Інформаційне повідомлення про позачерговий 43 з’їзд Комуністичної партії України

Вид материала

Документы

Содержание Соци­альная дискретность означает обособленный характер жизнедеятельности людей Противоречия функционирования Противоречия развития Противоречие сущности

Подобный материал:

• Закон україни, 2652.18kb.
• Виклик часу І компартія україни доповідь першого секретаря Компартії України, 804.78kb.
• Інформаційне повідомлення про внесення іноземної інвестиції відповідно до статті, 17.24kb.
• Перше інформаційне повідомлення про міжнародну науково-практичну конференцію, 62.14kb.
• Програма комуністичної партії україни комуністична партія України, приймаючи Програму,, 628.47kb.
• Прес-служба Міністерства закордонних справ України, 19.27kb.
• Інформаційне повідомлення про семінар, 37.45kb.
• 1. Вступне слово, 219.9kb.
• «про кооперацію», 17.13kb.
• Верховна Рада України прийняла низку закон, 345.9kb.

«В нашем доме поселился капитализм...»


В противоположность тем постсоветским ученым мужам, которые в прошлом на всех перекрестках славили марксизм, а ныне с еще большим усердием поносят его, автор данного исследования* именно с позиций марксистской философии, марксистского диалектического метода анализирует современную социально-экономическую реальность, сложные исторические процессы, происходящие в мире, в СНГ, в Украине. «Когда зряшные критики пытаются раз и навсегда покончить с марксизмом ... они изобличают только себя — свою грубо позитивист­скую методологию мышления, свои мелкомасштабные критерии оценки грандиоз­ных событий истории», — пишет он, справедливо утверждая, что «всякое ни­спровержение марксизма только воспламеняет в нем новую жизнь» и «в этом конструктивность его диалектики» (с. 8,9). Задача же, по мнению ученого, состоит в «развитии, движении общественной науки, содержащейся в учении Маркса, его сторонников и последователей, к новому знанию, заключающемуся не только в «отражении» новых исторических реалий, но и в новом, генерали­зированном системно-категорическом способе их постижения» (с.9).

Следует ли сам автор заявленной позиции?

1.

В главе первой — «Об­щественно-исторический процесс: методологические и теоретические осно­вания нового видения» ученый вводит в научный аппарат такие «недостающие звенья» историко-материалистической трактовки этого процесса, как логика и энергия истории, а также «деятельный механизм» актуализа­ции исторических закономерностей.

Как известно, Маркс и Энгельс, раскрывая закономерный характер общественного развития, подчеркивали, что специфика со­циальных закономерностей заключается в том, что они проявляются через деятельность людей — различных общественных групп, классов, народов. Однако основоположники марксизма, отмечает автор, не оставили «теории социального механизма действия (протекания) объективных общественных закономерностей — тео­рии взаимодействия индивидов в качестве материальных субъектов деятель­ности и отношений», хотя «никогда не игнорировали наличия в закономер­ностях развития (движения) человеческого общества их деятельностного ме­ханизма» (с.27). А этот недостаток, по убеждению исследователя, «может быть устранен только при условии учета многомерной природы индивида в качестве структурирующей основы социального механизма общественно-исторического процесса» (с.27–28).

Многомерность человеческого фактора нашла свое отражение в таких направлениях науки XX века, как неофрейдизм, феноменология, персонализм, соци­альная антропология, социобиология и в ряде других. Осмысливая с позиции диалектической методологии эти научные приобретения, раскрывающие сложную, противоречивую природу человека, Е.И.Суименко определяет ее как «единодвойственную природу человеческого индивидуума и его жизни» и как представляющую собой структурирующую основу «социального меха­низма общественно-историче­ского процесса». Такими «единодвойственными» началами, — говорит он, — являются: природно-биологическое и социаль­но-культурное начала; социально-типические (общее) и индивидуальные (единичное) признаки; внутреннее (духовное, психологическое) и внешнее (предметное,вещественное); существование для себя (самоосуществление) и существование для других (служение); человек как субъект (деятель) и чело­век как объект (воспитуемый, управляемый); обособление (индивидуация) и единение (социация), индивидуализм и коллективизм.

Детально проанализировав каждую из этих контрпар, он показывает, что каждый из противоположных признаков, составляющих ту или иную контрпару, может быть востребован или не востребован в ту или иную эпоху, играть прогрессивную или регрессивную роль.

