Подвиги Мелиссы или Спасайся, кто может!

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 23

– А ты, я смотрю, парень сметливый, – администратор дружелюбно хлопнул Верга по плечу. – Решено: будешь моим оруженосцем и, на полставки, герольдом.
– А чё делать-то? – вылупил глаза парень.
– Сущие пустяки, – отмахнулся Отто. – Копьё возить да языком трепать.
– Ну, это мы могём! – просиял разбойник.
Заручившись поддержкой новоявленного оруженосца, господин Риттервайс довольно быстро провёл смотр своей дружины, отсеивая всё ненужное и слишком дорогое. Так, мечи были заменены на гораздо более дешёвые и привычные разбойной руке топоры и палицы, дорогущие кольчуги – на стёганки и кожаные безрукавки, помпезные шлемы с забралами – на простые, но практичные солдатские каски. В общем, конечным результатом Отто остался доволен, чего нельзя было сказать про разбойников. Они с тоской поглядывали на гору конфискованного барахла: новая жизнь начиналась не так красиво, как хотелось бы.
С самим Отто дела обстояли куда хуже. Все кольчуги сидели на его внушительном пузе, как на барабане, а единственная просторная доходила Риттервайсу чуть ли не до щиколоток. Решение нашёл Нори, попросту отрубивший лишние сантиметры подола своим верным Кройцвегштенденом. Довольный администратор подобрал себе комплект пластин на локти и плечи, стальные сабатоны с высокими поуленсами, полутораручный меч и похожий на ведро с прорезями шлем. Поверх всего великолепия был напялен рыцарский хаубергон из плотной грубой материи, на котором Риттервайс белой краской намалевал крест. Идентичный крест «украсил» тунику оруженосца, копьё с коричневым флажком также было отдано ему на хранение.
– Что ж, партнёр, – Отто придирчиво осмотрел себя в мутном зеркале и повернулся к Нори, – будем считать, что ты погасил две трети задолженности. Шесть тысяч – не такая большая сумма, и я хотел бы получить её наличными, – гнома аж перекосило, и Риттервайс поспешил добавить: – Разумеется, в её счёт ты мог бы оказать нам ещё одну услугу: приобрести четырёх недорогих, но надёжных лошадок. Твоему вкусу я полностью доверяю.
Нори Пубрих по прозвищу Скряга скрипнул зубами, но делать было нечего: гном чувствовал, что согласится на всё, лишь бы администратор Разящей Молнии со своими обормотами покинул его любимую оружейную и больше никогда не возвращался.
– Будут тебе лошади, – буркнул Нори, и замер, поражённый внезапной догадкой: «Разящая Молния!»

«Дарка, ты храбрая! Храбрая, смелая, сильная…» – на всякий случай напомнила себе атаманша перед входом в лавку.
Над дверью зазвенел колокольчик, и им навстречу выкатился пухлый лавочник с самой приветливой на свете улыбкой. Впрочем, после того как он увидел клиенток, радость на его лице несколько померкла. И ничего удивительного – девица в грязной мужской одежде и… и… ну, лавочник, конечно, питал любовь к хорошим женским фигуркам, но когда на этих фигурках было так мало одежды и так много оружия, как на посетительнице, он как-то терялся.
– Чем могу помочь? – спросил он, опомнившись.
– Помочь? – Мелисса задумчиво окинула взглядом полку с немногочисленным товаром, пару деревянных манекенов, и прилавок с образцами ткани. – Скорей всего, ничем…
Дарка облегчённо вздохнула. Кажется, её не будут наряжать подобно…гм… подобно воительнице, в общем…
– Хотя, возможно, у вас и найдётся что-то для моей… – Мелисса посмотрела на Дарку, скептически поджала губы, но всё-таки продолжила: – Для моей спутницы. Только, будьте добры… – Она наклонилась к лавочнику, который всеми силами старался отвести взгляд от её декольте, и договорила: – Пусть это будет что-то приличное и дамское…
Дарка презрительно фыркнула.
Лавочник озабоченно посмотрел на атаманшу и воительницу, прикидывая, не отрежут ли ему чего-нибудь жизненно важного, если он не подберёт достойного наряда клиенткам.
