Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда § 1

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Обязательства вследствие причинения вреда государственными органами стр, 586.47kb.
• Общие положения об обязательствах, возникающих вследствие причинения вреда, 1232.72kb.
• История государства и права, 321.84kb.
• Бакалаврская программа кафедра гражданского и трудового права Направление, 339.82kb.
• Бакалаврская программа № Кафедра гражданского и трудового права Направление, 341.98kb.
• Обязательства из причинения вреда, 1047.79kb.
• Вобществе происходит постоянное взаимодействие людей друг с другом и с предметами природы, 412.64kb.
• Вопросы к экзамену по дисциплине международное частное право для специальности «Международное, 27.52kb.
• Утверждено решением общего собрания членов от 17. 02. 2011 (Протокол №1) Приложение, 240.69kb.
• Нп «сросто», 448.28kb.

Глава 50. ОБЯЗАТЕЛЬСТВА, ВОЗНИКАЮЩИЕ ВСЛЕДСТВИЕ ПРИЧИНЕНИЯ ВРЕДА

§ 1. Значение и понятие обязательств из причинения вреда

Значение обязательств из причинения вреда. В обществе происходит постоянное взаимодействие людей друг с другом и с предметами природы. Оно становится все более интенсивным, а его результаты зачастую непредсказуемы. Нередки случаи, когда в ходе такого взаимодействия имущественным и личным нематериальным благам граждан, организаций и других субъектов гражданского права нано­сится ущерб. Он может быть результатом случайного стечения об­стоятельств   и   злого   умысла  чьей-то   оплошности   и неподконтрольности сил природы. Возникает необходимость опре­делить, кто будет нести последствия такого ущерба: тот, кто его понес, или тот, кто его причинил, или какое-то третье лицо, которое не было ни причинителем, ни потерпевшим.
Чтобы обезопасить себя от возможных вредоносных последствий, граждане и организации прибегают к услугам страховщиков, пере­кладывая на них хотя бы в части тот вред, который может быть причинен наступлением страхового случая — пожара, смерти, ограб­ления, заболевания и т.д. Но как исстари повелось на Руси, пока гром не грянет — мужик не перекрестится. Нередко потерпевшие спохватываются лишь тогда, когда вред уже причинен и к услугам страховщиков прибегать поздно. К тому же и тогда, когда риск застрахован, возмещение, которое можно получить от страховщика, далеко не всегда покрывает весь причиненный ущерб. Не всегда можно положиться и на пенсионное обеспечение, которое, как правило, особенно в нынешних условиях не гарантирует полного возмещения вреда.
Можно, таким образом, констатировать, что в случаях причинения вреда, кому бы вред ни был причинен и в чем бы он ни выражался, вредоносные последствия обычно не могут быть заглажены с помощью какого-то одного правового института (например, страхования или пенсионного обеспечения). Для достижения максимального социаль­ного эффекта требуется взаимодействие самых различных правовых средств, в числе которых видное место принадлежит обязательствам из
Все риски, даже если с помощью статистический методов и можно вычленить наиболее вероятностные из них, застраховать практически невозможно. К тому же страхование этих рисков может быть для страхователя) особенно для гражданина, слишком накладно.
причинения вреда, или, как их иначе называют, деликтным обязательствам (от лат. delicfun — правонарушение)*.
Каковы же характерные признаки обязательств из причинения вреда, которые предопределяют их функциональное назначение и вполне самостоятельное место в системе отдельных видов обязательств? Для раскрытия указанных признаков обратимся к понятию обяза­тельств из причинения вреда.
Понятие обязательств из причинения вреда* Эти обязательства ха­рактеризуются, по крайней мере, следующими признаками. Во-первых, сфера их действия простирается как на имущественные, так и на личные неимущественные отношения, хотя возмещение вреда и носит имущест­венный характер. Во-вторых, они возникают в результате нарушения прав, носящих абсолютный характер, будь то имущественные права (право собственности, пожизненного наследуемого владения, хозяйст­венного ведения, оперативного управления и т. д.) или личные нема­териальные блага (жизнь, здоровье, телесная неприкосновенность, честъ, достоинство, деловая репутация и т. д.). В-третьих, обязательства, поскольку нарушено абсолютное право, носят внедоговорный характер хотя бы право и было нарушено лицом, с которым потерпевший находится (находился) в договорных отношениях. Если вред жизни или здоровью гражданина причинен при исполнении им договорных или иных обязательств, то обязательство, которое возникает в данном случае вследствие причинения вреда) в силу прямого указания закона
Последнее название, правда, не вполне точно, поскольку обязательства из причинения вреда) как мы в дальнейшем увидим, не всегда покоятся на правонару­шении. Указанные обязательства в одних случаях называют обязательствами из причинения вреда, в других — обязательствами по возмещению вреда. В первом случае внимание акцентируется на том, в силу каких оснований обязательство возникает, во втором — на его функциональном назначении. Когда ставится задача установить основание возникновения обязательства) предпочитают термин «обяза­тельства из причинения вреда». Когда же ставится задача проанализировать элемен­ты уже возникшего обязательства) в том числе круг его субъектов, и выявить целевое назначение обязательства) обычно употребляют термин «обязательства по возмещений вреда». Но в обоих случаях речь вдет об одном и том же обязательстве. Впрочем, иногда за терминологическими различиями скрывается н различие по существу. Термину «обязательства по возмещению вреда» отдают предпочтение с тем) чтобы подвести под них и случаи, когда обязанность возмещения вреда возлагается не на непосредственного причинителя, а на другое лицо, а также случаи, ко1Да обязательство возникает в результате действий, направленных на предотвращение вреда другому лицу, что причиняет вред либо тому, кто действовал) либо третьему лицу. Последний ар1умент сейчас не срабатывает, поскольку дейст­вия в чужом интересе без поручения выделены в особый вид внедоговорных обязательств (см. П1. 50 ГК).
