Что такое неравенство?
| Вид материала | Семинар |
- Т. П. Возможно ли «объективистское» религиоведение?, 75.66kb.
- Десять нерешенных проблем теории сознания и эмоций. Эмоции, 306.48kb.
- Социальное неравенство в условия современной России 4 Глава, 325.02kb.
- Программа обсуждена на заседании кафедры Математики фнти, 38.01kb.
- Проект «Социальное неравенство и публичная политика» (СНиПП) «Неравенство доходов как, 804.89kb.
- Лекция 13. Индивидуальный и рыночный спрос 3 От индивидуального спроса к рыночному, 147.34kb.
- II. специальные вопросы эволюционистики 7 Эволюция феномена славы-известности: от первобытности, 1315.51kb.
- Тема: Что такое вич? Что такое вич- инфекция? Что такое спид?, 31.26kb.
- 1. что такое нефтехимия, 823.72kb.
- Сочинение. Что такое словесный мусор?, 32.51kb.
Что такое неравенство?
12 октября в Московской школе МГУ им. М. В. Ломоносова состоялся очередной ежемесячный семинар «Государство и экономика», который учредили в марте т.г. Национальный инвестиционный совет и Московская школа экономики МГУ. Его тема — «Экономическое неравенство и проблемы социально-экономического развития России».
Как взаимодействуют социальный и экономический факторы? Как влияют проблемы неравенства на экономический рост? И, собственно, что такое неравенство и как его измерять — на эти, пожалуй, самые острые проблемы сегодняшнего дня в России попытались ответить участники семинара. Основной доклад сделал директор Института социально-экономических проблем народонаселения Российской Академии Наук (ИСЭПН РАН), доктор экономических наук, профессор Алексей Юрьевич Шевяков. В дискуссии приняли участие: советник Института социально-экономических проблем народонаселения РАН. Н. М.Римашевская, профессор кафедры прикладной политологии Высшей школы экономики Ф. В. Шелов-Коведяев, директор института социальной экономики РАН. А. Я.Рубинштейн, другие эксперты. Вел семинар вице-президент РАН, академик РАН, председатель Попечительского Совета НИС. А. Д.Некипелов. Наиболее важным нововведением приведенных исследований докладчик назвал разделение понятия неравенства на нормальное неравенство и избыточное неравенство. Нормальное неравенство при этом лежит в основе идеи рынка и социально оправдано, а избыточное — тормозит экономический рост и социально несправедливо.
«В последние годы в ИСЭПН РАН и ЦСЭИ РАН и ГКС РФ были проведены обширные исследования структурных характеристик экономического неравенства по России в целом и по полной совокупности российских регионов, — рассказал А. Ю. Шевяков. — Исследование таких связей вскрывает удивительные, неизвестные ранее факты».
Во-первых, общее неравенство доходов населения внутри регионов относительно слабо связано с макроэкономическими показателями, тогда как нормальное и избыточное неравенство проявляют сильные и устойчивые связи с уровнями валового регионального продукта (ВРП) на душу населения, с показателями сбора налогов, с доходами и расходами региональных бюджетов, с инвестиционными вложениями и другими макроэкономическими показателями.
Во-вторых, общее неравенство доходов населения внутри большинства регионов избыточно высоко за счет бедности, тогда как нормальное неравенство во всех регионах, за исключением Москвы и Тюменской области, не выше, чем неравенство, типичное для стран Западной Европы.
В-третьих, в процессе реформ неравенство социально-экономического развития российских регионов достигло невиданных ранее масштабов и оно выше, чем неравенство индивидуальных доходов на душу в странах Западной Европы.
Общий итог исследований, по мнению ученого, заключается в следующем: чем выше нормальное неравенство, тем выше продуктивность региональной экономики, и тем ниже избыточное неравенство. И, чем выше доля нормального неравенства в общем неравенстве, тем выше темп роста экономики региона.
Ученый также привел попытку анализа структурной динамики показателей неравенства в регионах России.