– Может быть, вот это? – робко спросил он, указав на один из манекенов.
В общем, на вкус Дарки платье было очень даже ничего. Для госпожи, а то и для королевны! Но Мелисса скептически посмотрела на лавочника, и тот как-то сник. Видимо, уже прощаясь с частями тела.
– Вот что, милейший, – Мелисса задумчиво побарабанила по прилавку ногтями одной руки, другой поглаживая урчащего от удовольствия Аметиста. – Если я говорю, что одежда должна быть приличной, это значит, что мне нужно что-то дорогое, эффектное и достойное, по меньшей мере, баронессы...
– Да! Сссто-нибудь сссикарное! – подтвердил боа.
Лавочник сглотнул, но всё-таки нашёл в себе силы поинтересоваться:
– А вы, уважаемая, сможете заплатить за такие дорогие вещи?
Мелисса со скучающим видом положила на прилавок туго набитый кошель. Лавочник просиял.
– Одну минуту, уважаемые дамы! Ровно одну минуту, и вы увидите лучшие наряды, какие есть в нашем городе! Один момент! Сию же секунду я вернусь!
Он рысью побежал куда-то в соседнюю комнатушку.
– Ты с ума сошла? – тут же зашипела Дарка.
– Фи, как грубо, – поморщилась Мелисса. – И что тебя не устраивает?
– Что?! Ты думаешь, я буду расхаживать в подобном, – Дарка красноречиво оглядела наряд Мелиссы, – в подобном платье?
– А почему бы нет? – леди де Бель-Флёр с удовольствием покрутилась около запыленного зеркала.
– Ох, – разбойница схватилась за голову. – Ну как я в ЭТОМ буду народ грабить? Меня ж собственные подчинённые засмеют!
– Зато Отто понравится.
Дарка в отчаянии закусила губу. Девушка просто разрывалась. С одной стороны, она прекрасно понимала, что наряд, подобный наряду Мелиссы, ей не подходит. С другой, она очень хотела понравиться Отто. Шла борьба двух чувств.
– А ему точно понравится? – победа любви над здравым смыслом была слишком предсказуема.
– Точно! – заверила её Мелисса.
– Только давай что-нибудь не очень дорогое, а?
Мелисса только закатила глаза, даже не пытаясь разубеждать «сестричку». Всё равно она не устоит перед красивыми вещами. Ещё никому не удавалось.
В этот момент вернулся лавочник. Пыхтя и обливаясь потом, он тащил за собой здоровый сундук.
– Тряпоссськи! – оживился Аметист. – Сссейсссяссс будем меритьссся!
Лавочник дотащил сундук до требовательных клиенток и открыл слегка заржавленный замок. Видимо, нечасто его посещали особы, желающие прикупить дорогие вещи. Настолько давно, что моль, свившая в сундуке гнездо, уже изрядно оголодала…
– Фу, – подытожила Мелисса, одним щелчком пальцев уничтожая облако насекомых.
– Ага, – согласилась Дарка, в глубине души радуясь нежданной удаче.
На лавочника было больно смотреть. Мысль о том, что такой солидный кошель проплывёт мимо – стала для него самой болезненной за последние лет тридцать.
– Ну вот, ведь опять всё приходится делать самой! – вздохнула Мелисса, жестом отгоняя лавочника подальше. – Н-да, почтенный, вижу, не везло вам с приличными клиентами.
Повинуясь её жесту, остатки платьев вылетели из сундука и развесились на стенах.
– Что и говорить, – попутно комментировала волшебница, – в прошлом веке это было действительно модно. О, а вот такое синее платьишко – ну да, именно это, с отделкой из золотого кружева и всё в мелких жемчужинках, – моя мама надевала на бал, где познакомилась с моим папой. Он как раз собирался убить кого-то там, но мамуля всех спасла, а потом вышла за папу замуж. Да у вас тут настоящие раритеты, уважаемый!
За время непродолжительной речи очаровательной леди де Бель-Флёр несчастный хозяин лавки успел раз пять поменяться в лице, глядя то на серьёзно кивающего боа, то на хихикающую Дарку, то на двуручный меч, который Мелисса небрежно прислонила к стенке.
