Петр Андреевич Толстой, один из наиболее прославленных предков, получил графский титул от Петра I за успехи на диплом

Вид материала

Содержание

2.4.Библиография некоторых материалов о Л.Н.Толстом
1.4. Религиозно-философские взгляды
1.6. Софья Андреевна Толстая (1844-1919)

Подобный материал:

1 2 3 4 5

2.4.Библиография некоторых материалов о Л.Н.Толстом

Полн. собр. соч. Юбилейное издание: В 90 т. – М., 1928-1958.
Библиография литературы о Л.Н.Толстом : 1917-1973. – М., 1960-1978
Русская критическая литература о произведениях Л.Н.Толстого : в 8 ч. / Сост. В.А.Зелинский. – 2-е изд., доп., испр. – М.; Пг., 1923.
Бирюков П.И. Биография Л.Н.Толстого: В 4 т. – М.-П., 1922-1923.
Толстая С.А. Дневники. – М., 1978.
Литературное наследство. Т. 69 : Лев Толстой. – М., 1961.
Литературное наследство. Т. 75 : Толстой и зарубежный мир. – М., 1965.
Литературное наследство: Т.90: Кн. 1-4: Маковицкий Д.П. У Толстого : 1904-1910: Яснополянские записки. – М., 1979.
Гусев Н.Н. Лев Николаевич Толстой : Материалы к биографии с 1828 по 1855. - М., 1954; То же. С 1856 по 1869 год. – М., 1957; То же. С 1870 по 1881 год. – М., 1963;
Опульская Л.Д. Лев Николаевич Толстой : Материалы к биографии с 1886 по 1892 год. – М., 1979;
Опульская Л.Д. Лев Николаевич Толстой : Материалы к биографии с 1893 по . – М., 1999.
Гусев Н.Н. Летопись жизни и творчества Льва Николаевича. 1828-1890. – М., 1958; То же. 1891-1910. – М., 1960;
Абрамович Н.Я. Религия Толстого. – М., 1914.
Апостолов Н.Н. Религиозно-анархические идеи Льва Толстого и современный психический психоз. – Киев, 1919.
Гудзий Н.К. Лев Толстой. – М., 1963
Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Семидесятые годы. – Л., 1960.
Шкловский В.Б. Лев Толстой. – М., 1967.
Ломунов К.Н. Лев Толстой: Очерк жизни и творчества. – М., 1984.
Мотылева Т.Л. О мировом значении Л.Н.Толстого. – М., 1957.
Билинкис Я.С. О творчестве Л.Н.Толстого: Очерки. – Л., 1959.
Бурсов Б.И. Лев Толстой и русский роман. – М., Л., 1963.
Бочаров С.Г. Роман Л.Н.Толстого «Война и мир». – М., 1963.
Зайденшнур Э.Е. «Война и мир» Л.Н.Толстого: Создание великой книги. – М., 1966.
Асмус В.Ф. Мировоззрение Толстого // Асмус В.Ф. Избр. философские труды. – Т.1. – М., 1969.
Галаган Г.Я. Л.Н.Толстой : Художественно-этические искания. – М., 1981.
Гусейнов А.А.Великие моралисты. – М., 1995.
Ильин И.А. Путь к очевидности. – М., 1993.
Кудрявая Н.В. Лев Толстой о смысле жизни. – М. : «Красный пролетарий», 1993.
Жданов В.А. От «Анны Карениной к «Воскресению». – М., 1971.
Бабаев Э.Г. Лев Толстой и журналистика его эпохи. – М., 1978.
Международный толстовский альманах / Составл. П. Сергеенко. – М. : Книга, 1909.
Полякова Е.И. Театр Л.Н.Толстого. – М., 1978.
Аннинский Л. Лев Толстой и кинематограф. – М., 1980.
В мире Толстого : Сб. ст. / Сост. С. Машинский. – М., 1978.
Фортунатов Н.М. Творческая лаборатория Л. Толстого : Наблюдения и раздумья. – М., 1983.
Ищук Г.Н. Лев Толстой : Диалог с читателем. – М., 1984.
Опульская Л.Д. Роман-эпопея «Война и мир». – М., 1987.
Л.Н.Толстой в русской критике. – М., 1960.
Л.Н.Толстой в воспоминаниях современников. – Т.1-2. – М., 1978.
.Мир филологии … - М. : «Наследие», 2000. – (Российская Академия наук, ИМЛИ).
Berlin, Isajah. The Hedgehog and the Fox… - London, cop. 1989.
Dieckmann E. Erz|ahlungen im Fr|uhwerk L.N.Tolstojs : 1851-1857. – Berlin, 1969.
Ellis H.H. The New Spirit. – Chicago, [1900].
Fodor A. A Quest for a Non-violent Russia : The Partnership of Leo Tolstoy and Vladimir Chertkov. – Lanham ; N.Y. ; London : University press of America, cop. 1989.
Greenwood E. Tolstoy : The Comprehensive Vision. --, 1975.
Gustafson R.F. Leo Tolstoy : Resident and Stranger. – Princeton, 1986.
Iyengar, Kodaganallur Ramasvami Srinivasa. Thoreau, Tolstoy and Gandhi // The Advanture of Criticism. – London, cop. 1962.
Kessler W. L.N.Tolstoj (1828-1910) … - M|unchen, 1987.
Knowlson T.S. Leo Tolstoy : A Biographical and Critical Study. – London ; N.Y., 1904.
Leon, Derrick. Tolstoy : His Life and Work. – London, 1944.
Maude A. The Life of Tolstoy… - London, 1908.
Maude A. Tolstoy and His Problems. – London, 1901.
New Essays on Tolstoy / Ed. By M. Jones. – Cambridge : University Press, 1978.
Sampson R. Tolstoy on the Causes of War. – London, 1987.
Schuyler E. Memoir and Essays. – N.Y., 1901.
Silbajoris R. Human Contact and Tolstoy’s Aesthetics // Papers in Comparative Studies. – The Ohio State University, 1982.
Simmons E. Leo Tolstoy : [In Two Volumes]. – N.Y., 1960.
Sokolow J.A., Roosevelt P.R. Leo Tolstoi’s Christian Pacifism … - Pittsburgh, 1987. – (The Carl Beck Papers in Russian and East European Studies ; No. 604).
Stockham A. Tolstoy : A Man of Peace. – Chicago, 1900.
Tolstoi and Britain / Ed. By W. Gareth Jones. – Oxford ; Washington D.C. : Ber, 1995.
Tolstoy and the Idea of Brotherhood” at the University of Ottawa, Febr. 1996
Turner Ch. E. Count Tolstoy as Novelist and Thinker … - London, 1888.
Tolstoy Studies Journal. – University of Toronto, 1989-1999
Wilson A.N. Tolstoy. – London, cop. 1988.