Так, автор раскрывает те человеческие качест­ва, которые, с одной стороны, востребованы капитализмом (взаимная обособленность, примат «осоциаленного» биологического, индивидуальная активность и экзогенная ее направленность) и, с другой, — социализмом (коллективизм, социоцентризм, гуманизм, полагание духовности человека в качестве высшей ценности). Поэтому понять социальную природу капитализма, как и природу социализма₇ невозможно без осмысления фундаментальных начал, которые конституируются из органических свойств взаимодействующих индивидов — обособления и единения, дискретности и континуальности.


* СУИМЕНКО Е.И. Капитализм в нашем доме. Взгляд сквозь призму теории и социальной эмпирии. — К.: Издат. дом «Стилос», 2007. — 512 стр.


Соци­альная дискретность означает обособленный характер жизнедеятельности людей, т.е. отношения частной собственности, индивидуалистический стиль жизни и поведения, ориентация на вещное потребление и физиологическую комфортность, прагматизм и рационализм. В противоположность этому со­циальная континуальность предполагает единосвязанный характер жизни людей — отношения общественной (коллективной) собственности, социаль­ные формы хозяйственной жизни, коллективный характер общественных от­ношений, социоцентризм, полагание духовности человека высшей ценно­стью, гуманизм.

Каждое из противоположных состояний обладает как по­ложительными, так и отрицательными по своей социальной значимости ка­чествами. Преимущества в одном отношении сопровождаются недостатками в другом. Так, «социальная консолидация, будучи неэффективной в качестве механизма экономического развития, оказывается эффективной в качестве механизма формирования духовной культуры, моральных ценностей, социальной жизни как таковой». Что же касается «предпринимательского инди­видуализма», то он, «бесчеловечный и карикатурно смешной в своих широко-вещательных благодеяниях и милосердии, является механизмом продуктив­ной хозяйственной деятельности» (с.59).

Поэтому, по словам автора, «требовать от коллективизма экономиче­ской индивидуальной активности так же нелепо, как от индивидуализма — гуманности» (там же). А значит, было бы неразумно пытаться инъецировать коллективизму динамизм, инициативу, а предпринимательскому индивидуализму — благостный покой, заботу о ближнем. «Нельзя заставить черепаху бегать со скоростью гепарда» — столь впечатляющим образом иллюстрирует автор свою мысль (там же).

На наш взгляд, если автор и прав, когда речь идет, например, о дорево­люционной русской общине с ее примитивным хозяйственно-экономическим уровнем, то с этим положением трудно согласиться, когда речь идет о социалистическом коллективизме. Ведь отнюдь не черепашьими были темпы экономического развития СССР, совершившего в короткие сро­ки рывок от сохи до космической ракеты, что вряд ли было бы возможно вне утвердившихся во всех сферах жизнедеятельности людей (в том числе и производственной, хозяйственной) принципов социалистического коллективиз­ма трудящихся. На наш взгляд, в оценке коллективизма также необходим кон­кретно-исторический подход. По-видимому, сохраняют свою познаватель­ную ценность идеи основоположников марксизма, высказанные ими в «Немецкой идеологии»: «Только в коллективе индивид получает средства, дающие ему возможность всестороннего развития своих задатков, и, следо­вательно, только в коллективе возможна личная свобода» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.3, с.75).

Несомненно, что, говоря о всестороннем развитии творческих задатков личности (не только «сердца», но и «головы»), Маркс и Энгельс не могли исключать развитие и творческих способностей в сфере материальной, трудо­вой, производственной деятельности как основы жизнедеятельности людей. Известно, что они употребляли также понятия «мнимой коллективности», «суррогатов коллективности» там, где эта свобода существовала лишь для господствующего меньшинства.

Если же иметь в виду существенное снижение темпов экономического развития последних лет существования СССР, то истоки его, на наш взгляд, следует искать не в коллективизме и присущих ему пороках, а в бюрократических деформациях самой сущности социалистического коллективизма, его превращении в «мнимую», «иллюзорную» коллективность, в которой твор­ческая инициатива личности все более подавлялась командно-бюрократическим прессом. Да об этом говорит и сам автор исследования.

В последнем разделе первой главы автор, исходя из марксового анализа органического строения капитализма и осмысливая ее содержание, изла­гает свое видение основного противоречия капиталистического способа производства, оспаривая утвердившуюся в марксистской литературе его трак­товку как противоречия между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения. На основе обстоятельного анализа современного уровня развития производительных сил капитализма конца XX века, поставившего себе на службу высшие достижения научно-технического прогресса, что привело к качественному изменению места и роли человеческого фактора в этом процессе: «а именно центральным звеном в системе производительных сил «становятся не самодовлеющие сложные машинные системы, а освободившийся от их «технологического рабства че­ловек» (с.111), автор углубляет понимание характера противоречия этого способа производства, достигшего высокой степени зрелости, выделяя про­тиворечия функционирования, развития и сущности.

