидиарную ответственность. «Субсидиарная ответственность имеет место тогда, когда в обязательстве участвуют два должника, один из которых является основным, а другой — дополнительным (субсидиарным). При этом субсидиарный должник несет ответственность перед кредитором дополнительно к ответственности основного должника».
Первоначально идея субсидиарности вне рамок гражданского права рассматривалась лишь применительно к опыту Европейского Союза и имела международно-правовой характер. В. Чиркин отмечает, что впервые официально этот термин был употреблен в заключении Комиссии по Европейскому Союзу в 1975 г. Затем, по предложению Европейского парламента в 1984 г., он стал рассматриваться как один из основных принципов системы Европейского сообщества (Чиркин В.Н. Федерализм: теория, институты, отношения (сравнительно-правовое исследование). —М.,2001, —189с.). Далее субсидиарность исследовали, главным образом, в связи с системой взаимоотношений между органами Евросоюза и органами государственной власти входящих в его состав 15 государств. Так, закрепление принципа субсидиарности в Маастрихтском договоре во многом компенсирует отсутствие прямых указаний о федеративной природе Евросоюза.
В последние годы субсидиарность стала применяться также и для анализа системы внутригосударственных отношений в федеративном государстве. Субсидиарность теперь приобретает более четкий конституционно-правовой характер, обретает статус достаточно общепринятой или не слишком оспариваемой научной категории, широко используемой различными исследователями для анализа проблем теории государства и права, конституционного права и политологии.
Вместе с тем конституционное закрепление принципа субсидиарности и сейчас продолжает носить скорее международно-правовой характер. Так, включенная в конституцию ФРГ в 1992 г. новая редакция статьи 23 гласила: «В целях осуществления идеи объединенной Европы Федеративная Республика Германия участвует в развитии Европейского Союза, который обязуется сохранять принципы демократического, правового, социального и федеративного государства и принцип субсидиарности, а также гарантирует защиту основных прав, по существу совпадающих с основными правами, содержащимися в Основном Законе».
В национальных конституциях, даже новейших, этот принцип по-прежнему не используется для характеристики природы и сущности федеративного государства.
Так, в статье 5 конституции РФ констатируется, что федеративное устройство Российской Федерации основано на ее государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации. Принцип субсидиарности здесь прямо не упоминается, но он является производным из всех вышеназванных ключевых принципов федеративного устройства Российской Федерации и здесь подразумевается. Ведь именно единство системы государственной власти делает всех ее носителей, независимо от их уровня, одинаково солидарными за должную степень эффективности управления.
Исследователи отмечают, что понятие субсидиарности имеет давние традиции в европейской политико-правовой мысли. Так, относительно нее высказывались Аристотель, Фома Аквинский, Альтезиус, в новое время — Джон Локк и Алексис де Токвиль. При этом субсидиарность в литературе понимается в широком и узком смысле слова. В широком — как принцип социальной философии, определяющий необходимость конкретных и эффективных действий институтов государства и общества по реализации должного уважения к чести и достоинству лиц, составляющих определенную общность. В узком смысле — уже как категория теории государства и права — как взаимная ответственность органов государственной власти федерации и ее субъектов.
Вместе с тем следует отметить, что в литературе существует и несколько иное понимание субсидиарности — как принципа управления, согласно которому вопросы, которые могут быть решены на низовых уровнях управления, решаются именно здесь, а властные органы более высокого уровня вмешиваются в них лишь тогда, когда нижестоящие не в состоянии самостоятельно решить данную проблему. Исходя из этого, субсидиарность в федеративном государстве в литературе зачастую понимается именно как право субъекта федерации самостоятельно решать определенный круг вопросов, предусматривающее в то же время возможность вмешательства центральной власти.
Коллизия толкований этого понятия весьма актуальна и важна в процессе построения общего государства (РМ-ПМР). Ведь действительно, основное отличие федерации от унитарного государства заключается именно в особом статусе ее субъектов, закрепленном в конституции федерации их праве иметь свой собственный круг предметов ведения и полномочий. Это достаточно аксиоматично, и специально называть это субсидиарностью означало бы лишь изобретение очередного нового термина для обозначения вещи вполне очевидной и общепринятой. Представляется более правомерным понимать субсидиарность именно как некую форму взаимосвязи и взаимодействия разных уровней государственной власти — федеративной и субъектов федерации — для совместного выполнения принадлежащих одной из сторон полномочий, в том случае, если данная сторона в силу разных обстоятельств неспособна самостоятельно их выполнить.
