И. В. Лупандин "Метафизические рассуждения" Франсиско Суареса и зарождение новоевропейской философии
| Вид материала | Документы |
- Ие средневековой схоластики, по справедливости должны быть признаны "Метафизические, 475.95kb.
- И её трансформация в современной философии, 1652.05kb.
- Тема 7 Русская философия, 262.6kb.
- Экзаменационные вопросы по философии, 53.52kb.
- Академия натальи нестеровой вопросы по философии для вступительных экзаменов в аспирантуру, 21.89kb.
- Значительные идеи, 222.56kb.
- Тесты по философии Основными предпосылками возникновения философии в древнем мире явились, 1839.68kb.
- Развитие знаний о природе в древнем мире. Начальный этап античной науки. Зарождение, 391.71kb.
- Литературе, зарождение которой относят к середине II тыс, 80.57kb.
- П. П. Квопросу о генезисе новоевропейской науки. Вконце 80-х годов на одной из научных, 110.19kb.
И.В. Лупандин
"Метафизические рассуждения" Франсиско Суареса и зарождение новоевропейской философии.
Оглавление
1. Введение: Метафизика и богословие
2. Определение, предмет, достоинство и цель метафизики
3. Понятие "сущее" как основное понятие метафизики Суареса
4. Синонимы и антонимы сущего
5. Единство как свойство сущего
6. Три вида единства: трансцендентальное, индивидуальное и формальное
7. Истина как синоним и свойство сущего
8. Ложь как антоним сущего
9. Добро или благо как свойство и синоним сущего
10. Зло как антоним сущего
11. Причины сущего
12. Материальная причина
13. Формальная причина
14. Производящая причина
15. Ближайшая производящая причина
16. Бог как первая производящая причина
17. Бог как сохраняющая и содействующая причина
18. Случайность и свобода воли
19. Целевая причина
20. Образцовая причина
21. Разделение сущего на бесконечное и конечное
22. Бог как бесконечное сущее
23. Разделение конечного сущего на субстанции и акциденции
24. Классификация субстанций
25. Классификация акциденций
26. Акциденция количества
27. Акциденция качества
28. Акциденция отношения
29. Акциденция навыка
30. Акциденции действия и претерпевания
31. Акциденция местоположения
32. Акциденция длительности
33. Воображаемое сущее
34. Заключение
Франсиско Суарес, знаменитый испанский философ и богослов, родился в Гранаде в 1548 году. В юности вступил в орден иезуитов, известный своими достижениями в области гуманитарных наук, математики и естествознания. Став доктором богословия и священником, Франциско Суарес преподавал в университетах Коимбры и Саламанки. Лекции Суареса пользовались огромной популярностью, благодаря его эрудиции и личной святости. Одно время, по причине поддержки им тезисов испанского богослова Луиса Молины (1535-1600), Суарес подозревался в ереси, однако был, как и прочие т.н. "молинисты", оправдан Святейшим Престолом. Умер Суарес в 1617 году.
Сочинения Суареса издавались многократно уже при его жизни. В середине XIX века во Франции было предпринято издание полного собрания сочинений Суареса, составившего 28 томов. Труды Суареса можно разделить на философские и богословские. К богословским трудам относятся: "О благодати", "Об ангелах", "Об Антихристе", "Комментарии к III части Суммы теологии св. Фомы Аквинского" и другие. Главным философским трудом Суареса являются "Метафизические рассуждения". Впервые они были изданы в 1597 году.
"Метафизические рассуждения" Суареса занимают особое место в истории европейской философии. Время их написания - 90-е годы XVI века - это период, когда выходила из моды старая схоластическая философия, представлявшая собой толкование трудов Аристотеля, Августина и арабских философов. Новая эпоха - эпоха Возрождения и Реформации - предъявляла новые требования к тем философам, которые, подобно Суаресу и Молине, хотели остаться верными основным положениям традиционного аристотелизма и томизма. Поэтому "Метафизические рассуждения" написаны в иной манере, нежели средневековые схоластические трактаты. В каком-то смысле "Метафизические рассуждения" Суареса ближе к "Размышлениям о первой философии" Декарта и "Этике" Спинозы. Можно не без оснований утверждать (это будет показано в дальнейшем), что Суарес впервые воспользовался евклидовским методом в метафизике, избрав путь от дефиниций и аксиом к аргументам и выводам, т.е. построил метафизику как единую систему на простых и ясных основаниях. С другой стороны, от Аристотеля Суарес унаследовал понятийный аппарат, а от крупнейших средневековых схоластов - Фомы Аквинского и Дунса Скота - методы, позволяющие решать богословские проблемы, основываясь на перипатетической метафизике. Также стоит отметить выдающуюся эрудицию Суареса: он прекрасно ориентируется в древнегреческой, арабской, византийской и европейской схоластической философии, обильно цитирует различные труды Платона, Аристотеля, Дионисия Ареопагита, Аверроэса, Авиценны, Фомы Аквинского, Дунса Скота и других мыслителей. Все это делает "Метафизические рассуждения" Суареса, помимо прочего, ценным материалом для историка античной и средневековой философии.
