1599 г., сентября 10. – Грамота в Березов воеводе Ивану Волынскому о построении храма в вотчине князей Алачевых Коде

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

1625 г., августа 29. – Грамота царя Михаила Федоровича архиепископу Макарию о следствии по делу священника Василия, обвиненного в оскорблении достоинства патриарха Филарета

От царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии в Сибирь, в Тоболеск, богомолцу нашему Макарью, архиепископу Сибирскому и Тоболскому.

В нынешнем во 133-м году писал к нам ис Тоболска боярин наш и воеводы князь Юрьи Яншеевич Сулешов с товарыщи, что писал к нему в Тоболеск з Березова воевода князь Федор Козловской. В нынешнем же де во 133-м году Введение в день Пречистые Богородицы ели у него, у князь Федора, рождественской поп Тимофей, да воскресенской игумен Тарасей, да поп Василей, да архиепискупль, десятилник Сергей Беседной, да березовские служилые люди – атаман Иван Бабарыкин с казаками. И подал-де он, князь Федор, про наше царское здравье чашу. Да чашу же де подал отца нашего государева великого государя святейшаго патриарха Филарета Никитича Московсково и всеа Русии здоровье игумен Тарасей. А наливал-де тое чашу игумену поп Василей. А стоял-де тот Василей за столом. И хотел-де тот поп принять чашу отца нашего государева великого государя святейшаго патриарха Филарета Никитича Московского и всеа Русии у игумена через стол. И игумен-де ему патриарши чаши через стол принять не дал. И поп-де Василей молыл, что-де ему игумново благословение не дорого. И, взяв поп Василей со стола чашу, и выпил ее, не вышед из-за стола.

И он-де, князь Федор, говорил архиепискуплю-десятилнику Сергею Беседному да поповскому старосте соборному попу Тимофею, чтоб оне попу Василью учинили за то наказанье. И десятилник-де и поп Тимофей ему сказали, что они попу Василью без архиепискупля указу наказанья учинить не умеют. А как-де приедет в Тоболеск архиепископ, и им писать о том к архиепископу.

И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б, богомолец наш, архиепископ Макарей, послал от себя на Березов кого пригоже и велел про то сыскати всякими людми накрепко, хто в те поры у воеводы у князя Федора Козловсково на пиру был. И игумена Тарасья и поповского старосты соборного попа Тимофея велел допросити по священству и архиепископля-десятилника велел допрошать по нашему кресному целованью. И по сыску будет тот поп Василей у заздравные чаши отца нашего великого государя святейшего патриярха Филарета Никитича Московсково и всеа Русии учинил так непригоже, как на него писал в Тоболеск з Березова воевода князь Федор Козловской, велели за то безчинство тому попу Василью учинити смиренье, до чего будет доведетца. Да о том к нам отписати тотчас.

Писан на Москве лета 7133-го августа в 29 день.

А подлинная государева грамота за приписью дьяка Ивана Грязева.

РГАДА. Ф. 214. Кн. 173. Л. 91.

Опубл.: Тобольский архиерейский дом в XVII веке. Новосибирск, 1994. С. 216–217.

1626 г., после января 19. – Отписка архиепископа Макария царю Михаилу Федоровичу о расследовании по царской грамоте дела об оскорблении священником Василием достоинства патриарха Филарета

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии богомолец твой государев преосвященный Макарей, архиепископ Сибирский и Тоболский, Бога молю и челом бью.

