Конкурс юрий Хижняков. Партизанский фонарик Наталия Кнушевицкая. На заводе Виктория Задворнова
| Вид материала | Конкурс |
СодержаниеГлава девятнадцатая Глава двадцатая Глава двадцать первая Глава двадцать вторая Глава двадцать третья Глава двадцать пятая |
- Особенности паломничества на Афон Что взять с собой на Афон, 40.89kb.
- Лекторий для будущих абитуриентов! «Ученые Омгту о достижениях современной науки», 15.01kb.
- Каталог выступлений владимира высоцкого, 3058.06kb.
- Конкурс эрудитов, 340.28kb.
- 27 мая самые активные участники областного детского фестиваля «Старая, старая сказка», 17.05kb.
- Конкурс молодежных проектов «Перспектива», 438.66kb.
- Карта результативности педагогической деятельности воспитателя Лангепасского городского, 174.11kb.
- Партизанский район г. Минска, 67.66kb.
- Конкурс проводится 25 апреля в 9 часов в следующем составе: Щекалева Виктория председатель, 399.89kb.
- Новая система оплаты труда – ключевой механизм модернизации образования горбачева наталия, 76.45kb.
Проводник хотел помочь супругам, но нечаянно испортил всё дело: корзина во время подъёма в тамбур вырвалась из его рук и грохнулась Дитриху на голову. Раздались испуганное ойканье Эльзы, сердитые, сквозь зубы, проклятья её мужа и чьё-то чуть сдерживаемое поскуливание.
– Простите, я не думал, что она такая тяжёлая, – пролепетал проводник и бросился поднимать корзину с открывшейся крышкой.
– Да она совсем теперь лёгкая! – удивился он, подобрав злополучную тару из-под невидимки Шнапса.
– А где вещи, которые в ней лежали? – спросила Эльза и гневно уставилась на неуклюжего железнодорожника.
– Как видите, их нигде нет... – виновато проговорил несчастный проводник. И, быстро поднявшись обратно в вагон, он положил пустую корзинку в сторонку и пригласил пассажиров: – Прошу вас, господа! Через минуту мы отправляемся!
Он хотел подать руку Эльзе, но не успел. Какая-то невидимая туша нырнула у него между ног, отбросив к проклятой корзине, и резким ударом отворила дверь в вагонный коридор.
– О, мой Бог!.. – только и проговорил бедняга-проводник и вновь протянул дрожащую руку Эльзе.
Но супружеская пара и их маленькая дочка поднялись в вагон без посторонней помощи.
– Вы хотя бы отряхнулись! – сурово сделала ему замечание Эльза, пыхтя от усталости и негодования. – В каком виде вы встречаете пассажиров?!
Проводник посмотрел на свои брюки и увидел, что на них висят белёсые клочки шерсти. Он снял один из них и, поднеся поближе к глазам, удивлённо произнёс:
– Кажется, это – собачья шерсть...
– Летом все собаки линяют, вы это не знали? – ехидно усмехнулся Дитрих и, поморщившись от боли в затылке, прошёл за супругой и дочкой в купе.
– Но я не вожу в своём вагоне собак! – обиженно воскликнул проводник, продолжая держать в руке клочок загадочной шерсти. – И я не собираюсь их возить и впредь: для этого существует специальный вагон!
Если бы бедняга знал, как он заблуждался, произнося эти горячие и искренние слова! Шустрый Шнапс уже давно лежал возле ног любимой хозяйки, забившись под сиденье, и старался не дышать, чтобы не выдать своё присутствие подозрительным пыхтением и сопением.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Поздним вечером, когда на небе уже догорал закат и проступил чуть заметный серебристый месяц, поезд, в котором ехала баронесса Луиза фон Фитингоф со своим семейством, остановился на минуту на какой-то маленькой станции. Дверь багажного вагона приоткрылась, и один из его проводников выглянул наружу.
– Примите, пожалуйста, груз для господина Суписа, – сказал он дежурному, стоявшему на платформе. – И побыстрее, пожалуйста!
Дежурный дал знак, и к багажному вагону подкатил электрокар.
