Geum.ru

М. В. Ломоносова факультет политологии кафедра российской политики сузи а. М. Формирование территориальной идентичности в социальных сетях рунета: политологические аспекты диплом

Вид материалаДиплом
Подобный материал:
1   2   3   4   5
2.2. Методы воздействия власти на территориальную идентичность в сети. Влияние сетевой территориальной идентичности на политический процесс.

Элита всегда стараются взять под контроль, управлять любым доступным ресурсом. Таковым является и территориальная идентичность.

Классической формой деятельности органов власти в сети является создание официальных информационных ресурсов. У администрации любого региона или крупного города есть свой сайт. В последнее время развивается представительство власти и в социальных сетях, особенно в «Твиттере». Широко представлена в этой сети руководство Калужской области: свои страницы имеют губернатор Анатолий Артамонов, три его заместителя, министр по делам семьи, демографической и социальной политики, министр природных ресурсов, прокурор, начальник УВД области. Кроме того, существуют официальные страницы администрации и агентства регионального развития области.

Также представлены в «Твиттере» и власти Хабаровского края: губернатор Вячеслав Шпорт, министр образования и науки, министр культуры края. Создана официальная страница региона.

Вероятно, именно эта социальная сеть пользуется популярностью у политиков и чиновников в силу своих технических особенностей. Она максимально публична (записи доступны всем пользователям глобальной сети). Ограничения на объем сообщения стимулируют обе стороны к лаконичности, что позволяет оптимизировать время, затрачиваемое на коммуникацию. А ориентированность на текстовые формы сообщений позволяет отсечь формы коммуникации, имеющие меньшую когнитивную и большую аффективную составляющую.

Чиновники информируют подписчиков и других пользователей Интернета о своей деятельности, актуальных новостях территории, перспективами и планами ее развития. Средства данной сети позволяют вести диалог с гражданами.

При этом у пользователей нет информации, сам ли чиновник ведет записи на своей странице, или это делают его помощники. Интернет в большинстве случаев скрывает личность человека за его страницей. Впрочем, ничего качественно нового в таком положении нет. Практика подготовки текстов выступлений помощниками, когда задачей политика является представление текста коллективного автора от своего имени, существует давно. Глобальная сеть лишь дает технические возможности возвести такие отношения в абсолют. В виртуальном пространстве позицию представляет виртуальная проекция политического деятеля. А формировать позицию как, и в обычном взаимодействии, может как сам политик, так и его помощники.

Анонимность пользователя, предоставляющего о себе некоторые данные, порождает такое явление как ложные страницы. Человек может выдавать себя в сети за того, кем он не является. В большинстве случаев это не имеет отношения к политическому взаимодействию. Однако такой человек может выдавать себя и за политического деятеля, в том числе за представителя территориальной элиты. Но проблемы доверия к сетевым представительствам это не создает, поскольку средства сетевого взаимодействия при наличии минимального опыта позволяют верифицировать страницу. Во первых, на представительство реального чиновника, вероятно, будет ссылаться официальный сайт соответствующего органа власти. А во-вторых, представители элиты стремятся выстроить связи между собой и в сети. Поэтому наличие ссылки с верифицированной страницы позволяет удостовериться в подлинности другой.

Наиболее эффективными представительствами следует признать страницы губернаторов регионов, поскольку они набирают наибольшее число подписчиков среди представленных. Это можно связать с традицией персонификации власти, характерной для России.

Свои представительства в социальных сетях создают и региональные общественные организации. При этом они в основном используют сеть «В Контакте». В большинстве рассматриваемых регионов есть группы, представляющее региональные отделения КПРФ. Можно также встретить региональные представительства ЛДПР и «Молодой гвардии Единой России». Организуется информирование о предстоящих и прошедших мероприятиях, транслируются новости, ведется обсуждение текущей политической ситуации и действий организации в ее рамках.

Для формирования территориальной идентичности властями организуются различные мероприятия. При успешной организации они освещаются и обсуждаются пользователями социальных сетей, поэтому событие должно быть ярким, привлекающим внимание. Следует отметить, что неудачная организация события также может вызвать обсуждение в Интернете и тем самым способствовать формированию территориальной идентичности, но снизит лояльность населения власти, что не соответствует задачам последней. Популярным поводом актуализировать идентичность является празднование юбилея территории.

