Э. Ф. Куцова советская кассация как гарантия закон

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 13

3. Если приговор был обжалован, но сторона отказывается от своих требований, вправе ли вышестоящий суд проверить приговор? Можно ли признать за субъектами права на обжалование, приговора возможность отказаться от уже поданной жалобы или протеста?^¹.

Сущность каждого субъективного права, в том числе и права на обжалование приговоров, состоит в предоставлении субъектам этого права гарантированной возможности требовать совершения или несовершения определенных действий. От усмотрения лиц, наделенных этими правами, зависит их фактическая реализация. Никто не может лиц, наделенных субъективными правами, принудить воспользоваться ими. Поэтому сторона, подавшая кассационную жалобу, или протест, может эту жалобу или протест отозвать.

Действующее процессуальное законодательство не содержит указаний о праве сторон отозвать поданную кассационную жалобу или протест. В связи с этим интересно отметить, что Положение о народном суде РСФСР от 30 ноября 1918 г.^² предусматривало такую возможность. Более поздние инструктивные материалы, принятые после издания Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, свидетельствуют о том, что за сторонами признавалось право отозвать жалобу или протест. Так, циркуляром Военной Коллегии Верховного Трибунала ВЦИК от 28 ноября 1922 г. было разъяснено, что «поскольку подача кассационной жалобы на приговоры судов РСФСР является правом осужденных, а не их обязанностью (ст. 433 УПК РСФСР), то и подавший кассационную жалобу впредь до отсылки последней в кассационную инстанцию может взять ее обратно, если, конечно, заявление о возвращении или аннулировании жалобы будет сделано в срок, предусмотренный ст. 437 УПК, то есть до отсылки трибуналом дела в кассационную коллегию Верхтрибунала»^³.

- 69 -

То же положение — право стороны отказаться от принесенной жалобы —подтвердил в 1927 году Пленум Верховного Суда Украинской ССР^⁴.

Приведенный нами циркуляр Верховного Трибунала не только говорит о праве сторон отказаться от принесенной жалобы, но и устанавливает момент, до которого этот отказ может быть сделан — до момента отсылки жалобы в кассационную инстанцию.

Как же следует решить вопрос о моменте, до которого допустим отказ от жалобы?

Обращение в суд второй инстанции с требованием проверить правосудность постановленного приговора зависит от усмотрения сторон. Только при наличии этого требования суд второй инстанции правомочен приступить к проверке приговора. Но сама деятельность суда второй инстанции подчинена началу публичности. Поэтому отзыв жалобы или протеста допустим лишь до момента, с которого суд приступает к своим обязанностям по проверке законности и обоснованности постановленного приговора, до начала судебного заседания. Именно так решен данный вопрос Положением о прокурорском надзоре в СССР применительно к отзыву кассационного протеста. Признав, что прокурор, принесший протест, и вышестоящий прокурор вправе отозвать протест, ст. 26 Положения установила, что отзыв допустим до рассмотрения протеста судом.

4. Сказанное выше раскрывает подлинную свободу обжалования и опротестования приговоров с точки зрения круга субъектов, которые пользуются правом кассационного обжалования и опротестования. Реальность права этих лиц, объем действительной возможности оградить свои интересы путем кассационного обжалования или опротестования находятся в прямой зависимости от решения вопроса о том, по каким делам, приговоры каких судов могут быть предметом кассационной жалобы.

В советском уголовном процессе кассация призвана служить гарантией прав сторон; гарантией законности и процессе. Соответственно этому ее назначению по мере

- 70 -

развития советского уголовного процесса расширяется круг уголовных дел, по которым допускается кассационное обжалование.

Некоторое предметное ограничение права сторон на обжалование приговоров было установлено первыми декретами о суде. Так, декрет СНК РСФСР от 24 ноября 1917 г.^¹, провозгласив право сторон на обжалование приговоров, предусмотрел и исключение из этого правила. Согласно ст. 2 декрета допускались кассационные жалобы «по делам, по коим присуждено денежное взыскание свыше 100 руб. или лишение свободы свыше 7 дней...». Таким образом, началом, определяющим наличие у сторон права на обжалование приговоров, служил размер наказания, назначенного судом.

