Национальный инвестиционный совет

Вид материала

Доклад

Содержание Страны Каспийского бассейна Страны, прилегающие к Каспийскому региону Лидеры мировой экономики в Прикаспии Интересы России в Каспийском регионе

Подобный материал:

• Алена нариньяни, 22.17kb.
• Национальный Инвестиционный Совет (нис) общественное объедине­ние, образованное в мае, 2448.69kb.
• Национальный Инвестиционный Совет (нис) общественное объедине­ние, образованное в мае, 4911.31kb.
• Что такое неравенство?, 191.4kb.
• Национальный Фонд развития малого и среднего предпринимательства, 204.46kb.
• Нии общей реаниматологии, 142.73kb.
• Т. П. Белова национальный вопрос в социальных учениях российских конфессий, 145.86kb.
• Дисциплина: «Инвестиционный анализ», 14.98kb.
• Названия организаций, учреждений, предприятий, иностранных фирм, 218.62kb.
• Инвестиционный процесс: основные понятия и показатели, 225.4kb.

Дадабаева З. А. ^*

(Россия)

Российские интересы в системе безопасности Центрально-Азиатского

региона


В Центральной Азии проживает более 130 различных народов и этнических групп. Центрально-Азиатский регион граничит с Афганистаном (2087 км), Ираном (992 км), Китаем (2805 км), Россией (6846 км). Общая площадь Центрально-Азиатского региона –

4 млн кв.км, население более 55 млн человек. Это единственный регион мира, где смыкаются все четыре мировые религии – христианство, ислам, конфуцианство, буддизм.

До начала антитеррористической операции в Афганистане силами НАТО гарантом внешней безопасности в Центральной Азии являлась Россия. Можно сказать, что российские интересы в сфере безопасности складывались из трех основных направлений, а именно: борьбы с международным терроризмом и религиозным экстремизмом, противодействия наркотрафику, содействия в обеспечении внутренней стабильности государств региона. Россия исходила из понимания того, что Центрально-Азиатский регион не контролируется другими державами и не создает для нее потенциальную угрозу.

Появление военных формирований из стран НАТО на границах России не могло не вызвать обеспокоенность с ее стороны. Фактически был нанесен удар по стратегическим позициям России в регионе, было разрушено ее многолетнее единоличное военное присутствие. В то же время для государств региона военное присутствие США в Центральной Азии стало альтернативным вариантом обеспечения собственной и региональной безопасности.

Проблема создания мировых, региональных, национальных систем коллективной безопасности становится все более актуальной в наше время. Возникли политическая и экономическая целесообразность и необходимость формирования жизнестойкой, коллективной, можно сказать, интернациональной системы, способной противостоять любой внутренней и внешней военной экспансии и терроризму.

Обострение проблем исламского экстремизма, сокращение финансовой помощи со стороны европейских государств и США, усиление талибской угрозы для Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана привело к крушению иллюзий относительно Запада. Эйфория многих представителей среднеазиатской политической элиты на «скорую финансово-экономическую отдачу» от западного присутствия сменилась разочарованием.

Одновременно проведение каких-либо политических реформ в Центральной Азии (развитие реальной демократии и многопартийности, соблюдение прав человека, создание гражданского общества) было отодвинуто на более отдаленное будущее.

Многовекторная и многоуровневая интеграция, к которой тяготеет сейчас Россия, предполагает, на наш взгляд, выход на качественно новый уровень развития отношений. При этом существенно возрастает роль России в обеспечении безопасности в регионе.

Вместе с тем нельзя не отметить, что после начала глобальной войны против терроризма Соединенные Штаты Америки стали придавать важное стратегическое значение Центрально-Азиатскому и Кавказскому регионам. Вашингтон обеспечил себе военное и стратегическое присутствие в этих зонах, тем самым расширяя зону своего влияния.

Говоря о взаимоотношениях России и центральноазиатских государств, следует отметить, что они выстраиваются в соответствии с имеющейся политико-экономической обстановкой и существующими угрозами национальной безопасности, включая экономическое сотрудничество, военное взаимодействие, борьбу с международным терроризмом, сотрудничество в проведении политических реформ.

