Военнослужащих

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 15

Глава I. Теоретико-правовые основы возмещения вреда,

причиненного жизни или здоровью военнослужащих

(публикуется с сокращениями)

§ 1. Становление и развитие института возмещения вреда,

причиненного жизни или здоровью военнослужащих

В обществе происходит постоянное взаимодействие людей друг с другом, а также с объектами материального мира. Интенсивность этого взаимодействия нередко приводит к нарушению общественных отношений и состояний, связанных с деятельностью граждан и организаций.

Устойчивые состояния, обусловленные жизнедеятельностью человека и характеризующиеся относительно продолжительным существованием, например, жизнь или здоровье, а также состояния, обладающие способностью периодически повторяться, такие как героизм, признаются в обществе социальными ценностями. Ценности, охраняемые законом, именуются правовыми ценностями.

Правовые ценности образуют определенную иерархию в обществе. Если наивысшим злом признать полное эмпирическое уничтожение человека^¹, то, наиболее ценным состоянием человека необходимо признать жизнь и здоровье как одну из ее характеристик, отражающую полноту физического, духовного и социального благополучия, а не только отсутствие болезней или физических дефектов^².

Согласно ст. 2 Конституции РФ правовой ценностью в российском обществе признается человек, его права и свободы. В развитие данного положения другие нормативные правовые акты (Уголовный кодекс РФ^³ (далее УК РФ), Гражданский кодекс РФ^¹ (далее ГК РФ) и другие) содержат нормы об охране ценностей, непосредственно связанных с личностью гражданина. Сущность и содержание правовых ценностей раскрывается через содержание прав человека, таких как право на жизнь, на личную неприкосновенность, на охрану здоровья и других, именуемых «личными неимущественными правами» или «нематериальными благами» (ст.151 ГК РФ). В научной литературе по гражданскому праву указанные понятия употребляются как тождественные. Личные неимущественные права представляют собой совокупность естественных неотчуждаемых основополагающих прав и свобод человека, не зависящих от его принадлежности к какому-либо государству.

Право на жизнь – основополагающее право, естественное и неотъемлемое. В этом праве наиболее отчетливо проявляется мера взаимной свободы и взаимной ответственности личности и государства, согласование личных и общественных интересов. Оно предполагает наличие достаточных государственных гарантий защиты человека от каких-либо посягательств как со стороны государства в лице его органов и должностных лиц, так и со стороны отдельных граждан, на его жизнь, здоровье, половую неприкосновенность, свободу физической активности, на психическое и нравственное здоровье, интеллектуальную и волевую сферу сознания.

Жизнь и здоровье, как социальные ценности, в силу их основополагающего характера пользуются приоритетной защитой. Так, перечень прав человека и гражданина в Конституции РФ начинается правом на жизнь (ст.20). О приоритетной защите жизни и здоровья гражданина свидетельствуют более строгие санкции, установленные, например, УК РФ, в том числе, смертная казнь как исключительная мера наказания за особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь (ст.59 УК РФ).

Гарантия права на жизнь состоит не только в запрещении совершения деяний, нарушающих это право, под угрозой применения мер юридической ответственности, но и включает требование на «содействие» жизни со стороны государства – обеспечение условий существования граждан. Проявляется это содействие в критических обстоятельствах, не зависящих ни от правообладателя, ни от государства, таких как стихийные бедствия, экологические катастрофы, голод^¹. Обеспечение безопасности жизнедеятельности в иных условиях, которые складываются как следствие осуществления государственной политики, следует признать прямой обязанностью государства. Например, обеспечение безопасности военной службы, основное направление которой «устранение либо снижение до минимума опасностей субъективного характера, что позволит свести к минимуму и действие объективных угроз»^².

Право на жизнь, как правило, рассматривается учеными в двух аспектах. Во-первых, как «право личности на свободу от любых незаконных посягательств на ее жизнь со стороны государства, его представителей либо частных лиц; во-вторых, как право личности на свободное распоряжение своей жизнью»^³.

Рассматривая право на жизнь как совокупность права на сохранение жизни и права на распоряжение жизнью^⁴, следует согласиться с мнением Н.В. Кальченко о том, что праву гражданина на жизнь корреспондирует обязанность государства: не допускать покушения на жизнь; не предпринимать действий, объективно способствующих прямой или косвенной угрозе жизни (в том числе и отказ от практики войны как средства разрешения конфликтов); способствовать созданию благоприятных условий реализации права на жизнь^¹.

Деятельность государства по охране прав и интересов граждан, содействие реализации права на жизнь осуществляется через систему государственных органов. Государственная служба позволяет обеспечить исполнение полномочий государственных органов^². Деятельность в системе государственной службы является общественно полезной и необходимой, некоторые виды деятельности, как, например, военная служба, служба в органах внутренних дел, служба во внешней разведке, в министерстве по чрезвычайным ситуациям, отличаются повышенным риском причинения вреда жизни и здоровью.

Исполнение обязанностей военной службы связано с конституционным долгом гражданина по защите Отечества (ст.59 Конституции РФ). Прохождение военной службы возможно по призыву либо по контракту, что не исключает корреспондирующую обязанность государства по обеспечению права на жизнь лиц, поступивших на государственную службу, связанную с риском для жизни.

Вооруженные Силы РФ, другие войска, воинские формирования и органы, в которых законом предусмотрено прохождение военной службы, предназначены для обеспечения обороны и безопасности Российской Федерации специальными методами, в том числе и военными, прямо связанными с вооруженной борьбой с противником с использованием вооружения и военной техники.

Военная служба – это одновременно и форма реализации права гражданина на труд. На основании ст.10 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» применение термина «труд» к воинской деятельности в мирное время вполне законно и обосновано^³.

Военная служба в Вооруженных Силах РФ в мирное время заключается в повседневном выполнении учебных планов и программ боевой подготовки, «...других видов подготовки и обучения, постоянном совершенствовании каждым военнослужащим своего воинского мастерства, несении боевого дежурства (боевой службы), гарнизонной и внутренней службы, выполнении всех уставных требований, соблюдении воинской дисциплины и т.д.»^¹. Воинский труд – труд коллективный, где достигается слаженность посредством тренировок, учений, стрельб, походов и т.п. Интенсивность воинской деятельности в совокупности с повышенным риском причинения вреда жизни или здоровью военнослужащего создает обстановку, отличную от условий других видов деятельности^². Поэтому отношения, складывающиеся в процессе воинской деятельности, в том числе связанные с возмещением вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащего, требуют детального правового регулирования. Граждане, поступающие на военную службу, приобретают особый правовой статус.

Правовой статус военнослужащего достаточно широко освещен в трудах таких ученых, как Д.Н. Артамонов, Х.М. Ахметшин, Г.И. Колибаба, Н.И. Кузнецов, А. В. Кудашкин, Ю.И. Мигачев, П.И. Романов, В.П. Серегин, Б.Ф. Старов, В.Г. Стрекозов, А.А. Тер-Акопов и других.

Под правовым статусом военнослужащих понимают совокупность прав, свобод, включая гарантии их реализации, а также обязанностей и ответственности, установленных Конституцией РФ, федеральными законами и иными нормативными актами Российской Федерации.

Права (свободы) указывают на то, что может делать военнослужащий, не вступая в противоречия с интересами государства и законными интересами организаций и других граждан (военнослужащих). Обязанности предписывают, что военнослужащему необходимо знать, какие к нему предъявляются требования^¹.

Права и обязанности военнослужащих имеют определенную систему и делятся, как правило, на две группы: общегражданские и военно-служебные^². Общегражданскими правами и обязанностями (политическими, социально-экономическими, личными правами и свободами, обязанностями, закрепленными в главе II Конституции РФ, военнослужащие пользуются наравне с другими гражданами, за исключением установленных законом ограничений. Так, согласно п.2. ст.9 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащие могут состоять в общественных, в том числе религиозных, объединениях, не преследующих политические цели, и участвовать в их деятельности во внеслужебное время.

Военно-служебные права и обязанности возникают у военнослужащих в связи с прохождением военной службы и подразделяются на общие, должностные и специальные.

Общие военно-служебные права и обязанности относятся ко всем военнослужащим: обязанность «быть верным Военной присяге... защищать Российскую Федерацию, выполнять воинский долг, стойко переносить трудности военной службы»^³, право на возмещение вреда в порядке обязательного государственного страхования жизни и здоровья военнослужащих.

Каждый военнослужащий имеет должностные обязанности, которые определяют объем и пределы практического выполнения порученных ему согласно занимаемой должности функций и задач. Так, гл. 3 Устава внутренней службы Вооруженных Сил РФ определяет права и обязанности командиров (начальников) и основных должностных лиц полка (корабля), гл. 2 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил РФ предоставляет командирам (начальникам) права по применению поощрений к подчиненным им военнослужащим.

Специальные права военнослужащих связаны с несением внутренней, гарнизонной и караульной служб, боевого дежурства (боевой службы), а также с выполнением специальных заданий (командировка, проверка, инспектирование и др.). Например, ст. 187 Устава гарнизонной и караульной службы Вооруженных Сил РФ определяет права и обязанности часового, а ст.191 регламентирует порядок применения им оружия.