(ст. 1084 ГК) носит внедоговорный характер. Так, если потерпевший утратил трудоспособность вследствие несоблюдения работодателем правил по технике безопасности, обязательство из причинения вреда носит внедоговорный характер., поскольку оно возникло вследствие нарушения абсолютного права. То же можно сказать в отношении предусмотренных § 3 гл. 59 обязательств по возмещению вреда, при­чиненного вследствие недостатков товаров, работ или услуг. В-четвер­тых, обязательство направлено на полное возмещение потерпевшему, насколько это возможно, причиненного вреда, кому бы ни был причи­нен вред, в чем бы он ни выражался и каковы бы ни были способы .формы) возмещения вреда. При определенных обстоятельствах объем и размер возмещения аренда, причитающегося потерпевшему или его •;семье, могут даже выйти за пределы полного возмещения вреда (см., например, п. 3 ст. 1085 ГК; ст. 24 и 29 Правил возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанными с ис­полнением ими трудовых обязанностей. В-пятых, в случаях, предус­мотренных законом обязанность возмещения вреда может быть возложена не только на причинителя вреда, но и на иных лиц (например, на лицо, в интересах которого действовал причинитель).
В результате причинения вреда возникает обязательство по его возмещению, элементами которого являются стороны (кредитор и долж­ник), содержание (права и обязанности сторон) и предмет. Реализация обязанности по возмещению вреда, независимо от того, относится ли она к мерам 1гражданско-правовой ответственности или нет (об этом см. дальше), происходит в рамках охранительного правоотношения. Посколь­ку в этом правоотношении определены как носитель права (кредитор), так и носитель обязанности (должник), оно носит относительный харак­тер, хотя и возникает, как уже отмечалось, в результате нарушения абсолютного права (права собственности, права на жизнь и телесную неприкосновенность, права на честь и достоинство и т. д.). Кредитор в обязательстве из причинения вреда имеет право требовать возмещения причиненного ему вреда, а должник обязан этот вред возместить.
Субъектный состав обязательств из причинения вреда в процессе их развития может претерпеть существенные изменения. В нем может произойти замена как должника, так и кредитора. В частности, такая замена имеет место при суброгации и регрессе. При суброгации к страховщику переходят права кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая, т. е. страховщик заступает место кредитора в обязательстве по возмещению вреда (полностью или в
части). При регрессе должник в основном обязательстве становится в регрессном обязательстве кредитором. Так) при совместном причине­нии вреда сопричинители отвечают перед потерпевшим, как правило, солидарно. Если один из них возместит вред, то он становится креди­тором по отношению к остальным сопричинителям, которые отвечают перед ним как долевые должники (п. 2 ст. 1081 ГК).
Замена кредитора и должника в обязательствах по возмещению вреда может иметь место и в других случаях, в 'том числе при наслед­ственном правопреемстве. Так, если имуществу гражданина был при­чинен вред, причем как потерпевший, так и причинитель умерли, а вред остался невозмещенным, то в обязательстве 'то возмещению вреда место кредитора и должника заступают их наследники.
-Замена должника в обязательствах по возмещению вреда происхо­дит в случаях, предусмотренных баз. 2 п. 4 ст, 1073. п. .3 ст» 1074, п. 3 ст. Ш76 ГК и в ряде других.
Известные коррективы в субъектный состав обязательств по воз­мещению вреда может внести и суд, а иногда от суда зависит возникнет такое обязательство или нет (см., например, ч. 2 ст. 1067 ГК).
Особо следует сказать о случаях, когда в обязательствах по возме­щению вреда задействованы юридические лица или иные коллективные образования. Они могут выступать в них и как причинители, и как потерпевшие. Деятельность указанных образований носит различный характер. Она может быть оперативно-хозяйственной, социально-куль­турной и властной, обычной и связанной для окружающих с повышенной опасностью. Но какой бы деятельность организации ни была, она во всех случаях выражается в поведении (в форме действия или бездействия) ее работников, участников, членов, выполняющих возложенные на них трудовые (служебные, должностные), членские и иные обязанности. Если на указанных лиц возложена обязанность действовать, но они бездейст­вовали (например, не предприняли мер по предотвращению эксплуатации предприятия, причиняющего вред природной среде и здоровью граждан), то речь должна идти о бездействии самой организации со всеми выте­кающими из этого последствиями.
Таким образом, для признания организации; обязанной к возме­щению вреда, необходимо установить, что в действиях (бездействии) лиц, образующих ее людской субстрат, выражалась деятельность самой этой организации. За эта действия организация в силу ст. 402 и 1068 ГК отвечает как за свои собственные действия. .Лицо, причинившее вред, несет перед организацией при наличии предусмотренных законом условий ответственность за этот вред в порядке регресса'. Если же в действии (бездействии) лица, причинившего вред, деятельность самой организации не выражалась, то обязанность по возмещению вреда возлагается на того, кто этот вред непосредственно причинил, на организацию она возложена бьпъ не может.
