Geum.ru

Проповедников благовествовать русской молодежи привели главным образом к увеличению числа номинальных членов церкви, а не истинных последователей Иисуса Христа

Вид материалаДокументы

Содержание


Ii. результаты исследований
Iii. заключение
Подобный материал:
  1   2   3   4   5   6   7

Марк Дж. Харрис

НЕВЕЖЕСТВО И АПАТИЯ


Общий фон религиозных верований, установок и обычаев новообращенной евангельско-христианской молодежи в регионе Подмосковья (Россия)


I. ВВЕДЕНИЕ В ДАННУЮ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКУЮ ПРОГРАММУ


А. Общее введение — Попытки западных проповедников благовествовать русской молодежи привели главным образом к увеличению числа номинальных членов церкви, а не истинных последователей Иисуса Христа. Частично данный безрадостный результат объясняется тем, что многие западные благовестники, пытаясь достучаться до этой группы людей — представителей специфической, молодежной субкультуры — не постарались узнать больше о ее, этой молодежи, религиозном контексте. Перед данным исследованием была поставлена цель информировать жителей Запада (а также, быть может, и некоторых россиян) об основных религиозных верованиях, представлениях, установках и отношениях, которые составляли общий план, формировали среду, создавали обстановку существования современной русской молодежи — то есть той молодежи, которой они, западные проповедники, пытаются передать Благую весть Господа нашего Иисуса Христа. Результаты данного исследования помогут работникам христианских миссий в России воспользоваться подходами, принимающими в расчет российский молодежный контекст, вследствие чего в новых церквах может появиться больше твердых в вере, плодовитых новообращенных.

Б. Предыстория — По мере приобретения собственного опыта научных исследований, проводимых в различных городах России по следам западных евангелизационных кампаний, я начал обращать внимание на практические результаты усилий западных проповедников с 1993 г. Обыкновенно по завершении таких кампаний возвещалось о многих сотнях обращений ко Христу, но затем согласно данным моих неформальных исследований выходило, что в церквах оставалось, если вообще оставалось, практически весьма незначительное число из тех, кто «принял решение» следовать за Христом. Я вел научные наблюдения и в церквах, которые возникли в Москве в последние годы. Считалось, что здесь каждое воскресенье многие люди обращаются ко Христу, несмотря на то, что впоследствии весьма незначительное число из таковых оставалось членами церкви. Данное обстоятельство оказалось всего более свойственным современной российской молодежи, в среде которой было очевидно становление новой субкультуры; при этом новая культура в принципе не могла привиться к старшему поколению россиян с той же легкостью, с какой прививалась к молодому, поскольку старшее воспитывалось еще в условиях прежней коммунистической системы России. В результате контактировать с молодыми россиянами стало значительно легче, хотя «достучаться» до их сердец удавалось значительно труднее, чем до людей старшего поколения. Жители Запада, по всей видимости, недостаточно хорошо разбиравшиеся в этой проблеме, не уделяли особого внимания исходным представлениям россиян о методах евангелизационного труда. Они продолжали передавать евангельскую весть без учета контекстуализации, шаблонно, стереотипно, применяя прежние, не оправдавшие надежд методы евангелизации, так что многие, вначале небезразличные, молодые россияне так и не оказались в лоне церкви. Новое поколение русской молодежи следовало исследовать более тщательно с тем, чтобы всякий, пытающийся благовествовать этой молодежи, мог уяснить и учесть ее мировосприятие и отношение к религии.

В. Метод исследования — Как указывалось выше, целью данного исследования было выявление основных библейских и культурных факторов, учет которых может оказать существенную помощь в достижении истинного восприятия россиянами евангельского слова. Я стремился раскрыть и описать круг проблем, которые признавались молодыми россиянами характерными в плане религиозной ориентации в период, предшествующий принятию ими Благой вести, то есть прежде того, как они откликнулись на евангельский призыв сердцем. Чтобы достичь этой цели, я воспользовался методом индивидуальных интервью. В этом исследовании я стремился прежде всего услышать, во что молодые россияне веровали до усвоения ими евангельской вести, о чем размышляли, какие чувства испытывали и как поступали в религиозном отношении. Я старался ответить на следующий важнейший вопрос: На какой почве возрастала русская молодежь, иначе говоря, на какой почве предстояло сеять евангельское семя? В общем именно на этот вопрос отвечали по ходу опроса молодые новообращенные, приводившие личные свидетельства о жизни до встречи с Евангелием.

