Geum.ru

Виктора Тихонова "Как нас судили"

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   13

И было видно — не ради красного словца. Это — боец, который не уступит. Но буквально через несколько дней — новая трагическая весть про самоубийство с двумя смертельными ранениями. Это на кого рассчитано?

А потом взяли Бориса...


От ума: ФЕДЕРАЦИЯ И ФЕДЕРАЛИЗМ — ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ

Сегодня термины «федерация», «федерализм» стали активно использоваться как в научной литературе, так и в периодической печати. Особое внимание к ним проявилось после событий, связанных с президентскими выборами в Украине в 2004 году. При этом каждый из авторов по-своему трактует их смысл и содержание. Все это порождает путаницу в умах не только обыкновенных граждан, но и отдельных политиков, определяет их позицию к федерализму: от восторженно позитивной до агрессивно негативной. Поэтому прежде чем говорить о значении и роли федеративного устройства государства, о средерализме вообще, необходимо раскрыть объективное содержание и сущность понятий.

Термин «федерализм» — один из ключевых в теории права. Он включает в себя как форму государственного устройства в ряде стран (федерация), так и, в более широком смысле, политическое движение за федеративное устройство. Изучение и анализ научной литературы по данной проблеме позволяет говорить, что происхождение самого термина «федерализм (federalism) исследователи связывают с латинским foedus (соглашение). Как считает Даниэл Элизар, один из наиболее авторитетных и известных исследователей проблем федерализма, латинский foedus близок по смыслу древнееврейскому brit — фундаментальному библейскому понятию, означающему соглашение с Богом и одновременно соглашение между людьми, которые строят свои отношения на основе договора. Проще говоря, это выполнение взаимных обязательств.

Исследователи обращают внимание на то, что политический федерализм вырос фактически из «федеральной теологии», зародившейся в недрах католического социального учения (принцип субсидиарности). Другим источником федеральной теологии был европейский протестантизм, перенесенный переселенцами — прежде всего пуританами и кальвинистами — на Североамериканский континент. Основой теологии была идея ненасильственного соглашения, выступающего необходимой предпосылкой прочности гражданских институтов.

Таким образом, выражением глубинной сути федерализма являются принципы соглашения (договора), доверия (родственным «foedus» выступает «fides» — «доверие»), добровольного согласия, партнерства, компромисса. Это идея, которая выражает политическую справедливость, формирует политическое поведение людей и направляет их к гражданскому союзу. Федерализм имеет непосредственное отношение к правам личности; он утверждает, что нет большинства без меньшинства, защищая тем самым права меньшинств. Федерализм выступает мощным средством сохранения небольших сообществ. По мнению Винсента Острома, он является идеологией подлинно самоуправляющегося общества, альтернативой централизованной властной вертикали, гомогенному обществу. А Престон Кинг рассматривает федерацию в качестве одной из разновидностей демократического правления. (См.: Ирина Бусыгина, Андрей Захаров. Федерализм. Общая тетрадь //Вестник Московской школы политических исследований. — 2002, № 4(23). - С. 96-99.)

Следует также отметить, что существует два основных подхода к федерализму. Сторонники первого, распространенного во многих странах Европы, считают, что федерализм представляет собой определенный тип взаимоотношений между политическими образованиями разного уровня. В этом отношении главным является понятие «государство». Так, например, по мнению российского мыслителя И. Ильина «... федерация возможна лишь там, где имеется несколько самостоятельных государств, которые стремятся объединиться». (См.: Ильин И.А. О грядущей России. Избранные статьи. Джорданвилл, 1991. — с.52-53.) Иначе говоря, федерация — это система взаимоотношений властных структур, социальных институтов, основанная на принципах не субординации, а координации. Такое понимание федерализма приводит к выводу о том, что федерализм — это «рукотоворное создание»: для его внедрения необходима только политическая воля, а двигателем данной операции является государственная власть. В связи с этим можно вспомнить образование государственно-территориального устройства Германии в 1949 году, которое было скорее искусственным, созданным по воле центральной государственной власти, под влиянием оккупационной администрации. В данном отношении, как подчеркивает В.Н.Шаповал, «...существует определенная закономерность: там, где федерация не имеет союзного характера, а создавалась по инициативе уже существующих центральных властных структур, вновь созданное сложное государство имело искусственный характер. Это объективно сказывалось на механизме разделения компетенции между центром и субъектами и, прежде всего, на объеме соответствующих полномочий не в пользу последних». (Актуальні проблеми управління територіями в Україні. Матеріали науково-практичної конференції 26-27 листопада 1992 року. — К., 1992. — с.99.) С этим можно согласиться, хотя конкретные федерации, пусть даже созданные по воле государства, не всегда могут иметь преимущества центральной власти, центрального правительства в распределении компетенции.