Реализация прав и свобод может выражаться в пользовании правом (например, правом на льготы, установленные законодательством), либо в защите (восстановлении, требовании компенсации) нарушенного права (например, требование о возмещении вреда причиненного здоровью при исполнении обязанностей военной службы).

Права и законные интересы граждан (военнослужащих) обеспечиваются комплексом юридических гарантий. Сущность этих юридических гарантий наиболее полно отражена в определении, данном Ю.И. Мигачевым: «Юридические гарантии – это закрепленные в законодательстве средства (способы), специальные меры, которые призваны непосредственно обеспечить правомерную реализацию и защиту прав и свобод военнослужащих, удовлетворение их интересов, пользование благами, лежащими в основе того или иного права или свободы»^¹.

Правовые гарантии обеспечения права военнослужащего на жизнь можно условно сгруппировать следующим образом:

Во-первых, конституционные гарантии, обеспечивающие достойную жизнь и свободное развитие человека, государственную поддержку малообеспеченных граждан и иные гарантии социальной защиты: право на жизнь (ст. 19), право на труд в условиях безопасности и гигиены (ст. 37), право на социальное обеспечение (ст.39), право на охрану здоровья и медицинскую помощь (ст.41), право на благоприятную окружающую среду (ст.42) и т.д.

Во-вторых, правовые нормы, определяющие возможность и границы применения опасных для жизни и здоровья людей препаратов, орудий, механизмов, физической силы, закрепленные в УК РФ, ГК РФ, Законе РФ от 18 апреля 1991 г. № 1026-I «О милиции»^¹, Федеральном законе от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии»^², Федеральном законе от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ «Об обороне»^³ и другие. Так, согласно ст. 24 Федерального закона «Об оружии» граждане Российской Федерации могут применять имеющееся у них на законных основаниях оружие для защиты жизни, здоровья и собственности в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости. При этом применение оружия в состоянии необходимой обороны не должно причинить вред третьим лицам.

В-третьих, меры юридической ответственности, установленные за действия, причиняющие вред жизни и здоровью военнослужащего или создающие опасность причинения такого вреда. Эти меры закреплены в уголовном, административном, гражданском и военном законодательстве.

Правоотношения, связанные с реализацией военнослужащими права на жизнь, включены в предмет военного права как комплексной отрасли права^⁴. Эта отрасль регулирует общественные отношения, складывающиеся в области военной деятельности по обеспечению обороны и безопасности государства, в ходе военного строительства, управления Вооруженными Силами РФ, исполнения воинской обязанности, при обеспечении военнослужащих натуральным и денежным довольствием, поддержании воинской дисциплины, законности и правопорядка, обеспечении деятельности органов военной юстиции^¹.

Нормы об охране и защите жизни и здоровья военнослужащих, включаемые в отрасль военного права, можно объединить в институты:

уголовной ответственности за посягательство на жизнь и здоровье военнослужащего (гл. 33 «Преступления против военной службы» УК РФ);
дисциплинарной ответственности военнослужащих (Дисциплинарный устав Вооруженных сил РФ^²);
возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, в который входят:

– нормы о социальной защите военнослужащих и членов их семей (Федеральный закон от 28 марта 1998 г. № 52-ФЗ «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации и сотрудников федеральных органов налоговой полиции» (с изм. и доп. от 21 июля 1998 г.)^³, Закон РФ от 12 февраля 1993 г. № 4468-I «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» (с посл. изм. и доп.)^⁴, ст.12, 13, 18, 24 – 25 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих»^⁵, Указ Президента РФ от 23 августа 2000 г. № 1563 «О неотложных мерах социальной поддержки специалистов ядерного оружейного комплекса Российской Федерации»^⁶ и др.;

– нормы о гражданско-правовой ответственности воинской части за вред, причиненный жизни или здоровью военнослужащего при исполнении им обязанностей военной службы (гл.59 ГК РФ).

Если институты уголовной и дисциплинарной ответственности преследуют цель воспитания нарушителя и предотвращения совершения подобных деяний им самим и другими военнослужащими, то институт возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, направлен, прежде всего, на устранение отрицательных последствий противоправного деяния в имущественной и эмоционально-чувственной сферах потерпевшего.

Под институтом возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, следует понимать совокупность правовых норм, регулирующих имущественные и неимущественные отношения, возникающие вследствие причинения вреда нематериальным благам (жизни и здоровью) военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы.

Возмещение вреда, причиненного нематериальным благам (жизни и здоровью) военнослужащего, осуществляется по следующим направлениям:

1. Государственное социальное обеспечение военнослужащих и членов их семей, в рамках которого предусматриваются:

пенсии (за выслугу лет, по инвалидности, по случаю потери кормильца);
пособия (единовременное пособие при повреждении здоровья (смерти) при исполнении служебных обязанностей в соответствии со ст.18 Федерального закона «О статусе военнослужащих»);
специальные выплаты (пособия, компенсационные выплаты), назначаемые военнослужащим или членам их семей в соответствии с военным законодательством, например ежемесячное пособие детям военнослужащих, проходивших военную службу по контракту, погибших при исполнении обязанностей военной службы на территории Северо-Кавказского региона^¹.

Обязательное государственное страхование жизни и здоровья военнослужащих, гарантирующее установленные законом выплаты при причинении вреда жизни или здоровью военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы.
Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащего, в порядке гражданско-правовой ответственности воинской части.

Возмещение вреда в порядке гражданско-правовой ответственности воинской части является дополнительной гарантией защиты нематериальных благ (жизни и здоровья) военнослужащего. Возложение на воинскую часть ответственности за вред, причиненный жизни и здоровью военнослужащего, обусловлено тем, что в порядке обязательного государственного страхования и государственного социального обеспечения отрицательные последствия причинения вреда, возникшие в имущественной и неимущественной сферах потерпевшего, не могут быть устранены в полном объеме.

Институт возмещения вреда, причиненного нематериальным благам военнослужащих, в национальных правовых системах стран Европы формировался по мере становления и укрепления государственности и развития вооруженных сил со времен Древнего мира до наших дней. Историко-правовой подход к изучению проблем возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина (военнослужащего), позволяет выявить закономерности развития этого правового института и выработать рекомендации по совершенствованию законодательства в данной области.

Рассмотрим закономерности становления и развития института возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, в рамках четырех основных исторических периодов^¹: Древний мир (IV тыс. до н.э. – V в. н.э.); Средние века (V в. – XVII–XVIII вв.); Новое время (XVII–XVIII вв. – конец XIX в.); Новейшее время (XX в. – настоящее время).

Первые памятники права, сохранившиеся до наших дней, свидетельствуют о том, что правовой институт, охраняющий от посягательств на жизнь, является одним из древнейших. В Законах Хаммурапи – судебнике, составленном в XVIII в. до н.э. в Древнем Вавилоне, – содержались нормы, предусматривающие наказание за причинение вреда жизни или здоровью гражданина. В основе лежал принцип «талиона» – равновозмездной ответственности, применяемый в случаях, когда потерпевший относился к категории полноправных граждан Вавилона: «(§ 196) Если человек повредит глаз сына человека, – должно повредить его глаз. (§197) Если он сломает кость (сына) человека, – должно сломать его кость»^². Если потерпевший принадлежал к категории «мушкенумов» - крестьян - общинников, то вместо талиона применялся штраф: «(§ 198) Если он повредит глаз мушкенума или сломает кость мушкенума, – он должен отвесить одну мину серебра»^³.

Лица, несущие воинскую повинность и состоящие на царской службе (редумы и баирумы), выделялись в отдельную социальную группу. В качестве вознаграждения за службу они получали в пользование имущество: «волов или овец, ... поле, сад и дом»^⁴, которые не могли отчуждаться. Нарушение имущественных и личных неимущественных прав редума (баирума) каралось смертью: «(§34) Если деккум или лубуттум^⁵ возьмет себе имущество редума, причинит вред редуму, отдаст редума в наем, предаст редума на суде более сильному или возьмет себе подарок, пожалованный редуму царем, – этого декума или лубуттума должно убить»^¹.

В Законах Хаммурапи были закреплены имущественные гарантии членам семьи воина на случай утраты кормильца (гибель, пленение): «(§29) Если его сын малолетен и не может нести повинность своего отца, - должно отдать 1/3 поля и сада его матери, и мать его вырастит его»^².

Закрепленный в Законах Хаммурапи «принцип талиона», а в специальных случаях – имущественной ответственности за вред, причиненный жизни или здоровью гражданина (лица, несущего воинскую повинность), встречаются в более поздних памятниках древнеримского права – Законах XII Таблиц и Дигестах.

