Вторая
| Вид материала | Документы |
- Вторая Огюст Конт и возникновение позитивистской социологии, 283.04kb.
- Н. В. вторая квалификационная категория Кудинова К. Ф. вторая квалификационная категория, 76.87kb.
- Нострадамус, Нидерланды и Вторая Мировая война, 598.73kb.
- Рекомендации для проведения неординарного Урока здоровья! Весело! Интересно! Познавательно!, 129.1kb.
- Автор программы: Доброхотов А. Л. доктор филос н. gumaniora@gmail com, 661.67kb.
- Философское учение платона содержание, 163.53kb.
- Положение Молодёжного фестиваля «Твое время. Часть вторая. Преображение» Пермский муниципальный, 33.66kb.
- Цикл лекций: Вторая мировая война (1 сентября 1939 г. – 2 сентября 1945 г.), 1001.15kb.
- Информационное письмо вторая научно-практическая конференция, посвященная 20-летию, 133.73kb.
- Голубева Любовь Николаевна, учитель иностранного языка,вторая квалификационная категория., 679.04kb.
Представители "политического реализма", исходя из этого, делают выводы о том, что опасность военных конфликтов необязательно уменьшается, наоборот, может даже увеличиваться с ростом военной силы отдельных держав, с дальнейшим развитием военной техники. Казалось бы, таким образом, они должны подойти к неизбежному заключению о необходимости бороться против военной опасности и стремиться к миру на путях разоружения, а не гонки вооружений и поддержания "равновесия страха". Однако при дальнейшем анализе схем "реалистов" оказывается, что угроза войны возрастает лишь с увеличением мощи Советского Союза, который, как они доказывают, вводится тем самым в искушение опираться на эту мощь в проведении своей политики в самых различных районах мира..
Все было хорошо, утверждал в 1968 г. 3. Бжезинский, пока США занимали господствующие военные позиции во всем мире. "В течение последних 20 лет существовала своего рода гармония, - отмечал он. - Два однородных блока были ведомы соответственно стремящейся к относительному статус-кво превосходящей ядерной силой (имеется в виду США. - Авт.) и нацеленной против статус-кво нижестоящей ядерной державой (речь идет о СССР. - Авт.), а остальной мир в общем и целом мирился с таким положением. Ныне же мы переходим в стадию, когда два блока начинают растворяться, когда в течение следующего десятилетия нижестоящая и в сущности апокалиптическая ядерная держава в военном отношении (хотя еще не в других аспектах) также станет глобальной силой... 70-е годы впервые и истории увидят две частично перекрывающие друг друга глобальные силы... Большая способность вовлечься в неспокойные районы мира, по всей вероятности, стимулирует возрастающее устремление к такому вовлечению... Соответственно... вероятность нового "типа конфронтации - прямого столкновения между американскими и советскими силами вмешательства - вырастет подобным же образом".
Ставка на запугивание "советской угрозой", призывы использовать американскую военную мощь в "локальных конфликтах" с риском вызвать всеобщую войну встречаются в начале 70-х годов все реже и у меньшего числа буржуазных авторов США. На смену этим методам приходят поиски новых мирных средств и способов проведения внешней политики США: дипломатического искусства, пропаганды, компромиссных соглашении и т. д. - при явном понижении в целом значения одного из двух компонентов классической теории «политического реализма», т. е. "силы", одновременно бесспорно повышается значение другого компонента - "национального интереса". Снова и снова подчеркивается, что "национальный интерес" якобы является господствующим мотивом внешней политики всех без исключения государств, как капиталистических, так и социалистических, больших и малых, участников каких-либо союзов и нейтралов. Таким образом, сохраняется универсальность данного основополагающего тезиса "политического реализма".
Несомненно, признание сохранения мира и международного сотрудничества в качестве целей "национальной политики" представляет собой определенный прогресс по сравнению с проповедью всеобщей погони за применением силы. В то же время утверждение "национального интереса" в качестве руководящего политического принципа, которому будто бы подчиняются все другие (в том числе принципы интернационализма, для социалистических стран) не только не соответствует действительности, по и сознательно используется для приукрашивания политики империалистических держав и искажения внешнеполитического курса стран социализма.
Хотя "политические реалисты" пытаются скрыть сугубо классовое содержание внешней политики капиталистических государств за понятием "общенационального интереса", эта классовая направленность отчетливо проявляется каждый раз, когда отождествляются попытки спасения старых социальных эксплуататорских, колониалистских порядков с поддержанием "баланса сил", с обеспечением безопасности и "выживания", а революционные и национально-освободительные движения трактуются как "агрессивные" устремления к нарушению статус-кво и мира. Многие американские ученые-теоретики по-прежнему пытаются представить стремления господствующих классов империалистических держав в качестве «национальных» интересов и целей. Они стремятся в то же время представить как "подлинно национальную политику" проявления ревизионизма, раскольничества и национализма со стороны каких-то отдельных групп в среде социалистических стран.