В ходе свободной дискуссии участники семинара особенно остро обсудили проблему поляризации нашего общества. Наиболее сильно она, как выясняется, проявляется в росте доходов от собственности, а не за счет заработной платы. По оценкам экспертов, в 2003 году доходы от собственности составили 28.5% всех денежных доходов 20% наиболее обеспеченного населения и около 12% ВВП. Проблема несправедливого неравенства доходов в российских регионах заключается в том, что региональные элиты обеспечивают себе доходы, многократно превосходящие и валовой региональный продукт (ВРП) на душу населения, и среднедушевой доход населения региона. Причем, чем ниже уровень продуктивности региональной экономики и, соответственно, ниже уровень жизни населения региона в среднем, тем сильнее такие контрасты.
Избыточное социально-экономическое неравенство, отметили эксперты, драматически воздействует на социально-психологическое состояние общества, воспроизводство населения и человеческого капитала, увеличивает смертность в трудоспособном возрасте и снижает рождаемость и продолжительность жизни. По данным различных исследований, средняя продолжительность жизни в России за последние годы снизилась на пять лет, хотя в Европе она, напротив, на десять лет возросла.
Избыточное неравенство в России создает проблему неравенства здоровья, питает агрессивную общественную среду и стрессовое состояние общества в целом.
Что же делать? Выход из ситуации, которая сложилась в России и которую не миновала ни одна страна на пути экономического развития, — это, по мнению ученых, реформирование распределительных отношений, налоговой системы, введение системы социального страхования, то есть меры, которые применяются в экономиках самых разных стран мира. Если же уповать только на экономический рост, проблему бедности в России не решить.
Шевяков А.Ю.
Экономическое неравенство и проблемы социально-экономического развития России.
1. В многочисленных дискуссиях о социально-экономическом положении России задачи макроэкономической и социальной политики рассматриваются, как правило, отдельно. При этом успешность решения социальных проблем ставится в зависимость от роста макроэкономических показателей, а пока этот рост недостаточен, — в зависимость от точной адресации ограниченных средств, направляемых на развитие социальной сферы и социальную поддержку бедных слоев населения. Вместе с тем, всеобщая концентрация внимания на макроэкономических показателях заслоняет в научном и в общественном поле зрения очень существенную зависимость уровня продуктивности и темпов роста экономики от социальных факторов.
2. Тот факт, что динамика экономических процессов не детерминируется одними только экономическими факторами, в настоящее время завоевал весьма широкое признание. Многие экономисты пытаются решить эту проблему с помощью введения специальных индикаторов институциональных условий, таких как индексы экономической свободы, правового порядка и тому подобные конструкции. Такие индикаторы могут казаться полезными, но, на самом деле, за их определениями и оценками их числовых значений стоят предвзятые политико-экономические воззрения. Напротив, структурные характеристики экономического неравенства, анализу которых посвящен данный доклад, являются достаточно точно статистически измеримыми и содержат более полную, точную и общезначимую информацию о социальных и институциональных условиях.
3. Экономическое неравенство характеризует процессы в экономике в двух разных направлениях. С одной стороны, распределение доходов формируется в результате взаимодействия многообразных механизмов, обусловливающих движение денежных потоков. При этом неравенство доходов детерминируется институциональной организацией экономики в значительно большей степени, чем факторами производства. С другой стороны, экономическое неравенство характеризует условия, в которых формируются мотивы и выбираются способы экономического и социального поведения. Соответственно, и высокие масштабы общего неравенства могут быть обусловлены двумя диаметрально противоположными причинами: во-первых, высокой интенсивностью социальной конкуренции, и, во-вторых, институционально обусловленными преимуществами положения одних социальных слоев по отношению к другим. Анализ механизмов, обусловливающих тот или иной масштаб общего неравенства, приводит к новой концептуальной постановке задач статистического измерения: индикаторы неравенства должны представляться в структурной форме, отражающей различия в условиях и факторах, под воздействием которых может сформироваться один и тот же уровень общего неравенства. Основная идея заключается в том, чтобы заменить расплывчатые интуитивные представления об «избыточном неравенстве» и «социально-экономической поляризации» системой точно определяемых понятий, в которой избыточное неравенство интерпретируется как дополнение нормального неравенства в общем неравенстве, а дополнением к поляризации является концентрация доходов. Упорядочение исходных понятий и замена общих впечатлений статистически измеримыми индексами позволяет в том числе выработать новый взгляд на вопросы о социальной справедливости, который сфокусирован не на распределительной справедливости, а на факторах социальной конкуренции и на процедурной справедливости действий экономических и социальных институтов.
