Geum.ru

Забытая цивилизация

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   22
касак, красивее и величественнее которого на земле нет. Массуди был путешественником и знал, что говорил. А ещё он восторгался красотой женщин и не находил слов для описания их прекрасной внешности. Ещё бы! Зато такие слова нашлись у Толстого и Шолохова.

Народ касак, если предположить, что Массуди знал о первичной смысловой основе данного названия - это наши азовские и донские казаки. Если кто-то желает увидеть воочию, что такое красота, и не только физическая, пусть едет на Дон, в Волгоград, Ставрополь - туда, где ещё сохранился казачий дух и истинный русский патриотизм.

В древности, как утверждает Е. Савельев в своей «Древней истории казачества», казаки ещё называли себя гетами, а своих лидеров, вожаков, называли гетманами. О них также сохранилось огромное количество информации, просочившейся из древности. Надо сказать, что вся она «умело» редактируется и комментируется, однако правда, рано или поздно, выплывает. О том, что геты были носителями славянской культуры, сегодня уже говорят многие исследователи, но когда-то историкам почему-то удобнее было причислять гетов к семитскому народу. Не разобравшись с языком этого народа, пытаясь наложить на него какую угодно кальку, но не русскую, гетов сделали семитами, наверное, потому, что они упоминаются в Библии. Там, если верить в историчность этого документа, гетеянкой была мать Соломона Вирсавия, белокурая красавица, жена гетского военачальника (атамана) Урии (Ярии), убитого Давидом. История эта тёмная и очень интересна, с точки зрения осмысления поступков иудейского царя, но и не только. Вот отрывок из одного эпизода, дающий характеристику морали не еврейского вождя, а гетского предводителя. Момента, когда Давид бежал от не менее вероломного сына Авессалома в Хеврон. С ним пришли и 600 воинов, бритых наголо и, как того требовала традиция, с прядью волос с одной стороны. Этот портрет гетских воинов подтверждают глиняные таблички, сохранившиеся со времён Хеттского царства. Под началом Еффея они остаются верными своему слову быть рядом с царём. “И сказал царь Еффею Гетеянину: "Зачем идёшь с нами? Возвратись и оставайся с тем царём (Авессаломом), ибо ты чужеземец и пришёл сюда из своего места; вчера ты пришёл, а сегодня я заставлю идти с нами? Я иду, куда случится: возвратись и возврати братьев своих с собой". И отвечал Еффей царю: "Жив господь, и да живёт господин мой царь: где бы ты ни был…; в жизни ли, в смерти ли, там будет раб твой"... В этом коротком отрывке, лишённом героического пафоса, удивительным образом раскрывается вся духовная основа гетского воина, для которого долг превыше всего, даже жизни, и хуже смерти бесчестие и позор в глазах своих товарищей. Не эту ли традицию унаследовали и несли тысячелетия русские казаки, о которых писал в начале века Е. Савельев, заявляя, что казаки и геты не имеют существенных различий кроме тех, которые демонстрирует время.

Часть этих гетов, которых в античные времена стали называть этрусками, в своё время покинула Трою (название типично славянского города) и заселила впоследствии Италию, да и не только. Кстати, самоназвание этрусков – расены. За два тысячелетия они постепенно растворились в многоликой этнической среде народов, но это уже другая история. Стоит добавить, что этрусские женщины всегда были наравне с мужчинами и занимали важные места в социальной пирамиде этрусского сообщества. Именно они дали почву для греческих мифов об амазонках – женском военном сословии. Вполне возможно, что отряды амазонок могли совершать длительные рейды и даже колонизировать самые отдалённые земли Европы и Африки, о чём повествуют мифы и легенды, но культурная родина амазонок - всё те же волжские берега, населённые славянами. Из этой колыбели вышли культы Афродиты, Венеры, матери земли Роды, богини земли Яги – Айджиптос, а в греческом переосмыслении Афины Паллады, или просто Лады. Кстати, амазонок в древности называли йёгинями, именем, которое как никакое другое, раскрывает сущность женщины и её роли в древнем социуме, с той полнотой власти, которая была присуща женщинам в древности. Здесь же возникает вопрос, откуда появилось имя амазонок, расшифрование которого не удаётся с помощью того же греческого языка. Но греческий язык здесь как раз и ни при чём, поскольку в нём это имя сохранилось уже в искажённой форме. Если перевести этот «затёртый» склепок на русскую основу, получается вполне понятный и логический аналог. Исходя из того образа жизни, которого придерживались амазонки, получается справедливое прозвище - эпитет – омужавшие, или мужественные. Если этот вариант перевода не вполне логичен, то не менее выразительным является другой, при том, что согласная з является искажением более уместной ж. В этом случае получается «амажёнки», где приставка ам, согласно офенской традиции, обозначает смерть, прекращение или усечение, в данном случае женской сущности. Конечно, когда речь идет об историчности и научности таких сопоставлений, то подобные выводы выглядят слишком прямолинейно и упрощённо, что не очень-то приветствуется среди академиков, привыкших к особому, научному языку с огромным количеством непонятных, а порой и ненужных терминов. Это вовсе не означает что автор этих строк против терминологии, но думается, что всё же, куда ближе и доходчивее для сознания большинства читателей живая речь и простые сравнения. А ещё в правильном осмыслении подобных взглядов мешает сепаратизм критически настроенного оппонента, укоренившаяся в сознании большинства людей русофобия и наша культурная разобщённость, что в целом ни хорошо, ни плохо. Это реальность, продиктованная неоднородностью человеческого сообщества. Впрочем, нет худа без добра, и то традиционно возвышенное и уважительное отношение ко всему нерусскому, скажем, греческому, позволяет исследователям ещё более сконцентрировать своё внимание на изучении собственной истории, подвергая при этом дотошному анализу и другие культурные традиции, в том числе и греческую.