Субсидиарность в данном понимании неизбежно включает в себя право и федерации, и всех ее субъектов иметь собственный круг полномочий, определенный конституцией государства. Но она предполагает уже и механизм взаимодействия различных уровней государственной власти федеративного государства в процессе их реализации.
Субсидиарность означает, что различные уровни государственной власти федеративного государства должны не только взаимодействовать в регулировании общественных процессов, но и в существенной степени дополнять друг друга при осуществлении основных целей, задач, функций государства. Это возможно лишь в том случае, если это предусмотрено конституцией государства и нет существенных возражений со стороны другого уровня государственной власти, а тем более категорического ее несогласия.
Направленность этого нового принципа субсидиарности является очевидной. Он требует от централизованного государства защиты местной и региональной демократии, а также гражданских свобод.
После второй мировой войны начинается победное шествие принципов субсидиарности, децентрализации и регионализации. От французской модели централизованного государства отказались сегодня даже в самой Франции. Было признано, что централизм не усиливает государство, более того, он может привести к недееспособности правительства. Регионализация и децентрализация стали ведущими принципами европейской политики. Это касается Европейского Союза и Совета Европы, которые приложили усилия, кстати с большим успехом, для создания Европы автономных регионов. Децентрализованное государство с местной и региональной автономией стало господствующей формой западноевропейской государственной организации.
Таким образом в течение XX столетия утвердилась форма государственного устройства, которая обеспечивает существование местной и региональной автономий. Сегодня можно сформулировать: местная и региональная автономия стали принципами европейского конституционного права. То есть такого конституционного права, которое является общим для всех стран Европы. Оно развивается не только в сферах основных отраслей права, демократии и размежевания ветвей власти, но и в сфере государственной организации.
Проблема регионализцации Украины является не столько теоретической, сколько практически значимой для жизни наших граждан и требует скорейшего своего решения. Участвуя в работе Конгресса местных и региональных властей Европы, национальная делегация Украины, членом которой был и я, все больше и больше убеждается: Украина не может оставаться равнодушным наблюдателем и не замечать тех процессов, происходящих в Европе, что направлены на усиление роли и влияния регионов в развитии европейских государств, к тем процессам, которые получили название «регионализм». На майской и ноябрьской сессиях 2005 года конгресс, при обсуждении вопросов о состоянии местной и региональной демократии в некоторых европейских странах, особо отметил проблематику укрепления регионализма, защиты «живого» федерализма в Европе.
В современных демократических странах особое значение придается региональному развитию и соответственно региональной политике, которая заняла центральное место в деятельности как органов государственной власти, так и органов местного самоуправления. Это объясняется, прежде всего, осознанием новой роли государства в развитии общества, а также значительным влиянием на это развитие территориальных образований, которые получили в Европе название «регионы». Отсюда и появление в западной правовой и политической науке таких понятий, как «регионализация», «региональная политика», «межрегиональное сотрудничество», «Европа регионов» и т.п.
Важное значение в развитии регионализма имеет проект Европейской хартии регионального самоуправления. Документ был принят 5 июня 1997 года по инициативе палаты регионов Конгресса местных и региональных властей Европы на пятой пленарной сессии этого конгресса (докладчик Питер Рабе, Германия). Была принята также Рекомендация 34 (1997), которая содержала обращение к Парламентской Ассамблее и Комитету министров Совета Европы поддержать принятие этого правового инструмента регионального самоуправления в виде обязывающей конвенции Совета Европы.
Парламентская Ассамблея Совета Европы в своей Рекомендации 1349 (1997) и Комитет регионов Европейского Союза на своем 36-м пленарном заседании 13 декабря 2002 года поддержали эту позицию. В пользу принятия хартии высказались Ассамблея европейских регионов, Совет европейских муниципалитетов и регионов, а также представители Анконской конференции по вопросам Европейской хартии регионального самоуправления (16 октября 1999 г.).
