Geum.ru

И. В. Лупандин "Метафизические рассуждения" Франсиско Суареса и зарождение новоевропейской философии

Вид материалаДокументы

Содержание


Бог как сохраняющая и содействующая причина
Случайность и свобода воли
Целевая причина
Образцовая причина
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8

Бог как сохраняющая и содействующая причина


Бог, согласно Суаресу, является первой производящей причиной, и это проявляется не только в том, что Он творит мир из ничего, но и в том, что Он поддерживает мир в существовании. Казалось бы, пишет Суарес, это противоречит всемогуществу Бога, являя Его неспособность создать вещи, которые могли бы существовать независимо от Него. Но в действительности, неспособность вещей продолжать существовать без воли Божией как раз являет всемогущество Божие и помогает Богу осуществлять Свой замысел в отношении мира. Бог как сохраняющая причина также обеспечивает непрерывную связь между вещами и всех вещей с Собою. Разумеется, Суарес не приводит решающих философских аргументов в пользу учения о Боге как сохраняющей причине, но скорее выдвигает это учение в виде некоего постулата своей метафизики. Подобные мысли о Боге как о сохраняющей причине мы находим у Фомы Аквинского и у других схоластов, то они совершенно чужды новоевропейской философии с ее "законами сохранения", которые призваны обеспечить сохранение энергии, импульса и т.п. без всякого божественного содействия. Здесь мы употребили ключевое слово для следующего метафизического рассуждения, ибо Суарес рассматривает Бога не только как творящую и сохраняющую, но и как содействующую причину. Т.о. вопрос о Боге как о сохраняющей причине приводит к вопросу о Боге как содействующей причине. Прежде всего, Бог содействует сохранению вещей. Суарес, однако, разделяет эти два вида божественного содействия, называя первый вид conservatio, а второй - concursus. Conservatio имеет место в статике бытия: Бог сохраняет (поддерживает в существовании) материю и форму вещей; о concursus же речь идет в случае динамики, т.е. Бог содействует тварным производящим и целевым причинам, вызывающим изменение (движение) вещей.

Каков статус представлений Суареса о Боге как первой производящей, сохраняющей и содействующей причине с точки зрения современной науки? Современная наука отказалась от представлений о вечной и бесконечной вселенной. Согласно общепринятой в наше время космологии Большого взрыва, вселенная имела начало во времени и находится в состоянии непрерывного расширения и охлаждения. Можно говорить о возрасте, радиусе и температуре вселенной. Есть определенный научный смысл в словах из книги Премудрости Соломона: "Вселенная перед Тобою, как маленькое зернышко на чаше весов". Впрочем, наука лишь ограничивается констатацией того факта, что вселенная возникла примерно 15 млрд. лет назад. Для метафизика это повод задать вопрос: "Кто сотворил вселенную?" - и ответ, что ее сотворил Бог, т.е. самосущее Бытие, не выглядит столь уж абсурдным даже для человека, незнакомого с метафизикой. Но это и значит утверждать, что Бог является первой производящей причиной нашей вселенной. Были ли до того другие вселенные и существуют ли сейчас другие вселенные, помимо нашей, - это вопросы, на которые наука не может ответить. Эти вопросы ставились еще античными философами (например Демокритом и Эпикуром), и они были известны средневековым схоластам (см. Фома Аквинский, "Сумма теологии", вопр. 47, подр. 3: "Существует ли только один мир?"). Эти вопросы ставит и Суарес. Как и Фома Аквинский, Суарес считает, что Бог мог бы сотворить и другой мир, кроме нашего, но, по его мнению, единственность сотворенного мира лучше отражает единственность Творца и является следствием такого свойства сущего, как единство.

Касательно Бога как сохраняющей и содействующей причины современная наука говорит следующее. Существуют стабильные и нестабильные элементарные частицы, но ученым неизвестно, почему одни частицы стабильны (например электрон), а другие нестабильны (например нейтрон). Науке неизвестны те причины, которые поддерживают элементарные частицы в существовании, равно как неизвестны те причины, которые вызывают распад нестабильных частиц. С точки зрения науки нет принципиального возражения в адрес гипотезы, что Бог является той первой сохраняющей и содействующей причиной, которая объясняет и стабильность (как сохраняющая причина), и нестабильность (как содействующая причина). Альтернативой является здесь подход тех физиков, которые, следуя традициям т.н. копенгагенской школы, вообще отрицают принцип причинности. Но здесь мы уже вплотную подходим к рассуждению XIX, которое специально посвящено проблемам детерминизма и индетерминизма.