Тот же принцип был сохранен декретом СНК РСФСР от 20 июня 1918 г. и инструкцией НКЮ от 28 июля 1918 г. Декрет о суде № 3 в статье 5 установил: «По делам, по коим присуждено взыскание свыше 500 рублей или лишение свободы свыше 7 дней, допустить кассационные жалобы в Советы местных народных судей»^².

Весьма важно подчеркнуть, что, ограничив право на обжалование приговоров размером наказания, советское законодательство предоставило это право всем тем, кому наказание определено выше указанного предела. Мотивом недопущения обжалования служила незначительность определенной судом меры наказания.

Ограничение права на обжалование размером, определенного судом наказания, существовало в советском уголовном процессе лишь до ноября 1918 г. Положение о народном суде РСФСР от 30 ноября 1918 г.^³, знаменуя расширение процессуальных гарантий личности, установило, что «приговоры по уголовным делам, а также решения по гражданским делам могут быть обжалованы в кассационном порядке в Совет народных судей» (ст. 75).

Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1922 года закрепил сложившуюся судебную практику, установив, что стороны имеют право на кассационное обжалование независимо от характера преступления и назначенной судом меры наказания. Иное решение и не могло быть принято. Мирное хозяйственное строительство Советской

- 71 -

республики, переход к новой экономической политике потребовали строжайшего проведения законности во всех областях общественной жизни. IX Всероссийский съезд Советов указал, что «...очередной задачей является водворение во всех областях жизни строгих начал революционной законности. Строгая ответственность органов и агентов власти и граждан за нарушение созданных Советской властью законов и защищаемого ею порядка должна, идти рядом с усилением гарантий личности и имущества граждан»^¹.

Право на обжалование приговоров является одной из наиболее существенных гарантий личности в процессе; одной из наиболее существенных гарантий законности в уголовном процессе. В свете общей задачи охраны социалистического правопорядка было закономерным закрепление таких процессуальных правил, которые обеспечивали свободу обжалования приговоров, не допускали ограничений права на обжалование и опротестование приговоров.

Однако усиленно пропагандировавшаяся мысль о необходимости упрощения уголовного процесса привела к внесению изменений в действующий процессуальный кодекс. Эти изменения ограничивали право на обжалование приговоров в зависимости от вида преступления и определенного судом наказания. Ст. 347 УПК РСФСР в редакции 1928 года не допускала обжалования приговоров по делам о преступлениях, предусмотренных ч. 2 ст. 112 и ст. ст. 113, 120, 121 Уголовного кодекса РСФСР, если в качестве меры наказания применялось общественное порицание или исправительно-трудовые работы без лишения свободы по месту работы. Ограничение обжалования в зависимости от меры наказания было предусмотрено и в 1930 году^². Важно отметить, что, сохранив ограничение права на обжалование приговоров в зависимости от размера наказания, постановление ВЦИК и СНК возложило на районную прокуратуру обязанность «...рассматривать поступающие к ней заявления и жалобы граждан и опротестовывать в краевой (областной) суд

- 72 -

все приговоры и решения, вынесенные с существенным нарушением закона»^³.

Ограничение права на обжалование приговоров не могло содействовать укреплению законности в уголовном процессе^⁴. В связи с этим в 1933 году ВЦИК и СНК РСФСР приняли постановление «О расширении права обжалования приговоров народного суда»^⁵. В постановлении было указано, что расширение права на кассационное обжалование необходимо «в целях укрепления революционной законности».

Ограничение обжалования в зависимости от размера наказания было полностью устранено в 1936 году^⁶.

Внесение в ст. 347 УПК РСФСР изменений, ограничивающих право сторон на обжалование приговоров характером преступления и размером наказания, обосновывалось необходимостью разгрузить кассационные инстанции от рассмотрения жалоб по незначительным делам и тем самым повысить качество судебной работы. В действительности это дало, и не могло не дать, обратный результат. Изъятие из-под контроля вышестоящих судов значительной массы уголовных дел снизило ответственность судов первой инстанции за качество работы.