Как показывают наши исследования структура социально-экономического неравенства может быть описана следующей таблицей.
| Общее неравенство (G) | Поляризация (P) | Концентрация © |
| Нормальное неравенство (GN) | Нормальная поляризация (PN) | Нормальная концентрация (CN) |
| Избыточное неравенство (GE) | Избыточная поляризация (PE) | Избыточная концентрация (CE) |
Соотношения:
G = GN + GE = P + C,
P = PN + PE,
C = CN + CE,
GN = PN + CN,
GE = PE + CE.
4. Здесь наиболее важным нововведением является подразделение общего неравенства и неравенства доходов за счет различных источников на нормальное неравенство (при исключении неравенства, обусловленного бедностью) и избыточное неравенство (обусловленное бедностью).
При этом нормальное неравенство выступает как оценка того неравенства, которое соответствует условиям, в которых практически всё экономически активное население имело бы возможность полностью реализовать свой потенциал, а остальной части населения был бы обеспечен вполне приемлемый уровень жизни. Именно после такого подразделения связи между неравенством и макроэкономическими показателями приобретают окончательную ясность, которую искали, но не могли найти многочисленные исследователи.
5. В последние годы в ИСЭПН РАН и ЦСЭИ РАН и ГКС РФ были проведены обширные исследования структурных характеристик экономического неравенства по России в целом и по полной совокупности российских регионов. Исследование таких связей вскрывает удивительные, не известные ранее факты.
Во-первых, общее неравенство доходов населения внутри регионов относительно слабо связано с макроэкономическими показателями, тогда как нормальное и избыточное неравенство проявляют сильные и устойчивые связи с уровнями валового регионального продукта (ВРП) на душу населения, с показателями сбора налогов, с доходами и расходами региональных бюджетов, с инвестиционными вложениями и другими макроэкономическими показателями. Во всех этих связях нормальное неравенство проявляет себя как позитивный фактор, а избыточное неравенство — как негативный. В совокупности российских регионов знаменитая гипотеза С. Кузнеца о связи между неравенством и уровнем продуктивности экономики в терминах общего неравенства статистически отвергается, но в терминах нормального неравенства подтверждается с очень высоким уровнем статистической значимости.
Во-вторых, общее неравенство доходов населения внутри большинства регионов избыточно высоко за счет бедности, тогда как нормальное неравенство во всех регионах, за исключением Москвы и Тюменской области, не выше, чем неравенство, типичное для стран Западной Европы. Фактически, общее неравенство в большинстве регионов близко к определенному уровню насыщения, тогда как нормальное неравенство далеко от своего уровня насыщения, и экономический рост не снижает общее неравенство, а приводит к частичному замещению избыточного неравенства нормальным неравенством.
В-третьих, в процессе реформ неравенство социально-экономического развития российских регионов достигло невиданных ранее масштабов и оно выше, чем неравенство индивидуальных доходов на душу в странах Западной Европы. Нормальные и избыточные компоненты неравенства варьируются по регионам России сильнее, чем общее неравенство и они отражают те, принципиально важные характеристики социально-экономического положения в регионах, которые не отражаются в общем неравенстве.