Второй подход, который присущ большинству американских исследователей, характеризуется тем, что федерализм трактуется как форма самоорганизации граждан, в рамках которой обеспечивается согласование индивидуальных интересов. Примером может служить федерация США, основанная на децентрализации власти, которая, в свою очередь, начиналась с конкретного человека, обладающего нерушимыми правами и свободами. При таком понимании федерализма взаимоотношения между элементами государственной системы являются вторичными, «надстроечными» над личностным измерением федералистской идеи. Именно это и является, на наш взгляд, важнейшей составляющей федерализма. На первый план здесь выступает человеческий фактор, личностное содержание, а не внешняя, правовая сторона, что характерно для первого подхода к федерализму. Современный федерализм становится все больше своеобразным гарантом всеобъемлющего процесса, определяемого как «институциализация свободы». ( Элейзер Д.Дж. Сравнительный федерализм.// Полис, 1995 — №5 — С.106-115.)

На неоднозначность трактовки и размытость термина «федерация» указывает известный российский государствовед В.Е. Чиркин. (См.: В.Е. Чиркин. Государственная власть субъекта федерации. — Государство и право. — 2000. — №10. — с.6). Он справедливо выступает за более строгое его определение и использование. Часто это понятие трактуется довольно широко и приводит к тому, что чуть ли не любая существенная децентрализация, регионализация или автономизация страны выдается за ее федерализацию и даже за саму государственную федерацию. Нередко ученые и политики рассматривают отдельные элементы федерализма как сам федерализм. В этой связи к числу федераций относят Испанию и Италию, которые по форме своей территориальной организации являются децентрализованными унитарными государствами.

Как справедливо отмечает Э.В. Тадевосян, «федерация — это не некая частичная сумма, набор отдельных элементов, черт, признаков федерализма, а качественно своеобразная система, организующаяся, функционирующая и развивающаяся по своим особым закономерностям. Поэтому разного рода «полуфедерации», «квазифедерации», «государства автономий», «регионалистские государства» и др. не могут быть признаны федерациями, хотя они и включают в себя те или иные отдельные черты, элементы федеративности, оставаясь в целом в своей основе унитарными государствами, их сложной разновидностью». (См.: Э.В. Тадевосян. К вопросу о характере государственной власти субъекта федерации. — Государство и право. - 2002. — № 3. -с. 17.)

Главное в понятии федерации — это сочетание двух государственных (хотя и неодинаковых) властей. А суть федерации — в разделении и взаимосвязи государственной власти федерации и государственной власти ее субъектов. Решение проблемы их сочетания и взаимоотношений имеет огромное теоретическое и практическое значение.

Что касается понятия «федерализм», то довольно часто его отождествляют с понятием «федерация». Однако в последнее время в научной литературе все больше пробивает себе дорогу мнение о необходимости разведения этих понятий, их более четкого определения и выявления соотношения между ними. Потребность в таком разграничении связана с тем, что недопустимо отождествлять, во-первых, федерацию как реально существующую форму политико-территориальной организации государства с федералистскими идеями, взглядами, теориями, устремлениями, доктринами и т.п.; во-вторых, уже сложившуюся федерацию и такое переходное состояние государства, когда оно еще не может быть признано федерацией, но уже имеет и все больше накапливает существенные федеративные черты, признаки, т.е. развивается по пути федерализации.

