Президиуме Российского Философского общества. Если первая монография
| Вид материала | Монография |
- Президиуме Российского Философского общества. Если первая монография, 2068.09kb.
- Российская академия наук российское философское общество секция «теория и методология, 2492.98kb.
- Северо-Кавказский государственный технический университет Ставропольское отделение, 60.46kb.
- Первая международная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Проблемы современного, 42.91kb.
- Статья из Вестника Российского философского общества, №3, 2000, 85.94kb.
- Н. Г. Баранец Метаморфозы этоса российского философского сообщества в XX веке Ульяновск, 23654.89kb.
- Вестника Российского Философского Общества за 2002 год была опубликована краткая обзорная, 200.57kb.
- Н. Г. Баранец Метаморфозы этоса российского философского сообщества: в XIX начале, 5421.14kb.
- Министерство образования и науки Российской Федерации гоу впо «Северо-Кавказский государственный, 62.84kb.
- В. В. Петров Оптическая запись информации. Научное эссе, 262.33kb.
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
РОССИЙСКОЕ ФИЛОСОФСКОЕ ОБЩЕСТВО
СЕКЦИЯ «ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ ТВОРЧЕСТВА»
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ НАУКИ
МОНОГРАФИЯ
Москва 2003
Методологические проблемы науки. Монография. (Под ред. А.Н. Лощилина, Н.П. Французовой). – М.: РФО, 2003. – 136 с.
Научное издание
Р е ц е н з е н т ы:
доктор философских наук, профессор Титов В.А.,
доктор философских наук, профессор Васильев В.А.
Коллективная монография является шестой коллективной работой, которая посвящена систематическому обобщению, изложению идей и опыта работы членов секции «Теория и методология творчества» при Президиуме Российского Философского общества. Если первая монография «Философия творчества» была посвящена теоретическим и методологическим проблемам творчества; вторая: «Творчество и развитие культуры» – анализу роли творчества в развитии культуры; третья - «Творчество в пространстве и времени культуры», - проблемам творчества как феномена культуры; четвертая - «Развитие науки и творчество» – проблемам научного творчества; в пятой – «Методологические проблемы творчества» - методологическим и методическим проблемам творчества, то в данной монографии рассматриваются методологические и методические проблемы научного творчества.
Работа может быть полезной для исследователей креативной проблематики, для интересующихся проблемами творчества, для студентов и аспирантов, а также для подготовки курсов и спецкурсов по философии культуры, философии творчества, которые имеют непосредственную соотнесенность с выделенной проблематикой.
Авторский коллектив:
Бушуев Н.Н. (5.2.), Гордиенко А.В.(5.3.), к.ф.н., доц. Гришунин С.И. (1.4.), д.ф.н., проф. Игнатьев В.А. (4.1.), д.ф.н., проф. Лощилин А.Н. (2.1.), Лощилина М.А. (3.1.), к.ф.н., доц. Маркелов В.Е.(5.3.), к.ф.н., проф. Метленков Н.Ф. (1.3.), Мурченко А.Э. (3.4.), к.ф.н., доц. Недзвецкая Э.А. (2.1., 2.2.), к.ф.н., доц. Нестерова О.А.(3.2., 3.3.), Светлов С.В. (4.2.), Седов С.Н. (5.1.), к.ф.н., доц. Семенов С.Н.(1.1.), Тихомирова Е.А. (3.1.), д.ф.н., проф. Французова Н.П. (1.2.), Черняева В.В. (5.1.).
Коллективная монография «Методологические проблемы науки» рекомендована к печати бюро секции «Теория и методология творчества» при Президиуме Российского Философского общества.