Как мы говорили выше, "Метафизические рассуждения" по методу изложения материала значительно отличаются от "Метафизики" Аристотеля и средневековых комментариев к этому сочинению. Дело в том, что "Метафизика" Аристотеля не была задумана как учебник, но представляла собой отдельные лекции, объединенные в одно целое Андроником Родосским. Именно запутанность изложения материала, характерная для "Метафизики" Аристотеля, вызвала к жизни различные комментарии (наиболее известны комментарии Александра Афродисийского, Авиценны, Аверроэса, Фомы Аквинского). Однако "Метафизические рассуждения" Суареса, хотя и охватывают тот же круг проблем, что и "Метафизика" Аристотеля, представляют собой не толкование последней, но самостоятельное произведение с оригинальным методом изложения.
"Метафизические рассуждения" разделены автором на две части (I часть включает в себя рассуждения 1-27, II часть - рассуждения 28-54). Каждое рассуждение посвящено определенной теме (отдельным понятиям или классификации понятий) и, в свою очередь, разбито на секции (разделы), числом от 3 до 10 и более.
Несмотря на то, что Суарес первым привнес в метафизику евклидовскую точность и ясность определений, он сравнительно малоизвестен не только в России, но и в других странах (за исключением Испании). Но и на родине философа его "Метафизические рассуждения" были изданы в переводе на испанский лишь в 60-е годы XX столетия. В СССР фрагмент "Метафизических рассуждений" (1 раздел 1 рассуждения) был опубликован в переводе на русский язык в "Историко-философском ежегоднике" за 1987 год с вступительной статьей и примечаниями переводчика - сотрудника Института философии АН СССР профессора Бургете. Суаресу также посвящена небольшая статья в "Философской энциклопедии" (т. 5, М., 197-), но он совершенно обойден вниманием составителями "Антологии мировой философии" (М., 1969). Характерно, что о Суаресе и о второй схоластике в целом не упомянуто в книге Б. Рассела "История западной философии".
В основу настоящего труда положен курс лекций по метафизике Суареса, прочитанный автором в Колледже католической теологии им. св. Фомы Аквинского в г. Москве в 1995/96 и 1996/97 учебном году.
Введение: метафизика и богословие
Во введении к "Метафизическим рассуждениям" Суарес пишет, что причины, побудившие его обратиться к написанию этой книги, заключаются в том, что богословские проблемы, с которыми он столкнулся при комментировании III части "Суммы теологии" св. Фомы Аквинского, требовали для своего разрешения использование метафизических понятий. Вводить же таковые понятия без предварительного строгого определения Суаресу представлялось методологически неправильным. Если Фома Аквинский и другие средневековые схоласты смело включали в богословский контекст не только отдельные понятия аристотелевской метафизики, но даже целые фрагменты из сочинений Аристотеля, то в конце XVI века использовать категории аристотелевской метафизики без вдумчивой апологии последних было небезопасным. Контраст между схоластикой XIII века и схоластикой конца XVI века потрясает. Если Фома Аквинский уже в первом вопросе I части "Суммы теологии" предлагает читателю как само собой разумеющееся восходящее к Аристотелю утверждение, что сущее и истина взаимообратимы, то Суарес сознательно избегает использования метафизических терминов и постулатов в богословии без предварительного обоснования. Все дело, как нам кажется, в изменившемся характере эпохи. Не будем забывать, что Суарес творил в то время, когда авторитет Аристотеля был сильно поколеблен. И гуманисты (Томас Мор, Эразм Роттердамский, Пико делла Мирандола), и платоники (Плифон, Марсилио Фичино), и представители герметической традиции (Николай Кузанский, Бруно), и, наконец, идеологи реформации (Лютер, Меланхтон и др.) были едины в своем неприятии основ аристотелевской метафизики. Так что Суаресу не нужно было дожидаться грозных анафем в адрес Аристотеля со стороны своего великого современника Френсиса Бэкона (1561-1626), чтобы понять, что то, что в XIII веке считалось общим местом (мы имеем в виду авторитет Аристотеля), в конце XVI века было уже далеко не очевидным. Достаточно в этой связи привести следующее высказывание Лютера: "Аристотель - это безбожный оплот папистов. Для богословия он все равно, что тьма по отношению к свету" (цит. по книге Жака Маритена "Три реформатора: Лютер, Декарт, Руссо"). Суарес, безусловно, был знаком, если не с этим конкретным высказыванием Лютера, то с общим настроением эпохи, а потому понимал, что использование аристотелевской метафизики в богословии казавшееся естественным в XIII веке, на рубеже XVI-XVII веков таковым более не выглядит. Поэтому его "Метафизические рассуждения" можно с полным на то основанием назвать "апологией аристотелевской метафизики".