Противоречия функционирования объясняют «рабочий механизм» жизнедеятельности и воспроизводства капиталистического строя (конкуренция на всех ее уровнях: внутриклассовые, межклассовые и межгосударст­венные конфликты и антагонизмы).

Противоречия развития — это те кон­фликты между производительными силами и производственными отноше­ниями (наблюдаемые чаще всего в «промышленных» и «технических» рево­люциях), которые возносят капиталистический способ производства на но­вые уровни, или фазы, развития (например, с домонополистической на моно­полистическую фазу).

Противоречие сущности — это такое противоречие, разрешение которого сопряжено с упразднением капиталистического способа производства и означает переход общества к новому, социалистическому качеству. И таким противоречием сущности является «противоречие между предельно высоким научно-техническим, возвысившимся до гуманоцентризма уровнем производитель­ных сил и ставшей его оковами товарно-денежной формой производствен­ных отношений» (с.109).

Разрешение этого, основного противоречия капиталистического спосо­ба производства совпадает с переходом человечества от экономической (частнособственнической) формации к постэкономической (коммунистической), как началу «подлинной истории» человечества. А это означает переход про­изводительных сил общества в новое качественное состояние, высшей целью которого является развитие человека как «самоцели», несовместимое с са­мой сущностью капиталистического производства, с его извращенной систе­мой ценностей и «изощренным вещизмом».

2.

Вторая глава монографии — «Капитализм: начало и конец истории» посвящена анализу капитализма как социально-экономической системы, особенностей его развития и функционирования. Как отмечает автор, ключевым вопросом является вопрос о том, что следует понимать под капи­тализмом с учетом его изменений в реальном историческом процессе и его теоретическом образе в современной социологической науке. А это требует прежде всего выяснения его сущности.

Глава эта представляет значительный научный интерес, поскольку в ней представлена своеобразная панорама, воссоздающая содержание концепций тех ученых — философов, историков, социологов, которые, размышляя над сущностью капитализма, описывали его отдельные стороны и свойства, а также дана, на наш взгляд, объективная оценка их места в постижении этого социального феномена. Это концепции таких обществоведов-немарксистов, как М.Вебер, Т.Веблен, Р.Арон, Ф.Бродель, Д.Бэлл, Й.Шумпетер, Дж.Гелбрейт, Э.Фромм, М.Мелоун, Ф.Фукуяма и др.

С позиции историко-материалистического толкования природа и сущ­ность капиталистического общественного строя, его теоретический образ будет иметь, по мнению автора, следующий вид: «капитализм как основная и решающая фаза экономической формации является закономерно возникшим способом появления и ускорения научно-технического и социально-организационного процесса человеческого общества в целом, материального производства в частности:

— этот способ форсирования хода истории человечества характеризуется внутренне присущим ему социальным антагонизмом, охватывающим все сферы и уровни жизнедеятельности общества и создающим внутриклассовые, межклассовые, межэтнические, межгосударственные и межблоковые противоречия и конфликты;

— определяющим, центральным моментом этого всеобщего антагонизма яв­ляется противоречие между трудом и капиталом, возникшее вследствие отделения труженика от средств производства и конституирования отношений капиталистической частной собственности на эти средства, при которых труженик вынужден продавать капиталисту свою рабочую силу и становить­ся для него источником получения прибавочной стоимости (эксплуатация неимущих имущими в различных исторических формах);

— как способ ускорения научно-технического и социально-организационного развития общества капитализм выступает лишь на фазе соответствия его производственных отношений уровню производительных сил, при котором активное инвестирование производства в качестве центрального звена экономики становится главным, после чего он входит в фазу диссонанса этих отношений с производительными силами, возвысившимися до уровня гуманизма и человекоцентризма, в результате чего капитал все больше принимает фиктивную форму, утрачивает свой продуктивный характер и превращается в тормоз общественного развития;

— диссонанс человекоцентрического уровня развития производительных сил с товаро-денежными отношениями заключается не только (и не столько) в не­соответствии общественного по своему характеру глобализированного про­изводства частнокапиталистической форме присвоения, сколько в несоответ­ствии разносторонних качеств и потребностей вышедшего за пределы техно­логического способа производства человека навязываемой ему стоимостными отношениями экономической одномерности;

— разрешение возникшего противоречия может происходить различными революционно-эволюционными путями и иметь перманентный и длительный характер, но во всех случаях оно означает или будет означать коренную качественную ломку — замену капитализма новым общественным строем, адек­ватным «вызовам времени» (в марксистской интерпретации этот новый строй называется «коммунистиче­ским», в более осторожной и осмотрительной — «посткапитализмом»)» (с.146–148).