Российская академия наук,
Российское Философское общество,
Секция «Теория и методология творчества»
П Р Е Д И С Л О В И Е
Коллективная научная монография «Методологически проблемы науки» публикуется в соответствии с планом работы секции «Теория и методология творчества при Президиуме Российского Философского общества на 2003. Данная монография является продолжением коллективной работы по систематическому обобщению, изложению и развитию теоретических и методологических идей и опыта работы членов секции «Теория и методология творчества» при Президиуме ФО СССР, а затем Российского Философского общества в ХХ, начале ХХI вв.
На протяжении последних десятилетий проводилась большая работа по исследованию сущности творчества, разработке общей теории творчества, исследованию сущности и структуры творческих способностей, основных предпосылок и детерминант творческой деятельности, положительных и отрицательных сторон творческой деятельности, по разработке и апробации методик обучения творческой деятельность и др. Хотя в центре внимания находились вопросы методологии, методов и методик творческой деятельности, но не было специальной обобщающей работы по данной теме, в связи с чем возникла необходимость специального обращения к данной проблематике.
Необходимость обращения к данной проблематике связана с тем, что методологические и методические проблемы науки и научного творчества постоянно находились в центре внимания многих выдающихся философов (Ф. Бэкон, Р. Декарт, Гегель, К.Маркс, В. Соловьев и др.). Различные методологические и методические аспекты в той или иной степени определяются любом научном исследовании, в определенной степени используются в рамках диссертационных исследований, в творческой деятельности. Следует особо отметить фундаментальные работы в этом направлении И.П. Мамыкина, Г.Я. Буша и др. Эвристические и методические особенности тех или иных методов научной и технической деятельности нашли свое отражение в ряде исследований отечественных и зарубежных авторов. Но, к сожалению, до сих пор нет обобщающей работы по рассмотрению проблемы соотношения методологии, методов и методик творческой деятельности. Это во многом определяется тем, что разные исследователи отдают предпочтение определенной методологии в рассмотрении творческой деятельности и определение творчества простирается от понимания его как уникальной разновидности человеческой деятельности до признания творчества в качестве атрибута материи. И поэтому можно говорить о том, что данный разброс в методологии вносит определенный разнобой и в определении тех или иных методов творчества. В этой связи данную работу вполне можно рассматривать, как попытку найти некоторый методологический фундамент общей теории творчества. Связать проблемы методологии, методов и методик творческой деятельности в некоторую концептуальную систему. Разумеется, что пока авторы и редакторы не ставили и не ставят перед собой задачу дать полные и исчерпывающие ответы на все вопросы по данной проблеме. Но мы надеемся, что работа в этом направлении может быть продолжена в дальнейшем для чего и делается пока первый шаг.
1. ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ МЕТОДОЛОГИИ
1.1. ТВОРЧЕСТВО КАК МЫШЛЕНИЕ
И КАК КАТЕГОРИЯ ФИЛОСОФИИ
Во всяком подлинно содержательном мышлении (а в особенности – в творчестве), все его компоненты постоянно переходят друг в друга, сбрасывают с себя те внешние формы, в которых они существуют, сохраняя инвариантную соотнесенность с предметом мышления. Слова, фиксирующие определенную совокупность абстрактных знаний, превращаются в образы и ценностные отношения; образы обретают смыслы и значения, выражающие нечто иное, чем они сами (т.е. приближаются к символическим словам-понятиям, знакам), а также оказываются ценностно насыщенными; оценки воплощаются в наглядные символические образы и обозначения (близкие к понятиям) положительных и отрицательных состояний предмета мысли.