Проводники торопливо погрузили на него кое-какую мебель (в том числе и зеркало фрау Луизы), и электрокар помчался в багажное отделение вокзала.
– Можете отправлять состав, – сообщил проводник дежурному по станции. – Всего вам доброго!
– Счастливого пути! – ответил дежурный и дал машинисту сигнал к отправлению.
Электровоз весело загудел, и поезд покатил дальше.
Почуяв сквозь сон, что случилось что-то неладное, Шнапс тихо прорычал:
– Р-р-р...
Но тут же получил от хозяйки щелчок по носу и мгновенно замолчал.
– Терпеть не могу, когда храпят, – пожаловалась фрау Луиза встрепенувшейся было от собачьего рыка Эльзе и кивнула на спящего сына. – Пришлось слегка приструнить!
– В следующий раз толкайте его сильнее. Я всегда так делаю, когда Дитрих начинает выводить рулады.
И Эльза снова уронила голову на подушку и тихо принялась насвистывать какой-то незамысловатый мотив из двух нот.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
– Вольфганг! Нам перепутали мебельный гарнитур! Это чужое зеркало! – воскликнула фрау Супис, когда развязала бечёвку и сняла упаковочную бумагу с зеркала старой баронессы.
– Ты права, Марта, это не наша вещь... – Господин Супис отыскал в обрывках упаковки багажную этикетку и прочитал написанный на ней текст. – Это зеркало должно было попасть в Гнэльфбург какой-то фрау Фитингоф...
– А попало к нам! А наше зеркало наверняка укатило к ней!
Фрау Марта горестно всплеснула руками и села на стул – как раз напротив злополучного зеркала.
– Не нужно нервничать. Сейчас я позвоню начальнику вокзала и всё улажу, – пообещал ей супруг и прошёл в свой кабинет.
– Терпеть не могу подобных путаниц! – вздохнула фрау Марта, оставшись одна в пустой гостиной. – Теперь несколько дней буду переживать и успокоюсь, только когда всё уладится...
– А вы не ждите несколько дней, – раздался вдруг мелодичный женский голос совсем рядом, – отвезите это зеркало госпоже баронессе сами. А своё заберите.
– Кто здесь?! – испугалась фрау Марта и невольно подпрыгнула на стуле.
Но ей не ответили.
Тогда перепуганная до смерти гнэльфина обошла всю комнату и заглянула во все укромные уголки. Но никого не нашла и очень удивилась:
– Неужели это – внутренний голос?!
– Он самый! – откликнулась невидимка и снова ласково посоветовала: – Отвезите зеркало баронессе... К чему вам лишние неприятности?
Фрау Марта закрыла глаза и кончиками пальцев потёрла виски.
– У тебя болит голова? – сочувственно спросил муж, вернувшийся в этот момент в гостиную.
– Пока нет... – ответила фрау Марта. – Но я стала слышать внутренний голос… Он советует отвезти зеркало в Гнэльфбург нам самим.
– Ехать в Гнэльфбург из-за какого-то зеркала? Да ты знаешь, сколько бензина придётся потратить на такую поездку?
– Не знаю, Вольфганг, и знать не хочу: с внутренним голосом обычно не спорят... А что сказал тебе начальник вокзала?
Господин Супис сердито взмахнул рукой:
– Что он может сказать! Сказал: ждите. Он позвонит в Гнэльф-бург, там всё выяснят и обратным рейсом вернут наше зеркало.
– Я так и думала... Вольфганг, заводи машину и грузи зеркало! Мы едем!
– Но у меня есть срочные дела, Марта! Два дня как-нибудь потерпим. Извини, я спешу, – и господин Супис торопливо вышел из дома, не дожидаясь новых просьб и требований рассерженной супруги.
– Жаль, что он не умеет слышать внутренний голос, – прошептала фрау Марта, оставшись одна в большой гостиной. – Он вёл бы себя по-другому...
– Он ещё услышит его, дорогая. Это я вам обещаю!
Фрау Марта вздрогнула и открыла глаза: в гостиной, кроме неё самой, никого не было...
