Geum.ru

Кузнецов Н. Г. Курсом к победе

Вид материалаКнига

Содержание


Северный флот пополняется
Подобный материал:
1   ...   27   28   29   30   31   32   33   34   ...   45

СЕВЕРНЫЙ ФЛОТ ПОПОЛНЯЕТСЯ



В конце июля 1943 года Италия капитулировала. Меня вызвали в Ставку и

потребовали сведения о составе итальянского флота, который теперь переходил

к союзникам в качестве военного трофея. Ответить было нелегко. О довоенном

флоте Италии мы располагали довольно исчерпывающими данными, но какие из

этих кораблей сохранились к дню капитуляции? Главному морскому штабу

пришлось провести немалую работу, пока удалось заполучить хотя бы

приблизительные сведения.

На конференции министров иностранных дел СССР, США и Англии в Москве,

когда принималась Декларация об Италии, советская делегация подняла вопрос о

разделе итальянского флота между союзниками. Мы уже знали, что этот флот к

тому времени насчитывал более 100 боевых кораблей. Наша делегация предложила

выделить из этого числа линкор, крейсер, 8 эскадренных миноносцев и 4

подводные лодки. По боевой мощи это и составляло примерно треть трофейного

флота.

Министры иностранных дел США Хэлл и Англии \360\ Иден обещали

немедленно передать наши предложения своим правительствам. Однако решение

вопроса союзники затянули. Между тем шла война, корабли нам очень

пригодились бы. На конференции в Тегеране в декабре 1943 года наша делегация

снова напомнила об итальянских кораблях, добавив при этом, что если по

каким-либо соображениям их сейчас нельзя передать в собственность Советскому

Союзу, то мы согласны принять их во временное пользование с тем, чтобы после

войны вернуть в распоряжение Объединенных наций.

Рузвельт и Черчилль согласились.

- Можем ли мы, следовательно, получить эти корабли к концу января

будущего года? - спросил Сталин.

Главы правительств США и Англии снова ответили согласием.

Однако дело продвигалось черепашьим шагом. Наконец Рузвельт и Черчилль

сообщили: согласны передать во временное пользование линкор и легкий

крейсер. Мы напомнили о миноносцах и подводных лодках. Снова молчат

союзники. И только 7 февраля 1944 года они ответили, что нам будут переданы

еще 8 миноносцев и 4 подводные лодки.

И тут оказалось, что напрасно мы с таким тщанием раздобывали сведения

об уцелевших итальянских кораблях. Союзники заявили, что сейчас делить

итальянский флот неудобно, дескать, этим можем настроить против себя

итальянцев, поэтому взамен трофейных кораблей союзники временно выделяют

свои: англичане - старый линкор "Ройяль Соверин", столь же потрепанные

эскадренные миноносцы "Сеинт Эльбанс", "Бритон", "Ричмонд", "Челси",

"Лемингтон", "Ротсбург", "Джорджтаун" и "Линкольн", а также 4 подводные

лодки типа "Урсула". Американцы выделяли тоже далеко не новый крейсер

"Милуоки".

Я доложил в Ставке, что корабли нам передают старые...

- Рассчитывать на передачу нам более современных судов не стоит,-

ответил Сталин.- Скажите лучше, где вы думаете их использовать.

- На Северном флоте. Там они еще смогут принести пользу. Пригодятся для

эскортирования конвоев, противолодочной борьбы и охраны побережья.

- Хорошо. Перегоняйте их туда. \361\

Возник вопрос, кому поручить приемку и доставку кораблей. Это должен

быть человек надежный, знающий, способный возглавить сложную работу в

иностранных портах, а затем осуществить небезопасный переход из Англии в

Мурманск: война была в разгаре, нападения фашистов на наши корабли

продолжались.

Выбор пал на вице-адмирала Г. И. Левченко. Знал я его давно. Он юнгой

начинал службу на Балтике, а когда в 1926 году наш курс кончал

военно-морское училище, Гордей Иванович был старшим артиллеристом на линкоре

"Парижская коммуна" ("Севастополь") и уже пользовался заслуженным

авторитетом на флоте.

