Сказки Сказочной Тайги Облака в небо спрятались, Звезды пьянее смотрят в низ и в дебри сказочной тайги Падают они. (Агата Кристи). сказка
| Вид материала | Сказка |
- Сказки Сказочной Тайги Облака в небо спрятались, Звезды пьянее смотрят в низ и в дебри, 3004.06kb.
- Конкурс исследовательских работ учащихся начальных классов моу «Бардымская средняя, 333.02kb.
- "Визитная карточка" проекта, 72.16kb.
- Агата Кристи смерть на ниле, 2459.44kb.
- Образ Кощея Бессмертного воплощения злых сил. Двойственность сказочной роли Бабы Яги., 1073.9kb.
- Международная Ассоциация «Развивающее обучение», 24.65kb.
- Агата Кристи Сказочная тайга, 47kb.
- Сказка про умного зайца, 9.08kb.
- Тема урока: Как создаются мультфильмы, 47.24kb.
- Олимпийские кольца (Новогодняя пьеса-сказка в 2-х действиях), 272.78kb.
Ярмолич Виктор.
Сказки Сказочной Тайги
О
блака в небо спрятались,Звезды пьянее смотрят в низ
И в дебри сказочной тайги
Падают они.
(Агата Кристи).
Сказка 1.
РЕКИ
Эти реки текут в никуда
Текут, никуда не впадая.
Эти реки текут в никуда
Текут, никуда не впадая.
(Наутилус Помпилиус).
- В путь
Реки - большие и малые, бурные и спокойные огромной паутиной опоясывают они землю, десятки тысяч лет неся свои воды в моря и океаны, пробивая себе дорогу среди скал, лесов, равнин, пустынь и ледников.
В распадке бьёт родник, крохотный ручеёк бойко бежит в низ, по дороге вбирая в себя десятки таких же крохотных голубых жилок и вот по долине гомонит уже ручей. Он несётся дальше, вбирая в себя силу льдов, снегов, подземных источников и наш ручеек, становясь сначала ручьём, потом норовливой речкой превращается в полноводную реку, с петлями, рукавами, затонами, меандрами, плесами.
Ночь. Возле реки ночью всегда прохладно и сыро. Воды не видно, но отчётливо слышится её бесконечный говор, ощущается влажное дыхание реки.
Но вот темнота редеет, над заснеженными гольцами появляется первый луч солнца, отражается в кристально чистой воде. С реки на берег ползёт рваный туман, валуны становятся влажными и скользкими. Но летнее Солнце поднимается быстро, туман растворяется, рвется на клочья, исчезает. Тайга вспыхивает сотнями красок, кристаллами солнечного света блестит вода. Просыпаются птицы, заводят свою трель.
Слышится хруст веток, разговор. Из леса выходят трое парней с массивными рюкзаками на спине. У одного в руке двуствольное, охотничье ружьё. Ноги ребят, обутые в резиновые кеды, скользят на ещё не обсохших валунах. Путники по берегу направляются к небольшому затону расположенному, ниже по течению, за поворотом небольшой таежной речки.
Новенький плот из сухих, ошкуренных брёвен, связанных капроновой верёвкой и сбитый для надёжности скобами, неуклюже лежит на берегу, одним углом касаясь воды.
Тяжелый рюкзак падает возле самого плота, звякнув железным карабином о речную гальку. Усталые путники валяться на просторный плот. По кругу идёт пачка «беломора», друзья курят. Пока наши путешественники отдыхают, мы познакомимся с ними поближе: рослого, худощавого парня с пушком первых пробивающихся усов, владельца охотничьей двустволки зовут Саша. Второго - низкого, но коренастого с монголо-видными чертами лица, острыми скулами, смуглой кожей и разрезом глаз типичным для коренных жителей Сибири зовут Гена. И наконец, третий белобрысый, курносый паренёк, с лицом, усыпанном веснушками - Юра.
Всем троим по шестнадцать лет, их объединяет крепкая дружба с первого класса и одно общее дело. А дело у них зародилось ещё зимой: оканчивая выпускной класс, друзья обдумывали, как они отметят окончание школы. Вот тогда и созрел грандиозный план рискованного путешествия по диким местам, по таёжным рекам на плоту. Перед вступлением во взрослую жизнь они решили подвергнуть себя испытанию - серьёзному, опасному испытанию.