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Вольфганг Супис проснулся в начале первого ночи от тихого скрипа двери в гостиной. Он быстро поднялся с постели и вышел из спальни, желая проверить, не померещился ли ему этот странный звук. В гостиной было темно, хотя лунный свет и огни витрин расположенного напротив дома магазина проникали в окна. Не заметив ничего подозрительного, Вольфганг хотел было вернуться в спальню, как вдруг его внимание привлёк шум воды, льющейся в ванной комнате. Он быстро прошёл туда и... столкнулся в дверях с красивой незнакомкой, кутающейся в халат его жены. Красавица заметила остолбеневшего хозяина дома и смущённо извинилась перед ним:
– Простите, что воспользовалась вашим душем без разрешения: после поездки в пыльном вагоне так хочется освежиться!
– Пожалуйста... Нет проблем... – Вольфганг, словно лунатик, повернулся и на ватных ногах прошёл обратно в гостиную, налил в стакан воды и, стуча зубами о стекло, выпил прохладную жидкость.
Следом за ним в гостиную заявилась и таинственная незнакомка. Расчёсывая на ходу волосы старинным гребнем, она чуть игриво подмигнула господину Супису и помахала ему ручкой.
– Бай-бай! – сказала красавица на прощанье хозяину дома и... вошла в зеркало.
Вольфганг рефлекторно поднял правую руку, чуть-чуть пошевелил пальцами и тихим, упавшим голосом прошептал:
– Бай-бай...
Желая проверить, не сон ли это, он подошёл к зеркалу и коснулся его поверхности ладонью. Стекло как стекло... Заглянул за зеркало, но и там не нашёл ничего подозрительного.
– Господи, померещится же такое! – проговорил бедняга, глядя на своё тёмное и смутное отражение.
И вдруг это отражение слегка подёрнулось рябью, и через миг уже другое лицо смотрело из зеркала на Вольфганга: лицо старой, седой и злой старухи.
– Тебе и не такое ещё привидится, паршивец, если ты не отвезёшь зеркало баронессе фон Фитингоф!
Господин Супис хотел отшатнуться от проклятого зеркала, но старая карга быстро и ловко вцепилась в его плечо и так сильно сжала плечевую кость, что он даже присел слегка от боли.
– Клянись, что отвезёшь зеркало утром! Клянись, или тебе не поздоровится!
– Клянусь, фрау...
– Фроляйн! – поправила седая ведьма.
– Клянусь, фроляйн! Отвезу немедленно!
– То-то, – снисходительно похвалила свою сговорчивую жертву старуха и разжала железную клешню.
Вольфганг, как мешок, повалился на пол.
– Сейчас ты не готов к автомобильной прогулке, поедешь утром. А пока можешь отдыхать.
– Спасибо, фроляйн...
– Не за что.
И старуха исчезла.
Господин Супис поднялся с трудом на ноги, потёр ладонью ноющее плечо и поплёлся в спальню.
– Ты где был?
– А?! – испуганно вскрикнул несчастный гнэльф и в страхе закрыл лицо руками. Но вскоре понял, что ошибся, и виновато улыбнулся:
– Это ты, Марта! А я было подумал...
Он не договорил и рухнул на кровать как подкошенный.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Старший внук баронессы Луизы фон Фитингоф, Карл, постучал в дверь бабушкиной комнаты и прислушался.
– Р-р-р... – тихо раздалось ему в ответ из-за двери. – Р-р-р...
– Извини, я не знал, что ты ещё спишь...
Карл вернулся в гостиную, где суетились его родители, разбирая остатки багажа старой баронессы.
– Хотел показать ей наш подарок – автомобиль с ручным управлением, – сказал он, помогая отцу снимать упаковку с большого зеркала, – но она спит.
– Странно, я разговаривал с ней всего лишь минуту назад! – Дитрих убрал последний лист картона и ахнул: – Это – чужое зеркало!
Эльза посмотрела на своё отражение, увидела вместо стройной красавицы полную гнэльфину и охотно подтвердила слова супруга:
– Ты прав: его подменили!