Таков теоретический образ капитализма в его историческом движении, как он тезисно, в сжатой форме сформулирован Е.И.Суименко.

Касаясь некоторых теоретико-методологических вопросов изучения данного социального феномена, автор подчеркивает, что с историко-материалистических позиций во главу угла ставится единство объективной закономерности функционирования и развития капитализма и механизма ее действия, в то время как большинство направлений западной социологии, игнорируя объективные условия (закономерности), принимают во внимание главным образом человеческий фактор (механизм действия закономерности).

Одним из заметных в последнее время пороков капитализма является товарная экспансия на природный мир, то есть создаваемая им экологическая проблема.

Увеличивающееся с каждым годом загрязнение атмосферы, воды, зем­ли (а стало быть, и пищи) и соответственно возникновение неизвестных нам веществ в никем не просчитанных комбинациях может в любой момент поставить под угрозу жизнь контактирующих с ними людей. Автор подчерки­вает, что «экологиче­ский кризис, усиливаясь и усугубляясь, способен вы­звать эффект самораспада (автодеструкции) окружающей жизненной среды человечества» и что «непростительно и преступно забывать здесь о законо­мерном характере диалектического скачка, когда медленные, постепенные и незаметные количественные изменения вызывают мгновенный или относи­тельно кратковременный переход в новое качественное состояние (в нашем случае — увы — ведут к смерти всего живущего)» (с.212–213).

На конкретных фактах, а также ссылаясь на наблюдения и выводы многих ученых, фиксирующих нарастание деструктивных процессов в при­роде, автор убедительно доказывает, что экологический кризис, набирая тем­пы, превращается в кризис биологический, или витальный, т.е. кризис всего живого на земле, и что, по существу, идет «самоистребление человечест­ва».

В книге на множестве конкретных фактов показано, что преодоление экологического кризиса связано с необходимостью изменения самой системы человече­ских ценностей (это то, что Ауреллио Печчеи, созда­тель известного «Римского клуба», определял как «человеческую революцию»); с необходимостью «кардинального изменения капиталистического способа производства на социалистический». Ибо в мотиве прибыли, состав­ляющей смысл товарного производства, «сфокусированы все исторические итоговые пороки капиталистического способа производства, в том числе его деструктивная роль в отношении природной среды» (с.222).

Приводя массу примеров и фактов, красноречиво свидетельствующих о том, как в погоне за прибылью капиталистическое производство разрушает природную среду, подрывая сами основы существования человечества, Е.И.Суименко подчеркивает: «Товарный фетишизм» капиталистического мира перевернул человече­скую жизнь с ног на голову, превратив ее самоценность в нечто отчужденное и уродливое, а материальные средства суще­ствования — в самоцель. В капиталистическом обществе не спрос рождает или стимулирует производство, а производство рождает спрос, управляет или культивирует те потребности, которые нужны товаропроизводителю и кото­рые он искусственно создает» (с.225). И поэтому «смена исторического ал­горитма жизнедеятельности людей является интегральным фактором пре­дотвращения мировой экологической катастрофы», представляющей собой сумму всех тех атрибутов социалистического (коммунистического) общест­ва, которые означают революционный принципиальный разрыв с прошлым и способны задать новый алгоритм образу жизни и способу природо­пользования. Это мотив самоосуществления (мотив «быть»), приходящий на смену уродливо экспансивному мотиву владения (мотиву «иметь»); это установка на разумные потребности; на планомерность и контроль; на самоограничение (моратории и табу); это гармонизация природы и культуры; смещение общественных интере­сов на стандарты духовного производства, а не на стандарты вещистского потребления (с.242). Иными словами, устранение эсхатологии экологическо­го кризиса неустранима в рамках капитализма и означала бы «конец исто­рии». И поэтому во имя сохранения человеческого рода и всего земного че­ловечество «просто вынуждено будет обратиться к ... коммунизму» (с.242, 244).