В области государственных реформ страны Центрально-Азиатского региона выстраивают де-юре демократическую, де-факто авторитарную государственную власть с более жесткой вертикалью. Это, на их взгляд, ближе к российской системе государственности, чем к демократическим принципам политического устройства, принятого на Западе. Россия на первый план выносит вопросы обеспечения безопасности граждан, а вопросы демократии и прав человека отодвигаются на второй. В последнее время серьезную озабоченность западных стран вызывает нарушение демократических прав и свобод в регионе. Недовольство проводимыми реформами проявляется в экономическом воздействии на существующие режимы, особенно в Узбекистане, в меньшей степени в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане, в связи с этим заметно потеплели отношения Узбекистана и России. После андижанских событий 2005 г., когда жесткими силовыми методами были подавлены народные волнения, Узбекистан пересмотрел свои внешнеполитическое ориентиры и в январе 2006 г. вступил в экономическую интеграционную группировку ЕврАзЭС и возобновил свое участие в военно-политической организации ОДКБ.

Россия спокойно относится к ряду авторитарных режимов в регионе (в Узбекистане, Туркменистане, Таджикистане) и не стремится влиять на эти режимы в сторону демократизации. Она пытается предложить странам Центрально-Азиатского региона свой вариант так называемой «управляемой демократии» и экономических реформ.

Неравномерное развитие международных отношений заставляют всесторонне взглянуть на проблему безопасности и взаимодействия на евразийском пространстве, основные направления которой включают в себя политические, экономические, военные, культурные, экологические аспекты.

Совместные планы России и Центральной Азии по углублению сотрудничества в области безопасности определили контуры многостороннего сотрудничества и роль стран в региональных организациях, таких как Шанхайская организация сотрудничества и Организация договора о коллективной безопасности.

На развитие ситуации в Центральной Азии существенное влияние оказало изменение конфигурации российского военного присутствия на ее территории. В контексте геополитической раскладки интересов, США и их западноевропейские партнеры сумели добиться двух значимых результатов в Центральной Азии.

Во-первых, это внедрение капитала своих стран в наиболее выгодные отрасли экономики региона, причем главным образом по тем сегментам рынка, которые позволяли без сколько-нибудь существенных затрат получить в относительно короткие сроки наибольшую финансовую выгоду.

Во-вторых, путем весьма продуманной и целенаправленной работы были созданы целые страты в элитных группах центральноазиатских государств, которые ориентировались и продолжают действовать в соответствии с определенными поведенческими установками, которые предполагают искаженное негативное восприятие образа России. Отношения с Россией изображались как вредные и ненужные для развития региона Центральной Азии.

Экономические приоритеты России побуждают ее активизировать усилия по установлению контроля над топливно-энергетическими ресурсами слабых постсоветских республик. Для России и стран Центрально-Азиатского региона очень важно сохранить стабильно хорошие отношения, так как все еще актуальными остаются проблемы безопасности, обмена оперативной информацией в борьбе против транснациональной преступности, экстремизма, терроризма, наркотрафика и проведения спецопераций на территории евразийского пространства.

Республики региона по-разному проходили процесс формирования и развития новых рыночных структур и институтов в 90-е годы. По историческому периоду и глубине преобразований этот процесс носил революционный характер для всего региона, так как предполагал переход от одной системы, связанной с огосударствлением собственности, общественной и политической жизни, к другой с преобладанием частной собственности и демократических форм в социальной сфере и системе управления.

Несмотря на то что у центральноазиатских стран общая история и культура, между ними существует множество различий. Нынешние государства являются продуктами советской системы, у которых до 1991 г. не было истории как самостоятельных, независимых стран (кроме Таджикистана). После десятилетий советского правления и тщательного манипулирования историей, языком, территорией они внезапно оказались независимыми. Кроме того, во всех экс-республиках бывшего Союза сохранились достаточно многочисленные этнические меньшинства, что, на мой взгляд, пока еще остается мощным рычагом взаимодействия на политические процессы внутри стран региона.

Различные политические и экономические шаги, которые сделали отдельные государства Центральной Азии с момента своей независимости, привели к резким экономическим контрастам между ними. Казахстан и Узбекистан осуществляют заметно более амбициозные, чем остальные страны региона, экономические и политические реформы. Многочисленное русское меньшинство Казахстана на фоне более развитой экономики чувствует себя гораздо более европеизированным, чем его соседи. Природные ресурсы, главным образом нефть и природный газ, Казахстана и Туркменистана резко контрастируют с бедностью Кыргызстана и Таджикистана, хотя эти страны обладают уникальными природными богатствами в виде полезных ископаемых и запасов воды. Ситуацию усугубляют тревожные признаки укрепляющегося авторитаризма и политические репрессии, которые видны повсюду. Социальное недовольство подогревается всеохватывающей нищетой народа. А наркотрафик из Афганистана угрожает разрушить слабую социальную основу региона и подорвать стабильность власти в государствах. Таким образом, в разной степени проявления исламского радикализма, сбои в осуществлении рыночных преобразований, отчетливые авторитарные тенденции, столкновение интересов различных внешнеполитических сил характеризуют все страны региона.