Читатель, который любит историю Греции, не будет оспаривать того факта, что греки всегда с вожделением и уважением смотрели на север, мифическую страну Гиперборею. Кстати, вплоть до нового времени гиперборейцев называли ещё борисфенитами. Борисфеном когда-то называли Днепр, а по всему течению этой реки, как известно, с давних пор проживали славяне. В этом названии легко вычленяются оба корня: борис, что значит северный, и фен – укороченное самоназвание офеней. По представлениям «древних» авторов, Гиперборею стерегли ни кто-нибудь, а грифоны. Трудно сказать что явилось причиной возникновения в сознании древних людей такого фантастического образа, соединившего в себе орла и льва, но то что в этом названии по-прежнему скрывается память о жителях волшебной северной страны – фонах-офенах, факт очевидный. Север всегда был притягательной страной для древних греков, а потому, на север тянуло в плавание и Ясона с Гераклом, и Геродота, и многих других смелых и любознательных людей. С севера на лебедях прилетал каждые двадцать лет лучезарный Аполлон, которого в Египте называли Ором - Яром. Тот самый чужеземец для греков, гордый и красивый сын солнца, чьё имя легко читается по-русски, как опалённый (солнечными лучами). Уже в первом тысячелетии до н.э. греки воспринимали гиперборею как нечто нереальное и далёкое и лишь воспевали её в своих стихах, чтили и поклонялись её главному богу. Именно в храм Аполлона, если верить Геродоту, неоднократно приходили дары из Гипербореи. Их словно по эстафете передавали друг другу из рук в руки самые разные племена, и всякий раз эти дары прибывали к месту назначения в целости и сохранности. Таким было отношение к святыням гипербореи в древности. Несколько раз эти дары приносили и сами гиперборейцы, чьи имена Геродот приводит в своей истории: Лаодика, Гипероха, Арга и Опис. Женщины эти приходили в разные времена, но память о приходе из страны – легенды сохраняла эти имена. Со временем о гиперборее забыли, и эта сказочная страна превратилась для греков в предание, в которое сам Геродот, надо сказать, не очень-то верил. Если следовать логике, к тому времени «северные боги» махнули на Грецию рукой, или, говоря языком науки, перестали посылать в неё своих носителей культуры. Но более вероятно, что в этот период времени (и это подтверждается устным преданием офеней) их цивилизация утратила своё прежнее влияние. Если верить преданиям офеней, причиной тому было нашествие «тёмных народов», а затем, опустошительная засуха и мор. Логичен и другой вывод, согласно которому на смену поднялись сверхновые цивилизации - Египта, Крита, Китая, в том числе и Греции, где более всего почитали Афину. Женщину - воительницу, чей образ пересекается и с амазонками, искать которых не следует ни в Африке, ни тем более в Южной Америке. Родина амазонок - Северное Причерноморье и берега русских рек Волги, Дона, Днепра. Сегодня нас, Иванов, не помнящих родства, такой вывод может только сконфузить, что не удивительно. Для большинства из нас Греция с её руинами и мифами про Геракла по-прежнему куда святее и привлекательнее, чем наша деревянная старина и сказки. А всё это потому, что в наше сознание (и пусть простит читатель за обобщение, но это именно так) годами вдалбливалась мысль, а вернее, идея о неисторичности русского народа, о несостоятельности его как государствообразующей нации. О нечистоплотности и некультурности, несмотря на то, что земля наша издавна зовётся страной городов – Гардарикой, и что в ней уже не одну тысячу лет регулярно посещают баню, а приветствуя друг друга люди желают здоровья. Как будто мы появились неизвестно откуда, словно из капусты, и в одночасье заняли совершенно случайно и разумеется несправедливо одну восьмую часть суши.