Педагогическая деятельность (Homo faber)

Впервые Толстой начал занятия с крестьянскими детьми, по его собственному признанию, еще в 1849 г. Но об этой первой школе не сохранилось почти никаких сведений. Известно, что Ермил Базыкин был одним из учеников этой ранней Толстовской школы. 23 июля 1857 г. Толстой записал в дневнике: «Главное, сильно, явно пришло мне в голову – завести у себя школу в деревне для всего околотка и целая деятельность в этом роде». По свидетельству любимого ученика Толстого В.С.Морозова, занятия в Яснополянско школе начались ранней осенью 1859 г., «после Покрова».

В этот период отхода от литературы педагогические занятия казались Толстому делом наиболее важным и нужным. Он хотел собрать вокруг себя людей особенно заинтересованных в народном просвещении и обратился с письмом к брату министра народного просвещения Е.П.Ковалевскому с идеей создания общества народного образования, которое будет издавать свой журнал, открывать школы, составлять курс преподавания и управлять школами. В ходе увлечения идеей школьного реформирования у Толстого появляется желание познакомиься с педагогическим опытом европейских стран, и 2 июля 1860 г. он вместе с семьей сестры Марии Николаевны уехал на пароходе в Штетин. Проведя за границей 9 месяцев, Толстой посещал народные школы в Германии, Франции, Швейцарии, Англии и Бельгии. В дневнике он лаконично фиксировал свои впечатления. Запись 16 июня 1860 г.: «Был в школе малых ребят – также плохо». Запись 17 июня 1860 г.: «Был в школе. Ужасно. Молитва за короля, побои, все наизусть, испуганные, изуродованные дети». 19 апреля 1861 г.: «Школы плохи …». Единственным интересным и живым заведением из всех немецких школ показалась Толстому школа Стоя в Иене, о чем он писал в письме к С.А.Рачинскому: «Остальные, вы знаете, как мертвы, совсем мертвы». 22 апреля у Толстого произошла встреча со знаменитым немецким педагогом Дистервегом, о чем есть запись в дневнике: «Дистервег. – Умен, но холоден и не хочет верить и огорчен, что может быть либеральнее и идти дальше его». Во время пребывания за границей он не только изучает педагогическую литературу, но собирает книги по педагогической науке, учебники для отправки их в Россию. Некоторые из них сохранились в Яснополянской библиотеке, со следами чтения их Толстым в 1860-е гг. Он получил много впечатлений во время заграничного путешествия, но тяжелая болезнь брата Николая, его смерть в Гиере во многом омрачили пребывание Толстого в Европе, выбили его из колеи, но он сумел преодолеть свое тяжелое душевное состояние и в Гиере написал статью «О народном образовании».