Общую картину этого процесса можно представить следующим образом: по мере приближения к противоречию, как сущности творческой проблемы, ее словесная (языковая) формулировка (отражающая прежде всего старое, устоявшееся понимание) начинает внутренне распадаться, (поскольку имеющиеся слова-понятия не соответствуют потенциально новому смыслу), раскрывая свою образную и оценочную составляющие, в стандартных процессах мышления "скрытые" под словесно-понятийной (знаковой) оболочкой. С другой стороны, установившиеся, ставшие стереотипными образы и оценки, связанные с данной проблемой, под влиянием выявившегося противоречия начинают не только усложняться и изменяться (новое "видение" и отношение), но и, часто, проявляют тенденции к переходу в другие формы – привычные образы оцениваются как неадекватные и получают ценностный статус отвергаемого "старого", прежние оценки переходят в негативные образы устаревшего состояния предмета; образы и оценки, прежде зачастую "неявные", становятся предметом рефлексии, требующей их осознания и словесно-понятийной формулировки (при возникновении новых направлений в искусстве всегда возникает словесно-понятийная полемика с "традиционализмом" и новая терминология). Т.е. весь привычный комплекс понятий (знаний), образов (переживаний), ценностных ориентаций (оценок) "остраняется" и приходит в движение, обнаруживает свою сложную природу и внутреннее единство.
Затем на первый план выходят образные компоненты, порожденные во многом знаниями о проблеме, но воплощающими их в свободной и изменчиво-активной форме, движение которых направляется ценностными ориентациями на новое, искомое и желанное состояние, на цели (ценности) реализовать которые позволит его достижение. Именно в образной форме происходит первичный синтез противоположных моментов, который затем оценивается на соответствие поставленным целям (а иногда – и на достижение новых, заранее не осознававшихся) и формулируется словесно-понятийно, что позволяет соединить новое содержание мышления с предшествующим, осознать, сформировать и закрепить его в культуре. Следует особо отметить то, что образные и оценочные компоненты творческого мышления не являются феноменами "первичного" уровня психики – чувственности, т.е. простыми представлениями и стихийными эмоциями. Это – феномены "вторичного", равноуровневого с понятиями статуса – т.е. подобные символам и художественным образам, ценностным нормам развития форм сознания (морали, эстетического). В образах творческого мышления существенно то, что они не просто отображают единичные особенности предмета (реального или вымышленного), а выражают нечто иное, наполнены смыслом, значением. Также и те оценочные отношения, которые направляют ход творческого мышления, выступают как определенные нормы, отражающие систему ценностей, определяющих позитивно оцениваемые способы и результаты его (целостность, эстетичность, экономичность, экологичность, простота, эффективность и т.д.).
Соответственно, прямым источником творческих решений не является "подсознание" (А.Т.Шумилин), или "подвалы сознания" – "созерцание образов" (В.В.Налимов), т.е. низшие уровни психики по отношению к логико-понятийному мышлению. Чувственный материал из "кладовых" подсознания вовлекается в процессы творческого мышления, но в них он выступает лишь "сырьем" для построения образов высшего уровня, наполненных смыслом и значением принципиально отличным от его "наглядного" содержания (для открытия А.Кекуле важны не облик и кривляние увиденных им в воображении сцепившихся в кольцо обезьян, а образ различных структур в пространстве, переносимый на строение органических молекул, в связи с чем "обезьяны" выступают как образный знак и символ).
Творчество в своих существенных чертах определяется психическими феноменами высшего, "вторичного" уровня (и даже сверхсознательными принципами и структурами, обобщающими и мгновенно реализующими опыт мышления – то, что В.В.Налимов называет "предмышлением", т.е. порождением и изменением смыслов, является скорее "надмышлением").
В этом плане плодотворным представляется обращение исследователей творчества к разработанному Л.С.Выготским концепции "внутренней речи".
