Лучших школьных сочинений

Вид материала

Литература

Содержание Рецензия на кинофильм «кавказский пленник» Рецензия на кинофильм Рецензия на фильм «человек-амфибия»

Подобный материал:

• О конкурсе школьных сочинений риа новости, 18.11kb.
• Положение о проведении окружного конкурса школьных сочинений «На страже родных рубежей», 34.71kb.
• Конкурс школьных сочинений «Учитель! Пред именем твоим…», 96.74kb.
• 10000 самых лучших сочинений. Самый полный сборник. Все классы. Все темы, 20.17kb.
• Из детских сочинений про СССР, 63.33kb.
• Конкурс сочинений, 117.24kb.
• Конкурс сочинений, 34.72kb.
• Приказ №1108 г. Петропавловск-Камчатский «27» сентября 2010 г. Опроведении краевого, 67.17kb.
• Республиканский конкурс сочинений «Как мы провели лето в Удмуртии», 71.46kb.
• Методические рекомендации по проведению информационно-разъяснительной работы по Всероссийской, 708.05kb.

.лет тюремного за­ключения. После этого случая с генералом впечатлительный Иван теряет дар речи. Спустя семь лет в наше время его «вызволяет» из зоны уже ФСБ для убийства крупного банкира.

Таким образом, человек попадает под власть мощной, годами выработанной системы. И если на него положила глаз «контора», то человек практически погиб.

В таком замкнутом круге оказывается Иван Голубчик. Спец­службы готовят его к убийству, тщательно обдумывая каждый шаг. Майор ФСБ, герой Александра Збруева, отводит Голубчику роль палача: «Палачи любой власти нужны».

Совершив свою миссию, Голубчик еще больше втягивается в за­падню. С одной стороны — охрана-мафия банкира, с другой — «контора?. И здесь особенно четко встает вопрос фильма: мафия и ФСБ. Чьи методы работы более законны?

Во второй части фильма — «Спаси и сохрани» — мы получаем ответ на этот вопрос. Отчаявшись, Иван дает интервью француз­ским журналистам прямо в самолете прямо в аэропорту Пулково-2. Самолет отрывается от земли и взрывается. «Создана правительст­венная комиссия, — говорит дикторша, — по расследованию при­чин катастрофы». Председателем этой комиссии назначается чело­век, организовавший убийство.

Актерский состав подобран, по моему мнению, очень удачно. Особенно сильно играли актеры второго плана: Леонид Броневой, Армен Джигарханян. Броневой играет роль правительственного портного. Это пожилой, рассудительный человек, который гордит­ся тем, что общался с «великими». Герой Збруева делает ему заме­чание: «От старости вы не умрете». Выдержав паузу, портной отве­тил: «С вашего позволения, я хотел бы умереть от старости». Меня потряс этот момент. Оказывается, в нашем обществе кто-то глав­ный может распоряжаться жизнью другого человека. Система, за­родившаяся в СССР в тридцатых, создала вокруг себя мощную опричнину, как это было во времена Иоанна IV.

Фильм, безусловно, тяжелый. Он очень сильно давит на психи­ку. Это ощущение усиливает необычайная музыка. То и дело воз­никает однообразный «сверчковый» звук, усиливающий психоло­гическую нагрузку. Частыми в фильме являются немые диалоги. Очень мастерски сыграны все паузы.

Я считаю, что реальную жизнь критиковать бесполезно. «Ши­зофрения? — фильм о реальной жизни. Вся та злоба, страх и кровь нашей жизни — все это отражено в этом фильме. «Шизофре­ния» — это вызов. Недаром весть о нем была как-то скомкана и за­быта. Мы видим страшную гибель России, выгодную кому-то. «В державе за хорошие денежки можно все», — говорит героиня Да­рьи Кабаловой. Пускай это звучит банально, но задача всей россий-

477

ской молодежи сейчас — спасти и возродить страну, не дать день­гам взять верх в жизни. Если люди перестанут бороться, страшная шизофрения проникнет во все слои общества, поразит каждого. Я думаю, что появление такого фильма, как «Шизофрения», станет одной из первых ступенек всеобщей лестницы выздоровления.