Второе европейское путешествие помогло Толстому определить, по какому пути должно развиваться народное образование в России. По возвращении в Россию 12 апреля 1861 г. он провел полторы недели в Петербурге в хлопотах о разрешении задуманного им педагогического журнала. Получив разрешение на издание журнала, он подал официальное прошение об открытии Яснополянской школы. В это же время он получил и должность мирового посредника в 4 участке Крапивенского уезда, в задачи которого входила и забота о школах. В основу Яснополянской школы был положен устав, разработанный самим Толстым. В одном из писем к Рачинскому он замечает, что у него «11 студентов и все отличные учителя». В другом письме он упоминает 21 школу, открытую им в Крапивенском уезде. Толстой создал новую систему воспитания и образования, отвечающую «потребностям народа». Не было телесных наказаний и принуждений. В школе преподавались грамматика, математика, история, география, физика, рисование, черчение, пение, землемерство и закон Божий. В Яснополянской школе к весне 1860 г. насчитывалось около 50 мальчиков и девочек. Школа располагалась во флигеле. Толстой описал школу в статье «Яснополянская школа за ноябрь и декабрь месяцы»: «Две комнаты заняты школой, одна – кабинетом, две – учителями. А еще раньше, в письме к А.А.Толстой, он так писал о школе: «Дом школы теперь почти отделан. Три большие комнаты – одна розовая, две голубые заняты школой. В самой комнате кроме того музей. По полкам, кругом стен расположены камни, бабочки, скелеты, травы, цветы, физические инструменты и т.д. По воскресениям музей открывается для всех и немец из Иены … делает эксперименты. Раз в неделю класс ботаники, и мы все ходим в лес за цветами, травами и грибами. Пения четыре класса в неделю. Рисования шесть …, и очень хорошо. Землемерство идет так хорошо, что мальчиков уже приглашают мужики. Учителей всех, кроме меня, три. И еще священник два раза в неделю». Студенты-учителя принимали деятельное участие в издании журнала «Ясная Поляна». Среди них были П.В.Шейн, Н.В.Успенский, Н.П.Петерсон, М.Ф.Бутович. В открытых школах царила совершенно особенная атмосфера взаимопонимания, любви и уважения. В июле 1861 г. Толстой писал А.А.Толстой: «Есть и у меня поэтическое, прелестное дело, от которого нельзя оторваться – это школа». Первый номер журнала «Ясная Поляна» вышел 5 февраля 1862 г., всего было напечатано 12 книжек журнала. Толстой опубликовал в журнале целый ряд своих статей программного характера, многие из них подверглись резкой критике со стороны ученых, писателей, педагогов. В своих статьях Толстой поднимал проблемы, которые затрагивали области религии, философии, искусства, литературы, политики и, конечно, образования. Ко многим из них Толстой вернулся в религиозно-философских статьях последних трех десятилетий своей жизни. После обыска, учиненного жандармами в школе в его отсутствие в июле 1862 г., возмущенный, оскорбленный Толстой охладел к яснополянской школе, хотя занятия еще продолжались некоторое время. Он вновь вернулся к художественному творчеству. В письме к А.А.Толстой он пишет: «Детей и педагогику я люблю, но мне трудно понять себя таким, каким я был год тому назад. Дети ходят ко мне по вечерам и приносят с собой для меня воспоминания о том учителе, который был во мне и которого уже не будет».

Педагогическая деятельность была для Толстого наиболее счастливым и нравственно чистым временем его жизни. Сохранились воспоминания учителя Тульской гимназии Е. Маркова о школе Толстого: «Мы следили за изумительными успехами его школьников, среди которых иные бойкие мальчуганы, оторванные прямо от бороны или от стада овец, всего через несколько месяцев учения уже могли свободно писать довольно грамотные сочинения … Этими почти невероятными результатами Яснополянская школа была обязана исключительно обаятельному таланту преподавания и внутреннему жизненному огню Льва Николаевича, который непобедимо захватывал и поднимал с собой в высоту и ширь самый вялый ум, самое невпечатлительное сердце». В 1871-1872 гг., в период нового увлечения педагогикой, Толстой работал над «Азбукой», а затем и над «Новой азбукой», придавая этой работе особенное значение. План «Азбуки» был набросан в записной книжке еще осенью 1868 г. Выступая в роли народного учителя, Толстой изучал древнегреческий язык, занимался физикой, астрономией для написания популярных статей по этим предметам. Тогда же им были составлены «Книги для чтения». В период работы над «Азбукой» была возобновлена школа, и Толстой на практике проверял свой метод обучения грамоте. С.А.Толстая писала Т.А.Кузминской: « <…> у нас целая толпа учителей народных школ, человек 12 приехали на неделю. Левочка им показывает свою методу учить грамоте ребят, и что-то они там обсуждают”. Преподавая в Яснополянской школе, Толстой развивал у своих учеников самостоятельность, самодеятельность, умение творчески мыслить. В 1875 г. у него появилась идея создания двухгодичных педагогических курсов, или учительской семинарии. К сожалению, Толстому пришлось отказаться от этого проекта из-за малого количества желающих поступить на курсы. Интереса к проблемам народного образования и воспитания Толстой не утратил до последних лет своей жизни. Проблема свободы в обучении и воспитании поднимается им в письме к В.Ф.Булгакову “О воспитании”.