В последнем разделе этой главы — «Социализм как дивергенция и самоотрицание капитализма» автор анализирует проблемы перспек­тив развития современного общества, вопросы о судьбах социализма, причи­нах его поражения в СССР и других странах и объективной необходимости его возрождения. В связи с этим автор с присущей ему исключительной научной добросовестностью анализирует различные современные концепции, в которых освещаются эти вопросы и, соответственно, четко определяет свою позицию.

На основе этого анализа он приходит к выводу, что «традиционно ре­шаемый марксистами вопрос о путях и формах перехода от капитализма к социализму в свете объявившихся новых реалий нуждается в переосмысле­нии». «Дело в том, что до последнего времени... этот вопрос и способы его решения пребывали в плоскости линейного восхождения от низшей к выс­шей, от менее развитой к более развитой ступени его развития». Практика показала, что такая модель себя дискредитировала и сегодня «этот сложный процесс требует для своего осмысления нетрадиционного, нелинейного под­хода (с.262).

По мнению Е.И.Суименко, этот процесс перехода от капитализма к социализму имеет противоречивый характер, предполагающий наряду с прорывами нового общественного строя в будущее его неровности и виражи, отклонения в сторону и различного рода по­пятные движения, или отступления, наконец, такие взаимодействия со старым обществом, в которых происходят как процессы взаимного отрицания, так и процессы взаимного дополнения и диалектического синтеза.

«Панорамное видение многообразия современного общественного раз­вития позволяет утверждать, — заявляет автор, — что социализм рождается из синтеза социально-экономических, политических и идеологических предпосылок и элементов, которые, одной стороны, появились... и будут возрастать в недрах индустриально развитого капиталистического общества, и, с другой стороны, сложились и ограниченным образом структурировались в раннесоциалистических обществах с ярко выраженными коллективистско-общинными, государственническими традициями и тенденциями социального (внеэкономического) регулирования хозяйственного процесса. В первом случае мы имеем дело с предпосылками социализма, во втором — с его эле­ментами» (с.265). А отсюда: мировая система социализма способна сфор­мироваться — и, вероятно, будет формироваться — путем «сложения» (синте­за, взаимодействия, взаимодополнения) раннего социализма как дивергент­ной ветви исторического процесса (дивергенция — от латинского слова divergere — рас­хождение) и формирующихся в недрах развитого капиталистиче­ского обще­ства предпосылок и, очевидно, некоторых элементов пост­капита­листическо­го социализма.

Таким образом, по концепции Е.И.Суименко, формирование мировой системы социализма представляет своеобразную триаду: (1) появление раннего, «дивергентного» социализма; (2) диффузное формирование предпосылок социализма в недрах капиталистического общества как процесс его самоотрицания; (3) появление посткапиталистического структурно-сформировавшегося социализма на основе диалектического синтеза позитивных приобретений дивергентного социализма и «постиндустриального» капитализма» (с.265–266).

Определяя дивергентный социализм как раннесоциалистическое обра­зование (социализм в СССР), сложившееся в условиях, когда капиталистический способ производства еще далеко не исчерпал себя, Е.И.Суименко справедливо отмечает, что он «только и способен сформироваться на основе социально-классовых конфронтации и закрытости (курсив наш. — Б.Ш.), обе­регающей слабые ростки нового общества от более мощного и всесильного, враждебного ему буржуазного мира». И «именно закрытость дивергентного социализма, ставка на собственные силы и ресурсы развития обусловили его многосторонние успехи и исторические завоевания ценой известных издержек». Кроме того, дивергенция как способ формирования раннего социализ­ма призвана выполнять миссию формирования социалистического способа производства, которое, по прогнозам К. Маркса, не способно осуществиться в рамках капиталистической системы, а лишь за ее пределами (с.272).

Далее автор доказывает, что «дальнейшее продвижение человечества к социализму более высокого качества невозможно без дополнения материально-технической и хозяйственной его базы («собственной» основы) той новей­шей материальной базой, созданной современно развитым («постэкономиче­ским») капитализмом, без которого более высокая ступень социализма обой­тись никак не может. В свою очередь, дивергентный социализм не прошел бесследно для человеческой истории, поскольку влияние его на капиталисти­ческой миропорядок неоспоримо» (с.274–275).

В числе многочисленных проявлений этого влияния автор отмечает проникновение в структуру капиталистического общества элементов планирования, государственного контроля, общественных начал, ценностей духовной культуры, появление коллективно-корпоративных форм собственности и т.д. И, что, по мнению автора, самое главное, «претерпевает проти­воречивые изменения сама парадигма капиталистического образа жизни — мотивация экономической деятельности, традиционный принцип которой «быть, чтобы иметь» уступает место новому принципу «иметь, чтобы быть» (с.276).