РЕЦЕНЗИЯ НА КИНОФИЛЬМ «КАВКАЗСКИЙ ПЛЕННИК»

Чеченская война. Несомненно, в душе каждого из нас еще жи­вы воспоминания об этой трагической странице в истории нашей страны. Фильм Сергея Бодрова «Кавказский пленник», рассказы­вающий о судьбе двух русских солдат, попавших в плен к чечен­ским боевикам, еще раз напоминает нам о ней и заставляет задума­ться над тем, как отвратительна и чудовищна война, насколько чужда она человеческому сознанию. В то же время фильм поража­ет 'нас прекрасными человеческими отношениями между героями, которые подобны цветку, распустившемуся на поле битвы.

Сюжет «Кавказского пленника» понятен и близок всем людям. Такие сюжетные ситуации характерны для многих фильмов Бодро­ва. Например, в его картине «СЭР» мальчик бежит из исправитель­ной колонии, чтобы найти своего отца. Посмотрев предыдущие ра­боты Сергея Бодрова («Сладкий сок внутри травы», «Непрофессио­налы», «СЭР»), мы можем отметить, что этот режиссер, показывая суровую правду жизни, смотрит на своих героев с теплотой и любо­вью. Такой же взгляд мы можем без труда уловить и в «Кавказ­ском пленнике».

Многим критикам фильм показался слишком мягким, избегаю­щим показа кровавой реальности войны в Чечне или быта Россий­ской армии. Действительно, в нем нет зверств, нет эффектных ба­тальных сцен. Это объясняется тем, что замысел режиссера заклю­чался в создании картины взаимоотношений двух русских солдат и чеченцев, в плен к которым они попали.

Создателей ленты вдохновило одноименное произведение Льва Николаевича Толстого. Имена персонажей — Жилин, Дина, Абдул-Мурат, некоторые сюжетные моменты взяты из «Кавказского плен­ника» Толстого, поэтому и сам фильм носит такое название. Ре­жиссер следует традиции классика, восходящей к «Войне и миру», с его отрицанием войны и убийства.

Главные герои фильма — рядовой Жилин и прапорщик Алек­сандр. Первый — брошенный в пекло войны призывник-новобра­нец, второй — профессионал-наемник. Оба, раненные в бою, попа­дают в плен к чеченцу Абдул-Мурату. Сын Абдула находится в пле­ну у русских, и старик хочет договориться с комендантом лагеря об обмене пленными. Во время неудачной попытки побега Александра убивают, Жилин остается один. Мать Жилина, потрясенная тем, что случилось с ее сыном, приезжает к коменданту и договаривает­ся об обмене. Но ее усилия оказались тщетными: сына Абдулы за­стрелили русские солдаты, когда тот пытался убежать. Картина по­казывает, как и почему возникает ужасная бесконечность крово­пролития. Одна кровь влечет за собой другую, одна смерть — сле­дующую. На этом строится сюжет. Этим он движется, пока кто-ни-

478

будь не найдет в себе силы остановить, разорвать порочный круг. Абдул-Мурат находит в себе силы не мстить, не убивать. Видя, что его дочь Дина любит Жилина, старик сохраняет ему жизнь. Но фи­нал фильма омрачается страшной картиной: русские бомбардиров­щики летят бомбить аул Абдулы.

«Кавказский пленник» Сергея Бодрова — это фильм не только о войне, но и о любви. Юные герои фильма — Жилин и Дина — это Ромео и Джульетта в условиях войны на Кавказе, разделившей уже не два рода, а два народа.

Лента имела большой успех на кинофестивале в Канне, где по­лучила приз ФИБРЕССИ и приз зрительских симпатий. На фести­вале «Кинотавро в Сочи фильм удостоен Гран-при, а Олег Меньши­ков, исполнитель роли Александра, и Сергей Бодров-младший, ис­полнивший роль Жилина, получили приз за лучшую мужскую роль. Сняв в роли Жилина своего сына, Сергей Бодров-старший на­шел прекрасного партнера для Олега Меньшикова, а картина стала для режиссера более значительной, личной. Беззащитные глаза солдата Жилина, в которых мы не видим ни одной ноты фальши, интуитивно угаданная Сергеем Бодровым-младшим пластика ком­пенсируют отсутствие в фильме философских глубин и эстетиче­ских порывов. В сильном актерском ансамбле блистает Олег Мень­шиков, который принес в фильм ноту оптимизма и жизнерадостно­сти. Благодаря мастерству оператора Павла Лебешева мы увидели Кавказ с его пейзажными красотами и местными обрядами.