Бесспорно, "политический реализм" в области изучения международных отношений и сейчас остается одной из господствующих в буржуазной науке США теорий, хотя он и не занимает ныне почти монопольных позиций, как в 50 - начале 60-х годов. Несомненно и то, что "политический реализм" по-прежнему представляет собой буржуазное политическое учение сугубо прагматическое, сильно эклектизированное, основанное на догмах метафизики и позитивизма, на наследии теологов и геополитиков. Его приверженцы, как и раньше, исповедуют доктрины «злонамеренности человека», "национального интереса" и "политики силы" и остаются во власти предрассудков антикоммунизма и "холодной войны".
Вместе с тем, нельзя не отметить, что, если в конце 40--начале 50-х годов "политический реализм" в целом играл весьма отрицательную роль, оправдывая, обосновывая и прямо подталкивая внешнюю, в частности военную, политику США в направлении все большей агрессивности, интервенционизма, гонки вооружений, конфронтации с СССР, борьбы за установление мирового господства США, то сейчас его теоретико-политические позиции несколько изменились. В основном эта эволюция шла в направлении от агрессивности и реакционности к умеренности и сдержанности, некоторому приспособлению к действительности, проявлению проблесков подлинного реализма в теоретических исследованиях и практических рекомендациях. От проповедей абсолютов силы, "национального интереса", глобального конфликта, от отрицания коллективной безопасности и разоружения до признания "разнообразия" мира, ограниченности военной мощи и "национальной" политики, необходимости международного сотрудничества и предотвращения войн - таковы в наиболее общих чертах изменения в образе мыслей наиболее видных представителей классического "реализма" за прошедшие годы.
Исправляя под давлением реальностей современного мира свои прежние схемы "силовой политики", некоторые "реалисты" фактически подходят к признанию "мирной борьбы" между государствами, приближаются к пониманию необходимости мирного сосуществования и соревнования. «Идеологический спор между враждебными философскими, социальными и политическими системами и образами жизни, - пишет в одной из недавних своих работ профессор Моргентау, - в конце концов будет решаться не политическими, военными, пропагандистскими и экономическими интервенциями в дела других стран, а очевидными, добродетелями и пороками их соответствующих политических, экономических и социальных систем... Новым аспектом термоядерного века является то, что США... имеют также общие интересы с другими нациями, и эти интересы могут быть удовлетворены без ущерба для любой страны. Избежание термоядерной войны - главный пример таких общих интересов".
Под воздействием непрерывных и всеохватывающих революционных преобразований, происходящих повсюду в мире, а также кризиса глобальной политики США, прежде всего провода их агрессии против Вьетнама, многие американские "реалисты" стали уделять значительно больше внимания социально-экономическим и идейно-политическим проблемам во внешней политике и международных отношениях. Это выражается в резкой критике с их стороны американской помощи реакционным милитаристским режимам, превращения их в опорные пункты для проведения глобальной политики США, в заметном повышении при оценке "совокупной силы нации" значения элементов, которые раньше даже не упоминались: внутренней стабильности сплоченности, поддержки массами политики правящей элиты, демократичности и прогрессивности режимов и т. п.
В значительной части работ современных американских "реалистов" содержится немало рекомендаций, призванных несколько сократить американские глобальные обязательства и присутствие, привести их в какое-то соответствие с силой, правами и интересами других государств, а также внутренними возможностями и потребностями самих США. Разумеется, эта критика и рекомендации не затрагивают основ империалистической политики. Более того, они направлены на спасение, модернизацию, укрепление и приспособление мировых позиций, глобальной стратегии и политики США, на противодействие дальнейшим успехам социализма, борьбе народов за свое освобождение. "Реалисты", относящиеся к "традиционалистским" школам в американской политологии, в то же время не совсем чужды и некоторым из ее "модернистских" течений и методов. Недостатки собственной теории и бурное развитие современных естественно-технических и организационно-управленческих наук побуждают отдельных "реалистов" к оснащению своих трудов различными математическими формулами, методическими разработками систем поведения и управления в области внешней политики и т.д. Со своей стороны многие "модернисты", переходя от абстрактных схем международных отношений к современным внешнеполитическим вопросам, прибегают к терминологии "политического реализма", используя его тезисы и оценки для характеристики этих вопросов.