Но нередко соотношение рассматриваемых понятий представляется довольно упрощенно, схематично, односторонне: федерация — это форма государства, а федерализм — это лишь комплекс идей, теорий, доктрин соответствующего государственного устройства. (См., например, Мелкумов А.А. Канадский федерализм: теория и практика. — М., 1998). Федерализм — это не только теория и идеология, но и реальные политика и практика создания, построения, функционирования и развития федеративного государства. Из этого следует, что понятие «федерализм» шире понятия «федерация». Оно шире еще и потому, что охватывает и те процессы федерализации, которые происходят в недрах унитарного государства или конфедерации при переходе к федеративному устройству. В той же мере, в какой в Испании и Италии выявляются или усиливаются элементы федерализма, развивается и углубляется процесс федерализации, теория федерализма может и должна заниматься и этими странами, хотя они и являются унитарными государствами.

Необходимо отметить, что возникновение федеративных государств обусловлено различными причинами и, прежде всего, особенностями исторического развития той или иной страны.

Рассмотрим наиболее типичные конкретные федеративные государства.

Американский федерализм. Федерализм в Америке возник на основе новой концепции суверенитета, в соответствии с которой верховная власть обладает высшим правом. Это принципиальное отличие от английской и европейской политической теории, которая считала суверенитет унитарным и неделимым. Поэтому во времена имперского кризиса, предшествовавшего отделению Америки от Великобритании в 1776 году, колонисты оспаривали справедливость того, что в то время, как английский парламент контролировал все вопросы, относящиеся к империи в целом, на практике законы для соответствующей колонии писали колониальные законодательные органы. Более того, первые правительства Америки эпохи войны за независимость действовали в соответствии со старой теорией неделимого суверенитета. Согласно статьям конфедерации (1783 г.), первой конституции нации, каждый штат или бывшая колония обладала верховной властью; штаты всего лишь сотрудничали в рамках «лиги дружбы», в кругу которой решались вопросы общенационального значения. Тем не менее, опыт конфедеративной формы правления оказался неудовлетворительным и, по мнению некоторых, даже опасным. Штаты не только лишали гражданских свобод часть своих граждан, но зачастую преследовали свои собственные интересы в ущерб нации в целом. Рыхлость и малоэффективность конфедерации, недовольство народных масс итогами освободительной войны, которая одновременно носила характер буржуазно-демократической революции, обусловили необходимость реформирования конфедерации и централизации государственной власти.

Для решения этих задач в мае 1787 г. был созван в г. Филадельфии конвент, 55 делегатов которого представляли все штаты. Однако делегаты конвента, среди которых были Джордж Вашингтон, Александр Гамильтон, Джеймс Мэдисон и другие выдающиеся американские государственные и общественные деятели, признанные впоследствии «отцами-основателями США», вместо реформирования конфедерации учредили более совершенное союзное государство (федерацию).

Конституция этого государства указывала источник суверенитета — американский народ. Созданный народом (по крайней мере, так говорится в преамбуле), этот документ не признавал существование суверенитета как национального правительства, так и правительств штатов. То, что когда-то казалось лишенным логики, а именно правительство в рамках другого правительства, теперь стало возможным, поскольку национальная власть и власть штатов возникали благодаря предоставлению им властных полномочий суверенным народом. Это предоставление власти было закреплено в письменной конституции, которая отводила различную роль правительствам разного уровня. Власти государства и власти штата могли управлять одновременно одной и той же территорией и одним и тем же населением, поскольку их действия были направлены на различные цели — штаты занимались вопросами местного значения, национальное правительство — важными вопросами общего характера. Американский эксперимент по установлению государственной власти позволил и правительствам штатов, и национальному правительству сосуществовать в качестве отдельных и независимых органов, с независимыми сферами полномочий, поскольку все они существуют для служения народу.