Анализируя систему современного капитализма и отмечая проявления в его организме процессов и явлений, свидетель­ствующих о нарастании «многообразия предпосылок и императивов социа­лизма», автор приходит к выводу, что «капитализм сам себя истребляет», что «процесс самоотрицания налицо». Но «этого не понимают (и не хотят пони­мать!) современные отечественные адепты «рыночной экономики» (с.292).

Отвечая на вопрос, что же призвано сыграть решающую роль в появлении посткапиталистического социализма — исторические приобретения дивергентного социализма или порожденные самоотрицанием капитализма основные предпосылки и первичные элементы социалистического общества, автор дает однозначный ответ: «Решающим, поворотным пунктом при этом про­цессе диалектического снятия является революционная смена частной собст­венности на общественную, которая (смена) в виде «второй волны» утрачи­вает остроту, приобретая характер отдельных «точечных ударов» на всех уровнях социально-классового деления общества» (с.296).

3.

Третья глава исследования — «Модели и реалии «постсоциалистического общества» — посвящена анализу современного исторического процес­са и теоретическому осмыслению тех условий, которые сложились после разрушения Советского Союза и стран социалистического содружества и получили наименование «постсоциалистических обществ».

Именно в этот период в научный обиход вошло понятие «трансформирующееся» общество, которое отличается сво­ей неопределенностью, ибо оставляет открытым вопрос о том, в чем сущность этой трансформации, куда движется современное общество, каковы его перспективы.

На основе учета эмпирически засвидетельствованных фактов социаль­но-экономического развития на постсоветском пространстве Е.И.Суименко констатирует, что время (объективная закономерность) работает сейчас непосредственно «на капитализм», ибо благодаря своей конкурентной активно­сти и рыночным механизмам экономически он оказался более продуктивным, особенно в той области, в которой не смог сработать социализм, — в области НТП, развития, применения на практике достижений науки и техники, на всех уровнях, во всех сферах народного хозяйства (с.312–313).

Поэтому, отмечает он, трудящиеся Украины «при всем ужасе их поло­жения не выступают активно за возврат к прошлому, более того, как показы­вают наши исследования, одобряют приватизацию средних и малых пред­приятий и возлагают надежды на рыночные реформы». Но в то же время па­радоксом диалектики истории, по утверждению автора, «является то, что однажды победивший, а затем отступивший социализм уготовляет новую почву для социализма более высокого, технически цивилизованного уровня, используя для этого социально-личностные приобретения и наработки капиталистического строя. Таким образом, нынешняя история, непосредственно работая на уходящий капитализм, опосредованно работает на будущий социализм более высокого уровня» (с.313).

Какие же модели развития экономики предлагает буржуазный Запад постсоциалистическим странам, в частности Украине? Речь идет о моделях рыночной экономики в ее трояком значении — модели либеральной (неолиберальной), модели монетаристской и модели «шоковой терапии».

О том, к каким катастрофическим результатам привели попытки реали­зации этих рыночных моделей вследствие органической несовместимости их с реальной действительностью, автор убедительно показывает на многочисленных фактах и примерах. Так, в России соответствующее реформирование экономики курировал Дж.Сакс — директор Гарвардского института между­народного развития, а практически осуществляли Е.Гайдар, А.Чубайс и В.Черномырдин. В Украине процесс «шоковой терапии» курировал за­рубежный эксперт Д.Кауфман, а главными исполнителями были В.Пинзеник, Р.Шпек и Е.Марчук в содружестве с такими их научными консультантами, как В.Черняк и А.Пасхавер. Результаты их реформаторской деятельности наши народы, ставшие по существу подопытными кроликами этих «экспериментаторов», сполна ощутили на себе. О неприкрытом цинизме этих реформаторов свидетельствуют слова А.Пасхавера (советника президента Украины по экономическим вопросам, который проводил в жизнь рекомендации МВФ): «Последствия приватизации будут негативны, но отсту­пать некуда, и приватизация должна быть продолжена». «Таков уровень ар­гументации и объяснений со стороны послушных воле МВФ руководителей державы и их советников», — констатирует автор (с.344–345). К сожалению, никаких уроков из этих поистине трагических страниц в нашей новейшей ис­тории не извлекли и нынешние наши правители.