Дитрих нашёл багажную бирку и прочитал вслух:
– «Глюкберг, Сосновая улица, дом 15. В.Г. Супис».
Карл поспешил утешить родителей:
– Ничего страшного, обыкновенная путаница. Сейчас позвоним на вокзал и всё уладим.
Но к телефону он подойти не успел: в этот момент к дому подкатил автомобиль Вольфганга Суписа, и из него выскочили несчастные супруги, проведшие накануне ужасную бессонную ночь. Вольфганг торопливо отвязал злополучное зеркало и, пыхтя от напряжения, потащил его к парадному входу.
– Звони! – скомандовал он шагающей рядом с ним жене.
Фрау Марта послушно нажала на кнопку звонка и промокнула платочком пот на лбу измученного мужа.
В ответ на звонок из комнаты фрау Луизы раздался сердитый собачий лай. Впрочем, он быстро стих, хотя и успел повергнуть всех присутствующих в гостиной в большое недоумение. Особенно собаку Линду, дежурившую молча у входной двери. Звонок прозвенел во второй раз, и следствие решили оставить на потом: нужно было встречать незваных гостей.
– Извините... Простите... Очень сожалею... Но это не наша вина... Сердечно благодарен... Был рад познакомиться... – всё это Вольфганг Супис проговорил, делая короткие паузы между отрывистыми фразами, меняя злополучное чужое зеркало на своё собственное. Уже в дверях он прохрипел на прощанье:
– Желаю удачи, господа! Будьте счастливы с этим зеркалом! Если сможете...
И господин Супис исчез за дверями вместе со своей супругой, успевшей уронить одно-единственное слово:
– Прощайте!
Когда автомобиль с удивительными гостями отъехал от дома, Дитрих облегчённо вздохнул:
– Слава Богу! Оно нашлось!
И, засучив рукава, он подхватил зеркало своей матушки и потащил его к ней в комнату.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Когда суматоха с распаковкой багажа немного утихла, Дитрих и Эльза присели в кресла немного отдохнуть.
– Что творится с Линдой? – спросила Эльза усталого мужа. – Такое впечатление, будто она сошла с ума!
Линда и правда выделывала странные выкрутасы: то нагибала голову и старательно вынюхивала пол, то смущённо поджимала зад и крутилась на месте волчком, то начинала размахивать хвостом, словно раскрытым узким веером... Изредка она тихо поскуливала, но в этом скулении не было слышно агрессивных ноток, скорее, в нём звучала безграничная нежность...
– Она играет, – ответил Дитрих, не найдя другого, более подходящего объяснения странному поведению своей собаки.
– Ты завтра же пойдёшь в клуб собаководов! Линда очень породистая, и мы должны получить от неё отличных щенков.
– Завтра я не смогу, но в субботу обязательно побываю в клубе. А пока мы просто с ней прогуляемся. – Дитрих нехотя поднялся из кресла и, подойдя к двери, позвал собаку: – Линда, за мной!
Линда радостно взвизгнула и выскочила на крыльцо. Дитрих хотел было выйти следом за ней, но мощный порыв ветра (так, во всяком случае, показалось Дитриху) распахнул дверь настежь и отбросил его к стене.
– Проклятье! – выругался Дитрих. – Ну и сквозняк!
– По-моему, погода сегодня безветренная, – заметила ему Эльза. – Просто нужно быть самому немного поосторожнее!
Дитрих обиженно покачал головой, но ничего не сказал в ответ супруге и отправился на улицу прогуливать четвероногую озорницу Линду.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВёРТАЯ
За всю свою многолетнюю жизнь Луиза фон Фитингоф ни разу не падала в обморок: ей никак не подворачивался подходящий случай. Но когда она узнала о пропаже волшебного зеркала с красавицей Уллой, то чуть было не рухнула на пол – так подкосило её страшное известие. Собрав всю волю в кулак и не давая себе расслабиться, славная старушка заявила внучке и Шнапсу, принесшим ей печальную весть:
– Я должна немедленно мчаться на поиски Уллы! Бедняжка умрёт от тоски в одиночестве, ведь она не может надолго покидать зеркало!
