Geum.ru

Учебное пособие для студентов преподаватель Дронова Л. А. Волгодонск 2011

Вид материалаУчебное пособие

Содержание


Философия Артура Шопенгауэра.
Философия жизни.
Русская философия XIX – XX вв.
Личность и общество.
Структурализм и постструктурализм.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10

Философия Артура Шопенгауэра.

Артур Шопенгауэр (1788 — 1860). Основными произведениями Шопенгауэра являются: «Мир как воля и представление», «О свободе воли» (1839); «Об основании морали» (1841); «Афоризмы житейской мудрости» (1851).


Согласно Шопенгауэру, «философия — это познание истинной сущности нашего мира, в котором существуем мы и который существует в нас». К этому Шопенгауэр добавлял: «Этический результат всякой философии всегда обращает внимание на себя наибольшее внимание и справедливо считается центральным ее пунктом».

Философия этого мыслителя представляет собой противоречивое явление. Однако она является яркой и оригинальной. Его философию называли жизнеотрицающей и в то же время видели в ней исток школы «Философия жизни».

В своем философствовании А. Шопенгауэр исходил из идей И. Канта, которого считал крупным философом. Это, однако, не мешало Шопенгауэру относиться к философии И. Канта критически.

Шопенгауэр противопоставляет внешнему опыту и его постигающему рациональному познанию внутренний опыт, на котором он базирует иррациональное постижение «вещей в себе», предоставляющее возможность выйти из мира как представления. Объективному познанию, уделом которого является постижение на основе восприятий и понятий явлений мира, Шопенгауэр противопоставляет интуитивное познание такого рода, которое способно ввести нас в непостижимый иным способом мир сущностей вещей самих по себе. Интуитивное познание не имеет дела с внешним миром. Оно проникает в «бытие в себе». Согласно Шопенгауэру, только на основе такой интуиции открывается и является подлинная и истинная сущность вещей. Эта интуиция становится возможной благодаря человеческому волению или воле. При этом интеллект, способный, по мнению философа, обладать интуицией, — лишь орудие воли к жизни. Воля считается им сверхприродной, неразрушимой, а интеллект природным, разрушимым. Воля, по Шопенгауэру, безосновна и сверхприродна. Он полагал, что в основе мира лежит воля, проявление которой подчинено необходимости.

Шопенгауэр делит мир на мир как волю и мир как представление. Проникнув благодаря «хотению» за пелену представлений, мы обретаем самопознание. У этого мыслителя философия выступает как познание непознаваемого. Он служит целям сохранения существа, неделенного волей. Воля вооружена интеллектом и помогает удовлетворить многообразные потребности. Воли борются между собой и отсюда борьба между разными носителями воль. В силу этого мир в целом может быть описан как страдание. Страдания людей извечны, вследствие бесконечности их вожделений и ненасытности их потребностей.

Для Шопенгауэра главный вопрос философствования — это вопрос о том, как избежать страдания. Сделать это помогает воля к жизни. Она развивается, но остается ущербной и незаконченной. Такое ее состояние, по его мнению, является естественным. Воля к жизни — несчастная воля, ибо она не спасает от мук и страданий. Согласно Шопенгауэру, воля наполняется этическим содержанием, когда человек отрешается от себя. Иными словами, нравственная воля представляет собой умерщвление воли к жизни и к свободе.

Свободу Шопенгауэр рассматривает как «отсутствие преград и помех». Она, по его мнению, может быть физической, интеллектуальной и моральной. Причем «физическая свобода есть отсутствие всякого рода материальных препятствий».

Свобода моральная для него выступает реализацией независимой свободой воли, которая является трансцендентальной. Воля же есть подлинное ядро человеческой личности.

Шопенгауэр возражал тем философам, которые пытались доказать, что целью человеческой жизни должно быть счастье, являющееся, по их мнению, достижимым. Для немецкого мыслителя счастье в этом мире невозможно, а идеалом выступает аскетизм святого, отшельника, избравшего героический жизненный путь, служение правде.

Ориентируя на подавление воли к жизни, этика Шопенгауэра санкционирует жизненную неволю, аскетизм и самоотречение. Шопенгауэр утверждает: «Моя философия — единственная, которая знает нечто высшее, а именно аскетизм. Этическое совершенство состоит в том, чтобы избавиться от самолюбия, от служения своему «Я» и от удовлетворения личных эгоистических желаний». Аскет у Шопенгауэра принимает каждое страдание как должное.

Шопенгауэр в своих взглядах на историю отразил умонастроения отчаявшейся части буржуазного общества, надеявшейся на изменение мира к лучшему, но потерпевшей крах на этом пути.

Согласно взглядам немецкого мыслителя, государство — это средство обуздания человеческого эгоизма. Оно не должно допускать свободы.

Шопенгауэр считал, что он опережает свое время и что его время придет. Действительно, после смерти он приобрел широкую известность.

Философия жизни.


Философией жизни называют философию, вытекающую из полноты переживания жизни.

Происхождение этой школы связывают с появлением анонимно изданного произведения XVIII в. «О морально прекрасном и философия жизни».

Возникновение «философии жизни» было вызвано разочарованием философской программой эпохи модерна, объявлявшей знание несокрушимой силой, помогающей улучшить жизнь. Возникновение этой философии было также своего рода реакцией на засилье гносеологизма, на нежелание многих философов заниматься проблемами реальной жизни.

«Философия жизни» — это реакция на те социальные последствия и тенденции, которые вырастали из капитализма.