По новеллам 1928 и 1930 гг., изменившим первоначальную редакцию ст. 347 УПК РСФСР, допустимость обжалования приговоров ставилась в зависимость от характера преступления и меры наказания, при осуждении за менее серьезные преступления и назначении наиболее мягких наказаний обжалование не допускалось. Такой критерий вообще неприемлем, на наш взгляд, с точки зрения задач и целей советского уголовного процесса, ибо он может привести к представлению о том, что сам факт признания гражданина виновным в совершении преступления не имеет существенного значения.

Советскому государству дорога честь каждого гражданина. Поэтому лишение обвиняемого одного из

- 73 -

важных средств на защиту — права на обжалование приговоров — по мотивам мягкости назначенного судом наказания, не могло долго сохраняться в советском уголовном процессе, стоящем на страже законных интересов личности.

Следует также иметь в виду, что авторитет советского суда, возможность успешного разрешения им задач социалистического правосудия находится в прямой зависимости от законности и обоснованности его приговоров. Эта зависимость не устраняется ни избранной судом квалификацией действий подсудимого, ни сравнительно небольшим размером назначенного им наказания. Только законный и обоснованный приговор может служить разрешению задач правосудия и оправдывать свое политическое и процессуальное назначение. Одной из гарантий правосудности приговоров является право на кассационное обжалование. В связи с этим нельзя определенную группу лиц лишить права на обжалование приговора в связи с незначительностью назначенного наказания.

В системе революционных трибуналов допустимость кассационного обжалования была предусмотрена несколько позднее, чем в общих судах. Однако уже декретом ВЦИК от 11 июля 1918 г. был учрежден кассационный отдел при ВЦИКе и было допущено обжалование приговоров, постановленных революционными трибуналами^¹.

Особое назначение революционных трибуналов, призванных бороться с наиболее опасными для Советской пласта преступлениями, призванных служить орудием подавления сопротивления контрреволюции — требовало точного и немедленного принятия мер судебной репрессии к врагам народа. Одним из средств, обеспечивших незамедлительность мер судебной репрессии, применяемых революционными трибуналами, было вступление приговоров трибунала в законную силу в момент их оглашения. По Положению о революционных трибуналах от 20 ноября 1919 г. приговоры трибуналов не подлежали обжалованию. Эта мера носила временный характер, и 18 марта 1920 г. Положением о революционных трибуналах было установлено, что «в кассационном порядке приговоры могут быть обжалованы, кроме приговоров Верховного Трибунала при Всероссийском Центральном

- 74 -

Исполнительном Комитете и приговоров военных трибуналов и трибуналов, приравненных к ним, в том числе военно-железнодорожных»^².

Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, принятый в 1922 году, закрепил право сторон на обжалование приговоров революционных трибуналов (ст. 433).

История советского уголовного процесса свидетельствует о том, что определенный период времени приговоры революционных трибуналов не подлежали обжалованию. Эта мера отвечала интересам революции, была целесообразной. Вместе с тем весьма важно подчеркнуть и другое. И при недопущении кассационного обжалования, приговоры не только революционных трибуналов, но и революционных военных трибуналов не оставались бесконтрольными. Так, Положением о революционных военных трибуналах от 4 мая 1920 г. председателю Революционного Военного Трибунала Республики было предоставлено право в ревизионном порядке истребовать дела из всех революционных военных трибуналов и в случае необходимости отменять или изменять постановленные ими приговоры^¹.

Революционные трибуналы могли выполнить возложенные на них задачи только при строжайшем соблюдении законности в их деятельности. Это требование настойчиво и последовательно предъявлялось к деятельности всех трибуналов. Верховный Революционный Трибунал при ВЦИКе указал в одном из своих постановлений: «...все законы равно обязательны для трибуналов и общих судов, и оценка трибуналом интересов революции не может находиться в противоречии с декретами»^².

Развитие советской демократии повлекло за собой принятие в 1936 году Чрезвычайным VIII съездом Советов Конституции СССР, на основе которой в 1938 году был принят Закон о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик. Закон о судоустройстве закрепил право сторон на кассационное обжалование и опротестование приговоров всех судов, кроме Верховного Суда СССР и верховных судов союзных республик.