В нынешнем, государь, во 134-м году генваря в 19 день прислана ко мне, богомолцу твоему государеву, твоя государева грамота за приписью твоего государева дьяка Ивана Грязева. А в той, государь, твоей государеве грамоте написано: во 133-м году писали к тебе, великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, ис Тоболска твои государев боярин и воеводы князь Юрьи Яшеевич Сулешев с товарыщи, что писал к нему в Тоболеск з Березова воевода князь Федор Козловской. Во 133-м же году в Веденьев день Пречистые Богородицы ели у него, у князя Федора, рожественской поп Тимофей, да воскресенской игумен Тарасей, да поп Василей, да архиепископль-десятилник Сергей Беседной, да березовские служивые люди – атаман Иван Бабарыкин с казаки. И подал-де он, князь Федор, про твое государево царево и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии здоровье чашу. Да чашу ж де подал отца твоего государева великого государя святейшаго патриарха Филарета Никитича Московского и всеа Русии здоровья игумен Тарасей. А наливал-де тое чашу игумену пап Василей. А стоял-де тот Василей за столом. И хотел-де тот поп принять чашу отца твоего государева великого государя святейшаго патриарха Филарета Никитича Московского и всеа Русии у игумена через стол. И игумен ему великого государя святейшаго патриарха Филарета Никитича Московского и всеа Русии чаши через стол принять не дал. И поп Василей молвил, что-де ему игумново благословение недорого.И, взяв тот поп Василей с стола чашу, и выпил ее, не вышед из-за стола. И он-де, князь Федор, говорил архиепископлю-десятилнику Сергею Беседному да поповскому старосте соборному попу Тимофею, чтобы они попу Василью учинили за то наказанье. И десятилник-де и поп Тимофей ему сказали, что они попу Василью без архиепископля указу наказанья учинить не умеют. А как-де приедет в Тоболеск архиепископ, и им писать о том к архиепископу.

И мне б, государь, богомолцу твоему государеву, послать от себя на Березов кого пригоже и велеть про то сыскати всякими людми накрепко, хто в те поры у воеводы, у князя Федора Козловского, на пиру был. И игумена Тарасия и поповского старосту соборново попа Тимофея велено, государь, допросить по священству. И архиепископля, государь, десятилника, и атамана, и казаков велено допросить по твоему государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии крестному целованью. И по сыску будет тот поп Василей у заздравные чаши отца твоего государева великого государя святейшаго Филарета Никитича, патриарха Московского и всеа Русии, учинил так не по пригожу, как на него писали в Тоболеск з Березова воевода князь Федор Козловской, и велено, государь, за то бесчинство тому попу Василью учинить смиренье, до чего будет доведетца. Да о том, государь, велено к тебе, великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, отписать.

И я, твой государев богомолец, по твоей государевой грамоте посылал на Березов-город соборново софейского попа Матфея Борисова да софейсково сына боярсково Саву Трофимова для тово сыскново дела. И в обыскех, государь, сказал воскресенской игумен Тарасеи по иноческому обещанью и по священству: в прошлом-де в 133-м году в Веденьев день Пречистыя Богородицы у князя Федора Козловского он хлеба ел, а поп-де Василей хлеба ел же. И князь Федор-де Козловской подал чашу про твое государево царево и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии здоровье. Да чашу ж подал великого государя отца нашего святейшаго Филарета Никитича, патриарха Московского и всеа Русии, здоровье он, игумен Тарасей. А поп-де Василей в те поры стоял за столом и хотел-де у него, игумена, государеву патриаршу чашу принять из-за стола. И он-де, игумен, из-за стола ему чаши не дал. И он-де, поп, взяв иную чашу с стола, а молыл: мне-де твое игумново благословенье не дорого. И выпил тое чашу, не вышед из-за стола.

Да в обысках же, государь, рожественской поп Тимофей и дьякон Иван Тимофеев сказали по священству, а дьякон по священнодьяконству: в прошлом-де во 133-м году в Веденьев день Пречистыя Богородица ели хлеба у князя Федора Козловского и поп Василей хлеба ел же с ними вместе. И подал-де князь Федор Козловской про твое государево царево и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии здоровье чашу. Да чашу ж подал отца твоего государева святейшаго Филарета Никитича, патриарха Московского и всеа Русии, здоровье воскресенской игумен Тарасей. А стоял-де тот поп Василей за столом и хотел-де тот поп принять чашу через стол. И игумен-де тое патриарши чаши через стол принять не дал. И поп-де Василей молыл, что ему игумново благословение не дорого. И, взяв тот поп Василей с стола чашу, и выпил ея, не вышед из-за стола.