Внутренняя речь по Л.С.Выготскому – это не использование словесных знаков, а прямое оперирование со смысловой стороной слов, не выражение мыслей при помощи слова, а осуществление мышления через речь. При этом слова в подобной речи концентрируют в себе целые спектры значений, в т.ч. и волевых, эмоционально-аффективных, тесно связанных с широким контекстом. "Здесь слово как бы вбирает в себя смысл предыдущих и последующих слов, расширяя почти безгранично рамки своего значения. Во внутренней речи слово гараздо более нагруженно смыслом, чем во внешней. Оно…является концентрированным сгустком смысла".1
Однако, нам представляется, что понятие "внутренней речи", во всяком случае в его классической интерпретации Л.С.Выготским, все-таки делает излишне большой упор на единство мышления именно с речью, с его словесно-понятийным компонентом, в то время как это является лишь одной из сторон мышления как целостного процесса (именно с этой стороны его характеристики и были открыты Л.С.Выготским). Поэтому понятие "внутренняя речь" с нашей точки зрения, является внутренне противоречивым, поскольку "речь" рассматриваемая с таких позиций уже оказывается не только "речью", но проявлением более глубокой сущности – целостного мышления, протекающего в единстве знаний-понятий, образов-переживаний и оценок-ценностных ориентиров.
Творчество в этом плане по своему содержанию выступает как обновление и создание новых смыслов, а с другой стороны, как создание новых "слов" (понятий), обозначающих новые уровни постижения бытия. Поэтому творчество по его содержанию можно интерпретировать и как своеобразную операцию обобщения, поскольку раскрытие более высоких смыслов и формирование соответствующих слов объединяет в некоторые классы ранее не познанные или изолированные компоненты реальности. С технологической стороны это свойство творческого мышления также раскрывается через категорию синтеза противоположностей, поскольку в данном случае находится не абстрактно общее (в чем, как справедливо отмечалось В.И. Лениным, также есть диалектика), но специфическое, уникальное, существующее лишь в конкретных условиях общее между несовместными во всех других условиях предметами мысли.
Именно направленность творчества на изменение смыслов и создание новых слов делает невозможным сознательный контроль за его процессом – у дискурсивного сознания просто нет смыслов и слов, чтобы непрерывно осознавать этот процесс. Синтезируемые противоположности уже потеряли свои старые смыслы и названия, но ещё не обрели новых, в связи с чем, полное, соответствующее формальной логике изложение сути творческого достижения становиться возможным лишь после завершения самого процесса творчества и установления его "обратной связи" с предшествующими, уже освоенными сознанием, уровнями понимания мира, его интерпретацией в рамках этой связи и словесным обозначением.
В развиваемом нами подходе к пониманию творчества большую роль играет понятие (категория) смысла, как одной из важных характеристик творческой ситуации и творческого процесса.
Следует отметить, что эта категория не находилась в XX веке в центре внимания отечественной философии, рассматриваясь почти исключительно в логико-лингвистическом контексте, как синоним значения, или в ее психологическом или даже обыденном понимании.
Одним из первых обратился к проблеме смысла как к ключевой проблеме "современной философии языка" Р.И.Павиленис, развивший понимание смысла как составной части концептуальной картины мира, обобщающий познавательный опыт человечества.2 Значительный интерес представляет исследование психологии смысла (во многом выходящее в философскую проблематику) Д.А.Леонтьева, определяющего смысл как категорию "неклассической психологии", как способность отделять себя от мира и, в то же время, находиться в объективной связи с ним.
Наибольшее внимание в контексте нашей проблематики привлекает понимание Д.А.Леонтьевым "жизненного смысла", который есть объективная характеристика места и роли объектов, явлений и событий действительности и действий субъекта в контексте его жизни. Жизненный смысл объективен, ибо не зависит от его сознания, при этом он индивидуален, неповторим. Это не психологическое, а скорее метафизическое понятие…3
Следует также отметить содержательную рецензию Г.Г.Дилигенского на данную работу, определяющего смысл как психический регулятор отношений человека с миром, проявляющийся в разнообразных психических явлениях (в т.ч. в переживания, эмоциях и т.д.) и считающего, что в онтологической характеристике характеристики смысла теряет свое значение оппозиция "объективное-субъективное" в силу их тесного слияния и взаимопереходов.4
Наконец, в недавнее время, к проблеме "метафизики смыслов" обратился Н.Б.Хидиятов, видящий "онтологию смысла" в раскрытии укорененности в мире разумного начала и имманентной логики развития самого мира. "Смысл с необходимостью возникает в точки пересечения, взаимодействия мира с человеком как мыслящим существом." Далее отмечается, что смысл объективно выражает значение чего-либо, "доопределяет" на уровне человеческого сознания формы всеобщего взаимодействия объективного мира, придает им ценностный и целевой аспект, осуществляет "оправдание" мира, "нацелен на целое", на бытие, является всеобщей формой реализации сознания, создает "поле" в котором "движется" весь человеческий дух, связан со способностью трансценденции по отношению к миру. В конечном итоге смысл связывается с "объективным значением" всего, существующего в мире и с проявлением духовной основы мира и человека.5
Применительно к нашему пониманию творчества как духовного движения в смысловом пространстве и качественного преобразования смыслов, проблема смысла обретает следующие аспекты.