Законы XII Таблиц (451 – 451 гг. до н.э.) отражали социальные отношения римского общества в период перехода от родового строя к рабовладельческому государству, в том числе по поводу правонарушений (деликтов). Деликтом (правонарушением – delictum privatum) в римском праве признавалось такое правонарушение, которое рассматривалось как нарушение главным образом прав и интересов отдельных частных лиц (не связанных с интересами государства в целом)^³. Любое посягательство на принадлежащие человеку естественные права вызывало реакцию мести потерпевшего или его близких. Факт правонарушения порождал личное отношение, которое исключало понятие «долг»: «2. Если причинит членовредительство и не помирится (с потерпевшим), то пусть и ему самому будет причинено то же самое»^⁴. В то же время имела место и имущественная ответственность в виде штрафа, при условии восстановления трудоспособности потерпевшего: «3. Если рукой или палкой переломит кость свободному человеку, пусть заплатит штраф 300 ассов, если рабу – 150 ассов»^⁵. Обязанность уплаты штрафа порождала отношения, связанные с долгом. По мере развития отношений собственности изменился взгляд на месть как единственную форму ответственности за причиненный вред, тем более, «для самого мстящего не исключался элемент риска, а войны между кланами, родами, семьями будоражили общественную жизнь»^¹.

В условиях укрепления римской государственности была санкционирована возможность замены мщения выкупом, хотя имущественного обязательства, как такового, между нарушителем и потерпевшим еще не возникало: имело место лишь право потерпевшего требовать уплаты выкупа, а в случае неуплаты за ним все же сохранялось право «привлечь» потерпевшего к личной ответственности. Только запрещение со стороны государства мести и введение обязательности штрафа узаконили понятие «долга вследствие причинения вреда». Правонарушитель уже нес юридическую обязанность по уплате долга потерпевшему, причем в случае ее неисполнения должник обязан был отработать (поступал в распоряжение кредитора на определенный срок), т. е. нес имущественные неблагоприятные последствия. Отношения между потерпевшим и причинителем вреда основывались не на чувстве личной мести, а на законе: «Закон есть царь всех божественных и человеческих дел; ... приказывает делать то, что должно быть совершено, и воспрещает совершать то, что не должно быть совершаемо»^².

Нормы римского права нашли отражение в Дигестах (опубликованы в 533 г. н.э.) – важнейшей части Свода римского права, в которых содержались извлечения из сочинений римских юристов. Многие нормы были посвящены защите прав и имущественных интересов римских легионеров, например, устанавливались отдельные виды воинских преступлений и наказаний (Аррий Менандр в I-й Книге «О военном деле», Модестиан в 4-й Книге «О наказаниях», 16 Титул 49 Книги Дигест), вопросы возмещения вреда, причиненного здоровью (Марициан в 3-й Книге «Институций», Марцер в I-й Книге «О военном деле»). Под возмещением вреда понималось пенсионное обеспечение, которое осуществлялось в виде пожалования полевых участков, домов и других видов вознаграждения, в том числе предоставления права приобретать недвижимость. Если в период службы легионер незаконно приобретал недвижимость, то она подлежала изъятию в пользу казны. В случае уважительной причины отставки, «когда военнослужащий объявляется непригодным более к военной службе вследствие физического или психического заболевания ... запрещалось преследовать того легионера, который вопреки закону купил земельный участок, но до возбуждения об этом дела был уволен со службы»^¹. Таким образом, состояние здоровья как основание увольнения с военной службы имело определяющее значение при разрешении вопроса о конфискации незаконно приобретенного недвижимого имущества.

В целом, система деликтных обязательств в римском праве характеризовалась тем, что не существовало общего правила об ответственности за причиненный противоправными действиями вред. Понятием «частный деликт» в римском праве охватывалось правонарушение, включающее три элемента: объективный вред, причиненный незаконными действиями; вину правонарушителя, а также признание со стороны объективного права данного действия деликтом. Право гражданина на возмещение вреда понималось в широком смысле слова: как право на восстановление нарушенных прав и как право получить с нарушителя вознаграждение. При причинении вреда жизни или здоровью лица, состоящего на военной службе, возмещение ограничивалось пенсионным обеспечением и наградами (как правило, земельными наделами) за счет государственной казны.

Нормы римского права оказали определяющее влияние на формирование правовых систем европейских государств в течение второго исторического периода – средних веков (V в. – XVII–XVIII вв.). Ярким примером служит Салическая правда – памятник права раннефеодального общества V – VI вв. В Салической правде, как и памятниках древнеримского права, нашли отражение нормы об охране естественных прав человека. Отличительной особенностью этих норм является то, что смертная казнь, применяется только в специальных случаях, указанных в законе: государственная измена, освобождение преступника, задержанного графом, и др. Нанесение увечий лицам, состоящим на королевской службе или убийство их наказывалось штрафом^¹. В условиях развития феодального землевладения в государстве франков в VI – VIII вв., как и в древнеримском государстве, основной формой вознаграждения за военную службу являлось предоставление земельных участков^², в том числе и после увольнения с военной службы.

Первые правовые источники IX – X вв. – договоры Руси с Византией (911, 944, 971 гг.) дают представление о складывающемся праве Древней Руси, подтверждая существование как принципа талиона за причинение смерти, так и имущественных санкций за совершенное преступление. Например, при причинении увечья мечом или копьем виновный обязан был уплатить 5 литров серебра, а если он был неплатежеспособен, то его имущество (даже одежда) распродавалось, т. е. виновный признавался, по существу, должником: «Аще ли ударить мечем или бьеть кацем любо сосудом, за то ударение или бьенье да вдасть литр 5 сребра по закону Рускому. Аще ли (будет) неимовит тако сотворивыи, да вдасть, елико можать, да соиметь (с) себе и ты самыа порты, в них же ходить»^³.

Нормы о защите жизни и здоровья человека, закрепленные в договорах Руси с Византией, несколько отличались от норм, регулирующих отношения, связанные с причинением вреда жизни или здоровью непосредственно на Руси. В текстах договоров содержатся ссылки на «Закон Русский», представлявший собой, по мнению историков-правоведов, свод обычаев^¹. Можно предположить, что обусловлено это было международным характером договоров, и закрепление, например, кровной мести за убийство человека другого государства противоречило бы политическим целям, обостряя межгосударственные отношения. Такой вывод следует из сопоставления норм, закрепленных в договорах (911, 944, 971 гг.), с нормами, содержащимися в Русской Правде – памятнике права Древней Руси, состоящей из Устава Ярослава Владимировича (1019 – 1054 гг.) и Устава Владимира Мономаха (1113 – 1125 гг.), а также в Псковской судной грамоте (1397 г.).

Источниками Русской Правды были законодательство князей и судебная практика, свидетельствующие о том, что на Руси была распространена кровная месть за убийство, а в случае, если мстить было некому, то с виновного взыскивался штраф. Особенностью правовых норм, охраняющих естественные права человека на Руси, следует признать взыскание в пользу потерпевшего только части штрафа, а большая часть взыскивалась в пользу казны. Если виновный не мог уплатить указанную сумму или убийца не был найден, то платила община, к которой принадлежал виновный или на территории которой был найден убитый. Это подтверждается нормами, изложенными в Суде Ярослава Владимировича (Русский Закон): «Если кто ударит кого мечом, но не убьет до смерти, платит 3 гривны, а раненому – гривну за рану, да еще, что следует за леченье^². …Если же убийца из той же общины (как и виновный) и находится налицо, то община или помогает ему, так как и он приплачивал за других по общественной раскладке, или же платит дикую виру в 40 гривен сообща, а вознаграждение потерпевшим платит сам убийца, внося в виру только свою долю по раскладке»^³.

Итак, правовые нормы Древней Руси о защите личных прав (жизни и здоровья) были схожи с нормами, содержащимися в правовых источниках Древнего Рима. Они закрепляли имущественные санкции за причинение вреда нематериальным благам человека и только в исключительных случаях предусматривали смертную казнь. В то же время право Древней Руси имело свои особенности: виновный нес имущественную обязанность не только перед потерпевшим, а в большей степени перед князем (казной). В условиях общинного строя распространена была коллективная ответственность за совершенное членом общины преступление против и жизни и здоровья.

Исторический период начиная с XII в. и особенно в XV – XVII вв. характеризуется рецепцией (заимствованием) норм римского права рядом западноевропейских стран. Это привело к тому, что основные положения римского частного права о деликтах (о защите естественных прав, об имущественных штрафах, об основаниях освобождения от ответственности за вред, причиненный жизни или здоровью) были воспроизведены в нормативных правовых актах ряда государств. Наиболее четко это прослеживается на примере права Германии, представленного Каролиной (1532 г. – Уголовно - судебным уложением «Священной римской империи германской нации»^¹, ряд положений которого сохранились практически в неизменном виде, например понятие и условия необходимой обороны: «если на кого-либо нападут или набросятся со смертельным оружием или орудием или нанесут ему удар и подвергшийся насилию не может путем бегства уклониться от ... опасности для своей жизни, тела, чести и доброй славы, то он может безнаказанно защищать свое тело и жизнь путем правомерной обороны»^².