Крупнейший представитель этой школы Фридрих Ницше (1844 — 1900). Свои сочинения он писал в форме эссе, цепи фрагментов. Наиболее популярные его сочинения: «Так говорил Заратустра» (1883 — 1886), «По ту сторону добра и зла» (1886), а также посмертно опубликованные произведения «Сумерки идолов», «Ecce homo» («Се человек») (1908), «Воля к власти» (1901 — 1906).

Ф. Ницше был в числе тех европейских мыслителей, которые почувствовали опасность для Европы в укореняющейся в сознании населения особой разрушительной форме нигилизма, подтачивающей сами устои цивилизации. В качестве средства борьбы с надвигающейся опасностью он предлагает нигилистическое отношение к пораженной нигилизмом европейской культуре, морали, религии.

Ф. Ницше писал: «Мне посчастливилось, после целых тысячелетий заблуждений и путаницы, снова найти дорогу, ведущую к некоторому да и некоторому нет. Я учу говорить нет всему, что ослабляет, — что истощает… Я учу говорить да всему, что усиливает, что накопляет силы, что оправдывает чувство силы. До сих пор никто не учил ни тому, ни другому: учили добродетели, самоотречению, состраданию, учили даже отрицанию жизни. Все это ценности истощенных».

Ницше ставит задачу отрицания старых ценностей и поиска новых. Он предлагает отказаться от старых моральных псевдоценностей, от христианства, которое он рассматривает в качестве «троянского коня, предназначенного для погубления Европы», от социализма и коммунизма, которые, по его мнению, служат той же цели. Согласно Ф. Ницше «близится время, когда нам придется расплатиться за то, что целых два тысячелетия мы были христианами: мы потеряли устойчивость, которая давала нам возможность жить».

Ницше полагал, что прогресс возможен, однако его надо направлять в соответствии с необходимостью, руководствуясь знанием условий развития культуры, выступающих мерилом вселенских целей. При этом важно не утрачивать связь между моральными действиями и интеллектуальными усилиями. Людям надо предоставить возможность стать свободными, осознать свое достоинство, ибо невероятная убыль человеческого достоинства, по Ницше, стала общим признаком современной эпохи. Этому не может служить демократия, выступающая исторической формой падения государства и служащая разнузданию частных лиц и сохранению расслоения общества на рабов и господ. Для поднятия человеческого достоинства на должный уровень неприемлем и социализм.

Он не предлагает радикальных мер по переустройству мира. Немецкий философ поставил себе более скромную задачу, которую он формулирует так: «Я хотел бы быть философом неприятных истин». Ф. Ницше был только социальным критиком, рассматривающим человеческую историю как длинную дорогу, на которой разыгрывается драма вечного возвращения.

Значительным представителем «философии жизни» был немецкий философ Освальд Шпенглер, автор известного труда «Закат Европы». В этой книге он попытался выявить симптомы окончательной грядущей катастрофы Европы.

Шпенглер рассматривает три культуры: античную, европейскую и арабскую. Им, по его мнению, соответствуют три типа души: аполлоновская, избравшая в качестве своего идеального типа чувственное тело; фаустовская душа, символом которой является беспредельное пространство и всеобщая динамика; наконец, магическая душа. Трем типам души соответствуют три типа личности.

Согласно Шпенглеру, различие фаустовской и русской души в том, что первая видит небо, а вторая горизонт. При этом «все фаустовское стремится к исключительному господству». Однако, по Шпенглеру, «фаустовскому человеку не на что уже надеяться… Северная душа исчерпала свои внутренние возможности». Это объясняется тем, что Европа переживает этап цивилизации, т. е. этап, следующий за этапом культуры, которая венчает высший уровень развития социума. Шпенглер считал, что Европа движется к упадку. Это, по его мнению, обнаруживается в науке, политике, морали, в экономике. Не спасает дела и демократия, которая для него равна плутократии.


Русская философия XIX – XX вв.

Русская философия является выражением развивающегося процесса осмысления учеными устоев бытия и оснований познания и преобразования действительности. В сочинениях отечественных философов нашли выражение подлинно значимые, магистральные идейные поиски народа с долгой, богатой и поучительной историей. Русская философия, возникнув в глубине веков, развивалась в тесном взаимодействии с экономическим, религиозным, политическим, правовым, моральным и эстетическим сознанием народа. Эта философия наряду со стремлением отвечать требованиям высокой научности заключает в себе беззаветный поиск путей к достижению общественного блага.

Спор славянофилов и западников об историческом пути России. XIX в. справедливо считается эпохой становления и расцвета политического мышления в России. Именно тогда складываются основные направления политической мысли. Спектр их достаточно широк, по-разному объясняли их. Мы остановимся лишь на той ветви русской мысли, которая занималась поиском культурно-исторических особенностей России, причем поиск осуществлялся в русле идейного, политико-правового и морально-религиозного противопологания России и Европы. У истоков этого течения стояли славянофилы.

Славянофильство 30-50 –х гг. XIX в. как идейно-философское течение русской мысли во многом было вызвано к жизни негативным отношением московских интеллектуалов к политическим реалиям царствования Николая I – полицейскому характеру государства, всевластию органов тайного сыска и мощной сети цензурных запретов. Активное неприятие современной им ситуации стимулировало славянофилов начать теоретический поиск идеального состояния общества, социальной гармонии. В отличие от западников они идеализировали русскую старину и полагали, что установление благопристойного миропорядка в России лежит не через заимствование ею западных политических структур, а возвращении к истокам, в органическом развитии патриархального уклада русской жизни, которое было насильственно и искусственно прервано реформами Петра1. Результатом чего и явились гипертрофия и деспотизм государства, искажения основ жизни общества, потеря национальной самобытности и превращение в подражательную цивилизацию.