– И мы наконец-то пойдем отсюда? – с надеждой уточнила разбойница, заставив продавца радостно подпрыгнуть.
– Ни за что! – помотала головой героиня. – Я решила купить платье в этой лавчонке, и я куплю его здесь! Так, запасливый вы мой, – развернулась девушка к хозяину лавки, – ткани-то у вас есть? Только, пожалуйста, дайте нам что-нибудь менее историческое…
Мужчина перепуганной мышью метнулся в подсобку и, как заведённый, принялся таскать рулоны тканей.
– Неплохо, – Мелисса ласково погладила кусок розового бархата. – Как думаешь, Аметист, пойдёт тебе такая шляпка?
Боа переглянулся сам с собой и отмахнулся от хозяйки серединкой. Шляпки он не носил.
– А теперь я покажу фокус, которому научилась от бабушки, – предупредила девушка «восхищённых» зрителей. – Как-то раз портной не успел дошить ей платье на прием, а там король как раз должен был вручать ей орден за очередной подвиг. Естественно, к ордену абы какое платье не наденешь, и тогда бабушка наколдовала вот эти ножнички…
Лавочник ещё долго пытался понять, откуда Мелисса достала вышеуказанный инструмент, а леди уже взялась за дело. Вернее, просто бросила ножницы в сторону тканей.
Ножницы зависли в воздухе. Потом пощёлкали лезвиями, облетели вокруг замершей в испуге Дарки (которой снова пришлось повторить себе, что она храбрая, смелая, сильная) и начали активно кромсать бархатный отрез.
Лавочник охнул и плюхнулся на стул. Очень вовремя плюхнулся, потому что мимо него со свистом пролетела стая иголок и булавок, с азартом воткнувшись в готовые выкройки. Мелисса любила эффектные действия.
С шуршанием развернулся рулон тафты, и ножницы принялись кроить из него нижнюю юбку… вторую… третью…
От одного из побитых молью платьев с треском оторвались жемчужины и впились в розовый бархат. Рядом красивыми волнами легли кружева.
Дарка потрясенно выдохнула. Платье получалось на загляденье… если бы ещё не омерзительно розовый цвет…
– Ну вот, – через пять минут гордо произнесла Мелисса. – В этом уже можно не стыдясь выйти на улицу!
Разбойница промолчала. Потом мысленно напомнила себе, что Отто должно понравиться. И на всякий случай напомнила ещё раз.
– А можно как-нибудь вон то синенькое платье подновить? – спросила она на всякий случай.
– Это старьё-то? Ты собираешься в нём гулять? – Мелисса удивлённо посмотрела на Дарку.
– Нууу, чтобы не запачкать розовое платье, пока дойдём до салона! – нашлась та.
– Ну, если только для этого, – покачала головой воительница.
Пара заклятий, и дыры на синем платье затянулись, золотое кружево заблестело как новое, а недостающие жемчужинки появились на нужных местах.
Дарка восторженно прижала к себе платье и решила, что это чудо отнимут только через её труп.
Мелисса щедро расплатилась с лавочником, и они отправились в салон. По пути, заглянув ещё в пару лавочек, девушки приобрели несколько пар туфель, взамен сапог Дарки, и брошку с цветными стекляшками, над которой пускал восторженные слюни Аметист. Брошка была чудовищно огромной, изображавшей бабочку-переростка, – почти с мужскую ладонь. Но боа понравилось, и хозяйка не смогла ему отказать.

Мелисса и Дарка добрались до трактира почти в сумерках. Но, к их удивлению, никто не договорился насчёт уютных комнат, никто не заказал еду. Отто на месте ещё не было, зато у входа присутствовала группа самой настоящей уличной шпаны, которая, завидев девушек, оживилась, заколобродила и выдвинула парочку своих представителей.
– Какие милые незнакомки забрели к нам в гости, – один из местных «кавалеров», щеголяя отсутствием передних зубов, пытался пококетничать. Суровый взгляд Дарки ухажёра не остановил. На помощь товарищу пришёл второй «кавалер».
– Девушки желают приятно провести время?