Да Березова ж, государь, города атаман Иван Бабарыкин да казаки Микита Шахов, Смирной Григорьев, Степан Оботин, Петр Иванов, Иван Торлопов, Микита Береза, Михайло Яковлев, Меншик Лосев, Михайло Алексеев, Иван Котел, Савка Тарасов, Симан Фофанов, Леонтей Канкаров, Юрье Ангрышев, Яков Фролов, Федор Лопаткин, Василей Григорьев сказали по твоему государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии крестному целованью: в прошлом-де во 133-м году в Веденьев день Пречистыя Богородица ели они хлеба у князь Федора Козлоского, и воскресенской поп Василей с ними хлеба ел. И подал-де князь Федор Козловской про твое государево царево и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии здоровье чашу. Да чашу же де подал отца твоего великого государя святейшаго Филарета Никитича, патриарха Московского и всеа Русии, многолетное здоровье игумен Тарасей. А наливал-де тое чашу игумену поп Василей. А стоял-де поп Василей за столом. И хотел-де принять поп Василей чашу отца твоего великого государя святейшаго Филарета Никитича, патриарха Московского и всеа Русии, у игумена через стол. И игумен-де чаши попу Василью через стол принять не дал. И поп-де Василей молыл: не дорого-де мне твое игуменово благословение. И взял поп Василей чашу сам и выпил ея, не вышед из-за стола.

И по твоему, государь, государеву указу я, богомолец твой государев, за такое бесчинство попу Василью учинил смиренье: шесть недель у игумена Тарасия в келье на всякой день перед образом Спасовым с молитвою Исусовою класть по тысечи поклонов.

РГАДА. Ф. 214. Кн. 173. Л 105.

Опубл.: Тобольский архиерейский дом в XVII веке. Новосибирск, 1994. С. 229–231.

1626 г., не ранее августа 13 – не позднее августа 31. – Отписка тобольских воевод Андрея Хованского и Мирона Вельяминова о предпринятых ими мерах для задержки иностранцев и русских торговых и промышленных людей, пытающихся морем и сухим путем проехать в Сибирь

Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии холопи твои Ондрюшка Хованской, Мирошко Вельяминов, Ивашко Федоров, Степашко Уготцкой челом бьют.

В нынешнем, государь, во 134-м году июля в 1 день в твоей государеве цареве и великого князя Михаила Федоровича всеа Руси грамоте за приписью твоего государева дьяка Ивана Болотникова в Тоболеск к нам, холопем твоим, писано, что немецкие люди от Архангельсково города и, не займуя Архангельсково города, ис своих земель и не по первой полой воде хотят отискивать ходу, чтоб им пройти водяным или сухим путем в Мангазею. И по твоему государеву указу велено нам, холопем твоим, в Тобольску роспросити всяких людей, которые водяной путь – старую дорогу – из Мангазеи реку-Таз, и Зеленую, и Мутную реку, и Карскую губу, и Большое море-окиян к Архангельскому городу ход и на Пустоозеро знают или которые люди про тот ход слыхали, в котором месте на Мутной, и на Зеленой реке, на волоку, и выных местех мочно поставити острог, и в том остроге поставити от немецких людей заставу служивых людей, и много ли служивых людей надобно на тое заставу послать, и в одном ли месте застава надобна поставить или не в одном, и в кольких местех, и в которых урочищах, и по скольку человек служивых людей надобно поставить или не в одном и в кольких местех, и в которых урочищах, и по скольку человек служивых людей в котором месте на заставе надобно поставить, чтоб немецких людей в Мангазею не пропустить. Да и про то всяких людей велено роспросити в тех местех, в которых мочно поставити заставу и остроги от проходу немецких людей, лес на острожное ставленье есть ли или нет.

Да будет нам, холопем твоим, скажут, что такие места под остроги на Мутной и на Зеленой реке и выных местех есть, а лесу на острожное ставленье в тех местех добыть будет не мочно, велено на то острожное ставленье лес в Тобольску приготовить тотчас. А приготовя лес на то острожное ставленье и роспрося про тот ход, велено, выбрав из детей боярских и ис служивых людей, сколько человек пригож, добрых, которым бы такой ход и острожное ставленье было в обычей, и послати ис Тобольска тех детей боярских и служивых людей водяным путем в судех, дав им твое государево жалованье и на острожное ставленье лес, и велено итти наспех днем и ночью до урочищ, в которых местех ставити остроги, и, пришед на те места, поставити остроги, и крепости всякие поделати, и жити с великим береженьем.