Важно отметить также, что Суарес, в отличие от Фомы Аквинского, считал метафизику не просто "служанкой" богословия, но указывал, что "метафизика объясняет и подтверждает естественные начала, которые всякое учение неким образом поддерживают и подкрепляют", в том числе, надо полагать, и само богословие. Таким образом, согласно Суаресу, стабильность метафизики есть гарант стабильности богословия. Отсюда становится ясно, насколько важным представлялся Суаресу его труд, посвященный упрочению основ метафизики.
Определение, предмет, достоинство и цель метафизики.
В I рассуждении, озаглавленном "О природе первой философии или метафизики", Суарес останавливается на определении метафизики, затем указывает ее предмет, характеризует ее достоинство и формулирует ее цель. Что касается определения метафизики, то Суарес, называя ее, вслед за Аристотелем, "первой философией", дает определение метафизики, могущее быть выраженным в следующих словах: "Метафизика есть совершеннейшая теоретическая наука и истинная мудрость, оперирующая наиболее общими и абстрактными понятиями". Согласно Суаресу, метафизика превосходит все прочие науки и одновременно является их основанием. Поскольку прочие науки (кроме математики) исследуют природу (physis), т.е. являются разделами "физики", то первая философия есть воистину "метафизика" или "трансфизика", ибо "превосходит" (transcendit) прочие науки. Если же вспомнить о том, что во времена Суареса "естествознание" именовалось "естественной философией" (philosophia naturalis), то из самого определения метафизики как "первой философии" следует, что метафизика превосходит и предваряет все науки о природе. Метафизика, согласно Суаресу, существовала бы даже в том случае, если бы не было чисто духовных субстанций, ибо даже в этом случае существовали бы такие понятия, как добро, зло, истина, ложь, целое, часть и т.п., которые не являются предметом ни одной из естественных наук. Тем не менее, переходя к предмету метафизики, следует сказать, что Суарес, следуя Аристотелю, считает изучение чисто духовных субстанций главным предметом метафизики. Вообще же предметом метафизики, согласно Суаресу, является ens reale (реальное сущее). Здесь точка зрения Суареса на предмет метафизики отличается от точки зрения Авиценны, который считал предметом метафизики лишь primum ens (первое сущее), т.е. Бога.
Какой смысл вкладывает Суарес в утверждение, что собственный и адекватный предмет метафизики есть реальное сущее? Дело в том, что все мысленные представления, которым не соответствует что-либо существующие в реальном мире, Суарес называет ens rationis (мысленное или воображаемое сущее). Если взять пример из современной физики, то "воображаемым сущим" будет элементарная частица с зарядом 10е; такую частицу можно лишь вообразить себе, но ее невозможно найти в реальном мире. Определяя предмет метафизики как реальное сущее, Суарес сразу причисляет себя к реалистам и объективистам: он убежден в объективном существовании реального мира и в том, что наши концепции могут иногда соответствовать, а иногда не соответствовать объективной реальности. Отделив в самом начале своих "Метафизических рассуждений" ens reale от ens rationis, Суарес дал свой ответ на один из ключевых вопросов философии, являвшийся предметом ожесточенных споров от Парменида и Протагора до Канта и Маха, а именно: существует ли объективная реальность независимо от чувственного восприятия и, если существует, то познаваема ли она? Отметим попутно, что Суарес использует неизвестное классической латыни прилагательное realis, образованное от существительного res (вещь). Т.о. словосочетание ens reale можно перевести как "вещественное сущее". Это "вещественное сущее", существующее независимо от познающего субъекта, но могущее быть познанным им, как раз является, согласно Суаресу, единственным адекватным предметом метафизики.