Г. Тема и ее границы — Данное исследование в этническом отношении я ограничил по преимуществу русской (мужской и женской) популяцией в возрасте от 14 до 25 лет — ныне эти юноши и девушки составляют живую в духовном отношении, деятельную часть церквей, образованных при помощи западных христианских служителей. Никаких других цензов в вышеозначенных пределах я не определял. Для интервьюирования отбирались только молодые россияне из числа тех, кто, во-первых, не воспитывался в христианском окружении, и, во-вторых, обратился ко Христу в период между 1991 и текущим годом (следует подчеркнуть, что при этом я был весьма щепетилен в отношении молодых людей, обратившихся ко Христу в последнее время, и просил пасторов или других церковных лидеров приводить доброе свидетельство о подлинном возрождении таковых). В целом по этой теме и в ее границах я расспросил 43 молодых человека обоего пола.

Д. Ограничения в отношении полученных данных — На результаты данного исследования, проведенного на основе анализа качественных показателей, можно ориентироваться только с учетом отмеченного выше контекста, следовательно, экстраполировать эти результаты на другие регионы или популяции не представляется возможным. Русская молодежь из регионов России, лежащих за пределами Подмосковья, очевидно, не будет во всем походить на молодежь Подмосковного региона. Данные материалы можно интерпретировать на базе иных теоретических предпосылок по сравнению с теми, что предложил я, предоставив молодым россиянам возможность говорить больше от своего имени, и отказавшись от собственных толкований множества разнообразных аспектов рассматриваемой темы (помимо тех, естественно, что представляются самоочевидными). В принципе не исключено, что на каждый из поставленных выше вопросов могут существовать и другие оригинальные ответы, хотя зафиксировать их мне не удалось; вместе с тем весьма маловероятно, что невыявленные оригинальные реакции могут оказаться характерными для всей исследованной популяции, поскольку серия из 43-х интервью, проведенных мной, достоверно репрезентирует данную популяцию.

Е. Другие замечания

1. Данное исследование относится к числу качественных, а не количественных. То есть, я не проводил статистической обработки представленных материалов, так как не ставил целью выйти на количественные соотношения тех или иных установок российской молодежи. Ценность данного исследования состоит в демонстрации разнообразных взглядов, отношений, установок, с которыми может столкнуться христианин в общении с молодыми россиянами. С этими материалами в руках христианский служитель обретает возможность заблаговременно и по существу подготовиться к должной реакции на каждый из комментариев, приведенных в данном документе.

2. В эти материалы включены только образцы комментариев из широкого круга вариантов, возможных в каждом отделе. По каждому аспекту темы можно было сказать значительно больше, но я выбирал лишь ключевые идеи, обнаруженные по ходу этих изысканий.

3. Многие молодые россияне были готовы поделиться своим отрицательным отношением как к православию, так и западной религии. Это их собственное отношение и мнение и, делая эти комментарии, они говорили не в расчете произвести эффект на кого-то, а прежде всего, уясняя для себя лично собственные установки и отношения до момента уверования. Все частные вопросы были составлены мною так, чтобы не внушать молодым людям той или иной позитивной или негативной реакции.

4. Читатель должен помнить, что в свое время каждый из этих молодых людей стал христианином евангельского вероисповедания, причем главным образом под влиянием западных проповедников. Конечно, данное обстоятельство не могло не наложить отпечаток на некоторые из их установок. Однако во время опроса я настоятельно просил молодых людей припоминать собственные отношения и мнения, присущие им до того, как вследствие той или иной деятельности западных миссионеров они приняли евангельскую весть, и не интерпретировать своего прошлого опыта с точки зрения возрожденного человека, под действием установок, приобретенных уже от слышания Слова Божьего.

5. Опрос проводился преимущественно на русском, иногда на английском, языках, в зависимости от возможностей интервьюируемого молодого человека. Высказывания тех, кто говорил по-английски, я редактировал в плане грамматики, и временами в плане словоупотребления, а некоторые громоздкие, нескладные предложения переделывал так, чтобы в итоге получились «читабельные» и ясные материалы. Перевод интервью с русского осуществляли наши переводчики или я сам.