Еле-еле Паулина и Шнапс уговорили шуструю баронессу немного подождать: ведь не могло же волшебное зеркало сгинуть бесследно!
– Вот увидишь, его скоро привезут, – пообещала внучка суматошной бабушке. – А ваша Улла, кстати, не так одинока – с ней остался Пугаллино.
– Кто-кто? – переспросила фрау Луиза и поднесла ладонь к правому уху. – Повтори, я не расслышала.
– Пугаллино! Мальчишка-гнэльф. Правда, заколдованный в куклу.
– Кем заколдованный?!
– Мною. Но это на время.
– Ты превратила настоящего мальчишку в куклу?! – Баронесса побледнела ещё сильнее. – Как ты только до этого додумалась?!
– Сначала я превратила огородное пугало в мальчишку-гнэльфа. А уж потом перезаколдовала его в куклу, – объяснила Паулина последовательность своих действий. – В ТАКОМ ВИДЕ его было легче перевезти в Гнэльфбург. Не кормить, не поить не нужно, да и на билете значительная экономия...
– Спасибо за заботу. Купи мне на сэкономленные деньги успокоительного... – Баронесса посмотрела на внучку строгим взором проницательных глаз и снова задала ей вопрос: – Ты колдовала с помощью моего блокнота?
– Да, бабушка. Я нашла там такие интересные заклинания!
– И, конечно, постаралась сразу пустить их в дело... Что ж, я не стану тебя ругать: это моя вина – не нужно показывать волшебные книги глупым девчонкам!
Фрау Луиза откинулась на спинку кресла и глубоко задумалась. Шнапс и Паулина притихли, стараясь ей не мешать. Наконец баронесса вновь произнесла:
– Принесите мне мой блокнот. Я попробую расколдовать Пугаллино на расстоянии.
Шнапс, выслушав приказание хозяйки, грустно проскулил в ответ и остался сидеть на месте.
– Что?!.. – ахнула баронесса, наклоняясь вперёд и вперяя свой взгляд в умные глаза собаки-привидения. – Ты хочешь сказать, что мы его забыли в Мерхендорфе?!
Шнапс снова тихонько проскулил и отрывисто гавкнул.
– Блокнот остался в столовой под заварочным чайником, – вспомнила Паулина и торопливо добавила: – Я всегда кладу вещи на то место, откуда их брала!
– Издержки хорошего воспитания, – вздохнула старая баронесса, – я снова с ними столкнулась... – Она встряхнула головой и, через силу улыбнувшись, сказала: – Принеси мне бумагу, конверт и авторучку, Паулина. Я напишу письмо Кэтрин Мюллер, попрошу её прислать нам блокнот, а заодно поинтересуюсь тем, как поживают наши друзья Ганс и Ольгерд.
– Передайте им привет от меня! – попросила Паулина и послушно побежала за письменными принадлежностями.
– И от меня им привет! – попросил свою хозяйку взглядом молчун Шнапс. – Только не пишите им о пропаже Уллы и мальчишки Пугаллино: не нужно их зря расстраивать!
– Хорошо, не напишу, – пообещала ему фрау Луиза.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
В субботу Дитрих, как и обещал супруге, отправился с Линдой в клуб собаководов.
– У вас отличная псина! – похвалил руководитель клуба четвероногую красавицу. И добавил с нескрываемой гордостью: – У нас есть прекрасная пара для неё. Зигфрид! – окликнул он громадного пса, сидевшего неподалёку на привязи.
– Гав! – рявкнул Зигфрид, и металлическая ограда, к которой он был привязан, слегка покачнулась.
– Настоящее чудовище... – прошептал Дитрих, вовсе не желая этими словами делать комплимент Зигфриду и его владельцу.
Но руководитель клуба собаководов расценил их именно как комплимент.
– Чудовище! Монстр! – подтвердил он с гордой улыбкой. – Ваши щенки будут просто великолепны!
Он отвязал Зигфрида от чугунной решётки, снял поводок и ласково потрепал могучего пса по загривку:
– Иди, познакомься с новой подружкой!