Разумеется, Суарес, следуя в данном случае Аристотелю, изымает из предмета метафизики как изучение подробностей устройства, классификации и свойств конкретных вещей, так и сам процесс познания. Метафизику не интересны частности: предметом его исследований являются лишь наиболее общие понятия и свойства реального мира. Важно отметить, что "первое Сущее", т.е. Бог, также попадает в класс "вещественное сущее", т.к. Бог существует не только в сознании верующих, но объективно (и в этом Бог подобен всякой другой объективно существующей вещи). Т.о. получается, что для атеиста Бог является (в терминах Суареса) ens rationis, а потому Бог не является предметом атеистической метафизики. О взглядах Суареса на возможность атеистической метафизики мы говорили выше.
Что касается достоинства метафизики, то тут Суарес, следуя Аристотелю и арабским философам, не скупится на похвалы. Он называет метафизику наукой наук, мудростью, созерцательницей истины. Согласно Суаресу, метафизика есть воистину первая философия, а потому по своему достоинству значительно превосходит вторую, или натуральную философию (т.е. физику), равно как и математику. Согласно Суаресу, достоинство метафизики определяется не только возвышенностью ее предмета (Бог, ангелы, разумные души), но и преимуществами метода, а именно, предельно высоким уровнем абстрагирования. Попутно Суарес приводит мысль Аристотеля, что "наиболее абстрактные понятия труднее всего для усвоения". "Натуральный философ (т.е. физик - И.Л.), - пишет Суарес, - лишь едва отходит от самих вещей (т.е. непосредственного изучения их свойств - И.Л.), метафизик полностью абстрагируется от чувственного восприяния; математик же следует неким промежуточным путем". Т.о., согласно Суаресу, метафизика более абстрактная наука, чем математика или физика, и, следовательно, более сложная.
Что касается цели метафизики, то, помимо сказанного Суаресом о метафизике как основе богословия, он же, следуя Аристотелю, утверждает, что целью метафизики является созерцание истины. Далее, следуя тому же Аристотелю, Суарес утверждает, что метафизика необходима для счастья человека, ибо счастье человека заключается в созерцании Бога и отделенных субстанций (здесь Суарес ссылается на Х книгу аристотелевской "Этики"); метафизика же как раз подготавливает человека уже на земле к таковому созерцанию. Отметим, что Суарес был, пожалуй, одним из последних европейских философов, кто видел цель занятий философией в подготовке человеческого разума к созерцанию Бога. Подобные мысли мы тщетно будем искать у Декарта, Бэкона, Спинозы или Канта. "Интеллектуальная любовь к Богу", о которой говорил Спиноза - это не созерцание трансцендентного человеку Творца, а скорее, созерцание человеком самого себя и окружающего мира.