6. С целью сохранения конфиденциальности информации, полученной от молодых людей, я употреблял для обозначения каждого опрашиваемого особый шифр. Шифр состоит из двух частей: (1) Первое двузначное число обозначает возраст молодого человека во время опроса; (2) Первая буква указывает на пол молодого человека, мужской или женский; (3) Второе двузначное число обозначает год обращения молодого человека ко Христу (его следовало вспомнить или определить как можно точнее); и (4) Вторая буква указывает на религиозный фон: А=атеистический, П=православный, И=иудейский, М=мусульманский. (В этой связи следует подчеркнуть, что во многих случаях определить данный фактор было весьма и весьма затруднительно, поскольку в ответе на вопрос о религиозном фоне молодые люди нередко вставили в тупик. Основное затруднение касалось их семейной предыстории, поэтому при возникновении подобных ситуациях выбирался самый ближайший определитель.) Таким образом, шифр (16Ж98П) представлял 16-летнюю девушку, обратившуюся ко Христу в 1998 г. и воспитанную в православной среде.

7. Представленные материалы описывают первую из четырех тем, которые касаются российской молодежи. После необходимого оформления в последующих материалах будут рассмотрены следующие три темы: (1) Опыт благовествования среди молодых россиян; (2) Опыт их обращения; (3) Оценка ими благовествования западных христианских миссионеров в России с предложениями по улучшению методики евангелизации.


II. РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ


А. Личные мнения и понятия

1. Бытие Бога — Обретение молодежью Советского Союза и России уверенности в существовании Бога в историческом отношении является сложным процессом, и сложности этого процесса сохраняются вплоть до настоящего времени.

а. Атеизм — Атеизм советской молодежи редко являлся осознанной, сознательно избранной установкой. Скорее всего, молодежный атеизм коммунистической эпохи можно было бы назвать исходной предпосылкой, приобретаемой автоматически. Со времени перестройки в этой исходной предпосылке стали сомневаться, после чего от нее постепенно избавились. Если атеизм, принимаемый без возражений, являлся для детей 80-х исходным беспрекословным представлением, то для детей 90-х он выступал в подобной роли все в меньшей степени.

Коммунистическая система строилась на материалистических исходных предпосылках, и безоговорочно принимаемыми догмами были именно эти материалистические исходные предпосылки. «Помню, в последний раз я спрашивал о Боге в детском саду, когда мне было три или четыре года. Кто-то внушительно сказал мне, что Бога нет. Я поверил в это, и с тех пор, как мне кажется, никогда уже не задавал вопросов о Боге, есть Он или Его нет» (27М91А). Молодые россияне не говорили ни о какой тщательно продуманной коммунистами атеистической апологетике, если не считать догматического представления ими эволюции в качестве факта и забавного «доказательства», обнаруженного в космическом пространстве: «В школе мне говорили, что Бога нет, поскольку космонавты выходили в открытое космическое пространство и не видели там никакого Бога, так что Бога нет — ты не должен верить в Него, говорили мне» (27М92А).

Отсюда вера в Бога многим молодым россиянам не представлялась темой для размышлений или дискуссий. «В нашей семье было принято считать, что Бога нет. И вообще об этом не говорили. Мы никогда не думали о том, что можно было выбирать между бытием и небытием Бога. Об этом у нас ни разу не упоминалось. Просто-напросто понятию Бог места в жизни не находилось» (26Ж92А). Вера в Бога считалась «пережитком прошлого» (27Ж95А), так что современные россияне о Боге серьезно не размышляли.

«Обретенная догма» коммунизма не имела бы такого воздействия на россиян, если бы не сопровождавшие внедрение этой догмы открытый нажим и не меньшее тайное давление, осуществлявшиеся под руководством коммунистической партии. Коммунистические идеи тогда не только «вбивали в головы», но активно противодействовали зарождению других, альтернативных мировоззрений. «Когда мне было 13 лет, один мальчик сказал, не таясь, что верит в Бога. Тогда все вокруг подняли его на смех» (29Ж92П). На детей русских баптистов в школьных учреждениях оказывалось большое давление, и это не могло не отпугивать всякого из окружающего коллектива, который мог случайно увлечься Богом. Коммунистическая система в целях самосохранения контролировала также и родительский состав: «Мои родители не были какими-то особенными коммунистами, они не верили в коммунизм, хотя и придерживались этой идеологии просто потому, что их так научили. Если бы мой отец не вступил в коммунистическую партию, он бы распрощался со своей карьерой» (25Ж93А). Естественно, в подобных условиях вопросом о существовании Бога молодежь задавалась крайне редко.