Смысл – это безусловно не только психологическое или логико-лингвистическое, но и философское ("метафизическое") понятие, которое охватывает с определенной стороны все духовно-культурные феномены, показывая именно отношение, позицию человека в его неразрывной связанности с объективной реальностью бытия. Смысл не сводится ни к "значению" чего-либо для человека (или для культуры или даже Духа в целом), что излишне "субъективизирует" его; ни к общей характеристике познавательного опыта человека, что также излишне "гносеологизирует" его. Можно согласиться с тем, что именно к понятию "смысл" вполне применим постмодернистский метод отказа от традиционных "бинарных" оппозиций "объективное-субъективное", поскольку его главное содержание – именно "встреча" человеческого духа с конкретной бытийной ситуацией, их взаимообусловленность и взаимовлияние. Однако смысл действительно "онтологичен", в него входят и реальное взаимодействие компонентов определенного фрагмента бытия; и позиция человека, одновременно и включенного в это бытие, и способного "выйти" за его ситуативные пределы; и, наконец, весь комплекс "представленности" этой ситуации в человеческом духе (знание об объективных связях и содержании ситуации в целом и ее отдельных компонентов; эстетико-символическое образное ее переживание; оценка ее значения в рамках системы ценностных ориентаций субъекта). При этом "проявленный" осознанный, постигнутый смысл ситуации "дополняется" и "усиливается" неизбежным фактом наличия "невыявленного", более широкого и глубокого ее смысла, связанного с ее включенностью в более широкие сферы реальности и культуры, ее отнесенностью к бытию в целом. Именно осознание в той, или иной степени неполноты, неадекватности, противоречивости смысловой ситуации в целом, или ее отдельных аспектов (отображение реальности, отношение к ней человека, состояние его духовного освоения ситуации) служит непосредственным источником творческой активности, мотивирует ее, побуждает к движению в смысловой сфере, переходу в новые смысловые "пространства", на новые ее уровни, изменяющие постижение ситуации, дающее ее новые осмысления и возможности выхода за ее пределы и перехода к иной ситуации в реальном, или духовном плане.
Для нас важно то обстоятельство, что категория "смысл" приложима лишь к целостному мышлению, смысловая реальность многомерна и свободно оперирует с противоположными аспектами, выступает как постоянная соотнесенность конкретного, единичного смыслового наполнения данной ситуации не с абсолютным "трансцендентальным означаемым", но с исторически и "географически" определенным смысловым потенциалом общечеловеческой культуры (совокупного духовного опыта) и с абстрактной полнотой возможных проявлений всего потенциала реального бытия в рамках данной ситуации.