Вот два примера из судебной практики. Рабочий принес на пред' приятие патрон, не имеющий отношения к производству, подорвал его на разметочной плите. В результате осколком патрона у одной из работниц был поврежден глаз. Поскольку действия рабочего не были совершены им во исполнение трудовых обязанностей, т. е. деятельность предприятия в них нс выражалась, ответственность за вред должен нести он сам.
Работница, управлявшая электрокаром, вследствие нарушения пра­вил по технике безопасности совершила наезд на другую работницу и задавила ее насмерть. На иждивении погибшей находились двое мало­летних детей, в интересах которых к предприятию был предъявлен иск о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца. В данном случае в действиях работницы, причинившей вред, выражалась дея­тельность самого предприятия, а потому обязанность по возмещению вреда была возложена на предприятие. Работница, управлявшая элек­трокаром, может быть привлечена к ответственности перед предприя­тием в порядке регресса.
Вред, причиненный актами власти (ст. 1069, 1070 ГК), в порядке регресса должен быть возмещен полностью или в част государствен­ной или муниципальной казне лицом, причинившим вред, если будет доказана его вина. При этом в случаях, подпадающих под действие ст. 1070 ГК, вина должна быть установлена вступившим в законную силу приговором суда (см. п. 2 ст. 1070 и п. 3 ст. 1081 ГК).
Нередко обязательства по возмещению вреда возникают с множе­ственностью лиц, которая может иметь место на стороне как должника, так и кредитора. Возможны обязательства и со смешанной множест­венностью. Чтобы определить, является ли обязательство долевым или солидарным, необходимо, помимо привлечения общих норм, относя­щихся к обязательствам с множественностью лиц, руководствоваться указаниями закона, специально рассчитанными на обязательства по возмещению вреда (см., например, п. 3 ст. 1079 и ст. 1080 ГК), а также положениями, выработанными судебной практикой. Так, судебной практикой выработано правоположение, согласно которому если вред причинен несколькими несовершеннолетними, то организации улица, на которые возлагается ответственность за этот вред, отвечают перед потерпевшим нс солидарно, а в долевом отношении. Это положение применяется как в случаях, когда сами несовершеннолетние за причи­ненный вред не отвечают (п.п.. 1—3 ст. 1073 ГК), так и в случаях, когда они сами отвечают за причиненный вред, но на лиц, указанных в п. 2 ст. 1074 ГК, возлагается субсидиарная (дополнительная) ответственность.
Что же касается прав и обязанностей сторон в обязательствах по возмещению вреда, то их содержание будет раскрыто в ходе последу­ющего изложения, в том числе при рассмотрении отдельных видов указанных обязательств.
Наконец, предметом (объектом) обязательств по возмещению вреда являются действия должника, обеспечивающие наиболее полное, на­сколько это возможно, восстановление материальных и личных нема­териальных благ кредитора, которым причинен вред.
С учетом сказанного обязательства из причинения вреда могут быть определены как внедоговорные обязательства, возникающие вследствие нарушения имущественных и личных неимущественных прав потерпевшего, носящих абсолютный характер, призванные обеспечить наиболее полное восстановление этих прав за счет причинителя вреда либо за счет иных лиц, на которых законом возложена обязанность возмещения вреда.

§ 2. Условия возникновения обязательств из причинения вреда

Общие положения* Необходимым условием возникновения обяза­тельств из причинения вреда является наличие самого вреда. Если нет вреда, т. е. нарушения или умаления какого-либо имущественного права или нематериального блага, то о возникновении указанных обязательств нельзя говорить уже потому, что вред не причинен, а следовательно, и возмещать нечего.
Вред может выражаться в уничтожении или повреждении налич­ного имущества, потере прибыли, лишении или уменьшении способ­ности потерпевшего к труду, смерти кормильца, дополнительных расходах, призванных обеспечить жизнедеятельность потерпевшего как полноценной личность (расходы по уходу, на санаторно-курортное лечение, протезирование, приобретение мотоколяски и т. д.), причи­нении физических или нравственных страданий. Вред — это не только потеря или уменьшение того, что есть, но и неполучение того, что могло прирасти к имуществу, духовно обогатить личность, повысить ее об­щеобразовательный и профессиональный уровень и т. д. Дискомфорт­ное состояние личности, вызванное причинением физических или нравственных страданий,— это тоже вред (моральный вред), который подлежит компенсации.
Вопросы, связанные с компенсацией метального вреда, рассмот­рены в гл. 15 учебника. В части второй ГК в развитие положений о моральном вреде, закрепленных в ст. 151 и 152 ГК, компенсация морального вреда предусмотрена в §4 гл. 59. При применении этих норм следует использовать разъяснения, которые даны в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Неко­торые вопросы применения законодательства о компенсации мораль­ного вреда»'. Восстановим в памяти основные положения о моральном вреде и условиях его компенсации.