Особые, отличающиеся от Западной Европы условия общественной жизни, добровольный и сознательный отказ от государственнических амбиций породили, по мысли славянофилов, и особый тип миросозерцания у русского народа, особый тип национальной психологии, поскольку. отстранившись от управленческих и административных функций, народ сумел сохранить веру в жизнь.

Он познавал эту жизнь не столько разумом, как на Западе, сколько сердцем, душой. Он не заключал свое интуитивное знание в тиски формул и понятий, как европейские схоласты, оно было единым, цельным и многогранным как сама жизнь, в которой каждый человек жил не индивидуально, не сам по себе, а собором, мысля и ощущая себя только как часть общего – земли. Эту грань славянофильской мысли особенно развивал И.В.Киреевский. Он выступал против рационального познания, характерного для западноевропейских школ, поскольку оно «ограничивало бы самую истину только той стороной познаваемости, которая доступна этому отвлеченно-рациональному способу мышления».

Безусловным авторитетом в богословских вопросах среди славянофилов был А.С.Хомяков. Критикуя западный католицизм за юридизм в отношении к Богу и формальность обрядов, славянофилы неизбежно противопоставляли ему православие как религию любви к Богу и людям и братства людей между собой.

Глубокая, искренняя убежденность славянофилов в особом пути Росси и в особом психологическом складе её народа, усиленная и дополненная верой в нравственный потенциал православия как важнейшей отличительной черты этого особого типа цивилизации, закономерным образом привела их к мысли о великой и высокой миссии своей страны и своего народа. Вначале Россия соберет всех славян под сенью крыл своего двуглавого орла и посредством панславизма создаст мощный духовный противовес западным социально-политическим структурам. Но Россия не сможет, по мысли славянофилов, упиваться и наслаждаться своим превосходством, она не бросит на произвол судьбы европейские народы. Новая христианско-славянская цивилизация, основанная на любви и братстве как важнейших духовных атрибутов православия, станет примером для европейских народов, они уверуют в её нравственный свет, примут её сердцем и добровольно войдут в её благостное и богоугодное русло. К.С. Аксаков писал, что у России по отношению к народам Европы есть только путь свободного убеждения, указанный Христом и его апостолами, а не внешней силы, не принуждения, поскольку «нравственное дело и должно совершаться нравственным путем». И ядром этой новой мировой цивилизации станет Россия. Так реализуется её мессианский потенциал и потенциал русского народа.

Классическому славянофильству не суждена была долгая жизнь. Либеральное царствование Александра 11 и эпоха буржуазных реформ значительно ослабили его социальный пафос. Однако идеи великой мировой миссии России, особых свойств русского народа и противопоставления Западу еще долго витали в воздухе и будоражили многие умы.

Национальная направленность во многом забытой и немодной теории классических славянофилов нашли своих адептов в 70-е гг. XIX в. в Н.Я. Данилевском и К.Н. Леонтьеве. Однако оба эти мыслителя во многом разошлись с прежними доктринами отцов-основателей.

Окончательное всемирное торжество русско-славянского типа, по мысли Данилевского, наступит в результате грандиозной войны между Россией и Европой, которая положит конец их великому противостоянию, и будет способствовать поглощению, ассимиляции Россией всех других народов, имеющих неполноценный культурно-исторический тип. Свое открытие Данилевский назвал «новой естественной системой истории». В ней уже не было места высокой духовной миссии России, и её нравственному примеру для других народов. России в ней отводилась роль завоевателя, поработителя, силой оружия навязывающей миру свое господство. Иными словами, в теории Данилевского идея России и идея мира полностью противостоят друг другу.

У К.Н. Леонтьева идея противопоставления России Европе достигла своего апогея. Этот процесс, характерный для не славянофилов – Данилевского и Леонтьева, наиболее полно проанализировал Павел Николаевич Милюков. Милюков утверждал, что в раннем славянофильстве органически сочетались две идеи – 1) изоляционистическая и 2) универсалистическая. Первая состояла в обосновании и постоянном подчеркивании «чуждости» России Европе, вторая – в утверждении, что Россия призвана дать пример нравственной организации общества всему миру. Разрыв этих двух идей в процессе эволюции учения привел, в представлении Милюкова, славянофильство к краху. У преемников славянофилов – Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева возобладала идея изоляции России от Европы. Реанимация старой доктрины могла произойти только путем воссоздания универсалистической тенденции: «славянофильство… могло искать своего возрождения только в реставрации своих старых идеальных элементов – в восстановлении теории всемирно-исторического призвания славянства».

Отстаивая гуманистический универсализм, Вл. Соловьев считал главным препятствием на его пути проповедь культурно-национальной изоляции. Он доказывал славянофильски настроенной читающей публике, что национально-культурная сущность России и ее всемирно-историческое признание определяется православием, понятным как универсальное учение.

Книгу Данилевского «Россия и Европа» Соловьев назвал «проповедью насилия и обмана» и подверг ее критике. Племенной и национальный раздор, утверждал Соловьев, был осужден, но еще не уничтожен евангельской проповедью.

И хотя Соловьев отметил в Данилевском «безукоризненный нравственный характер» и отделил его воззрения от проявлений «зоологического патриотизма и национализма, оглашающего своими полуживотными криками все грязные площади, улицы и переулки русской жизни», он все же неустанно повторял, что «теория России и Европы» несовместима не только с христианской идеей, но и с самим историческим фактом христианства как религии.