Значительным успехом следует признать завоевание городом права на проведение крупного события российского или международного масштаба (например универсиада в Казани в 2013 году). Эффективным инструментом формирования идентичности является проведение ежегодного культурного мероприятия: конференции, фестиваля, что в таком случае становится традицией территориальной общности. Популярностью пользовался петрозаводский рок-фестиваль «Воздух», проводимый с 2005 года.1 В 2010 году фестиваль не состоялся из-за нарушений законодательства при подготовке, что вызвало широкое обсуждение в социальных сетях, в том числе организацию акций протеста.

Важную роль в формировании идентичности играют символы. Территориальные элиты прибегают к созданию, обновлению, продвижению символики территорий, мероприятий, значимых для территории. В ряде случаев осуществляется брендирование территории. Примером тому служит Калужская область, для которой был разработан логотип и стратегия его применения.1 Однако, продвижения бренда в сети не наблюдается.

Более успешным примером является Татарстан и в частности Казань, где в 2013 году пройдет универсиада, для чего была разработана и продвигается соответствующая символика.2 Символ универсиады используется в социальных сетях (в основном «В Контакте») в качестве символа города и региона.

Часто создается специальная символика к празднованию юбилея территории. Примером тому может служить 90-летие Карелии3 (2010 год) и 350-летие Иркутска4 (состоится в сентябре 2011 года). Пример Карелии нельзя считать удачным, т. к. символика юбилея не получила распространения в социальных сетях, вероятно, потому что не была яркой и запоминающейся. Подвергается критике и символ иркутского юбилея, однако эта критика осуществляется как раз пользователями Интернета (сообщество города в «Живом Журнале»), поэтому определенный эффект он уже дал.

Средством информационного воздействия является создание различного медиа-контента, чаще всего видеороликов. Они могут обеспечивать информирование о проводимых мероприятиях, произошедших событиях, транслировать определенные черты образа территории. При качественном исполнении контент распространяется в сети самими пользователями. Такой контент называют вирусным. Значительное количество роликов производится в Казани: это презентации города в целом и отдельных проектов, таких как аэропорт, спортивные объекты, IT-парк. Ролики размещаются пользователями в социальных сетях. Другим примером вирусного контента является появление в 2010 году в сети песни в исполнении губернатора республики Карелия Андрея Нелидова. В 2010 году он был утвержден в должности и был мало знаком жителям республики. Песня, получив широкое распространение в социальных сетях, способствовала формированию живого образа нового губернатора.

Говорить о систематической деятельности элиты по формированию территориальной идентичности во всех регионах нельзя. Эффективные меры заметны в Татарстане, а точнее в Казани. Стремление к комплексному подходу можно также выделить в Калужской области, однако в их реализации не хватает последовательности.

В любом обществе не только элита воздействует на население, но и население тем или иным способом доносит определенную позицию до элиты. В демократическом обществе можно выделить три основных формы выражения мнения населением: выборы, обращения в органы власти, публичные акции (протеста или поддержки). Следует рассмотреть связь формирования территориальной идентичности в социальных сетях с вышеназванными процессами.

Интервальный уровень измерения данных электоральной активности дает широкие возможности для количественного исследования и позволяет сопоставить их с другими количественными данными. К сожалению, отсутствие данных по всем регионам не позволяет произвести полноценный анализ и выявить возможные закономерности. Но мы можем проанализировать имеющийся материал в качестве примера и с целью выявить перспективы подобного исследования.

Был проведен корреляционный анализ связей между рассчитанными в данной работе коэффициентами численности групп и плотности связей в социальных сетях для региональной идентичности с одной стороны и данными выборов в региональные и федеральные органы власти с другой. В силу отличного от нормального распределения некоторых переменных был использован коэффициент корреляции Спирмана.1

Анализ результатов последних выборов в законодательные собрания рассматриваемых регионов не дал статистически значимых результатов. Значимый результат был получен при анализе президентских выборов 2008 года была выявлена достаточно сильная отрицательная связь (коэффициент -0,778) между плотностью межгрупповых связей и явкой на выборы. Т. е. интенсивная региональная идентичность может снижать мотивацию к решению вопроса об избрании главы государства.