Соединенные Штаты являются одним из наиболее ярких примеров стран с реальной федеративной структурой. Общенациональное правительство размещено в Вашингтоне, но правительства пятидесяти штатов, составляющих федерацию, совсем не являются обычными проводниками его курса. Каждый штат имеет свое правительство, ответственное за свое население и территорию. Внутри своих сфер они являются вполне суверенными — то есть имеют возможность осуществлять полный контроль.

Во многом штаты повторяют структуру федерального управления. Все они имеют свои собственные конституции. Они имеют и законодательные собрания, и главу исполнительной власти. Каждый штат имеет также и свою собственную судебную систему и полицию. Каждый имеет кабинет министров, персонал чиновников и массу административных учреждений. Конечно, суверенитет штатов имеет и свои четко очерченные границы. Общенациональное (федеральное) правительство более могущественно, на него работает гораздо большее количество людей, оно получает в свой бюджет большие суммы в виде налогов и, соответственно, имеет большие финансовые возможности для решения тех или иных задач. Только Вашингтон обладает правом посылать и принимать послов, чеканить деньги, только ему принадлежат ракеты и авианосцы, только он может принимать решения, которые влияют на макроэкономическую ситуацию в стране. С другой стороны, федеральное правительство не имеет права на наложение и взимание административных штрафов, арест за незначительные уголовные преступления и т.п. Оно не принимает местные законы, не может влиять на вопросы продажи-купли земли, предприятий, акций и всего, что связано с частной собственностью. Оно не выполняет большую часть обычной, повседневной работы. На создание США, их политическое и территориальное устройство повлияли такие факторы, как территориальное деление страны в колониальный период, последствия освободительной и гражданской войн. Исторически сложилось, что в США основным населением, особенно в период формирования государственности, были эмигранты или их ближайшие потомки, и нынешнее устройство сложилось как симбиоз стремления к максимальной индивидуальной свободе, с одной стороны, и необходимости отражения внешней угрозы— с другой. В целом же США — это пример именно территориальной федерации. Федерация США относительно централизованная. Конституция разграничивает сферу исключительной компетенции федерации и штатов.

Швейцарский федерализм. Вторым примером федерации, но уже созданной как историческое сообщество различных национальностей, является Швейцария. Здесь федерация явилась следствием борьбы населения городов с двумя королевскими династиями — немцами Габсбургами и французами Савойскими. Первоначально Швейцария была образована как «вечный союз» для отражения внешней угрозы, который после ряда победных войн перерос в «Швейцарское присяжное товарищество». Окончательно Швейцария как федеративная страна сформировалась в 1848 году после освобождения от Наполеона. Принятая в этом году конституция закрепила принципы построения государства, которые действуют и сейчас. Швейцария имеет двухпалатный парламент — палату федерации и палату национальностей. Исполнительная власть — федеративный совет из 7 членов избирается обеими палатами парламента. Несмотря на то, что около тысячи лет назад на территории Швейцарии жили в основном гельветские племена, на протяжении всей истории государственности никому даже в голову не приходило использовать этот факт для построения унитарного общества.

В целом из истории данной страны можно сделать вывод, что Швейцария образовалась и существует именно вследствие стремления жить независимо и свободно от двух соседних государств, и федеративная модель отражает стремление людей к этой свободе. Данная модель современного федеративного государства, а также строгое соблюдение нейтралитета помогли Швейцарии стать высокоразвитой и богатой страной.

По мнению исследователей и политиков, федерализм в Швейцарии является краеугольным камнем государственности. В настоящее время Швейцария состоит из 26 кантонов и полукантонов, каждый кантон — это государство в миниатюре. Существует централизованная власть, но только в той степени, насколько кантоны готовы были уступить ей часть своих полномочий. Федеральной власти изначально были переданы только вопросы внешней политики, финансовой политики и обороны, но постепенно компетенция немного расширилась. В остальном каждый кантон имеет свою специфику. Швейцарцы относятся к совершенно разным этническим и языковым группам: 65% общаются на немецком языке, но есть еще 19%, говорящих на французском, 8% — на итальянском, 1% — на ретороманском языке. При этом большинство швейцарцев, говорящих, например, на немецком, не знают французского и наоборот. Не надо забывать, что 46% швейцарцев — католики, 40% — протестанты. Но ведь удается найти взаимопонимание?