Потом он некоторое время командовал Балтийским флотом. Когда я был

весной 1939 года переведен на службу в Москву, я предложил кандидатуру Г. И.

Левченко на должность заместителя наркома Военно-Морского Флота. Предложение

было принято. Г. И. Левченко была поручена ответственная работа: руководить

инженерным и строительным управлениями ВМФ в период развернутого

строительства на всех флотах. Он часто бывал на флотах и стройках и немало

сделал для повышения боеспособности Военно-Морских Сил.

Когда началась война и шла напряженная борьба за Одессу, Севастополь и

Николаев, Г. И. Левченко был командирован мною туда и оказал немалую помощь

защитникам этих городов.

В конце октября 1941 года, когда усложнилась обстановка на Перекопе,

Ставка поручила вице-адмиралу Левченко командовать "всеми силами Крыма". Бои

там завершились неудачно. Наказали за это, конечно, Левченко, понизили в

звании до капитана 1 ранга и перевели на Балтику. По моему ходатайству

вскоре его восстановили в звании.

Когда я предложил Г. И. Левченко на должность командира отряда

трофейных кораблей, Сталин спросил: достаточно ли продумано это предложение?

В конце концов утвердил его.

Глава английской военно-морской миссии адмирал Дж. Майлс при встречах

высказывал сомнение:

- Разве смогут ваши моряки в такой короткий срок освоить незнакомые им

крупные корабли, тем более привести их в Мурманск!

Но мы упорно делали свое дело. Местом формирования команд был выбран

Архангельск. Ответственность за всю операцию была возложена на меня. \362\

Поэтому мне дважды пришлось выезжать на Север, чтобы лично проверять, как

идут дела.

Я снова оказался в городе своего детства - в Архангельске. Удивился,

как мало изменился он внешне: те же деревянные тротуары и двухэтажные дома.

Когда-то горько шутили по этому поводу: доска, треска и тоска. Перед войной

начали было перестройку города. Пришлось отложить. Это сейчас Архангельск не

узнать - высятся современные дома, на широких заасфальтированных улицах

изумительная чистота.

Команды формировались вдумчиво и быстро. А работа эта была не малая.

Ведь надо было набрать добрых три тысячи моряков! Чтобы облегчить и ускорить

дело, в команду, которая должна была принимать иностранный линкор,

выделялись люди с наших линейных кораблей, принимать эсминцы выделялись

моряки с эсминцев, команды подводных лодок, естественно, набирались из

подводников.

Командир отряда вице-адмирал Г. И. Левченко, начальник штаба отряда

контр-адмирал В. А. Фокин, начальник политотдела капитан 1 ранга Н. П.

Зарембо приложили немало усилий, чтобы в самые сжатые сроки выполнить

задание правительства. Хорошо потрудились командир линейного корабля

контр-адмирал В. И. Иванов, командир крейсера капитан 1 ранга А. И. Зубков и

командиры других кораблей.

28 апреля 1944 года с очередным конвоем отправились на запад. Я

специально еще раз прилетел в Архангельск, чтобы проводить их в путь.

30 апреля в районе острова Медвежий конвой атаковали немецкие подводные

лодки. Транспорт, на котором находилась команда одного из эсминцев, был

потоплен. К счастью, личный состав удалось спасти.

7 мая конвой достиг места назначения. Советские команды немедленно

отправились в английские порты, где предстояло принимать корабли.

Тщательно разработанный еще на Родине план приемки кораблей был

согласован с английским военно-морским командованием, и работа закипела.

Наши надежды на опыт, дисциплину, изобретательность наших людей оправдались.

Советские моряки, несмотря на незнание английского языка, быстро освоили

иностранную технику. Англичане смотрели как на чудо, что линкор, самый

крупный корабль, насыщенный сложнейшими \363\ механизмами, наши моряки

приняли за 20 дней.

"Русские прислали не матросов, а переодетых инженеров!" - писали

английские газеты.

Наши матросы, читая эти строки, только посмеивались.

Советским морякам оказывали всемерную помощь английские друзья.

Британские моряки заразились энтузиазмом наших матросов и тоже были готовы

сутками не уходить с кораблей.