При всей видимой простоте в фильме есть то, что соединяет его компоненты: это внутренняя естественность, соответствие психоло­гическим и духовным реалиям нынешней России,

РЕЦЕНЗИЯ НА КИНОФИЛЬМ «БРАТ»

Фильм «Брат» Алексея Балабанова был снят кинокомпанией «СТВ» в 1997 году. Главные роли исполняли Сергей Бодров, Вик­тор Сухорукое, Светлана Письминченко, Юрий Кузнецов, Вячеслав Бутусов. Продолжительность фильма (всего 95 минут) не велика. Но это новое русское кино сразу же стало участником официальной программы 50-го Каннского фестиваля. Почему «новое русское»? Да потому, что «Брат» действительно оказался самой громкой и яр­кой отечественной премьерой прошлого года, которая покорила сердца российских зрителей.

Главный герой картины Данила Багров, демобилизованный из армии, вернулся в свой родной городок. Но скучная жизнь россий­ской провинции не устраивала его, и, ища себе на молодую голову приключений и испытывая судьбу, он решил податься во вторую столицу России — Петербург. Там, по слухам, уже несколько лет процветает его старший брат. Но все оказалось не так-то просто — брат был наемным убийцей... Здесь режиссер излагает свою, навер­ное, излюбленную историю (ту, которая сейчас царит в жизни) — о мире, погубившем душу молодого человека, Балабанов создает сю жетную конструкцию современного боевика, тем самым вводит в заблуждение зрителей, понявших фильм как историю очередного симпатяги киллера, коих прошло по экранам предостаточно. Но

479

фильм «Брат» не об этом. Здесь звучит мотив братской внутренней неразрывной связи. Старший брат, сделав Данилу также професси­ональным убийцей, чистильщиком, словом, современным килле­ром, подставляет его, бросая на произвол судьбы, потому что дол­жен спасаться и думать только о своей собственной шкуре. Но Да­нила сумел понять и простить брата, так как они «одной крови». В фильме можно найти и тему убийства, и сюжетный зачин с кино­съемками, на которые случайно забредает герой (просто Балабанов решает посмотреть, при каких условиях в городе можно выжить...). Наиболее остро и глубоко находит герой свое переживание ошелом­ляющего мгновения встречи провинциала с огромным городом, чу­жим, холодным, враждебным, в котором Данила чувствует себя ни­чтожным, одиноким и беспомощным.

Первое ощущение оказалось неизгладимым. А. Балабанов за­ставляет главного героя неприкаянно слоняться по лабиринтам улиц в поисках брата и жилья, бросает его в объятия общества нар­команов и дворовых тусовок, наделяет пугающим чувством потери своего собственного «я? и дарит как бы зыбкое отдохновение в не­замысловатых песенках Вячеслава Бутусова, согревающих его бес­приютное сердце.

Режиссер как бы пробует себя в жанре современного боевика. Он выбирает сегодняшний шумный многолюдный город — Петер­бург. В каком бы временнбм ракурсе и через какую бы сюжетную призму ни искал режиссер, он видел одно: никем вокруг не заме­ченную трагедию маленького человека из толпы. Судьба, оборвав Даниле крылья, бросает его в самое жаркое пекло жизни, к банди­там, вне привычной системы жизненных координат.