Подготовка к путешествию началась ещё ранней весной: в десяти километрах от посёлка, в котором они жили, на берегу небольшой таёжной речушки Чуня друзья соорудили плот. Тщательно выбирали материал для плота. Огромные, сухие брёвна ошкуривались, отпиливались определённой длины, связывались верёвкой и сбивались металлическими скобами. Плот получился довольно большим, с таким расчётом, чтобы он свободно выдерживал троих человек и груз. Первые пробные заплывы в затоне показали, что он отлично справляется со своей задачей, правда в плане маневренности оказалось не совсем то, что хотелось - плот оказался громоздким и не поворотливым, но друзья решили, что в струе он будет более послушным.
Запаслись провиантом, боеприпасами. Саша через отца раздобыл у геофизиков подробную карту местности. По карте изучили предстоящий маршрут: вниз по Чуне до Каргадона и дальше до самой Лены. Конечный пункт назначения поселок Глухое, который стоял в устье Каргадона. Оттуда попутным транспортом домой. Общая длина маршрута по предварительным расчетам равнялась тремстам километрам и была рассчитана на восемь – десять дней, плюс-минус два дня на обратный маршрут.
В июле друзья сдали экзамены, получили дипломы и вот настал долгожданный день…
Лето в тот год выдалось знойное, дождей не было уже больше трёх недель, последний лёд в распадках растаял, и реки стремительно мелели.
Отгоняя дымом тучи комаров, путники отдыхали.
- Вода сильно упала. - Гена выпустил струю дыма.
- Да, я вижу. - Саша сплюнул крошку табака.
По берегу тянулась бесконечная полоса отложений ила и прочего лесного мусора свидетельствовавшая о падении уровня воды.
- Нужно торопиться.
- А перекусить? – заволновался Юра.
- Времени на завтрак нет, перекусим всухомятку в дороге, а в полдень пообедаем. Гена доставай снасти! – Скомандовал Саша.
Гена бросил окурок в воду, взбежал на крутой берег и скрылся в кустах.
Через минуту вниз полетели: два длинных шеста, два весла, пила, топор и закопченный котелок.
Равномерно распределили на плоту груз, предварительно упаковав все в целлофановые пакеты, увязали. Спустили плот на воду. Наудачу скрестили пальцы и отчалили от берега. Юра и Саша, упираясь шестами в дно, выводили плот из затона, Гена манипулировал рулевым веслом, на корме. Вот уже стремнина подхватило плот, и он заскользил в низ, увлекаемый течением.
- Ну всё, поехали!
- Первые испытания
Плот несло мимо живописных берегов: левый берег, километра три тянулся неприступной, отвесной скалой, с торчащими в змеистых щелях чахлыми, кривыми сосенками. Правый – раскинулся широкой равниной, густо поросшей смешанным лесом. То и дело с заболоченных участков поймы речки, срывались стаи диких уток, вспугнутые непрошеными гостями. Саша хотел, было подстрелить парочку на обед, но решили не терять драгоценное время, благо продуктами запаслись с головой.
Через пару часов спокойного плавания, впереди стал нарастать шум переката и за очередным поворотом плот уткнулся в камни, едва покрытые водой.
- Всё, приплыли!- Саша прыгнул в воду, которая доходила ему до колен. – Ух! Холодно! – Крикнул он, двигаясь вдоль переката, отыскивая наиболее глубокое место.
- Заворачивай сюда!- прокричал он с противоположной стороны, - здесь почти по пояс!
Скинув одежду, друзья попрыгали в холодную воду. Гена и Саша навалились на плот сзади, пытаясь на скользких валунах нащупать точку опоры. Юра засунул длинный шест под нос плота.
- Так мужики, на раз, два, - я приподнимаю передок, на три вы толкаете вперёд!
- Добро, давай, мы готовы!
- И раз, два, три! И раз, два, три! Раз, два, три!
Плот со скрипом продвигался вперёд. Босые ноги скользили на холодных камнях, ребята то и дело плюхались в воду, обжигая разгоряченное тело речной водой. Ругаясь и фыркая, посиневшие от холода, выбегали на берег греться, под щедрыми лучами летнего солнца. Затем снова рвались в бой! Спустя час, плот, наконец, закачался на глубокой воде. Мокрые с ног до головы, с посиневшими губами, друзья блаженно растянулись на шершавых брёвнах, обсыхая под палящим солнцем.
- Первые трудности. – Переводя дух, сказал Гена.
- Толи ещё будет!- вздохнул Юра.