В-четвертых, влияние структурных изменений неравенства по источникам доходов на экономический рост вполне сопоставимо с влиянием таких макроэкономических факторов как инвестиции, рентабельность, доля экспортной продукции в объеме промышленного производства, и существует статистически значимая причинная зависимость темпа экономического роста от структурных пропорций экономического неравенства. Наши исследования показывают, что нормальное неравенство денежных доходов и доходов за счет источников, связанных с продуктивной экономической активностью (в том числе, нормальное неравенство оплаты труда), положительно влияет на уровни и темпы роста макроэкономических показателей, а избыточное неравенство денежных доходов и доходов за счет этих источников — отрицательно. Напротив, высокое неравенство доходов за счет источников, не связанных с продуктивной деятельностью (доходов за счет собственности и, вообще, всех доходов рентного типа), может снижать продуктивность экономики и тормозить экономический рост. Это происходит в тех случаях, когда оно достигается за счет высокого избыточного неравенства доходов от продуктивной экономической деятельности.
Общий итог наших исследований заключается в следующем: чем выше нормальное неравенство, тем выше продуктивность региональной экономики, и тем ниже избыточное неравенство. И, чем выше доля нормального неравенства в общем неравенстве, тем выше темп роста экономики региона. Такие статистические зависимости очень устойчивы и выражают принципиально важную социально-экономическую закономерность.
6. Анализ структурной динамики показателей неравенства в регионах России позволяет по-новому взглянуть на проблему чрезвычайно высокого и продолжающего нарастать социально-экономического расслоения российского общества и причины ее порождающие. Начиная с 1994 года вклад концентрации доходов в отдельных регионах в территориальное социально-экономическое расслоение стал существенным.
7. Социально-экономические диспропорции между регионами и внутри регионов России характеризуются избыточным неравенством оплаты труда и избыточным неравенством между доходами за счет оплаты труда и доходами рентного типа, вследствие которых складывается избыточное неравенство доходов населения внутри регионов и между регионами, при относительно низких оценках нормального неравенства в большинстве российских регионов.
Эта поляризация, в первую очередь, отразилась на структурных пропорциях роста оплаты труда: хотя в 2000–2004 гг. этот рост значительно опережал рост ВВП, это был рост в пользу богатых, а не в пользу бедных. Действительно, примерно 45% совокупного прироста оплаты труда были обусловлены ростом оплаты труда 10% наиболее высокооплачиваемых работников, и более 60% — ростом оплаты труда 20% работников с самыми высокими зарплатами. Вклад прироста оплаты труда 20% работников с самыми низкими зарплатами в общий прирост оплаты труда составил менее 3%.
8. Еще более сильно поляризация проявилась в росте доходов от собственности, поскольку наиболее высокие доходы на душу поступают не за счет заработной платы, а именно за счет собственности. По нашим оценкам в 2003 году доходы от собственности составили 28.5% всех денежных доходов 20% наиболее обеспеченного населения и около 12% ВВП. Проблема несправедливого неравенства доходов в российских регионах заключается в том, что региональные элиты обеспечивают себе доходы, многократно превосходящие и валовой региональный продукт (ВРП) на душу населения, и среднедушевой доход населения региона. Причем, чем ниже уровень продуктивности региональной экономики и, соответственно, ниже уровень жизни населения региона в среднем, тем сильнее такие контрасты.
9. Поразительным фактом является то, что общая поляризация доходов почти одинакова по всем регионам России, несмотря на глубокие социально-экономические различия между регионами.
Это означает, что во всех регионах и отраслях действует один и тот же механизм поляризации доходов и оплаты труда, никак не связанный с экономическими показателями, которые варьируются чрезвычайно сильно. Интерпретация этого факта заключается в том, что поляризация доходов и зарплат детерминируется не экономическими факторами, а институциональными и социальными факторами, общими для всех регионов и отраслей. Концентрация доходов, напротив, очень сильно варьируется по регионам России, причем эти вариации слабо связаны с уровнем ВРП на душу населения, что также является «сюрпризом».
