Р. В. Енгибарян д ю. н., профессор Конституционное развитие современных государств Как известно, идея конституции как основного закон

Вид материала

Закон

Содержание Первый этап конституционного развития — Второй этап конституционного развития Третий этап конституционного развития Четвертый этап конституционного развития

Подобный материал:

• Конституции Российской Федерации. Соответственно в рамках первой главы будет рассмотрены, 262.75kb.
• Тема Конституционное право зарубежных стран как наука, 218.14kb.
• Программа кандидатского экзамена по специальности 12. 00. 02 Конституционное право;, 412.26kb.
• Конституционное право россии в вопросах и ответах понятие, предмет и метод конституционного, 1624.23kb.
• Й. Хейзинга, наряду с такими культурологами XX в., как Шпенглер, Юнг, Хайдеггер, представляет, 205.16kb.
• Тема Ф. И. О. студента, 72.2kb.
• Контрольная работа по предмету: Конституционное право России на тему "Права и свободы, 219.03kb.
• Конституция Российской Федерации: понятие, юридические свойства и сущность. Порядок, 51.76kb.
• Конституционное Собрание Российской Федерации: концепция и проект федерального конституционного, 113.82kb.
• Значение Конституции Республики Беларусь для хозяйственного закон, 25.91kb.

Конституционное право





Р.В. Енгибарян

д.ю.н., профессор


Конституционное развитие современных государств

Как известно, идея конституции как основного закона государства, устанавливающего основы его организации и правового положения личности, зароди­лась в Новое время. Идеологи борьбы с абсолютизмом рассматривали конститу­цию как такой закон в системе действующего законодательства, который призван прежде всего обеспечить защиту прав и свобод личности. Идея эта была сформулирована во французской Декларации прав человека и граж­данина 1789 г.: «Общество, где не обеспечена гарантия прав и нет разделения властей, не имеет конституции» (ст. 16).¹

Хотя история института государства и различные учения о нем на­считывают тысячелетия, первые конституционные акты и конституции в современном их понимании появились лишь два-три столетия назад, в XVII—XVIII вв. (в Великобритании — «Хабеас корпус акт» 1689 г.; в США — Конституция 1787 г. и Билль о правах 1789 г.; во Франции — Декларация прав человека и гражданина 1789 г. и Конституции 1791 и 1793 гг.; в Польше — Конституция 1791 г.). И это не случайно. Сам факт принятия этих документов отражал достижение относительно вы­сокого уровня политико-правового развития человечества. Конститу­ция — это важнейший институт демократии, отразивший при своем возникновении назревшую общественную потребность установления определенных правовых рамок для деятельности государства и надеж­ного обеспечения прав и свобод личности. Вполне закономерно поэто­му то, что первые конституционные документы появились на волне де­мократических антиабсолютистских революций XVII—XVIII вв.


Современное понятие конституции сложилось в ходе развития мирового конституционного процесса, обусловленного эволюцией общества и государства в новое и новейшее время. В этом развитии можно выделить четыре основных этапа. Первый охватывает период с конца XVIII в. до окончания Первой мировой войны; второй — период между двумя мировыми войнами; третий — период от окон­чания Второй мировой войны до конца 80-х гг.; четвертый — совре­менный этап. Он явственно обозначился на рубеж 80-90-х гг. XX в. в связи с крахом тоталитаризма, но истоки этого этапа находятся в более ранних периодах и отчасти связаны с влиянием социалисти­ческих конституций².

Первый этап конституционного развития — это период ста­новления и утверждения буржуазного общества в передовых странах Европы и Америки. Именно здесь появляются первые конституции (США — 1787 г., Франция — 1791 г.), которые наряду с предшество­вавшими им декларациями (Декларация независимости США 1776 г. и Декларация прав человека и гражданина Франции 1789 г.) оказали огромное влияние на мировое конституционное развитие.


Рамки конституционного процесса в рассматриваемый период были довольно ограниченными, переход к конституционной государ­ственности был осуществлен преимущественно в странах Европы и Америки. Только к концу периода появляются первые конституции в Латинской Америке (первая была принята в Венесуэле в 1811 г.), в странах Азии (Япония — 1889 г., Китай — 1912 г., Иран — 1906 г.). На Африканском континенте помимо Южной Африки (тогда Южно-Африканский Союз) только Либерия имела Конституцию, при­нятую в 1847 г., скопированную с Конституции США.

В основе этой модели лежала либеральная концепция конститу­ции как законодательного акта, призванного максимально ограни­чить вмешательство государства в жизнь гражданского общества и отдельного индивида. Такой подход определял правовое содержание конституции, которое сводилось к нормам, регулирующим органи­зацию государственной власти и правовое положение личности.³

Второй этап конституционного развития характеризуется тем, что охватывает отрезок времени, когда единый до того мировой процесс оказался разделенным в результате создания в России социа­листического государства.