- Ничего, километров через двадцать Чуня впадает в Каргадон, настоящую полноводную реку, будет, где разгуляться. Думаю, к обеду будем на Каргадоне, там, в устье и сделаем привал на обед.
Планы разительно отличаются от реальности: в устье Каргадона, путники оказались к шести часам дня, оставив позади ещё два переката, а также остатки сил и бодрости. Плот уткнулся носом в берег, как раз на слиянии двух рек.
- Всё, привал, нужно подкрепиться, - скомандовал Саша, – иначе к концу дня, мы ляжем костьми на этом плоту.
Друзья, прихватив рюкзак с провизией, сошли на берег. Соорудили костёр.
Спустя полчаса, на огне закипал чайник, а в котелке варился суп из концентратов, распространяя по берегу аппетитный запах.
Друзья плотно поели, запили всё это ароматным чаем. Блаженно закурили. Повалившись на спину, выпускали в небо сизый дым.
- Ну что, здесь устроимся на первую ночевку? - поинтересовался Гена.
-Думаю нужно плыть, - Саша посмотрел на электронные часы, на запястье,- время ещё есть, до девяти часов, а за пару часов можно пройти с десяток километров, а то и больше.
- Да, если не будет перекатов. - Добавил Юра.
- Ох, ещё один перекат я сегодня не осилю! - Застонал Гена.
- Хорошо, давайте так: плывем до первого переката, даже если он будет за соседней излучиной и становимся на ночлег.
- Ну что ж, так можно. – Согласились друзья.
И вот они снова на плоту. Плывут мимо скал, плесов, затонов, мимо дикой, первозданной природы. Десятки больших и малых ручьёв вливаются в Каргадон, который с каждым километром, становиться полноводнее и шире. Прохладный, речной воздух, настоянный на терпком аромате хвои, проникая в молодые лёгкие, кружит голову, словно хмельное вино, насыщает кровь адреналином.
Путешественникам повезло: за два с половиной часа им не повстречался ни один перекат, правда, пересекли огромный плес, на котором пришлось поработать веслами, потому что шест не доставал до дна, а течение едва ощущалось. Плес разливался огромным озером, раскинувшимся между двумя сопками, густо поросшими лесом. Вечернее Солнце клонилось к закату, отражаясь в голубой воде, играя сотнями зайчиков в легкой ряби волн.
На ночлег стали в устье небольшого, безымянного ручья, впадающего в Каргадон, с кристально чистой и холодной как лед водой. Дружными усилиями плот вытянули на берег, что бы он обсох за ночь.
В считанные минуты на берегу выросла зеленая палатка, задымил костерок. Зашипело жарящее сало с колбасой, распространяя по берегу аппетитный запах. Заворчал чайник, брызгая кипятком.
Друзья блаженно растянулись на речной гальке, дымя папиросами, отдыхая от утомительного маршрута, наблюдая заходящее Солнце. В двух шагах шумела сибирская река, катя свои холодные воды на север, золотистый свет лился на дремучие спины перевалов, глубокие впадины непроходимых распадков, заснеженные вершины гольцов.
Друзья так утомились за день, что с трудом ворочали челюстями, пережевывая свой поздний ужин. Даже крепкий чай не смог их взбодрить. Забравшись в палатку, тут же провалились в крепкий, блаженный сон.
- Обманчивый проток
Когда Саша открыл глаза, то понял, что в палатке он один. Восходящее Солнце припекало спину сквозь брезентовую крышу. Откинув полог, выбрался наружу. Прохладный, утренний ветер с реки обдал свежестью заспанное лицо. Саша осмотрелся: на вчерашнем месте весело потрескивал дровами костер. Над котелком колдовал Юра. Невдалеке рыбачил Гена, взмахивая длинным удилищем. Забрасывая удочку, он двигался вслед за поплавком вниз по течению реки, отдаляясь все дальше и дальше. Июньское утро разгоралось всеми красками дикой природы. Запах костра, лесной хвои и реки, щекотал ноздри.
Саша направился к костру:
- Вы давно встали? – Саша подошел к костру.
- Нет, не очень. С полчаса где-то.
- Чего не разбудили?
- Я проснулся, Генки уже не было, ты же знаешь, он рыбак еще тот… Выбрался из палатки, только светало…, разжег костер, чайку вскипятить, а тут наш рыбак принес трех хариусов и мы решили на завтрак сварганить ушицы. Понюхай, какой аромат? – Он зачерпнул ложкой немного варева из котелка. – Попробуй на соль.