Понятие "сущее" как основное понятие метафизики Суареса
Суарес начинает II рассуждение, озаглавленное им "О сущностном определении или концепции сущего", с анализа основополагающего понятия своей метафизики, а именно, понятия "сущее". Слово ens - это причастие, образованное от глагола esse (быть). Концепция сущего, как отмечает Суарес, не поддается точному определению, т.к. основными составляющими частями всякого определения являются родовой признак и видовое отличие, но в мире нет более общего понятия, чем понятие "сущее", ибо сущее объемлет все бытийствующее: от Бога до элементов. Вслед за Фомой Аквинским, Суарес отмечает, что понятие "сущее" - это первое понятие, которое формируется человеческим интеллектом, ибо еще до того как перейти к рассмотрению свойств предмета, мы формулируем утверждение о его существовании. Здесь возникает тонкий вопрос касательно "аналогии бытия". Согласно Суаресу, понятие "Бог" подпадает под более общий класс "сущее". Суарес, впрочем, утверждает, что Бог есть бесконечное сущее, в то время как всякое творение является конечным сущим. Однако предикат "бесконечное" применительно к сущему Суарес понимает исключительно как "бесконечное совершенство". Всякое творение обладает лишь конечным бытием, ибо ни одно из творений не является причиной собственного существования. Конечность бытия, согласно Суаресу, не обязательно должна включать в себя "лишенность" (недостаток). Согласно же Декарту, любое творение, поскольку сделано из "ничто", должно содержать в себе "примесь" ничто. Если переформулировать мысль Декарта в категориях Фомы Аквинского и Суареса, считавших "ничто" синонимом "зла" или "несовершенства", то получится, что каждое творение, согласно Декарту, необходимо причастно "небытию", т.е. "злу". Суарес же и Фома Аквинский едины в том, что любое творение может иметь (или достичь) предназначенную ему от Бога полноту бытия, оставаясь при этом конечным. В творении, каким оно было первоначально создано Богом, не было (согласно Суаресу и Фоме Аквинскому) примеси зла. Декарт в этом вопросе следует не схоластам, но Демокриту. Именно Демокрит утверждал, что все состоит из двух начал: бытия и небытия. Хотя Декарт и отрицал демокритовское учение об атомах и пустоте, он сохранил самую главную идею Демокрита, а именно, учение о том, что вещи имеют в себе бытие и небытие. Лишь Бог, согласно Декарту, является "беспримесным", "чистым" бытием. Согласно же Суаресу, бесконечное совершенство Бога проявляется не в отсутствии в Нем зла (в этом смысле Богу подобны любой из несогрешивших ангелов или любая из элементарных частиц). Бесконечное совершенство Бога Суарес видит более позитивно, например, в том, что Бог является необходимым, а не условным бытием, что Он бесконечно могуществен и т.д.
Как мы уже говорили, утверждение о присутствии "небытия" в вещах с точки зрения метафизики Суареса некорректно, т.к. небытие есть синоним зла и лжи, равно как бытие - синоним блага и истины. Такова была и точка зрения Фомы Аквинского. Декарт же, утверждая, что любое тварное сущее причастно в какой-то мере небытию (не по причине греха, а потому что находится "между Богом и ничто"), должен заключить, что в вещах как таковых есть ложь и зло. То, что Декарт соглашался с этим заключением, явствует из того, что он видит причину лжи и заблуждений не в каких-то привходящих факторах, но в том, что человек, как тварное существо, находится посередине между "высшим сущим" и "небытием". Рассуждая от первого лица, Декарт говорит: "Поскольку я сотворен высшим сущим, во мне нет ничего, из-за чего бы я мог обманываться или быть введен в заблуждение, но [я способен заблуждаться] поскольку я также неким образом причастен ничто или небытию, т.е. поскольку сам не являюсь высшим сущим". Т.о. "аналогия бытия" в рамках философии Декарта невозможна. Согласно же Суаресу, в вещах как таковых нет примеси небытия, т.е. нет лжи и зла, а потому можно утверждать, что существование есть как бы общее свойство Бога и творений. Следует также отметить, что, в отличие от Фомы Аквинского, Суарес избегает говорить о существовании как о сущности (essentia) или чтойности (quidditas) Бога. Сущность Бога Суарес усматривает в бесконечности Его бытия, т.е. в Его бесконечном совершенстве.
Синонимы и антонимы сущего
Суарес выделяет пять синонимов и шесть антонимов понятия "сущее". Здесь он, в основном, следует Фоме Аквинскому, утверждавшему, что сущее, истина и благо взаимообратимы (еns, verum et bonum convertuntur). К синонимам сущего Суарес добавляет такие понятия, как единое (unum), нечто (aliquid) и вещь (res). Что касается понятия единого, то предшественники Суареса, например Фома Аквинский, утверждали, что omne ens est unum ("всякое сущее едино"), но у них мы не находим эксплицитного утвеждения, что единое есть синоним бытия или что ens et unum convertuntur ("сущее и единое взаимообратимы"). Это утверждение отдает пантеизмом и его скорее можно было бы приписать Пармениду или Спинозе.