Да ис тех острогов велено посылати по скольку человек пригож по переменам водяным путем и сухими дорогами к морю, откуды чаят приходу немецких людей, и велено про немецких людей проведывати, чтоб отнюдь в Сибирь, в Мангазею, немецкие люди водяным путем и сухими дорогами ходу не проискали, и руских торговых и промышленых людей с моря и ис поморских городов водяным путем к Улуем, и на Канин нос, и на Тресковую, и на два острова, что у Варендеевских мелей, и на Моржевик малыми речками, и Большим морем на Югорский Шар, и на Карскую губу, и на Мутную, и на Зеленую реку, и в Мангазею. А из Мангазеи на те ж места пропущати не велено.

А хто поедет руских людей тою заповедною дорогою к Арханильскому городу из Мангазеи или в Мангазею, велено со всеми товары и з запасы присылати в Тоболеск и в Тобольску тех людей роспрашивать, для чево они мимо твоей государевы указные дороги ходят, и собою ль или с кем умышляючи, и не по ссылке ль с немецкими людьми, да о том велено писати к тебе, ко государю, к Москве.

А детем боярским и служивым людем, которых на заставу пошлют, велено приказати накрепко: буде они до Мутные и до Зеленые реки не дойдут, и острогов от приходу немецких людей не поставят, и воротятца назад в Тоболеск, а немецкие люди в Мангазею пройдут и дорогу прознают или хотя и руские люди тою заповедною дорогою в Мангазею пройдут, и им за то быти казненым смертью и животы их велишь ты, государь, взяти на себя, государя. И они, дети боярские и служивые люди однолично тем тебе, государю, послужили, от приходу немецких людей на заставе острожок поставили. Да и о том велено приказати, как остроги поставят, и они б прислали в Тоболеск о том нарочно служивых людей, сколько человек пригож, и о том отписати: которою рекою и сколько днищами от Тобольска до тех мест, в которых остроги поставят, шли водяным путем, и вверх ли или вниз или сухим путем, волоками, и которые тем волокам урочища, и сколь велики те волоки, и летом и зимою в тех острогех служивым людем быть мочно ль или в тех острогех служивым людем доведетца быть одним летом, а зимою в тех острогех служивым людем быти не мочно, и зачем не мочно, и только в тех острогех зимою служивым людем быти не мочно, и тем острогом, которые они поставят, стоять мочно ль, и каких людей блиско тех острогов нет ли, и приходу откуды каких воинских людей в те остроги не чаят ли или, как ис тех острогов служивые люди пойдут, острожные бревна доведутца ломати, да что на заставах учнет делатца, и о том велено ис Тобольска писати к тебе, ко государю, к Москве.

И в нынешнем же, государь, во 134-м году майя в 14 день писали к нам, холопем твоим, в Тоболеск з Березова воеводы князь Лев Волконской да Илья Зубов: в нынешнем-де, государь, во 134-м году апреля в 3 день сказывал им в съезжей избе березовской казак Васька Пустозерец, что слышал он на Обдори у пустоозерсково самоядина у Левы, роду Лохиянина, что в прошлом во 133-м году приезжали з Большово моря в Карскую губу в дву караблях люди и, быв в Карской губе, отъехали в море; а в Карскую, государь, губу пала Мутная река, которою преж сево ездили в Мангазею торговые люди от Архангильсково города з Большово моря малыми кочами.