– Так, – прошипела сквозь зубы Мелисса, – по-моему, самое время показать этому сброду, что такое для меня «приятно провести время».
Как ни удивительно, впервые Дарка была согласна с «сестрой». Однако позабавиться героине было не суждено.
Появившаяся из-за угла процессия мигом приковала всеобщее внимание. Посмотреть, действительно, было на что. Впереди на флегматичном гнедом тяжеловозе ехал грузный рыцарь. На щеках его горел нездоровый румянец, глаза – грозно сведены в кучку, брови нахмурены, губы сурово сжаты. На полкорпуса позади следовал тип в дешёвой кольчужке, оседлавший тощую рыжую кобылку, – судя по всему, оруженосец, но рожу имел самую, что ни на есть, бандитскую и нехорошо скалился, рыская по сторонам соответствующим роже взглядом. В седле он держался не очень уверенно, но всё-таки вёл в поводу двух лошадей, за которыми, спотыкаясь, чертыхаясь и отдуваясь, топали кнехты, числом около дюжины. Физиономии бравых воинов были словно из одной колоды с оруженосцем, идти в ногу у них хронически не получалось, строй держать – тоже.
Брезгливо осмотрев притихших ухажёров, рыцарь натянул поводья и что-то вполголоса сказал оруженосцу. Тот выехал вперёд, приосанился и громко провозгласил:
– Блаародный лытсарь Финрих Честоблюдивый говорить будет! – Рыцарь поравнялся с герольдом и вскинул руку в обличительном жесте. Указующий перст смотрел прямо в грудь одного из представителей.
– Ты, грязный простолюдин! Как посмел ты оскорбить своим нечестивым присутствием ангельскую невинность сих благородных дев, целомудренных и чистых, как слеза младенца? – взор «Финриха» горел праведным гневом, лицо обрело оттенок помидора, а рот, брызгая слюной, изрекал всё новые и новые «честоблюдивые» сентенции. – Аки волк, на беззащитных агнцев покусившийся, разорван был овчарками сторожевыми, так и ты в грязь ввергнут будешь десницей рыцаря, благородного и благочестивого! – рука «защитника агнцев» легла на рукоять меча. – Но я не стану осквернять кровью нечестивца сей благороднейший из клинков, – в широко раскрытых глазах парня промелькнула надежда, – а просто прикажу повесить тебя на ближайшем фонаре! Солдаты, взять негодяя!
Однако солдаты не потребовались: молодчики похватали ноги в руки и исчезли в ближайшей подворотне так быстро, будто за ними гнался эскадрон косматых оборотней в розовых подштанниках. Благородный рыцарь спешился и направился к спасённым девушкам.
– Я вовремя? Эти негодяи ничего не успели вам сделать?
– Совершенно не вовремя! – Мелисса явно не спешила благодарить за спасение. – Мало того, что ты где-то задержался, и к нам прицепились эти грязные мужланы, так нет, тебя ещё угораздило явиться в тот момент, когда я собиралась задать им жару!..
– И заявить на весь Тарндем и окрестности: «Смотрите, Мелисса Разящая Молния здесь!» – Отто тоже был на взводе: кольчуга здорово натирала шею, всё тело чесалось, и жарко в ней было до невозможности. Хорошо, хоть шлем не надо было надевать. – Когда ты, наконец, запомнишь, что скрытность в нашем деле – залог успеха?
– И кто мне об этом говорит? – прыснула Мелисса. – Ты так же похож в этом барахле на рыцаря, как Амалия Моргенштерн – на меня! Тебе с ними, – она кивнула в сторону переодетых разбойников, – только в цирке выступать. Обратитесь в местный: вдруг там недобор клоунов?
– Узззасссная бесссфкусситсса! – внёс свою лепту в разговор Аметист. – Мелисссса, ты зззе не пойдёссс ссс ними? Это нассс сссоверссенно диссскредитирует!