Подув на янтарную жидкость, Саша отхлебнул причмокивая.
- У-у-у, хороша ушица! На соль, на перец нормально, сыпни петрушки и укропа, и можно завтракать. Зови Генку.
Юра пронзительно свистнул. Гена, увлекшийся рыбалкой и практически уже скрывшийся за излучиной реки, обернулся.
- Е-г-е-й, бросай рыбачить, айда хавать! – Замахал руками Юра.
Гена кивнул. Саша, зайдя по колено в реку, энергично умылся, фыркая и отдуваясь выскочил на берег, резво кинулся к палатке за полотенцем.
Позавтракали ароматной ухой. Свернули палатку, залили костер. Столкнули плот на воду, погрузились и отправились в путь. Но едва обогнули небольшую голую сопку, как плот уткнулся в перекат.
- Ну вот, начинается все снова… – пробормотал Юра.
- У меня после вчерашнего все мышцы ноют. – Вздохнул Гена.
- У меня тоже, но не поворачивать же обратно? – Саша скинув кроссовки и стянув джинсы прыгнул в воду и едва не был сбит с ног мощным напором воды. – Ого, течение! – вскрикнул он, хватаясь руками за мокрые бревна плота. – Это вам не Чуня, осторожно, ато унесет!
- Да уж не Чуня, а перекаты один хрен... – недовольно пробормотал Юра.
Все повторилось снова: поиск наиболее глубокого места, расчистка прохода от коряг и валунов, проталкивание плота. От ледяной воды сводило руки и ноги, посиневшие губы едва выкрикивали команды:
- Раз, два взяли! Еще навалились! Еще разок!
По окончании, посиневшие от холода, друзья повалились на берег, согреваясь на Солнце.
Плыли снова. Река уводила все дальше и дальше на север. Иногда русло разделялось на два рукава, огибая сопки и острова. Часто бывало очень трудно выбрать основной фарватер, чтобы не сесть на мель, или не заплыть в тупиковый, высохший рукав «старицу».
Река делала огромные петли, огибая перевалы и сопки, кружила, словно в танце, поворачивая то на юг, то на восток, то на запад - навстречу Солнцу. Мимо проплывали живописные берега, первозданная природа, дремучие леса, просторные поляны и опушки.
Гена попробовал рыбачить прямо с плота, но безрезультатно: рыба ушла в прохладную глубину. В небольшом затоне наткнулись на стаю непуганых уток. Саша, вскинув свою двустволку, подстрелил парочку на обед. Сидя на плоту, наскоро оппатрал тушки, бросая серые перья в прозрачную воду.
То и дело сверялись с картой, отмечали пройденный маршрут, пытались выбирать оптимальный путь чтобы не блуждать по многочисленным протокам, но карта была настолько старая что не соответствовала действительности: там где раньше было основное русло теперь обмелевшая протока или вовсе высился остров. Из года в год, река, перенося тысячи тон ила с островов, стоящих на пути течения, вымывала себе новое русло, взамен намывая новые острова. Старое русло мелело, забивалось песком и илом, превращалось в старицу – обмелевшую протоку, а иной раз и вовсе в тупиковый отросток - аппендицит.
Ближе к обеду проплыли старый, покосившийся зимник, приютившийся на крутом берегу подмываемый рекой, готовый вот - вот рухнуть с обрыва в воду.
На обед причалили к небольшому островку, поросшему зарослями малины и голубики. Бивак устроили в тени раскидистой березы. К обеду приготовили суп из утки, а вторую изжарили на углях. На сладкое - чай со сгущенкой.
Сытный обед и часовой отдых восстановил утраченные силы.
И снова путь, снова река, тайга вокруг, палящее Солнце над головой, и назойливые комары над ухом.
Спустя несколько часов, Юра заметил, что уровень воды в реке поднялся. Он поделился этим наблюдением с друзьями.
- Наверное, в верховьях реки идут сильные дожди. – Предположил Гена.
- С одной стороны это конечно хорошо, что вода поднимается, перекаты проскочим наскоро, – задумался Саша, - но вот лишь - бы непогода нас не настигла.
- Да, ты прав, уж лучше пусть жара, чем мокнуть под дождем,– согласился Юра.
Очередной перекат прошли относительно легко, не покидая плот, а лишь только упираясь шестами в дно реки, направляя его в стремнину.