Столь же беспощадной критике Вл. Соловьев подверг и воззрения другого неославянофильского изоляциониста К.Н.Леонтьева. Византия, по мысли Соловьева, никогда не была по-настоящему христианским государством. Покров «христианских догматов и священнодействий» она соединила с «языческой самодовлеющей государственностью», а «самодержавию совести, согласно сволею Божьей», предпочла «самодержавие собственного человеческого произвола, представляющего сосредоточенную в одном лице сумму всех частных произволов».

Петр I, чье самодержавие было, в представлении Соловьева, орудием провиденциального дела у которого преобладал «один нравственный интерес общего блага», восстановил христианскую сущность российской государственности. А благодаря «окну в Европу» российское сознание сумело интегрировать такие понятия как, человеческое достоинство, права личности и свобода личности, бывшие исключительным достоянием западной просвещенности и имевшие, по мнению Соловьева, безусловное христианское значение .

Подвергнув основательной критике идеи Данилевского и Леонтьева о судьбе, смысле и значении России, Соловьев заявил, что все действительно великое Россия сумела создать лишь при «тесном внутреннем и внешнем общении с Европой, а не утверждаясь в своем национальном эгоизме и обособляясь от прочего христианского мира».

Соловьев, критикуя Данилевского и Леонтьева, одновременно делал попытку преодолеть односторонности как западничества, так и славянофильства, что впоследствии будет реализовано в философии русского религиозного ренессанса.

Славянофилы (И. В. Киреевский, К. С. Аксаков, А. С. Хомяков и др.) утверждали три основных начала русской культуры:

а) православие — как фундамент единого, «цельного знания» и гармонического состояния души человека. Только православие, полагал А. С. Хомяков (1817-1860), может органично соединить свободу и необходимость, индивидуальную религиозность с церковной организацией. Естественное сочетание этих сторон жизни человека рождает понятие «соборность», которое понимается как единение людей на основе их духовной общности. Славянофилы подчеркивали, что соборность может быть понята и усвоена только теми, кто живет в православной церковной ограде», а для «чуждых и непризванных она недоступна»;

б) монархия - как идеальная форма государственного устройства. Так, К. С. Аксаков (1817-1860) считал, что русский народ «государствовать не хочет». Ничем не стесняемая монархия охраняет русский народ от политических и юридических отношений, а тем более от «революционного насилия». В то же время правительство не должно вмешиваться во внутреннюю жизнь народа, в его обычаи и быт — «жизнь мирную духа». Возрождение принципа «взаимного невмешательства» в дела друг друга должно явиться согласно Аксакову, гарантом стабильности русского общества в будущем;

в) крестьянские община как «единый нравственный мир» русского человека. Нужно заметить, что славянофилы не были ни консерваторами (охранителями), ни утопистами, мечтавшими о некоем, увы, прошедшем «золотом веке». Безоговорочно осуждая крепостничество с позиций христианства (человек не может быть рабом человека), они в то же время опасались, что если лишить дворянской опеки крестьянскую общину, то она окажется ничем не защищена от разлагающего гнета правительственной бюрократии (от хищничества нарождающегося капитализма, добавим мы). Разрушение общины представлялось славянофилам крушением одного из основных начал русской культуры.

Таким образом, славянофилы выступали за сохранение самобытности России, которую они видели в православии, в соборности народного духа, в крестьянской общине. Славянофилы также стремились опровергнуть немецкий тип философствования и выработать на основе исконно отечественных традиций особую русскую философию. Западники в полемике со славянофильством складывалась конвенция так называемого западничества. К этому направлению принадлежали такие, мыслители, как А. И. Герцен, Н. П. Огарев, В. Г. Белинский, а среди писателей И. С. Тургенев. Подвергая религию критике, они тяготели к материализму, хотя были скорее представителями гуманитарной мысли, чем собственно философии. А. И. Герцен (1812-1870) полагал, что всё русские проблемы «заключаются в вопросе о крепостном праве». Суть выдвигаемой им теории «русского социализма» состояла в его личном убеждении, что борьба крестьян за свое освобождение обязательно приведет Россию к победе социализма, минуя капитализм. Особое значение в своей теории А. И. Герцен придавал представлениям об «энергетическом меньшинстве», задача которого состоит в пробуждении народного сознания. (В более позднее время эта идея обернулась «хождением в народ» революционеров.)

Религиозная философия B.C. Соловьева (общая характеристика и основные понятия).
Владимир Сергеевич Соловьев (1853—1900) — выдающийся, истинно гениальный мыслитель России, поражающий многогранностью своих интересов. В его жилах билась кровь проповедника, публициста, оратора, литературного критика, поэта, иной раз даже какого-то пророка и вообще человека, преданного изысканным духовным интересам. Для философа по призванию, как сказал Вл. Соловьев, нет ничего более желательного, чем осмысленная или проверенная мышлением истина; поэтому он любит самый процесс мышления как единственный способ достигнуть желанной цели и отдается ему без всяких посторонних опасений и страхов. К нему еще более, чем к поэту, приложима заповедь А.С. Пушкина поэту: «Дорогою свободной иди, куда влечет тебя свободный ум». Он обладал удивительной эрудицией вообще и прежде всего глубоким знанием мировых философских систем и учений и критиковал такие их недостатки, как отвлеченность и односторонность: одни подчеркивали всеобщее и рационализм, а другие впадали в противоположную крайность — эмпиризм, частное. И та, и другая крайности заводили философскую мысль в тупик, преграждая путь к адекватному осмыслению единого сущего.