Основные положения проекта Европейской хартии регионального самоуправления следующие:
— регион является адекватным уровнем власти для эффективного осуществления принципа субсидиарности, который рассматривается как один из основополагающих принципов, подлежащих соблюдению с учетом как европейской интеграции, так и внутреннего устройства государства, участвующих в этом движении;
— регионализация не должна проводиться в ущерб автономии местных органов власти;
— признание регионального самоуправления означает и верность государству, к которому эти регионы относятся, и должное уважение его суверенитета и территориальной целостности;
— признание регионального самоуправления должно сопровождаться мерами по осуществлению солидарности между регионами с тем, чтобы содействовать сбалансированному развитию;
— принцип регионального самоуправления должен быть, насколько это возможно, признанным в конституции;
— рамки регионального самоуправления должны определяться только конституцией, статусами регионов, общегосударственным законом или международным правом;
— законодательные положения, определяющие рамки регионального самоуправления, должны, насколько это возможно, предоставлять регионам специфическую защиту в силу своих процедур или условий их принятия;
— региональное самоуправление — это право и способность самых крупных территориальных образований внутри каждого государства, имеющих выборные органы и находящихся в административном плане между центральным правительством и местными органами власти, пользующихся либо прерогативами самоорганизации, либо прерогативами государственного порядка, брать на себя под свою собственную ответственность и в интересах своего населения ведение существенной части государственных дел в соответствии с принципом субсидиарности;
— полномочия регионов должны быть признаны или определены статутами региона, общегосударственным законом или международным правом;
— собственные полномочия не могут затрагиваться или ограничиваться, кроме как по конституции, общегосударственному закону и международному праву;
— регионы должны обладать полномочиями принятия решений и административными полномочиями в сферах, на которые распространяются их собственные полномочия. Эти полномочия должны позволять им принимать и осуществлять политические установки с учетом специфики каждого региона;
— желательно, чтобы в рамках закона осуществление на региональном уровне задач, которые входят в компетенцию национальных правительств, возлагалось на региональные органы власти. Регионам для этих целей должны предоставляться необходимые ресурсы;
— делегирование полномочий должно быть в разумных пределах четко определено. Предоставление ресурсов, в частности материальных и финансовых, для эффективного осуществления этих дополнительных полномочий должно быть соответствующим образом предусмотрено в документе о делегировании;
— при осуществлении своих полномочий регионы обязаны с должным уважением к закону руководствоваться интересами граждан, а также принципом субсидиарности и учитывать разумные требования общегосударственной и европейской солидарности;
— регионы, которые обладают полномочиями, касающимися органов власти, в отношении которых предусматривается применение Европейской хартии местного самоуправления, должны уважать дух и букву этой конвенции в своих взаимоотношениях с такими органами власти;
— регионы должны обладать правом межрегионального и трансграничного сотрудничества;
— если принимаемые на уровне центрального правительства нормы права могут изменить рамки регионального самоуправления или затронуть интересы регионов, регионы должны иметь возможность участвовать в процессе принятия таких решений;
— регионы имеют право участвовать в деятельности европейских институтов или быть представленными в них через органы, учрежденные специально для этой цели; национальные правительства могут привлекать регионы к участию в переговорном процессе, в том числе путем включения представителей регионов в состав национальных делегаций;
— без ущерба для различных форм участия граждан в принятии решений регионы должны иметь представительную ассамблею и исполнительный орган;
— регионы должны иметь свои собственные активы и свою собственную систему администрации, а также свои собственные органы, которые они могут создавать, и свой собственный штат служащих; регионы могут свободно определять внутреннюю структуру своей административной системы и своих органов;
— система финансирования регионов должна обеспечивать их предвидимой суммой поступлений, соразмерной их компетенции и позволяющей им проведение собственной политической линии; источники финансирования регионов должны быть достаточно диверсифицированными и гибкими, чтобы регионы, по возможности, поспевали за реальным изменением расходов по осуществлению их полномочий и за общим процессом экономического развития. В том, что касается осуществления их собственных полномочий, финансовые ресурсы регионов должны состоять в основном из собственных средств, которыми они могут свободно распоряжаться;
— регионы должны в рамках закона иметь доступ к рынку капитала с тем, чтобы покрывать свои капитальные расходы займами при условии, что они могут доказать свою способность обслуживать задолженность в течение всего периода выплаты из своего собственного дохода;
— собственные средства состоят главным образом из поступлений от налогов и сборов, которые регионы имеют право взимать в пределах, установленных конституцией или законом. Регионы должны иметь возможность определять ставки региональных налогов и сборов. Там, где регионы не могут собирать собственные региональные налоги, им должно предоставляться право в пределах, предусмотренных конституцией или законом, вводить дополнительные процентные ставки по налогам, взимаемым другими органами государственной власти;