10. Экономический рост, вообще говоря, должен был бы снижать масштабы бедности. В большинстве регионов это действительно происходит, но парадокс состоит в том, что ни темпы снижения бедности, ни темпы роста уровня жизни никак статистически не связаны с темпами роста валового регионального продукта (ВРП). Основным фактором, тормозящим рост уровня жизни, оказывается прирост избыточной концентрации доходов. За ним следует прирост их избыточной поляризации. Единственным фактором, действующим в сторону повышения уровня жизни, оказывается прирост нормальной поляризации. Как и в ситуации с ростом уровня жизни, в совокупном воздействии приростов структурных компонент неравенства на изменения численности бедных, прирост избыточной концентрации доходов оказывается наиболее значимым фактором.
Таким образом, мы приходим к выводу, что избыточная концентрация доходов, обусловленная несправедливой социальной конкуренцией, является основным фактором, препятствующим и росту уровня жизни, и снижению масштабов бедности в регионах России.
11. Избыточное социально-экономическое неравенство драматически воздействует на социально-психологическое состояние общества, воспроизводство населения и человеческого капитала. Социально-психологические стрессы, обусловленные избыточным неравенством и бедностью, увеличивают смертность в трудоспособном возрасте и снижают рождаемость и продолжительность жизни. Результаты корреляционно-регрессионного анализа рождаемости, смертности и естественного прироста населения по 77 регионам России показывают, что различные варианты множественной регрессии с относительными показателями уровня жизни, нормального и избыточного неравенства и бедности в качестве объясняющих переменных объясняют межрегиональные различия по рождаемости и смертности примерно на 85–88%, а межрегиональные различия по естественному приросту (убыли) населения более чем на 90%.
12. Таким образом, за проблемами избыточного неравенства и широкомасштабной бедности в России, на самом деле, стоит проблема несправедливой социальной конкуренции, которая выражается в форсировании роста и избыточной концентрации высоких доходов. И для осуществления социальной справедливости, как и для эффективного развития общественного сектора, необходимы институциональные ограничения, которые препятствовали бы созданию и использованию избыточных преимуществ немногих за счет снижения экономических и социальных возможностей большинства.
13. Рост поляризации и концентрации доходов — мировой процесс, сопутствующий процессу глобализации. Несмотря на глубокие различия в методах проведения экономических реформ, в России и в Китае происходили поразительно сходные процессы быстрого нарастания межрегионального и межотраслевого неравенства оплаты труда, а во всех развивающихся странах наблюдается явное противоречие между экономическим ростом и устойчиво высокими масштабами бедности.
Ключом к объяснению всех этих разнообразных наблюдений является рост концентрации собственности, который играет доминирующую роль и в преобразованиях социальных институтов, и в механизмах социальной конкуренции. В современном мире экономические институты устроены так, что концентрация собственности и доходов от собственности оказывается необходимой для экономического роста. Глубокие социальные диспропорции возникают тогда, когда государственные институты не способны проводить эффективную политику, обеспечивающую пропорциональный рост доходов всех слоев населения.
14. Институциональная организация общества должна быть такой, чтобы продуктивные позиции имели социальный приоритет над распределительными и чтобы положение в позициях, влияющих на процессы распределения и перераспределения не создавало возможностей извлечения доходов и преимуществ за счет действий, ограничивающих возможности и мотивацию продуктивной социальной конкуренции. Социальная конкуренция становится контрпродуктивной именно тогда, когда институциональная организация общества позволяет извлекать выгоды и преимущества из простых комбинаций в сфере обращения и распределения благ: эти комбинации требуют меньших усилий, чем честная конкуренция, и поэтому реализуются в первую очередь. 15. Вопреки мнениям сторонников экономического либерализма, высокая доля государства в перераспределении ВВП, вообще говоря, не означает ограничения свободы социальной конкуренции. Вопрос в том, в каких институциональных условиях и каким образом государственное перераспределение осуществляется, а также какие преимущества, как и кому оно предоставляет. Государственные расходы на образование, здравоохранение и другие общественные блага — это предмет социальной этики, связанной с обеспечением равенства возможностей. Социальная этика, согласованная с пониманием справедливости как социального равновесия, делает социальные условия экономического роста более устойчивыми.
