Язык религии: философско-когнитивный анализ

Вид материала

Третий параграф «Понятийный аппарат онтосемантики»
Вторая глава «Семантическая и онтологическая специфика языка религии»
Третья глава « Язык религии в социокультурном процессе: генезис и эволюция»
Третий параграф «Модусы перевода языка религии: языки диалога»
Список основных публикаций

Подобный материал:

1 2 3 4 5

^{второй параграф «Методологическая парадигма исследования».}^{Автор предпринимает углубленный анализ теоретической специфики и методологического значения когнитивного анализа языка религии и экспликации понятийных конструкций авторского дискурса. Соответственно, параграф включает в себя три подраздела: 1) специфика философско-когнитивного анализа языка религии; 2) структура символогии и ее религиоведческий статус; 3) методологический статус онтосемантики.}

^{Поскольку предназначение языка религии, по мнению автора, непосредственно связано с определением смысла ее бытия, то в этом вопросе исследование приближается к главной цели философии религии. Справится ли философско-когнитивный дискурс, предполагающий подход к религии через смысл, с выполнением такой сверхзадачи? С одной стороны, проблема заключается в том, как выйти через религиозный смысл, репрезентированный в языке религии, на смысл самой религии, а с другой стороны, возникает вопрос, язык религии создает ее определенность и определимость или, напротив, является лишь продуктом, элементом религии? Эти вопросы оказываются в центре обоснования специфики философско-когнитивного анализа языка религии.}

^{В первой части параграфа внимание автора сосредоточено на трех важнейших направлениях анализа: философской основе методологии, методологических возможностях и обязательствах когнитивного дискурса и его методологическом значении. Диссертант считает необходимым аргументировать свою позицию в решении дискуссионной проблемы взаимоотношений философии и религиоведения, резюмируя, что когнитивный подход демонстрирует теснейшее взаимодействие философии религии и теории религии. Автор актуализирует эвристичность онтологического закона когниции, обоснованного Э. Кассирером в продолжение традиции И. Канта, и эксплицирует три его составляющие –}^{принцип «пересотворения» реальности в когнитивном процессе, принцип репрезентационного (символогического) механизма смыслообразования, принцип единства когнитивных механизмов при формальном многообразии репрезентаций.}^{Детерминантой механизмов «пересотворения» (сакрализации) бытия в религиозном репрезентационном процессе выступает неспособность найти основания и смысл этого бытия в себе самом и в окружающем природном и социальном мире, следовательно, смысл бытия религии непосредственно связан с креативными возможностями религиозного сознания и языка, которые, в свою очередь, обусловлены когнитивными способами смыслообразования и репрезентации религиозного смысла. Таким образом, очевидна связь между религиозным смыслом бытия, онтологизированным в языке религии, и смыслом бытия самой религии – ее фундаментальной когнитивной функцией сакрализации бытия. Этот вывод принимается за основу обоснования языка сущности религии, в отличие от языков религиозных проявлений.}

^{Анализируя}^{методологические возможности и значение когнитивного подхода к языку религии, диссертант исследует соотношение методов классического и когнитивного религиоведения, аргументирует необходимость методологической преемственности. Это касается, в частности, принципов компаративизма, апостериоризма, генетического и исторического методов эволюционизма, структурализма и функционализма. При сопоставлении психоаналитического и онтопсихологического инструментария обоснованы авторские предпочтения в выборе онтопсихологической методологии (А. Менегетти), а также гуманистической психологии (А. Маслоу, Э. Фромм, В. Франкл). Для объяснения своих когнитологических ориентиров диссертант, во-первых, дает сравнительную характеристику двух направлений в когнитологии – репрезентационализма и коннекционизма и аргументирует выбор методологии первого подхода, усматривая в нем продолжение традиции Э. Кассирера. Во-вторых, дается обоснование размежевания антропоцентрической позиции когнитивного дискурса с позицией когнитивизма, эксплицируемого как религиозно-философский дискурс когнитологических изысканий, оппонирующий, прежде всего, неопозитивистскому вызову (Я. Бабур, Ф. Уотс, М. Вильямс и др.).}

^{Резюмируя результаты анализа специфических возможностей и задач когнитивного дискурса, диссертант заключает, что такой подход демонстрирует единство философской и когнитологической стратегий исследования языка религии через категории смысла и символа, выступая систематизатором и катализатором междисциплинарного изучения религии. Иначе говоря, когнитивный дискурс языка религии, благодаря своей философской методологической основе, позволяет установить связь между религиозным смыслом бытия, онтологизированным в языке религии, и смыслом бытия самой религии. Последний непосредственно связан с креативными возможностями религиозного сознания и языка, которые, в свою очередь, обусловлены когнитивными способами смыслообразования и репрезентации религиозного смысла.}

^{В поисках третьего интегратора, который бы стал методологическим ядром когнитивного изучения религии, приблизив к решению проблемы парадигмального плюрализма и мировоззренческого антиномизма в религиоведении, автор анализирует взаимосвязь символогии и религиоведческой когнитологии и правомерность идентификации философско-когнитивного дискурса языка религии как символогического дискурса. Для подтверждения предположения, что именно симвология соединяет философский и когнитивный подходы к языку религии, во второй части параграфа предпринимается анализ специфики и значения символогии как междисциплинарного учения и метода, заложенных в трудах Э. Кассирера и его последователей. В диссертации предлагается авторская концептуализация понятия символа и символогии, аргументируются причины размежевания с когнитивистской позицией «символизма», а также преимущества символогического подхода к языку религии по сравнению с семиотическим. По мнению автора, в методологическом плане симвология так же шире семиотики, как и в предметном рассмотрении (где символизация представляется более широким процессом, чем обозначение), поскольку, инструментально используя более эвристичную, чем знак, категорию символа, предпринимает не только культурологическое, лингвистическое и семантическое, но также онтологическое и психологическое исследование продуктов сознания и когнитивных процессов.}

^{Третья часть параграфа посвящена конкретизации символогической методологии исследования в рамках обоснования авторской инструментальной методологии, соединяющей семантический и онтологический подходы в онтосемантическом дискурсе, поскольку язык религии репрезентирует как онтосемантическую сущность (смысл бытия религии в языке религии), так и онтосемантические проявления религии (бытие религиозных смыслов в религиозных языках).}

^{Предпринятое в работе обоснование методологического статуса онтосемантики включает в себя анализ взаимосвязи онтологии и семантики, где автор вступает в преемственный диалог с Э. Кассирером, А. Менегетти и П. Рикером, которые предлагают оригинальные программы «усиления» семантического исследования онтологическим. Позиционируя интересы и объект онтосемантики, диссертант детализирует предмет исследования. С целью определения места онтосемантики среди других когнитивных наук представлен сравнительный анализ: 1) онтосемантики и выделенных автором пяти видов когнитивной семантики – концептуальной, фреймовой, коннекционной, репрезентационной, коннотационной; 2) онтосемантики и когнитивной лингвосемантики; 3) онтосемантики и психосемантики; 4) онтосемантики и онтопсихологии.}