Под моральным вредом в ст. 151 ГК, к которой в п. 1 ст. 1099 ГК сделана отсылка, понимается причинение физических или нравствен­ных страданий. Моральный вред может быть причинен нарушением как имущественных прав, так и личных нематериальных благ. Мораль­ный вред, причиненный нарушением нематериального блага, подлежит компенсации независимо от того, есть ли специальный закон, предус­матривающий в соответствующих случаях компенсацию морального вреда. Если же моральный вред причинен нарушением имущественного права, то с 1 января 1995 г., т.е. с момента введения в действие части первой ГК, он подлежит компенсации лишь в случаях, предусмотрен­ных законом. Так, компенсация морального вреда, причиненного на­рушением не только личных нематериальных благ, но и имущественных прав, предусмотрена ст. 15 Закона РФ *0 защите прав потребителей». Моральный вред, причиненный нарушением имущественного права до 1января1995г.,подлежалвсоагветствиисост. 1310сновгражданского законодательства 1991 г. компенсации независимо от того, был ли специальный закон, предусматривающий в указанных случаях компен­сацию морального вреда.
В тех случаях, когда моральный вред подлежит компенсации, она осуществляется независимо от подлежащего возмещению имуществен­ного вреда (п. 3 ст. 1099 ГК).
В случаях, предусмотренных законом, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда. Случаи эти перечислены В ст. 1100 ГК, причем их перечень не является исчерпывающим. В ст. 1100 ГК к ним отнесены случаи, когда вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности; вред причинен гражданину незаконными действиями, пре­дусмотренными п. 1 ст. 1070 ГК; вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию.
Открытым остается вопрос, может ли бьпъ причинен моральный вред юридическому лицу. Пленум Верховного Суда РФ в постановле­нии от 20 декабря 1994 г. склонился к тому, что правила о компенсации морального вреда гражданину в связи с распространением сведений, порочащих его деловую репутацию, применяются и при распростране­нии таких сведений в отношении юридического лица. В обоснование этой точки зрения можно сослаться на то, что в п. 7 ст. 152 ГК,
См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по гражданским делам. Изд. 2-е. М., 1995. С. 369.
предусматривающем защиту деловой репутации юридического лица, сделана отсылка ко всем предшествующим правилам ст. 152, в том числе и к тому) в котором речь вдет о возмещении морального вреда (см. п. 5
ст. 152 ГК). В этот вопрос была бы внесена большая ясность, если бы в последнем из трех случаев, в которых ст. 1100 ГК предусматривает компенсацию морального вреда, так же как и в двух предыдущих, говорилось о гражданине. Однако указание на гражданина в этом случае как раз опущено. Открытым оставлен этот вопрос и в совместном постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г.
В отличие от ст. 131 Основ гражданского законодательства 1991 г., баз. 1 ст. 151 и п.. 1 ст. 1101 ГК предусматривают компенсацию морального вреда только в денежной форме, что едва ли правильно.
Размер компенсации морального вреда должен определяться с учетом тех ориентиров, которые намечены в баз. 2 ст. 151 и п.. 2 ст. 1101 ГК.
Наконец, на требования о компенсации морального вреда не рас­пространяется исковая давность (см. п. 7 постановления Пленума Вер­ховного Суда РФ or 20 декабря 1994 г.).
Причиненный вред должен бьпъ возмещен в денежной или иной форме, обеспечивающей наиболее полное удовлетворение интересов потерпевшего, будь то физическое или юридическое лицо. В законе закреплен принцип возмещения вреда в полном объеме независимо от того, причинен ли вред гражданину или юридическому лицу. Закрепляя принцип полного возмещения вреда (баз. 1 п. 1 ст. 1064 ГК), законо­датель в то же время устанавливает изъяли из него, предусматривая главным образом выплаты сверх возмещения вреда (см., например, баз. 3 п. 1 ст. 1064, ст. 1084, п. 3 ст. 1085, баз. 4 п. 3 ст. 1089 ГК). При этом выплаты сверх возмещения вреда могут бьпъ предусмотрены законом или договором и прежде всего распространяются на случаи поврежде­ния здоровья или причинения смерти. Так, ст. 24 и 29 Правил возме­щения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанными с исполнением ими трудовых обязанностей предусматри­вают выплату единовременного пособия сверх возмещения вреда са­мому потерпевшему, а в случае смерти потерпевшего — его семье.
В то же время в законе предусмотрены случаи изъятия из принципа полного возмещения вреда и в сторону его уменьшения. В частности, это может иметь место в случаях причинения вреда в состоянии крайней необходимости (баз. 1 ст. 1067 ГК; при этом возможно даже полное освобождение от обязанности возмещения вреда); в случаях, предусмотренных абз. 2 п. 4 ст. 1073; п. 3 ст. 1076; баз. 2 п. 1 и п. 3 ст. 1078; абз. 1 п. 2 и п. 3 ст. 1083 ПС Впрочем, если в случаях грубой неосторожности . потерпевшего размер возмещения вреда подлежит умень­шению либо в его возмещении отказывают (баз. 2 п. 2 ст. 1083 ГК), то едва ли мажет идти речь об изъятиях из принципа полного возмещения вреда, поскольку вред наход1тгся в причинно-следственной зависимости и с поведением самого потерпевшего. Наконец, в возмещении вреда может быть отказано, если вред причинен по просьбе или с согласия потерпевшего, а действия причинителя вреда не нарушают нравственные принципы общества (баз. 2 п. 3 ст. 1064 ГК). Так, для облегчения страданий смертельно больного человека его близкий друг по просьбе больного, чтобы ускорить летальный исход, дает ему подвышенную дозу снотворного. В случае предъявле­ния иска к указанному лицу о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, в иске может быть отказано, поскольку вред был причинен правомерным действием.