Случайность и свобода воли


Производящие причины Суарес подразделяет на необходимые и свободные. Необходимыми Суарес называет те причины, которые действуют в силу природной необходимости, а свободными - те, которые реализуют присущую разумным существам свободу выбора. Первая производящая причина, согласно Суаресу, является свободной, из чего следует, что Бог свободным решением выбрал именно наш мир из множества возможных миров. Неизменность этого выбора обеспечивает сохранение в бытии именно нашего мира. Также своим свободным выбором именно этого мира Бог оказывает содействие тем вторичным производящим причинам, которые действуют в нашем мире. Суарес задается вопросом: распространяется ли знание Бога также и на несуществующие (воображаемые) миры, которые, впрочем, могли бы существовать, если бы Бог захотел этого. Отвечая на этот вопрос, Суарес поддержал точку зрения Луиса Молины, своего соотечественника и собрата по ордену иезуитов. Луис Молина (1535-1600) утверждал, что Бог знает не только прошлое, настоящее и будущее нашего мира, но также прошлое, настоящее и будущее бесчисленного множества возможных миров, которые никогда не были и не будут сотворены. Знание Богом воображаемых миров Молина назвал "средним знанием" (scientia media). У Молины нашлись противники среди богословов, и он был обвинен в ереси. Обвинение, выдвинутое в адрес учения Молины, задевало также всех тех, кто его разделял, в частности и Суареса. Впрочем папа не поддержал обвинения антимолинистов, но не одобрил и учение молинистов. Согласно вердикту Рима, как молинисты, так и их противники имели право придерживаться своего учения, но не имели права обвинять друг друга в ереси.

Суарес поддержал учение Молины потому, что видел в нем единственное спасение от альтернативы признать Бога лишенным свободы и вынужденным некоей безличной необходимостью творить именно наш мир. Такое представление о Боге неминуемо ведет к пантеизму, что вскоре было явлено в философии Спинозы. Именно философия Спинозы представляет собой прямую противоположность молинизму. Спиноза утверждал, что Бог может сотворить только тот мир, который сейчас существует; те же, кто утверждает, что Бог мог сотворить и другие миры, но не сотворил их, якобы умаляют всемогущество Божие. Итогом этого тезиса Спинозы стало то, что Бог фактически сделался единосущным сотворенному Им миру. Хотя сам Спиноза не употреблял в качестве характеристики своей философии слово "пантеизм", его учение о единой субстанции фактически было пантеистическим, т.к. утверждало, что Творец и творение суть одно.

Но вернемся к философии Суареса. Согласно Суаресу, свободой воли наделены разумные творения Божии, а именно, ангелы и люди. В результате ангелы и люди получают власть реально изменять мир. Разумеется, власть людей и ангелов ограничена Богом, но не настолько, чтобы снять с них всякую ответственность за их действия. Согласно Суаресу, который здесь следует Молине, Бог осуществляет Свое провидение не столько за счет Своего всемогущества, сколько за счет Своего всеведения, т.е. предузнания последствий каждого свободного действия разумных творений, а также из сверхъестественного знания глубин свободной воли каждого разумного творения, благодаря чему Он знает, как данное разумное творение поступит в данных обстоятельствах. Подробнее Суарес изложил свои взгляды на эту проблему в своем труде "О знании Богом будущих условных событий". Под "будущими условными событиями" (futura contingentia) Суарес, как и Молина, понимает последствия свободного выбора, осуществляемого разумными творениями.

Т.о. каждое свободное решение человека или ангела приводит к рождению и гибели одного из возможных миров. Например, решение Сатаны перестать служить Богу привело к рождению мира, в котором существует ад, а решение Евы вкусить запретный плод - к утрате человечеством благодатной связи с Богом; впрочем, с другой стороны, согласие Марии стать матерью Мессии привело к искуплению человечества. Вот почему на Страшном суде Бог будет судить нас согласно последствиям наших свободных действий. В Апокалипсисе сказано, что люди и ангелы (падшие) будут судимы за то, что они растлили землю, т.е. сделали ее непригодной для нормальной счастливой жизни.