^{Изучение потенциала работающих в области когнитологии наук позволило автору обосновать необходимость когнитологического самоопределения и разработки обобщенной теоретической и инструментальной онтосемантической методологии, наилучшим способом отвечающей задачам исследования языка религии, что, в свою очередь, дало возможность разработать параметры, аналитические модели исследования языка религии и операциональные схемы концептуализации основных понятий, которые представлены в конце параграфа. Подводя итоги решения методологических задач, автор резюмирует, что когнитивная философия, скорректировавшая выводы символогии, когнитивной семантики и онтопсихологии, идет путем онтосемантики, сконцентрировав усилия на законах репрезентации религиозного смысла и способах его онтологизации.}

^{Третий параграф «Понятийный аппарат онтосемантики»}^{посвящен экспликации авторского понятийного аппарата, обоснования его специфики и целесообразности введения новых терминов, которые в дальнейшем используется и конкретизируется при анализе языка религии. Многозначность большинства когнитивных терминов обусловлена междисциплинарным характером когнитологии и дискуссионностью ее концептуальных категорий. Это обстоятельство потребовало строгости и определенности онтосемантического понятийного аппарата, который отличается определенной новизной, однако поддерживает сохранение терминологической преемственности.}

^{Когнитологическая экспликация различных философских и психологических концептов, систематизированных в диссертационном исследовании, предполагает соответствующую понятийную корреляцию. С другой стороны, онтосемантическая методология исследования обусловила акцентированное уточнение понятийного аппарата ряда когнитивных наук. Прежде всего, это касается категорий психосемантики, лингвосемантики, психолингвистики и лингвокультурологии. Следовательно, речь идет, во-первых, об операционализации общеизвестных понятий в онтосемантическом дискурсе, а во-вторых, о введении новых, собственно онтосемантических понятий, которые, в свою очередь, приобретают в диссертационном исследовании религиоведческую специфику в соответствии с его задачами.}

^{Понятийный аппарат онтосемантики опирается на терминологию, принятую в когнитологии, но имеет свою специфику в соответствии с задачами и логикой операциональных схем авторского дискурса. Для экспликации языка религии как когнитивного процесса и пространства диссертант вводит пять новых понятий: 1)}^{символизирующий (символогический) процесс}^{(СП) – когнитивный репрезентационный процесс языка религии; 2)}^{копулятивность}^{– определенность связи как принцип, механизм, закон и основа СП; 3)}^{семасфера}^{– смысловое пространство языка религии; 4)}^{символосфера}^{– онтологизированное смысловое пространство языка религии; 5)}^{триалектика}^{– утроение мира, креативный принцип семасферы религии и религиозного проекта жизни, определяющий содержание религиозного СП.}

^{В дальнейшем изложении предлагаются определения и обоснование концептуализации авторских понятий, а необходимый круг остальных понятий, связанных с анализом языка религии, достаточно подробно раскрывается с позиций онтосемантического подхода. Соответственно выстраивается и операциональная схема концептуализации категориального аппарата, включающая три направления категоризации основных понятий: 1) терминология экспликации смысла; 2) терминология экспликации символа; 3) терминология экспликации языка.}

^{В рамках указанных направлений автор систематизирует и сопоставляет семантические и символогические термины, уточняя собственный подход к их определению и предлагая авторские понятийные формулировки. В первом подразделе это касается таких категорий, как}^{«смысл», «значение», «информация».}^{Концептуализированы понятия}^{идеального,}^{анагогического,}^{аутентичного,}^{коннотативного}^и^{денотативного}^,^{ментального, образного смысла.}^В^{архитектонике смысла диссертант различает три его типа в соответствии с уровневым критерием: 1)}^{актуальный смысл – смысл-процесс}^{; 2)}^{пропозициональный, или мнемонический смысл, – смысл-константа;}³⁾^{субстанциональный смысл – смысл-инвариант.}^{Проблема релевантности религиозного смысла в онтосемантическом дискурсе решается путем дифференциации объекта и предмета языка религии с использованием авторских понятий}^{смысла-объекта СП}^и^{смысла-предмета СП, где смысл-предмет}^{– это}^{референтно-реалитивный}^{смысл, онтологизированный в языке религии как латентный религиозный смысл, а}^{смысл-объект}^{– это}^{референтно-имажинативный}^{сакрализованный смысл, онтологизированный в языке религии как явный религиозный смысл.}

^{Во втором подразделе параграфа концептуализируются понятия}^{религиозной репрезентации}^и^{копулятивности}^{как ее когнитивного механизма, анализируются когнитивные различия категорий}^{символа}^и^знака,^{а также эксплицируются параметры}^{символизирующего процесса}⁽^СП)^и^{символосферы}^{как центральных понятий онтосемантики.}^{Третий подраздел параграфа содержит обоснование понятийной модели языка, где представлена концептуальная модель языка религии, включающая в себя пять операциональных схем, которые содержат базовую, функциональную и содержательную матрицу определения предмета исследования и демонстрируют комплексный подход к его изучению. Когнитивная модель языка религии и типологическая модель религиозных языков разработаны на основе исходной гипотезы исследования с использованием онтосемантической методологии.}

^{Резюмируя экспликацию пролегоменов, диссертант формулирует основные концепты и расставляет стратегические акценты, которые реализуют авторский замысел. В онтосемантическом дискурсе язык предстает не как выражение религиозных значений, а как фундаментальное понятие, вмещающее в себя категории религиозного смысла и смысла бытия религии, а также процесс конструирования смысла. Бытие языка религии обнаруживает неразрывную связь с бытием религии, а онтологизация религиозного осмысления бытия мира и человека в ее языке – с семантикой ее бытия. Следовательно, язык религии эксплицируется как способ бытия религиозного смысла, который реализует смысл бытия самой религии.}

^{Вторая глава «Семантическая и онтологическая специфика языка религии»}^{решает главные аналитические задачи диссертационного исследования, реализуя его парадигму на сущностном уровне изучения религии. Углубление в корень онтосемантической проблемы языка религии требует аргументации детерминант взаимозависимости специфики религиозного смысла и способов его онтологизации. Взаимодействие семантики и онтологии языка религии, закономерности и продукты такого взаимодействия составляют проблемное поле, которое и определяет координаты анализа.}