16. Проблема бедности, препятствующей экономическому росту, является в России исключительно острой.
Ее решение упирается в проблему повышения доходов и здесь возникает порочный круг: для повышения доходов необходим экономический рост, а для экономического роста необходимо снижение масштабов бедности. Согласно взглядам, изложенным выше, источником избыточной бедности является контрпродуктивная социальная конкуренция на протяжении всего периода реформ.
Важнейшим фактором, определяющим бедность, является зарплата. Доля дефицита доходов, обусловленного низкой зарплатой, в общем показателе бедности превышает 40%. Немного меньше — 30–35% составляет дефицит доходов, связанный с тем, что у нас отсутствует, я даже не хочу сказать благоприятная, нормальная среда для частного бизнеса и мелкого предпринимательства, т.е. для получения доходов от этого рода деятельности. И только порядка 18–15% приходится на так называемые социальные трансферты. Это то, что государство распределяет через фонды, пенсии, пособия и т.п.
Поэтому ключевую роль в решении проблемы бедности должно играть создание условий для опережающего роста низких зарплат и расширения возможностей получения доходов за счет мелкого и среднего предпринимательства. Пропорциональное распределение необходимого для снижения масштабов бедности и общего неравенства доходов в соответствии с дефицитами доходов за счет различных источников более эффективно, чем традиционная социальная политика, и смещает акценты государственной политики от прямого перераспределения в сторону расширения инвестиций в производственную и социальную сферу и создания благоприятных условий для частного предпринимательства. При всей широкомасштабной бедности в России цена вопроса о снижении масштабов бедности поразительно невелика, а именно, дефицит доходов у бедных мал по сравнению с суммарными доходами всего населения. По официальным оценкам Госкомстата объем дефицита денежных доходов у бедных в 2001 году составлял 4.4% от объема денежных доходов всего населения, в 2002 году — 3.6% и в 2003 году — 3.1%.
Но в 2002 году по данным Госкомстата реальные денежные доходы населения России выросли на 9.9%, а в 2003 году — примерно на 13%, то есть за два года они выросли на 24.2%.
Формально это означает, что бедность могла бы быть полностью ликвидирована в конце 2003 года, если бы 18% общего прироста доходов за 2002–2003 годы было направлено на повышение денежных доходов бедных до величины прожиточного минимума. Однако в действительности масштабы бедности снизились незначительно даже по официальным оценкам. Радикального снижения масштабов бедности в условиях быстрого роста реальных доходов населения не произошло потому, что общее неравенство доходов не понизилось, а совокупный рост реальных доходов происходил за счет форсированного роста доходов наиболее обеспеченных слоев населения, который в значительной степени нивелировал результаты повышения низких зарплат и пенсий.
В реальности для решения проблемы бедности необходимо работать со всем спектром доходов: все разрывы между доходами должны быть пропорционально сжаты за счет создания такого механизма роста, при котором темп роста дохода был бы тем выше, чем ниже уровень дохода. При этом должно понизиться неравенство доходов и, как результат, — понизится бедность.
Чтобы реализовать такую схему, необходимо ввести инструменты, ограничивающие рост высоких доходов. О том, как могут быть использованы с этой целью инструменты налоговой политики и перераспределения доходов, я скажу ниже. А сейчас посмотрим, насколько подобная схема может быть эффективной. Возможны различные варианты сценариев реализации этой схемы, я ограничусь только двумя. В каждом из них предполагается, что реальные (приведенные к сопоставимому выражению после исключения эффекта инфляции) доходы населения в целом растут с темпом 8% в год.
В первом, самом простом варианте двукратное снижение численности бедных достигается за счет жесткого ограничения роста высоких доходов, при котором реальные доходы 10% наиболее обеспеченного населения возрастают не более чем на 1.5% в год. Это позволяет обеспечить прирост реальных доходов 10% наименее обеспеченного населения на 60% в год, следующих 10% населения — на 35% и т.д., что и выводит бедных из бедности. При этом исходное превышение доходов 10% наиболее обеспеченных над доходами 10% наименее обеспеченных в 30 раз (российская ситуация в 2003 г.) снижается до превышения всего лишь в 14 раз (как в США).