Отметим, что философия Спинозы совершенно иначе трактует проблему свободы и ответственности человека, чем трактуют ее христиане. Апостол Петр "плакал горько" о своем прегрешении, т.е. о погубленном им мире, в котором глава апостолов не отрекся бы троекратно от Христа. Спиноза же говорит, что философу не надо смеяться или плакать, но надо понимать. Что понимать? - понимать единственность реального мира и нашу неспособность изменить его ни в хорошую, ни в плохую сторону. Что же касается философии Гегеля, то в ней все устремляется к великому синтезу борющихся противоположностей, каждая из которых равно необходима для осуществления этого синтеза. Если посмотреть с позиций Гегеля на библейскую историю, то получится, что Бог и Сатана, Каин и Авель, Петр и Иуда являются равно необходимыми участниками великой драмы искупления, в которой человечеству открывается божественная любовь, и потому Иуда, предавший Христа, оказывается столь же необходимым для торжества добра, как и Мария, родившая Христа.

Теперь нам осталось разобрать, что понимал Суарес под "необходимыми причинами". Необходимая причина, в отличие от свободной, не наделена свободой выбора и не отвечает за последствия. Однако, согласно Суаресу, это вовсе не означает, что необходимая причина однозначно приводит к определенному результату. Суарес приводит в качестве примера т.н. "буриданова осла", т.е. животное, не обладающее свободой воли и вынужденное выбирать между двумя равноудаленными от него охапками сена, а также другой воображаемый случай, а именно, движение огня, оказавшегося в центре мира. Огонь, оказавшийся в центре мира, может двигаться к собственной сфере по любой траектории, поэтому конкретная траектория, которую он выберет, является, согласно Суаресу, делом случая. Точно также случайным будет и выбор "буридановым ослом" одной из двух равноудаленных от него охапок сена. Здесь Суарес вводит понятие "случай" (casus). Случай, однако, не есть свободная причина, ибо не является следствием свободного выбора, осуществленного разумно. Об исходе случайного события может знать только Бог. Из-за того, что в природе происходят случайные события, развитие процессов в мире делается непредсказуемым, даже если бы не существовало "свободных причин". Но каким образом Бог может знать исход случайного события? На это Суарес отвечает следующим образом: поскольку всякое событие, как случайное, так и необходимое, нуждается для своего осущесвления в божественном содействии, т.е. в том, чтобы Бог извечно постановил, что такое событие произойдет в сотворенном Им мире, то Бог узнает о результате случайного события из Своего собственного решения оказать этому событию Свое содействие. Таким образом, Бог "выбирает" исход случайного события, обеспечивая тем самым свою власть над творением, ставя в тупик Своих противников из числа падших ангелов и людей и осуществляя Свое провидение.

Наконец, к самому простому классу относятся те необходимые причины, действие которых определено однозначно. В аристотетевской физике - это т.н. естественные движения (движение земли и воды к центру мира, воздуха и огня - от центра мира, эфира - вокруг центра мира). Все естественные движения или изменения, выражаясь современным языком, "закономерны" и поэтому предсказуемы. Отличие взглядов Суареса от взглядов Аристотеля здесь проявилось лишь в том, что Суарес считал, что даже движения "согласно природе", например, падение камня с крыши или нагревание воды огнем, также нуждаются в божественном содействии. Когда Бог не дает Своего содействия, совершается чудо, подобное описанному в книге пророка Даниила, когда огонь не повредил трем еврейским юношам, брошенным в печь по приказу вавилонского царя.