И мы, холопи твои, по прежнему твоему государеву указу, наперед твоей государевы нынешние грамоты послали ис Тобольска меж Мутные и Зеленые реки на волок на заставу тобольских служивых людей 20 человек да з Березова воеводам князю Льву Волконскому да Илье Зубову велели послать Березова-города атамана Ивана Бабарыкина да с ним березовских служивых людей 24 человеки да в вожех тово березовского казака Ваську Пустоозерца. И наказную память к Ивану Бабарыкину послали мы, холопи твои, ис Тобольска. А велели ему с тобольскими и з березовскими служивыми людьми итти з Березова на твою государеву службу меж Мутные и Зеленые реки, на волок на заставу, днем и ночью. И, пришед в Зеленую реку, велели досмотрить прежних заставщиков, сына боярсково Федора Игнатьева с товарыщи, признаки. А досмотря и пришед на волок, рассмотрити места, чтоб было у воды и у крепости и блиско твоих государевых ясачных людей. А россмотря места и приготовя лес, поставити острожек и всякие крепости поделати не мешкав. И велели ему в том острошке быти до Семеня дни или до Покрова и, смотря по тамошнему делу, как мочно до заморозов вытти на Березов. И велели им в том острошке жити с великим береженьем: и в день, и в ночь в воротех и по острогу караулы ставити крепкие, чтоб немецкие люди или самоядь на тот острожок, на них безвестно пришли и дурна никакова не учинили. И велели ис того острошку посылати служивых людей человек по 5-ти и по шти по переменам к морю водяным путем и сухими дорогами, откуда чаят приходу; проведывать про немецких людей накрепко, чтоб однолично в Сибирь, в Мангазею, немецкие люди водяным путем и сухими дорогами ходу не проискали, и руских торговых и промышленых людей с моря и ис поморских городов к Улуем, и на Канин нос, и на Тресковую, и на два острова, что у Варендеевских мелей, и на Моржевик малыми речками и Большим морем на Югорский Шар, и на Карскую губу, и на Мутную, и на Зеленую реку в Мангазею, а из Мангазеи на те ж места на Русь пропущать не велели. А хто будет от Арханильского города з Большово моря тою старою дорогою в Мангазею, а из Мангазеи на те ж места на Русь поедет, и тех людей велели мы, холопи твои, на заставах имати и, приводя в острожек, роспрашивати накрепко, для чево они тою мангазейскою старою заповедною дорогою мимо твою государеву указную дорогу ездят или с кем умышляючи, и не по ссылке ли с немецкими людьми, а роспрашивая тех людей самих и речи их написав на список, велели присылати в Тоболеск.

Да и того велели мы, холопи твои, проведывати: в прошлом во 133-м году з Большово моря в Карской губе прямо ль карабли были, и сколько караблей было, и какие люди, и для чево приходили, и до коих мест ходили, и по Зеленой и по Мутной реке, и на волоку, и у Карской губы, велели россмотрити, не поставлены ль какие признаки. Да будет найдут какие признаки, и те признаки велели мы, холопи твои, зжечь, чтоб однолично в Сибирь, в Мангазею, немецкие люди водяным путем и сухими дорогами ходу не проискали.

А перед заморозы, как пойдут з заставы, острожек велели розломати и острожные бревна устроить для переду, где пригоже. А на том месте, где был острожек, велели учинити для переду признаки, какие буде пригоже, почему б вперед твоим государевым людем, которые будут посланы на заставу, то место знать. Да о том мы, холопи твои, и к тебе, ко государю, писали наперед сево в нынешнем же во 134-м году майя в 31 день с тобольским пешим казаком с пятидесятником с Осташом Онтоновым.

А по нынешней твоей государеве грамоте меж Мутные и Зеленые реки, на волок на заставу, служивых людей не послали, потому что твоя государева грамота пришла к нам, холопем твоим, поздо, к морскому ходу не поспела. А писали мы, холопи твои, по твоей государеве грамоте ис Тобольска на Березов к воеводам ко князю Льву Волконскому да к-Ылье Зубову, чтоб оне про немецких людей всякими мерами вести проведывали и твои государевы люди на Мутную и на Зеленую реку дошли здорово ль и острог поставили ль.

Да и березовским служивым людем, которых пошлют они на Обдор для твоево государева ясачново збору, велели приказати проведывати накрепко у самояди тайно розговором: в прошлом во 133-м году прямо ль в Карской губе карабли были, и до которых мест доходили, и какие были люди, и для чево приходили, и в нынешнем во 134-м году з Большово моря в Карской губе не были ли ль карабли, да, будет были, многие ль люди и до коих мест доходили.