В ходе этих размышлений хочется привести пример того отношения к греческой культуре, которое всегда было свойственно русскому народу. Отношение это уважительное, плавно переходящее в восторг и заискивание, о чём в свое время говорил Александр Сергеевич Пушкин. Известно, что наш великий поэт был не только мастером стиха. Пушкин прекрасно знал и историю, в том числе и русскую. В последние годы жизни всё внимание поэта было обращено именно к ней. В круг интересов Пушкина входила и мифология. Готовились к изданию уникальные критические статьи к «Слову о полку Игореве», в переводе которого Александр Сергеевич видел множество недостатков. Одним из первых он обнаружил взаимосвязь и преемственность древнерусской поэзии «Слова» и великих гомеровских произведений. Как волновала его тема древнего русского наследия и влияние его на другие культуры видно из его письма, написанного ещё в 1820г: «Читал стихи и прозу Кюхельбекера. Что за чудак! Только в его голову могла войти жидовская мысль воспевать Грецию, великолепную, классическую, поэтическую Грецию, где всё дышит мифологией и героизмом, славяно-русскими стихами, целиком взятыми из Иеремии».

Уже тогда поэт видел близость древних культур, осознавая ту мощь и глубину, которой обладал его родной русский язык. Зная европейские языки, читая в подлиннике Гомера, Пушкин не мог не видеть того всепроникающего влияния, которым обладал этот язык, и который поэт знал в совершенстве. Что же мешает сегодня нам увидеть то, что было доступно нашему великому поэту? Быть может лень и невежество? А может старая привычка заискивать перед всем иностранным и заграничным? Но вероятнее всего природная скромность и уважение к тем, кто когда-то учился и подражал, полностью доверяя и преклоняя голову перед древними учителями. И потому мы забыли и не можем разглядеть тех нитей, что связывают нас уже не одну тысячу лет. Того общего, что сохранилось на картах в названиях городов и рек, планировке улиц и конструкции домов, именах героев и богов, а так же простых людей.

Сейчас, разумеется, эта связь уже не так заметна, а корень рус, которым может по праву гордиться каждый житель России, уже не так очевиден, и приобрёл массу самых разных смысловых форм и оттенков. Но когда-то Русью было пропитано всё, и не только иностранные фамилии, но и земли. Этот русский дух в сознании людей, как способ отражения мира, оставили наши далёкие предки – офени, и те исследователи, которые видят исходные корни современной цивилизации именно в русской культуре, смело проводят параллель между офенами и Афиной. Даже сегодня образ этой богини свят для каждого грека и является отголоском матриархального устройства общества, где богиня-мать стояла на самом видном месте. Нечто подобное было и в дореволюционной России, где в каждом доме поклонялись образу богородицы и свято верили в её сверхъестественную силу и любовь. Без сомнения, это один и тот же образ, который существовал до возникновения «древней Греции» не одно тысячелетие, и не ограничивался рамками того же Средиземноморья. Убедится в этом можно благодаря результатам исследований, проведённым Фадеем Воланским, сумевшем перевести на древний славянский язык известную многим историкам, так называемую «северно-славянскую камею», которая находится в Берлинском королевском музее. Текст её по-прежнему остаётся недоступным для европейских лингвистов, да это и понятно, а в нём скрывается очень важная, в рамках этой работы, информация о древней богине, которой поклонялись балтийские славяне-венеды. По сюжету рисунка богиня эта останавливает страшную по тем временам болезнь – чуму, и согласно перевода, имя её Ифунна. При этом, графическое изображение камеи с комментарием текста, были использованы Ефграфом Савельевым в его «истории казачества», и здесь важно заметить, что само имя богини написано практически без искажения – фене. Вполне возможно, что в первом тысячелетии до н.э. это имя уже звучало как Ифунна, и Воланский передал его в полном соответствии с существующей на севере традиции. Но возможно, что причиной расхождения является относительная неточность перевода, связанная с незнанием Воланским о существовании офенской цивилизации. Впрочем, идентичность, в любом случае, на лицо.