Исключение, установленное Законом о судоустройстве в отношении приговоров Верховного Суда СССР и верхов-

- 75 -

ных судов союзных республик свидетельствует не об отступлении от принципа социалистического демократизма советского уголовного процесса, а, наоборот, о его последовательном проведении.

Советский Союз есть добровольное объединение равноправных союзных республик, суверенитет которых ограничен лишь в пределах, указанных в ст. 14 Конституции СССР. Вне этих пределов каждая республика совершенно самостоятельна. Самостоятельна каждая республика и при осуществлении правосудия. Немедленное вступление в законную силу приговоров верховных судов союзных республик — одно из проявлений суверенитета союзных республик.

Верховный Суд СССР представляет собой высший, наиболее авторитетный судебный орган нашего государства (ст. 104 Конституции СССР). Руководящее положение Верховного Суда СССР в системе судебных органов несовместимо с правом сторон на обжалование его приговоров. Этим и объясняется немедленное вступление в законную силу приговоров, постановленных Верховным Судом СССР.

Отсутствие у сторон права на обжалование приговоров Верховного Суда СССР не представляет собой сколько-нибудь существенного ограничения по двум причинам: авторитет Верховного Суда СССР служит надежной гарантией неуклонного соблюдения прав сторон и правильного разрешения рассматриваемых им уголовных дел; в качестве суда первой инстанции Верховный Суд рассматривает незначительное количество дел. Подавляющее же большинство уголовных дел рассматривается народными и областными (краевыми) судами, приговоры которых стороны имеют право обжаловать.

Закрепленное Законом о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик право сторон на обжалование приговоров не ограничено ни размером наказания, ни характером преступления, за которое осужден подсудимый^³.

- 76 -

Приведенные сведения об объеме права сторон на обжалование приговоров дают основания сделать следующие выводы.

Ограничение права на обжалование приговоров в зависимости от того, каким судом и по какой категории дел постановлен приговор, не было значительным в советском уголовном процессе.

Расширение права на обжалование приговоров, сопутствовавшее историческому развитию советского уголовного процесса, находится в прямой связи с возрастанием требования строжайшей законности, подчинено ему и является выражением данного требования в области советского уголовного процесса. Эволюция пределов права на обжалование приговоров прямо подчинена непрерывному возрастанию требования строжайшего соблюдения социалистической законности.

5. Подлинная свобода обжалования приговоров определяется не только тем, кто, в каком объеме, приговоры каких судов и по какой категории дел вправе обжаловать, но также рядом косвенных и вместе с тем весьма существенных для реального использования права на обжалование обстоятельств. Одним из них является принятое в данной процессуальной системе решение вопроса о форме кассационной жалобы.

Советской кассации как институту процесса нового высшего типа вообще чужд формализм. Отказ от правовой регламентации формы кассационной жалобы — одно из проявлений этой черты.

Отсутствие требования обязательной формы жалобы объясняется двумя причинами.

Назначением института обжалования приговоров в советском уголовном процессе является гарантия законности и обоснованности приговоров. Обеспечивая истинность приговоров, институт обжалования тем самым гарантирует законные интересы обвиняемого и иных участников процесса. В соответствии с указанным назначением обжалования приговоров развитие этого института идет по пути создания условий, максимально облегчающих принесение кассационной жалобы, если к этому есть основания. Поэтому требование определенной формы жалобы, ограничивающее возможность обжалования, затрудняющее реализацию права на обжалование, неприемлемо в советском уголовном процессе.

- 77 -

Вместе с тем одной из наиболее существенных черт советской кассации является ревизионное начало, то есть обязанность суда второй инстанции проверить законность и обоснованность приговора всесторонне и в полном объеме, не ограничиваясь доводами жалобы и протеста. С этой точки зрения сама жалоба является лишь необходимым поводом кассационной проверки.

Поскольку жалоба представляет собой лишь повод для кассационной проверки, а сама проверка приговора осуществляется в ревизионном порядке, нецелесообразно возлагать на стороны обязанность составления жалобы строго определенной формы, которая, несомненно, предусматривала бы обязанность сторон четко указать конкретные доводы жалобы.