Исходная ситуация фильма «Брат» Балабанова — это ситуация мистического триллера, происходящего, кажется, в рамках абсур­да. Автор сценария сталкивает героя один на один с миром-оборот­нем, который принял облик Города-монстра, Города-убийцы и во­льготно раскинулся на русской земле. Режиссер заставляет Данилу попробовать жить в нем, что на деле оказывается сродни путешест­вию по кругам ада, особо страшному еще и потому, что герой этого не осознает и не ощущает его действия. В этом Городе герой беско­нечно блуждает по одним и тем же улицам. Время от времени его пути-дорожки пересекаются с теми, кто ему дорог или нужен, кто протянет ему руку помощи и откроет сердце, полное сочувствием и пониманием. Это происходит или на немецком кладбище, или в трактире-забегаловке. Но не стоит искать в этом скрытый смысл, так же как и в том, почему по улицам Петербурга часто одиноко катит блуждающий трамвайчик, вроде бы обещающий спасение, готовый увести человека от опасности — и даже не от самого ли се­бя? Но на нем не уехать далеко, не вырваться из заколдованного круга...

Балабанов дает своему персонажу такое прошлое, которое нор­мальный человек вынести может, лишь отказавшись оценивать его и думать о нем, — войну. О ней в фильме почти не говорится, ни­каких примет ее нет, кроме одной-единственной исковерканной ду­ши обыкновенного милого мальчика Данилы (Сергей Бордов), в ме­ру неразвитого, в меру порядочного, отзывчивого, умеющего быть

480

благодарным и чувствующего ответственность за близких. Но вой­на отучила его видеть во враге человека. И теперь брату достаточно сказать Даниле: тот — мафиози, тот — банкир, тот угрожает, — и Данила равнодушно стреляет.

Вот так и путешествует по мегаполису мальчик с наполовину умершей душой, как зверь по чужому лесу, — приглядываясь, го­товя себе запасные убежища, всегда настороже, готовый к внезап­ным нападениям. И Город покоряется ему — прячет в своих пере­улках, уберегает от врагов, дарит жилье и нужные встречи. Как сказал его друг по кличке Немец, что «Город — это злая сила. Си­льные приезжают — становятся слабыми. Город забирает силу». Мертвое притягивает мертвых, живое — живых. Сам не понимая, что с ним произошло и в кого он превратился, Данила оказался по­середине между чудовищем — Городом и живыми обычными людь­ми, между смертью, легко творимой его руками, и романтическими песнями «Наутилуса*, которые впитывает в себя как наркотик.

В жестокой сказке Балабанова нет хорошего конца и нет вообще как такового. Мои слезы здесь ничего не изменяют. Да, хотя Город отпустил Данилу. Может быть, потому, что они «одной крови»? Но не спасение ждет юношу за его пределами — под полой куртки уносит он обрез...

Балабанов проявил себя как режиссер, тонко чувствующий из­бранный жанр, обладающий абсолютным композиционным чутьем и сориентированный на создание выразительного музыкального об­раза, который является и знаком времени, и характерной реально­сти, и отображением душевного состояния человека. Герои фильма не способны сформулировать свое отношение к происходящему, но ощущают все непосредственно, чувственно, через музыку, звук.

Из-за всего этого «Брат» не позволяет сомневаться в его безу­словном лидерстве.

Как показывает статистика, зрительский успех «Брата» склады­вается сразу из нескольких составных частей. Вряд ли на него осо­бенно повлияли призы «Кинотавра» или даже участие в официаль­ной программе Каннского кинофестиваля. Самое главное — нако­нец-то впервые за несколько лет появился фильм, вызвавший дей­ствительный, а не привычно подогретый рекламой общественный интерес. Не столько модно было смотреть «Брата», сколько немод­но его не посмотреть и не высказать по его поводу собственное мне­ние. «Брат» стал поводом для самостоятельных обобщений: хорошо ли, когда символом эпохи становится киллер (пусть даже люби­тель)? Кроме того, своим спорным подходом к показу межнациона­льных отношений (русские, чеченцы, немцы) фильм наконец-то сделал рассуждение о политкорректности в российском искусстве обоснованными.

Другой не менее важной причиной победы «Брата» стало долго­жданное появление в российском кино героя действия. Брать при­мер с Данилы Багрова, конечно, не хочется (да, пожалуй, и не сто­ит), но следить за его похождениями с интересом можно без труда. Поэтому очень показателен успех «Брата». Сейчас купить этот фильм можно где угодно. Это кино, которое (хотя бы некоторое время, а может, и навсегда) останется в домашних видеотеках на-

J -3959 481

равне с классикой отечественной комедии и американскими боеви­ками. Пока это едва ли не главный показатель того, что фильм дей­ствительно замечен зрителями. Он нужен русским, так как подчер­кивает смысл нашего сегодняшнего существования и образа жизни многих русских, и не только «новых».