– Вот так всегда, – пожаловался Отто Дарке, – заботишься о них, денег даёшь, лошадей покупаешь, позоришься на весь Тарндем, изображая полоумного фанатика, а в благодарность тебе советуют поработать в цирке… – Риттервайс хотел ещё что-то сказать, но махнул рукой и заставил лицо принять обычное деловое выражение. – Не всем же быть героями – кто-то ведь должен выполнять за них всю грязную негероическую работу. Пойду договорюсь с трактирщиком об ужине и ночлеге, – уже с крыльца он обернулся и сказал, явно обращаясь к боа: – А подстрекатели конфликта будут лишены сладкого!
– Посссему, ну посссему ты ему позззволяессс надо мной иззздеватьссся? – возмутился тот. – Эта компания нассс и правда диссскредитирует!!!
– Ты сам слова выбирай, и не оскорбляй союзников! – проводив своего рыцаря томным взглядом, справедливо заметила Дарка.
– Аметистик, давай мы всё обсудим утром, – предложила Мелисса, – я бы с удовольствием поругалась ещё, но уже поздно и есть хочется. А там, в таверне, хозяин варит горячий шоколад...
– Мне тоже? – уточнил боа. – Тогда согласен, тогда поскандалим завтра...
И девушки направились в таверну, не заметив, что с крыши за ними внимательно наблюдают две пары птичьих глаз.
– Она? – уточнил филин.
– Она самая, – подтвердила сова.

Сложные задачки Дуня любила всегда, у неё даже хвост распушался от удовольствия. Именно эта любовь к преодолению трудностей и честолюбие сделали из неё, в конце концов, ту самую хвостатую бестию, которой так или иначе повиновался почти весь Орден.
Хвост, кстати, у Авдотьи был не всегда. На самом деле, Дуня была чистокровным человеком, а если и имелись какие примеси (в наше время ни за что нельзя ручаться), то очень несущественные и давние. Так что это не был хвост, к примеру, оборотня или, не приведи Тьма, демона. Но не был он и иллюзией – любой маг мог убедиться в том, что хвост настоящий, длинный, пушистый и полосатый, он требовал такого же тщательного ухода, как и причёска.
Это был смелый магический эксперимент ещё адептской юности, когда Дуняша увлекалась магическим совершенствованием человеческой природы и, как всякий исследователь, всё испытывала на себе и ни капельки об этом не жалела. Кроме пушистой гордости, которую Гроссмейстер носила постоянно и эпатировала ею особо впечатлительных, было и ещё несколько менее заметных дополнений к облику, приберегаемых для особых случаев.
Оперативное руководство Дуняше нравилось ничуть не меньше, чем анализ, поэтому, вернувшись от шефа, она выбросила из головы бестолковый разговор и занялась текущими делами. Магистр-Хранитель требовал ассигнаций на пополнение склада магических ингредиентов, магистр Алиссия и магистр Ломако едва не подрались из-за доказательства закона магического совершенства, младшие адепты сбежали ночью в самоволку и нашкодили в ближайшей деревне, но зато поймали в тамошнем кабаке несколько подозрительных личностей и утверждали, что это соглядатаи, вынюхивающие пути к замку. Четверо из пяти «соглядатаев» оказались местными жителями и были отпущены с извинениями и компенсацией морального ущерба – портить отношения с соседями не стоило. А вот пятого Дуня отдала Вице-Гроссмейстеру по обороне – для дальнейшего выяснения. Сидеть в кабинете Авдотье было скучно, поэтому её полосатый хвост мелькал и на складе, и в лабораториях юго-западной Учебной башни, и на опытных делянках мандрагоры.
К вечеру, изрядно набегавшись и наруководившись, Дуня фыркнула в лицо очередному нудному просителю: «Приём окончен», – и слиняла в библиотеку, где долго и вдумчиво изучала толстенную подшивку хроник рода Бель-Флёр и добытое из недр закрытого архива секретное досье, что-то выписывала на маленькие обрывки пергамента, любезно предоставленные Магистром-Библиотекарем. Вернувшись к себе в кабинет, она разложила эти клочки на низком столике у любимой тахты и принялась их тасовать так и эдак. Прикончив два чайника южнокаракского ройбуша, Гроссмейстер довольно хмыкнула, встала, потянулась и помахала затёкшим от долгого сидения хвостом. Идей в голове роилось несколько, одна другой эффектнее, но магическая наука предполагает путь от простого к сложному, да и противника интересно сначала изучить, а потом уже уничтожить. В противном случае изучать окажется нечего.