Он первым в России создал свою особую философскую систему. По словам С. Булгакова, философская система Вл. Соловьева есть самый полнозвучный аккорд в истории философии. Предельно высшим единством сущего, по Соловьеву, является Бог. Вся глубина и полнота сущего предполагает принцип абсолютной личности, энергийно-волевой, всеблагой, любящей и милостивой, но наказующей за грехи. Именно Бог олицетворяет положительное всеединство сущего. Все неисчислимое многообразие сущего скреплено божественным единством. Все материальное одухотворено божественным началом, выступая в качестве мировой души, или Софии, т.е. смыслонаполненностью вещей и событий, что связано с идеей творческого мастерства. Таким образом, стержневым принципом философии Соловьева является философия положительного всеединства. Сущее содержит в себе благо как проявление воли, истину как проявление разума и красоту как проявление чувства. Из этого вытекает принцип: Абсолютное осуществляет благо через истину в красоте. Эти три начала — благо, истина и красота — составляют нерасторжимое единство, предполагающее любовь — силу, подрывающую корни эгоизма.
Рассматривая роль философии в истории человечества, Соловьев ставит вопрос: «Что же делала философия?» — и отвечает: «Она освобождала человеческую личность от внешнего насилия и давала ей внутреннее содержание. Она низвергала всех ложных богов и развивала в человеке внутреннюю форму для откровения истинного Божества... Она делает человека вполне человеком».
Им была заложена основа собственно философского принципа всеединства — оригинального и глубоко продуманного принципа нашей философии, обогатившего сокровищницу мировой философской мысли. Соловьев развил плодоносную тенденцию к синтезу философской и богословской мысли, рационального и иррационального типов философствования, единения западной и восточной культурных традиций.

В обществе идея всеединства раскрывается как богочеловеческий союз людей, как некая вселенская церковь, объединяющая в себе все национальности, снимающая все социальные противоречия и способствующая установлению на земле «царства божьего», понимаемого как «действительный нравственный порядок». Залогом установления такого всеединства является объединение западной и восточной, т.е. католической и православной, церквей.
Рассматривая проблему «человек и общество», Соловьев утверждал, что человек — вершина творения Бога. Общество есть расширенная личность, а личность — это сосредоточенное общество. Идеалы совершенного добра открывает христианство. Юридическое право не в состоянии это сделать: оно способно преградить путь для проявления лишь крайних форм зла. Требования |бра необходимы в политике, экономике и вообще во всех сферах социума.
     Как центральная фигура во всей истории российской философий мысли (это утверждали и его современники), Соловьев оказал огромное влияние на целую плеяду русских мыслителей, которые в период распространения марксизма в России составили религиозно-философское направление.
Его основные труды: «Оправдание Добра», «Кризис западной философии (против позитивизма)», «Философские начала цельного знания», «Критика отвлеченного начала», «Чтение о Богочеловечестве» и др.

Философские взгляды Н. Бердяева. Николай Александрович Бердяев (1874—1948) — один из влиятельнейших русских философов XX века. В своих взглядах Бердяев прошел эволюцию от увлечения марксизмом к неокантианству, далее — к персонализму, поискам «нового религиозного сознания» и, наконец, к религиозному экзистенциализму. Достоинство его философии — в обосновании значимости творчества, свободы и достоинства личности, активизации совести и социальной ответственности людей.
Основные работы Бердяева: «Смысл творчества. Опыт оправдания человека» (1916), «Смысл истории» (1923), «Я и мир объектов» (1934), «Дух и реальность» (1937), «О рабстве и свободе человека и другие.

Онтология Бердяева строится на противопоставлении духа и природы. Дух есть субъект, воплощающий в себе свободу, творческое начало, жизнь. Дух — это Бог, который присутствует в творческой деятельности духовно одаренных людей, святых. Природа есть все, что не находится в духе, что объективно, множественно и делимо в пространстве. Это реальность: объекты, вещи, существующие по принципу множественности, вражды, замкнутости, разделённости, пассивности и необходимости.

Свобода не рассматривается Бердяевым как некое абсолютное благо, ибо она может быть иррациональной, т. е. причастной к появлению и действию злого начала. Такая свобода приводит человека к отпадению от Бога, зависимости человека от внешнего вещного мира, распаду его бытия и, значит, к рабству вместо свободы. Свобода может быть и рациональной, и определяться как следование моральным нормам. Но и эта свобода оценивается как разновидность рабства человека у навязываемых ему обществом моральных требований. И только свобода как любовь к Богу делает человека по-настоящему свободным и добрым. Таким образом, лишь духовная жизнь и любовь есть достойный человека способ существования, и поэтому непосредственный опыт духовной жизни — самое важное обретение человека. В нем преодолевается раздвоение личности на мир его объективированных проявлений (т. е. мир вещей, созданных человеком) и мир внутренний; индивид свободно и самостоятельно преодолевает это раздвоение, а Бог является его ориентиром.
Становление человека Бердяев понимает как приближение его к богочеловеку, как единение с Богом. Поэтому никакое принуждение не способно помочь становлению человека, оно античеловечно и аморально, так как делает его средством, орудием или объектом действия, в то время как человек является самодостаточным творческим субъектом, и его совесть является для него главным критерием в оценке и общества, и себя самого- «Чистая совесть». Бог сотворил зло и не он несет за него ответственность, зло вытекает из несотворенной свободы. История и культура, с точки зрения Бердяева, всегда были неудачей человека, ибо они порождают мир отчужденных от него объектов, противоречат персоналистической природе личности. Выход из трагической реальности истории Бердяев видит в творческой деятельности человека. Любой творческий акт приводит к концу одного предмета (мира) и возникновению нового, небывалого. Благодаря творческим усилиям человека «мир должен кончиться, история должна кончиться. Иначе все бессмысленно». Конец есть торжество смысла, соединение божественного и человеческого: Конец заключается в преодолении объективации, т. е. мира отчужденности, необходимости, безличности, вражды: но это же и преображение, создание Царства Божия. Время перестанет существовать, наступит иная длительность — вечность. Итак, первична добытийная свобода, источником развития (новизны) является творчество, исходящее из свободы и пребывающее в вей. Но творчество действует не само по себе, а через субъекта — Бога и человека. В основе онтологии Бердяева лежит дуалистическое представление о двухслойной действительности, разделенной на мир подлинный и неподлинный. Подлинная реальность выражается в актах творческой новизны, в сугубо субъективном, ей противоречит застывший «мир объектов», внешняя необходимость, которые преодолеваются божественным и человеческим творчеством.