Необходимо отметить, что в период феодальной раздробленности (XII – XV вв.), в правовой системе как Германии, так и других государств наблюдается ужесточение наказаний. Так, широко применяемые в древнеримском и древнерусском праве выкупы (штрафы, виры) за совершение преступлений против жизни и здоровья, чаще заменяются телесными наказаниями, в том числе казнью. Согласно Каролине смертная казнь (сожжение) назначалась за колдовство, государственная измена каралась четвертованием, измена женщины – утоплением, поджог – сожжением, убийство – колесованием.

Ужесточение наказаний, замена имущественных санкций телесными наказаниями была характерна и для средневекового права Руси, нормы которого содержались в судебниках (1497 г., 1550 г.). Имущественные санкции назначались как дополнительные (ст.26 Судебника 1550 г.). Только за оскорбление и бесчестие штраф выступал самостоятельным видом наказания, и размер его зависел от принадлежности потерпевшего к определенной социальной группе: «А бесчестие детем боярским, за которыми кормлениа, указати против доходу, что на том кормление по книгам доходу, а жене его бесчестья вдвое против доходу ... а боярскому человеку доброму бесчестиа пять рублев... а крестьянину пашенному и непашенному один рубль»^¹.

В исторической науке тенденция усиления наказаний, прежде всего телесных, объясняется тем, что предание суду выполняло как функцию устрашения, так и символическую функцию – выделение преступника из общей массы, «обозначение» его^². Вместе с тем санкции дифференцировались в зависимости от сословного происхождения потерпевших, в том числе повышенные размеры ответственности применялись за причинение вреда лицам, состоящим на царской службе. В Соборном уложении 1649^³ г. преступления против государя и его семьи (государственные преступления), порядка управления, должностных лиц выделялись в отдельные виды преступлений, причем за государственные преступления отвечал не только виновный, но и его родственники. Уложение 1649 г. предусматривало смертную казнь более чем в тридцати пяти случаях, в том числе за убийство, отдельные виды воровства (Глава XXII)^⁴. Практически все виды телесных наказаний за причинение вреда другому лицу (отрезание уха, четвертование, колесование, сожжение и др.), ранее закрепленные в правовых актах западноевропейских государств (Германии, Франции, Литовского государства), нашли отражение в Соборном уложении 1649 г.

Таким образом, в середине XVII в. привлечение к ответственности за вред, причиненный третьим лицам, в том числе состоящим на царской службе, осуществлялось, как правило, на основе норм уголовного права. Понятия «возмещение вреда» на рубеже XVII в. на Руси не существовало. В средневековый период (V – XVII вв.) законодательство о защите естественных прав человека (жизни и здоровья) в основном ограничивалось уголовно-правовыми мерами (телесные наказания и смертная казнь), которые практически «вытеснили» систему имущественных санкций, применяемых в древнерусском праве, что соответствовало экономическим и политическим устоям крепостной России, а так же развитию правовых систем других государств. Возмещение вреда военнослужащим, получившим увечья, практически не производилось, ограничивалось денежным жалованием при увольнении со службы по состоянию здоровья. Законодательное решение вопросов возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, предстояло решить в эпоху нового времени.

Новое время (XVII–XVIII – конец XIX вв.) в истории правовых систем государств Европы характеризовалось активным заимствованием норм римского частного права и закреплением их в актах формирующегося гражданского законодательства. Правовыми памятниками, подтверждающими эту тенденцию, могут служить: Прусское земское уложение 1794 г., Французский гражданский кодекс 1804 г., Саксонское гражданское уложение 1863 г., Германское гражданское уложение 1896 г. и др.)^¹. В гражданском законодательстве этого периода нашли отражение основные положения деликтной ответственности, сохранившиеся до настоящего времени практически в неизменном виде: правонарушение признавалось основанием гражданско-правовой ответственности; в основе гражданско-правовой ответственности лежал принцип вины; вред подлежал возмещению в полном объемелицом, причинившим вред. Например, Германское Гражданское уложение 1896 г. закрепляло принцип генерального деликта: «§ 823. Кто противозаконно, умышленно или неосторожно лишит жизни человека, причинит ему телесное повреждение или расстройство здоровья, посягнет на его свободу, собственность или какое-либо другое право, тот обязан возместить причиненный этим вред»^¹.

Под влиянием западноевропейских стран идеи и принципы римского частного права были восприняты правовой наукой, а затем и законодательством России.Карательная функция была передана административному и уголовному праву, а функция возмещения – гражданскому.

Впервые российский Свод законов гражданских в составе общего Свода законов появился в 1832 г. и переиздавался трижды (1842, 1857, 1876 гг.) в составе общего Свода законов, а в 1887 г. – отдельно. В Своде законов нашли отражение вещное право, залоговое право, обязательственное право. Обязательства различались по основаниям их возникновения: из договоров и из причинения вреда. Это свидетельствует о том, что институт возмещения вреда в порядке гражданско-правовой ответственности стал приобретать относительную самостоятельность.

Отличительной особенностью законодательства Российской империи следует признать то, что нормы о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, регулировались специальными нормами военного законодательства, и если ответственность за вред, причиненный гражданину, основывалась на общих принципах деликтной ответственности (специальных норм о возмещении вреда жизни и здоровью не существовало), то выплаты в возмещение вреда в порядке, установленном военным законодательством, носили строго определенный размер и назначались с учетом социального и имущественного положения военнослужащего и членов его семьи.

Термина «возмещение вреда» в военном законодательстве царской России не было. В тот период под возмещением вреда подразумевались выплаты, именуемые пенсиями. Пенсионное обеспечение вследствие травм, увечий, полученных военнослужащим в ходе боевых действий, а также обеспечение семей погибших составляло особую заботу государства. В военном законодательстве (задолго до законодательного закрепления норм о гражданско-правовой ответственности в Своде законов гражданских 1832 г.) появились специальные нормативные акты по возмещению военнослужащим вреда, причиненного жизни или здоровью. Эти нормы предусматривали как денежные выплаты, так и другие способы возмещения (выплаты из фондов благотворительных организаций – комитетов, учреждаемых указами царя, направление в специальные дома, бесплатное лечение в больницах гражданского ведомства). Нормативно-правовые акты военного законодательства содержали нормы, направленные на сохранение жизни и здоровья воинов.

Первые воинские уставы XVII в. в целях обеспечения, в первую очередь, боеготовности подразделении, определили обязанности должностных лиц по организации службы. Так, Устав ратных пушечных и других дел, касающихся до военной науки (1621 г.), Устав, учение и хитрость ратного сторения пехотных людей (1647 г.) содержали большое количество наказов воеводам, полковникам, стрелецким головам и другим должностным лицам относительно безопасности военной службы, которые способствовали уменьшению травматизма и гибели личного состава.

В Уставе Воинском 1716 г. в главе14 артикул 141 «О капитане» указывалась следующая обязанность командира роты (капитана): «…в вечеру и по утру надлежит ему о состоянии роты своея ему сведому быти и о полном числе старатися, и о немощных совершенное попечение имети»^¹. Указ Военной коллегии от 25 октября 1720 г. «Об осмотре генерал-губернаторами военных людей и о даче отставки тем, кои за старостью или болезнями служить не могут» закреплял правила, которые должны были соблюдаться при увольнении с военной службы по состоянию здоровью: «В губерниях гарнизонных полков драгун, солдат и пушкарей, которые за ранами, неисцельными болезнями гарнизонной службы снести не могут, пересмотреть…и освидетельствовать докторами. И которые с их осмотров написаны будут в отставку, спрашивать их, кто какое может иметь пропитание…»^². На случай смерти кормильца Указ Военной коллегии от 15 декабря 1707 г. «О выдаче пенсионов вдовам и сиротам» предусматривал «давать Государева жалованья генералов и начальных людей … женам, их вдовам и детям – сиротам, за которыми вотчин и поместий нет»^³.

Во времена правления Петра I был внедрен в законодательство принцип служения не только Царю, но и Отечеству. «Государственное служение» сопровождалось заботой государства о здоровье военнослужащих, о социальном обеспечении их семей. Например, в 1701 г. указом Петра I женам погибших на войне военнослужащих предоставлялись поместья «на пожиток»^⁴. В 1710 – 20-е гг. среди офицеров и нижних чинов, получивших увечья на войне, проводился отбор для обучения. Другие (нижние чины) определялись в специализированные дома либо направлялись в монастыри, чтобы не нищенствовали.

В середине XIX в. законодательство Российской империи, в том числе и военное, подверглось кодификации. С 1869 г. основным хронологическим сборником военного законодательства стали «Приказы по военному ведомству», многие из них включали нормы о содержании и льготах раненым и семьям погибших. Так, систематическое участие России в войнах требовало внимания со стороны государства к защитникам Отечества: практиковалась надбавка к жалованью в размере годового содержания за особое участие в боевых действиях^¹. Был регламентирован порядок обеспечения лиц, увольняемых с военной службы, должностями в гражданском ведомстве, обеспечения увечных воинов протезами и лечением в медицинских учреждениях, порядок функционирования инвалидных домов и приема в них^². Законодательно учреждались благотворительные комитеты, основанные на средства, пожертвованные для этой цели.