Важную роль в усилении российского влияния в регионе могут и пытаются играть русские диаспоры. Пока имеются условия для их жизнедеятельности, у России сохраняются рычаги воздействия на политические элиты стран региона. Уменьшение русской и русскоязычной миграции за пределы Центральной Азии за счет улучшения экономической и политической обстановки в регионе может привести к осуществлению геополитических целей России.

Центральная Азия представляет особое значение для России. По своему стратегическому положению она позволяет контролировать обширный Азиатский регион с его недрами, богатыми природными ресурсами: нефтью, газом, золотом, полезными ископаемыми, ураном, гидроэнергетическими ресурсами и др. Центральная Азия способна обеспечить российскому бизнесу доступ к топливно-энергетическим и иным ресурсам, обеспечить дешевой рабочей силой, рынками сбыта товаров и услуг.

Страны, входящие в определенные военно-политические, региональные, межгосударственные, а также трансатлантические блоки имеют, возможность эффективно укреплять свою безопасность. Это должно происходить и происходит за счет объединения их ресурсов в экономической и военной областях. Что касается важности политического взаимодействия, то она объясняется «прозрачностью», координацией, толерантностью и доверием стран друг к другу.

Проблемы безопасности в регионе обусловлены и военно-стратегическим сотрудничеством и направлены на осуществление национальных интересов разных стран. Позволю себе остановиться на оборонно-политических аспектах безопасности в Центральной Азии, которые напрямую связаны с интересами безопасности на евразийском пространстве. Они включают в себя различные структуры по противодействию угрозе международного терроризма: Антитеррористический центр (АТЦ) СНГ, Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Региональную антитеррористическую структуру (РАТС) ШОС.

Принятие новых членов в НАТО (весной 2004 г.) значительно расширило границы этой организации и достигло российского ближнего зарубежья. Североатлантический альянс стремится гарантировать безопасность Центральной Азии и Кавказа – это прозвучало на саммите НАТО в Стамбуле, где было объявлено о планах обратить особое внимание на сотрудничество с двумя регионами³²⁷.

США укрепились в намерении сотрудничать с Центральной Азией и Кавказом в рамках планов по пересмотру своей международной военной позиции, чтобы более эффективно реагировать на вызовы после «холодной войны»³²⁸.

По сути, конфигурация военного присутствия на территории Центральной Азии базируется на двух составляющих и исходит из функционирования сил НАТО и российских военных баз в Душанбе (Таджикистан) и Канте (Кыргызстан). Вместе с тем нельзя не отметить преувеличенную в настоящее время политическую роль афганского фактора, который влияет на обеспечение безопасности и стабильности в регионе. После начала антитеррористической операции и разгрома основных частей талибов стало понятно, что угроза безопасности государств Центральной Азии «исходила и исходит не столько извне, сколько изнутри».³²⁹ Под прикрытием угрозы со стороны нестабильного афганского государства руководители стран региона принимали силовые решения по внутриполитическим вопросам. Таким образом, уменьшение внешней угрозы со стороны Афганистана переориентировало акцент с внешнего аспекта безопасности на внутренний, который состоит из общерегиональных проблем рисков и угроз в области безопасности. Внутренние аспекты отражаются на стратегии и тактике обеспечения национальной и религиозной безопасности и влияют на процессы в соседних с регионом странах, в частности России и Китае.

Основные направления по обеспечению региональной безопасности и взаимодействия на евразийском пространстве включают в себя политические, экономические, военные, культурные, экологические аспекты.

1. Политическое взаимодействие России со странами Центрально-Азиатского региона строится на основе двусторонних, многосторонних договоров и соглашений, в рамках СНГ, ЕврАзЭС, а также региональной организации ШОС. Политика взаимоотношений при этом должна выстраиваться с опережением со стороны России, так как здесь затрагиваются политические интересы за сферы влияния в регионе.