Школа Толстого просуществовала недолго, и его педагогическая система не нашла в свое время большой поддержки, но в истории педагогики она, безусловно, оставила яркий след. И уже в начале XX века новации Толстого в области воспитания и образования получили дальнейшее развитие у многих прогрессивных педагогов. О педагогической системе Толстого стали писать в Америке, Германии, Франции, Болгарии. Деятельности Толстого-педагога посвятил многие статьи американский последователь Толстого Эрнест Кросби. П.М.Нойков в сборнике Софийского университета за 1908-1909 год поместил свою работу «Педагогика Л.Н.Толстого». В России педагогическое наследие Толстого оказалось востребованным через много лет, когда к смелым педагогическим идеям великого гуманиста, удивительно современным и актуальным, обращают свои взоры и педагоги, и историки, и философы, и филологи в поисках путей демократизации и коренной перестройки педагогики и народного образования, гуманизации всего научного знания.

1.4. РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИЕ ВЗГЛЯДЫ

(Quid est veritas?)

В 1870-е гг., описывая внутренние сомнения Левина в романе «Анна Каренина», Толстой выразил свои собственные мучительные раздумья. В «Исповеди» (1879) он рассказал о поисках смысла жизни: «Со мной случился переворот, который давно готовился во мне и задатки которого всегда были во мне. Со мной случилось то, что жизнь нашего круга – богатых, ученых – не только опротивела мне, но потеряла всякий смысл. Все наши наши действия, рассуждения, наука, искусства – все это предстало мне как баловство. Я понял, что искать смысла в этом нельзя. Действия же трудящегося народа, творящего жизнь, представились мне единым настоящим делом. И я понял, что смысл, придаваемый этой жизни, есть истина, и я принял его». В эти годы он пытается осмыслить все существующие общественные институты, церковь: он постится, посещает монастыри, беседует с монахами и старцами и в результате – протест против официальной церкви и ее учения. Видный русский философ Ф.А.Степун, анализируя религиозные взгляды Толстого, писал о причинах его отхода от традиционной православной веры: «Первая заключается в особенности душевно-духовного склада Толстого. Вторая – в явном небрежении исторической церкви заповедями Иисуса Христа».

Кроме «Исповеди», религиозно-этическое учение Толстого изложено в его религиозно-публицистических произведениях: «В чем моя вера?» (1884), «О жизни» (1887), «Царство Божие внутри нас» (1893), «Христианское учение» (1897), «Что такое религия и в чем сущность ее?”, “Закон насилия и закон любви”, “Религия и нравственность”, «Путь жизни» (1910) и др. Толстой выступил с резкой критикой догматического богословия, сделал свой сводный перевод четырех Евангелей и выработал свою собственную версию христианства, в основу которой положены заповеди Нагорной проповеди, а также все те нравственные истины, являющиеся ключевыми понятиями всех мировых религий. Весь смысл христианства Толстой свел к пяти заповедям Нагорной проповеди, считая важнейшей из них заповедь о непротивлении злу насилием. Биограф Л.Н.Толстого Н.Н.Гусев рассматривает четыре сочинения Толстого как отдельные части тетралогии. Первая часть тетралогии (1879-1882) – “Исповедь” – излагает пережитый автором духовный кризис и его искания истинной веры. Вторая часть (1879-1881, 1884) – “Исследование догматического богословия” – содержит критику догматов православной веры. Третья часть (1882-1884) – “В чем моя вера?” - излагает основы религиозно-нравственного учения Толстого. Четвертая часть (1882-1886) – “Так что же нам делать?” – излагает социально-экономические воззрения Толстого.

В трактате “Что такое искусство?”(1896-1898) сформулировал свое кредо об искусстве истинном. Он защищает искусство всенародное, способное объединить людей в их духовной деятельности. Искусство, по мысли Толстого, должно быть общепонятным и доступным народу и в основе такого искусства должно лежать религиозное начало. П.Б.Струве, русский философ и экономист, так объяснял эстетическую концепцию Толстого: “Толстой не оторвал своей души от искусства и красоты, а просто у него не стало к ним вкуса. К религии он пришел, не возненавидев красоту и искусство, а из удручающего сознания пустоты жизни, которая была ими наполнена”.