В 1912 г. был утвержден Устав о пенсиях и единовременных пособиях чинам военного ведомства и их семействам, в котором право на пенсию имели как раненые 1 и 2 класса, так и члены семьи военнослужащего. Пенсии для офицерских чинов выплачивались из разных источников: из государственного казначейства; из вспомогательных и пенсионных капиталов казачьих войск; из эмеритальной кассы военного сухопутного ведомства.

Помимо пенсий военнослужащим-офицерам в случае причинения вреда жизни или здоровью производились выплаты из средств Александровского комитета о раненых^³, которые с учетом пенсии не должны были превышать оклада по должности. Если военнослужащий или члены его семьи в случае причинения вреда жизни или здоровью не приобретали права на пенсию, то им выплачивалось единовременное пособие в размере оклада годового жалования.

Нижние чины (от капитана до рядового) получали пенсии в соответствии с Положением о призрении нижних воинских чинов и их семейств^⁴. Пенсия выплачивалась независимо от материального положения лица с учетом степени утраты трудоспособности (было установлено 5 разрядов) и составляла от 216 до 30 руб. в год. Был установлен порядок учета заболеваний и определения степени утраты трудоспособности.

Лица, имевшие увечья, ранения, заболевания, а также семьи погибших пользовались покровительством Александровского комитета о раненых при условии их годового дохода ниже 300 руб.– для нижних чинов, 1000 руб. – для обер-офицеров, 1500 руб. – для штабных офицеров, 3000 руб. – генералов, адмиралов.

Покровительство комитета заключалось: в предоставлении пенсии из инвалидного капитала; ходатайстве о назначении государственных пенсий и прибавок к ним; выплате единовременных пособий; предоставлении ссуды; выдаче свидетельств на квартирные деньги; трудоустройстве; выделении мест в специальных домах и благотворительных заведениях; содействии в воспитании детей; выплате пособий лицам офицерского состава на наем прислуги и пособий на лечение, в том числе в санаториях, пособий на погребение; обеспечении бесплатного лечения в больницах гражданского ведомства.

Таким образом, под возмещением вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащего, в царской армии подразумевался комплекс поддерживаемых государством мер, направленных на обеспечение жизненно важных потребностей потерпевших. Военнослужащие, ставшие инвалидами, а также члены семей погибших военнослужащих имели право:

на получение пенсий из государственной казны – как основного вида обеспечения;
на получение пенсий из других источников (кассы взаимопомощи, средства благотворительных фондов);
на удовлетворение имущественных потребностей в натуральной форме (земельные участки, направление в приюты, дома-интернаты);
на получение социальных льгот (бесплатное лечение в больницах гражданского ведомства, протезирование, трудоустройство в интендантском ведомстве).

Особенность законодательства России начала XVII – начала XX вв. о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих состояла в том, что нормы военного законодательства, устанавливали для каждой категории военнослужащих способ и размер выплат, порядок предоставления льгот.

В то же время нельзя сказать, что в этот период право на возмещение вреда было полностью гарантировано военнослужащим. В период с петровских времен до эпохи Николая I (начало XVII – первая четверть XIX вв.) русская армия с 200 тыс. чел. выросла до 2 млн.. Только с 1802 г. по 1815 г. было призвано 2 160 000 рекрутов, что составило 41% мужского населения от 20 до 40 лет^¹. Фактически численность армии превысила финансовые возможности государства, что осложняло реализацию декларированных норм о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих. Тем не менее, ценность для российского военного права представляет, с одной стороны, выработанный принцип детального правового закрепления объема и размера возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих (посредством материальных норм), а с другой – четкий механизм реализации права на его возмещение (посредством процессуальных норм).

В период 1917 – 1918 гг. законодательство о возмещении вреда, причиненного гражданину, соответствовало политической ситуации в стране. В первые месяцы после революции Советом Народных Комиссаров (СНК) были приняты постановления, направленные на обеспечение легитимности власти среди малоимущих слоев населения (пенсионеры, инвалиды, и др.). Так, 10 ноября 1917 г. Советом Народных Комиссаров был принят Декрет «Об увеличении пенсии рабочим, пострадавшим от несчастных случаев», по которому предусматривалось: всем пенсионерам - рабочим, «пострадавшим от несчастных случаев по 1917 г. включительно, пенсию немедленно увеличить с 1 января 1917 г. на 100%, за счет пенсионного фонда. Пенсионный фонд планировалось пополнять в течение 3 лет из запасного капитала, свободных остатков от операций, и, в случае недостаточности их, дополнительными взносами предпринимателей»^¹. Военнослужащим - пенсионерам предусматривалась выплата процентных надбавок к пенсиям за время с 1 сентября 1917 г.^²

После революции были упразднены ранее существовавшие благотворительные учреждения и общества помощи инвалидам, а все их функции и имущество были переданы вновь созданному Исполнительному Комитету увечных воинов^³, впоследствии – Всероссийскому Совету увечных воинов^⁴. При местных Советах рабочих, солдатских и крестьянских депутатов были созданы отделы по назначению пенсий военно-увечным^⁵. В соответствии с Декретом СНК от 20 апреля 1918 г. «О социальном обеспечении увечных воинов» «решающее слово в деле социального обеспечения увечных воинов и расходование государственных средств принадлежит органам государственной власти»^⁶.

Таким образом, существовавший до 1917 г. комплекс поддерживаемых государством мер по возмещению вреда военнослужащим и членам их семей был заменен централизованной государственной системой социального обеспечения, в котором преобладало натуральное обеспечение военнослужащих – за солдатами сохранялось право на получение продуктов продовольствия и предметов обмундирования. Денежные оклады военнослужащим были подразделены на тыловые и боевые и составляли соответственно:

– солдат.................................150 (250 руб. для семейных) и 200 (300) руб.^¹

– взводный командир...........300 и 350 руб.

– командир полка..................450 и 500 руб.

– начальник дивизии.............600 и 600 руб.

– командующий корпусом....700 и 700 руб.^²

С 1 марта 1919 г. оклады солдатам были увеличены на 100 руб.^³ Для сравнения – минимальная месячная заработная плата рабочего в г. Москве устанавливалась 600 рублей, а высшего медицинского и технического персонала – 3000 рублей в месяц^⁴. Можно предположить, что в 1918 – 1920 гг., несмотря на более высокие оклады рабочих и служащих, существенную роль играло натуральное обеспечение, право на которое имели военнослужащие.

Основу возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью работника, в 20-е гг. XX в. составляли нормы о социальном обеспечении, что нашло отражение в гражданском законодательстве. Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. содержал нормы, ограничивающие ответственность организации за вред, причиненный жизни или здоровью работника. Например, организация, вносящая страховые взносы в порядке социального страхования, освобождалась от обязанности возмещения вреда, причиненного наступлением страхового случая (ст.413 ГК РСФСР 1922 г.). Суммы, выплачиваемые по линии социального страхования, были единственным источником возмещения вреда: «По нашему закону вознаграждение за увечье исходит из принципа социального страхования», – так Пленум Верховного Суда РСФСР трактовал смысл ст. 413 ГК РСФСР г. об ответственности организации, уплачивающей страховые взносы, за повреждение здоровья работника^¹.

Социальное страхование работников было государственной монополией, что нашло закрепление в декрете СНК от 28 ноября 1918 г. «Об организации страхового дела в Российской республике»^². Все частные страховые общества и организации были ликвидированы. В основе возмещения вреда жизни или здоровью работника были нормы о социальном страховании, которое активно поддерживалось государственными органами. Неуплата страховых взносов влекла не только «принятие меры бесспорно-принудительного взыскания... но привлечения к уголовной ответственности»^³.

Если в 1918 – 1964 гг. возмещение вреда работнику осуществлялось в порядке социального страхования, то возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью военнослужащего, ограничивалось государственным обеспечением. Например, Декрет СНК об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии от 15/28 января 1918 г. предусматривал полное государственное обеспечение военнослужащих, а также нетрудоспособных членов их семей, находившихся на их иждивении: «1. Воины Рабоче-Крестьянской Красной Армии состоят на полном государственном довольствии и сверх сего получают 50 руб. в месяц. 2. Нетрудоспособные члены семей солдат Красной Армии, находившиеся ранее на их иждивении, обеспечиваются всем необходимым по местным потребительским нормам, согласно постановлениям местных органов Советской власти»^¹.

Нормы о государственном обеспечении военнослужащих были систематизированы и закреплены в Кодексе законов о льготах и преимуществах для военнослужащих Рабоче-Крестьянской Красной Армии и Рабоче-Крестьянского Красного Флота Союза ССР и их семей, утвержденном Постановлением ЦИК СССР 28 ноября 1924 г.^² Кодекс устанавливал льготы командного, административного, политического, медицинского и ветеринарного состава РККА и РККФ и их семьям в области трудового землепользования и сельского хозяйства, налогов и сборов, народного образования и здравоохранения, при перевозках, при несении службы в отдаленных местностях, судебные, жилищные, а также по выплате пособий.