Целевая причина


Разобрав все вопросы, связанные с понятием производящей причины, Суарес переходит к последней из причин, выделяемых Аристотелем, а именно, к целевой причине, являющейся одной из двух внешних причин сущего. Суарес целиком разделяет учение Аристотеля, что в природе не бывает бесцельных изменений или движений. Здесь сразу возникают два вопроса: во-первых, не является ли случайность, о существовании которой говорил Суарес, синонимом отсутствия цели, и, во-вторых, не скрыто ли противоречие в том, что не наделенные разумом вещи оказываются способными преследовать какие-то цели? На эти два вопроса Суарес отвечает в специальном рассуждении (рассуждение XXIV "Об окончательной цели"), где вышеупомянутые вопросы получают удовлетворительное разрешение. Что же касается чисто аристотелевской точки зрения, то она представляется ущербной и противоречивой. Ущербность чистого аристотелизма состоит в отрицании понятия случайности. Но, как показал Суарес в рассуждении XIX "О необходимых и свободных причинах", "случай" (casus) есть проявление многовариантности, могущей, с ведома и по воле Творца, быть присущей некоторым необходимым причинам. Цель "случая" - скрыть от ангелов и людей причины изменений и не допустить тем самым естественного прогнозирования, подобного тому, о котором спустя двести лет после выхода в свет "Метафизических рассуждений" Суареса будет писать Лаплас. "Случай", таким образом, это нить, с помощью которой Творец мира осуществляет Свое провидение. При этом, конечно, случайность не является синонимом бесцельности, ибо Бог знает цель, ради которой Он позволяет осуществиться одному из вариантов поведения порождающего случайность объекта. Порождающий случайность объект Суарес мыслил отвлеченно; его примеры: буриданов осел, огонь, помещенный в центр мира и т.п. - представляются нам наивными; но мы должны помнить, что во времена Суареса уже анализировали такой порождающий случайность объект, как игральная кость. Современная физика приводит множество примеров таких объектов: это и возбужденный атом, и реакция аннигиляции, и нестабильная частица, и радиоактивное ядро. Во всех этих примерах кажется, что цель отсутствует: зачем, к примеру, возбужденному атому излучать фотон сейчас, а не секундой позднее, почему в реакции аннигиляции иногда рождаются два, а иногда три и более фотона (могут также родиться и другие частицы), почему нестабильная частица выбирает одну из нескольких возможных схем распада, и какова, наконец, причина того, что данный радиоактивный атом распадается именно в данный момент? На все эти вопросы нет иного ответа, кроме следующего: так повелел Бог и цель известна лишь Ему одному. Физики же, не признающие целеполагающего личного Творца, вынуждены отрицать либо случайность (Эйнштейн), либо причинность (Бор). В действительности же то, что кажется физикам случайным, в глазах Бога имеет цель. Управляя этими "случайностями", Бог осуществляет Свое провидение, обращая в добро последствия греховного выбора ангелов и людей.

Что касается тех изменений (движений), которые осуществляются в силу необходимости, то там целевая причина как будто оказывается излишней. Суарес замечает это и отвечает на это следующим образом: необходимые причины приводят к необходимым следствиям, но целевая причина отвечает на вопрос: "ради чего эти следствия?", тем самым объясняя механизм этой природной необходимости. Например, рассмотрим выпущенный из рук камень, который с необходимостью падает вниз. Можно сказать, что причиной падения камня явилось то, что мы выпустили его из рук, но это будет лишь производящая причина движения камня. Если же мы захотим найти ответ на вопрос: почему камень, когда мы его выпустим из рук, падает вниз, а не движется вверх, мы обязательно придем к закономерности: "Все тяжелые тела падают вниз". И тогда мы задаем следующий вопрос: "Почему тяжелые тела падают вниз?" Единственным возможным ответом будет тот, что камень преследует некое благо, когда движется к своему естественному месту. Здесь Суарес следует Аристотелю и Дионисию Ареопагиту, утверждавшим, что цель всего сущего есть благо. Т.о. благо есть главная причина всех происходящих в природе изменений, даже если они совершаются с необходимостью. Но окончательное и бесконечное благо есть Бог. Поэтому Суарес утверждает, что Бог есть окончательная цель всех творений, а следовательно, также и изменений, происходящих в мире.

Ньютоновская физика использовала такое понятие, как закон. Например, падение камня вниз ньютоновская физика объясняла законом всемирного тяготения. Но, как было показано позднее, в основе всех законов, описывающих движение, лежит универсальный принцип - принцип наименьшего действия. Он справедлив как в классической, так и в релятивистской и квантовой физике. Согласно принципу наименьшего действия, всякое движение, понимаемое в смысле перемещения объекта из одной точки в другую, осуществляется таким образом, что некая характеризующая движение величина, называемая действием, должна быть минимальной. Т.о. даже совершая перемещение в пространстве объект преследует некую цель, о которой сам объект и не догадывается (если он не наделен разумом).