На мой взгляд, самой высокой оценки заслуживают и режиссер­ская, и все без исключения актерские работы (особенно потрясаю­щий воображение образ главного героя, созданный молодым акте­ром Сергеем Бодровым), буквально заставляющие зрителей «вклю­читься* в сюжет, и множество поднятых в фильме проблем, други­ми глазами посмотреть на новое «потерянное» поколение пришед­ших с войны молодых людей, обожженных изнутри и потому рав­нодушных ко всему, что кажется нам таким естественным: добро­та, сострадание, а также простое человеческое стремление радова­ться жизни и каждому новому дню.

Несмотря на «черный» сюжет, не столь развлекающий зрителя, сколько ужасающий его, картина «Брат» не оставляет чувства без­надежности и опустошения — она зовет «вырваться» из плена мрачных переживаний и сделать что-нибудь действенное для того, чтобы каждый из нас ощутил светлую радость жизни, вспомнил и не дал забыть другим о том, что человек создан для счастья, любви и созидания.

РЕЦЕНЗИЯ НА ФИЛЬМ «ЧЕЛОВЕК-АМФИБИЯ»

(Режиссеры Владимир Казанский, Владимир Чеботарев)

Роман Александра Беляева «Человек-амфибия» появился в 1928 году. Одноименный фильм — тридцать четыре года спустя. Книга написана в год официального рождения звукового кино. Фильм снимался в ту пору, когда съемочная техника уже освоила морские глубины. Беляев сочинил печальную утопию, в которой мотивы открытия новых жизненных пространств рифмовались с животрепещущей темой синтетического человека. Падкие до нажи­вы обыватели тянули сальные щупальца к открытию доктора Саль-ватора, лютовали спецслужбы, прогрессивный журналист Ольсен бился о стену молчания как рыба об лед, а полурыба-получеловек, волшебный мутант Ихтиандр воплощал границы дерзания, кото­рые оказались куда шире границ общественной терпимости. Мор­ской дьявол загибался в мире желтого дьявола, пытливый разум пасовал перед капиталом, а науки — перед людской низостью.

В конце двадцатых особой романтикой наделялось позитивное знание социального будущего. Начало шестидесятых было эпохой романтического настоящего. Толковали о фильмах и «лириках», о том, стоит ли отправляться на Марс, брать с собой веточку сирени и цитировать наизусть строчку-другую Аполлинера. В моду входит все хрупкое, контрастное, причудливое, как Пикассо на мещан­ских обоях, транзистор в тайге или объяснение в любви под свода­ми имперского метрополитена.

Беляевский сюжет должен был соблазнить шестидесятые годы уже тем, что разворачивается в морских глубинах. Кораллы, ра­кушки, диковинные рыбы и водоросли, наполняющие обитель без-

482

молвил и покоя, вообще давно присмотрены в качестве кинемато­графической натуры.

У нас глубоководный культ перекликался с суровой поэзией одиночества. За три года до «Человека-амфибии» на «Ленфильме» сняли «Последний дюйм», в котором двухсотпроцентно хемингуэ-евский Николай Крюков насмерть бился под водой с акулами-лю­доедами. Еще через несколько лет воображение советских зрителей навсегда поразит сцена подводных похорон из франко-итальянских «Искателей приключений», когда под переливчатый вокализ тело Джин Шимкус медленно опустится на дно. Так вплоть до конца вось­мидесятых, до «Голубой звезды» Люка Бессона, нырнувшего отдох­нуть на полпути из парижской подземки к американскому экрану.