Соответственно, творческий акт в любом случае означает изменение позиции творца в смысловой ситуации, в сочетании с изменениями и (или) отображенной в ней всечеловеческой бытийной реальности, и (или) компонентов его духовного отношения к ней. Это и означает переход к иной смысловой ситуации, связанный либо с сопряжением данной ситуации с другой смысловой реальностью и созданием нового, синтетического смыслового пространства, либо с углублением и развертыванием смыслового содержания этой ситуации; либо с коренной переработкой ее в принципиально новое смысловое образование. В любом случае творческий акт "расширяет" смысл ситуации в двух направлениях – вовлекая новые смысловые ресурсы из общекультурного поля и новые факторы осмысления из внекультурной до этого (не освоенной в данном отношении) сферы бытия, ставя преобразованную ситуацию в качественно новые позиции в культуре и бытии, находясь на которых прежде противоречия оказываются "снятыми", т.е. разрешенными. В целом всякое творчество, непосредственно направленное на реальное преобразование материальной действительности, одновременно связано и с изменениями в осмыслении этой действительности и отношения к ней, т.е. приобретает и духовное "измерение"; а всякое творчество, непосредственно направленное на преобразования в духовной сфере, приводит и к изменениям в отношении человека к миру, т.е. имеет и "онтологическое" содержание.
Рассмотрение проблематики творчества через категорию смысла придает постижению творчества подлинно философский характер, поскольку связывает его проблематику с важнейшими вопросами определения места человека в мире и его глубинных взаимоотношений с миром в целом, а также сущности и специфики человека и возможности постижения бытия самого по себе.
Если смысл – это место встречи человека с бытием, то творчество – это процесс их активного взаимодействия, своеобразного диалога. Смысловая характеристика творчества позволяет обосновать тройственную детерминацию творческого акта: индивидуальной духовной активностью творца (единичный смысл), имеющимся в его распоряжении потенциалом общечеловеческой духовной культуры (общая смысловая основа – социально-исторический аспект) и доступными творцу возможностями, силами и свойствами бытия (материал для нового осмысления), в совокупности создающими актуальное и потенциальное смысловое поле творчества.
Раскрывается и потенциальная возможность двух источников (а, соответственно, и путей) творческой активности. Первый – возникновение конкретной новой потребности (цели), недостижимой (т.е. бессмысленной) в рамках наличной смысловой ситуации, обуславливает "остранение" имеющихся смыслов и поиски путей их преобразования, обеспечивающего осмысленность данной частной цели, т.е. ее реализацию в новом смысловом пространстве (целевой поиск). Второй – осознание неполноты, явной незавершенности наличной смысловой ситуации в целом, обуславливающее стремление к ее дополнению и изменению, переосмыслению и обновлению (общий поиск).
Понимание творчества как преобразование смыслов определяет и общие характеристики его методологических и технологических оснований.
Творчество как объективно ориентированное, направленное на поиск и реализацию реальных возможностей бытия, целостное и содержательное мышление является открытым процессом постоянного взаимодействия с реальностью (через осмысление наличной информации, опыта, образных компонентов, моделей и т.д.), причем новое смысловое содержание в нем не содержится имплицитно в старом и не выводится аналитическим путем (как в формально-логических исчислениях), но является эмерджентным и синтетичным, возникающим не из абсолютного "небытия", а из конкретного потенциала имеющихся культурных смыслов и бытийных возможностей.
Технологической моделью подобного смыслового мышления является движение через выявление, развертывание и синтезирование противоречий.
Если творчество понимается как неразрывно связанное со сферой человеческого смысла, оно само оказывается принципиально центральной категорией для современной философской мысли.
Уникальность творчества состоит в том, что в нем одновременно проявляется и специфика человека как социально-культурного, деятельного существа, способного к смысловой трансценденции по отношению к миру и к активно-преобразующему отношению к существующей ситуации; и факт наличия, собственной активности и содержательности внечеловеческого и внекультурного бытия; а также их неразрывной связанности, согласованности, взаимной "откликаемости", взаимодействия.
