Ских ловцов губок возвращалась из своих традиционных мест промысла в Северной Африке домой на остров Сими, находящийся неподалеку от Родоса, когда налетел шторм
| Вид материала | Документы |
- Аналитика событий в Северной Африке и на Ближнем Востоке Под редакцией Сергея Кургиняна, 4763.04kb.
- Реферат Культура Египта, Индии и Китая, 433.93kb.
- Итоги Второй мировой войны 14 Список литературы, 662.17kb.
- Положение России в современном мире Россия и страны СНГ, 303.09kb.
- Столица Куала-Лампур Крупные города, 265.11kb.
- Окладникова Е. А. Символы ценностных доминант «локальных цивилизаций» Северной Америки, 117.99kb.
- Африка глазами европейцев, 35.85kb.
- Урока в 7-м классе Тема урока: «Африка. Географическое положение. Исследования материка», 52kb.
- Н. В. Гоголь (размышления читателя), 178.03kb.
- Николай Иванов «Шторм», 4702.1kb.
КУДА УШЛИ МОРЯКИ ЛАПЕРУЗА?
379
— Что ж, подождем следующей почты, — с грустью сказал король, прочитав
доклад Лаперуза.
Но вестей от Лаперуза так и не дождались. Их больше не было...
В июле 1789 г. революционные события затмили все остальное, и оЛаперузе
вспомнили только спустя два года. Поиски пропавшей экспедиции были предприняты по инициативе Парижского общества естествоиспытателей, обратившегося к Национальному собранию, которое в феврале 1791 г. признало «необходимость спасения Лаперуза и его моряков». Спустя еще семь месяцев из
Бреста отплыли два корвета, «Решерш» («Поиск») и «Эсперанс» («Надежда»)
под начальством контр-адмирала Жозефа Антуана Брюни д'Антркасто.
Прошло уже три с половиной года с тех пор, как пришли последние известия
о «Буссоли» и «Астролябии». Но никому не хотелось верить в смерть Лаперуза и
его спутников. О них предпочитали говорить как о пропавших без вести, заброшенных на какой-нибудь далекий остров. Командир эскадры продолжал числиться в ведомостях морского флота, и мадам де Лаперуз продолжала аккуратно
получать жалованье своего мужа.
В то время как д'Антркасто готовился к экспедиции, он получил первые
ценные известия. Английский капитан Джордж Оуэн, вернувшийся из Бомбея,
сообщил, что к северу от Новой Гвинеи, в архипелаге Адмиралтейства, обнаружены обломки какого-то французского корабля. И д'Антркасто решил направиться туда.
На стоянке у мыса Доброй Надежды еще одно известие придало ему уверенности: другой англичанин, капитан Хантер, уверял, что на одном из островов
Адмиралтейства видел людей в форме французских моряков, подававших ему
сигналы. Сильное волнение помешало ему подойти к берегу.
Д'Антркасто пошел туда вокруг Тасмании. Во время этого плавания он картографировал ее юго-восточное побережье, открыв небольшую бухту и остров
Бруни. Во время короткой стоянки натуралисты совершили ряд экскурсий в
глубь Тасмании. Перейдя 16 июня к почти не исследованной Новой Каледонии,
д'Антркасто нанес на карту ее юго-западное побережье; оттуда он пошел к
Соломоновым островам.
В течение двух лет экспедиция д'Антркасто искала следы Лаперуза. Французы высаживались на остров Бугенвиль, проникли через пролив между Новой
Британией и Новой Ирландией в Новогвинейское море, прошли мимо островов
Адмиралтейства. Д'Антркасто делал остановки всюду, где рассчитывал обнаружить следы случайного пребывания «Буссоли» и «Астролябии», но никаких следов Лаперуза и его спутников не было...
Майской ночью 1793 г. вахтенный матрос заметил остров по левому борту.
При свете звезд видна была пена разбивавшихся о подводные скалы волн.
Д'Антркасто, уже заболевший лихорадкой, которая вскоре свела его в могилу,
взглянул на карту: островка на ней не было. Не задумываясь, адмирал пошел
дальше. Однако ему захотелось дать этому островку название. Поставив точку
под 11°40 'южной широты и 164°37 'восточной долготы, он написал: остров Поиск — по названию своего корвета.
Если бы не болезнь, адмирал, может быть, приказал бы осмотреть этот атолл.
Тогда бы он, вероятно, назвал бы его островом Находка, и не пришлось бы
ждать 1827 г., чтобы раскрыть тайну исчезновения Лаперуза...