Не менее экзотичной средой, чем облака или толща вод, для со­ветского кино была заграница. Конструируя ее, советское кино всегда садилось в лужу. Париж, снятый во Львове, или Таллин, за­гримированный под Берлин, неизменно выдавали рукоделие и кус­тарщину. «Человек-амфибия» оказался в числе немногих фильмов, где заграница получилась без поддавков и стильно. Южный порто­вый город, темно-синее небо, яркое солнце и пыль, длинные жаров­ни и маленькие лавочки, почти пахнущие с экрана ванилью, имби­рем и табаком, не были потугами на копию асфальтовых джунглей или тщетной попыткой подглядеть в щелочку железного занавеса. Марсель, Алжир, Лиссабон? Может быть, Маракайбо или Джордж­таун? Или Касабланка? А вернее всего Зурбаган — столица мечты, призрачный город, придуманный и занесенный на карту шестиде­сятых Александром Грином. В экранном варианте «Человека-ам­фибии» Грин как будто и впрямь переписал Беляева. И не только потому, что 'сыгравшая Гуттеэре Анастасия Вертинская за год до этого снялась в роли Ассоль из «Алых парусов» (еще через два года она станет Офелией в козинцевском «Гамлете» и окончательно утвердит себя как муза шестидесятых). Беляев сочинял социаль­ные утопии, Грин придумывал утопии чувствительные. То есть по­зволял чувствам стать тем, чем они могли бы быть, окончательно порвав с реальностью. В начале шестидесятых два мифа срослись воедино. Романтическая история чужака, отшельника и изгоя ста­ла не менее романтической историей любви, оглушительной мело­драмой с фантастическим допуском. Задолго до мыльных опер в ней была причудливая тропическая среда, море, солнце, ловцы жемчуга, ночные кабаки, классная баллада Андрея Петрова о том, что «лучше лежать на дне», и знаменитые буги-вуги «Эй, моряк, ты слишком долго плавал!». Притча о нетерпимости стала больше похожей на жанровый фильм. Профессор Сальватор стал благород­ным отцом, нудновато-положительный Ольсен — другом-наперсни­ком, а жадный Дон Педро — роскошным злодеем. Неправдоподоб­но прекрасный Владимир Коренев до сих пор заставляет вспоми­нать Рудольфа Валентине — в своем земном воплощении человек-рыба принес на наш экран образ волоокого латинского любовника. Его чешуйчатый наряд, предвосхитивший причуды поп-артовских кутюрье, взывал к океану и к космосу — не случайно в костюме Ихтиандра играл одно из своих последних шоу Сергей Курехин. Свободный цивильный костюм и небрежно повязанная бандана точ-

483

но указывали на происхождение образа. Ущербное чудо доктора Сальватора, сребротелый Ихтиандр в миру оказывается «золотым мальчиком», свободным от постылых условностей. Он не знал цены деньгам, но деньги у него были. Облагодетельствованный рыбак во­пил: «Сумасшедший миллионер!» И это была сущая правда, потому что только безалаберные богачи могут купаться в уличных фонта­нах и расплачиваться мокрыми копьями денег.

Диктатору стиля Дэвиду Води понадобилось более десяти лет, чтобы осознать близость инопланетянина и плейбоя. Ихтиандр был и тем и другим с той же легкостью, с какой менял наряды. К тому же Владимир Коренев оказался едва ли не первым советским акте­ром, которого начали снимать как откровенно конфетного жанро­вого красавца. Все герои «Человека-амфибии» были вообще удиви­тельно, фантастически красивы — эталонно-шестидесятнические глаза Вертинской, седая грива Николая Симонова, резкие скулы и эспаньолка Козакова дали фильму нечто большее, чем жизнь. Они дали ему стиль.

Что касается скафандра и шлема-плавника, и здесь эксклюзив можно оспаривать. Во второй половине пятидесятых американец Джек Арнольд запустил классическую киносерию «Чудовище чер­ной лагуны», где плавающий монстр поразительно напоминает на­шего Ихтиандра. Разница лишь в том, что тамошний жабродыша-щий запутался в инстинктах и душегубстве, а наш поднял со дна жемчужное ожерелье романтики и свободы. Можно ли сказать, что по эту сторону «железного занавеса» жилось веселее? Неизвестно. Однако только в год выхода «Человека-амфибию» посмотрели шестьдесят пять с половиной миллионов зрителей.

РЕЦЕНЗИЯ НА ФИЛЬМ