Дело в том, что итогом творчества могут быть признаны только жизнеспособные сами по себе, независимо от своего творца, новые реалии, причем их формирование оказывается связанным с определенными (диалектическими) закономерностями. Соответственно, философски осмысленный факт успешного творчества утверждает наличие не пустоты; не абсолютно пластичной реальности, которой можно придать любые формы; не замкнутого и недоступного человеку "инобытия"; а, напротив, наличие открытого для взаимодействия, качественно определенного, обладающего собственными свойствами и внутренними источниками активности Бытия. Отношение творца к нему оказывается диалектическим, поскольку цели творца реализуются через выявление, учет и использование реальных свойств и возможностей предмета его деятельности. Поэтому именно в творчестве мы имеем возможность обнаружить не только "сопротивление" бытия нашей деятельности, но и наличие в нем активных, движущих и созидательных сил, которые становятся явными и постижимыми для нас потому, что они сливаются с нашей духовной, субъективной активностью, проявляются в нас самих, в нашем творящем духе.
В целом можно сказать, что в феномене творчества удостоверяется существование содержательного и активного бытия и факт "присутствия" в нем человека, его бытийной "укорененности".
Сложившееся в настоящее время отношение к философским проблемам творчества как к второстепенным в общем спектре развития философии вряд ли является оправданным. Их реальное место в философии глубоко раскрыл А.Ф.Лосев в своей "Диалектике мифа" (1930г.): "Антиномия сознания и бытия синтезируется в творчестве. Чтобы творить надо, очевидно, как-то затратить сознание вообще или какие-нибудь его стороны, но оставаться в области сознания для творца недостаточно и надо, чтобы это сознание как-то переходило в бытие и оставалось в нем. Абсолютная мифология есть креационизм, или теория творчества. Творчество никак не удается понять большинству представителей "науки". И неудивительно. Чтобы понять творчество, надо понять сознание". Далее, А.Ф.Лосев приводит "диалектическую формулу" выведения "сознания" как необходимость самопротивопоставления "всего" "самому же себе", а так как ничего кроме "всего" нет, то значит оно имеет сознание, и отмечает, что если бы мы глубже понимали категорию "сознание" "во всей необходимости, самостоятельности и несводимости на все прочее, то мы поняли бы такую же необходимость, самостоятельность и несводимость категории творчества."6
Таким образом, категория "творчество" понимается А.Ф.Лосевым как одна из абсолютных, предельных категорий философии, характеризующая взаимосвязь бытия с сознанием, т.е., на нашем уровне рассмотрения проблемы, связь человека, как обладателя сознания с миром в целом. При этом, поскольку А.Ф.Лосев понимает "абсолютную мифологию" как "диалектику вообще",7то именно диалектика и является с его точки зрения истиной теорией творчества.
Представляется, что категориальный статус понятия "творчество" в философии действительно должен быть весьма высок, и наиболее полно он раскрыт в изложенных выше идеях А.Ф.Лосева.
Творчество – это выражение наиболее существенной стороны отношения сознания (духа) к бытию (миру), раскрытие их живого и диалектического единства, поскольку здесь сознание не просто как-то относится к бытию, но участвует в реализации созидательных сущностных сил бытия, соединяется с бытием в процессе их совместного взаимного преобразования. При этом в творчестве потенциал развития бытия реализуется в наиболее полном, совершенном виде. Это – онтологическая сторона категории творчества.
Рассматривая творчество в гносеологическом аспекте, можно отметить, что именно творчество выступает высшим и созидательным проявлением мышления как деятельности сознания, именно оно создает все содержание сознания.
В антропологическом плане, творчество является родовой сущностью человека, выражая специфику его отношения к окружающему миру, главный механизм его саморазвития и важнейшее содержание деятельности.
В культурологическом аспекте, творчество раскрывает механизм развития и обогащение культуры, формирования ее содержания, способ культурного освоения "натуры".
Наконец, в аксиологическом плане, творчество выступает одной из важнейших базовых ценностей для человека.
Таким образом, категориальный статус творчества в философском мышлении представляется нам несомненным, причем это одна из ключевых категорий философии, раскрывающая сущность связи человека с бытием, миром.