Сказки Сказочной Тайги Облака в небо спрятались, Звезды пьянее смотрят в низ и в дебри сказочной тайги Падают они. (Агата Кристи). сказка
| Вид материала | Сказка |
- Сказки Сказочной Тайги Облака в небо спрятались, Звезды пьянее смотрят в низ и в дебри, 3004.06kb.
- Конкурс исследовательских работ учащихся начальных классов моу «Бардымская средняя, 333.02kb.
- "Визитная карточка" проекта, 72.16kb.
- Агата Кристи смерть на ниле, 2459.44kb.
- Образ Кощея Бессмертного воплощения злых сил. Двойственность сказочной роли Бабы Яги., 1073.9kb.
- Международная Ассоциация «Развивающее обучение», 24.65kb.
- Агата Кристи Сказочная тайга, 47kb.
- Сказка про умного зайца, 9.08kb.
- Тема урока: Как создаются мультфильмы, 47.24kb.
- Олимпийские кольца (Новогодняя пьеса-сказка в 2-х действиях), 272.78kb.
По ту сторону переката
Страх сожмет твое горло.
Берегись голосов зовущих в ночи.
Торопись, а лучше поверни обратно».
Юра поежился, словно от могилы повеяло ледяным холодом:
- Ух, меня аж в дрожь бросило! Ничего себе мы выбрали место для ночевки.
Гена выпрямился в полный рост.
- Нужно уходить отсюда. Это плохое место. Я это чувствую.
- Куда уходить, через пару минут сядет солнце? Пошли к плоту, пора ужинать и спать. Завтра продолжим путь. – Саша двинулся по берегу.
Друзья стояли не шелохнувшись.
Он посмотрел на них; заходящее солнце, на фоне полуразвалившегося зимника, могила шамана, застывшие, перепуганные фигуры над заросшим холмом – все это создавало не реальную, сюрреалистичную картину. Словно они попали в другое измерение, в другое время...
Саша поежился. Ему вдруг стало не уютно. Он почувствовал холод, обжегший его тело. Может это всего лишь наступающий вечер и близость ночи давали знать о себе? Но было такое впечатление, что холод исходил от старой, заросшей могилы…
Первобытный страх перед неизведанным и потусторонним вползал в юную душу. Саша встряхнул головой, словно сбрасывая наваждение и попытался взять себя в руки.
- Ну что, сдрейфили!? Посмотрите, девочки сейчас уписаться от страха! Да все это чушь! Пошли к плоту, сейчас бахнем по сто грамм для храбрости, и все ЧУДЕСА и прочая дребедень нам по боку!- Да, Гена, другого выхода у нас все равно нет. Сейчас стемнеет, а плыть, тем более бродить по тайге ночью… - Юра покачал головой.
Гена вздохнул.
- Пацаны, мне очень страшно. Я не скрываю этого. Я воспитывался на этом. Я веру в загробную жизнь, в духов.
Саша обнял его за плечи, увлекая за собой.
- И мне страшно. А кому не страшно? Но мы же в месте, мы же не бросим друг друга. Чтобы не случилось. Вместе мы сила…
5. Тревожная ночь
В наступивших сумерках ярко вспыхнул костер, треплемый поднявшимся ветром. Ужин прошел в молчании – каждый думал о своем.
После, закурили по папиросе и пустили по кругу бутылку вина, взятую для торжественного окончания путешествия. Но было решено, что сейчас очень подходящий случай немного расслабиться.
Ночь опустилась на тайгу. На небе сквозь тучи не проглядывало ни одной звезды. Резкие порывы ветра налетали на огонь, и он забивался в агонии. Огромные кедры раскачивались с таинственным скрипом. Где-то рядом, едва слышно, на перекате ворчала река. Вино туманило мозг. Саша усмехнулся:
- Чего пригорюнились, братцы? Расскажите лучше анекдот что-ли.
- Чего-то не до веселья.