Наличие вреда является в сущности единственным условием, ко­торое необходимо для возникновения всех без исключения обязательств из причинения вреда. Что же касается таких условий, как вина лица, обязанного к возмещению вреда, противоправность поведения этого лица и юридически значимая причинная связь между поведением указанного лица и наступившим вредом, то они могут быть, а могут и не быть, либо быть в неполном комплекте.
В тех случаях, когда обязанность возмещения вреда является мерой ответственности, в ее основе лежит состав правонарушения (полный или усеченный). Полный состав правонарушения, помимо вреда, вклю­чает в себя такие условия, как вина, противоправность и причинная связь, причем они могут быть как сосредоточены в поведении одного лица, так и рассредоточены в поведении разных лиц. Последнее, в частности, имеет место в тех случаях, когда за вред, причиненный малолетним или недееспособным, отвечают лица, обязанные осуществлять за ним надзор (см. п.п.. 1—3 ст. 1073 и п.п.. 1 и 2 ст. 1076 ГК).
Усеченный состав правонарушения, помимо вреда, включает в себя лишь такие условия, как противоправность и причинная связь. В качестве типичного примера усеченного состава правонарушения мож­но привести основание ответственности за вред, причиненный деятель­ностью, которая создает повышенную опасность для окружающих. Владелец источника повышенной опасности за вред, причиненный потерпевшему, отвечает независимо от своей вины. Иными словами, он отвечает не только за вину, но и за простой случай (баз. 1 п. 1 ст. 1079 ГК). Но два других условия ответственности — причинная связь между деятельностью, причинившей вред, и вредом и противоправность при­чинения вреда — должны быть налицо. Именно поэтому обязанность возмещения вреда в указанных случаях мажет быть отнесена к мерам гражданско-правовой ответственности.
Владелец источника повышенной опасности освобождается от от­ветственности за причиненный повышенно-опасной деятельностью вред, если докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла самого потерпевшего. В этих случаях причинная связь между повышенно-опасной деятельностью и возникшим вредом имеет место, однако благодаря наличию особых обстоятельств — непреодо­лимой сипы или умысла потерпевшего — владелец источника повы­шенной опасности освобождается от ответственности.
Характеристика непреодолимой силы в новейшем гражданском законодательстве не претерпела существенных изменений (ср. п. 1 баз. 1 ст. 85 ГК 1964; подл. 1 п. 1 ст. 202 и п. 3 ст. 401 ГК), кроме одного: если раньше непреодолимая сила рассматривалась как событие, т. с. как обстоятельство, нс зависящее от воли людей, то ныне она квали­фицируется как обстоятельство, что позволяет подводить под понятие непреодолимой силы не только природные, но и социальные явления (военные действия, межнациональные конфликты, запрет ввоза в стра­ну или вывоза из нес какого-либо товара и т. д.). Что же касается таких присущих непреодолимой силе признаков, как чрезвычайный характер и непредотвратимость при данных условиях, то они остались без изменений. При этом, вопреки мнению О. С. Иоффе', непреодолимая сила всегда выступает в качестве внешнего обстоятельства по отноше­нию к причинившей вред деятельности. Если же речь идет о каком-то внутреннем по отношению к деятельности, причинившей вред, обсто­ятельстве, то это уже не форс-мажор (vis major)f а момент, присущий самой этой деятельности, который и придает ей качество повышенно-опасной.
В качестве одной из особенностей гражданско-правовой ответст­венности надлежит отметить то, что основанием ответственности за действия одних и тех же органов в одних случаях может быть усеченный состав правонарушения (см. п. 1 ст. 1070 ГК), а в других — полный (см. п. 2 ст. 1070 ГК).
Если же обязанность возмещения вреда не относится к мерам ответственности, то в основе возникновения указанной обязанности лежат иные условия, которые состава правонарушения не образуют. Представляется, в частности, что к мерам гражданско-правовой ответ­ственности нельзя отнести обязанность возмещения вреда, причинен­ного правомерным действием, независимо от того, возлагается ли эта обязанность на причинителя вреда или на какое-то другое лицо (см.
См. Иоффе О. С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955. С. 193-198.
абз. 1 п. 3 ст. 1064 и ст. 1067 ГК) обязанность возмещения вреда, возлагаемая на причинителя вреда в случаях) предусмотренных баз. 2 п. 4 ст. 1073, п. 3 ст. 1076 и баз. 2 п. 1 ст. 1078 ГК
Более спорно можно ли квалифицировать в качестве меры ответ­ственности возложение обязанности возмещения вреда на лиц, пере­численных в 11.3 ст. 1078 ГК.