То, что произошло на постсоветском пространстве в результате пора­жения социализма и хозяйничанья во вновь возникших государствах либе­ральных реформаторов с их бандитской приватизацией, автор справедливо характеризует с позиций системного подхода как деструкцию и что «в теории развития выступает в качестве ин­волюции — попятного, обратного, «свертывающегося» движения» (с.380).

Таким образом, обобщает он, «перестройка», начатая как попытка продвинуть социализм на верхние ступени его развития, превратилась в спокойную и мирную реставрацию капитализма в самом худшем его варианте. Из двух возможностей выхода советского общества из кризисного со­стояния — возможности самосовершенствования первоначального социализ­ма путем демократизации экономики и возможности «возвращения» к либеральному капитализму — победила последняя» (с.383). «Постсоциализм» оказался режимом ре­акционной этатической власти, декларативно ориентированной на капиталистический способ хозяйствования, но реально использующей для укрепления своего господства внеэкономические механизмы перераспределения общест­венных богатств, то есть механизмы модернизированного феодализма» (с.383).

Те изменения, которые произошли на постсоветском пространстве, Е.И.Суименко квалифицирует как инволюционную конвергенцию, представляющую собой соединение дисфункциональных и деструктивных элементов противоположных систем, переживающих исторический период своего упад­ка и кризиса (в противоположность эволюционной конвергенции как взаимо­действия в процессе развития прогрессивных и жизнеспособных элементов противоположных общественных систем, например, капитализма и социализма). В прошедшей в постсоветских странах, в том числе в Украине, инволюционной конвергенции соединились худшие черты капитализма, как бы реанимирующие периоды его «дикой свободы», и худшие черты социализма, воспроизводящие феодально-бюрократические отношения и внеэкономиче­ское принуждение (с.383, 384).

Тот вариант инволюционной конвергенции, который утвердился в современной Украине, по характеристике автора, «с известной долей условности может быть назван феодальным капитализмом, или, может быть, точ­нее — феодализированным капитализмом» (с. 386).

Полемизируя с теми, кто подвергает сомнению вывод о том, что существующий общественный строй в Украине можно считать капиталистиче­ским, автор подробно аргументирует свою позицию в этом вопросе, опреде­ляя основные признаки феодализированного капитализма, утвердившегося в Украине.

Такими признаками феодализированного капитализма в социально-экономиче­ской жизни общества стали: неэквивалентный, властно-силовой характер распределения и обмена национального продукта; внеэкономиче­ский механизм приватизации государственной собственности; усиление налогового давления на непосредственных товаропроизводителей, наконец, та­кой экономический реликт, как торговля «живым товаром», в частности детьми и женщинами, в основном теневым путем. Товарное производство дошло до такого предела, за которым начинается его распад и гибель. Общество превращается «в общество-паразита, питающегося собственным телом: распродажей, разграблением, растаскиванием того, что
создавалось веками и что никак не воспроизводится или воспроизводится в худших образцах нату­рально-ремесленного хозяйства, хуторской культуры» (с.392).

В сфере социальных отношений и в социальной структуре общества признаками феодализированного капитализма можно считать: возникновение полутеневого по своему характеру вассалитета, отношений личной зависимости работника от работодателя, его фактическое бесправие и незащищенность; превращение бывших председателей КХП в помещиков-латифундистов на основе приватно-арендных предприятий. И наиболее показательной приметой нашего феодально-капиталистического времени является «мафиозность милитаризированных со­циальных структур крупного капитала» (с.392).

В государственно-политической сфере общества ярко бросающимся в глаза признаком является гипертрофированный бюрократизм и отношения патримониальной власти. Как известно, эти явления берут свое начало со времен феодального государства как инструмента внеэкономическо-принудительного регулирования всех сфер общественной жизни и личной зависимости. «Похоже, — замечает автор, — что все худшие госпартноменклатурные структуры с их имитацией «ответственной деятельности», привиле­гиями... благополучно трансформировались в модернизированные, подкра­шенные в демократические цвета, но по существу остающиеся прежними бюрократические структуры» (с.393). Сюда следует добавить непомерное разбухание аппарата власти.

Таковы характерные признаки феодализированного капитализма, в тупике которого пребывает ныне Украина. Что касается перспектив ее разви­тия, то автор не исключает, что «феодализм властей и либерализм собственни­ков в силу своей обоюдной непродуктивности придут, в конце концов, к взаимоистреблению, к порождению того тектонического удара, от сотрясения которого Украина, как и многие другие страны, выйдет... на путь иного развития», а именно капитализованного социализма (по образцу Китая, Бе­лоруссии, Венесуэлы), но со своей «украинской спецификой» (с.398).