В своей гносеологии Бердяев полностью отвергает западноевропейское рационалистическое понимание познания (отделение субъекта от объекта). Объектом познания у Бердяева выступают «мировые тайны», например, тайна свободы, творчества, грехопадения. Познание человека покоится на том, что человек космичен по своей природе, что он — центр бытия. Вселенная, считал Бердяев, входит в человека, «поддается его творческому усилию» как «малой вселенной». Однако слияние этих «двух вселенных возможно лишь в церкви, где макрокосм и микрокосм реально cоприкасаются, познаются в их подлинном существовании. Дух дан человеку в его непосредственном, нерационализированном, т. е. мистическом опыте. Основными формами философского познания Бердяев называл мистический опыт, интеллектуальную интуицию, религиозное откровение. Мировые тайны, а также Бог познаются, в частности, через мистическое проникновение в подлинный смысл библейско-христианских догматов, образов, сюжетов.

Социальная концепция Бердяева является конкретным приложением его общих философских воззрений: представляя историю как борьбу иррациональной свободы и добра, он полагает, что основная тема истории — мессианство, спасение человечества. Три силы действуют в истории: Бог, судьба и свобода. Отказ от Бога, торжество иррациональной свободы приводят к воцарению хаоса, зачастую отождествляемого Бердяевым с социальной революцией. В соответствии с этой концепцией находится и периодизация истории, которую Бердяев разделяет на следующие этапы: до христианства человек находится во власти природы, не свободен, ведет полуживотный образ жизни; природа в этот период является простым объектом механического воздействия. В эпоху Возрождения — человек свободен и от природы, и от Бога, он подчиняется созданной им механизированной среда. И только преодоление отчуждения человека от Бога Бердяев представляет как самостоятельное и свободное творчество человека, достигающего победы духа над природой.
Бердяев последовательно и настойчиво отстаивал идею самоценности конкретной личности. Он утверждал, что этика человечности должна быть, построена на отношении к человеку как к неповторимо-индивидуальному, а не безлично-общему, и что ценность личности выше интересов общего блага, коллектива.

Современная философия (неопозитивизм, экзистенциализм, структурализм и постструктурализм). Неопозитивизм. Дальнейшим развитием идей позитивизма явился неопозитивизм (букв. — новый позитивизм), обозначивший себя в начале XX в. У истоков третьей «волны» позитивизма стоял английский логик и математик Бертран Рассел (1872-1970). В математике он предложил выведение ее фундаментальных понятий из логики. В философии он пришел к выводу, что круг ее вопросов имеет свое особое проблемное пространство. Оно условно располагается между сферами науки, религии и обыденного сознания. Изучение логики здесь необычайно важно, логика дает метод для философии (как математика дает метод физике). Философия, по Расселу, должна опираться на широкий и прочный фундамент знаний, и не только философского плана.

Впервые идеи позитивизма получили четкое выражение в деятельности так называемого «венского кружка» (при Венском университете), куда вошли М. Щлик (1882-1936), Р. Карнан (1891-1970) и др. Теоретическими истоками философской деятельности «венского кружка» явились позитивизм Конта, трактовка методологии науки Махом, логический анализ языка, осуществленный Расселом и Витгенштейном (о последнем будет сказано особо). В 1929 г. Карнап и его единомышленники опубликовали манифест «Научное миропонимание. Венский кружок». На основе работы этого философского объединения сложился логический позитивизм. Все представители неопозитивизма проявляли большое внимание к языку науки. Это станет понятным, если мы учтем, что для неопозитивистов научность знания непосредственно вытекала из его логичности. Согласно неопозитивистам, все предложения, с которыми сталкивается наука, следует разделить на три группы: 1) осмысленные, 2) неосмысленные, 3) бессмысленные. Высказывание считается осмысленным, если возможна его «верификация», т. е. проверка, в первую очередь логическая, (Сам термин имеет латинское происхождение: его составные части — «истинный» и «делаю».) Принцип верификации необходим ученым, чтобы избавить философию от не осмысленности и «псевдопроблем». Например, высказывания о физических процессах в центре Земли, которые пока недоступны наблюдению, будут осмысленными, хотя и могут оказаться ложными. Предложение: «материя первична, сознание вторично», будет неосмысленным, ибо ему в действителыюсти ничто не соответствует. Предложения: «Метр более килограмма», «Луна умножает четырехугольно» будут бессмысленными. А если это так, то традиционные философские проблемы: что такое «сущность», как понимать «единое и многое», оказываются неосмысленными к с ними наука, должна без сожаления расстаться. Философия, устремленная к метафизическим проблемам, — это «чистая» архаика. А ее представители, по словам Карнапа, —«музыканты, лишенные способностей к музыке». Наука и философия должны быть логичны, и это главное. Действительность, отображаемая учеными, упорядочивается логикой. Логика и должна сопутствовать становлению научных представлений. Об этом выразительно сказал Карнап в известной работе «Философские основания физики»: «Мир есть мир, постоянно изменяющийся. Возможный мир — мир, который может описываться без противоречий».