- Завтра вы будете вспоминать об этом, как о забавном приключении. А мне даже нравиться: могила, шаман, ворота – в этом есть какая-то тайна. – Саша перешел на свистящий шепот. – Будет хоть о чем вспомнить.
- Такое ощущение, что завтра никогда не настанет. – Лицо Гены блестело в свете костра. Языки пламени отражались в его черных глаза. – Словно эта ночь навсегда!
- Пацаны, прекращайте пугать меня. – Юра нервно усмехнулся. – Я и так весь на взводе, от малейшего скрипа готов умереть на месте!
Где то невдалеке заухал филин. В дальнем распадке, вторя ветру, прокатился волчий вой.
Друзья замерли, уставившись друг на друга. Юра пододвинул поближе ружье, лежащее на траве, положил на колени. Саша замер с бутылкой вина, поднесенной к губам.
- Дерьмо все это, – сказал он, сделав хороший глоток из бутылки, – не верю я во всю эту чушь: привидения, загробную жизнь, переселение душ. Есть только то, что ты видишь, остальное все воображение.
- Мать мне как то рассказывала об этом, – Гена взял бутылку из рук Саши, – о шаманах, о ритуалах… Она помнила с детства, когда они еще жили в стойбище. Шаманы могут покидать наш мир, и бывать в мире духов, а затем возвращаться. Но не всегда получается вернуться обратно, духи могут не отпустить. Есть такие обряды, особо опасные, требующие глубокого погружения в потусторонний мир.
- Что за обряды?
- Например, обряд Очищения. Только сильные шаманы могут проводить такой обряд. Мать рассказывала, у них в стойбище, одна молодая женщина чуть не утонула в реке. Ее удалось спасти, но когда она очнулась, то была… ну… не в себе.
- Как это?
- Она словно превратилась в камень. Сидела как статуя, ее глаза были пустые и безжизненные. И еще она стала бояться огня. Если в чуме зажигали очаг, она зарывалась в шкуры, закрывала уши руками, ревела, словно зверь, билась в конвульсиях…
- С ума сошла, наверное.
- Шаман, которого старики привели в стойбище, из Медвежьего Распадка сказал, что ею овладел Дух Реки. Что нужно проводить обряд Очищения, Дух Огня может помочь ей, иначе она скоро умрет.
- И что дальше?
- С наступлением ночи шаман начал ритуал. Все встали в круг. Девушке завязали глаза, и поставили в центре. Рядом горел большой костер. Шаман ходил вокруг него. В руках у него была глубокая чашка, с водой из реки, набранной от туда, куда светила луна. Он что-то шептал в чашку. Колдовал. Брызгал на огонь. Огонь сердился. Дух Огня и Дух Воды не любят друг друга. После брызгал на девушку. От этого ее начало бить в припадке. Двое молодых мужчин едва держали ее за руки.
Так продолжалось снова и снова, до глубокой ночи. Шаман вошел в экстаз, или как говорила мама «он проник в страну духов». Его голос ревел, словно рык раненого медведя. Он засовывал руки в костер..., мать говорит, что видела, как на его ладонях горел огонь, не причиняя ему вреда. Этим волшебным огнем он гладил голову девушки. Плескал водой, снова гладил.
Мужчины с трудом сдерживали ее. И вдруг с неба хлынул дождь, хотя ничего не предвещало ненастья. Дождь начал заливать костер. Шаман взревел так, что некоторые упали в обморок от страха, а затем рухнул на землю. Скрипя зубами, он катался по траве, по кострищу… Его одежда вспыхнула. Самые отважные бросились на помощь… Его с трудом удерживали впятером. Сквозь зубы шаман прорычал чтобы не дали погаснуть огню. Люди бросились спасть костер. Но дождь лил словно из ведра. Костер затухал. Шаман захрипел, на губах выступила пена. Когда дождь все же загасил костер, шаман был мертв.
- А девушка? – после некоторого молчания поинтересовался Юра.
- Девушка выжила. Она долго болела, но когда выздоровела, стала абсолютно нормальной. Дух Воды оставил ее.