380 100 ВЕЛИКИХ ЗАГАДОК ИСТОРИИ
...21 июля 1793 г. тело умершего адмирала д'Антркасто со всеми почестями
опустили в море неподалеку от берегов Новой Бретани. Ровно за шесть месяцев
до того в Париже скатилась на эшафот голова короля Франции Людовика XVI.
Садясь в повозку; которая должна была доставить его на казнь, король спросил
своего палача:
— Нет ли вестей от Лаперуза?
...Тридцать четыре года спустя английский фрегат с тем же названием «Поиск», подошел к атоллу Ваникоро (из группы островов Сант-Крус), который
после смь ги д'Антркасто никто не называл островом Поиск. Командир судна
Питер Диллон много лет исследовал Коралловое море. В этих краях для него
больше не было тайн — кроме одной, которую он и хотел раскрыть.
Дело в том, что незадолго до этого, на острове Тикопия, где он пробыл несколько
месяцев, туземцы продали ему серебряную гарду от эфеса шпаги. На ней был
выгравирован герб. Хотя это была просто королевская лилия, которая украшала
шпаги всех французских офицеров, Питер Диллон почему-то решил, что это герб
Лаперуза. Имя великого мореплавателя к тому времени знали все моряки мира.
Долго плававший в этих морях Диллон говорил на многих местных наречиях, и он стал расспрашивать жителей острова Тикопия. Они рассказали ему, что
в последние годы рыбаки с далекого атолла Ваникоро часто привозили к ним
серебряные ложки, топоры, чайные чашки. Жители этого островка, продавая
свои сокровища, рассказали историю двух кораблей белых людей, которые когда-то, очень давно, сели на мель у их берегов. Одни утверждали, что моряки с
кораблей утонули, другие — что они были убиты.
Питер Диллон хотел немедленно отправиться к Ваникоро, но его ждали в Пондишери, и он не посмел отклониться от своего курса. По прибытии Диллон рассказал обо всем, что слышал, показал гарду шпаги и обратился к Ост-Индской компании с просьбой послать его на место предполагаемого кораблекрушения. Просьба
его была удовлетворена. В 1827 г. из Пондишери вышло судно «Поиск». На борту
судна находился официальный представитель Франции Эжен Шеньо.
7 июля «Поиск» подошел к острову Ваникоро. Туземцы пошли на переговоры неохотно, но в конце концов они обо всем рассказали.
. ..Много-много лун назад к ним прибыли направляемые Духами два судна, и
одно из них разбилось на рифах. «Наши предки хотели видеть этих Духов вблизи, но те направляли в них огненные шарики, несущие смерть». Потом боги j
дали благословение стрелам, и предки смогли перебить всех Духов с корабля.
Другое судно выбросилось на песчаный пляж. Его вели не воинственные Духи, і
они раздавали подарки. Их вождь, у которого, как и у других, впереди над
лицом выступал из двух пальм длинный нос, разговаривал с луной посредством
палки. Другие Духи, стоявшие на одной ноге, день и ночь охраняли лагерь, где
за деревянными загородками их друзья строили из обломков большой лодки
лодку поменьше. Все «одноножки» беспрестанно потрясали железными палками. Через пять лун после прибытия Духи уплыли на своей маленькой лодке...
Питеру Диллону удалось понять многое из того, что рассказали туземцы:
«длинные носы» — это треуголки, «палка, служившая для разговоров с луной» —
подзорная труба, «одноножки» — часовые, неподвижно стоявшие на часах, а
«железные палки» — их ружья.
На дне моря, совсем недалеко от берега, англичане обнаружили бронзовые
пушки и корабельный колокол, на котором можно было разобрать надпись:
КУДА УШЛИ МОРЯКИ ЛАПЕРУЗА? 381
«Меня отлил Базен. Брест 1785». Туземцы продали Диллону дощечку с вырезанной на ней королевской лилией, подсвечник с гербом (это был, как потом узнали, герб Колильона, одного из ученых-натуралистов, участвовавших в экспедиции Лаперуза) и другие мелкие предметы.
8 апреля 1828 г. капитан Диллон прибыл в Калькутту Там его ждало новое
поручение: лично доставить собранные предметы королю Франции. В феврале
1829 г. он приехал в Париж. Карл Х сразу принял его, пожаловал ему орден
Почетного легиона, назначил 10 000 франков в качестве вознаграждения и
4000 франков пожизненной пенсии.