Необходимо иметь в виду, что вывод автора о том, что в Украине утвердился именно капитализм, отнюдь не является плодом чисто абстрактных рассуждений, а результатом многолетнего изучения реальных социально-экономических процессов, многомерных социально-экономических ис­следований, проводимых на протяжении ряда лет в Украине Институтом со­циологии НАН Украины, в рамках проекта «Украина на рубеже XXI столе­тия», центром «Демократические инициативы» и многими другими исследо­вательскими центрами.

4.

Последняя глава монографии — «Украина в постсоветском пространстве и времени» как раз и дает возможность как бы воочию увидеть картину социально-экономической жизни нашего «трансформирующегося» общества, ее основные тенденции, ее противоречия, а также их отражение в сознании масс, их оценку различными социальными группами; увидеть то, как эти процессы дикой приватизации по рецептам заокеанских благодетелей из МВФ и МБ отразились на социальной структуре общества, порождая, с одной стороны, обнищание большинства населения, а с другой, — сверхбогачей, «прихватизировавших» государственные предприятия и составивших господствующий класс. Эти процессы поляризации общества убедительно (с привлечением неопровержимых цифр и фактов, полученных на основе мониторинговых исследований Института социологии НАН Украины) раскрыты автором книги.

Все вышеизложенное вполне правомерно позволило Е.И.Суименко категорически заявить: «Я, как автор, одно­значно заявляю, что в нашем доме поселился капитализм, ибо основной его признак и систематизирующий элемент — отношения частной собственности на средства производства и использование наемного труда — налицо, признан как факт и не подлежит никакому сомнению» (с.494–495).

Определяя специфику этого капитализма как «исторически побочно­го», «запоздалого», «сопутствующего процессам, связанным с «доработкой» личностного механизма общественно-исторических закономерностей», — автор утверждает, что, будучи «побочным продуктом истории», этот строй но­сит временный характер и что будущее Украины, как и остальных постсоветстких республик, следует рассматривать в контексте тех системно-интегральных процессов, которые связывают сегодня страны и народы в единый мировой глобализационный процесс и которые в конечном итоге приведут к самоисчерпанности и окончательному краху капитализма. «Произойдет это нескоро, — размышляет автор, завершая свой труд, — поэтому в ближайшем будущем Украине придется пройти через ту сложную историческую полосу глобализации, в которой исчерпавший себя капитализм даст возможность осуществиться социализму путем синтеза-снятия, путем «положительного упразднения частной собственности», как выразился когда-то Маркс в пору своей молодости» (с.498).


* * *

Завершая эти заметки, считаем необходимым особо подчеркнуть, что труд доктора философских наук, профессора, главного научного сотрудника Института социологии НАН Украины Евгения Ивановича Суименко по своему содержанию, творческому подходу и новизне в решении поставленных проблем, которые не могут не волновать каждого неравнодушного к судьбам страны человека, представляет незаурядное явле­ние в современной общественной науке, в социальной философии. Данная работа убедительно свидетельствует о том, какими поистине неисчерпаемыми возможностями обладает марксистская методология, диа­лектический метод в познании действительности подлинным ученым, стре­мящимся к истине, не вступающим в сделку с собственной совестью и с по­рога отвергающим любую коньюнктурщину.

На наш взгляд, книга Е.И.Суименко не лишена определенных просчетов и недостатков. Некоторые ее положения вызывают протест, несогласие с автором, но чаще — заставляют задуматься, переосмысливать то, что еще недавно казалось прозрачно ясным или несомненным. Достоинством научного труда Е.И.Суименко является и то, что автор, обладая несо­мненным литературным дарованием, теоретические вопросы изла­гает в ясной, прозрачной форме, позволяющей думающему читателю (не обязательно специалисту в данной научной области!) глубже уяснить их смысл, освоить содержание. Автор нередко обращается к художественным образам, как бы наглядно иллюстрирующим те или иные теоретические положения. Здесь и образы античной мифологии, классической и совет­ской литературы.

И еще следует сказать, что книга эта весьма и весьма своевременна. Ведь она написана (как говорит и сам автор) в защиту тех, кто не может встать из мертвых, — тех ушедших поколений, которые строили социализм и защищали его завоевания. Она написана и против тех, кто, амбициозно и са­монадеянно пытаясь шагать «в ногу со временем и огульно охаивая все то прошлое, из которого они появились на свет, опровергает сегодня приписы­ваемые другим собственные домыслы» (с.489).

інформаційно-довідковий розділ