Таким образом, в основе обязательств из причинения вреда в одних случаях лежит состав правонарушения (полный или усеченный); в других случаях указанные обязательства покоятся на иных условиях, которые состав правонарушения не образуют. Соответственно» этому необходимо различать условия возникновения ответственность за при­чинение вреда и условия возникновения обязательств из причинения вреда, не относящихся к мерам ответственности. При этом они могут быть рассмотрены предельно кратко, поскольку общие условия граж­данско-правовой ответственности, в том числе и внедоговорной, изло­жены в гл. 27 учебника, а их детализация дана при изучении особых случаев ответственности за причинение вреда (ответственность за вред, причиненный актами власти; ответственность за вред, причиненный деятельностью, представляющей повышенную опасность для окружа­ющих, и т. д.). То же в значительной степени относится и к обязатель­ствам из причинения вреда, которые в качестве мер ответственности квалифицированы быть не могут. В частности, об обязательствах по возмещению вреда, предусмотренных баз. 2 п. 4 ст. 1073 п. 3 ст. 1076 и баз. 2 п. 1 ст. 1.078 ГК, речь пойдет при изложении вопросов, связан­ных с причинением вреда несовершеннолетними и недееспособными лицами, а также лицами, не способными понимать значение своих действий.
Условия возникновения ответственности за причинение вредя. Наи­более общим образом эти условия закреплены в ст. 1064 ГК, где речь вдет и о вине, и о причинной связи, и о противоправности. В виде общего закреплен принцип ответственности за вину. Предусмотрена презумпция вины лица, причинившего вред, поскольку причинитель вреда освобождается от обязанности возмещения вреда ( в данном случае — от ответственности), если докажет, что вред причинен не по его вине. Вместе с тем законом может быть предусмотрено возмещение
Нельзя поэтому согласиться с тем, что баз. 1 п. 3 ст. 1064 ГК помешен в норме, закрепляющей общие условия ответственности за причинение вреда. Симптоматично) что в ст. 1067 ГК специально определяющей последствия причинения вреда в состоянии крайней необходимости, об ответственности ни слова не гово­рится. И это правильно.
В этих случаях речь должна идти не о мерах ответственности, а о мерах социальной защиты. вреда и при отсутствии вины причинителя. Эти положения находятся в полном соответствии со ст. 401 ГК, хотя в ст. 1064 ГК речь вдет не об условиях ответственности за нарушение обязательств, как в ст. 401 ГК, а об условиях ответственности за причинение вреда. При отграни­чении вины от случая, который означает отсутствие вины, полезно использовать критерии, заложенные в баз. 2 п. 1 ст. 401 ПС
На внедоговорные обязательства полностью распространяется трех­членное деление вины в гражданском праве (умысел, грубая неосто­рожность, простая неосторожность). При этом мерой ответственности, по общему правилу, служит не степень вины, а сам вредоносный результат. Простая неосторожность потерпевшего в обязательствах из причинения вреда учету не подлежит, т. с. она нс влечет ни освобож­дения причинителя от ответственности, ни уменьшения размера его ответственности. Объясняется это тем, что к поведению потерпевшего в обязательствах из причинения вреда, для которого вред зачастую сваливается как снег на голову, нельзя предъявлять те же требования, что и к поведению кредитора в договорных обязательствах, в которых каждый — и кредитор, и должник — всегда призван быть начеку.
Правила об учете вины потерпевшего закреплены в ст. 1083 ГК. Вред, возникший вследствие умысла потерпевшего, возмещению не подлежит. Что же касается грубой неосторожности потерпевшего, то если причинитель отвечает только за вину, вина потерпевшего в форме грубой неосторожности, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя, влечет уменьшение ответственности причинителя вре­да. Когда же причинитель отвечает независимо от вины, то при отсут­ствии его вины и наличии грубой неосторожности потерпевшего размер возмещения должен быть уменьшен либо в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. Если, однако, вред причинен жизни или здоровью гражданина, то размер возмещения при отсутствии вины причинителя и наличии грубой неосторожности потерпевшего подлежит лишь уменьшению. Полный отказ в возмеще­нии вреда в этом случае нс допускается'.
При определенных обстоятельствах поведение потерпевшего нельзя считать упречным, хотя он и знает о том, что систематически подвергается воздействию вредоносных факторов. Например, выброс в атмосферу вредных для организма веществ во много раз превышает предельно допустимые кормы. Потерпевший, работая в таких условиях) вынужден с ними мириться, так как податься ему некуда, а пополнять ряды безработных он не хочет. При решении вопроса о возмещении вреда, причиненного профессиональным заболеванием (скажем пневмокониозом), ни о какой вине потерпевшего и речи быть не может. Налицо вина работодателя, что служит дополнительным основанием возмещения им вреда я полном объеме и привлечения его к ответственности за нарушение правил по охране труда и техники безопасности (вплоть до уголовной).
В тех случаях, когда условием ответственности организации явля­ется ее вина в причинении вреда, также следует исходить из презумпции вины организации (п. 2 ст. 401 и п. 2 ст. 1064 ГК). Вина организации выражается в виновном поведении ее работников (членов, участников) и не сводится к вине лиц, выполняющих властно-распорядительные функции (так называемой вине в выборе и надзоре — culpa in eligendo et custodiendo). Это может быть и вина родового работника. Однако во всех случаях вина организации приобретает иное социальное качество по сравнению с виной конкретного работника, входящего в состав данной организации, не говоря уже о том, что вина организации нередко не замыкается на вине одного лица, а пронизывает поведение многих лиц и рассредоточена между самыми различными структурными подразделениями соответствующей организации (например, отдел ма­териально-технического снабжения принял недоброкачественное сырье, производственный цех изготовил из него продукцию, отдел технического контроля дал «добро» на реализацию продукции, в ре­зультате чего потребителю причинен вред.