Между тем 25 апреля 1826 г., в то самое время, когда Питер Диллон получил
на острове Тикопия первые достоверные известия о судьбе Лаперуза, из Тулона
на корабле «Астролябия», названным так в память об экспедиции Лаперуза,
вышел капитан 2-го ранга Жюль Себастьян Сезар Дюмон-Дюрвиль, которому
были официально поручены поиски следов Лаперуза. Основанием для экспедиции послужил слух о том, что некий американский капитан обнаружил у
полинезийских туземцев крест Святого Людовика и другие французские награды, которые вполне могли попасть к ним с «Астролябии» или «Буссоли».
«Астролябия» обогнула мыс Доброй Надежды, пересекла Индийский океан,
прошла через архипелаги Океании в Тихий океан, достигла Новой Зеландии,
поднялась к северу до острова Тонгатапу и вернулась на юг до Земли ВанДимена, где в декабре 1827 г. бросила якорь под стенами Хобарт-тауна. За это
время были составлены новые карты, сделаны анатомические таблицы, собраны образцы минералов, но судьба Лаперуза оставалась невыясненной. ДюмонДюрвиль стал разбирать почту из Франции, ожидавшую его на этой стоянке.
Просматривая уже довольно старый номер «Ла газетт», он обнаружил статью, в
которой Диллон рассказывал историю серебряной гарды от эфеса шпаги, принадлежавшей якобы Лаперузу и привезенной с какого-то атолла Ваникоро.
Дюмон-Дюрвиль отдал приказ о немедленном отплытии. Через несколько
недель «Астролябия» бросила якорь у берега Ваникоро. Дюмон-Дюрвилю с трудом удалось вызвать на откровенность стариков-туземцев. Некоторые из них
даже знали отдельные французские слова.
Насколько можно было понять рассказы туземцев, корабли Лаперуза в сильный шторм разбились о рифы. Погибло много членов экипажей (их тела затем
выбрасывало волнами на берег), но часть команды благополучно добралась до
берега. Некоторые моряки, чтобы их не смыло в океан, привязывали себя к
мачтам затонувших кораблей, которые еще возвышались над водой, и утром
товарищи помогали им спастись. Белые люди построили деревянную крепость
и начали строить большую лодку. При этом они жаловались, что у них нет железа и железных топоров. Часть людей села в лодку и уплыла на ней, а те, кто не
поместился, остались их ждать, но за ними никто не вернулся. Через несколько
лет моряки, потерпевшие крушение, увидели в море два больших корабля (вероятно, это были корабли д'Антркасто) и, зажигая костры, пытались привлечь
их внимание, но на кораблях не заметили этих сигналов.
Французы много лет прожили на уединенном острове. Они умирали от болезней, воевали и мирились с туземцами. Когда у них кончились боеприпасы,
туземцы взяли их в плен, ограбили и оставили жить в своих деревнях. Последний из спутников Лаперуза умер всего за несколько лет до того, как Диллон
посетил Ваникоро.
382 100 ВЕЛИКИХ ЗАГАДОК ИСТОРИИ
Дюмон-Дюрвиль нашел остатки форта, где жили уцелевшие в кораблекрушении спутники Лаперуза. За его деревянными стенами стояли семь покосившихся хижин, в одной из которых была найдена доска с надписью «Буссоль». А
среди скал, окружавших остров, Дюмон-Дюрвиль и его спутники увидели тот
самый злополучный проход, в котором нашли свою гибель корабли Лаперуза.
Издали казалось, что в этот пролом в коралловом рифе легко может пройти
большой корабль, но на дне прохода лежали огромные подводные камни. Они и
стали причиной трагедии...
Вблизи того места, где разбились корабли Лаперуза, был возведен памятник —
простая прямоугольная призма высотой три метра, увенчанная пирамидой.
Таким образом, только через 40 лет были найдены доказательства того, что
оба фрегата потерпели крушение у острова Ваникоро. Но судьба самих моряков — около 200 человек — осталась не выясненной. Ни Питеру Диллону, ни
Дюмон-Дюрвилю не удалось установить обстоятельств гибели Лаперуза.
Атолл Ваникоро раскрыл свои последние тайны не мореплавателям, а известному бельгийскому вулканологу Гаруну Тазиеву. Он отправился туда в 1959 г.
с группой отлично оснащенных водолазов. Лагуна отдала последние остатки
давнего кораблекрушения: шесть якорей, пушки, ядра, латунные гвозди. Был
найден серебряный русский рубль с изображением Петра I. Кому могла принадлежать такая монета, кроме участника экспедиции Лаперуза, единственной в XVIII в. экспедиции, достигшей Камчатки и берегов Сибири и плававшей затем в южных морях?