Река кружила их между сопок и перевалов, поворачивая к Солнцу то лицом, то спиной. Небо было чистое, без единого облака. Бездонное, голубое небо, с огненно красным диском, палящим в вышине. Правда поднялся небольшой ветерок, который разогнал комаров, и освежил уставших путешественников.
На очередном перекате плот пришлось нянчить руками, несмотря на поднимающийся уровень воды.
К шести часам вечера, когда руки, ноги и спины ныли от тяжелой работы, а на ладонях лопались кровавые мозоли от шеста, река, сделав широкую петлю, вдруг разлилась на два рукава. Один из них был широким, видимо основным руслом, но начинался он бурным перекатом. Второй же рукав был поуже, но гораздо полноводнее. Отходил куда-то в сторону, на Юго-Запад, и скрывался в густых дебрях непроходимой тайги.
Плот уткнулся в песчаный берег на развилке двух рукавов.
- Штурман, куда теперь? – поинтересовался Юра, обращаясь к Саше, стоящему с развернутой картой.
- Мне кажется основное русло вон там. – Махнул в сторону переката Гена.
- Согласен, но там перекат, если ты не заметил. А у меня эти перекаты вот где! – он провел ребром ладони по горлу.
- Этого рукава здесь нет. – Подал голос Саша, рассматривая карту.
- Да на этой карте и половины нет, того, что мы прошли! Я уверен – этот рукав соединяется ниже по течению с основным руслом! – Юра нервничал, ему очень не хотелось лезть в ледяную воду.
- Хорошо, если мы повернем в это русло, а там дальше окажется тоже перекат, или даже два?
- Ну не знаю, – Юра махнул рукой, - решайте сами!
- Гена, что ты думаешь?
Гена прищурил и без того свои узкие глаза.
- Ты капитан, тебе решать. – Ему тоже не хотелось ворочать скользкие, холодные валуны.
- Ясно, решение должен принимать я. – Он пристально посмотрел на друзей.
Гена и Юра пожали плечами, отводя глаза.
- Ладно, поворачиваем в протоку, понадеемся на наш русский «авось».
Ребята оживились.
- Это правильное решение…
Протока уводила их все дальше и дальше от основного русла, шум которой постепенно стихал. Течение было слабое, меланхоличное - приходилось помогать веслами.
Проплыли больше двух часов. Перекатов не было, но и река не спешила воссоединится с непослушной дочерью. Им казалось, что вот, сейчас за очередным поворотом они услышать шум воды и появиться Каргадон. Но рукав петляя, уводил куда-то в глушь. Поворачивать назад не хотелось. Плыть против течения больше десяти километров была не очень радостная перспектива.
- Может это русло не соединяется с рекой? – высказал мысль Саша.
- Это противоречит всем законам природы и физики. Куда-то же эти воды текут?
- Куда-то да, но вот куда?
Близился вечер. Огромное, огненное солнце клонилось к закату.
- Нужно выбирать место для ночлега. – Робко сказал Гена.
- Да где тут причалишь, смотри берега какие, обрывистые, не подступишься. Плывем дальше, может за тем, поворотом найдем, что ни будь подходящее. – Голос Саши выдавал раздражение.
За очередным изгибом, берега вдруг расступились и река разлился в широкий перекат.
- Все, приплыли. – Гена сердито сплюнул.
- Логическое завершение трудного дня. Хоть место для ночлега подходящее.- Юра попытался улыбнуться.
- Смотрите, там даже какое-то строение есть.- Гена показал рукой в сторону берега, ниже переката.
- Выгружаем вещи, вытаскиваем плот, и пошли, посмотрим, пока еще не совсем стемнело.
4. Старая могила
Сооружение оказалось очень старым, полуразвалившимся зимником. Зимник был сложен из огромных, в два обхвата, ошкуренных, почерневших от времени, растрескавшихся бревен. Сруб насчитывал не более пяти накатов этих непомерно гигантских стволов, связанных между собой глубокими, аккуратно выбранными пазами. Прогнившая, двухскатная крыша провалилась во внутрь. Деревянная дверь, из тонких, распиленных по полам бревен валялась на земле. Сквозь нее прорастала трава и побеги Иван-Чая.