Сказанное об условиях ответственности организации за вред, при­чиненный ее работником, распространяется и на случаи причинения вреда работником какого-либо гражданина (например, индивидуаль­ного предпринимателя, использующего наемную рабочую силу, или гражданина, который пользуется услугами наемного шофера, сторожа, садовника и т. д.). Обязательным условием ответственности при наличии как полного,
так и усеченного состава правонарушения является юридически значимая причинная связь между поведением причинителя (в форме действия или бездействия) и наступившим вредом. Причинная связь может считаться юридически значимой, если поведение причинителя превратило воз­можность наступления вредоносного результата в действительность либо во всяком случае обусловило конкретную возможность его на­ступления. Если же поведение причинителя обусловило лишь абстрак­тную возможность наступления вреда, то юридически значимая причинная связь между поведением причинителя и вредом отсутствует. Юридически значимая причинная связь обычно называется необходи­мой, а юридически безразличная — случайной'.
Таким образом, для возложения ответственности за причинение вреда требуется с помощью очерченных выше критериев установить наличие необходимой причинной связи между поведением причини­теля и вредом. При этом, однако, в случаях, предусмотренных законом, ответственность возлагается нс на самого причинителя, а на других лиц, например, обязанных осуществлять за ним надзор. Впрочем, в указанных случаях можно констатировать наличие причинной связи между вредом и поведением не только непосредственных причинителей, но и лиц, обязанных осуществлять надзор. Например, родители не осуществляют надзор за поведением малолетнего ребенка, чем обусловливают конкретную возможность причинения вреда. Ребенок своими действиями превращает эту возможность в действительность. Наконец, обязательным условием наступления ответственности за
В споре между Г. К. Матвеевым, считавшим, что вина организации не своди­ма к вине отдельного работника, и В. Т. Смирновым, который полагал, что вина организации не получает отличного от вины конкретного работника выражения, более обоснована позиция Г. К. Матвеева. Любопытно, что оба автора при раскры­тии сущности юридического лица исходили из теории коллектива. Г. К. Матвеев в этом вопросе, именно с позиций теории коллектива, более последователен (см.: Матвеев Г. К. 1 ) Вина в советском гражданском праве. Киев, 1955; 2) Основания гражданско-правовой ответственности. М.„ 1971; Смирнов В.Т. Обоснование деликтной ответственности юридических лиц//Проблемы гражданского и админист­ративного права. Л., 1962. С. 254—274). Сказанное, разумеется, не умаляет весомости вклада В. Т. Смирнова в разработку теории обязательств по возмещению вреда. Помимо упомянутой статьи, см. его работы: Гражданская ответственность государственных предприятий за причинение увечья или смерти работникам. М., 1957; Регрессные иски в обязательствах из причинения вреда. М., I960; Обязатель­ства, возникающие из причинения вреда. Л„ 1973; Смирнов В.Т., Собчак А. А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. Л., 1983. Особая заслуга автора в том, что он одним из первых выступал за то, чтобы страхователь за вред, причиненный его работникам источником повышенной опас­ности, отвечал на общих основаниях, т. е. независимо от вины. Спустя несколько десятилетий это предложение воспринято действующим законодательством.
При разграничении юридически значимой и юридически безразличной при­чинной связи использованы критерии, выдвинутые в свое время О. С. Иоффе, который, однако, оставил открытым вопрос о самом характере причинной связи, складывающейся в обоих этих случаях, поскольку деление причинной связи на необходимую и случайную он считал неприемлемым (см.: Иоффе О. С. Ответствен­ность по советскому гражданскому праву). В гл. 27 учебника предложено при вычленении юридически значимой причинной связи исходить из деления причин­ных связей на прямые и косвенные, признавая прямые связи юридически значимы­ми, а косвенные — юридически безразличными. Авторы настоящей главы этого мнения не разделяют. В обязательствах из причинения вреда именно косвенной причинной связи нередко придается юридическое значение. Заметим, что вопрос о причинной связи не может считаться окончательно решенным ни в общеметодоло­гических, ни в отраслевых науках. Тот же О. С. Иоффе в одной из своих работ признавал юридически значимой лишь такую причинную связь, которая охватыва­лась или должна была охватываться предвидением правонарушителя, т. е. придер­живался адекватной теории причинной связи в ее субъективистском варианте (см. Иоффе О. С. Значение вины в советском гражданском праве//Уч. записи ЛГУ No 129. Серия юрид. наук. Вып. З.Л„ 1951. С. 153—156). Впоследствии О. С. Иоффе признал этот взгляд ошибочным (см.: Иоффе О. С. Развитие цивилистической мысли в СССР. Часть II. Л., 1978. С. 149).
причинение вреда является противоправность, под которой вслед за В. И. Кофманом следует понимать нарушение чужого субъективного права без должного на то правомочия Противоправность как один из элементов состава правонарушения нельзя отождествлять с право­нарушением в целом как основанием ответственности) чего не избежал, например, А. Н. Трайнин . Если вред причинен случайно, то противо­правность налицо, но ответственность, по общему правилу, не наступит ввиду отсутствия вины, которая необходима для полного состава пра­вонарушения.
Итак, мы кратко рассмотрели общие условия ответственности за причинение вреда. Дальнейшее развитие и конкретизацию эти поло­жения получат, как уже отмечалось, при изучении отдельных видов ответственности за причинение вреда.
