Geum.ru

Н. Г. Хайруллина доктор исторических наук, профессор

Вид материалаДокументы
Амбивалентность в оценке роли поселкового образа жизни
Оседлость и поселковый образ жизни
Отраслевая занятость поселковых респондентов
Престижность традиционной хозяйственной культуры для молодежи
Привлекательность различных сфер трудовой деятельности
Сферы деятельности
Престижность отраслей хозяйства для молодежи коренных
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   15
§ 3. Современное состояние традиционной культуры поселкового

самодийского и финно-угорского населения

Ямало-Ненецкого автономного округа


Амбивалентность в оценке роли поселкового образа жизни

в системе традиционной культуры


C XVII в. ведущей отраслью хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов Крайнего Севера Западной Сибири являлось крупностадное оленеводство. Соответственно этому традиционную культуру самодийского и финно-угорского населения Ямало-Ненецкого автономного округа принято связывать с кочевым образом жизни. Поселковый же образ жизни воспринимается обычно как следствие отказа (вынужденного или добровольного) от традиционных занятий, перехода на оседлость части коренного населения и разрушения традиционной культуры. Так, например А. Ёсида относительно гыданских ненцев говорит, что поселок является для них инокультурным, инородным пространством, символом иной жизни, иного мира62.

В то же время часто отмечается важность поселков для функционирования культуры коренного населения, в том числе ведущего кочевой образ жизни. Так, Г.П. Харючи указывает на то, что ненцам в тундре приходится учитывать ритм жизни поселка и соотносить с ним свой жизненный цикл: «В поселок стараются приехать после выходных и праздников, чтобы работали почта (нужно получить деньги), магазины, предприятия, учреждения»63. Она же пишет, что по приезду в поселок ненцы стараются переодеться в другую одежду: «При поездке в поселок тундровые ненцы надевают не только лучшую малицу или ягушку, но и рубашку, костюм и т. д. В домах у поселковых родственников они (особенно молодежь) имеют комплект одежды (куртку, унты, ботинки, сапоги), в которую переодеваются по прибытии в поселок). В свою очередь, поселковые и некоторые городские ненцы имеют комплект традиционной одежды для выезда на рыбалку, охоту или в тундру к родственникам»64. При этом дети поселковых ненцев носят традиционную одежду чаще, чем взрослые65.

95

Смена облика, происходящая при переходе из тундры в поселок (и наоборот), воспроизводит лиминальную обрядность — обряды перехода из профанного пространства в сакральное и наоборот. В определенном смысле поселок функционирует как священное пространство по отношению к «нормальной», кочевой жизни — как место праздности и праздника, что напоминает типичное восприятие города жителем села.

Сакральность в себе, безусловно, двойственна, так как соединяет нечистое и сверхчистое. Отсюда амбивалентность в оценке поселка и его жителей, соединяющая восприятия стационарного поселения как центра культуры и в то же время — скопища пороков, допускающего и обязывающего лиминальное поведение66.

Отдельно также следует обсуждать вопрос о соотношении сакральности и городских поселений. В культурах Запада, Востока и Юга стационарные поселения возникали часто вокруг священных мест, мест ритуальных жертвоприношений и храмовых комплексов. Поэтому сакральность стационарных поселений была как бы предзаданной. Допускает ли традиционная культура коренных народов Крайнего Севера организацию стационарных поселений на базе святилищ — вопрос интересный для дальнейшего изучения.

Таким образом, в религиозно-мифологическом восприятии поселковый образ жизни в системе традиционной культуры может рассматриваться и как мир антикультуры, и как мир сверхкультуры — своего рода квинтэссенции и животворного источника, из которого традиционная культура, в т. ч. в форме кочевого образа жизни иррадирует, распространяется в дикое пространство — поле, лес, тундру.

Любопытным является замечание Г.П. Харючи в отношении сохранения традиций ненцев в поселково-городской среде: «Хотя наблюдается адаптация, вводятся новые праздники с элементами традиций ненцев, но традиционная духовная культура продолжает функционировать в реальной жизни народа. Более того, она выступает в последнее время одним из ведущих компонентов возрождения национальной культуры»67. Поселково-городская среда, с ее точки зрения, экстрагирует духовную культуру из толщи традиционной культуры и благодаря этому становится источником формообразования в культуросообразной деятельности народа.