Необходимо заметить, что освобождение сторон от обязанности составлять жалобу строго определенной формы и в том числе освобождение их от обязанности указывать свои доводы, ни в коей мере не умаляет обязанности суда второй инстанции самым тщательным образом исследовать те доводы, которые приводятся в жалобе. Ибо гарантия прав и законных интересов сторон, чему служит институт обжалования приговоров, предполагает самое тщательное исследование доводов жалобы.

Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 1 декабря 1950 г. «Об устранении недостатков в работе судов по рассмотрению уголовных дел в кассационном порядке» указал судам «...на необходимость самого внимательного и вдумчивого отношения к кассационным жалобам и протестам, в связи с чем при кассационном рассмотрении дела должны быть тщательно изучены, разобраны и сопоставлены с материалами дела все доводы, изложенные в жалобе (протесте), с тем, чтобы ни один из этих доводов не оставался без ответа в определении».

Поскольку жалоба лишь повод для кассационного производства, всякое заявление стороны, выраженное в любой форме, из которого усматривается требование проверки приговора, должно рассматриваться как кассационная жалоба, обязывающая суд второй инстанции проверить законность и обоснованность приговора. Вполне допустимо принесение кассационной жалобы в устной форме^¹.

- 78 -

Требования, которым должно удовлетворять заявление для того, чтобы служить обязательным поводом кассационной проверки, весьма немногочисленны: заявление должно быть сделано в установленный срок^²; в суд, решавший данное дело, или соответствующий вышестоящий суд; надлежащим лицом; в заявлении должна быть изложена просьба о проверке приговора^³.

Сказанное относится к форме кассационной жалобы, но, как мы указывали, право требовать проверки приговора принадлежит и прокурору, который реализует его путем принесения протеста.

Наш закон не устанавливает обязательной формы ни для кассационного протеста, ни для кассационной жалобы. Тем не менее, мы не можем столь же категорически, как и в отношении жалобы, утверждать о неприемлемости требования обязательной формы протеста, ибо субъектом права на принесение кассационного протеста является представитель органа надзора за законностью— прокурор, а субъектом права на кассационную жалобу —

- 79 -

обвиняемый, гражданский истец, потерпевший по делам частного обвинения, гражданский ответчик, в качестве которых в подавляющем числе случаев выступают лица, не обладающие специальными, юридическими знаниями. Поэтому при решении вопроса о возможности установления обязательной формы для протеста отпадает одно из основных соображений против принятия этого требования в отношении формы жалобы — неминуемое фактическое ограничение возможности обжаловать приговор при установлении обязательной формы кассационной жалобы.

Вопрос о форме кассационного протеста имеет большое практическое значение, ибо принесение кассационных протестов и протестов в порядке надзора является основным процессуальным средством, при помощи которого прокурор реагирует на нарушения, допущенные судом.

Нет необходимости доказывать, что юридически грамотно составленный, хорошо мотивированный протест прокурора помогает вышестоящему суду более глубоко и всесторонне проверить законность и обоснованность опротестованного приговора. Поэтому прокурор в своем протесте должен указать все допущенные судом нарушения, не ограничиваясь ссылкой на некоторые из них. Но этим не исчерпывается задача прокурора, который «...не может ограничиться простым констатированием наличия в деле... нарушений... Он должен конкретно указать, что по его мнению надо сделать, чтобы эти неправильности исправить»^¹.

- 80 -

Прокурор имеет возможность без ущерба для осуществления предоставленного ему права на опротестование приговоров составлять каждый протест юридически грамотно, обоснованно. Значит ли это, что требовательное отношение к кассационным протестам как документам органа власти по надзору за законностью должно привести к законодательному установлению формы протеста? Мы полагаем, что нет.

При положительном решении данного вопроса вышестоящий суд должен был бы оставлять без рассмотрения протесты, форма которых не соответствует требованиям закона. Такое положение не отвечает задачам кассации. При решении любой проблемы, связанной с обжалованием и проверкой приговоров, мы должны исходить из задач этого института, принимая то, что содействует их успешному разрешению, и отвергая то, что будет умалять возможность их разрешения. Потому следует признать, что в законе не должна быть предусмотрена форма протеста.

- 81 -

Blog

Э. Ф. Куцова советская кассация как гарантия закон