Конституционное развитие стран мирового сообщества (за ис­ключением России) на этом этапе характеризовалось следующими основными чертами. Во-первых, высокой степенью активности кон­ституционного правотворчества (особенно в начале периода), что было обусловлено двумя факторами: образованием большого числа новых государств (например, в Европе в результате развала Россий­ской и Австро-Венгерской империй, в Азии — начавшегося кризиса колониальной системы) и демократизацией политических режимов как в старых конституционных государствах (Германия, Испания, Мексика), так и в некоторых странах, не имевших ранее конститу­ций (Таиланд, Эфиопия, Египет и др.). Были приняты десятки новых конституций, правда, многие из них перестали действовать к концу периода, модернизированы некоторые старые.

Во-вторых, хотя господствовавшая на первом этапе конститу­ционная модель не претерпела сколько-нибудь существенных изменений (в ее основе осталась все та же либеральная концепция), разработан­ные ею конституционные принципы, определяющие демократиче­скую организацию государственной власти и правовое положение личности, приобретают в этот период новое качество. Они все более получают признание как общечеловеческие ценности, имеющие универсальный характер.

В-третьих, начинают формироваться новые тенденции конститу­ционного развития: включение в предмет конституционного регули­рования нового комплекса общественных отношений (прежде всего экономических и социальных); расширение конституционно уста­навливаемых пределов вмешательства государства в жизнь общества и индивидов (признание его экономической и социальной роли);

придание конституционного статуса новым институтам политиче­ской системы (политическим партиям и профсоюзам); появление новой категории прав и свобод человека (социально-экономических);

конституционное определение принципов миролюбивой внешней политики.

Наиболее отчетливо эти тенденции получили отражение (хотя и не в одинаковой степени) в Веймарской конституции Германии 1919 г., конституциях Чехословакии 1920 г., Югославии 1921 г., Ирландии 1937 г., Мексики 1917 г., Испании 1931 г.

Однако эти конституции представляли исключение из общего процесса конституционного развития в тот период. Проявившиеся в них новые тенденции в целом не затронули конституционную мо­дель, сложившуюся в XIX в.

Полный разрыв с этой моделью характеризует конституцион­ное развитие в рассматриваемый период России, а затем и СССР. На основе концепции, исходящей из постулатов марксистской теории о закономерностях развития общества и государства, их природы, была создана принципиально новая, «социалистическая» конститу­ционная модель, нашедшая свое воплощение в Конституции РСФСР 1918 г. и Конституциях СССР 1924 г. и 1936 г. Закрепляемые ими принципы организации государственной власти, политической, социальной и экономической организации общества, правового положения личности и ее отношений с обществом и государством коренным образом отличались от конституционных принципов, вы­работанных к тому времени мировым конституционным развитием. Принцип народного суверенитета был заменен принципом принад­лежности государственной власти только трудящимся, руководимым рабочим классом; принципы политического, экономического и идео­логического плюрализма — принципом монизма как основы поли­тической, экономической организации общества и его духовной жизни (однопартийность, всевластие Советов, безраздельное господ­ство социалистической собственности и марксистско-ленинской идео­логии); принцип свободы и автономности личности, пользующейся широкими правами и свободами — ее подчиненностью обществу и государству, наделению ее правами и свободами в «интересах социа­листического строительства».

В концептуальном плане названные конституции, хотя и в гипер­трофированном и искаженном виде, отразили некоторые новые тен­денции мирового конституционного развития, а именно возрастание экономической и социальной роли современного государства. В част­ности, они впервые закрепили систему социальных и экономических прав, что оказало немалое воздействие на конституционное законо­дательство многих стран⁴.

Третий этап конституционного развития характеризуется расширением масштабов конституционного процесса и существен­ными изменениями его содержания. Впервые этот процесс стал дейст­вительно мировым, распространившись практически на все страны. В него включились более 130 новых государств в Африке, Азии, Латинской Америке и Океании, возникших в результате ликвидации колониальной системы. Для народов бывших колоний принятые кон­ституции стали символом не только обретенной государственности, но и принадлежности к мировому сообществу в качестве его равно­правных членов.

Конституционному процессу на этом этапе присуще многообразие основных конституционных моделей и их разновидностей. Основными являлись: западная конституционная модель, сложившаяся на преды­дущих этапах; «социалистическая», представленная ранее лишь совет­скими конституциями, а теперь и конституциями других социали­стических государств (Албания, Болгария, Венгрия, Вьетнам, ГДР, КНДР, Китай, Куба, Польша, Румыния, Чехословакия, Югославия, Монголия); новая конституционная модель, воплощенная в конституциях развивающихся стран. Каждая из названных моделей имела свои разновидности, свои тенденции развития.