Да што у них каких вестей про твоих государевых людей и про немецких людей объявитца, и о том я, холоп твой, Ондрюшка, велел им отписать в Тоболеск тотчас. Из Березова, государь, воеводы и з заставы тобольские и березовские служивые люди в Тоболеск нынешнего 134-го году по 13-е число не писывали. А как, государь, з Березова воеводы или з заставы тобольские или березовские служивые люди к нам, холопем твоим, отпишут, и мы, холопи твои, о том к тебе, государю, отпишем тотчас.

На л. 206 об. отметка о подаче отписки: 135-го ноября в 15 день подал отписку тобольский сын боярской Данило Булычев.

Помета: В столп.

РГАДА. Ф. 214. Ст. 5. Л. 206 об. –217.

Опубл.: Открытия русских землепроходцев и полярных мореходов XVII века на северо-востоке Азии. М.,1951. С. 65–70.

Датируется на основании содержания отписки.

Не ранее 1626 г., сентября 20 – ранее 1627 г., июля 12. – Отписка тобольских воевод Андрея Хованского и Мирона Вельяминова о результатах поездки служилых людей на рр. Мутная и Зеленая для «проведывания про немецких людей» и постройки острожка

Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии холопи твои Ондрюшка Хаванской, Мирошко Вельяминов, Ивашко Федоров, Степашко Уготцкой челом бьют.

В прошлом, государь, во 134-м году июля в 8 день в твоей государеве цареве и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамоте писано к нам, холопем твоим, что немецкие люди от Арханьильсково города, и не заимуя Арханьильсково города и своих земель, во 134-м году по первой полой воде хотели отискивать ходу водяным или сухим путем в Мангазею. И по твоему государеву указу велено в Тобольску роспросити всяких людей, которые водяной путь, старую дорогу, из Мангазеи реку Таз, и Зеленую, и Мутную реку, и Карскую губу, и Большое море-окиян к Арханьильскому городу ход и на Пустоозеро знают или которые люди про тот ход слыхали, в которых местех мочно поставить острог, и много ли в тот острог на заставу надобно послать служивых людей, и лес в тех местех на острожное ставленье есть ли. А будет в тех местех лесу на острожное ставленье добыть не мошно, велено нам, холопем твоим, лес приготовить в Тобольску тотчас. А приготовя лес и роспрося про тот ход, велено послати из детей боярских и ис служивых людей, сколько человек пригоже, и с ними лес на острожное ставленье и велено на Мутной и на Зеленой реке поставить острожок, хотя буде и не один, для приходу немецких людей и для проезду в Мангазею и из Мангазеи на Русь торговых и промышленых людей.

И в прошлом, государь, во 134-м году по прежнему твоему государеву указу до той твоей государевы грамоты меж Мутные и Зеленые реки на волок на заставу и для острожново ставленья посылали мы, холопи твои, березовсково атамана Ивана Бабарыкина да с ним тобольских и березовских служивых людей 43 человека да дву человек вожей. А велели ему, Ивану, с служивыми людьми, пришед на Зеленую и на Мутную реку, острог поставить, где пригоже, и про немецких людей велели проведывати накрепко, чтоб немецкие люди водяным путем и сухими дорогами в Мангазею ходу не проискали, и торговых и промышленых людей с моря и ис поморских городов в Мангазею и из Мангазеи на Русь пропускати не велели. Да и того велели проведывати накрепко всякими мерами: в прошлом во 133-м году з Большово моря в Карской губе прямо ль карабли были, и сколько караблей было, и какие люди, и для чево приходили, и до коих мест доходили. Да и в прошлом во 134-м году не были ль з Большово моря в Карской губе, и в Мутной реке, и на волоку, и в Зеленой реке для проведыванья ходу в Мангазею немецкие люди, и по Мутной и по Зеленой реке, и на волоку, и у Карские губы велели рассматривать, не поставлены ль какие признаки. Да буде найдут какие признаки, и те признаки велели мы, холопи твои, зжечь.