Предоставление государственных социальных гарантий было закреплено в Законе СССР «Об обязательной военной службе», утвержденном Постановлением ЦИК и СНК Союза ССР от 18 сентября 1925 г., а в последствии в Законе СССР «О всеобщей воинской обязанности» от 12 октября 1967 г.^³

Так, ст. 214 Закона СССР «Об обязательной военной службе» 1925 г. гласила: «гражданам, отбывающим обязательную военную службу, предоставляются льготы и преимущества, предусмотренные кодексом о льготах и преимуществах для военнослужащих РККА и их семей»^⁴. Постановлением ЦИК и СНК от 23 апреля 1930 г. был утвержден «Кодекс о льготах для военнослужащих и членов их семей», в котором предусматривалось (ст. 143), что «военнослужащим кадрового рядового и начальствующего состава (кроме досрочноотпускных), в случаях тяжелой болезни, ранения, контузии, повреждения и крайнего переутомления, вызванного выполнением служебных обязанностей, могут выдаваться из средств наркомата по военным и морским делам денежные пособия на лечение и восстановление здоровья»^¹. То есть, льготы и преимущества, закрепленные в военном законодательстве, не исключали возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, посредством дополнительных выплат на лечение, протезирование и др.

Ст. 76 Закона СССР «О всеобщей воинской обязанности» 1967 г. устанавливала: «Военнослужащие, ставшие инвалидами вследствие ранения, контузии, увечья или заболевания, полученных при защите СССР или при исполнении иных обязанностей военной службы, пользуются правом на государственное пенсионное обеспечение по инвалидности... В случае гибели или смерти указанных в настоящей статье лиц их семьи пользуются правом на пенсию по случаю потери кормильца»^².

В практике судов общей юрисдикции 1925 – 1960 гг. гражданские иски о возмещении вреда, причиненного здоровью военнослужащего, предъявленные к воинским частям, не удовлетворялись, так как признавалось, что такое возмещение ограничивается государственным обеспечением в соответствии с Положением о государственном обеспечении инвалидов военной службы и членов их семей^³. Например, по указанным основаниям определением гражданской кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР было отказано в удовлетворении иска о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья в период прохождения военной службы^⁴.

В начале 60-х гг. несколько изменился подход судебных органов к вопросам возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих. Это было тесно связано с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от 8 декабря 1961 г.^¹ (ст.88 – 95), вступивших в действие с 1 мая 1962 г., Гражданского кодекса РСФСР от 11 июня 1964 г.^² (ст. 459 – 471), устанавливающих общие основания и условия гражданско-правовой (деликтной) ответственности организаций за вред, причиненный жизни или здоровью работников.

Так, на организацию возлагалась ответственность за вред, причиненный ее работником (ст.445 ГК РСФСР) или деятельностью, представляющей повышенную опасность для окружающих (транспортные организации, промышленные предприятия, стройки, владельцы автомобилей и т. п.), за исключением случаев возникновения вреда вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего (ст.454 ГК РСФСР).

В случае увечья или иного повреждения здоровья гражданина организация или гражданин, ответственные за причиненный вред, в соответствии со ст. 459 ГК РСФСР обязаны были возместить потерпевшему заработок, утраченный им вследствие потери трудоспособности или уменьшения ее, а также расходы, вызванные повреждением здоровья (усиленное питание, протезирование, посторонний уход и т. п.).

Возмещение вреда, причиненного работнику при исполнении им трудовых обязанностей, осуществлялось на основании специального нормативного акта – Правил возмещения предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем или иным повреждением здоровья, утвержденных Постановлением Государственного комитета Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы и Президиума ВЦСПС 22 декабря 1961 г, а также Указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 октября 1961 г.^¹, установившего особый (административный) порядок выплаты сумм в возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью работника, – на основании приказа администрации организации. Споры о размере выплат рассматривались профсоюзным комитетом, а при несогласии с ним стороны вправе были обратиться в суд, основывая свои требования на нормах гражданского законодательства, закрепившего принцип полного возмещения вреда: «вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный организации, подлежит возмещению лицом, причинившим вред, в полном объеме, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Союза ССР» (ст. 444 ГК РСФСР 1964 г.). Таким образом, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, основывалось как на нормах социального страхования и государственного пенсионного обеспечения, так и на нормах гражданского законодательства.

В гражданском законодательстве СССР и РСФСР не содержалось прямых ограничений по применению норм о возмещении вреда гражданину к военнослужащим, что позволяло судам в отдельных случаях применять нормы ГК РСФСР 1964 г. о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, к правоотношениям по возмещению вреда, причиненного смертью кормильца-военнослужащего. Так, при разрешении иска Лариной о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, Пленум Верховного Суда СССР указал на то, что члены семьи военнослужащего, погибшего при исполнении служебных обязанностей, вправе требовать возмещения разницы между утраченным заработком и назначенной пенсией, если ущерб причинен преступными действиями работника воинской части^².

В связи с нерешенностью в военном и гражданском законодательстве вопроса об объеме, размере и порядке возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы, уже в 50 – 60-е гг. в науке военного права сформировались две противоположные точки зрения.

Так, Б.С. Антимонов, С. Цесис, В.И. Титов выступали за четкое разграничение военно-административных и гражданско-правовых отношений, считая, что применение норм гражданского законодательства к правоотношениям, возникшим между двумя специальными субъектами – военнослужащим и воинской частью, невозможно^¹. В обоснование данной позиции названные авторы ссылались на условия прохождения военной службы, связанные с риском для жизни, в связи с чем военное законодательство содержало ряд льгот и гарантий, в том числе и повышенное пенсионное обеспечение лиц, проходивших военную службу.

Теоретические выводы Б.С. Антимонова, С. Цесиса, В.И. Титова подтверждались практикой применения ст. 444 ГК РСФСР 1964 г., устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда. Например, по делу о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, иждивенцам офицера, погибшего при исполнении обязанностей военной службы, определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР было отказано в иске о возмещении вреда ввиду того, что «смерть военнослужащего наступила при исполнении им служебных обязанностей, поэтому право членов семьи погибшего ограничивается пределами государственного пенсионного обеспечения»^².

Иная точка зрения базировалась, напротив, на возможности применения ст. 444 ГК РСФСР 1964 г. и ст.ст. 88 – 95 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. об основаниях, условиях, объеме, характере и размере ответственности за вред, причиненный жизни или здоровью гражданина, к случаям причинения вреда жизни или здоровью военнослужащих. Д.Н. Артамонов, А.А. Беспалов, Н.С. Малеин указывали на то, что повышенное пенсионное обеспечение не влияет на характер отношений по возмещению вреда, а воинские уставы и военное законодательство не содержат запрещающих норм о возможности применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. к отношениям по возмещению вреда. В целом, вышеуказанные авторы склонялись к необходимости закрепления норм о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, в соответствии с гражданским законодательством в специальном законе. Этого требовала специфика воинской деятельности, в процессе которой можно было выделить как обычные условия (повседневная воинская деятельность в соответствии с планами и программами боевой подготовки), так и особые условия – учения, боевые действия (война), командировки и др.^¹

Возможность применения норм гражданского законодательства к случаям возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы, подтверждалась отдельными случаями судебной практики. Например, рассматривая дело о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, Пленум Верховного Суда СССР от 29 марта 1973 г. указал, что «... ни Закон «О всеобщей воинской обязанности (ст.ст.63 и 76), ни воинские уставы не запрещают применения к военнослужащим норм гражданского законодательства при регулировании отношений по возмещению вреда, возникших в результате уголовного преступления. Не имеется каких-либо исключений и в ст.444 ГК РСФСР. Не может служить аргументом ... ссылка на повышенный размер пенсии военнослужащим и членам их семей, поскольку повышенное пенсионное обеспечение предусмотрено действующим законодательством и для некоторых других категорий рабочих и служащих, а что касается лиц рядового и сержантского состава срочной службы, то они получают пенсии наравне со всеми гражданами СССР»^¹.

Возможность применения норм гражданского законодательства суд связывал только со случаями преступного посягательства на жизнь военнослужащего со стороны работника воинской части, не распространяя нормы гл. 40 ГК РСФСР 1964 г. «Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда» на иные случаи, не связанные с совершением работниками воинской части преступлений. Тем не менее, в науке в поддержку гражданско-правового регулирования обязательств по возмещению вреда с участием военнослужащих и воинской части высказывались многие авторы^².

Следует отметить, что в 60 – 70-е гг. практика рассмотрения гражданских исков о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, в уголовном деле была достаточно последовательной – вопросы, связанные с гражданскими исками, разрешались на основе норм гражданского законодательства (гл. 40 ГК РСФСР). Это подтверждается анализом практики рассмотрения гражданских исков в 1975 г. Всего было рассмотрено свыше 2000 исков о возмещении военнослужащим вреда, причиненного преступлениями. По 53 искам суды вынесли решения об отказе в их удовлетворении, 18 оставлены без рассмотрения, по 13 – производство прекращено, по 76 – за истцами признано право на их удовлетворение, а вопрос о размерах возмещения вреда передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства. Остальные иски удовлетворены. Вместе с тем, решения по 4,5% всех исков были приняты с нарушением закона: 22,6% ошибок допущено по искам о возмещении расходов на погребение, 12% – по искам о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, в 15% случаев суммы взысканы с ненадлежащих ответчиков^¹.