Кроме того, была проанализирована динамика изменения результатов голосования на выборах в региональные органы законодательной власти за последние два электоральных цикла. Тут также была выявлена сильная отрицательная связь (коэффициент -0,899) между плотностью межгрупповых связей, рассчитанной с учетом дополняющих групп, и ростом поддержки «Единой России». Т. е. интенсивная региональная идентичность, актуализированная в вопросах и проблемах характерных для региона может замедлять общую тенденцию к росту электоральной поддержки партии власти на региональных выборах.

Следует еще раз отметить, что данные связи носят гипотетический характер в силу неполноты данных. Однако наличие таких связей подталкивает к дальнейшему изучению вопроса. Тем более, что малая выборка регионов могла скрыть некоторые связи. Поэтому вопрос может стать предметом отдельного исследования.

Пока в России в социальных сетях не развита практика общения населения с представителями власти. Тем не менее, предпосылки для этого появляются. В сети представлены как территориальные сообщества, так и высшие чиновники территорий (преимущественно в сети «Твиттер»). И в ряде случаев между ними выстраивается двусторонняя коммуникация: губернатор или другой чиновник не только предоставляет информацию, которую считает нужным предоставить, но и отвечает на вопросы и предложения жителей территории. Хороший тому пример – страница губернатора Хабаровского края В. Шпорта.1

Социальные сети дают возможность для организации всевозможных акций протеста. Через которые территориальное сообщество может выразить несогласие с проводимой политикой. Это могут быть как классические митинги, пикеты, сбор подписей, так и специфические акции, проводимые там же в сети.

В первом случае сайты социальных сетей позволяют проинформировать пользователей о предстоящей акции, обсудить подробности ее проведения, а по ее прошествии осветить событие, в том числе и с фото- и видеоматериалами, и обсудить его итоги.

Интернет позволяет выражать протест в новых формах. Это могут быть проекции существующих методов, такие как публикация в интернете открытого письма, массовые обращения через формы связи на официальных сайтах с соответствующими требованиями.

Как метод протеста можно рассматривать репортаж, статью. Но если с помощью других средств массовой информации и коммуникации возможность ею воспользоваться имел лишь ограниченный круг лиц, то с распространением Интернета, а в особенности социальных сетей такая возможность появляется у каждого пользователя.

Формой протеста также следует признать юмор и сатиру. И здесь уместно вспомнить уже поднимавшийся вопрос ложных страниц политиков и чиновников в социальных сетях. Чаще всего они не преследуют цель ввести в заблуждение пользователя, а высмеивают те или иные действия представителя власти. Например, сатирическую страницу создал неизвестный пользователь для губернатора Калининградской области Н. Цуканова.2

Как видно, территориальная общность в большинстве случаев стремится донести до элиты протестные настроения. Если деятельность элиты соответствует интересам территориальной общности.

Но и при этом так или иначе продолжается процесс формирования территориальной идентичности: создаваемая информация добавляет новые элементы к образу региона, который затем транслируется на всех участников сообщества.


Таким образом, территориальная элита использует разнообразные методы информационного воздействия на пользователей социальных сетей с целью формирования территориальной идентичности. В то же время представители территориальных сообществ используют социальные сети с целью донесения своей позиции по тем или иным вопросам до элиты.