Для западной конституционной модели в рассмат­риваемый период характерно появление конституций «второй волны», или «нового поколения».⁵ Они были приняты в странах, где после Второй мировой войны ликвидировались тоталитарные режимы (ФРГ, Греция, Италия, Испания, Португалия, Япония), а также во Франции в 1946 г.

Конституции «второй волны» включили в предмет конституционного регулирования нового блока общественных отношений, прежде всего экономических и социальных. Кроме того, одна из характерных черт конституций «второй волны» - регулирование в значительном объеме внешнеполити­ческой деятельности государства: принципы миролюбивой внешней поли­тики государства, его участия в общемировых и региональных интегра­ционных процессах, комплекс конституционных норм, касающихся возможности огра­ничения национального суверенитета, компетенция высших государ­ственных органов, регламентации соотношения международного и внутригосударственного права).

Вторая конституционная модель третьего этапа была представ­лена социалистическими конституциями. Основу ее составляли со­ветские конституции, и прежде всего Конституция СССР 1936 г., принципиальные черты которых воспроизводились основными зако­нами социалистических государств, возникших после Второй миро­вой войны. Вместе с тем последние имели ряд особенностей, которые в концептуальном плане объяснялись различием в процессе строи­тельства социализма двух этапов: создание основ социализма и раз­витого, или «зрелого», социализма. Соответственно можно говорить о двух разновидностях «социалистической» конституционной модели: конституциях диктатуры пролетариата и так называемого обще­народного социалистического государства^. Несмотря на различия обе они закрепляли тотальную этатизацию общества: подчинение государству всех сфер его жизнедеятельности; развернутую институционализацию марксистско-ленинской партии как единственной руководящей силы общества и государства (формальное сохранение в ряде стран многопартийности не имело практического значения); чрез­мерную идеологизацию основного закона. В условиях нараставшего кризиса социалистической системы в 80-е гг. в конституционном развитии ряда стран (СССР, Венгрия, Польша, Югославия) намеча­ется тенденция к определенной демократизации. Так, декларируются некоторые новые политические и гражданские права, впервые вво­дятся их юридические гарантии (судебная защита, институты парламентского уполномоченного по правам человека, судебного консти­туционного контроля). Однако эти новеллы не затрагивали самой основы «социалистической» модели, а часто и не имели практиче­ского значения (например, ст. 58 Конституции СССР 1977 г., преду­сматривавшая судебную защиту прав, не действовала более 10 лет).

Третья модель связана с новым опытом стран, освободившихся от колониальной зависимости. В условиях третьего этапа было принято более 130 конституций в развивающихся странах, освободившихся от колониальной зависимости (развивающихся странах). Количественно они преобладали и в какой-то мере отражали пестрое «конституционное лицо» мира. На них сказалось влияние и «старых» конституций Запада, и новых конституций «второй волны», и конституций тоталитарного социализма. Они отражали условия и собственного общества (роль племенных вождей в Африке, ислама в А арабских и некоторых других странах и т.д.).В первый период на конституционное развитие этих стран решающее влияние оказала западная модель, представленная главным обра­зом конституциями бывших метрополий («вестминстерская модель» — в бывших английских колониях, «рационализированный парламентаризм» 5-й Республики — в бывших французских и т.д.). Конститу­ции многих освободившихся стран разрабатывались при прямом уча­стии представителей бывших метрополий. Так, по подсчетам У. Дейла, чиновники министерства колоний разработали конституции для 33 стран Содружества. Кроме того, и для представителей местной политической элиты, получивших образование в бывшей метропо­лии, ее конституция являлась естественным образцом, с которым они были хорошо знакомы. «Рекомендуя для Цейлона конституцию по английскому образцу, — писали, например, авторы доклада консти­туционной комиссии по подготовке первой Конституции 1947 г., — мы предлагаем метод управления, который хорошо знаем».⁶

Первые конституции многих освободившихся стран явились результатом компромисса между силами национально-освободитель­ного движения и отступившим колониализмом, что также не могло не отразиться на их содержании. Бывшие метрополии нередко доби­вались включения в них положений, направленных на сохранение своих экономических и политических позиций в молодых государст­вах. Это особенно характерно для конституций государств, возникших на месте английских колониальных владений (например, закрепле­ние статуса доминиона, сохранение прав и привилегий племенной и феодальной верхушки, являющейся социальной опорой колониаль­ного режима, и т.д.).