Как известно, ничто не меняет человека так, как это делает религия и вера. Конечно, человеческое сознание не стоит на месте, и русское в том числе. С изменением религиозного мировоззрения и с приходом христианства Россия в очередной раз поменяла своё лицо. Ломались и сбрасывались в реку старые идолы, забывались капища, а народ стекался в города безо всяких веских причин. И это было зарождение нового порядка, при котором офене постепенно уходили в прошлое и забывались. Вместе с этим завывалась старая Ведическая вера, формирующая основы правильного мировосприятия, а для осмысления бытия по новым правилам требовалось время. В результате ломка сознания, ереси, междуусобные войны новоявленных князей и бесконечные охоты на ведьм. И для каждого здравомыслящего человека должно быть понятно, что любая новая вера всегда хуже старой, проверенной тысячелетиями, и никакая вера не может возникнуть сама по себе. Это будет всего лишь компиляция ранее существующих традиций, а на этом фоне – спешное и жестокое уничтожение живых свидетелей и носителей истинных знаний. Вот откуда в народном сознании память о лесных людях и борьба князей с русским «язычеством». А лесные люди – это офене, владеющие способами звукового психического воздействия на сознание человека, способные навести не только ужас на непрошеных гостей, но и привлечь и обворожить заблудившуюся красавицу. Вот где появлялись сказки о всякой нечисти, в том числе и о козлоногих Панах (фанах – фенах – офенах), способных особыми звуковыми вибрациями обескуражить первого встречного. Кстати, фон, в переводе на греческий язык, обозначает звук, и для греков этот звук, вероятно, имел божественную силу. Этой силой обладали офене, память о которых трансформировалась в Панов. Следует заметить, что самого бога Пана более всего почитали в Аркадии, а сама Аркадия, как выясняется имеет незримую, но вполне объяснимую связь с русским севером, то есть, всё с той же северной Гиперборей, откуда и происходят эти древние боги. Именно культурное влияние этих «мифологических» персонажей дало основание для жителей Эллады устраивать каждый год Панафинейские игры. Сегодня даже в голову никому не придёт осознать смысловое поле данного названия, где паны-офене просто выпирают своим именем из греческой культуры, с бесконечным праздничным шествием и подношениями древним богам. Изображение этого грандиозного шествия было вырезано на фризе Парфенона, одного из самых впечатляющих храмов древности, посвящённого Афине. Кстати, одно из красноречивых имён этой богини – Афина – Паллада – Альбани (белая царица), где легко угадывается именно офенская родословная богини. Ал – белая, и бани – царица. Вспомним перевод с этрусской статуэтки Фадея Воланского, где упоминается бог Алпан. Живучесть и повсеместность этого образа не может не удивлять. Любопытно, что Афина - Албани, по своей значимости равная самому Зевсу, в представлении греков сохранила свою матриархальную независимость, проявлявшуюся в понимании её как девы и защитницы целомудрия. По представлению жителей Эллады, она вдохнула в людей душу. Ей приписывается изобретение флейты, игре на которой она обучила Аполлона. Немаловажно, что в одном из мифов она помогает герою поддерживать небесный свод. Сегодня это один из самых известных и популярных персонажей, делающий Грецию колыбелью мировой цивилизации, тогда как об офенах, несмотря на публикации, знают единицы. По сути, эта информация прорвалась к читателю случайно. Вдогонку уже посыпались обвинения в фальсификации, критические замечания, но это и естественно. Однако у каждого есть возможность проверить правдивость написанного. Но для этого необходимо познакомиться с работой В.Аристова, и не только. В контекст его работ органично вольётся огромная масса того литературно обработанного материала, который в России принято называть сказкой, и не только народной, но и переработанной нашими писателями. И здесь уместно привести в пример, пожалуй, самого удивительного и загадочного автора Николая Васильевича Гоголя, красочно описавшего одну из представительниц древнейшего народа, Панночку, которую, конечно же, никак иначе, как ведьмой, в православном народе и не воспринимали. Даже короткое описание этой семьи, и самого пана, его немногословная и загадочная личность несут в себе нечто непохожее и таинственное, обладающее необъяснимой духовной силой и властью.