Русский философ В.В.Зеньковский, анализируя «имперсоналистическую антропологию» Толстого, писал об истоках религиозных взглядов русского писателя: «Когда у Толстого исчезла его детская вера, в нем сохранилась потребность духовной жизни, что выразилось в «потребности самосовершенствования». Это было не только стремление быть «лучше», это было не только чисто моральным движением, но было жаждой быть сильным и ярким». Еще в юности нравоучительные произведения французской и английской литературы завладели вниманием Толстого. Универсализм самообразования и самовоспитания молодого Толстого совершенно органично включал в себя и систему самосовершенствования Б. Франклина, как и многие другие идеи эпохи Просвещения.

Впоследствии, кроме взглядов Руссо на сущность цивилизации, Толстой испытал на себе сильное влияние философии Шопенгауэра и Канта. В 1850-е годы Толстой писал о необходимости создания «новой религии», «религии практической», без мистики, таинств, которая была бы не обещанием блаженства в будущей жизни человека, за гробом, а приносила бы людям «блаженство на земле».В 1860-е гг., в романе «Война и мир» он разрабатывает философию истории и учение об исторической необходимости, которое лежит в основе теории личности Толстого. Подобно И. Канту, который относил человека к двум мирам – феноменальному и ноуменальному, Толстой делил жизнь человека на жизнь внешнюю и жизнь внутреннюю. «Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательно орудием для для достижения исторических общечеловеческих целей», - писал Толстой. Толстой в своем учении проводит мысль, что индивидуальная жизнь, в пространстве и во времени, есть зло и нелепость, потому что никогда не достигает своего назначения – блага. Истинная жизнь находится вне пространства и времени, в сознании и разуме. Подлинное благо дает только подчинение животного начала индивидуальной жизни общему, вне времени и пространства, разуму. Через все творчество писателя проходит мысль, которая во многом определяет то, что Толстой вкладывает в понятие смысла жизни: "Человек живет только для своего счастья, для своего блага". По Толстому, есть формула счастья, которая включает в себя пять необходимых условий личного счастья и блага: первое – это связь с природой, второе – труд, третье – семья, четвертое – свободное, любовное общение со всеми людьми мира, пятое условие – это здоровье и безболезненная смерть («В чем моя вера?»).

Религиозно-нравственное совершенствование личности является одной из основополагающих идей Толстого, и оно самым непосредственным образом связано с совершенствованием общества: «Я живу затем, чтобы – исполнить волю пославшего меня в жизнь. Воля же его в том, чтобы я довел свою душу до высшей степени совершенства в любви и этим самым содействовал установлению единения между людьми и всеми существами в мире».

Учение о непротивлении злу – это наиболее важная составляющая мировоззрения Толстого. Как писал С. Франк, внутренний смысл этого учения «сводится к прямолинейному проведению начала моральной принципиальности и отрицанию компромисса; при этом добро и зло усматриваются в известных поступках и отношениях людей, т.е. предполагается (в согласии с общим мнением), что поступки и отношения сами по себе хороши и плохи. И что моральная оценка человека определяется его поступками».Толстой воспринимает евангельскую истину о непротивлении злому в ее бувальной сути и предлагает идеальный путь жизни - без насилия и крови. Взгляды Толстого абсолютно не совпадали со взглядами социалистов-революционеров. «Я не верю в победу революции. Враг слишком хорошо вооружен. Но если бы вам даже и удалось одержать победу, на другой же день после нее выступили бы все внутренние противоречия социализма. Социализм буржуазен по существу, ибо, как и враг его капитализм, видит благо людей и смысл жизни в материальном богатстве <…> На этом пути человечество не найдет удовлетворения <…>. В свою очередь не исчезнет насилие, давшее вам победу, и вместо желанного братства примет лишь иные формы, формы междуусобных распрей и войн», - писал Толстой, обращаясь к революционерам.

Экономической основой своего религиозно-нравственного учения Толстой считал теорию американского экономиста Генри Джорджа о едином земельном налоге (single tax) и в этой связи вопрос о частной собственности на землю считал основополагающим вопросом современности и выступал за отмену частной собственности по проекту Генри Джорджа.

Об огромном значении моральной проповеди Толстого писал П.Б.Струве: «Пусть Толстой как моралист суживает человеческую природу, пусть он слишком верит в силу проповеди и потому слишком просто представляет себе процесс воспитания (или, вернее, самовоспитания) человечества, - за ним та огромная заслуга, что он толкает мысль человечества в направлении к истинному свету».

1.5. Толстой о мире и о себе

«18 января 1858 г. Прав тот, кто счастлив».