2. Военное сотрудничество напрямую связано с интересами безопасности на евразийском пространстве и включает в себя региональные структуры противодействия угрозе международного терроризма (АТЦ) СНГ, ОДКБ, (РАТС) ШОС.

3. Экономические интересы России связаны с решением экономических проблем в регионе. Они имеют свою приоритетность в политике обеспечения региональной безопасности. Страны региона заинтересованы не только в преодолении кризисных ситуаций в экономике, но и в дальнейшей ее модернизации, в том числе за счет инвестиций, предлагаемых со стороны России, Китая, США и западных стран, используя их в строительстве новых промышленных предприятий, создании совместных предприятий, путем заключения долгосрочных договоров на взаимовыгодных условиях. Развитие регионального сотрудничества с участием России, в частности инвестирование гидроэнергетических проектов, будет способствовать энергетической безопасности не только в странах региона, но и соседних с ним государствах, в первую очередь Афганистане.

4. Культурологические аспекты объединены с задачей защиты русского языка как языка межнационального общения при участии имеющихся, хотя и довольно малочисленных, русских диаспор, с привлечением русскоязычного населения. Пока Россия теряет союзников в лице населения региона, уже выросло поколение, которое однозначно ориентировано на Запад, лучше владеет английским и другими языками и совсем не знает русского, не стремится к его изучению. Толерантное отношение к религиозному многообразию в регионе могло бы способствовать мирному сосуществованию христианства и ислама, это очень важно для России как страны с большим числом мусульманского населения.

5. Социальные аспекты. Социальные проблемы являются индикатором экономической безопасности, так как спад уровня жизни, внешняя миграция, продолжающееся массовое обнищание, низкий уровень жизни и грамотности населения, массовая нелегальная миграция, коррупция в государственных органах могут привести к дестабилизации в регионе. В связи с этим в первую очередь в интересах России развивать интеграционные связи, взаимодействовать в решении правовых вопросов нелегальной миграции из стран Центрально-Азиатского региона, стремиться к выполнению уже подписанных договоров и принятых решений, совместной борьбе с бедностью.

6. Экологические интересы. Большая и опасная проблема Центрально-Азиатского региона – водные ресурсы, борьба за которые может привести к дестабилизации обстановки внутри региона, а это рикошетом отразится на экономической составляющей межгосударственных отношений. России необходимо обратить на это серьезное внимание и выработать свою собственную стратегию, учитывая, что сложные вопросы использования вод на орошение влияют на решение проблем Аральского моря и его защиту. Возможно, нужно предпринять совместные усилия по предотвращению угрозы прорыва Сарезского озера, заняться решением проблем питьевой воды.

Военно-политическое сотрудничество России и Таджикистана, России и Кыргызстана отличается высокой степенью развития. На территории этих республик расположены военные базы России. В состав базы в Таджикистане входят авиагруппа военно-воздушных сил и уникальный высокогорный оптико-волоконный комплекс обнаружения высокоорбитальных космических объектов «Окно», расположенный в 70 км от Душанбе. (За этот объект Россия списала 242 млн долл. таджикского долга).

Присутствие российского воинского контингента на территории Республики Таджикистан способно обеспечить безопасность Южного региона Содружества от террористических и экстремистских вылазок и поддержать стабильность в регионе в целом. Соглашение о статусе военной базы узаконило пребывание российского контингента в Таджикистане. Тем самым Россия укрепила свои позиции в регионе, а Душанбе получил реальные инвестиции в экономику страны и поддержку своего режима Москвой.

В то же время Россию не может не беспокоить размещение на территории Таджикистана военно-воздушного контингента НАТО. Стремительными темпами внедряется американская программа иностранного военного финансирования. Так, в 2003 г. помощь Белого дома составила приблизительно 100 млн долл., значительная часть которой использовалась в расширении военного и военно-технического сотрудничества. В 2005 г. финансовая помощь Вашингтона, к примеру, Узбекистану составила 266 млн долл., Кыргызстану – 146 млн, Таджикистан и Туркменистан получили четверть этой суммы. При содействии США до 400 млн долл. увеличилась помощь центральноазиатским странам в рамках программ Европейского банка реконструкции и развития. Еще в 1999 г. Центральная Азия была включена в сферу ведения командования Центральной группировки вооруженных сил США (CENTCOM), ответственного за военные операции на Ближнем Востоке. Стратегические интересы США в регионе включают проблемы борьбы с международным терроризмом, наркотрафиком, вопросы, составляющие энергетическую безопасность и внутриполитические реформы.