96


Оседлость и поселковый образ жизни

как первооснова системы традиционной культуры


В масштабе всемирно-исторического процесса кочевничество и кочевой образ жизни являются довольно поздними историческими новообразованиями, эволюционно адаптивными, но вторичными по отношению к культуре оседлого образа жизни. Кочевники, как правило не формировали абсолютно автономные социальные организмы, а находились в цивилизационной зависимости от оседлых обществ, и во взаимодействии с последними постепенно оседали, насколько позволяли ресурсы стационарных поселений. Широко распространенной является точка зрения о том, что кочевничество — исторически тупиковый путь социокультурной эволюции, снимаемый и интериоризируемый в цивилизационном процессе.

Так и северное оленеводство сформировалось по исчерпании ресурсов оседлого образа жизни, основанного на морском зверобойном промысле, рыболовстве и охоте на дикого оленя68. Только в XVII–XVIII вв. в связи с эколого-экономическими переменами начинает развиваться крупнотабунное оленеводство, которое постепенно становится основным видом хозяйственной деятельности, регламентирующим хозяйственный цикл коренного населения Севера. При этом окраинные хозяйственно-культурные типы не исчезли, а вместе с оленеводческим ядром составили сложный и целостный многоотраслевой традиционно-промышленный комплекс, в составе которого стали играть подсобную, вспомогательную роль.

Вместе с тем в определенных хозяйственных ситуациях подсобные отрасли (главным образом, рыболовство) могли приобретать решающее хозяйственное значение. Во-первых, роль рыболовства и охоты была более высока на побережьях рек, в лесотундре и тайге. Во-вторых, это было связано с сезонностью забоя оленей. В-третьих, для малооленных ненцев рыболовство становилось единственным источником выживания69. В-четвертых, с развитием промышленного рыболовства последнее становилось более устойчивым средством к существованию, нежели оленеводство.

Стационарный характер рыболовства и зверобойного промысла объективно становился основой образования поселков, которые возникали вокруг факторий, заготовительных пунктов, рыбоучастков. Появление «сидячих» ненцев, таким образом, является

97

закономерным процессом, сопутствующим кочевому образу жизни, определяемому потребностями крупнотабунного оленеводства.

В системно-генетическом плане существенно то обстоятельство, что будучи в настоящее время вторичным, надстроечным видом хозяйственной деятельности, рыболовство в комплексе с охотой и зверобойным промыслом исторически было первичным видом традиционного хозяйства, на основе которого создавались первые стационарные поселения на территории Северо-Западной Сибири.

В отношении стойбищ и городков хантов эта ситуация общеизвестна. Нетривиальным представляется соотнесение поселкового образа жизни с хозяйственной культурой древних уральцев — легендарных сихиртя. Экономической базой древней ямальской культуры была высокоразвитая охота на морского зверя, а характерным типом поселения являлся поселок, расположенный на берегу. Аборигены-сихиртя частично влились в состав ненцев, а древняя культура морзверобоев стала составной частью традиционной культуры коренных малочисленных народов автономного округа.

Таким образом, оседлость и поселковый образ жизни выступают как архетипическая культура, погрузившаяся в основание первоосновы системы традиционной культуры самодийского и финно-угорского населения округа.

Как уже отмечалось, по данным Всероссийской переписи населения 2002 г., представители коренных малочисленных народов Севера Ямало-Ненецкого автономного округа заняты в основном в первичном и третичном секторах народного хозяйства. Примерно таким же распределением в пользу этих секторов характеризуется занятость опрошенных осенью 2006 г. жителей поселков округа (табл. 30).

Таблица 30

Отраслевая занятость поселковых респондентов, %


Отрасли
Ненцы
Ханты

Оленеводство
10,4
3,8

Охотничий промысел
7,9
-

Рыболовство
15,4
4,8

Сбор и переработка дикоросов
4,7
7,5

Звероводство
1,0
-

Изготовление нарт
1,3
-

Переработка сырья
3,2
5,4

Пошив традиционной одежды, обуви
4,4
8,1

Промышленность
0,9
-

98









Строительство
2,7
2,1

Транспорт и связь
4,9
5,4

Торговля
4,4
-

Бытовое обслуживание
5,2
-

ЖКХ
6,4
5,4

Здравоохранение
4,8
15,6

Наука, культура, образование
17,3
27,0

Органы управления и МВД
23,1
8,2

Другой ответ
6,5
-

Не работаю
10,1
21,6


Структура занятости опрошенных в поселках ЯНАО ненцев выглядит довольно сложной и разнообразной. В комплексе традиционных отраслей хозяйственной деятельности заняты не менее трети респондентов. Большая часть опрошенных поселковых ненцев занята в нетрадиционных отраслях. Занятость в комплексе индустриальных отраслей незначительна.