^{Для выяснения онтосемантической сущности языка религии и его продуктов в}^{первом параграфе «Язык как способ бытия религиозного смысла: семасфера и символосфера религии»}^{исследуются основополагающие семантические характеристики религиозного сознания, а также детерминанты онтологизации религиозного смысла. Три подраздела параграфа посвящены соответственно анализу трех проблем: 1) специфики религиозной семасферы; 2) специфики религиозной символосферы; 3) закономерностей бытия смысла в языке религии.}

^{В первом подразделе диссертант типологизирует характеристики семасферы религии, определяет специфические особенности}^{смысл-процесса}^и^{смысл-константа,}^{анализирует взаимодействие актуального и пропозиционального (константного) религиозного смысла, выясняет закономерности его «анагогизации» и идеализации (нуминозный, апофатический, профетический). Анализ решает задачу обоснования главной идеи, что «сакральность» смысла является содержательной характеристикой, семантической универсалией, которая объединяет все выделенные типы религиозного смысла, детерминирует его имманентные признаки (амбивалентность и дихотомичность), а также сущностную специфику (сакрализованность), обусловленную символогичностью природы последнего. Автор сопоставляет понятия сакрального и сверхъестественного смысла и аргументирует свой вывод о том, что сакральный смысл следует понимать как сакрализованный продукт онтологизации референтно-реалитивного смысл-предмета в языке религии и превращения его в референтно-имажинативный смысл-объект. В рамках семантического решения проблемы релевантности обоснованы специфика «религиозного субъективизма» и деструктивный потенциал конфессионализма как продукта абсолютизации пропозиционального смысла.}

^{Во втором подразделе параграфа анализ сосредоточен на когнитивной, функциональной и аксиологической специфике религиозного символа как способа бытия смысла, а также онтосемантической специфике символосферы религии в ее пространственно-временных границах. В диссертации представлена классификация символов религиозного типа, разработанная на основе когнитивных критериев и семантических оснований. В рамках экспликации религиозного символа как аксиологической категории автор поднимает актуальный вопрос о легитимированности продуктов языка религии и аргументирует различия между феноменами религиозной легитимации общечеловеческих ценностей и легитимации собственно религиозных ценностей в различных сферах социализации религии.}

^{В последнем подразделе параграфа решается проблема семантических и онтологических приоритетов в детерминации специфики религиозных семантических универсалий. Для этого в работе обсуждаются вопросы о закономерности религиозной копулятивности, о когнитивном «прорыве» религии и об онтологическом аспекте релевантности религиозного смысла. В первом вопросе автор показывает различия между семантическими и онтосемантическими копулятивностями, выделяя три закономерности иерархического взаимодействия семантических константных уровней языка религии.}

^{По мнению диссертанта, главным когнитивным детерминантом сакрализации мира в религиозном сознании является уникальный копулятивный механизм, реализованный в языке религии, обеспечивающий когнитивный «прорыв» религии в триединый}^¹^{сакрализованный мир, специфику семасферы религии и специфику религиозной трансценденции. Обоснование этого концепта в онтосемантическом ключе содержит}^{экспликацию инверсионного взаимодействия (перестановки) смысл-объекта и смысл-предмета в языке религии, где религиозные значения как онтосемантические копулятивности, содержащие пропозициональные смыслы, в религиозном сознании и языке выполняют когнитивную функцию религиозных «знаний».}

^{На этой основе в диссертационной работе анализируется проблема фактуальности и верифицируемости продуктов языка религии, релевантность которых обусловлена спецификой символогической онтологизации религиозного смысла (}^{перестановки смысл-объекта и смысл-предмета в религиозном СП): символ как способ бытия смысла отождествляется с самим смыслом, поэтому язык религии способен превращать семантику религиозных объектов в их онтологию. Автор резюмирует, что онтологическая специфика языка религии определяет его семантическую специфику, поэтому любой смысл на языке религии становится сакрализованным и гипостазированным. Следовательно, когнитивная специфика и структурные закономерности языка религии определяются не врожденной спецификой природы когнитивных религиозных процессов, а спецификой религиозного СП и закономерностями онтологизации религиозного смысла в языке религии, онтосемантический статус которого выше статуса религиозного сознания и определяет специфику религиозного когнитивного процесса.}

^{Выяснению того, как и почему это происходит, каковы механизмы смыслообразования и онтологизации смысла в языке религии посвящен}^{второй параграф «Архитектоника и механика языка религии: закономерности и детерминанты»,}^{где диссертант предпринимает попытку заглянуть в когнитологическую «лабораторию» производства религиозного смысла, анализируя структурные параметры и когнитивные механизмы религиозного СП на основе онтосемантических принципов исследования религиозной когниции.}

^{В работе представлена копулятивная схема религиозного СП, в}^{архитектонике которого выделяются три многофункциональных структурных элемента, или когерентных этапа: 1)}^{символизирования}^{(смыслообразования, объективации и репрезентации-оформления смысла); 2)}^{символизации}^{(наделения смыслом вещей и явлений окружающего мира); 3)}^{интерпретации}^{(толкования символогического смысла, осмысления и переосмысления символогической формы). Диссертант предлагает обоснование полихронной и политопной формул религиозного СП в его субъективационном и объективационном (интерсубъективном) измерениях, анализирует единство синхронного и диахронного механизмов копуляции в религиозном СП, в соответствии с различением двух типов религиозных копулятивностей (внутренней и внешней), а также эксплицирует секторную архитектуру пространства как проекцию когнитивной структуры языка религии.}

^{Анализ механики языка религии сосредоточен на исследовании трех когнитивных конструктов, обозначенных как копулятивная проекция в религиозном СП, религиозная точка копуляции и религиозная установка-фильтр. Если экспликация копулятивной проекции в диссертационном исследовании объясняет механику гипостазирования, то точка копуляции определяется как энергетический узел связи, активизирующий и регулирующий всю динамику копулятивного механизма. По мнению диссертанта, копулятивная дисгармония создает диссонансный смысл и точку копуляции. Стремление к гармонизации мира специфически реализуется в религиозном СП, что подразумевает структурную организацию семантических копулятивностей, приведение смыслов в определенный (религиозный) порядок посредством пропозициональных механизмов СП. Вместе с тем, результаты религиозного упорядочения сами создают «мониторы отклонения», искажающие жизненные функции (А. Менегетти).}

^{Установка-фильтр эксплицируется диссертантом как первичный конструкт механизма религиозной копуляции, формирующий в семантическом поле личности не только специфические религиозные потребности, но и мировоззренческие и ценностные ориентиры. В работе обоснована комплементарность установки-фильтра и религиозной веры, а также религиозного опыта как переживания присутствия объекта веры и «обратной связи» с ним. Диссертант расставляет акценты в решении дискуссионной проблемы бессознательных структур религиозного СП, его суггестивных и катарсисных механизмов, специфики механизмов религиозного замещения, а также предлагает свой концепт «трансперсональных» конструктов бессознательного и социокультурных инвариантов (транскультурных символов). Результаты анализа систематизирует операциональная схема онтосемантической механики религиозного СП, позволяющая эксплицировать конструкцию и последовательность действия копулятивных механизмов любого модуса языка религии, как и любого его элемента или признака.}