Если "вещь", "нечто", "единое", "истина" и "благо" суть синонимы сущего, то антонимами сущего являются: "не сущее", "нереальное", "ничто", "множественность", "ложь", "зло". Суарес, следуя максиме Аристотеля, гласящей, что "о противоположностях трактует одна наука" вводит специальные рассуждения о множественном (о различии родов) - рассуждение VII, о лжи - рассуждение IX, о зле - рассуждение XI, о воображаемом сущем - рассуждение LIV. Следует сразу отметить, что Суарес не воспринимает "ложь", "зло" и т.п. как реальные свойства сущего, но считает их выражающими идею небытия, лишенности или недостатка чего-либо, отсутствие должного совершенства. Всякая вещь в той мере, в какой она реально существует, является единой, истинной и благой; если мы говорим, что в чем-то есть ложь или зло, то мы тем самым указываем на некоторое несовершество вещи, т.е. на отсутствие в ней каких-то свойств, необходимых для ее совершества. Здесь Суарес пользуется понятием "образца" (exemplar), являющего то, какой должна быть вещь согласно замыслу Бога. Так, например, отсутствие разума у электрона не есть зло, ибо согласно замыслу Бога электрон не должен обладать разумом. Но отсутствие разума у человека есть зло, ибо совершенство человека требует наличия у него разума.
Есть ли зло в мире элементарных частиц? Казалось бы, все они соответствуют замыслу Бога о них, но элементарные частицы могут аннигилировать, а это в какой-то мере зло для них, ибо совершеннее для них пребывать вечно. Также, согласно второму началу термодинамики, система элементарных частиц стремится к тепловому равновесию, т.е. к упрощению или беспорядку. Но уничтожение порядка также есть зло. По-видимому, закон возрастания энтропии все же неизбежен в мире, где имеется грех (т.е. сознательное противление разумных творений - ангелов и людей - воле Божией). В новом мире, который создаст Бог, когда восстановит все во Христе, не будет зла, а значит не будет ни аннигиляции, ни возрастания энтропии.
Огромным достоинством "Метафизических рассуждений" Суареса является то, что основополагающее понятие, а именно, понятие "сущее" вводится уже в рассуждении II (в какой-то мере даже и раньше, поскольку "сущее" уже в рассуждении I провозглашается предметом метафизики). Это аналогично введению понятия точки в геометрии или понятия числа в арифметике. Суарес совершенно прав в том, что не пытается дать определение понятия "сущее", как и математики не пытаются дать определение понятию "число". Определение точки, которое дает Евклид ("точка - это то, что не имеет частей") с логической точки зрения является неприемлемым. Причина, по которой Суарес отказывается дать определение понятию "сущего", заключается в том, что определение должно содержать родовой признак и видовое отличие, но для сущего невозможно подобрать ни родового признака (ибо нет понятия более общего, чем понятие "сущее"), ни видового отличия, т.к. сущее есть предикат всего, что существует. Нельзя дать определение сущего через понятие Бога, ибо Бог определяется через понятие сущего, а именно, как необходимое сущее или бесконечное сущее (ens a se, ens infinitum). Дополнительным сходством построения "Метафизических рассуждений" Суареса с аксиоматическим построением, характерным для математики, является постулирование уже в рассуждении III ("Об общих свойствах сущего и началах его"), наряду с синонимами сущего (вещь, нечто, единое, истина, благо), основного свойства сущего, а именно, что "ничто не может одновременно существовать и не существовать". Позднее Суарес введет второй постулат: "Все, что существует, существует от другого". Но второй постулат несправедлив применительно к необходимому сущему, т.е. Богу. Основное свойство сущего применимо и к Богу.
Преимущества аксиоматического построения метафизики налицо: автор не распыляется на частности, а сосредоточивается на главном: нечто существует; то, что существует, не может одновременно не существовать. Отсюда один шаг до определения истины, которое дал еще Августин: "Истина - это называть существующее существующим и несуществующее несуществующим". Для схоластов, в том числе и для Суареса, было важно и то, что, согласно Библии, Бог в беседе с Моисеем у горы Хорив назвал себя Сущим. Однако, если Фома Аквинский считает, что бытие (esse) - это сущность (essentia) Бога, то Суарес считает, что как сущее Бог отличается от творений тем, что является "необходимым сущим" (ens necessarium), т.е. "сущим от себя" (ens a se) или "бесконечным сущим" (ens infinitum). Подробнее об этом будет сказано Суаресом в рассуждении XXVIII ("О разделении сущего").