Приведенные цифры свидетельствуют о диверсифицированной структуре занятости поселковых ненцев, концентрирующейся в секторах традиционного хозяйства и в различных отраслях сектора общественных услуг. Следует заметить, что занятость в «традиционно-промышленном» секторе является комплексной, многопрофильной, тогда как занятость опрошенных в отраслях сферы услуг – специализированной.

Таким образом, поселковый образ жизни не исключает занятости традиционными видами хозяйственной деятельности, формирующими сложный традиционно-промышленный комплекс.


Престижность традиционной хозяйственной культуры для молодежи


В 1991 г. Институт проблем освоения Севера (г. Тюмень) провел социально-психологическое исследование условий жизни коренного населения Ямальского района Ямало-Ненецкого автономного округа. Его результаты показали следующее:

1) профессиональные предпочтения взрослого населения Ямала ограничены традиционными видами трудовой деятельности и сферой обслуживания;

2) в структуре профессиональных предпочтений школьников коренной национальности доминировали ориентации на традиционные виды деятельности; на втором месте находилась сфера нематериального производства (образование, здравоохранение, куль-

99

тура); удельный вес индустриальных профессий очень не велик и представлен строительными специальностями;

3) по сравнению 1970-ми гг. центр профессиональных предпочтений школьников коренной национальности сместился от индустриальных профессий к традиционным70.

По данным опросов представителей коренных малочисленных народов Севера Ямальского района, проведенных в 2003 и 2004 гг. по программе Н.Г. Хайруллиной, наиболее привлекательными для коренного населения были традиционные промыслы и сфера нематериального производства (табл. 31).

Таблица 31

Привлекательность различных сфер трудовой деятельности, %71

Сферы деятельности
2003 г.
2004 г.

Традиционные промыслы
36,1
49,5

Нефтегазовая промышленность
4,9
4,0

Образование и культура

20,1
12,9

Здравоохранение
20,8
17,8

Торговля и бытовое обслуживание
4,9
5,9

Частная коммерция и предпринимательство
3,5
3,0

Органы управления

4,2
0,0

Органы правопорядка
5,6
6,9


В ходе массового опроса жителей поселков, проведенного в 2006 г. по нашей программе, также выявлялось мнение населения о степени престижности разных отраслей хозяйства. Особенность подхода состояла в том, что респонденты должны были оценить такую престижность применительно к молодым людям. Как показали результаты опроса, лидирующими по престижности для молодых представителей коренных малочисленных народов Севера являются следующие отрасли: 1) здравоохранение; 2) наука, культура, образование; 3) органы управления и МВД; 4) строительство; 5) рыболовство; 6) транспорт и связь; 7) оленеводство; 8) торговля (табл. 32).

В Ямальском районе в первую тройку по привлекательности вошли: 1) органы управления и МВД; 2) здравоохранение; 3) торговля. Примечательно, что о привлекательности оленеводства говорят немногим больше респондентов, нежели в отношении промышленности, строительства, транспорта и связи. В Пуровском районе, например, абсолютно лидируют: 1) здравоохранение; 2) наука, культура, образование; 3) строительство.

100


Таблица 32

Престижность отраслей хозяйства для молодежи коренных

малочисленных народов Севера в оценке респондентов

из разных районов, %


Отрасли
В целом

Приуральский

Пуровский

Тазовский

Ямальский

Оленеводство
37
32
43
39
37

Охотничий промысел
22
26
23
27
16

Рыболовство
40
39
46
44
34

Сбор и переработка дикоросов
7
14
14
4
0

Звероводство
9
9
22
10
1

Изготовление нарт
9
6
10
11
9

Переработка сырья
11
17
17
10
4

Пошив традиционной одежды, обуви
15
14
26
14
10

Промышленность
25
11
13
37
31

Строительство
41
27
70
46
31

Транспорт и связь
39
29
57
41
36

Торговля
36
38
32
24
46

Бытовое обслуживание
16
11
30
10
17

ЖКХ
21
15
35
20
19

Здравоохранение
60
56
71
70
50

Наука, культура, образование
57
58
80
59
44

Органы управления и МВД
49
38
52
51
53