Ответчиками по искам о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, являлись организации (воинские части) в случае причинения вреда жизни или здоровью военнослужащего по вине ее работника при исполнении им своих трудовых (служебных) обязанностей (ст. 445 ГК РСФСР 1964 г.) или источниками повышенной опасности (ст. 454 ГК РСФСР 1964 г.).

Несмотря на четкое указание закона (ст.454 ГК РСФСР) по поводу того, что ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, несет его владелец, военными трибуналами допускались случаи рассмотрения исков непосредственно к работникам воинской части, обслуживающим указанные объекты. Так, по делу военнослужащего Григорьева, осужденного за нарушение правил вождения транспортной машины, военный трибунал Киевского гарнизона взыскал расходы на погребение погибшего сослуживца непосредственно с Григорьева, тогда как владельцем автомашины являлась воинская часть, и никаких обстоятельств, которые освобождали бы ее от возмещения вреда, по делу не имелось. Военный трибунал Киевского военного округа по кассационному протесту прокурора это решение отменил^². Таким образом, на основании ст. 454 ГК РСФСР 1964 г. воинская часть признавалась ответчиком по обязательствам из причинения вреда, если вред был причинен источником повышенной опасности, владельцем которого она являлась.

С середины 60-х до 90-х гг. XX в. ответственность по возмещению вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащего, в отдельных случаях возлагалась на воинскую часть при условии совершения работником воинской части преступного деяния при исполнении им служебных обязанностей. Объем, характер и размер возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью военнослужащего, определялся в соответствии со ст.ст. 444, 457, 459 – 462 ГК РСФСР 1964 г. и, как правило, включал возмещение части утраченного денежного довольствия военнослужащего, дополнительные расходы на лечение. При возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, возмещались расходы на погребение в части, превышающей размеры государственного пособия по погребению.

Несмотря на то что практика судов общей юрисдикции об удовлетворении исков о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, не получила широкого распространения и была связана лишь с конкретными обстоятельствами отдельных дел, она оказала существенное влияние на развитие института возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих. Во-первых, она свидетельствовала об отсутствии четкого разграничения норм военного и гражданского законодательства о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих; во-вторых, – о возможности дополнить содержание института возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, нормами о гражданско-правовой ответственности воинской части за вред, причиненный преступными действиями ее работника либо источником повышенной опасности.

Принятие 31 мая 1991 г. Верховным Советом СССР Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, а также Правил возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей от 24 декабря 1992 г.^¹, способствовало дальнейшему развитию института возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина (военнослужащего), дополнив его нормами о компенсации морального вреда: «Моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем при наличии его вины»^¹.

Совершенствовалось и военное законодательство в области защиты нематериальных благ (жизни и здоровья) военнослужащих. Ранее, как в дореволюционной России, так и в период 1918 – 1991 гг., обязательное страхование жизни и здоровья военнослужащих не осуществлялось и возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащего, ограничивалось государственным социальным обеспечением. В Вооруженных Силах СССР обязательное государственное личное страхование военнослужащих появилось только в 1991 г. и его порядок был определен постановлением Совета Министров СССР от 30 декабря 1990 г. № 1393 «О государственном обязательном личном страховании военнослужащих, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел».

Закон РФ от 22 января 1993 г. № 4338-1 «О статусе военнослужащих»^² стал первым в истории военного строительства России единым правовым актом, в котором закреплялись понятие, содержание и особенности правового статуса военнослужащего. В числе гарантированных прав военнослужащего ст. 18 Закона РФ «О статусе военнослужащих» 1993 г. закрепляла право на страховые гарантии и возмещение ущерба. Указанный закон закрепил право членов семьи погибшего (умершего) военнослужащего на получение единовременного пособия в размере 120 окладов денежного содержания (п. 2. ст. 18). При получении военнослужащим в связи с исполнением им обязанностей военной службы увечья (ранения, травмы, контузии), заболевания, исключающих для него возможность дальнейшего прохождения военной службы, он имел право на получение единовременного пособия в размере 60 окладов денежного содержания (п. 3. ст. 18). Таким образом, правовой институт возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащего, был дополнен нормой, закрепленной в ст.18 Закона «О статусе военнослужащих» 1993 г. о выплате военнослужащему и членам его семьи единовременного пособия.

Согласно п. 5. ст. 18 Закона РФ «О статусе военнослужащих» 1993 г. государство гарантировало военнослужащим «возмещение морального и материального ущерба, причиненного противоправными действиями должностных лиц органов государственной власти и управления, органов местного самоуправления, органов военного управления, предприятий, учреждений, организаций и общественных объединений, а также других лиц в результате: незаконного привлечения к уголовной или иной ответственности; незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу; незаконного осуждения; незаконного снижения в должности или воинском звании; несоблюдения условий контракта; незаконного лишения прав и льгот. По решению органов государственной власти и управления, органов местного самоуправления, командиров (начальников) в пределах их компетенции или суда восстанавливаются права военнослужащих и возмещается ущерб за счет виновных или республиканского бюджета Российской Федерации».

Анализируя норму, изложенную в п. 5. ст. 18 Закона «О статусе военнослужащих» 1993 г., ст. 446 «Ответственность за вред, причиненный действиями должностных лиц в области административного управления» и ст. 447 «Ответственность за вред, причиненный должностными лицами органов дознания, следствия, прокуратуры и суда» ГК РСФСР 1964 г., а также ст. 131 «Возмещение морального вреда» Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г., следует прийти к выводу, что Закон РФ «О статусе военнослужащих» 1993 г. гарантировал право военнослужащих на возмещение вреда в полном объеме. Такой подход был обусловлен введением новой формы прохождения военной службы – по контракту^¹. Вместе с тем, в законе несколько расплывчато был определен источник возмещения вреда: за счет виновного или за счет государственного бюджета. В такой редакции нормы Федерального закона «О статусе военнослужащих» 1993 г. не давали четкого ответа на вопрос: при каких условиях, ответственность за вред, причиненный жизни или здоровью военнослужащих, возлагается на воинскую часть?

В практике военных судов в 1993 – 1995 г.г. в отдельных случаях признавалось право членов семьи военнослужащего на возмещение вреда, причиненного смертью кормильца, в порядке гражданско-правовой ответственности воинской части. В качестве примера можно привести решение по гражданскому иску в отношении военнослужащего Деркача. Так, военнослужащий Деркач, управляя закрепленной за ним специальной машиной, нарушил правила движения, что повлекло за собой гибель старшего прапорщика Бережного. Рассматривая в 1994 г. гражданский иск Бережной – супруги погибшего – о компенсации морального вреда, военный суд – в/ч 54233 – в удовлетворении иска отказал, сославшись на то, что компенсация причиненного преступными действиями морального вреда в порядке уголовного судопроизводства законом якобы не предусмотрена.

В протесте председателя Военной коллегии Верховного суда РФ был поставлен вопрос об отмене судебных решений по делу в части гражданского иска потерпевшей на основании норм, закрепленных в Гражданском кодексе РФ 1994 г. (ст.151) и Правилах возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденных постановлением ВС РФ от 24 декабря 1992 г. № 4214-1. Как указывалось в протесте, войсковая часть обязана компенсировать жене погибшего при исполнении служебных обязанностей старшего прапорщика Бережного моральный вред, причиненный источником повышенной опасности – автомобилем этой части, независимо от вины самой части.

Поскольку обстоятельства причинения морального вреда судом первой инстанции установлены правильно, собирание или дополнительная проверка доказательств не требуется, и ошибка допущена лишь в применении норм материального права, в протесте было предложено принять новое решение по иску без передачи дела на рассмотрение в суд первой инстанции.

Военная коллегия согласилась с изложенными выше доводами протеста, отменила состоявшиеся решения по гражданскому иску и приняла по нему новое решение, согласно которому потерпевшей возмещен моральный вред в размере 2 млн. рублей на основании ст. 151 ГК РФ и ст. 25 Правил возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей^¹.

Таким образом, накануне принятия нового Гражданского кодекса РФ в правоприменительной практике имели место отдельные случаи, когда членам семьи военнослужащих возмещалась доля утраченного заработка и компенсировался моральный вред. Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, осуществлялось в части, превышающей размеры пенсий, пособий и иных социальных выплат, назначенных членам его семьи в связи со смертью кормильца.