Как всегда, больше всего пришлось поработать людям электромеханических

подразделений, или, как говорят на флоте, боевых частей пять. Они отвечают

за главные и вспомогательные механизмы и живучесть корабля.

Современные корабли - это сложнейшие инженерные сооружения. Они несут

на себе мощное оружие. Но чтобы использовать это оружие, корабль должен

иметь ход и держаться на плаву, даже если получит боевое повреждение.

Сколько раз было в войну: корабль весь изранен, еле держится на поверхности,

но побеждает и возвращается в базу. Это всегда была заслуга прежде всего

моряков боевой части пять. Поэтому и при приемке иностранных кораблей

Левченко и Фокин больше всего внимания уделяли работе моряков

электромеханических подразделений.

Церемония передачи линкора состоялась 30 мая 1944 года. В 11 часов 15

минут на его мачте взвился советский Военно-морской флаг. С этого момента

корабль стал называться "Архангельск". Перед моряками выступил советский

посол в Англии Ф. Т. Гусев. Церемония передачи прошла в теплой обстановке.

Много добрых слов высказали представители английского флота.

В тот же день советский флаг подняли подводные лодки. Все они получили

индекс "веди" - "В-1", "В-2", "В-3", "В-4".

Передача эсминцев несколько задержалась из-за их ремонта.

Наступил период последних тренировок перед ответственным переходом. В.

А. Фокин потом вспоминал, что линкор за это время провел свыше 150

разнообразных стрельб и только 7 из них были признаны неудовлетворительными.

Механизмы были освоены полностью, и "Архангельск" свободно развивал самую

полную скорость, что всегда считалось для такого огромного корабля делом

сложным. \364\

Наконец наступил день прощания с Англией. Командование отряда изучило

оперативную обстановку. В Альтен-фьорде стоял немецкий линкор "Тирпиц".

Более 10 эсминцев противника находились в готовности в северных базах

Норвегии. На пути следования отряда враг мог выставить до 50 подводных

лодок.

О секретности перехода думать не приходилось: столь крупный отряд

боевых кораблей - слишком приметное явление. Поэтому вице-адмирал Г. И.

Левченко готовился к худшему: если потребуется, принять бой. В это время из

Исландии следовал к нам очередной конвой. Решили переданные нам корабли

включить в его эскорт.

И вот линкор "Архангельск", отдав морские почести стоявшим на рейде в

Скапа-Флоу английским кораблям, вечером 17 августа в сопровождении крейсера

и эсминцев направился в открытое море.

Ставка каждодневно интересовалась переходом кораблей. Приходилось

докладывать все подробности. Вышли корабли в шторм - сила ветра достигала 9

баллов. А чуть волна убавилась, начали атаковать немецкие подводные лодки.

Фокин сообщал, что эсминец под командой капитана 3 ранга Л. Г. Андреева

атаковал и, возможно, потопил две вражеские лодки.

Авиация Северного флота постоянно вела наблюдение и доносила об

обстановке в районе следования кораблей.

24 августа корабли, пройдя 1880 миль, вошли в Кольский залив и встали

на якоря. Вся операция, таким образом, заняла около 4 месяцев. Все наши

моряки, от адмирала до рядового матроса, показали высокое мастерство,

выдержку, преданность делу.

Только здесь, в советском порту, бывший американский крейсер "Милуоки"

получил новое имя - "Мурманск".

И все-таки один корабль мы потеряли - подводную лодку "В-1". Вели ее

замечательные люди во главе с прославленным североморским подводником И. И.

Фисановичем. Причины гибели лодки до сих пор неизвестны.

Полученные "во временное пользование" английские и американские

корабли, отлично освоенные нашими командами, исправно несли службу до конца

войны.

Когда 10 февраля 1947 года был подписан мирный \365\ договор с Италией,

эти корабли были возвращены Англии и США, а 33 итальянских корабля были

переданы Черноморскому флоту. Я довольно подробно рассказал эту историю

потому, что она хорошо отложилась в памяти. Кроме того, ее не раз напоминали

мне в беседах английский адмирал флота Э. Канингхэм и американский адмирал

флота Э. Кинг в Потсдаме. Они хотели, знать мнение советских моряков об их

кораблях. Я не имел основания возводить хулу на корабли, к которым мы уже

привыкли, поэтому давал им высокую оценку и от лица наших моряков благодарил

союзников за помощь.