Идет военно-техническое переоснащение вооруженных сил Таджикистана, Кыргызстана современной американской и натовской техникой и вооружением, как бы вытесняя Россию с традиционного рынка сбыта вооружений в регионе. Вместе с тем нельзя не отметить, что Россия предприняла ряд успешных шагов по возвращению на рынок вооружений в регионе. Так, на последней встрече лидеров стран СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ в Душанбе в октябре 2007 г. были достигнуты принципиальные договоренности по этому вопросу. Существуют межгосударственные соглашения о подготовке военных кадров для стран региона.

Вместе с тем, по справедливому замечанию экспертов: «Сегодня становится очевидным, что руководители государств Центральной Азии не воспринимают американское и в целом западное присутствие в своих странах как фактор военной стабилизации». Скорее, речь идет о том, что для местных элит появился новый финансовый и политический ресурс, который значительно расширил возможности политического маневра.

Североатлантический блок НАТО заинтересован в оказании помощи в модернизации вооруженных сил. Военное сотрудничество осуществляется в рамках программы «Партнерство ради мира». В Душанбе открылся учебный центр, в задачу которого входит переподготовка сотрудников пограничных служб стран Центральной Азии. Руководство НАТО убеждено, что для решения задач безопасности в этом регионе, как и во всем мире, странам необходимы современные оперативно развертываемые и хорошо оснащенные вооруженные силы.

Наряду с Россией военное присутствие США в регионе заботит и Пекин. Здесь прекрасно понимают, что контртеррористическая операция США – это часть долгосрочной стратегии по достижению глобального доминирования. Тем не менее китайское руководство увидело возможность заново строить отношения КНР и США путем возрождения «общего врага» в лице террористической опасности. Господствующим в Китае стало убеждение, что «однополярная гегемония» США продержится еще достаточно долго, поэтому Китаю нужно приспосабливаться к этой гегемонии.
Поэтому в 2000 г. по инициативе Китая и России был создан Центр по борьбе с терроризмом в рамках ШОС. Безусловным позитивом в ШОС, в отличие от некоторых других международных организаций, является отсутствие в ней каких-либо силовых начал, ориентированных на конфронтационное взаимодействие. Организация не направлена против других государств или многосторонних объединений. Анализ Хартии ШОС и документов Ташкентского саммита (2004 г.) показывает, что никакой собственной военной составляющей в организации не предусматривалось. Изначально не предполагалось и созданиу, каких-либо интернациональных военных формирований, объединенного командования ШОС. Речь также не шла и об учреждении каких-либо наднациональных полицейских структур ШОС. Взаимодействие стран в рамках ШОС в борьбе с международным терроризмом, наркотрафиком и трансграничной организованной преступностью осуществляется Региональным антитеррористическим центром в Ташкенте (РАТЦ). Создание организации было вызвано необходимостью объединения усилий шести стран перед лицом нараставшей угрозы во второй половине 90-годов ХХ века со стороны Афганистана при режиме талибов. Безусловным позитивом в ШОС, в отличие от некоторых других международных организаций, является отсутствие в ней каких-либо силовых начал, ориентированных на конфронтационное взаимодействие. Организация не направлена против других государств или многосторонних объединений.

Региональная антитеррористическая структура ШОС, согласно принятому Соглашению РАТЦ, является органом, занимающимся координацией и информационно-аналитическим обеспечением национальных компетентных ведомств государств-членов. Наряду с решением общих антитеррористических задач у Китая имеется стремление превратить ШОС в инструмент реализации своей экономической стратегии в Центральной Азии, так как кроме ШОС у Пекина нет других структур в регионе, в отличие от России, Казахстана, Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана, которые одновременно входят в различные региональные и субрегиональные экономические проекты типа ЕврАзЭС, Союза России и Беларуси, СНГ и прочих.