Нормативную основу возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы, в 1993 – 1995 г.г. составляли правовые нормы:

о пенсионном обеспечении (Закон РФ от 12 февраля 1993 г. № 4468-I «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», закрепляющий основания и условия выплаты пенсии по выслуге лет, по инвалидности, по случаю потери кормильца);
о выплате единовременного пособия (п. 2. ст. 18 Закона РФ «О статусе военнослужащих» 1993 г.);
о страховых выплатах (п. 1. ст. 18 Закона РФ «О статусе военнослужащих» 1993 г.);
о специальных выплатах и льготах, предусмотренных отдельным категориям военнослужащих (Закон РФ от 18 июня 1992 г. № 3061-I «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» (с послед. изм. и доп.)^¹, постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 17 января 1983 г. № 59 «О льготах военнослужащим, рабочим и служащим, находящимся в составе ограниченного контингента советских войск на территории Демократической Республики Афганистан, и их семьям»^²).

Вступление в действие с 1 января 1995 г. части первой, а с 1 марта 1996 г. части второй ГК РФ позволило упорядочить применение правовых норм о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, закрепить порядок защиты (реализации) прав граждан (военнослужащих), гарантированных Конституцией РФ 1993 г.: на жизнь (ст. 20), на социальное обеспечение (ст. 39), на возмещение ущерба, причиненного здоровью экологическим правонарушением (ст. 42), на судебную защиту (ст. 46) и др. В части второй ГК РФ по сравнению с ГК РСФСР 1964 г. нормы о гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный жизни или здоровью гражданина, а также нормы о компенсации морального вреда содержатся в отдельных параграфах гл. 59, что подчеркивает относительную самостоятельности каждого вида обязательств. Более детально регламентированы основания и условия наступления гражданско-правовой (деликтной) ответственности, установлены способы и порядок определения размера возмещения вреда, соотношение страховых, пенсионных и выплат по возмещению вреда в порядке гражданско-правовой ответственности организации.

Принципиально новое положение закреплено в ст. 1084 ГК РФ, устанавливающей возможность правового регулирования отношений по возмещению вреда с участием военнослужащих на основе правовых норм гл. 59 ГК РФ при условии, что законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности.

Несмотря на четкую формулировку ст. 1084 ГК РФ об условии применения гражданского законодательства к правоотношениям по возмещению вреда жизни или здоровью военнослужащих – когда законом или договором предусмотрен более высокий размер ответственности – в п.4 ст. 18 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих»^¹ закреплено, что убытки, причиненные военнослужащим, находящимся при исполнении обязанностей военной службы, возмещаются за счет средств федерального бюджета в порядке, определяемом Правительством РФ. То есть, общий порядок возмещения вреда поставлен в зависимость от наличия подзаконного акта, принимаемого Правительством РФ, что не соответствует требованию закона (ст. 1084 ГК РФ). При этом не дано понятие «убытков», подлежащих возмещению, а также оснований и условий их возмещения за счет средств федерального бюджета. Если под убытками понимать расходы, которые лицо понесло и должно понести, т.е. в соответствии с гражданским законодательством (ст. 15 ГК РФ), то возникает вопрос: допустимо ли их возмещение по основаниям, предусмотренным гл. 59 ГК РФ или Федеральный закон «О статусе военнослужащих» 1998 г. подразумевает, что основания и размер убытков должны быть определены Правительством РФ?

Пленум Верховного суда РФ в п. 18 постановления от 14 февраля 2000 г. № 9 «О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» указал: «Согласно ст. 1084 ГК РФ вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении обязанностей военной службы, возмещается по правилам, предусмотренным гл. 59 ГК РФ, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности. Объем и характер возмещения этого вреда военнослужащим определен в ст. ст. 16 и 18 Федерального закона «О статусе военнослужащих»^¹. Таким образом, Пленум Верховного суда РФ не дал четкого толкования, считать ли выплаты в порядке, предусмотренном ст. ст.16, 18 Федерального закона «О статусе военнослужащих» 1998 г., повышенным размером возмещения вреда, исключающим применение норм гл. 59 ГК РФ при причинении вреда жизни или здоровью военнослужащего при исполнении им обязанностей военной службы. В связи с чем, в практике военных судов неоднозначно решался вопрос: допустимо ли привлекать воинскую часть ответчиком по основаниям, указанным в гл. 59 ГК РФ?

Кроме того, Федеральный закон «О статусе военнослужащих» 1998 г. ограничил право военнослужащих на возмещение вреда. Если нормы п. 5 ст. 18 Закона РФ «О статусе военнослужащих» 1993 г. гарантировали возмещение государством морального и материального ущерба, причиненного военнослужащим противоправными действиями органов государственной власти, военного управления, и иных лиц в результате несоблюдения условий контракта, незаконного лишения прав и льгот и т.д., то п. 5 и п. 6 Федерального закона «О статусе военнослужащих» 1998 г. соответственно закреплены только два специальных случая возмещения вреда, причиненного военнослужащим:

возмещение морального вреда и убытков, причиненных военнослужащим, государственными органами и органами местного самоуправления;
возмещение вреда и гарантии правовой и социальной защиты военнослужащих и граждан, уволенных с военной службы, пострадавших вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, в результате испытаний ядерного оружия, эксплуатации ядерных установок и ликвидации аварий на них, а также порядок прохождения военной службы на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению.

В указанных случаях вред подлежит возмещению в порядке, определяемом федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. При этом объем, характер и размер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, не может быть ограничен по сравнению с гражданским законодательством (ст. ст 1064, 1085 ГК РФ). Это положение отражено в Постановлении Конституционного Суда РФ от 1 декабря 1997 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 1 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС»^¹ за военнослужащими, ставшими инвалидами вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, независимо от получения ими пенсии за выслугу лет, было признано право на возмещение вреда наравне с другими гражданами, пострадавшими от чернобыльской катастрофы, т. е. в полном объеме (ст.1064 ГК РФ).

Вывод суда основывался на норме, закрепленной в ст. 1084 ГК РФ, т. е. вред причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении обязанностей военной службы, службы в милиции и других соответствующих обязанностей, возмещается по правилам главы 59 ГК РФ, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности. При этом объем, характер и размер возмещения вреда должен определяться в соответствии со ст. 1085 ГК РФ, включая долю утраченного денежного довольствия и дополнительно понесенные расходы (лечение, приобретение лекарств и т.п.).

Таким образом, в настоящее время имеется неоднозначное толкование и применение норм военного (ст. 18 Федерального закона «О статусе военнослужащих») и гражданского законодательства (ст. ст. 1084, 1085 ГК РФ) о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих. С одной стороны, закон (ст. 1084 Г РФ) предусматривает возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, по основаниям гл. 59 ГК РФ, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности, а с другой, в законодательстве и правоприменительной практике не решен вопрос о том, считать ли более высоким размером ответственности возмещение вреда в порядке, предусмотренном ст. ст. 16, 18 Федерального закона «О статусе военнослужащих» 1998 г.

В ходе историко-правового и сравнительного анализа законодательства о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина (военнослужащего), автор пришел к следующим выводам.

1. Жизнь и здоровье – основополагающие неотъемлемые нематериальные блага военнослужащего, гарантированные Конституцией РФ. Посредством прохождения военной службы граждане реализуют право на труд и одновременно – право на свободное распоряжение своими нематериальными благами. Праву гражданина на распоряжение жизнью корреспондирует обязанность государства по обеспечению условий реализации принадлежащих ему прав, а в случае причинения вреда нематериальным благам гражданина (военнослужащего) – обязанность гарантировать его возмещение. Правовые гарантии возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, являются неотъемлемым элементом их правового статуса.

2. В современном военном праве под институтом возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, следует понимать совокупность правовых норм, регулирующих имущественные и неимущественные отношения, возникающие вследствие причинения вреда нематериальным благам (жизни и здоровью) военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы. В состав названного правового института входят нормы о государственном социальном обеспечении военнослужащих и членов их семей, о страховании жизни и здоровья военнослужащих, о гражданско-правовой ответственности воинских частей за вред, причиненный жизни или здоровью военнослужащих.

3. История становления и развития института возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, показывает, что данный правовой институт зарождался как комплексный. В его основе лежали нормы частного права о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина. Однако изначально, со времен древнего мира и до наших дней, данный правовой институт имел свои особенности в силу специального правового статуса лиц, несущих военную службу. Это выражалось в предоставлении дополнительных социальных льгот и гарантий, повышенной степени защиты жизни и здоровья военнослужащих, совершенствовании либо установлении новых форм (способов) обеспечения имущественных интересов военнослужащих и членов их семей.

4. Развитие в 60 – 90-е гг. XX в. гражданского законодательства о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, привело к тому, что Гражданский кодекс РФ (ст. 1084 ГК РФ) закрепил возможность правового регулирования возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, на основе норм гл. 59 ГК РФ. Возмещение вреда в порядке гражданско-правовой ответственности воинской части должно выступать дополнительной гарантией защиты нематериальных благ (жизни и здоровья военнослужащего). Для вывода о порядке применения норм о гражданско-правовой ответственности воинской части за вред, причиненный жизни или здоровью военнослужащих, необходимо более подробно рассмотреть, какие виды государственного обеспечения и в каком размере гарантированы военнослужащему в соответствии с действующим законодательством.

Blog

Военнослужащих