- А что стало с шаманом?
- Его похоронили со всеми почестями. В похоронах принимал участие шаман из другого стойбища. Он и сказал, что Духи не отпустили его. Он рискнул, и совершил очень опасный ритуал, не имея опыта, и поэтому Духи взяли его себе как плату. Его душа переселилась в филина, и теперь он сторож Земли Духов. – Гена отпил из бутылки и передал ее Юре.
В это время, на ветку, прямо над их головами сел огромный филин. Его глаза хищно блестели в свете костра. Юра замер с бутылкой в руке. Медленно поставил ее на землю. Руки вцепились в ружье.
- Не вздумай… – прошептал Гена.
Филин смотрел прямо на них, не отрывая своих огромных глаз. Словно гипнотизировал. Друзья сидели не шелохнувшись. Им показалось, что прошла целая вечность. Вдруг филин громко «угукнул», сорвался с ветки, и расправив огромные крылья, спланировал над головами друзей. Упругая струя воздуха обдала лица. Ребята вздрогнули. Саша закрутил головой.
- Где он, где!?
- Кажется улетел…
Филин, словно призрак - появился и исчез, лишь качающаяся ветка напоминала о его недавнем присутствии.
Юра облегченно вздохнул:
- Это было действительно страшно: Генка рассказывает о шамане, что они после смерти превращаются в филинов, и тут бах – на ветку садиться такая махина! Я чуть в штаны не наделал!
- Ты хотел в него стрелять?
- Да нет, просто инстинктивно пододвинул ружье поближе.
- Филинов нельзя убивать, это большой грех и большая беда.
Саша взял бутылку и допил остатки вина.
- Честно говоря, я и сам сдрейфил. Как все удивительно совпало.
Он порылся в кармане и достал демоническую фигурку, взятую с могилы. Повертел в руках, рассматривая со всех сторон.
- Интересно, это что за персонаж такой, Гена, ты не знаешь, это образ какого духа, Леса что ли?
- Не знаю, возможно.
- Да, злобный старичок. Похож на этого, как его… лешего. – Юра прикурил от тлеющей ветки из костра.
- А ты откуда знаешь?
- Сказки в детстве читал.
- Ты зря это взял, очень плохая примета, брать с могилы.
Саша молчал.
- Вот что я вам скажу, братцы, бояться нужно живых, а не мертвых!
- Люди бояться неизвестного, необъяснимого, а в мире ой как много вещей, которые ну никак не объяснишь с рациональной точки зрения.
- Тяжело мне одному, с вами двоими спорить. Давайте лучше ложиться спать, время к полуночи. Завтра предстоит трудный день…
Ночью ветер усилился. Ужасный треск и шум разбудили Сашу. Он выбрался из палатки. Угли догоревшего костра тлели в стороне. Желтая луна висела над стонущей тайгой. Частые облака, гонимые ветром, набегали на нее и тогда их рваные контуры четко вырисовывались в ее неоновом, мертвенно-бледном свете.
Со стороны леса мелькнула неопознанная тень. Саша повернул голову и уловил движение между деревьями.
- Кто здесь? – голос его дрожал. Ему было страшно.
Из леса, на поляну, освещенную луной, вышел человек, в странном одеянии. Саша никогда не видел шаманов, но вдруг отчетливо понял - это он.
- Кто вы? – спросил он, хотя и так понял кто перед ним.
- Вам нужно уходить отсюда. – Заговорил человек грубым, потусторонним голосом, со специфическим акцентом. – Поворачивай назад, паря.
- Кто вы? – снова спросил Саша.
- Я Хранитель Ворот. Ты должен повернуть, держи путь на Восток паря.
- Но почему?
- За перекатом, – он указал пальцем в сторону реки – страх и ужас! Земли по ту сторону полны зла. Карабех, Дух Леса хозяин этих мест, не любит не прошеных гостей. А глубокие омуты таят в себе ужас вод, то, что выходит по ночам, хрипя простуженными легкими. Они не дадут вам пройти. Поворачивай назад!