^В^{третьем параграфе «Язык как субстанциональный инвариант религии: статус и функции»}^{представлено обоснование связи между религиозным смыслом бытия, онтологизированным в языке религии, и логикой бытия самой религии, обусловленной ее фундаментальной когнитивной функцией сакрализации бытия. Для этого в работе ставится задача эксплицировать квант религиозного смысла, который соединяет смысл-объект и смысл-предмет, являясь инвариантным смыслом языка религии, и превращает последний в субстанциональный инвариант самой религии. Диссертант решает эту задачу, фокусируя внимание на трех вопросах:}¹⁾^{квант религиозного смысла; 2) религиозный проект жизни; 3) сущностный статус и функции языка религии.}

^{В поиске субстанционального религиозного смысла автор обращается к семантике жизнеутверждения, имплицитно представленной в смысл-предмете языка религии и реализуемой в идее спасения и религиозном проекте жизни без смерти. В этой связи анализируется специфика религиозного взгляда на мир и проекта жизни в триедином сакрализованном мире.}^{Инвариантный квант религиозного смысла эксплицируется автором как семантическая константа смысл-предмета религиозного СП – семантика жизнеутверждения, победы жизни над смертью. Обоснован вывод, что смысл-объект религиозного СП сакрализует предметный смысл, придает ему религиозные формы посредством специфических механизмов онтологизации в языке религии, где продуктом и инструментом инверсии объекта и предмета является религиозный проект жизни в триедином сакрализованном мире, предопределяющий зависимость от третьего мира и служение ему.}

^{По мнению диссертанта, триалектический способ гармонизации бытия представляет собой конституирующий принцип семасферы языка религии, религиозной организации времени и пространства, проекции когнитивных практик любой конфессиональной культуры, ее ценностей и смыслов. Исследование показало, что именно взаимозамещение объекта и предмета языка религии обеспечивает легитимность последнего, как и его особый (субстанциональный) статус в системе религии. Подтверждением такого вывода служит анализ функциональной специфики языка религии, предпринятый в последнем подразделе параграфа.}

^{В диссертационной работе дифференцированы два класса функций языка религии, обусловленных его онтосемантической спецификой и закономерностями – когнитивно детерминированные и социокультурно детерминированные функции языка религии и религиозных языков. Такая классификация обусловлена позиционируемой в работе дифференциацией первично-когнитивных и вторично-когнитивных (социокультурных) источников и детерминант религиозного СП. Диссертант отмечает условность дихотомической систематизации, поскольку эти классы функций являются комплементарными, как и типы религиозного СП (субъективационный и объективационный), составляющие структурную основу функционирования языка религии. В числе когнитивных функций анализируются смыслообразующая, сакрализующая, экспрессивно-суггестивная, когнитивно-компенсирующая (психотерапевтическая), а в системе социокультурных функций языка религии особенно значимыми представлены регулятивная, коммуникативная, легитимирующая, мнемоническая функции.}

Резюмируя итоги второй главы, диссертант подчеркивает, что субстанциональный инвариант религии формируют не врожденные когнитивные конструкты и механизмы сознания и бессознательного, а социокультурно детерминированные закономерности архитектоники и механики религиозного смыслообразования и онтологизации смысла в языке религии, которые определяют специфику религиозной семасферы и символосферы. Исследование закономерностей сакрализации смысла в религиозном СП и специфики кванта религиозного смысла позволяет заключить, что язык религии является субстанциональным инвариантом религии, ее субстанциональной функцией. Соответственно, в онтосемантическом дискурсе все когнитивные и социокультурные функции религии определяются и реализуются при посредничестве ее полифункционального языка.

В заключение дается обобщенное определение языка религии, который представляет собой – 1) язык религиозного сознания и религиозной культуры как религиозная модификация языка человеческой психики и культуры; 2) способ формирования, репрезентации, трансляции и воспроизводства религиозного смысла явлений бытия, сакрализующий окружающий мир и бытие человека в мире; 3) в пространственно-временном измерении – единство религиозного символизирующего процесса, семасферы и символосферы религии; 4) язык сущности религии, ее субстанциональный инвариант, который определяет семантическую специфику религиозного сознания и социокультурно трансформируется в многообразные религиозные и конфессиональные языки (языки религиозной культуры, личности, институций и т.п.); 5) функциональный инвариант религии, детерминирующий механизм ее когнитивных и социокультурных функций и способ реализации религиозного проекта жизни в сакрализованном мире.

^{Третья глава « Язык религии в социокультурном процессе: генезис и эволюция»}^{несет меньшую концептуальную нагрузку, чем две предыдущие, выполняя задачи детализации и коррекции итогов исследования на его завершающем этапе. Для этого диссертант обращается к филогенетической ретроспективе и социокультурному измерению проблемы, к закономерностям генезиса и эволюции атрибутивных и модусных свойств языка религии в историческом пространстве и времени. В}^{первом параграфе «Археология языка религии: смыслогенез и символогенез»}^{представлено авторское видение зарождения когнитивных конструктов и механизмов религиозного СП в трех плоскостях анализа: 1) этапы символогенеза; 2) генезис инвариантного смысла; 3) закономерности}^{эволюции религиозной символосферы. Этим вопросам посвящены соответствующие подразделы параграфа.}

^{Исследование генезиса и эволюции языка религии обнаруживает ряд закономерностей: во-первых, историческую первичность религиозного символа, а, следовательно, и языка религии по сравнению с другими языками современной культуры; во-вторых, закономерный путь смыслогенеза от универсальных глубинных «символов жизни» через семантику жизнеутверждения к когнитивному «прорыву» в триалектику миров и формированию религиозного проекта жизни в сакрализованном мире, реализуемого посредством языка религии; в-третьих, три этапа обретения жизненного смысла человеком: 1) этап зарождения смысла и символа в языке мифа; 2) этап обретения смысла через триалектическое соединение миров в языке религии; 3) этап обретения смысла через разделение миров в языке секулярной культуры. В работе обоснован вывод, что рождение символа означает не только конец единовластия языка первобытного мифа, но и рождение языка религии, а с ним – рождение самой религии. Диссертант подчеркивает, что религиозный смыслогенез неотделим от символогенеза, а «говорящее» бытие человека и осмысленного им мира зарождается одновременно с символизирующим процессом, а также резюмирует, что язык религии унаследовал от языка мифа изоморфизм формы и содержания репрезентации, символа и референта, смысл-предмета и смысл-объекта.}