Кроме общих интернациональных задач, объединяющих интересы 6 государств, каждая из стран-участниц имеет свои собственные национальные мотивы и приоритеты. При этом задачи двух лидирующих стран в организации – России и Китая – не всегда совпадают. В связи с этим нельзя допустить, чтобы этот естественный конкурентный процесс привел к противоречию с общей стратегией организации и помешал ее развитию. Активная инвестиционная и торговая политика КНР в отсталых центрально-азиатских странах ШОС приносит пользу в плане создания инфраструктур, повышения уровня жизни, развития кооперации, «создавая некую альтернативу центрально-азиатскому американскому экономическому проекту». Активизация Китая в регионе в рамках ШОС автоматически усиливает и обостряет российско-китайскую конкуренцию в борьбе за транспортные и энергетические рынки и «коридоры» сбыта. Как известно, процесс консервации российско-китайского нефтяного проекта Ангарск – Дацин простимулировал подписание китайско-казахстанского соглашения о строительстве нефтепровода из Казахстана в западные районы КНР мощностью 50 млн т нефти в год.

Активизация деятельности региональных организаций ШОС, ЕврАзЭС, ЦАС с активным участием России в качестве их полноправного члена в последние годы свидетельствует о существенном интеграционном потенциале и потеплении отношений России со странами региона и усилении экономического взаимодействия. Вместе с тем в дальнейшем необходимо учитывать сопротивление определенной части местной элиты этих стран российской политике, а также все возрастающее противодействие США, у которых имеются свои долгосрочные цели и задачи в этом регионе.

Как уже отмечалось, решение проблем безопасности в Центральной Азии тесно связано с деятельностью организации ШОС. Доверие между партнерами продолжает укрепляться, ШОС стремительно расширяет свою работу, причем на конструктивных и добровольных началах, обещая участникам широкие перспективы сотрудничества в мирных областях и обладая огромным потенциалом, для того чтобы защитить их от любой внешней угрозы. Это особенно актуально в связи с тем, что в качестве наблюдателей в ШОС принимают участие ведущие страны региона. С одной стороны, это свидетельствует об обширности будущей деятельности организации и естественном сдерживании таких стран, как США, с другой – позволяет России и Китаю, которые сами играют значительные роли на мировой арене быть более уверенными в своем статусе. Российский президент неоднократно подчеркивал, что вопросы безопасности должны оставаться одним из основных направлений ШОС: «Мы и дальше будем уделять особое внимание обеспечению безопасности наших граждан».

Интересы Китая и России обеспечить экономическую безопасность не противоречат экономическому развитию стран Центрально-Азиатского региона. Китай уверенно развивается высокими темпами, и Центральная Азия представляет весомый рынок для его растущей экономики, а также потенциальный источник весьма важных сырьевых материалов. Китай активно устанавливает связи со странами Центральной Азии в различных областях. Построены новые железнодорожные пути, связывающие Китай с Центральной Азией, создаются новые совместные предприятия, разрабатываются планы строительства газо-и нефтепроводов из стран Центральной Азии в Китай и дальше в страны Юго-Восточной Азии.

Китай предложил 900 млн долл. на реализацию совместных проектов развития. Это льготный кредит сроком на 20 лет под 2%. При этом предполагается приток 1,5 тыс. высококвалифицированных китайских специалистов для всех остальных стран организации.

В свою очередь, в силу многих объективных и субъективных причин Россия, в начале 90-х годов упустившая многие возможности своего влияния в регионе, сейчас предпринимает значительные шаги к возврату. В последнее время успешно складываются ее отношения со всеми центральноазиатскими странами в экономической и политической областях. Это в свою очередь способствует укреплению ШОС и отношений между странами в двусторонних и многосторонних форматах.

Таким образом, ШОС является реальным геополитическим инструментом для России и Китая в отстаивании своих стратегических интересов в мире. По всей видимости, интеграция между ШОС, ОДКБ, СНГ по антитеррористическим и военным программам будет нарастать, о чем свидетельствует саммит стран СНГ, ШОС и ЕврАзЭС, состоявшийся в октябре 2007 г. в Душанбе. Там был подписан Меморандум о сотрудничестве ОДКБ с Шанхайской организацией сотрудничества. Как указано в тексте Меморандума, он отражает «стремление к налаживанию и развитию отношений равноправного и конструктивного сотрудничества» между двумя организациями. В соответствии с документом секретариаты ОДКБ и ШОС будут обмениваться информацией, проводить консультации, разрабатывать совместные программы и мероприятия в целях развития сотрудничества в области обеспечения региональной и международной безопасности и стабильности, противодействия таким вызовам и угрозам современности, как терроризм, незаконный оборот оружия и наркотиков, транснациональная организованная преступность³³⁰. Помимо полноправных членов ШОС в ее работе в качестве наблюдателей участвуют Индия, Иран, Монголия и Пакистан. Это явное расширение сферы российских интересов в области безопасности на азиатском пространстве.