И в качестве примера того, как теперь решаются некоторые еще не решенные проблемы, можно привести историю выделения из кантона Берн кантона Юра. В кантоне Берн жили и живут немецко- и франкоговорящие швейцарцы. Но в этом кантоне была местность Юра, где люди говорили в основном на французском языке. В результате политической воли появился новый кантон. Решение давалось тяжело, процесс был длительным, но уже 15 лет кантон существует!

Что касается языкового вопроса, то Швейцарию нельзя назвать многоязычным государством. В этом государстве нельзя просто так выбрать язык, на котором ты желаешь говорить. Например, если вы с семьей переехали из франкоязычного кантона Женева в немецкоязычный кантон Цюрих и хотите, чтобы ваши дети продолжали обучение на французском языке, то их придется отдать в специальную частную школу. В государственной школе они смогут учить предметы только на немецком. То же касается и возможной обратной ситуации. В некоторых кантонах государственными являются два языка. Но в любом случае вы должны признавать тот язык, который является доминирующим и официальным в том или ином кантоне.

Федеральные документы издаются на трех языках — немецком, французском и итальянском. Кстати, на французском и немецком языках государство официально называется по-разному: по-французски — Конфедерация, по-немецки — Клятвенное Товарищество. Есть люди, которые знают три языка, правда, такое встречается редко. Даже существует шутка: «Швейцарцы хорошо уживаются вместе, потому что не понимают друг друга». Но разнообразие языков способствует укреплению национальной идентичности. Швейцарцы именно для ее сохранения вынуждены отграничивать себя от больших соседей. И, конечно, в деле утверждения такой идентичности свою роль играет и четвертая языковая группа — ретороманцы.

Немецкий федерализм. Федеративная Республика Германия является одной из стран, обладающих уникальным опытом построения демократического, правового, социального федеративного государства. «Федерализм, — отмечает известный немецкий государствовед М. Боте, — выступает как форма, которая позволяет в границах большого государственного образования сохранять исторически сложившееся многообразие и своеобразие традиций, обычаев и культуры различных групп и слоев населения или наций». Конкретное воплощение идей федерализма было найдено, в частности, в бундесрате и соответствующем избирательном законодательстве.

Согласно основному закону ФРГ бундесрат является одним из пяти постоянных конституционных органов страны, наряду с федеральным президентом, бундестагом, федеральным правительством и федеральным конституционным судом. В российской политологической и государствоведческой литературе его нередко рассматривают в качестве второй палаты единого германского парламента. Конституция ФРГ однозначно определяет, что законы страны принимаются бундестагом, а бундесрат призван выполнять контрольные функции, играть роль своего рода тормоза в случае принятия скоропалительных законопроектов, оказывать влияние на решения бундестага и федерального правительства. Имея статус органа Федерации и не являясь земельным органом или «земельной палатой» в собственном смысле слова, бундесрат отражает один из основных принципов федерализма — единство в многообразии.

Элементы федеративного устройства Германии были заложены еще в первой федеральной конституции 1871 г., констатировавшей завершение процесса объединения страны. Этим актом, в частности, предусматривалось создание бундесрата как федералистско-монархического правительственного органа, формирующегося из представителей правительств вошедших в состав объединенной Германии государств. Обладая правом абсолютного вето, бундесрат тех лет выполнял функции верхней палаты федерального парламента.

В годы Веймарской республики роль федерального органа стал играть рейхсрат. Полномочия этого политического института, по сравнению с прежним бундесратом, были существенно ограничены. Он был лишен и права абсолютного вето. С приходом к власти национал-социалистов Германия превратилась в жестко централизованное унитарное государство. Традиция федеративного развития страны оказалась прерванной. Ее восстановление началось лишь после краха нацистского режима.