^{Итоги исследования этапов символогенеза и закономерностей эволюции религиозной символосферы подтверждают обоснованную диссертантом гипотезу о субстанциональной инвариантности языка религии, поскольку демонстрируют, во-первых, зависимость генезиса религии от генезиса ее языка, а во-вторых, наличие преемственности религиозных верований различных эпох и народов, сохранение архаических элементов в языках мировых религий. Аргументирован вывод, что язык религии осуществляет многоуровневую контаминацию архаических и новейших элементов религиозной символосферы, формируя инвариантную семасферу религии, где «вневременные» символогические формы являются результатом социализации древних символов (прасимволов).}

^Во^{втором параграфе «Язык религии и религиозные языки: типологическая специфика»}^{на основе экспликации языка сущности религии предпринят анализ второй ипостаси языка религии, выражающей его дифференциальную специфику, – религиозных языков социокультурных явлений. Внимание автора сосредоточено, преимущественно, на экспликации языка религиозной культуры и религиозной личности.}

^{Диссертант предлагает свое определение религиозной культуры в когнитивном аспекте рассмотрения, а также дает характеристику языка народной религиозной культуры. Изучение проблемы «народной» религии в онтосемантическом ключе показывает, во-первых, что подобные явления эксплицируются как языки народной культуры (национальных культур), а не религии, обусловленные онтосемантическими копулятивностями не вероисповедного, а культурно-исторического уровня религиозной культуры, поскольку именно они формируют язык любой народной религиозной культуры. Более корректным, по мнению диссертанта, будет использовать термины «народная православная культура», «сибирская мусульманская культура» и т.п., а не термины «народное православие», «сибирский ислам» и т.п.}

^{Во-вторых, онтосемантический анализ этого вопроса показывает, что язык народной культуры является всецело зависимым от культурно-исторического контекста эволюции и достаточно не зависимым от религиозно-идеологического содержания языка, поэтому очевидна неправомерность отождествления конфессионально-церковной идеологии с традициями конкретной народной культуры, а культурной идентичности – с религиозной, а также «титулования» конфессий по степени их «укорененности» в народной культуре.}

^{Диссертант приходит к заключению, что религиозный язык репрезентирует семантические признаки, присущие определенным состояниям религиозного СП в субстратных проявлениях религии и аргументирует вывод о наличии у любого религиозного языка атрибутивых признаков языка религии (инвариантного квант-смысла). В работе предложена схема иерархического взаимодействия религиозных языков, которая имеет родо-видовую основу и сложную уровневую структуру систем и подсистем, где горизонтальный срез обнаруживает социокультурные и культурно-конфессиональные модификации, а вертикальный – институциональные и субстратные, которые структурируются по разным основаниям в иерархии систем элементов.}

^{Анализируя различные критерии для типологизации символизирующей религиозной личности, диссертант считает наиболее эвристичным уровень символизирующей способности, ее креативного потенциала, или оценка способности к смыслообразованию. Соответственно выделяются три типа символизирующей личности, по которым может оцениваться и когнитивная функция субъекта религиозного СП: творцы символов, адаптаторы (интерпретаторы) символов и потребители символов.}

^{В диссертации обосновано заключение, что религиозный язык личности представляет собой когнитивную модель уникальных субъективационных СП, формирующих специфику индивидуального семантического пространства и влияющих на формирование языков религиозной культуры, одновременно находясь под влиянием последних. При всей своей индивидуальной неповторимости, язык религиозной личности, как и любой религиозный язык, содержит инвариантные квант-смыслы и структуры языка религии, являясь продуктом его модификации. По мнению автора, критерием типологии религиозных языков является социокультурная составляющая проекта жизни в триедином мире, которая «уточняет» его мировоззренческую специфику и детерминирует модификации объективационных СП. Поскольку специфика религиозно-конфессиональных языков обусловлена культурно-историческими особенностями происхождения и эволюции, автор считает целесообразным называть такие дифференциальные модификации языками религиозно-конфессиональных культур, а не конфессий.}

^{Третий параграф «Модусы перевода языка религии: языки диалога»,}^{как и второй, посвящен решению критериологическо-диагностические задач религиоведческой онтосемантики. В диссертации обоснован вывод, что перевод языка религии на другие языки (социокультурные или дискурсивные) означает выход из религиозной семасферы и религиозного СП, переход в другое семантическое пространство и, как следствие, наделение религиозных онтосемантических копулятивностей и категорий коннотативным смыслом, отличным от религиозного. Диссертационное исследование демонстрирует важность различения внутреннего и внешнего векторного модуса, детерминирующего трансформацию языка религии.}

^{Резюмируя результаты анализа, диссертант приходит к заключению, что главным идентификационным механизмом при определении признаков языка религии и диагностики религиозных явлений служит факт наличия или отсутствия онтосемантических констант языка религии, которые определяют субстанциональную специфику и задают сущностные свойства религиозных языков. Главным идентификационным критерием номинируется различение модусной и атрибутивной специфики онтосемантических конструктов, поскольку религиозные языки можно заимствовать и использовать как форму нерелигиозных явлений, в то время как на языке религии говорит только религия и его позаимствовать невозможно. Последнее обстоятельство, по мнению автора, позволяет, в частности, различать религиозные и нерелигиозные языки фанатизма, экстремизма, терроризма и других полисемантичных феноменов.}

^{В работе акцентирована диалоговая сторона философско-когнитивного анализа языка религии, его гуманистическая составляющая. Подводя итоги онтосемантического анализа проблемы взаимодействия языков культуры, диссертант аргументирует вывод, что верный выбор модуса перевода языка религии предопределяет взаимопонимание в диалоге культур и конфессий, а также в диалоге религиоведения и теологии.}

^В^{Заключении}^{подводятся итоги исследования, намечаются перспективы дальнейшей научной деятельности в рамках выбранного направления. Результаты исследования свидетельствуют о перспективности углубления онтосемантического анализа когнитивной проблематики языка религии в таких направлениях, как разработка экспериментальной онтосемантики в качестве основы диагностической идентификационной критериологии и идентификационного религиоведения; нейропсихолингвистическое и онтопсихологическое углубление онтосемантической методологии в сфере бессознательных репрезентационных механизмов; онтосемантическая концептуализации языка светской культуры и др.}

^{Предложенный в диссертации онтосемантический подход, безусловно, подлежит дальнейшей разработке и разноуровневой коррекции. Вместе с тем, сама проблема концептуализации религии в философско-когнитивном дискурсе, решение которой исходит из необходимости и возможности онтосемантического подхода, независимо от конкретных результатов его использования, является актуальной для философии религии и может послужить дополнительным стимулом для дальнейших дискуссий в проблемной области языка религии.}

^{Список основных публикаций}

^{по теме диссертации}

^{Монографии, учебные пособия}

^{1. Ересько М.Н. Язык религии: смысл и символ (Опыт онтосемантического анализа): Монография. – Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2007. – 436 с. – 27,3 п. л}^.