Выводы главы 2
    1. Различные социальные сети имеют разный функционал, что может отражаться на проявлении и соответственно формировании территориальной идентичности в них. Высокая степень структурированности сети «В Контакте» стимулирует проявление различных типов идентичности в виде заявления ее как некоторой позиции, статуса. Ориентированность на онлайн-дневники «Живого Журнала» способствует выражению идентичности с развитым когнитивным компонентом. Реализация в форме коротких сообщений сети «Твиттер» полезна сообществам, ориентирующимся на оперативную текущую информацию.
    2. В высокоструктурированной сети интенсивность идентичности может быть замерена через численность групп относительно региональной аудитории интернета и плотность межгрупповых связей. В любой сети возможно оценить содержание идентичности через анализ контента и ссылок. Наиболее интенсивной территориальной идентичностью является локальная, однако она редко имеет специфическое содержание. Наиболее содержательной является региональная идентичность, но она не во всех регионах проявляется интенсивно. В отдаленных регионах со слабой идентичностью актуальной становится макрорегиональная идентичность.
    3. Территориальная элита использует разнообразные методы информационного воздействия на пользователей социальных сетей с целью формирования территориальной идентичности: создание представительств органов власти в сетях, проведение значимых для территории событий, которые вызовут обсуждение в социальных сетях, разработка различной символики, связанной с регионом, в т. ч. брендирование, создание вирусного контента. Те или иные меры принимают многие территориальные администрации, однако в большинстве случаев они не носят системный характер.
    4. Представители территориальных сообществ используют социальные сети с целью донесения своей позиции по тем или иным вопросам до элиты. Интенсивность территориальной идентичности в социальных сетях может влиять на уровень электоральной поддержки и явку избирателей. Сети дают возможность прямого обращения к представителям власти, организации и освещения акций протеста, публикации протестных сообщений, статей и репортажей, проявления политической сатиры. Эти действия также оказывают влияние на образ региона и, как следствие, на территориальную идентичность.

Заключение


Наше исследование формирования территориальной идентичности в социальных сетях Рунета показало, что в рамках определенной территории может формироваться общность индивидов, идентифицирующих себя с этой территорией. Территориальная идентичность может проявляться на трех уровнях: населенный пункт, регион и макрорегион.

Территориальная идентичность с одной стороны является составной частью социокультурной идентичности, а с другой – отождествлением индивида непосредственно с территорией. Это делает ее более устойчивой в аспекте кризиса идентичности.

Интернет-пространство как проекция социального пространства содержит территориальную идентичность. Наиболее функциональным средством её проявления является сервис социальных сетей, где идет постоянный процесс формирования территориальной идентичности, который происходит в двух аспектах: коллективный – формирование групповых представлений, норм и индивидуальный – трансляция их отдельным членам.

Различные социальные сети имеют разный функционал, что может отражаться на проявлении и соответственно формировании территориальной идентичности в них.

Наиболее интенсивной территориальной идентичностью является локальная, однако она редко имеет специфическое содержание. Наиболее содержательной является региональная идентичность, но она не во всех регионах проявляется интенсивно. В отдаленных регионах со слабой идентичностью актуальной становится макрорегиональная идентичность.

Территориальная элита использует разнообразные методы информационного воздействия на пользователей социальных сетей с целью формирования территориальной идентичности. В то же время представители территориальных сообществ используют социальные сети с целью донесения своей позиции по тем или иным вопросам до элиты.

В качестве перспектив дальнейшего исследования можно выделить следующие нерешенные пока проблемы.

Представляет интерес вопрос о пределах устойчивости территориальной идентичности к кризисным явлениям. Идентичность с территорией является более устойчивой чем социокультурная идентичность в силу территории как неизменного объединяющего фактора. Однако собственная степень ее устойчивости осталась за рамками данного исследования.

Представляется весьма важным анализ интенсивности проявления различных компонентов территориальной идентичности (когнитивного, аффективного и ценностного) в социальных сетях.

Весьма актуальным является поиск методов оценки эффективности воздействия элиты на территориальную идентичность, что может служить инструментом оценки информационной политики соответствующих органов власти.

Также предлагается дальнейшее изучение связи территориальной идентичности и электоральных процессов. В данной работе такая связь была выявлена, однако объем выборки не позволяет делать окончательных выводов.