«Ну что же, уважаемая мадемуазель Мелисса, говорят, за вашей бабушкой была замечена боязнь мелких грызунов? Вот и проверим, не передалась ли она по наследству и внучке».
Дуняша прошла в личную лабораторию, аккуратно смешала в глиняной чашке несколько реактивов и швырнула получившийся порошок в один из углов большой пентаграммы, выбитой прямо на каменных плитах пола. Шваркнуло, пыхнуло, резко запахло мышами. Серое облачко дыма сгустилось, приняло форму болида и отрастило тонкий мышиный хвост. Гроссмейстер прочитала наизусть анимационное заклинание и открыла окно. Мышевидное облако понятливо шмыгнуло в оконный проём и растворилось в ночи.
– Вот и славно, – довольно сказала Дуня, создавая магический сквозняк для проветривания. – А теперь ванну и спать. Время позднее, а ещё волосы и хвост сушить...

– Надо же, какие целенаправленные, – удивилась сова и бесшумно соскользнула с крыши. Через пару мгновений она вернулась, принеся в когтях жирную мышь. – Это уже десятая. И все бегут по одному маршруту – прямо к окну Мелиссы...
– Думаете, магия? – филин задумался и по привычке покрутил головой. – Да, похоже. С чего бы мыши этого городка вдруг собрались глубокой ночью, как на демонстрацию, и шли к конкретному окошку? Можно подумать, кроме этого постоялого двора им больше негде развернуться. О, ещё две. Взяли!
И две тени бесшумно пронеслись над тёмным двором.
– Как вовремя мне захотелось посмотреть на Мелиссу, – сова аккуратно разложила тушки по крыше, придавая одной ей ведомый порядок. – Девочка с детства ужасно боится мышей! У них в роду это – наследственное. Вот драконов – ни капли, чудовищ любых – ни чуточки. Даже вот на Тёмного Властелина идти войной – всегда пожалуйста, а как видит маленькую мышку…
– Фирочка, вы – просто добрый ангел, – умилился Пол, – мало того, что простили девчонке предательство, ещё и охраняете её от мышей...
– Я – ангел? – удивилась сова, и её круглые глаза стали совсем огромными, как луна, которая с интересом наблюдала за спящим Тарндемом и его неспящими обитателями.
– Да, вы – белый ангел полуночи, – Ипполит развёл крылья, – вы бесшумно пролетаете, разрезая темноту, и творите добро!
– Да? – удивилась сова. И робко кивнула в сторону мышиных трупиков. – Они бы, наверное, с вами не согласились.
– Ну, пусть поспорят, – хмыкнул филин. – Фирочка, вы же помните, что историю пишут победители! Вот все привыкли – Тёмный Властелин, мировое зло… а откуда вы знаете, что зло? Потому что его победили! А так, вообще, скажу по секрету – умнейший маг! Большой любитель старинных фресок и загадочных иероглифов...
– Ах, вы и его знаете? – поразилась сова.
– Я – конечно, знаю, не раз бывал в Тёмном Замке... – гордо кивнул Ипполит. Тут внизу опять что-то пискнуло, и охотница рванула в погоню. – Вот он меня – не знает, – честно добавил филин, пользуясь отсутствием слушательницы. Потом покрутил головой и добавил: – Но это уже его проблемы...
Полная луна неспешно прошлась по небосводу и скрылась за крышами домов. Наступало утро.
– Ну что, вахту отстояли? – поинтересовался филин. – Или вы хотите ещё и утром посмотреть на Мелиссу?
– Да нет, – ухнула сова. – Я рада, что увидела её вечером, и рада, что задержалась, – она кивнула на выложенных на крыше хвостатых диверсантов. – 24 штуки!!! Что теперь будем с ними делать?
– Съесть это невозможно, – задумался филин, – может, тут оставим?
– Знаете, Пол, – задумчиво проговорила сова, – если это была действительно диверсия, то, может быть, тому, кто её организовал, не стоит знать о нашем участии?

Blog

Подвиги Мелиссы или Спасайся, кто может!