Шаман протянул свою костлявую руку, руку мертвеца.
- И отдай то, что не принадлежит тебе.
Саша понял, о чем он говорит. Он достал фигурку странного старика и положил ее на ладонь шамана. Тот поднес ее к губам и дохнул на фигурку могильным холодом. Саша отчетливо почувствовал этот холод, как сегодня вечером, рядом с могилой шамана.
- Он идет!
Саша вдруг услышал страшный треск, увидел, как закачались деревья, пригибаясь к земле, и это был не ветер!
Шаман развел руки в стороны, прикрыв глаза, стал что-то бормотать на непонятном языке. А за его спиной творилось что-то не вероятное, огромные кедры ломались словно спички, из земли взметались толстые корни – выворотни. Змеились, словно живые. Ужасный рев потряс землю.
Шаман открыл глаза, и Саша отшатнулся – его зрачки пылали красным огнем, словно два камня граната.
- Поворачивай назад! – заревел он – Назад! Ворота закрыты!
Перед глазами все завертелось. Земля уходила из под ног. Фигура шамана вдруг мгновенно трансформировалась в филина, и тот, взмахнув гигантскими крыльями, закрывшими все небо, улетел.
Саша покачнулся, и вдруг все кончилось: утих ветер, земля перестала дрожать, деревья замерли, устремив свои кроны в черное небо.
Он облегченно вздохнул, но тут его шею обхватили, чьи то скользкие, сильные руки, с перепонками между пальцев, ужасно пахнущие илом, тиной и плесенью. Саша закричал…
6. Мертвые берега
Юра и Гена смотрели на его мокрое, испуганное лицо друга.
- Ты кричал.
- Кошмар?
Саша все еще чувствовал на шее склизкое прикосновение неведомого существа. Он молча кивнул.
- Мне тоже фигня снилась, – Юра чиркнул спичкой, закурил – филины с человеческим лицом, шаманы, ритуалы. Гена понарассказывал всякие гадости… сам, небось, дрых, как убитый.
- Мне снилась мать. – Тихо обронил Гена.
- И что она тебе сказала: Гена, будь осторожен, не ходи туда? – Юра заговорил дрожащим, возвышенным голосом.
- Нет, она смотрела на меня и плакала.
- Ладно, хватит, я сыт по горло демонами, шаманами, духами. Давайте выбираться отсюда, через пару часов мы выйдем к реке, и тогда вы забудете про свои страхи!
- Может повернем? – робко спросил Гена.
- Нам целый день придется плыть против течения до развилки, на которой мы свернули. Если не больше. Сворачиваемся и вперед!
Их встретило хмурое, пасмурное утро. Шквальные порывы ветра едва не сбивали с ног. По небу шли огромные, черные тучи. Срывался дождь.
Друзья больше двух часов бились над перекатом. Встречный ветер в лицо затруднял продвижение. Наконец когда плот закачался на глубокой воде, они в изнеможении повалились на мокрые бревна. По кругу пошла пачка «Беломора».
- Саня, у тебя зажигалка, дай прикурить.
Саша полез в карман и вдруг замер, устремив свой взгляд на друзей.
- Что случилось, Санек? Потерял зажигалку?
Он поднялся на ноги, перепрыгнул на берег и побрел в сторону зимника.
- Ты куда?
Он подошел к могиле шамана. Заглянул в углубление ниши: там, как ни в чем не бывало, посредине стояла фигурка странного старика, словно он ее и не брал вчера. Противные мурашки, то ли от ветра, то ли от страха побежали по спине.
«Это дело рук Гены!» - мелькнула спасительная мысль.
Но что-то ему подсказывало, все не так просто.
«Нужно убираться из этого места!».
Саша запрыгнул на плот.
- Поехали отсюда!
- Ты куда бегал, что придавило?
- Что-то ты бледный, словно привидение увидел.
- Вроде того. Отчаливаем! – он толкнул плот, и его подхватило течение.
Сначала река была широкой, более ста метров. Течение быстрое, к тому же ветер переменился и дул теперь в спину.