Излишне говорить о том, что деятельность разумных существ, будь то Бог, ангелы или люди, всегда преследует какую-либо конкретную цель и этой целью всегда является благо. Утверждая это, Суарес следует Фоме Аквинскому. Единственная возникающая здесь проблема - это указать то благо, к которому стремился Бог, когда творил мир. Ведь Бог уже обладает бесконечным совершенством и потому не может искать для Себя какого-либо "дополнительного" блага. Чтобы решить эту проблему, Суарес использует принцип, сформулированный в свое время Дионисием Ареопагитом: "Благу свойственно распространяться". Этот принцип позволяет дать ответ на очень важный вопрос: "Почему вообще существует мир, когда могло не существовать ничего, кроме Бога?" Этот принцип можно также применить и для объяснения внутренней активности самих сотворенных вещей. Почему, например, светит Солнце? Ведь оно отдает энергию в окружающее пространство и тем самым приближает свою гибель! На этот вопрос можно ответить, сославшись на т.н. "второе начало термодинамики", согласно которому суммарная энтропия замкнутой системы должна возрастать. Никто не сомневается в справедливости второго начала термодинамики, но ему трудно дать адекватную философскую интерпретацию. Если интерпретировать его таким образом, что природа стремится к максимальному беспорядку, ибо энтропия есть не что иное, как мера беспорядка системы, то мир, равно как и процессы, происходящие в нем, покажется бессмысленным. Современный физик Стивен Вайнберг в своей книге "Первые три минуты" говорит об этом в связи с описанием охлаждения вселенной, связанного с ее расширением. Здесь надо сделать, однако, важную оговорку и упомянуть о явлении, на которое указал еще один современный ученый - Илья Пригожин. Дело в том, что согласно второму началу термодинамики возрастает лишь суммарная энтропия системы, но это не исключает того, что в отдельных частях системы энтропия может уменьшаться. С точки зрения метафизического принципа: "Благу свойственно распространяться" мы сможем иначе интерпретировать второе начало термодинамики, учитывая принципиально важное замечание Пригожина. Вернемся к примеру с Солнцем. То, что происходит на Солнце, есть не что иное, как термоядерная реакция, подобная той, что имеет место при взрыве водородной бомбы. Разумеется, процессы, происходящие на Солнце, подчиняются второму началу термодинамики. Однако увеличение суммарной энтропии вселенной из-за щедрой отдачи Солнцем своей энергии имеет следствием локальное уменьшение энтропии в живых системах на Земле, где под действием солнечного света осуществляется фотосинтез. Т.о. Солнце, "умирая", дает жизнь зеленым растениям на Земле. Аналогично и вселенная, "умирая", дает жизнь звездам. Все это прекрасно подтверждает слова, сказанные основателем ордена иезуитов Игнатием Лойолой: "Все в мире существует ради человека". Теперь мы можем добавить: "И сам мир существует ради человека". Но и человек, и ангелы, и весь мир имеют своей окончательной целью Бога. Таким образом, круг замыкается. Первая производящая причина оказывается одновременно и конечной целевой причиной. Это хорошо выражено в словах Иисуса Христа: "Я есмь альфа и омега, начало и конец" (Откр. 1,10).


Образцовая причина


Своеобразие метафизики Суареса проявилось, в частности, в том, что он посвятил отдельное рассужение (рассуждение XXV) образцовой причине (causa exemplaris), добавив, таким образом, пятую причину сущего к четырем аристотелевским причинам: материальной, формальной, производящей и целевой. Суарес сделал это для того, чтобы примирить философию Аристотеля с философией Платона, дополнив аристотелевское понятие формы платоновским понятием идеи или образца. По мысли Суареса, латинское слово "exemplar" (образец) эквивалентно греческому слову "idea". Т.о. согласно Суаресу, у каждой реальной вещи имеется, помимо формы, также идея или образец. Если эта вещь создана человеком, то тут все просто: речь идет об образце (макете) вещи, существующем в реальности, или об идее вещи, существующей в голове мастера. Но как быть с вещами природными: элементами, живыми существами и т.п.? Здесь Суарес предлагает принять точку зрения, что образцы всех сотворенных Богом вещей (живых и неживых, материальных и нематериальных) предсуществуют в божественном уме. Это согласуется с позицией Луиса Молины, утверждавшего, что Бог познает вещи до их реального бытия. Но в божественном уме вещи еще не обладают реальным бытием, они существуют там лишь в качестве образцов. Т.о. образец предшествует реальному бытию вещи и является ее причиной. Вот почему образцовая причина есть одна из причин сущего, наряду с прочими четырьмя.

На этом мы заканчиваем обзор I части "Метафизических рассуждений" Франциска Суареса. Эта I часть была посвящена понятию сущего, а также основным атрибутам и причинам сущего. Вторая часть "Метафизических рассуждений" посвящена классификации сущего. В этой классификации ключевыми являются два момента: разделение сущего на бесконечное (Бог) и конечное (творения), а также разделение сущего на сущее в себе (субстанции) и сущее в другом (акциденции).