Чернигова
| Вид материала | Документы |
СодержаниеPresto staccato Наталья МУХА Церковный приход Алёна ГАЛЕНКО |
Andante
Не броди по листьям
Прелым по весне.
Что они расскажут
О твоей любви?
Переплёты жилок,
Запах ноября.
Перебиты стёкла
В этих витражах.
Молодые листья
Застеклят слюдой
Фонари надежды
В городе мечты.
Vivo
Смейся-смейся.
Я не часто на всю улицу пою.
Буду пьяной,
Буду нежной – ты ромашки мне дари.
Кто там предостерегает?
Покажи ему язык.
Я люблю по лужам шлёпать.
Все простуды – не беда!
Adagio
…Ещё один нелепый разговор…
Ты куришь, глядя на кварталы,
Как будто вид их интересен,
А мне и ни печаль, ни скука –
Ещё один тупик. Ловушкам
Нет предела в кошмарном
Лабиринте полуистин.
Всё это можно выкинуть в окно,
Но перезревшие и сорванные гроздья
Напоминают солнце и улыбки
И кажутся наполненными смыслом.
…Ещё один букет иллюзий…
Других подарков трудно ожидать
От человека из воспоминаний,
И прочная стена из кожи,
Небрежности и страха быть ранимей
Растёт из кирпичей молчанья
В растворе фраз – банальных и чужих.
…Ещё одна нечаянная встреча…
Сколь многому меня ты научил!
Presto staccato
Нарезана морковь,
Начищен самовар,
Не в состоянье гость
Заметить перемены.
Вся мебель там, где прежде,
Покоя нет на месте,
Здесь маятники все
Заслонены пружиной.
Она вот-вот сорвётся,
Надеюсь на щелчок.
Какие мысли бродят
В склонённой голове?
Они сейчас собьются,
Прыжком рванётся время.
Нарезана морковь,
начищен самовар,
Здесь маятники все
застыли.
Но пружина –
она сейчас сорвётся.
Сорвётся!
* * *
Где-то руки твои обнимают пространство.
Не туда я вернусь из настойчивых странствий.
Пролетая посёлки, поля и мосты,
Я шепчу: «Где-то ты… Где-то ты… Где-то ты…»
Вы – синоним забот, доброты, постоянства.
Улыбаюсь я вам безмятежно и ясно,
Ощущая, что дни безнадёжно-пусты.
Я молчу: «Где-то ты… Где-то ты… Где-то ты…»
Отмечая надёжность и пуританство
Закадычных друзей, напевающих стансы,
Обвожу я судьбы золотые края…
Где-то ты, где-то ты, где-то ты…
Где-то я.
Наталья МУХА
(1975 – 2002)
* * *
Встречаем праздник. Пьём со дна
За полуночный бред
Мы ангельские имена
И золото побед.
Мы видим наш жестокий рок,
Наотмашь бьющий ствол,
В венке из стоптанных сапог –
Сапфировый престол.
Цветёт изюм у наших глаз,
Бежит веретено,
И пятьдесят дверей для нас
Построены давно.
* * *
Артур сказал: о, если я король,
То вы – со мной обвенчанные свечи.
Должно быть, время беззаветно лечит
Чужие раны, неземную боль.
Артур сказал: я не был королём,
Покуда был недвижим и нестроен,
И пчёлы странные кружились светлым роем
Над мною облюбованным жильём.
Артур сказал: я видел, как растут
Из тростника полуденные горы,
Я видел души, полные раздора,
Свершающие свой недобрый труд.
О, нам остались лёгкие качели!
Ристалища и памятные крики.
О, поприща, о коих мы радели!
О, вязанные жилами кувшинки!
* * *
С тех пор, как ты под гнётом крови,
Кому я уподоблю кипарис?
Он для меня невдохновенно-новый,
Как чьё-то отраженье смотрит вниз.