Список литературы


  1. Алаев Э. Б. Социально-экономическая география: понятийно-терминологический словарь. М., 1983.
  2. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. М.: КАНОН-ПРЕСС-Ц, 2001.
  3. Андреева Г.М. Социальная психология. М.: Аспект-Пресс, 2007.
  4. Ахременко А.С, Политический анализ и прогнозирование. М.: Гардарики, 2006.
  5. Ачкасов В.А. Этничская идентичность в ситуациях общественного выбора. Журнал социологии и социальной антропологии, 1999, том II, выпуск 1.
  6. Ашманов И., Иванов А. Оптимизация и продвижение сайтов в поисковых системах. СПб.: Питер, 2009.
  7. Бауман З. Индивидуализированное общество. М., 2002.
  8. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995.
  9. Беспалова, Т.В., Сидоров, А.В. Идеологическое проектирование российской государственно-правовой идентичности: монография. Ростов н/Д: РЮИ МВД России, 2008.
  10. Больц Н. Азбука медиа. М.: Издательство «Европа», 2011.
  11. Бурдье П. Социология политики. М.: Socio-Logos, 1993.
  12. Бусыгина И.М. Политическая география. Формирование политической карты мира. М.: Проспект, 2010.
  13. Быков И.А. Влияние политической коммуникации в Рунете на электоральное поведение: опыт 2007-2008 гг. // Материалы XI Всероссийской объединенной конференции «Интернет и современное общество» (IMS–2008). СПб, 2008. С. 137-139.
  14. Василенко И.А.Государственное и муниципальное управление. М.: Гардарики, 2007.
  15. Василенко И.А. Политическая философия. М.: ИНФРА-М, 2010.
  16. Вернадский Г.В. Начертание русской истории. М.: Айрис-Пресс, 2004.
  17. Вершинин М.С. Политическая коммуникация в информационном обществе. СПб, 2001.
  18. Винер Н. Кибернетика и общество. М.: Издательство иностранной литературы, 1958.
  19. Гельман В.Я. Рыженков С.И. Политическая регионалистика: от общественного интереса к отрасли знания // Социальная наука в России. М., 1998.
  20. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М.: Академический Проект, 2005.
  21. Градосельская Г.В. Анализ социальных сетей. Афтореф. дисс. … к.соц.н. М., 2001.
  22. Григорьев М. С. Кондопога: что это было. М.: Издательство «Европа», 2007.
  23. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли. М.: Айрис-Пресс, 2010.
  24. Дробижева Л. М. Российская, этническая и республиканская идентичность: конкуренция или совместимость. // ссылка скрыта.
  25. Замятина Н.Ю. Модели политического пространства // Полис, 1999, №4. С. 29-41.
  26. Зверев А. Л. Актуализация региональной идентичности в условиях политической трансформации российского общества в постсоветский период (На материалах Республики Бурятии): Дис. ... к.п.н.
  27. Зыков А. А. Основы теории графов. М.: Вузовская книга, 2004.
  28. Истон Д. Категории системного анализа политики // Антология мировой политической мысли: В 5 т. Т.2: Зарубежная политическая мысль XX в. – М.: Мысль, 1997.
  29. Карпенко А. М. Региональная идентичность как категория политической практики. Автореф. дисс. … кандидата политических наук. М., 2008.
  30. Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе. Екатеринбург: У-Фактория, 2004.
  31. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000.
  32. Княгинин В., Щедровицкий П. На пороге новой регионализации России // Россия между вчера и сегодня / под ред. В. Преображенского, Д. Драгунского. М., 2003.
  33. Коноплицкий С. Сетевые сообщества как объект социологического анализа // Социология: теория, методы, маркетинг, 2004, №3.
  34. Корепанов Г.С. Региональная идентичность как базовая категория социологии регионального развития // Власть, 2009, №1.
  35. Крылов, Михаил Петрович Региональная идентичность в Европейской России : дис. ... доктора географических наук / Ин-т географии РАН. Москва, 2007.
  36. Кузнецов И.И. РУНЕТ как часть российского электорального пространства. // Общественные науки и современность, 2003, №1.
  37. Луман Н. Общество как социальная система. Пер. с нем. А. Антоновский. М.: Излательство «Логос», 2004.
  38. Маклюэн М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека. М.: Гиперборея, 2007.
  39. Мечников Л.И. Цивилизация и великие исторические реки. М.: Пангея, 1995.
  40. Михайлов В., Михайлова Н. К дискуссии о проблеме российской идентичности // Вестник российской нации, 2009, №5 (7).
  41. Музаев Т. Карачаево-Черкесская Республика: хроника противостояния – июль-сентябрь 1999 года //