^2.^{Ересько М.Н. Введение в диалоговое религиоведение: Учебное пособие. – Тюмень: «Печатник», 2006. – 204с. – 13,5 п. л}^.

^3.^{Ересько М.Н. Религиозная культура Тюменской области: единство человеческих ценностей в различиях конфессиональных традиций: Учебное пособие. – Тюмень: «Печатник», 2007.}^{– 250 с. – 16,5 п. л}^.

^{Статьи в уставных изданиях}

^{4. Ересько М.Н. Специфика религиозного символа // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. – 1983. – № 1. – С.60-70. – 1,1 п. л.}

^{5. Ересько М.Н. Взаимодействие светских и религиозных идентичностей как социологическая проблема // Вестник Тюменского государственного университета. – 2006. – № 1. – С.110-117. – 0,7 п. л.}

^{6. Ересько М.Н. Специфика религиозного смысла: онтосемантический дискурс // Вестник Тюменского государственного университета. – 2007. – № 1. – С.75-80. – 0, 6 п. л.}

^{7. Ересько М.Н. Язык религии: пролегомены к когнитивному дискурсу}^//^{Религиоведение. –}^2007.^–^{№ 2}^.^{– С. 98-115. – 1,4 п. л.}

^{8. Ересько М.Н.}^{Специфика религиозной репрезентации: семантика и онтология // Религиоведение.}^–^2008.^–^{№ 2.}^–^{С. 95-107.}^–^{1,1 п. л.}

^9.^{Ересько М.Н.}^{Легитимация религии: когнитивные критерии статусной диагностики}^{// Известия высших учебных заведений. Социология. Экономика. Политика.– 2008. – № 3. –}^{С. 10-13.}^{– 0,8 п. л.}

^10.^{Ересько М.Н. Религиозная личность в когнитивно-социологическом измерении}^{// Вестник Тюменского государственного университета.}^–^2008.^–^{№ 4.}^–^{С. 30-38.}^–^{0,7 п. л.}

^{11. Ересько М.Н.}^{Язык религии в учении Э. Кассирера: философско-когнитивный дискурс // Вестник Московского государственного университета. Серия 7. Философия.}^–^2008.^–^{№ 5.}^–^{С. 93-109.}^–^{0,9 п.л.}