Условия возникновения обязательств из причинения вреда, не отно­сящихся к мерам ответственности. Общим для всех этих мер является то, что в их основе не лежит состав правонарушения. Это очевидно для случаев возмещения вреда, причиненного правомерным действием, поскольку здесь имеет место управомоченность на причинение вреда. На них мы и сосредоточимся. По общему правилу, вред, причиненный правомерным действием, возмещению не подлежит. В частности, не подлежит возмещению вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, если при этом не были превышены ее пределы. Необходимая оборона не сводится к самозащите, которая закреплена как один из способов защиты гражданских прав (см. ст. 12 и 14 ГК). Но если необходимая оборона рассматривается в гражданском праве в качестве обстоятельства, безусловно освобождающего от обязанности возмеще­ния причиненного при этом вреда, то подход законодателя к послед­ствиям причинения вреда в состоянии крайней необходимости существенно отличается от оценки последней в уголовном праве. Общим является то, что как в уголовном, так и в гражданском праве крайняя необходимость выступает как обстоятельство, освобождающее от ответственности (соответственно уголовной и гражданской). Но если уголовное право ставит на этом точку и отпускает лицо, которое действовало в состоянии крайней необходимости, с миром, то граж­данское право имеет дело с неблагоприятными имущественными по­следствиями совершенного деяния и должно определить, на кого следует возложить эти последствия. Состояние крайней необходимости
Кофман В. И. Соотношение вины и противоправности в гражданском пра­ве // Правоведение. 1957. № 1. С. 65—76.
Трайнин А. Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957. А. Н. Трайнин считал, что противоправность «разлита» по всем элементам состава преступления.
характеризуется столкновением интересов, каждый из которых соци­ально значим и заслуживает поддержки со стороны закона. Лицо, действующее в состоянии крайней необходимости, во имя спасения интереса, который, по его мнению, более социально значим, жертвует менее значимым интересом. Поэтому, по общему правилу, было бы несправедливо связанные с этим негативные последствия оставить на том лице, чьим интересом пожертвовали. Ведь даже если эти негативные последствия целиком сосредоточить в сфере лица, которое действовало в состоянии крайней необходимости, либо того лица, в интересах которого эти действия совершены, то и при таком подходе указанные последствия будут минимизированы, поскольку удалось сберечь более значимый интерес.
По общему правилу, обязанность возмещения вреда, при наличии предусмотренных законом условий, возлагается на причинителя вреда. В то же время подход законодателя к разложению вреда достаточно гибок. Учитывая обстоятельства, при которых вред причинен, суд может возложить обязанность возмещения вреда на третье лицо, в интересах которого действовал причинитель, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как третье лицо, так и причинителя вреда (см. ст. 1067 ГК). Вред можно разложить между причинителем, третьим лицом и тем лицом, чьим интересом пришлось пожертвовать. Учету подлежат имущественное положение всех указанных лиц и конкретные обстоятельства, при которых вред был причинен.
К мерам гражданско-правовой ответственности не относятся обя­занности по возмещению вреда, возлагаемые на лиц, перечисленных в баз. 2 п. 4 ст. 1073, п. 3 ст. 1076, баз. 2 п. 1 ст. 1078, особенно на лицо недееспособное как в момент причинения вреда, так и в момент возложения на него такой обязанности.
То, что возложение обязанности возмещения вреда на лиц, указан­ных в баз. 2 п. 4 ст. 1073, п. 3 ст. 1076 и баз. 2 п. 1 ст. 1078 ГК, не относится к мерам ответственности, может вызвать известные сомне­ния. Вроде бы все элементы усеченного состава правонарушения (вред, противоправность и причинная связь) здесь налицо. Нельзя, однако, сбрасывать со счетов, что вред причинен лицом, находившимся, по крайней мере в момент причинения вреда, я таком состоянии, когда это лицо не могло понимать значения своих действий или руководить ими. Указанное обстоятельство существенно отличает поведение такого лица от поведения лиц, которые причинили вред, хотя и невиновно, но как дееспособные лица могли отдавать отчет в своих действиях и руководить ими. То, что субъект в данном конкретном случае не предвидел общественно-опасный характер своих действий и их послед­ствий, не мог и не должен был их предвидеть, а потому и не мог их предотвратить, не исключает его вменяемости, которой в персчисленных выше случаях как раз и нет. Сделанный вывод не может быть поколеблен ссылкой на то, что причинитель вреда не освобождается от ответственности, если сам привел себя в состояние, в котором не мог понимать значения своих действий или руководить ими, употреблением спиртных напитков, наркотических веществ или иным способом (п. 2 ст. 1078 ГК). В данном случае мы оцениваем поведение причинителя и на тот момент, когда он сам «накачивал» себя до состояния невме­няемости, т. е. относим возложенную на него обязанность возмещения вреда к мерам ответственности с учетом так называемой предшеству­ющей вины. Налицо полный состав правонарушения, в том числе и вина причинителя вреда, поскольку он сам привел себя в состояние невменяемости. Б. С. Антимонов правильно указывал, что иногда «...право считается не с тем внутренним состоянием человека, которое было налицо в момент совершения обсуждаемого действия, а прини­мает во внимание внутреннее состояние в определенный предшеству­ющий момент»'.