Саша заглянул вовнутрь: на него пахнуло гниющим деревом и плесенью. Свет заходящего солнца, с трудом пробивался сквозь закопченное стекло небольшого окошка, расположенного напротив двери. Когда глаза привыкли к полумраку, можно было разглядеть убогую обстановку жилища: в левом углу громоздилась куча камня из реки, видимо то, что некогда было печью. По центру стоял деревянный стол, на котором в беспорядке была разбросана кухонная утварь. У стены располагались длинные нары. На земляном полу, Саша заметил остатки одежды, практически превратившейся в прах.
- Да уж, интересная находка. – Саша услышал голос Юры за спиной, он заглядывал в дверной проем.
- Саня, Юра идите сюда! – услышали они голос Гены, где-то за избушкой, – я кое-что нашел поинтереснее!
То, что нашел Гена, оказалось могилой: заросший, продолговатый холм венчался деревянной колодой, с глубокой нишей посередине, ниже которой проступала надпись, вырезанная или скорее выжженная в дереве. Верхушку колоды венчал огромный бубен. Кожа на нем давно сгнила, и висела скрученными струпьями.
- Вот это да! – Саша присел на корточки.
В углублении он заметил фигурки животных вырезанных из гладко отполированного дерева, почерневшего и потрескавшегося от времени, размером чуть больше спичечного коробка. Это были странные животные-мутанты, видимо из древних сказок и сказаний коренных народов, населявших эти края. Одна из них представляла собой голову оленя, с большими ветвистыми рогами, посаженую та туловище медведя, с разведенными в сторону массивными лапами. Другая – мутация птицы, с распахнутыми крыльями и головой хищной рыбы, пасть которой усеяна многочисленными острыми зубами, а сзади, вместо хвоста – змея, изогнувшаяся для прыжка. Еще одна фигурка – волк-оборотень, в момент превращения, когда звериное лицо, еще не утратило человеческих черт, а туловище – наполовину волчье, наполовину человеческое скорчилось в страшных муках трансформации. В центре композиции стала фигура раза в три больше, и представляла собой старика. Злобное лицо, с длинным крючковатым носом, изрезанное глубокими морщинами. На голове развевающиеся в разные стороны густые, длинные волосы, больше похожие на колючие кусты шиповника. Вместо рук – стволы деревьев, поднятые вверх и переходящие в разветвленные ветви, вместо пальцев. Туловище, покрытое чешуей, было посажено на массивные корни изогнувшиеся кольцами.
Эта фигура сильнее всего вызывала отвращение и ужас! Что то было в этом нечеловеческом лице устрашающего, злобного. В глубоких глазницах вставлены красные камешки, злобно поблескивающие в свете заходящего солнца. Эти глаза, еще больше придавали лицу злобное, хищное, демоническое выражение.
- Интересно… – Саша протянул ладонь к фигуркам.
- Не делай этого! – Гена схватил его за руку.
Саша посмотрел на него, и увидел в его глазах страх.
- Гена, ты чего?
- Это плохая примета, брать что-то с могилы. Тем более с могилы шамана. Мать говорила, все, что принадлежит мертвым, должно оставаться с ними. Всегда.
- Вот вы уже коренные жители забубенные! Верите во всякую дребедень. Гена, на дворе двадцатый век! Люди летают в космос, изобрели компьютер! Прикинь…
Гена отрицательно покачал головой.
- Не надо злить духов.
- Да брось ты. – Саша отдернул руку, и взял в ладонь старика. – Ого, тяжелая! – покачал он на ладони фигурку.
- Это, наверное, из-за камней. – Юра потрогал пальцем камешки, поблескивающие в глазницах.
- Как думаешь, драгоценные?
- Ты знаешь, я не специалист, но камни очень похожи на гранат. Надо отцу показать, он же у меня геолог, должен знать.
- Вы что, собираетесь взять это с собой!? – Гена был явно напуган, и не пытался этого скрывать.
- Конечно, ты что, такой трофей. Будит память о путешествии. Перестань дрожать от страха, лучше прочти, что там написано. Вроде по вашему.
Гена присел на корточки.
- Я плохо читаю на этом языке. Так, знаю пару слов от матери… - он присел на корточки.
- Попробуй.
- Ну, это ясно, здесь похоронен великий шаман Амикан Тангер. Год не указан, но могиле этой лет сто, не меньше.
- Вот это да, здорово! Что там еще написано?
- Так, так, что то говориться о воротах, злых духах, опасности… - Гена водил пальцем по надписи. - Это предостережение!
- А конкретно?
- Да, вот –