Во втором варианте слишком жесткое ограничение на рост высоких доходов ослабляется: теперь допускается, чтобы реальные доходы 10% наиболее обеспеченного населения росли с темпом до 4% в год, т.е. в два раза медленнее, чем доходы всего населения. В этом случае двукратное снижение численности бедных достижимо за 3 года при росте реальных доходов 10% наименее обеспеченного населения на 38% в год, следующих 10% населения — на 23% и т.д. Однако в этом случае итоговое неравенство будет выше, чем в первом варианте: доходы 10% наиболее обеспеченных будут превышать доходы 10% наименее обеспеченных в 16 раз. Ограничение роста высоких доходов двумя-тремя процентами в год позволяет понизить итоговое соотношение доходов 10% наиболее и наименее обеспеченного населения до 12–13 раз и за 3–4 года по существу уничтожить бедность как социальное явление. При этом ликвидация бедности не связывается ни с дополнительными инвестициями, ни с упованиями на помощь или кредиты других стран.
Разработка и реализация схемы управления ростом доходов — серьезное политико-экономическое решение. Регулировка, подстройка распределительных отношений должна быть комплексной. Одновременно с использованием налоговых и бюджетных инструментов мы должны в организационном порядке раскрепостить малый бизнес, чтобы он мог быстро и легко откликнуться на тот дополнительный спрос, который возникнет после повышения доходов бедной части населения — а именно их спрос ориентирован на отечественные, более дешевые товары.
17. Далеко не последнюю роль в этом должно сыграть совершенствование налоговой системы. Сейчас единый социальный налог перекладывает проблемы социального обеспечения бедных на плечи самих бедных и тормозит рост низких зарплат. Кроме того, он тормозит рост развития новых отраслей связанных с производством и использованием интеллектуальных продуктов, поскольку в этих отраслях оплата труда составляет основную часть всех издержек. Основная часть социальных налогов должна собираться там, где сконцентрированы самые высокие доходы. Иными словами, она должна формироваться в основном за счет налогов на собственность и на высокие доходы.
Подводя итог, можно сказать, что структурный анализ неравенства и бедности дает принципиально новый инструмент анализа актуальных социально-экономических проблем и открывает широкие перспективы для дальнейших исследований и разработки практических рекомендаций по комплексному решению социально-экономических проблем на основе системной стратегии совершенствования экономической, социальной и институциональной политики.
О Национальном инвестиционном совете:
Национальный инвестиционный совет (НИС) был учрежден в Москве в мае 2000 года. В его создании приняли участие руководители крупнейших банков и промышленных объединений страны, представители федеральной и региональной исполнительной и законодательной власти, видные деятели науки и культуры. Основными целями создания и деятельности НИС являются содействие утверждению цивилизованного бизнеса и улучшению инвестиционного климата в России, интеграции российской экономики и предпринимательства в систему международной экономики и бизнеса, развитию российской экономики, промышленности и науки.
Московская школа экономики МГУ им. М. В. Ломоносова (МШЭ МГУ) была создана по инициативе ректора МГУ академика В. А. Садовничего в 2004 году. Основная задача МШЭ МГУ — подготовка высокопрофессиональных экономистов, обладающих прочными знаниями российской экономики, умением квалифицированно разбираться в основных разделах и современных течениях экономической науки и способных в условиях жесткой глобальной конкуренции эффективно работать в федеральных и региональных органах управления, крупных корпорациях, в сфере науки и высшего образования. К преподаванию в МШЭ МГУ привлекаются ведущие ученые Российской академии наук, известные зарубежные экономисты, представляющие элитные европейские и североамериканские высшие учебные заведения. Возглавляет Московскую школу экономики вице-президент Российской академии наук академик Александр Некипелов.