Известно, что до революции офене были замкнутым сообществом, и, как правило, жили в сельской местности. В городах их знали как ловких торговцев, бродячих музыкантов и скоморохов, для которых не существовало с древних времён никаких границ. Ещё во времена Ивана Грозного об офенях было известно, как об очень богатой, социально значимой и влиятельной прослойке русского общества. Однако уже к тому времени офени были неугодными для государственной системы. Но в самую большую опалу офени попали во время царствования «Тишайшего» - царя Алексея Михайловича, когда сменилась царская династия Рюриковичей на Романовых. Их музыкальные инструменты свозились на лёд Москвы-реки тысячами и прилюдно сжигались, а самих офеней в кандалах высылали на север. Каким же сильным могло быть влияние офеней и их искусство, если подвергались гонению даже инструменты: рожки, свирели, те самые дудки - самогудки, под звук которых были вынуждены плясать даже цари, разумеется, сказочные. Впрочем, сегодня уже никто не скажет, каким был уровень психического восприятия первобытного человека, на которого были рассчитаны, как способ воздействия, музыкальные инструменты офеней.10 Однако и сегодня, когда человек познал весь спектр человеческих страстей, он умудряется рвать на себе волосы под звуки шаманского бубна, плакать в экстазе во время церковного песнопения, и сходить, в буквальном смысле, с ума, на всевозможных рок-концертах. Это ли не доказательства всемогущей силы музыки и звука.

Когда-то офене торговали на улицах городов, и всякий, кто видел лотошника, знал, что перед ним “афенька”. Устраивая на людных площадях весёлые представления, они собирали вокруг себя немало людей, доводя через предания и народные сказки мудрость и правду об устройстве и жизни русского общества. К сожалению, развитие экономических отношений, появление печатной продукции и в целом прогресс сильно повлияли на жизнь офеней, и за ненадобностью, они постепенно исчезли из русской жизни.

Совсем недавно появилась не менее удивительная публикация этнолога Алексея Андреева. Ему удалось ввести в научный оборот огромный массив ранее недоступных фактов, относящихся к истокам народной культуры. Алексей Андреев получил по завещанию от своего деда, происходившего из офенского рода, записи, связанные с тайной практикой, языком и, главное, с древним мировоззрением офеней, а точнее мазыков – скоморохов и музыкантов, имевших среди офеней особый статус и свою жизненную философию. Это в свою очередь дало толчок к общению с последними представителями загадочного слоя русского населения. Старики, живущие в глухих деревнях Верхневолжья, на протяжении нескольких лет открывали перед этнологом Мир Тропы – давнюю философскую традицию и сакральную грамоту, восходящую к далёкому прошлому.11 Автор был допущен в «святая святых» лишь на том основании, что сам по материнской линии принадлежал к офенскому роду. Собранные и обобщённые им факты уникальны и поразительны и особым образом раскрывают всю глубину и мысль культуры, отразившейся более всего в русской среде, в обрядах, танцах и, конечно же, сказках. Удивительно и то, что сохранившийся язык офеней, не имеющий ничего общего с профессиональным жаргоном (наподобие воровского), очень похож на русский язык, с той лишь разницей, что является его первичной формой, как бы застывшим во времени. Сами офени свой язык называли огнём,12 а иногда и светом, и язык этот был для них не просто разговорной речью, а тем кладезем, где хранилось самое заповедное и дорогое – знание жизни. То, что сегодня принято называть сакральным и относить к религиозным понятиям. Для офеней же религией являлась сама жизнь, и всё в ней было сакральным, и в первую очередь человеческая речь. В каждом ей слове и звуке хранилось то благое, что могли подарить человеку земля и солнечный свет. В этой связи хочется попробовать дать объяснение термину – язычество. Смысл его, по-видимому, заключается в древнейшей форме мировоззрения, связанного с огнём, но не просто огнём, в котором древние арии сжигали умерших, а огнём – живой речью, проистекающей через посредство человеческой души к душе космической, к единому источнику всего живого на земле – солнечному свету. К тому невидимому огненному миру Прави, в котором, по представлению древних славян, жили светлые боги. Такие как Сварог, Перун, Белобог, Лада и другие. Здесь любопытна поразительная схожесть офенского языка как явления с другим уникальным явлением, которое прослеживается при знакомстве с древними религиями, связанным с так называемым «языком птиц», или «адамическим» языком. То есть, языком тех людей – первопредков, которые несли его в «тёмные народы». Этот язык ещё называли