12 ноября 1851 г. Т.А.Ергольской: «Помните, добрая тетенька, что когда-то вы посоветовали мне писать романы; так вот я послушался вашего совета – мои занятия, о которых я вам говорю – литературные. – Не знаю, появится ли когда на свет то, что я пишу. Но меня забавляет эта работа, да к тому же я так давно и упорно ею занят, что бросать не хочу»

4 сентября 1855 г. Т.А.Ергольской: «28-е, день моего рождения. Второй раз в моей жизни было для меня памятным и печальным днем: в первый раз, 18 лет тому назад, это была смерть тетушки Александры Ильиничны; теперь – потеря Севастополя. Я плакал, когда увидел город объятым пламенем и французские знамена на наших бастионах …»

Октябрь 1857 г. А.А.Толстой: «Чтоб жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать и опять бросать, и вечно бороться и лишаться. А спокойствие – душевная подлость».

1 мая 1858 г. А.А.Толстой: «Пришла весна, как ни вертелась, а пришла. Воочию чудеса совершаются. Каждый день новое чудо. Был сухой сук – вдруг в листьях . Бог знает откуда-то снизу, из-под земли лезут зеленые штуки – желтые, синие».

15 апреля 1859 г. А.А.Толстой: «Я могу есть постное, хоть всю жизнь, могу читать Евангелие и на время думать, что все это очень важно; но в церковь ходить, и стоять слушать непонятые и непонятные молитвы, и смотреть на попа и на весь этот разнообразный народ кругом, - это мне решительно невозможно”.

3 мая 1859 г. А.А.Толстой: “Дело в том, что я люблю, уважаю религию, считаю, что без нее человек не может быть ни хорош, ни счастлив, что я желал бы иметь ее больше всего на свете, что я чувствую, как без нее мое сердце сохнет с каждым годом, что я надеюсь еще и в короткие минуты как будто верю, но не имею религии и не верю. – Кроме того, жизнь у меня делает религию, а не религия жизнь”.

28 сентября 1862 г. А.А.Толстой: “Пишу из деревни, пишу и слышу наверху голос жены, которая говорит с братом и которую я люблю больше всего на свете. Я дожил до 34 лет и не знал, что можно так любить и быть так счастливым”.

Осень 1863 г. А.А.Толстой: “Я теперь писатель всеми силами своей души, и пишу, и обдумываю, как еще никогда не писал и не обдумывал. Я счастливый и спокойный муж и отец, не имеющий не имеющий ни перед кем тайны и никакого желания, кроме того, чтоб все шло по-прежнему”.

Ноябрь 1865 г. А.А.Толстой: “Сделать ошибку перед ребенком, увлечься, сделать глупость, человеческую глупость, даже дурной поступок и покраснеть перед ребенком и сознаться – гораздо воспитательнее действует, чем 100 раз заставить покраснеть перд собой ребенка и быть непогрешимым”.

«6 ноября 1873 г. Я с молода стал преждевременно анализировать все и немилостиво разрушать. Я часто боялся, думал – у меня ничего не останется целого; но вот я стареюсь, а у меня целого и невредимого много, больше, чем у других людей».

«27 ноября 1866 г. Поэт лучшее своей жизни отнимает от жизни и кладет в свое сочинение. Оттого сочинение его прекрасно и жизнь дурна».

«1884 г. Цель одна – счастье, свое и семьи – зная, что счастье это в том, чтобы довольствоваться малым и делать добро другим».

«12 июля 1900 г. 37) Разрушаем миллионы цветков, чтобы воздвигать дворцы, театры с электрическим освещением, а один цвет репья дороже тысяч дворцов».

О Боге

«Говорят, бог есть любовь, или любовь это бог. Говорят тоже, что бог это разум, или разум это бог. Все это не совсем верно. Любовь и разум это те свойства бога, которые мы сознаем в себе, но то, что он сам в себе, этого мы не можем знать».

О душе

«Душа – стекло. Бог – это свет, проходящий через стекло».

О жизни

«Этот мир не шутка, не юдоль испытания и перехода в мир лучший, вечный, а это тот мир, тот, в котором мы сейчас живем, это один из вечных миров, который прекрасен, радостен и который мы не только можем, но должны нашими усилиями сделать прекраснее и радостнее для живущих с нами и для всех, которые после нас будут жить в нем".

О смерти

«Если человек полагает жизнь в теле, то жизнь его кончается со смертью тела. Если же человек полагает жизнь в духе, то он не может даже представить себе конца своей жизни».

О любви

«Если ты понял, что главное дело в жизни – любовь, то сойдясь с человеком, ты будешь думать не о том, чем может быть полезен тебе этот человек, а о том, как и чем ты можешь быть полезен ему. Делай только так, и ты во всем будешь успевать больше, чем если бы ты заботился о себе».

О вере

«Когда человек узнает истинную веру, с ним делается то же, что с человеком, засветившим свет в темной горнице. Все становится ясно и на душе весело».