 Религиозный и атеистический экзистенциализм (Ж.–П. Сартр, К. Ясперс, А. Камю.

Экзистенциализм, или философия существования, направление современной философии, возникшее в нач. 20в. в России, после 1-й мировой войны в Германии, в период 2-й мировой войны во Франции, а после войны в других странах. Идейные истоки — учение Кьеркегора, философия жизни, феноменология. Различают религиозный экзистенциализм (К. Ясперс, Г. Марсель, Н. А. Бердяев, Л. Шестов, М. Бубер) и атеистический (М. Хайдеггер, Ж. П. Сартр, А. Камю). Центральное понятие — экзистенция (человеческое существование); основные модусы (проявления) человеческого существования — забота, страх, решимость, совесть; человек прозревает экзистенцию как корень своего существа в пограничных ситуациях (борьба, страдание, смерть). Постигая себя как экзистенцию, человек обретает свободу, которая есть выбор самого себя, своей сущности, накладывающий на него ответственность за все происходящее в мире. Оказал значительное влияние на литературу и искусство Запада.

Экзистенция в позднелатинском языке означает существование. Само это существование понимается в экзистенциализме как непосредственное единство субъекта и объекта, направленность субъекта вовне, открытость перед иным и движение к этому иному. В религиозном варианте экзистенциализма (Ясперс, Марсель) этим иным является Бог, к нему движется личность в своей свободе. В атеистическом варианте экзистенциализма (Сартр, Камю) иное выступает как ничто, это означает, что человек спонтанно самосоздает себя, осуществляя свою свободу. Перед человеком – бездна последствий, он вынужден сделать свой выбор. Осуществляя его, человек творит свободу. Он ответственен за свой выбор прежде всего перед самим собой, и совсем нелегко постоянно нести бремя этой ответственности, сознавая, что «самосозидая» себя, ты тем же самым актом творишь других, мир в целом. В своем подлинном существовании человек «заброшен» в мир, он постоянно находится перед лицом будущего, в том числе смерти, в ситуации ответственности за свои действия.

Характерной чертой человеческого существования является то, что он не сам выбирает условия своего существования, он заброшен в мир и подвластен судьбе. От человека не зависит время его рождения и смерти. Внешний мир представляет среду, мир заботы человека, окружающий человеческое существование и находящийся в неразрывной связи с ним. Пространство и время есть способы человеческого существования.

Личность и общество. Общество - всеобщая безличная сила, подавляющая и разрушающая индивидуальность, отнимающая у человека его бытие., навязывающая личности трафаретные вкусы, нравы, взгляды... Человек, преследуемый страхом смерти, ищет прибежища в обществе. Но жизнь в обществе не истинна. В глубине человека скрыто истинное, одинокое существование.


Камю - представитель атеистического экзистенциализма, нобелевский лауреат, писатель. Стоит ли жизнь того, чтобы жить? Существование человека абсурдно, вводит категорию абсурда в свою философию. Но это не выход. Умонастроение Камю - выражение безысходного одиночества человека. Выход их ситуации - непокорство и самоубийство.


Сартр - представитель атеистического экзистенциализма , дополнение к марксизму. Существует два вида бытия – бытие-в-себе, заменяющее объективную действительность, и бытие-для-себя, тождественной человеческой реальности, т.е. сознанию. Являясь причиной особого рода бытия, сознание есть небытие бытия, но лишь оно является источником активности, движения, многообразия жизни, вносит смысл в инертный и абсурдный мир. В морали основная категория --- свобода. Человек или целиком свободен, или его нет вовсе. Это сущность человеческого поведения. Каждый вынужден изобретать для себя свой закон, выбирать свою мораль.


Ясперс - представитель религиозного экзистенциализма, психиатр. Основную задачу философии усматривал в раскрытии «шифров бытия» — различных выражений трансценденции (непостижимого абсолютного предела бытия и м


Философская герменевтика.

Герменевтика – 1) теория и практика истолкования текстов; 2) течение в современной философии. Герменевтика как теоретически обоснованное и методически выверенное истолкование текстов разработана в рамках историко-филологической науки 18 в, (Г. Ф. Майер, Х. Вольф, А. Бек, Ф. Аст и др.). Основы герменевтики как общей теории интерпретации заложены Шлейермахером.

Герменевтика - собирательное имя для обозначения подходов, ориентированных на понимание текста в отличие от его историко-генетического объяснения. Сторонники Герменевтики подчеркивают, что текст необходимо понять, исходя из него самого, не подменяя его содержание социально-экономическими «причинами» или культурно-историческими «влияниями». Таким образом, герменевтика есть феноменология человеческого бытия. Она выявляет онтологические параметры человеческого бытия, т.е. те условия, благодаря которым человеческое существование быть тем, что оно есть. Человеческое бытие определено, прежде всего, не мышлением, а фактом своего присутствия в мире.

Структурализм и постструктурализм.

Структурализм. Как особый тип философии он получил распространение прежде всего во Франции в 60-е гг. XX столетия. Структурализм выступил с призывом к объективности и научной строгости и был воспринят многими как мировоззрение, соответствующее эпохе научно-технической революции. Лидером французского структурализма считается крупный ученый-этнолог Клод Леви-Строс (род. 1908). Другие выдающиеся представители — историк культуры Мишель Фуко (1926-1984), психоаналитик Жак Лакан (1901-1981), литературовед Ролан Барт (1886-1968). Уже само перечисление этих имен показывает характерную особенность структурализма: это не философия профессиональных философов. Это особое культурологическое понимание мира, воплощенное в целом ряде конкретно-научных исследований. Такими исследованиями явились работы о первобытном обществе и мифологическом мышлении; работы, посвященные анализу человеческой психики; работы об эволюции науки; исследования, имеющие литературоведческий характер. Суть миропонимания состоит в следующем.