Ближе к обеду, берега начали подступать к плоту с обеих сторон. Незаметно, незримо, словно хищник, подкрадывающийся к добыче. Течение замедлилось, шест не доставал дна. По обоим берегам тянулся густой, дремучий лес. Под пасмурным, бессолнечным небом он выглядел устрашающе: огромные, вековые кедры, с пушисты
ми ветками, спускающимися до самой земли, покрытые паутиной и густым мхом. Непроходимые буреломы и завалы, гниющие на болотистой почве. И не одной живой души, ни одной птицы. Мертвый лес.
Берега сужались. Река стала шириной не более десяти метров. На поворотах плот едва проходил в ее русле. Поваленные буреломом деревья наклонялись прямо над водой. Вывороченные корни, гигантскими спрутами висели на обрывистых берегах, подмытых течением. Корни покрывала высохшая тина, длинной бородой свисала в низ.
Друзья плыли молча, насторожено рассматривая земли, куда привела их река.
- Черт, не нравиться мне все это, – пробормотал Гена.
Погода ухудшалась. Низко шли тяжелые, налитые словно свинцом, тучи, едва не задевая верхушек деревьев. Плот, с тремя перепуганными путниками, плыл в сумерках, меж диких, угрюмых берегов. Колючие, мохнатые ветви, покрытые липкой паутиной, задевали головы и плечи. Паутина лезла в глаза и рот. Гигантские стволы деревьев в некоторых местах лежали, перекинувшись с берега на берег. Приходилось буквально ложиться на плот, что бы проплыть через эти природные мосты, ощетинившиеся острыми сучьями. Дикий лес по крутым, берегам высился непреступной стеной. Нужно было задрать голову, что бы увидеть покосившееся небо, с зигзагами молний в черных завихрениях.
- Братцы, куда мы плывем? – в страхе прошептал Юра. – В какие дебри нас занесла нелегкая?
Саша молчал, настороженно оглядываясь по сторонам.
- Нужно было вернуться. – Едва слышно проговорил Гена.
Спустя некоторое время, когда уже казалось что дальше не проплыть, берега немного отодвинулись. Словно хищник, выпускающий свою добычу, но лишь на время, что бы поиграть.
Сделав большой полукруг, река разлилась большим плесом с пологими берегами, и небольшой поляной у воды. На поляне угадывались остатки старого стойбища. Сгнившие остовы, с остатками выгоревшего брезента, говорили о том, что некогда здесь были люди. Возможно очень давно, но все же были!
Юра облегчено вздохнул.
- Ну вот, здесь бывали люди. Мы не первые.
- Да, были, лет сто назад. – Гена недобро усмехнулся.
Плот уткнулся в гальку. Друзья сошли на берег.
Судя по остовам, некогда здесь стояло три палатки. Покосившиеся трубы, в сквозных прорехах, осыпались слоями ржавчины. Старое кострище, в центре поляны, обложенное камнем, давно заросло.
Немного в стороне от палаток, друзья обнаружили вырытую землянку. Сорванная дверь валялась в стороне, вход зарос и осыпался. Саша принес с плота фонарь.
- Ну что, посмотрим? – чуть наклонившись, он ступил прохладную мглу.
7. Пропавшая экспедиция
Луч фонаря осветил довольно просторное помещение, вытянутое в длину. Стены и потолок были затянуты бревнами, сквозь щели которых проросли корни деревьев, и просыпалась земля. По обеим сторонам располагались нары. В дальнем конце небольшой стол.
- Как можно жить в таком склепе? – Юра поежился.
- Лучшее жилище для северных районов: летом прохладно, зимой тепло.
Саша, освещая фонарем пространство, прошел по земляному полу к столу.
- Парни, глядите, здесь какие то записи.
На столе лежали разбросанные, полусгнившие тетради.
Саша взял одну из них в руки.