1.6. Софья Андреевна Толстая (1844-1919)

(Spiritus familiaris)

23 сентября 1862 г. Толстой женился на 18-летней Софье Андреевне Берс. Венчание происходило в Москве, в кремлевском храме Рождества Богородицы. Т.А.Кузминская, младшая сестра Софьи Андреевны, писала: «Со стороны Льва Николаевича на свадьбе были: его тетка, сестра отца, Пелагея Ильинична Юшкова, посаженными родителями – молодые Перфильевы, шафером Тимирязев. … Церковь полна … Лев Николаевич во фраке; у него парадный, изящный вид. Придворные певчие при входе невесты громко и торжественно запели «Гряди, голубица». Соня бледна, но все же красива, лицо ее закрыто тончайшей вуалью».

Софья Андреевна, вторая дочь Андрея Евстафьевича Берса (1808-1868) и Любови Александровны Иславиной (1826-1886), родилась 22 августа 1844 г. в Покровском-Стрешневе под Москвой. Получив хорошее домашнее образование, она в 1861 г. слала экзамен в Московском университете на звание домашней учительницы. Ее сочинение «Музыка», написанное на экзамене, было признано лучшим. Толстой хорошо отозвался о ее повести «Наташа», сожженной перед замужеством, найдя в ней «энергию правды и простоты». Софья Андреевна прекрасно знала русскую литературу, интересовалась философией. Обладая безусловными литературными способностями, она писала стихи и опубликовала цикл стихотворений в прозе «Стоны» (1904). В круг чтения С.А.Толстой входили сочинения Эпиктета, Платона, Сократа, Спинозы, Шопенгауэра, Эмерсона, на некоторых из этих книг, хранящихся в яснополянской библиотеке, имеются следы ее чтения. Являясь личностью разнообразно одаренной, Софья Андреевна серьезно занималась живописью. В Доме Толстого в Ясной Поляне сохраняются многие ее работы маслом. Увлечение музыкой прошло через всю ее жизнь: она бывала в концертах, часто сама садилась за рояль и играла сложные музыкальные произведения, а в первые годы совместной жизни с Толстым они по вечерам вдвоем садились за рояль и «до глубокой ночи играли в 4 руки».

В первые годы замужества Софье Андреевне, выросшей в Москве, было сложно сразу же войти в роль хозяйки усадьбы, и поначалу она помогала Толстому в его литературных занятиях в качестве переписчицы. Повесть «Поликушка» была первым произведением Толстого, которое было переписано Софьей Андреевной в октябре 1862 г. Но постепенно она все активнее входила в дела хозяйственные, аккуратно ведя ежедневные приходо-расходные записи, делая всякого рода описи. При ее огромной загруженности хлопотами по хозяйству, воспитанием детей, она находила время для ведения дневника, литературных занятий. Повести "Чья вина?» (1895), «Песня без слов» (1895-1900), сборник рассказов для детей «Куколки-скелетцы» (1910), - все ее беллетристические произведения – автобиографичны и отражают подлинные события из жизни Софьи Андреевны и ее детей. Первый появившийся в 1879 г. в печати биографический очерк о Толстом принадлежит ее перу. Она перевела на французский язык сочинение Толстого «О жизни». Она также перевела, по просьбе Толстого, с немецкого «Учение 12 апостолов» и с английского «О секте бахаистов». Свой первый дневник, уничтоженный перед замужеством, она вела с 11 лет. 8 октября 1862 г. в Ясной Поляне дневник был возобновлен. Последняя запись в дневнике относится к 9 ноября 1910 г. Некоторые записи очень верно и ярко характеризуют ее отношения с Толстым. «Смешно читать свой журнал. Какие противоречия, какая я будто несчастная женщина. А есть ли счастливее меня? Найдутся ли еще более счастливые, согласные супружества. Иногда останешься одна в своей комнате и засмеешься своей радости», - писала Софья Андреевна. Она никогда не оставалась в стороне от общественной деятельности, в которой участвовал ее муж. Во время работы Толстого по оказанию помощи голодающим она написала письмо в газету «Русские ведомости» с призывом прийти на помощь голодающим. В газете «Неделя» она трижды помещала отчеты о пожертвованиях деньгами, хлебом, мануфактурой. Вклад Софьи Андреевны в сохранение творческого наследия Толстого огромен. Еще в 1888-1889 гг., с согласия Толстого, она поместила рукописи 1850-х –1880-х гг. в Отделение рукописей Румянцевского музея в Москве. 12 января 1904 г. рукописи были переведены ею на хранение в Исторический музей, а в январе 1915 г. были вновь возвращены в Румянцевский музей.