Собачий орангутанг подлетел к Линде, но тут же отскочил от неё в сторону, как ошпаренный.
– В чём дело, Зигфрид? – строго спросил обескураженный собаковод.
Но в ответ он услышал лишь жалкое, трусливое поскуливание.
– Может быть, нам лучше зайти в помещение? – предложил Дитрих. – Вдвоём они быстрее найдут общий язык!
– А что, это идея! – обрадовался хозяин Зигфрида. – Выпьем по чашечке кофе, вы посмотрите документы нашего медалиста...
Минут через десять они вновь вышли на крыльцо и увидели пустую собачью площадку.
– Где Линда? – спросил Дитрих.
– Наверное, они играют! Вон за теми кустами!
Но за кустиками лежала на траве и сладко дремала одна только Линда – Зигфрида не было там и в помине.
– Где же ваш монстр? – ехидно поинтересовался Дитрих.
Собаковод недоумённо развёл руками: он и сам хотел бы услышать ответ на этот вопрос.
В этот момент к ним подъехал какой-то мотоциклист и гневно начал выговаривать руководителю клуба:
– Ваш бизон, господин Шульц, снова бегает без намордника! И снова сшибает грузовики и автобусы! Я еле успел свернуть в сторону, иначе бы...
Руководитель клуба прервал его излияния:
– Где вы видели Зигфрида?! Клянусь, я запру его под замок...
– Вы клялись уже тысячу раз, господин Шульц, но история повторяется снова и снова! – Гнэльф-мотоциклист перевёл дыхание и махнул рукой в ту сторону, откуда только что приехал. – Ваш бешеный пёс находится сейчас там, возле Вестхаузена!
– Он в другом городе?! – ахнул господин Шульц. – До Вестхаузена пятнадцать минут езды на машине!
– Я доехал за десять, – гордо сообщил мотоциклист и умчался прочь, забыв даже попрощаться.
– Ничего не понимаю... – развёл руками бедный собаковод. –
У меня такое чувство, что ваша Линда сильно напугала Зигфрида... Но чем?
– Может быть, запахом шампуня? – съязвил Дитрих.
– Может быть, может быть...
Помявшись, Дитрих смущённо спросил:
– Значит, знакомство не состоялось?
– Узнаете через три месяца, – буркнул собаковод. – Всего доброго!
И он медленно побрёл к зданию клуба, ломая голову над тем, что случилось с его отважным Зигфридом.
Вернувшись домой, Дитрих начал снимать поводок с шеи Линды.
Жена и дочь видели, что он не расположен к расспросам, однако Эльза всё-таки не выдержала и поинтересовалась:
– Ну как?..
Супруг пожал плечами:
– Полная неизвестность...
Обретя свободу, Линда ринулась в комнату старой баронессы. А через мгновение оттуда донеслись радостные собачьи визги и тихий лай.
– Линда без ума от твоей матушки, Дитрих, – улыбнулась Эльза. – Целыми днями пропадает в её комнате!
– Мама стала словно дитя, а животные любят играть с ребёнком.
– Ты прав, она – дитя. Забавляется сама с собой, разговаривает вслух, причём на разные голоса... Правда, дитя никогда не станет кричать: «Шнапс! Шнапс! Шнапс!», а баронесса только о нём и твердит.
– Бабушка пьёт кофе и чай! – вступилась за старушку Паулина. – И ещё молоко и йогурт!
Из комнаты баронессы стремглав вдруг вылетела Линда и, подбежав к входной двери, умоляюще заскулила.
– Только на одну минуту и сразу назад! – строго сказал Дитрих и открыл дверь.
И снова его отшвырнуло к стене каким-то загадочным вихрем, распахнувшим настежь злополучную дверь.
– Ну и сквозняки у нас! – покачал он головой, приходя в себя.
– Шнапс! Шнапс! – раздался голос фрау Луизы. – Ах ты, негодник! Сейчас же вернись!
– У твоей матушки открыта комната и, наверное, окно. Вот и сквозняк, – объяснила Эльза происшедшее и потёрла кончиками пальцев виски.