В анализе культурных явлений следует опираться на структуральный метод. В основе метода лежит гипотеза о наличии в таких явлениях неких общих логических структур. Искомые структуры, однако, не лежат на поверхности, они могут быть открыты лишь путем исследования различных аспектов жизни культуры. Само слово «структура» имеет латинский корень с начальным значением «располагать в порядке». В наши дни термин понимается как обозначение совокупности устойчивых связей объекта как целого. По мнению представителей этого направления, именно структура определяет природу культурных явлений.

Первые ростки структурализма как умозрения появились не в работах химиков (которые уже знали, что такое «структура»), а в работах языковедов. Швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр (1857-1913) в работе «Курс общей лингвистики» (1916г.) обосновал необходимость рассмотрения языка как знаковой системы (структуры). Согласно Соссюру, язык есть явление принудительное по отношению к отдельному человеку, поскольку в языке имеются правила, которым необходимо следовать. Но от языка, как «репрессивной» структуры, отличается речь, являющая собой свободный акт творчества индивида. Соссюр сравнивал язык с шахматами: там и там имеются значения и правила их исполнения, но последовательность ходов (так же, как и речевые построения) человек выбирает сам.

Структурализм большое внимание уделяет именно языку. Выдвигается тезис о том, что духовная культура так или иначе формируется при посредстве языка, и, более того, она строится по образу и подобию языка. Самим человеком эти структуры не осознаются, но именно они определяют его мыслительную деятельность, его социальную и индивидуальную практики. Языковые структуры как бы управляют ими. Согласно К. Леви-Стросу, «всякая культура есть ансамбль символических систем», типологичность которых не осознается самим человеком. Вполне вероятно, говорил Леви-Строс, что «одна и та же логика характеризует и мифологическое, и научное мышление».

Постструктурализм. М. Фуко. Со временем структурализм сменился постструктурализмом, претендующим на еще более широкие обобщения. Считается, что взгляды позднего Барта и Фуко можно отнести к постструктурализму. По мысли М. Фуко, существует основополагающий код, характерный для каждой культуры, который управляет схемами восприятия, ценностями и их иерархией, а также формами выражения и воспроизведения. В современном понимании «код»—система условных обозначений, применяемых для хранения и передачи различного рода информации. Код, который как бы «полагает» данную культуру, Фуко назвал «эпистемой». Эпистема — скрытая модель (структура) построения культурной эпохи. В европейской истории Фуко выделил, три эпистемы: возрожденческую, классическую, современную. Отношение слов и вещей определяет различие между ними. Первая эпистема предполагает сходство слов и вещей; вторая эпистема (классический период) предполагает, что слово репрезентирует вещь, т. е. представляет (собой) ее; современная эпистема порождает отношение слов и вещей, опосредованное историей. Заметим, что известнейшая работа Фуко так и называется «Слова и вещи» (1966).

Современная эпистема, продолжает свою мысль Фуко, характерно представлена тремя науками, которые знаменуют собой исторический тип связи вещей и слов: это политическая экономия, биология и филология. Каждой из них принадлежит свое поле практики: труд, жизнь, язык. Это суммарное пространство не осознается людьми как таковое (люди просто трудятся, живут и разговаривают). Но именно указанная область определяет направленность человеческого познания.

Например, в биологической проекции человек выявляется как существо, имеющее функции (приспособления, например). Каждая функция «готова» максимально проявить себя. Однако «экстремизм» каждой функции, ее потенциальные возможности сдерживаются нормой. В экономической области различные ее стороны точно также устремлены к самоутверждению, и тогда вполне естественно возникают конфликты (взаимных интересов, поиска выгод и т. д.). Но они облагораживаются установлением правил. В языковой проекции «жесткость» исходных «значений» смягчается их речевым употреблением внутри знаковой системы. Таким образом, делает вывод Фуко, «эти три пары — функция и норма, конфликт и правило, значение и система – целиком и полностью покрывают всю область познания человека» («Слова и вещи». Гл. 1: Три модели.). Сжатое изложение обычно подчеркивает логику авторских рассуждений. Но оно же иногда неоправданно повышает убедительность излагаемого. Поэтому мы укажем, что рядом теоретиков высказывались сомнения в правомерности использования для различного исторического времени одних и тех же универсальных понятий. К такого рода понятиям можно отнести и «эпистему». Современный исследователь В. И. Чуешов (1997) не без иронии замечает, что универсальность эпистемы столь велика, что «проще перечислить то, что эпистема не определяет, чем то, на что она может влиять». Авторитетнейший культуролог ЛО. М. Лотман предупреждал об опасности привнесения в проводимое исследование самого себя», «понятий своей культуры», что ведет к искажению результатов теоретического эксперимента. Можно предполагать, что Фуко в своей работе «Слова и вещи» этой опасности не избежал.


Вопросы для самоконтроля.

1. Сущность спора рационалистов и сенсуалистов. 2.  Сущность субъективного идеализма Дж. Беркли. 3. Агностицизм Д. Юма. 4.  В чем моральность философии И.Канта? 5. В чем взгляды Г. Гегеля противоречивы? 6. В чем пессимизм философии А. Шопенгауэра? 7. Идеи философии Ф. Ницше. 8. Сущность экзистенциализма. 9. В чем противоречивость идей славянофилов и западников? 10. Сущность идеи « всеединства « В. Соловьева? 11. Философские идеи В. Розанова и К. Леонтьева.