Гарун Тазиев повторно посетил Ваникоро в 1964 г. Он расспросил самого
старого человека на Ваникоро, и тот поведал ему старинную легенду, дошедшую
через четыре поколения. В ней говорилось о двух больших кораблях, о том, как
много погибло на них белых людей, и о том, как уцелевшие люди ушли на
большой лодке в море...
Но куда ушли люди, построившие на острове Ваникоро лодку? Какова их
судьба? И какова судьба самого Лаперуза? Погиб ли он в кораблекрушении,
ушел ли на лодке в море, умер ли на острове или был убит туземцами? Никому
до сих пор не удалось ответить на эти вопросы.
ПОСМЕРТНАЯ ТАЙНА МОЦАРТА
Весной 1986 г. Международный фонд Моцартеум проводил очередную выставку, названную «Моцарт в XIX веке». Среди экспонатов, отобранных для нее,
был и загадочно обретенный череп композитора. Его выставили в нише, заботливо укрыв стеклянным колпаком, который обвивал плющ. Впрочем, у посетителей этот мрачный экспонат не вызвал особого внимания.
«Однако на презентации, устроенной в честь выставки, — вспоминал ее
устроитель, профессор Рудольф Ангермюллер, — ко мне обратился доктор Целлер, представлявший Кельтский музей. Ему хотелось, чтобы их художник Райнер сфотографировал череп. Позднее по этому снимку он мог бы нарисовать
портрет Моцарта».
Вскоре Ангермюллер разоткровенничался. «Вы знаете, мы, между прочим,
до сих пор не знаем, подлинный ли это череп Моцарта. У вас в музее нет специ
ПОСМЕРТНАЯ ТАЙНА МОЦАРТА 383
алистов, которые могли бы это проверить?»
«Пожалуй, что есть. Вот, например,
профессор Тихи».
Так Готфрид Тихи, профессор Института геологии и палеонтологии при Зальцбургском университете, был неожиданно
приглашен осмотреть загадочный череп.
Генеральный секретарь фонда Рудольф
Ангермюллер торжественно вручил ему
реликвию, надеясь на его порядочность и
щепетильность.
Вскоре Тихи сообщил, что череп Моцарта подлинный. А потом, к ужасу сотрудников фонда, на первой полосе
«Пари-матч» появился снимок, сделанный в одном из местных кафе. Взорам
читателей предстал профессор Тихи, позирующий с черепом Моцарта в руках.
«Очень скандально и непорядочно с его
стороны». Вдобавок профессор так и не
вынес никакого научного заключения,
ограничившись лишь подробным описанием черепа.
Вольфганг Амадей Моцарт
В нем говорилось следующее: маленькая голова, очень женственная; крутой лоб; тонкая скуловая кость; облик типичен для жителя Южной Германии.
Очевидно, череп принадлежал человеку маленького роста — что верно: рост
Моцарта был чуть больше 1,50 м. Возраст покойного: от ЗО до 40 лет (Моцарт
умер в 35 лет). Кости черепа носят следы рахита, перенесенного вследствие
недостатка витамина D: Моцарт был «зимним ребенком»; он почти не гулял на
солнце. Один из коренных зубов был сильно поражен кариесом и, очевидно,
часто причинял композитору боль — тоже известный факт. Обе лобные кости
рано срослись, поэтому глаза выдавались вперед — вот почему, наверное, поэт
Людвиг Тик назвал глаза Моцарта «дурацкими». Удивление вызвали следы заживленной трещины черепа. Как могла эта травма ускользнуть от внимания
биографов Моцарта? Ведь в литературе мы нигде не найдем сообщения о том,
что композитор когда-либо сильно ударился головой. Следствием этого удара,
по словам Тихи, была «сильная гематома», причинявшая покойному острые
головные боли.
Затем профессор спроецировал рентгеновский снимок черепа на увеличенную копию портрета Моцарта работы Доротеи Шток (1789). На нем композитор
был показан в профиль. Череп «совершенно точно укладывался в портрет»,
заявил Готфрид Тихи.
Впрочем, если сравнить профиль черепа с другими «достоверными» картинами и рисунками, на которых запечатлен Моцарт, то и здесь обнаружится
поразительное сходство. Однако сам облик композитора на этих портретах довольно сильно разнится. Как же в действительности выглядел Моцарт? «От него
не осталось ничего, кроме жалких портретов, из которых ни один не похож на
Другой», — заявил его биограф Альфред Эйнштейн.
384
100 ВЕЛИКИХ ЗАГАДОК ИСТОРИИ
И все-таки профессор Тихи настаивал: «Череп Моцарта аутентичен». Сотрудники Международного фонда не хотели доверять поспешному выводу Нужно было раз и навсегда решить, что за реликвию они хранят. 9 февраля 1989 г.