Первые 18 лет совместной жизни прошли в большой гармонии, без разногласий и столкновений, несмотря на все различие характеров Софьи Андреевны и Толстого. Вскоре после женитьбы Толстой записал в дневнике: «Неимоверное счастье … Не может быть, чтобы это все кончилось только жизнью». 5 января 1863 г. Толстой записал в дневник строки, которые звучат как поэма в прозе: «Люблю я ее, когда ночью или утром я проснусь и вижу – она смотрит на меня и любит. И никто – главное, я – не мешаю ей любить… Люблю я, когда она сидит близко ко мне, и мы знаем, что любим друг друга, как можем, и она скажет: Левочка, - и остановится - отчего трубы в камине проведены прямо, или лошади не умирают долго и т.п. Люблю, когда мы долго одни и я говорю: что нам делать? Соня, что нам делать? Она смеется. Люблю, когда она рассердится на меня и вдруг, в мгновенье ока, у ней и мысль и слово иногда резкое: оставь, скучно; через минуту она уже робко улыбается мне. Люблю я, когда она меня не видит и не знает, и я ее люблю по-своему. Люблю, когда она девочка в желтом платье и выставит нижнюю челюсть и язык, люблю, когда вижу ее голову, закинутую назад, и серьезное, и испуганное, и детское, и страстное лицо, люблю, когда …». Конечно, молодая семья переживала свои «бури», «надрезы любви», бывали вспышки ревности, подчас омрачавшие мирное, радостное течение яснополянской жизни, но в целом жизнь была покойной и счастливой. Очень пророчески увидел Софью Андреевну и Льва Николаевича в ноябре 1862 г. приятель Толстого И.П.Борисов: «Она – прелесть хороша собою вся. Здраво умна, проста и нехитроумна – в ней должно быть и много характера, т.е. воля ее у нее в команде. Он в нее влюблен до Сириусов. Нет, все еще не успокоилась буря в его душе – притихла с медовым месяцем, а, там наверно, пронесутся еще ураганы и моря сердитого шума». «Ураганы и моря сердитого шума» ждали семью Толстых в 1880-1900-х гг., когда Толстой стал не только всемирно известным художником, но и религиозным реформатором, философом, публицистом. Не всегда разделяя новые взгляды Толстого, Софья Андреевна тем не менее прекрасно понимала, на какую нравственную и человеческую высоту он поднялся. Находясь рядом с Толстым, она не могла не испытывать влияния его философии жизни. В дневниках, письмах, ежедневниках Софьи Андреевны много записей, созвучных размышлениям ее мужа. В феврале 1901 г., после отлучения Толстого от церкви, она обратилась к митрополиту Антонию с очень эмоциональным, обличительным письмом.

Софье Андреевне, матери и бабушке, хозяйке большой усадьбы, было трудно оставить привычный уклад жизни и безусловно следовать за мужем в его духовных исканиях. В дневнике она записала: «Жизнь наша врозь: я с детьми, он со своими идеями». До конца жизни Толстого, несмотря на всякого рода разногласия, Софья Андреевна оставалась не только преданной и заботливой женой, но и неутомимой помощницей великого писателя в его творческой работе: она по-прежнему переписывала его рукописи, хотя появились и другие помощники, давала советы, занималась переводами. Но сложная, напряженная обстановка, сложившаяся в семье в последние годы жизни Толстого, не могла не отразиться на душевном и физическом здоровье Софьи Андреевны, сказывались нервные и физические нагрузки. В дневнике она пишет: «Безрассветно, трудно жить на свете, так я устала от вечной борьбы, от напряженного труда в делах, в доме, в воспитании детей, в изданиях книг, в управлении детскими имениями, в уходе за мужем и соблюдении семейного равновесия».

В 1910-е гг. слишком энергичная деятельность В.Г.Черткова, часто граничащая с крайней прямолинейностью и фанатизмом, по сохранению слова великого писателя, доводила Софью Андреевну до приступов болезненной ревности. Чертков вторгался в «пространство» ее забот: авторское право, издание и перевод сочинений ее мужа, копирование его Дневников. Все это приводило к приступам тяжелой депрессии. «Интереса, как в прежнее время, к какой-нибудь художественной работе тоже нет. Я помню, как я ждала в «Войне и мире» переписки после дневной работы Л.Н. Как лихорадочно спешила я писать дальше и дальше, находя все новые и новые красоты. А теперь скучно. Надо начать мне работать что-нибудь самостоятельно, а то я совсем зачахну душой», - писала Софья Андреевна. В прощальном письме к жене Толстой писал: «Благодарю тебя за твою честную 48-летнюю жизнь со мной и прошу простить меня во всем, чем я был виноват пере тобой …». Даже Чертков признавал, что Толстой Софью Андреевну «искренно любил и любил до конца». В сентябре 1910 г., незадолго до ухода Толстого, Софья Андреевна писала ему: «Мне захотелось благодарить тебя за прежнее счастье, которое ты мне дал, и пожалеть, что так сильно, полно и спокойно оно не продолжилось на всю нашу жизнь».

Blog