- «Дневник начальника геологоразведочной партии Березина Н.П. 1932 год». Нифига себе, шестьдесят лет назад! – Саша открыл тетрадь. Почерк был ровный, аккуратный, но от времени чернила выцвели, кое где были повреждены водой.
- «Я, начальник геологоразведочной партии, Березин Николай Павлович. Мне поручено исследование правого притока Лены, Каргадона и ее бассейна. Экспедиция насчитывает 10 человек, включая меня, шестеро рабочих, два геолога и студента практиканта.
15 мая, на лошадях, мы вышли в полном составе из Усть – Ильимска. Наш путь лежал на Черкан, (правый приток Каргадона) в село Чемдальск. Когда подошли к Черкану, оказалось, что через него уже нельзя переправляться - огромные полыньи. Пришлось пробивать новую дорогу - через перевал из долины Черкана в долину Китайки. В долине Китайки - поплутали: снег, хмарь, кругом ничего не видно.
В Чемдальск мы прибыли в начале июня, где пополнили запасы продовольствия. Купили три лодки. Дальше наш путь лежал по воде.»
- Тут идет подробное описание маршрута.
- Слышь, мужики, я что то припоминаю, – Гена почесал затылок, – мне мать рассказывала о пропавшей экспедиции.
- В тридцатые годы, ее еще в планах не было.
- Ей рассказывала ее мать, моя бабка. Их стойбище тогда стояло в устье Черкана, и они останавливались у них.
Саша полистал страницы.
- Да, тут что-то есть о стойбище тунгусов. Вот
«12 июня вышли к Каргадону. В устье Черкана и Каргадона стоит стойбище тунгусов. Дикий, но приветливый народ. Я объявил два дня выходных. Людям надо отдохнуть и набраться сил для дальнейшего путешествия. Мне удалось уговорить двух тунгусов присоединиться к нашей экспедиции в качестве проводников».
- А откуда она знает, что экспедиция пропала, ведь они поплыли дальше?
- Через год проплывала еще одна партия, они шли маршрутом первой. В конечный пункт назначения, партия так и не прибыла. Ее следы затерялись в бескрайних просторах Сибири. Правда к зиме вернулся один из двух проводников, которые ушли с экспедицией. Но он не смог ничего рассказать, так как был едва жив, и видимо тронулся умом. Нес всякую околесицу, а весной умер. После войны, когда мать уже родилась, в начале 50-х, проходила еще одна экспедиция, они тоже расспрашивали о пропавшей партии. Их так и не нашли.
- Вот это да! Мы отыскали пропавшую экспедицию. Вот это открытие! Мы станем знаменитыми!
- Да, если сами выберемся отсюда. Саня, пошли наружу, я чувствую себя неуютно в этом склепе.
Саша собрал все тетради и двинулся к выходу.
Плот отчалил от берега, и заскользил по водной глади. Течение заметно усилилось. Гена и Юра шестами управляли плотом, не давая на поворотах ему сесть на мель. Саша листал тетрадь геолога.
- Что там еще интересного в дневнике?
- Пока ничего, лишь подробное описание маршрута. Всякие профессиональные термины: рекогносцировка, магнитометры, нивелир. Минералы - хрен выговоришь, язык сломаешь.
- Что и все?
- Да тут почти вся тетрадь об этом! Ага, вот кажется интереснее пошло:
«Пятый день плывем в неизвестном направлении. Нас затянуло в сплошной полу-дождь, полу-туман. Вода сверху и снизу. Сухари и спички отсырели. Мука превратилась в белое месиво, практически не пригодное для употребления в пищу…
Кончается август, а мы едва прошли половину маршрута, к тому же заблудились. Как такое случилось, сам не понимаю. Видимо, виновата устаревшая карта, изобилующая белыми пятнами. Рабочие волнуются, выражают недовольство…
Лес тянется дикий, угрюмый, не проходимый. Пожалуй, еще ни одна нога человека не ступала в эти края…
Тунгусы рассказывают какие-то небылицы, о Духах Тайги, о Хозяине Леса… надо будет на досуге записать эти истории в тетрадь…