Тезис президента В. Путина «о возможности нанесения упреждающих ударов» по базам террористов, расположенных за пределами России, относится и к деятельности ШОС, имеющей в своем распоряжении силы быстрого реагирования в рамках Регионального антитеррористического центра.

На саммите Организации договора о коллективной безопасности в Душанбе (2007 г.) было решено, что страны ОДКБ смогут покупать российское вооружение и спецтехнику для своих вооруженных сил и спецслужб по внутрироссийским ценам. Помимо России в ОДКБ входят Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан.

Военно-политическое сотрудничество в регионе призвано решить такие важные, взаимосвязанные проблемы, как борьба с незаконным оборотом наркотиков и охрана южных рубежей Содружества. До недавнего времени российское пограничное присутствие в Таджикистане рассматривалось в качестве гаранта собственно российской и региональной безопасности. Российскую сторону волновала перспектива потери относительного контроля над наркопотоками из Афганистана. Уход российских пограничников с таджикско-афганской границы автоматически перенес границу непосредственно к рубежам России, возникла необходимость укрепления собственных российских границ.

Вывод российских пограничников с таджикско-афганской границы усилил риски трансформации региональных политических элит, которые могут превратиться и практически уже превратились в мощные наркосиндикаты, обеспечивающие политическое прикрытие чрезвычайно выгодного бизнеса – торговли героином. В таком случае Таджикистан может стать дестабилизирующим компонентом региона. Последние десять лет главная наркоугроза для всех центральноазиатских стран исходила из Афганистана (ИГА), по имеющимся данным из 32 провинций ИГА в 28 выращиваются наркосодержащие растения.

Учитывая резко возросшие площади наркопосевов в северных провинциях Афганистана и передачу таджикско-афганской границы под охрану национальным вооруженным силам Таджикистана, в России и Европе обеспокоились перспективами роста транзита наркотиков через Центральную Азию.

К наркоторговле причастны практически все неподконтрольные правительству Х. Карзая вооруженные группировки Афганистана. Таджикистану не удается осуществлять полный и эффективный контроль над транзитом наркотиков из Афганистана, и положение резко ухудшается. К сожалению, правительство Таджикистана также не способно обеспечить контроль над рядом приграничных территорий. Объективно это связано с существенной нехваткой технического и материального потенциала и недостатком профессиональных пограничных кадров. К тому же население вблизи границы открыто занимается переброской, а в некоторых местностях и выращиванием опиатов и героина. Более того, в некоторых приграничных зонах работают эмиссары из Афганистана для вербовки граждан Российской Федерации из числа бывших пограничников, ныне безработных, которых только в ГБАО около 10 тыс. человек³³¹. Понятно, что использование этих лиц с их возможностью свободного передвижения по большей территории постсоветского пространства увеличивает сферы нелегальной деятельности, особенно в наркоторговле.

Только во второй половине XX в. мировое сообщество обратило внимание на процесс наркотизации населения планеты. Этот процесс охватил в том числе и Россию, причем в двух направлениях: во-первых, с каждым годом увеличивается объем потребления наркотиков внутри страны, растет число его потребителей и реализаторов; во-вторых, Россия используется в качестве транзитного пункта для стран Европы. В данной ситуации Центральная Азия может и должна стать тормозом в этом процессе, если она будет интегрирована со всем мировым сообществом. Работу по замене наркотиков другими сельскохозяйственными культурами в Афганистане надо продолжать, хотя первые попытки, проводимые мировым сообществом, не увенчались успехом. Во время американского военного присутствия в Афганистане после разгрома талибов наркотрафик из этой страны в регионы Центральной Азии и Россию не только не уменьшился, а даже возрос с 2001 г. по сентябрь 2004 г. в 4,5 раза. Гуманитарная программа перевода афганских крестьян с производства опиума на другие сельскохозяйственные культуры провалилась, а выращивание, производство и продажа наркотиков остается экономической подпиткой «новых талибов» и других исламских экстремистов и террористов. Правительство Х. Карзая с большим трудом удерживает военно-политическую ситуацию стране под контролем. Этим и вызвано стремление стран ШОС бороться с наркотрафиком на подступах к своей территории, то есть в пределах Афганистана.