По ленд-лизу получили мы небольшие американские корабли. Переговоры о

их передаче происходили в Москве. Американский представитель генерал Дин

выдвинул условие: корабли мы должны принимать в США и своими силами

доставлять в свои порты. Мотивировал он это тем, что американцы на таких

малых кораблях далеко от берега не ходят, а если появляется необходимость

путешествия через океан, эти корабли грузят на палубу транспортов.

Получение кораблей и организация перехода возлагались на советского

военно-морского представителя в США контр-адмирала М. И. Акулина. Он

попытался грузить их на транспорты, но столкнулся с такими трудностями, что

впору было вообще от кораблей отказываться. Оставалось одно - перегонять их

своим ходом. Это 6 тысяч миль по океану, да еще осенью, в пору штормов!

Тогдашний начальник Главного морского штаба вице-адмирал Г. А.

Степанов, собрав своих работников, приказал думать. Обдумали проблему со

всех сторон. Выводы неутешительные: шансов, что корабли дойдут, мало. Но

рисковать надо. Я долго не решался подписывать приказ. Еще раз взвесил все

"за" и "против". И все-таки подписал - в расчете на героизм и мастерство

наших моряков.

Первая группа состояла из 12 кораблей типа "СЧ" - "сабмарин чейсерс",

то есть охотники за подводными лодками (у нас их стали называть большими

охотниками - "БО", хотя они имели водоизмещение всего сто пятьдесят тонн).

Вооружение их состояло из крупнокалиберных пулеметов, бомбометов и

необходимых для охоты за подводными лодками средств гидролокации и

гидроакустики. К охотникам присоединилось \366\ 12 тральщиков типа "AM".

Под руководством контр-адмирала М. И. Акулина наши специалисты

принимали корабли на месте их постройки, откуда американские моряки

перегоняли их в порт, где уже ожидали советские команды. Когда акты о

приемке были подписаны, на кораблях был поднят советский Военно-морской

флаг. С этого момента за корабли полностью отвечали советские моряки. Вскоре

охотники и тральщики вышли в океан. Участник перехода Б. В. Никитин

вспоминает: "Переход занял более 20 ходовых суток. Экипажи кораблей почти не

отлучались от боевых постов. На пути из Исландии в Мурманск корабли с далеко

не полностью укомплектованными командами включались в боевую работу - они

следовали в составе сил охранения конвоев. Едва успев прибыть в Ваенгу,

корабли ввиду недостатка противолодочных средств немедленно начинали нести

боевую службу, занимаясь поиском и уничтожением вражеских подводных лодок".

Точно таким же путем позже прибыли на Северный флот еще 34 охотника и

24 тральщика. Провели их командиры дивизионов Б. В. Никитин, И. Н. Грицук,

А. Г. Егоров.

Беспримерные переходы небольших кораблей, конечно, были сопряжены с

риском, требовали огромного напряжения от моряков. Передо мной несколько

донесений.

Б. В. Никитин писал мне об учебе советских моряков при подготовке к

походу: "Среди наших моряков не оказалось радиометристов, пришлось

радиолокацию осваивать радистам. Наши гидроакустики, знакомые только с

шумопеленгаторами, впервые столкнулись с гидролокаторами. Пришлось в

кратчайшие сроки изучить эти сложнейшие устройства. Никогда не видели раньше

автоматических пушек "эрликон" наши артиллеристы. Тренировались день и ночь.

А на учебных стрельбах при первом же заходе самолета разорвали в клочья

буксируемый им рукав. То же самое произошло и при втором заходе. Американцы

взмолились: не стреляйте по рукаву, чтобы сменить его, надо сажать самолет,

а это связано с потерей времени".

А вот что донес командир 1-го дивизиона БО капитан 3 ранга И. Н.