^{Статьи в научных сборниках, материалы коллективных изданий и конференций}

^{Ересько М.Н. Языки духовной культуры и язык образования}^{/ Духовно-нравственные ценности в образовательном пространстве России (}^VII^{Рождественские образовательные чтения): Материалы всероссийской научно-практической конференции (5-6 февраля). Тюмень: ТюмГНГУ, 2008.}^{– 0,2 п. л.}
^{Ересько М.Н. Религиозный символ как ценностная категория: проблема легитимации / Философия ценностей: Религия, право, мораль в современной России: Материалы}^IV^{международной научной конференции (Курган, 10-11 апреля 2008 г.). Курган: Изд-во Курганского государственного университета, 2008.}^–^{0,3 п. л.}
^{Ересько М.Н.}^{Легитимационные механизмы социализации религии: когнитивные критерии анализа / Современное общество и социология: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (Туапсе, 24-26 сентября 2008 г.). Тюмень: Изд-во Тюменского государственного университета, 2008.}^–^{0,4 п. л.}
^{Ересько М.Н. История религии: Учебное пособие / Под ред. И.Б. Муравьева. Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2007. – 49,8 п. л. (В соавторстве: Адаев В.Н., Иванов А.Г., Муравьев И.Б. Симонов С.А., Тухтаров И., Усманов Н.)}
^{Ересько М.Н. Когнитивный подход в социологии религии: проблема символа / Тезисы докладов и выступлений на Всероссийском социологическом конгрессе «Глобализация и социальные изменения в современной России»: В 16 т. – Т. 10. – М.: Альфа-М, 2006. – 0,4 п. л.}
^{Ересько М.Н.}^{Когнитивная методология изучения религии в парадигме диалогового религиоведения}^/^{Религиоведение как междисциплинарная наука. Международная теоретическая конференция. (СПб., 27-30 марта 2006 г.). – Санкт-Петербургский государственный ун-т, 2006. /}^http^{: //}^relig^.^philosophy^.^pu^.^ru^/^konf^_^{religiovedenie}^.^htm^{. – 0,1 п. л.}
^{Ересько М.Н. Диалоговое религиоведение: когнитивный подход / Естествознание и гуманизм. Сборник научных работ / Под редакцией Н.Н. Ильинских. – Т. 3. – № 1. – Томск: «Вайар», 2006. – 0, 8 п. л.}
^{Ересько М.Н. Диалог ценностей и диалоговое религиоведение: когнитивный дискурс / Машины. Люди. Ценности: Материалы Международной междисциплинарной научной конференции, посвященной 85-летию со дня рождения проф. С.М. Шалютина (Курган, 20-21 апреля 2006 г.) – Курган: Изд-во Курганского госуниверситета, 2006. – 0,5 п. л.}
^{Ересько М.Н. Социология религии в когнитивном дискурсе /}^XVI^{Уральские социологические чтения: Социальное}^{пространство Урала в условиях глобализации}^–^XXI^{век. Материалы Международной научно-практической конференции}^{. (}^{Челябинск,}^{7-8 апреля 2006 года): В 3 ч. / Отв. ред. С.Г. Зырянов.}^{– Ч.}^III^–^{Челябинск: Центр анализа и прогнозирования,}^{2006. – 0,8 п. л.}
^{Ересько М.Н. Религиозная культура Тюменского региона: единство в многообразии / Тюмень. Между прошлым и будущим: В 3 тт. – Т. 2. Дорога к храму. – Тюмень: ООО «Кронос», 2006. – 0,6 п. л.}
^{Ересько М.Н. Конфессиональные особенности современных религиозных организаций Тюменской области /}^{Конфессии и религиозные объединения в Тюменской области: Справочник / Ярков А.П., Ересько М.Н., Видт И.Е., Мальчевский А.В. и др. Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2005. – 9 п. л.}
^{Ересько М.Н. Определенность и определимость религии как онтологическая проблема / Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): в 5 т. Т. 2. – М.: Современные тетради, 2005. – 0,1 п. л.}
^{Ересько М.Н. Психосемантическое пространство религиозной идентичности: диалог ценностей / Этнопсихологические и социокультурные процессы в современном обществе: Материалы Второй Международной научной конференции (22-24 сент. 2005 г.) / Отв. Ред. В.В. Гриценко. – Балашов: Изд-во «Николаев», 2005. – 0,4 п. л.}
^{Ересько М.Н. Методологические проблемы диалога светской и религиозной культуры в семантическом пространстве школьного религиоведения / Диалоговое религиоведение в современной школе: проблемы статуса, образовательной стратегии и тактики / Материалы регионального круглого стола. Тюмень,}^{14 октября 2005 г. / Под ред. Ересько М.Н. – Тюмень: Феликс, 2005. – 2,5 п. л.}
^{Ересько М.Н. Религиоведческий профессионализм в парадигме регионального религиоведения / Сибирь на перекрестье мировых религий: Материалы Второй Межрегиональной конференции / Новосибирский государственный ун-т.}^–^{Новосибирск, 2005. – 0,6 п. л.}
^{Ересько М.Н.}^{Символическое пространство религиозной традиции заговора: генезис и социокультурная эволюция / Живая традиция заговора Сибири: сакрально-ритуальный дискурс знахарской практики / Под ред. Карабулатовой И.С. – Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2005. – 1,5 п. л.}
^{Ересько М.Н. Исторические этапы и типология религиозной культуры Тюменского края / Словцовские чтения: Материалы докладов и сообщений Х}^VI^{Всероссийской научно-практической краеведческой конференции, 17-18 ноября. 2004 г. Часть 1.}^–^{Тюмень: Изд-во Тюменского государственного ун-та, 2004.}^–^{0,4 п. л.}
^{Ересько М.Н. Религиозное самоопределение и перспективы межкультурного согласия / Проблемы социально-культурной адаптации мигрантов из стран СНГ в приграничных зонах Российской Федерации. Материалы Международной научно-практической конференции. Тюмень, 7-8 октября 2004 г. / Под ред. Карабулатовой И.С., Трофимовой О.В., Ермаковой Е.Е. Часть}^II^.^–^{Тюмень: Мединфо, 2004.}^–^{0,4 п. л.}
^{Ересько М.Н. Символизация религии как явление глобализации / Глобализация и региональная культура: методологические проблемы изучения. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, 28 октября 2004 г. / Под общей редакцией Е.Н. Ярковой.}^–^{Тюмень: Мединфо, 2004.}^–^{0,3 п. л.}
^{Ересько М.Н. Символ как язык культуры / Язык культуры как интенсивный фактор формирования общественного сознания: Материалы межвузовской научно-практической конференции.}^–^{Тюмень: Изд-во Тюменского государственного нефтегазового ун-та, 2003.}^–^{0,3 п. л.}
^{Ересько М.Н. Художественный тип символа: проблема генезиса / Художественная культура как феномен.}^–^{Тюмень: Изд-во Тюменского государственного ун-та, 2002.}^–^{0,6 п. л.}
^{Ересько М.Н. Специфика и эволюция православной символики / М.Н. Ересько / Славянские истоки словесности и культуры в Западной Сибири. Часть 2.}^–^{Тюмень: Изд-во Тюменского государственного ун-та, 2001.}^–^{0,4 п. л.}
^{Ересько М.Н. Религиозные поиски: проблема подлинности духовных ориентиров / Человек и мир. Межвузовский сборник научных трудов.}^–^{Вып. 4.}^–^{Тюмень: Изд-во Тюменского государственного нефтегазового ун-та, 2001.}^–^{0,4 п. л.}
^{Ересько М.Н. Религиозный феномен культуры и современное религиоведение / Особенности изучения феномена культуры в системе социально-гуманитарных наук: Материалы научно-практической конференции.}^–^{Тюмень: Изд-во Тюменского государственного нефтегазового ун-та, 2000.}^–^{0,3 п. л.}
^{Ересько М.Н. Символ в духовной эволюции общества / Духовные процессы в условиях социальных преобразований. Тюмень: «Вектор Бук», 1997. – 0,3 п. л.}
^{Ересько М.Н. Символ в первобытной мифологии как предпосылка генезиса религии / Генезис и функционирование общественного сознания.}^–^{Уфа: Изд-во Башкирского госуниверситета, 1991.}^–^{0,9 п. л.}
^{Ересько М.Н. К характеристике символа в религиозном сознании / Атеизм, религия, культура, личность. Уфа: Изд-во Башкирского госуниверситета, 1990. – 0,3 п.л.}
^{Ересько М.Н. Закономерности и особенности функционирования символов в системе общественного сознания /}^XXVII^{научная конференция Омского политехнического института. Деп. ИНИОН АН СССР № 36189 от 25.11.1989 г.}^–^{0, 6 п.л.}
^{Ересько М.Н. Концепция религиозного символизма М. Элиаде / Актуальные проблемы атеистического воспитания. М.: Изд-во Московского госуниверситета, 1983. – 0,4 п. л.}

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

Ересько Марина Николаевна

язык религии:

философско-когнитивный анализ

Изготовление оригинал-макета

Ересько М.Н.

Подписано в печать

Тираж 100 экз.

Усл. п.л. 2,3

Московский государственный университет

им. М.В. Ломоносова

Отпечатано в Издательстве МГУ им. М.В. Ломоносова

Заказ №

119991, ГСП-1, Москва,

Ленинские горы,

1-й гуманитарный корпус МГУ им. М.В. Ломоносова

1 Понятие «когнитивный» производно от понятия «когниция» (в когнитологии – познание, познавание) и употребляется в диссертации как синоним понятий «ментальный», «познавательный» и «смыслообразующий», связанный с любыми операциями со смыслом, любыми формами символогических репрезентаций, механизмами психических процессов. Применительно к понятиям «анализ», «дискурс», «исследование» термин «когнитивный» употребляется как синоним термина «когнитологический», производного от понятия «когнитология», или когнитивная наука, означающего комплекс различных наук как междисциплинарный проект изучения мыслительных процессов. Следовательно, термин «когнитивный дискурс», по существу, соединяет в себе значения понятий «когнитивный» (предметный аспект) и «когнитологический» (методологический аспект).

2 См. Яблоков И.Н. Религиоведение: Учебное пособие. М.: Гардарики, 2004. С. 299.

3 См. Спасибенко С.Г. Социология человека. М.: Экслибрис-Пресс, 2007. С. 346-350.

4 См. Забияко А.П. Категория святости. Сравнительное исследование лингворелигиозных традиций. М.: Издательский дом «Московский учебник-2000», 1998. С. 33-34.

1 См. Тощенко Ж.Т. Фантомы общественного сознания и поведения // Социологические исследования. 2004. № 12. С. 3-15.

2 См. Хабермас Ю. Будущее человеческой природы / Пер с нем. М.: Издательство «Весь мир», 2002. С. 129.