Развитие регионального сотрудничества, в частности инвестирование гидроэнергетических проектов, принесет реальную пользу не только населению региона, но и соседним государствам, в первую очередь Афганистану. Тех средств, которые выделяет мировое сообщество на уничтожение производства наркотиков в этой стране явно недостаточно. Должна быть сформирована промышленная инфраструктура, чтобы население Афганистана перешло к нормальному экономическому развитию.

Укреплению российских позиций в центральноазиатской системе безопасности способствует военное присутствие России в Кыргызстане, на основе открывшейся в октябре 2003 г. военной базы в Канте. Ведутся переговоры о создании мобильных военных формирований в рамках ОДКБ для оперативного реагирования на возможные угрозы, что очень важно в стратегическом плане. В то же время в республике размещены группы американских военных (так называемая военная база Ганси) на территории международного аэропорта «Манас» близ Бишкека. Находящаяся там военная группировка используется для тылового обеспечения и поддержки сил антитеррористической коалиции в Афганистане. Но при необходимости авиабаза в техническом плане готова обеспечивать истребительную и штурмовую авиацию.

Российские интересы в Центральной Азии базируются на понимании того, что для России этот регион традиционно стратегический, выгодный и надежный партнер. Как неоднократно заявляли российские политологи: «Россия не может позволить себе дестабилизации ситуации в этом регионе». Вместе с тем успешное продвижение российских интересов в страны Центральной Азии предполагает наличие определенной национальной стратегии, которая находится на стадии формирования.

Российское политическое и военное присутствие дает возможность странам региона избежать обсуждения с Западом таких вопросов, как демократическая выборная система, права человека и борьба с коррупцией. Региональные лидеры заинтересованы в России как реальном противовесе Западу. Государства Центрально-Азиатского региона, осознав свое стратегическое положение в современных условиях, прекрасно понимают, что период дестабилизации не может существовать вечно, и максимально используют соперничество между Россией, с одной стороны, США, Западом и Китаем, с другой стороны, посредством заключения однозначно выгодных для себя договоров и соглашений. В то же время следует отметить тот факт, что национальные интересы России в регионе перекликаются и с национальными интересами этих государств в РФ. Что в свою очередь приводит к противоречиям национальных интересов центральноазиатских республик внутри региона.

Так, в борьбе с исламским экстремизмом национальные интересы Кыргызстана исходят из стремления не быть втянутым в борьбу, так как это может ослабить экономику республики и повлиять на социальные реформы. Стратегическая цель Республики Кыргызстан – обеспечить безопасность страны, опираясь на дружбу и сотрудничество с РФ и КНР и выгодно взаимодействуя с Казахстаном, Узбекистаном и Таджикистаном.

Национальные интересы Узбекистана направлены на усиление возможности стать лидером в Центрально-Азиатском регионе, что противоречит национальным интересам Казахстана и Таджикистана. Последний объединяет различные политические силы, в том числе и исламскую оппозицию, опирается на российскую военную базу, дислоцированную в республике, что явно не по душе Узбекистану.

Национальные интересы Казахстана ориентированы на экспорт казахской нефти и газа на Запад через российский трубопровод.

Анализ ситуации в системе безопасности Центрально-Азиатского региона, особенности его современного понимания предполагают комплексные подходы, в том числе упреждающие меры по борьбе с причинами и факторами, порождающими ее.

Функционирование системы безопасности в регионе, включает механизмы предотвращения различных угроз и зависит от политической стабильности в новых независимых республиках и внутри стран-партнеров. Активное сотрудничество в обеспечении военно-политической стабильности исходит из взаимодействия совместных коллективных миротворческих сил и возможности прогнозирования событий в потенциально взрывоопасных регионах. Важную роль в этом процессе играет также эффективное функционирование военных баз, материально-техническое обеспечение безопасности в районах конфликтов, что зависит от размера инвестиций и предоставления гуманитарной помощи. К этому следует добавить создание и эффективное функционирование отработанной системы взаимодополняющих друг друга элементов по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.

Рассмотрение возможностей соблюдения российских интересов в системе безопасности Центрально-Азиатского региона показывает, что они исходят в первую очередь не от внешних рисков и угроз безопасности, а от внутреннего политического и социально-экономического положения в государствах Центральной Азии. Продолжающееся политическое противоборство внутри региональной элиты будет оказывать влияние на формирование системы безопасности в регионе. А осуществление внешнеполитических ориентиров будет зависеть от конфигурации политических и военных сил, а также от роли и места России, Запада, США и Китая в регионе.