И Березова, государь, города атаман Иван Бабарыкин с тобольскими служивыми людьми приехали назад в Тоболеск в нынешнем во 135-м году сентября в 20 день. А в роспросе нам, холопем твоим, сказали: как пошли они з Березова на твою государеву службу и шли до островов гребью 3 недели, потому что ветры-де им были встрешные. А из островов вышед, бежали Мангазейским морем по левой стороне, на которой стороне Зеленая река, парусным погодьем двои судки до Русково завороту, и против-де Русково завороту пришла на них туча з дожжом и ветр встречной с сиверу, и парус на коче изодрало, и сапец¹ у коча выломило, и павозок² розбило, и кочь с якорей збило и прибило за кошку³. И стояли-де они за ветры 6 недель, дожидались пособных ветров и до Оспожина дни пособных ветров не дождалися, а бес пособных-де, государь, ветров до Зеленые реки гребью доитить было не мочно. А не дошли-де, государь, они до Зеленые реки за 3 дни да за 2 ночи парусным ходом. А с Оспожина дни он, Иван Бабарыкин, с тобольскими и з березовскими служивыми людьми воротился назад, а на Зеленую и на Мутную реку не пошли, потому что стало поздо, море стало мерзнуть, и льдов стало много, и земля мерзла, а лесу никакова нет. А идучи де, государь, они з Березова, как проехали Обдор и до тех мест, где их море било, и назад идучи до Обдори, людей никаких не видали и вестей никаких про немецких людей не слыхали. И за то, государь, Ивану Бабарыкину и служивым людем, что они до Зеленой и до Мутной реки и до Карские губы не дошли, в Тобольску было наказанье.

А в нынешнем, государь, во 135-м году за льдом послали мы, холопи твои, на тое заставу тобольских служивых людей 20 человек да з Березова воеводам князю Льву Волконскому да Илье Зубову, велели послать Ивана же Бабарыкина, да березовских служивых людей в 23 человека, да дву человек вожей. И наказную память к Ивану Бабарыкину послали мы, холопи твои, ис Тобольска с великим укрепленьем, велели им однолично з Березова итти наспех днем и ночью и, пришед на волок, поставити острошки, где пригоже. И велели им про немецких людей проведывать накрепко, чтоб отнюдь в Сибирь, в Мангазею, немецкие люди ходу не проискали, и руских торговых и промышленых людей с моря и ис поморских городов в Мангазею и из Мангазеи на Русь пропущати не велели. И про все статьи по твоему государеву указу велели рассмотрити и розведать подлино, чтоб вперед тамошние меры как твоих государевых служивых людей на ту заставу посылать в Тобольску ведать, потому что в Тобольску знатцов, хто б водяной путь старой дороги из Мангазеи рекою Тазом на Зеленую и на Мутную реку, да на Карскую губу, и Большим морем к Арханьильскому городу и на Пустоозеро подлинно знал, нет, роспросить неково, и лесу послати ис Тобольска и з Березова не уметь, потому что тамошние места неведомы. А только, государь, острожной лес послати ис Тобольска или з Березова и твоим государевым служивым людем, которые посланы будут на ту заставу, в морском ходу и досталь будет мешкота, а лесу не довести ж, потому что бывают им встрешные ветры и кочи море бьет, и в те поры ис кочей и хлебные запасы мечют в море. А как атаман Иван Бабарыкин с служивыми людьми з заставы придут и что нам, холопем твоим, про немецких людей и про тамошние меры в роспросе скажют, и о том мы, холопи твои, к тебе, ко государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, отпишем тотчас.

На л. 343 об. отметка о подаче отписки: 135-го июля в 12 день с тобольским стрельцом с Тренькою Кириловым.

Помета: В столп.

¹ Сапец – руль, служащий для управления кочем

² Павозок – большая разгрузная лодка с одним парусом, поднимает до 300 пудов; она находится при кочах, каюках, служит для помощи по речным мелководьям и переправам.

³ «Кошка» – коса на взморье или отмель грядью, обнажаемая отливом.

РГАДА. Ф. 214. Ст. 5. Л. 343 – 349.

Опубл.: Открытия русских землепроходцев и полярных мореходов XVII века на северо-востоке Азии. М.,1951. С. 70–73.

Датируется на основании содержания отписки и отметки о подаче.

Blog

1599 г., сентября 10. – Грамота в Березов воеводе Ивану Волынскому о построении храма в вотчине князей Алачевых Коде