они обратились к двум ученым из Вены — Иоганну Шилвасси и Херберту Кричеру — с просьбой еще раз исследовать череп.
Профессор Шилвасси представлял Судебно-медицинский институт, а доктор Кричер — Естественно-исторический музей. Первым делом они заявили,
что «все проведенные прежде экспертизы так называемого черепа Моцарта на
предмет его подлинности не имеют никакого значения». По их словам, «единственный метод, дающий неоспоримые доказательства, — а именно реконструкция мягких частей — до сих пор не применялся».
Сделав гипсовый отпечаток черепа, Шилвасси и Кричер сформировали на
нем лицо, вылепив его из пластилина. Этот метод применяется в криминалистике, чтобы восстановить внешность покойных, подлежащих опознанию.
Однако венские специалисты не подозревали, что до них подобную попытку все же предпринял их французский коллега Пьер-Франсуа Пуэх из Нима.
Очевидно, он воспользовался копией черепа, изготовленной профессором Тихи.
С тех пор этот бюст Моцарта хранится в Марселе.
Шилвасси и Кричер, как и профессор Тихи, сравнили пластилиновую голову Моцарта с портретом Доротеи Шток. Их вывод таков: контуры черепа и
облик мягких частей лица во многом совпадают с рисунком — такое возможно
лишь, «когда речь идет об одной и той же персоне». И, наконец, заключение:
«Что касается черепа, предоставленного в распоряжение ученых, то речь идет о
черепе Вольфганга Амадея Моцарта».
Однако этот бодрый рапорт привел сотрудников фонда в замешательство,
ведь такое однозначное заключение — факт скорее необычный для мира ученых. Вообще же за последние полтора десятка лет был выслушан целый ряд
противоречивых оценок. Раскритиковали и Шилвасси с Кричером. Семь немецких и швейцарских экспертов подчеркнули, в каком затруднительном положении те оказались, ведь череп сохранился не полностью. У него отсутствуют
нижняя челюсть и основание. Обе этих части исследователи заменили, воссоздав их форму по аналогии. Однако профессор Рихард Хельмер, тоже занимавшийся восстановлением облика людей по их черепам, заявил, что «невозможно!
доказать идентичность, проводя сравнительные исследования черепа и изображений человека, если у черепа отсутствует нижняя челюсть».
Менеджеры фонда Моцартеум констатировали: «Принимая во внимание
современный уровень исследований, нельзя привести строгое научное доказа-|
тельство того, что речь идет о черепе Моцарта».
Тем временем профессор Тихи написал книгу «Невольное завещание Мо
царта». В ней он настаивает на своем: «Я не сомневаюсь ни на одну минуту ]
том, что это подлинный череп композитора».
Таково положение дел на сегодняшней день. Прежние методы исчерпалі
себя. Лишь генетический анализ может, наверное, сказать, что за реликвия
хранится в одном из залов фонда Моцартеум. И реликвия ли это? И могут ли
генетики решить посмертную тайну композитора? Прежде чем ответить на пос-|
ледний вопрос, вспомним, каким образом «череп Моцарта» совершил путеше-|
ствие с венского кладбища на музейную полку.
ПОСМЕРТНАЯ ТАЙНА МОЦАРТА
385
Эта детективная история начинается сразу после смерти Моцарта. По Вене
поползли мрачные слухи: «Маэстро убит! Он отравлен!» Разве не сам Моцарт
жаловался своей Констанции: «Я долго не протяну Наверняка кто-то дал мне яд!»
Назывались даже имена возможных убийц. Что, если это — Франц Ксавер
Зюсмайер, которого Моцарт как-то назвал «говном»? (Справедливости ради отметим, что именно Зюсмайеру в последние часы перед смертью Моцарт указал,
как окончить партитуру «Реквиема».) Или его соперник на музыкальной стезе — Антонио Сальери, этот «итальяшка», который впоследствии сам как будто
признался в убийстве? «Тяжкий совершил он долг!» — таким убийственным
бюрократизмом заклеймил его поэт. (Еще одно замечание справедливости ради:
из трех последних симфоний, написанных Моцартом, на сцене при его жизни
была исполнена всего одна; она прозвучала в 1791 г. в благотворительном концерте, причем произошло это при содействии А. Сальери.) А если это была сама
Констанция, беспечная женушка поэта?
Все эти версии давно исследованы историками и опровергнуты. Наука оправдала всех — и Сальери, и Франца Ксавера, и спутницу жизни и смерти.