Забегая вперед, отмечу, что данный атеистический духовный вакуум с наступлением горбачевской перестройки для Евангелия оказался «глиняной стеной». Более того, можно сказать, что атеизм начала 90-х во многом даже способствовал движению российского народа к Богу.

б. Православный теизм — Хотя в 80-х имелось достаточное число молодых россиян, веривших в Бога, по крайней мере втайне, под влиянием православных в семье, православный теизм широко распространился лишь в 90-х, когда «все заговорили о том, что Бог есть. Об этом вещали все средства массовой информации, это обсуждали на каждом углу, об этом говорили все. Никакой тайны из этого факта не делали» (23М98П).

Православный теизм в православных семьях, подобно атеизму в семьях коммунистических, передавался из поколения в поколение, если вообще передавался, как догма, без всяких толкований. Многие из молодых россиян согласились бы со следующим комментарием: «О Боге мне говорила бабушка, вот почему я поверила, что Бог есть» (13Ж99П). Другие, бывало, узнавали об этом в результате определенных действий, предпринимаемых кем-то из родных. «Однажды, я это хорошо помню, когда я отправлялся спать, бабушка, сотворив надо мной крестное знамение, сказала: «Ну, теперь, внучек, уснешь спокойно». Когда по ночам мне снились кошмары, мама непременно заставляла меня молиться по молитвослову, чтобы я мог уснуть. Все это и тому подобное вынуждало меня думать о Боге» (22М94П). И, наконец, предположение о существовании Бога получало еще большее подтверждение, если исполняли различные православные обряды и посещали храм, по крайней мере по церковным праздникам, все члены семьи.

И вместе с тем, было бы ошибкой думать, что в подобных семьях православный теизм передавался молодым людям из поколения в поколение автоматически. Вот пример: «Моя мама происходила из преданной православной семьи, поэтому она знала немного о Боге. Она бывала в храме не реже одного, а то и двух раз в неделю. Но я никогда не видела ее читающей Библию, да и Библии у нее своей не было. Мама считала себя настоящей православной христианкой, потому что она регулярно посещала православные богослужения. Решив крестить своего ребенка (то есть меня), она сделала это тайком, ночью. Я же лично о Боге ничего не знаю, потому что мне мама никогда не говорила о Нем» (22Ж95П). Итак, мною было отмечено большое число православных семей, в которых молодые люди теистами не становилась. Вера для русских была большей частью сугубо личным делом. «Бабушка у меня была богомолкой, но она никогда не говорила мне о Боге» (15Ж99А). Оказалось, что многие молодые россияне из православных семей имели весьма смутное представление о Боге и не понимали Божеского естества. «Я верил в Бога, но вообще не представлял себе, что мне делать с этой верой в реальной жизни, какое отношение она имеет к моему бытию, и вообще, что все это значит. Я просто чувствовал, что Бог есть» (15 М99П).

в. Иные теистические вероисповедания — Две другие религиозные системы в России, иудаизм и ислам, также относятся к теистическим. Молодые россияне, последователи этих вероисповеданий, встречались весьма редко, но те несколько человек, которых я опрашивал, говорили в основном о том же, что другие говорили в отношении православия. В их семьях верили в Бога, но об этом домашние особенно не распространялись. Две девушки из мусульманских семей вспомнили нечто похожее в прошлом: «Мои родители выросли в исламском окружении, но они только придерживались некоторых традиций и обрядов, вот и все» (22Ж98М). «Быть мусульманкой для меня значит ничто иное как соблюдать определенные мусульманские обряды» (28Ж91М). Одна христианка еврейской национальности высказалась о своем окружении следующим образом: «Моя семья относилась к числу иудейских; причем мой отец был истовый иудей, хотя остальные из моих домашних такими не были; например, перед нами всегда вставал вопрос, идти сегодня в синагогу или нет. Я кое-что знала о Боге, а лучше сказать почти ничего не знала» (19Ж92И). Только один из всех опрошенных мной молодых людей воспитывался в иудейской семье в атеистическом духе.

г. Немонотеистические верования — Среди многих россиян широко распространено мнение о том, что есть какая-то высшая, но при том безличная, сила. «Я думала, что есть какой-то высший разум, но никогда не связывала его с Богом» (20Ж94А). «Мне казалось, что была какая-то высшая сила или что-то такое» (32Ж92А). «Я полагала, что что-то есть — не какая-то личность, а какая-то сила» (19Ж96А). Так выражалась определенно меньшая часть из всех опрошенных мной молодых людей, но даже те немногие, кто придерживался подобных взглядов, в это особенно не верил, в связи с чем мало отличался от других.