Грицук: "Вышли из Сен-Джонса 5 августа 1944 года в составе 6 единиц второго

отряда. Командир отряда - И. И. Юшин, штурман - \367\ старший лейтенант

Воронин. Сплошь туман. От Гренландии тянутся плавучие льдины, которые почти

не фиксируются радиолокаторами. Большая зыбь. Несмотря на туман,

благополучно вышли в точку встречи с канадским корветом, который должен был

пополнить нам запасы топлива. Командиру предложили швартоваться к борту

корвета. Но на крупной волне это было опасно. Предложил принимать топливо,

становясь корвету на буксир. Шланг прикреплялся к буксирному концу. Приняли

топливо без происшествий. Расставшись с канадцами, взяли курс на Англию.

Засвежело до 7 баллов. Волны достигают мостика, но корабли хорошо держатся в

строю. 11 августа вышли на кромку минного поля в обозначенной точке. Через

минное поле с Лондондерри отряд сопровождал встретивший нас английский

корвет. В Лондондерри соединились с прибывшим туда ранее 1-м отрядом

(командир Константинов) и теперь уже в составе дивизиона перешли

самостоятельно в Лох-Ю, где формировался конвой в Мурманск. С этим конвоем

25 августа 1944 года прибыли в Мурманск и вступили в состав ОВРа Северного

флота".

А вот еще один эпизод. 18 октября 1944 года к отплытию в Советский Союз

готовился последний отряд БО под командованием командира 3-го дивизиона А.

Г. Егорова. Два корабля этого отряда находились в базе Кий-Вест и три - в

базе Майами. Ночью от Кубы на Флориду стал двигаться ураган. Скорость ветра

достигала 40 метров в секунду. Он срывал с домов крыши, рвал телефонные и

электрические провода, вырывал с корнями деревья, гнал на берег огромные

волны. Вода подступала к набережным, заливала улицы и бульвары. В гавани

вода поднялась выше настила пирсов. Всю ночь напролет наши моряки боролись

со стихией и отстояли свои корабли. Между тем в этих же базах пострадали

многие суда, даже более крупные. Некоторые из них выбросило на берег. А наши

корабли, едва только ураган пролетел, вышли в море и через три недели

достигли родных берегов.

Когда мы на моем видавшем виды "Дугласе" подлетали к Ваенге, первое,

что бросилось в глаза,- обилие крупных кораблей на рейде. Линкор, крейсер,

эсминцы! Целая эскадра. Летчик хитро прищурился и сказал:

- Моряки наши тоже "харрикейны" получили.

Я догадался, на что он намекает. Североморские \368\ летчики в начале

войны обзавелись некоторым количеством английских истребителей типа

"харрикейн". Самолеты оказались неважными, ни в какое сравнение не шли с

нашими "Лавочкиными", но в руках наших летчиков и они воевали неплохо. А

сейчас вот и на воде иностранная техника появилась.

Головко был рад:

- Теперь мы окончательно в люди вышли. Имеем эскадру, как и все флоты!

На Севере все еще было прохладно, временами даже налетали снежные

заряды, но лето вступало в свои права, над морем круглые сутки светило

солнце. Приходилось думать о всемерном усилении охраны конвоев, и новые

корабли были более чем кстати. Для прикрытия конвоев флот теперь мог

выделять каждый раз до 40 боевых кораблей и до 2 авиационных дивизий.

Свершился перелом в войне не только на суше, но и на море: конвои в

пути теряли меньше транспортов, а места выгрузки надежно прикрывались нашей

истребительной авиацией и зенитными средствами.

Легче вздохнули и гарнизоны полуостровов Рыбачий и Средний. Этот уголок

Заполярья, блокированный с суши, с моря и воздуха, стойко защищали воины

армии и флота в условиях полярных ночей, среди гранитного безлюдья, где

воздух зимой обжигает морозом и птицы замерзают на лету.

Мне попалась книга воспоминаний непосредственных участников защиты

полуостровов Рыбачий и Средний, изданная Мурманским книжным издательством.

Она называется "1200 дней и ночей Рыбачьего". Жаль, что книга вышла

небольшим тиражом и многие читатели не смогут познакомиться с ней. Вообще о

героях, защищавших этот уголок нашей советской земли, сказано до обидного

мало. А ведь они держались за каждый камень, отбиваясь от противника,

превосходившего их в силах. И удержали этот важный плацдарм, так

пригодившийся нам и в дни обороны, и в дни наступления.