Влияние «социалистической» конституционной модели на кон­ституции освободившихся стран в этот период было весьма ограни­ченным. Оно прослеживается лишь в немногих из них и находило отражение главным образом в положениях, определявших роль го­сударства в экономической, социальной и духовной сферах (напри­мер, руководящие принципы политики государства в конституциях Индии 1949 г. и Бирмы 1948 г.).

Конституции освободившихся стран «первого поколения» ока­зались недолговечными. Уже к середине 60-х гг. они были отменены или существенно изменены, в частности ликвидированы институты, являвшиеся результатом компромисса с метрополией, произошел отказ от заимствованных конституционных моделей бывших метро­полий или, во всяком случае, осуществлено их кардинальное изме­нение, что объяснялось рядом причин. Главная из них, по мнению исследователей того периода заключалась в несоответствии этих моделей реалиям общества, в которые они были перенесены, в отсутствии экономиче­ских, социальных, культурных предпосылок для их успешного функ­ционирования.

Кризис западного конституционализма в развивающихся странах сопровождался усилением влияния на их конституционное разви­тие «социалистической» конституционной модели.

Такие конституции ограничивали принцип политического и идеологического плюрализма (вплоть до законодательного закрепле­ния однопартийной системы и государственной идеологии); ограни­чивали права и свободы человека (особенно политические и гражданские); закрепляли решающую роль государства в экономической, социальной и духовной жизни общества; предусматривали анти­демократическую организацию государственной власти (вплоть до освящения режима личной власти главы государства и введения долж­ности пожизненного президента).

Эти черты получили свое выражение и в конституциях стран, ориентировавшихся на капитализм, и в основных законах так назы­ваемых стран социалистической ориентации (например. Конституции Алжира 1976 г., Бенина 1977 г., Конго 1979 г., Мозамбика 1975 г., Эфиопии 1987 г.). Эти конституции, нередко создававшиеся при участии консультантов из социалистических стран, восприняли ос­новные идеи, принципы и институты «социалистического» консти­туционализма.

Говоря о влиянии на конституционное развитие освободившихся стран двух основных мировых конституционных моделей, следует вместе с тем отметить появление в этот период и нового фактора — взаимовлияния конституций самих молодых государств. Примерами могут служить Конституция Индии 1949 г., которая оказала значи­тельное влияние на основные законы многих молодых государств (например, включение в них разделов о руководящих принципах политики государства, содержание которых весьма сходно с соответ­ствующим разделом индийской Конституции), Конституция Танза­нии 1965 г., положения которой о кодексе лидера воспроизводились основными законами ряда стран (Замбии, Папуа—Новой Гвинеи, Сейшел, Соломоновых Островов).⁷

Четвертый этап конституционного развития связан с круше­нием тоталитарных и авторитарных режимов в большинстве социа­листических и развивающихся стран и вступлением их на путь демократических преобразований общества и государства. Одним из главных направлений этих преобразований стало осуществление широкомасштабных конституционных реформ, обновление практи­чески всего конституционного законодательства. Только за период 1989-1995 гг. в этих странах (а также в государствах, образовавшихся в связи с распадом советской, югославской и чехословацкой феде­раций) было принято около 100 новых конституций. Достаточно, например, указать, что из 53 африканских государств новые консти­туции до 2000 г. приняли 40 государств. Суть этого процесса обнов­ления — отказ от тоталитарных и авторитарных конституционных моделей и принятие демократических основных законов, в которых воплощается как собственный опыт, так и принципы и институты, относящиеся к общечеловеческим ценностям, выработанным миро­вой цивилизацией к исходу XX в.

В результате крушения тоталитарного социализма в ряде стран Европы и Азии (Болгария, Венгрия, Монголия, Польша, Россия и др.) возникла модель постсоциалистической конституции, отражающая переходный период в развитии общества.

Движение современного конституционализма идет в общем на­правлении. В какой-то мере это относится и к сохранившимся социа­листическим конституциям (например, поправки 1993 г. к Конститу­ции Китая о «социалистической рыночной экономике» или 1999 г., исключившие термин «контрреволюционные элементы».

Однако из этого вовсе не следует, что отныне можно говорить о формировании какого-то единственного образца конституции. Хотя фактически прекратила свое существование «социалистическая» модель (она сохраняется лишь в нескольких странах — Китай, Куба, Северная Корея, Лаос, Вьетнам), конституционная модель развива­ющихся стран утратила многие из своих принципиальных черт и особенностей, а основу новых конституций всех стран составляет комплекс общечеловеческих ценностей, все же сохраняются и, оче­видно, будут сохраняться различия между конституциями отдельных стран (их групп), обусловленные особенностями развития общества и государства. ⁸