д. Практический атеизм — Эта категория в плане отношений с Богом была, наверное, наиболее характерной особенностью большинства опрошенных мной молодых людей. Некоторых молодых людей из других категорий можно было причислить одновременно и к данной категории, поэтому выделение ее по сравнению с вышеописанными достаточно условно. Здесь следует добавить, что в плане вопроса о существовании Бога практический атеизм является, по всей видимости, одной из самых распространенных установок современной российской молодежи. Своеобразным обобщением данного положения является комментарий одного молодого человека: «Думаю, что Бог есть, но вряд ли это имеет ко мне какое-то отношение. Ну, конечно, Бог есть, но что мне до этого?» (17М99П).

Для большинства молодых россиян нового поколения, которых я опрашивал, Бог существовал, но Он не имел какого-либо отношения к их собственному, реальному бытию. «О Боге я слышала не раз, но мне казалось, что Он находится где-то далеко-далеко отсюда, на небе — Он не трогает меня, а я — Его. Ни я Ему не нужна, ни Он — мне» (15Ж99П). Хотя вера в Бога была важной ступенью личностного развития детей 80-х, та же самая вера стала безразличной, незначащей для большинства современных россиян. Движение в направлении теизма само по себе не привело этих молодых людей к желанию понять и полюбить Бога, вступить с Ним в тесные отношения, хотя теоретически, как этого добиться, они знали. «Я верил, что Бог есть, или, по крайней мере, есть сила, которая превышает человеческую, но мне никогда и в голову не приходило, что с Ним можно вступить в близкие отношения. Я никогда по-настоящему об этом не думал» (15М96А). Как многие другие, я называю эту категорию установок «практическим атеизмом», поскольку молодые люди, разделяющие подобное мнение, живут и действуют как будто Бога нет, хотя и не возражают, что Бог есть.

Между православными россиянами встречается еще одна форма практического атеизма, особенно присущая молодым людям. Многие из таковых заявляют о себе, что они — православные, не имея даже элементарного представления о тех религиозных понятиях, которые могут проистекать из такого заявления. «Моя мать говорит, что она православная. А вот спросишь ее, верует она в Бога или нет, ответ будет — нет» (17М96П). Многие, называющие себя православными, одновременно принимают астрологию, переселение душ и множество иных пантеистических восточных учений. Но даже эти верования их пропитаны формализмом, поскольку даже они, по всей видимости, не затрагивают их сердец очень глубоко, во всяком случае, все это никак не отражается на их жизни.

2. Сущность и атрибуты Бога — Из приведенных выше цитат трудно понять, какие общепринятые воззрения на природу Бога имели хождение в молодежной среде. В данном разделе я приступаю к более детальному анализу этих воззрений. Большинство нижеприведенных комментариев я услышал от тех молодых людей, которые говорили о вере в существование Бога, но не только. Если одни атеисты на вопрос «Каковы характерные, сущностные особенности Бога?» отделывались общей фразой: «Мне нечего сказать на это, я просто ничего не знаю» (19Ж96А), то другие имели определенные суждения о предполагаемом Божеском естестве, правда, эти суждения имели явные признаки православного влияния.

а. Удаленность или близость — Наиболее типичные суждения относительно природы Бога относились к предполагаемой дистанции между Ним и человеком. «Я знала одно — Бог пребывает на небе, очень далеко от меня» (23Ж96А). «На самом деле Бог был далеким и таинственным» (19М95П). Некоторые думали так потому, что не имели личного общения с Богом. «Я не могла понять, как это Бог всегда пребывает со мной, если я никогда не видела, не слышала, не ощущала Его. Меня это просто поражало» (15Ж99А). Другие связывали суждение об удаленности Бога с влиянием русского православия. «Я много старалась, чтобы разобраться, каким представляют Бога в русском православии. Так, я ходила в православный храм, чтобы узнать, что происходит там на богослужении и какому Богу там служат. Отсюда я сделала вывод, что Бог от меня очень далек» (32Ж92А). «Я живу в православной стране, и здесь мы верим, что Бог где-то есть, хотя приблизиться к Нему рядовой человек не может» (19М97П).


>