Открыты дни, распахнуты свиданья,
И нежный путь его предельно прост.
За ним шпионят долгие исканья
Непротяжённых, ошалелых звёзд.
* * *
Закутана луна
В пятнистый шелест шторы.
В печальный свет окна
Стучатся разговоры,
Каштан и домино,
Троллейбус полусонный.
Настойчиво в окно
Небес ночные волны
Молчат до крика громко.
И им молчит в ответ
По-дерзостному робкий
Неясный силуэт.
* * *
Отважен день и ласков полустанок,
Поёт свирель, размягшая вконец,
И пыл и пепел полустёртых гранок
В одну печаль слагает удалец.
И не тревожат пошести устало
Ни первый грач, ни вешняя капель,
И стынут плечи в обомлевшем зале,
И в центре зала царствует метель.
И мы сожмём недвижимые руки
В едином возгласе:
исчезни, пропади! –
Польётся песнь туда – вослед разлуке,
Где счастье прозябает впереди.
* * *
За мёрзлую кашу кухонных столов,
За рьяное солнце мелькающих спиц,
За то, что заметило нас и прошло
В зелёные арки токийских столиц,
За скорбные плечи вдыхателей тмина,
За дым сигарет и игральную кость,
За то, как по-глупому с тросточкой смирной
Вразвалку приходит ещё один гость,
За горные недра, за гордые лица,
За алого бога бледнеющий вид, –
Покуда мы вместе – за тех, кто крепится,
Мы будем противиться зову любви.
* * *
Мы пьём за вино,
Мы идём по стеклу,
Открываем окно
В пустяковую мглу,
Мы рождаем слуг,
Чтоб несли дары,
Чтоб стелить ковры
По стеклу.
Чтоб им назло
Говорить:
Суета парит
В виде ангелов.
* * *
Вдрязг напившись,
Под окнами воя,
Разве жизнь
Это чудо живое,
Разве ветер
Оставит на время
Пересветы,
Высокое стремя,
Обеспечены
Видом и долом,
Разве встречны
Стальные уколы,
Отбежим
На пригорок за реку,
Там в глуши
Нам достаточно снегу,
И напившись,
На пламени вея,
Разве жизнь
Осерчает, немея?
ЦЕРКОВНЫЙ ПРИХОД
Великая паперть рождала собор,
И петли визжали как новые,
Под бархатным покрывалом – вор
Скамейки строчил дубовые.
Казалось, что воздух доходит из стран,
Где вьёт виноград шалаш,
Что тонет в жирном котле дурман,
Рождённый потоком саж.
И чудилось – враг целомудренно смел,
Вино пережил не раз,
И светит в наш колдовской предел,
Лишённый подобья глаз.
* * *
Вертолётная ночь
Обнимает меня за запястья,
Опускает полог
И москитную сетку над ним,
И уносятся прочь
Парусов деревянные части,
Новый вторник далёк
И осиновым колом храним.
А в ночи – бирюза,
А пути бирюзы заповедны,
От удушливых крыл
Появляется вера в огонь,
Вертолёты в глазах
Отливают серебряной медью.
Новый вторник уплыл
Подставлять водопадам ладонь.
* * *
Здравствуй, Ригведа, нам было печально
Только сегодня, в пределах имён,
Только сегодня колонны обвально
Незаменимый складируют сон.
Только сегодня мы видим конфеты,
Только сегодня мы дышим огнём,
Завтра опять ненасыщенность цвета
Станет сегодня непрожитым днём.
* * *
Между «было» и «будет»
Лишь четыре строки.
Страх меня не забудет
Возле быстрой реки.
Век меня не забудет.
А запомнит ли миг?
Но сейчас вдруг разбудит
Обеззвученный крик.
От стихов – прямо в слякоть,
Чтобы мая мне дать,
Не наученной плакать,
Не отученной ждать.
Алёна ГАЛЕНКО
(г. р. 1976)
* * *