1 См. Сагатовский В.Н. Бытие идеального. СПб.: ООО «Издательство Петрополис», 2003. С. 54.

2 См. Порус В.Н. О перспективах религиоведения / Философско-методологические проблемы изучения религии Материалы конференции. РАГС, Институт философии РАН. М., 2004. С. 77-78.

3 См. Философско-методологические проблемы изучения религии (РАГС, Институт философии РАН) Материалы конференции 28-29 октября 2003 г. М., 2004. С. 4.

4 См. Писманик M.Г. Религиоведческие размышления // Религиоведение, 2006. № 3. С. 192-193.

1 В философском дискурсе проблемы логической семантики разрабатывали Р. Карнап, Л. Витгенштейн, Б. Рассел, К. Поппер, Г.Х. Вригт, Я. Хинтикки, а проблемы мышления, языка и культуры – Э. Кассирер, В. Виндельбанд, О. Шпенглер, С. Лангер, Б.А. Фохт, М.К. Мамардашвили, А.Ф. Лосев, С. Аверинцев, В.В. Бибихин, М.М. Бахтин, Г. Фреге, П. Рикер, М. Фуко, Ж. Делез, Ж. Бодрийар, Г. Бейтсон, А.А. Леонтьев, Е.А. Басин, В.В. Давыдов и др. Вопросы семиотики и семантики исследовали Р. Барт, Ю. Лотман, В.Н. Топоров, В.В. Иванов, Ю.Д. Апресян, Б.А. Успенский, И.А. Мельчук и др.

2 Проблемы лингвистической семантики и лингвокультурологии рассматривают также В.А. Маслова, Н.Б. Мечковская, М.М. Маковский, Н.Г. Комлев, Е.М. Верещагин, Л.П. Крысин, А.А. Брагина, В.Г. Костомаров. В решении проблемы соотношения языка и культуры имеются различные подходы и направления исследования. Язык как субстрат культуры и инструмент ментального упорядочения мира исследуется В.Н. Топоровым, В.В. Ивановым, Н.И. Толстым, Т.В. Цивьян, Т.М. Судником, Ю.А. Сорокиным, Н.В. Уфимцевой и др. Э.С. Маркарян, Г.А. Брутян, С.А. Атановский, Е.И. Кукушкина анализируют язык как отражение культурной реальности. Когнитивный подход к языку разрабатывается в трудах Ю.Н. Караулова, И.А. Стернина, Ю.Д. Апресяна, А.Е. Кибрика, А.А. Залевской, А.В. Рябовой, П.А. Стаценко и др.

1 См. Deacon T.F. The Symbolic Species: The Co-evolution of Language and the Brain. New York: W.W. Norton & Company, inc., 1997; Daddesio T.C. On minds and symbols: The relevance of cognitive science for semiotics. Berlin; N.Y.: de Gruyter, 1995; Черниговская Т.В., Деглин В.Л. Проблема внутреннего диалогизма (нейрофизиологическое исследование языковой компетенции) / Ученые записки Тартуского Университета, Труды по знаковым системам. Тарту, 1984, вып.17, 48-67; Черниговская Т.В. Нейронауки и лингвистика: как совместить парадигмы? / Междисциплинарность в науке и образовании, СПб, 2001; Тульвисте П. Культурно-историческое развитие вербального мышления: (Психологические исследования) / Тарт. Гос. ун-т. Таллин: Валтус, 1988; Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков/ Пер. с англ. А.Д. Шмелева под ред. Т.В. Булыгиной. М.: «Языки русской культуры»,1999; Фрумкина Р.М. Психолингвистика: что мы делаем, когда говорим и думаем. М.: ГУ ВШЭ, 2004; Насонова Л.И. Обыденное сознание как социокультурный феномен. М.: «Знак», 1997 и др.

2 Cassirer E. Language and myth. New York- London: Harper, 1946; Cassirer E. Symbol, myth and culture: Essays & lectures of Ernst Cassirer, 1935-1945. New Haven - London: Vale univ. press, 1979; Кассирер Э. Познание и действительность. Понятие субстанции и понятие функции. М.: ИТДГК «Гнозис», 2006; Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998; Кассирер Э. Философия символических форм. Том 1. Язык. М.; СПб.: Университетская книга, 2002; Кассирер. Э. Сущность и действие символического понятия / Кассирер Э. Избранное: Индивид и космос. М.: СПб.: Университетская книга, 2000; Langer S.K. Mind: an essay on human feeling. Vol. I. Baltimore-London: Johns Hopkins univ. press, 1967; Лангер С. Философия в новом ключе: Исследование символики разума, ритуала и искусства: Пер. с англ. С.П. Евтушенко /Общ. ред. и послесл. В.П. Шестакова. М.: Республика, 2000.

3 См. Менегетти А. Мир образов / Пер. с итальянского. Изд. 3-е, испр. и доп. М.: ННБФ «Онтопсихология», 2005; Менегетти А. Образ и бессознательное: Учебное пособие по интерпретации образов и сновидений / Пер. с итальянского. М.: ННБФ «Онтопсихология», 2000.

1 Традиции эволюционизма, заложенные в трудах Г. Спенсера, Л. Моргана, Дж. Стефанса, Ф. Боаса, А.Н. Веселовского, Б.Ф. Поршнева, Б. Малиновского, А. Радклифф-Брауна, Л. Леви-Брюля, В. Вунда, продолжили в различных методологических направлениях Ф. Патнэм, Ф. Кашинг, А. Флетчер, Э. Смит, У. Пауэлл, Л. Уайт, Дж. Стюард, К. Гирц, Д.П. Мердок, Э. Лич, Р. Бенедикт, М. Мид, В. Тэрнер, Н. Гудмен, Т. Шварц, М. Коул, С. Скрибнер, Э. Ротхакер, М. Ландманн и др.

2 См. Barbour J. G. Myths, models & paradigms. London: SCM Press. Ltd, 1974; Bertalanffy L. Robots, men & minds: Psychology in the modern world. New York: G. Braziller, 1967; Campbell J.J. The language of religion. New York: The Bruce Company Pub., 1971; Eaton R.M. Symbolism and truth: An introduction to the theory of knowledge. 2-nd ed. New York: Dover Pub., 1964; Symbolic anthropology: A reader in the study of symbols.and meanings. New York: Columbia univ. press, 1977; Goldsmith E.E. Ancient pagan symbols. Detroit: Gale research, 1976; Progoff I. Jung's psychology and its social meaning. New York: Julian press, 1953; Progoff I. The symbolic and the real. New York: McGraw book Comp., 1973; Rasmussen D.K. Symbol and interpretation. Hague: M. Nighoff, 1974 и др.

Blog

Язык религии: философско-когнитивный анализ