"Проблемы, к которым адресовалась мысль реалистов, - взаимодействие и поведение человеческих существ в качестве творцов политики, природа силы, цели внешней политики, техника управления силой, воздействие окружающей среды на политическое поведение, а также задачи, которые должны решать политические лидеры, - являются центральными для изучения международных отношений, - пишут К. Догерти и Р. Пфальцграфф. - Другие школы адресуются к подобным же проблемам. Социо - психологические теории международного поведения сконцентрировались на исследовании силы. В рамках системного анализа изучение взаимоотношений "вызов-ответ" представляет собой исследование усилий одной национальной организации повлиять на другую в ситуации конфликта или сотрудничества. Изучение процесса принятия решений - это фактически исследование интерпретации в данном конкретном случае национального интереса".
Эволюция некоторых представлений и положений самого "политического реализма", "скрещивание" с воззрениями других направлений в исследовании внешней политики США и международных отношений были вызваны рядом причин. Классовая, идейная и методологическая общность, эклектицизм, субъективизм и прагматизм - качества, характерные для большинства трудов американских политологов. Кризис буржуазной идеологии и кризис "политики силы" на международной арене вынудили американских "реалистов" переоценить многие теоретические построения и догмы. Борьба против других направлений в исследовании международных отношений, острая критика явно устаревших и не соответствующих действительности положений "политического реализма" также толкали его представителей к поискам новых доводов в рамках их традиционных взглядов, новых средств для доказательства правоты своих "основополагающих" идей, выполнения своей апологетической функции в отношении внешней политики империализма.
б) Развитие идей "политического реализма" в Западной Европе
В Англии "политический реализм" развивается под значительным влиянием Г. Моргентау и других американских теоретиков. Вместе с тем для "политического реализма" в Англии характерны собственные, не полностью совпадающие с судьбами американского "политического реализма" пути.
В отличие от американских исследователей, английские ученые, как правило, стремились развивать свои гипотезы и выводы на основе богатого опыта во внешней политике, накопленного правящим классом Великобритании за многие века его активного участия в европейской политике и деятельности по созданию крупнейшей в мире колониальной империи. В Англии не претендовали на всеобъемлющую и фундаментальную разработанность теоретического подхода, скорее обращая внимание на практическую применимость доктрин и концепций. Даже выдвигаемые теоретические подходы оставались, как правило, на уровне объяснения отдельных специфических явлений. Умение обобщить и использовать огромный внешнеполитический опыт английской дипломатий является сильной стороной представителей "политического реализма" в Англии.
Английские исследователи школы "политического реализма" занимают в большинстве своем реакционную позицию, отстаивая в своих теориях империалистические и неоколониалистские внешнеполитические установки правящих кругов.
Главные концепции аполитического реализма" глубоко укоренились в буржуазных исследованиях международных отношений в Англии. Основные традиции и приемы английской политики, подкрепленные разработками в сфере философии истории и методологии исторических исследований 0ксфордского и Кембриджского университетов, стали базой, на которой развивались исследования международных отношений в духе "политического реализма".
За последние 15-20 лет в Англии появились работы представителей традиционного, "классического" направления, посвященные проблемам внешней политики и международных отношений. В их числе серия работ известного английского исследователя, профессора Оксфордского университета М. Белоффа. Он рассматривает общие проблемы международных отношений под углом зрения важнейших целей и направлений внешней политики Англии. Сохраняя привязанность к идеям и концепциям крупнейшего английского политика-международника А. Тойнби и его школы, Белофф стремится к максимальной актуализации своих исследований. Его последняя работа "Будущее британской внешней политики" отражает главное направление исследований автора и является своеобразным итогом изучения им роли и места Англии в системе международных отношений. Автор останавливает внимание на проблемах, порожденных распадом колониальной системы, в особенности Британской империи. Рассматривая предпосылки формирования английской внешней политики, Белофф подчеркивает взаимосвязь между процессами внутриполитической борьбы, происходящими в стране, и ее внешнеполитическим курсом. Он пытается использовать категорию "национальный интерес" - ключевую концепцию "политического реализма" применительно к внешнеполитическим устремлениям английских правящих кругов, и под этим углом зрения проанализировать основные экономические и военно-стратегические аспекты положения Англии в современных международных отношениях. Согласно схеме Белоффа, сегодняшняя Англия - держава среднего ранга, и потому ее правящим кругам следует расстаться с претензиями на великодержавную политику, унаследованными от прошлого, стремиться к реалистической внешней политике страны с целью найти новое место в изменившейся системе международных отношений.
Основные тенденции и проблемы развития международных отношений в послевоенный период рассматривает в книге "Международная политика после 1945 г." известный английский исследователь международных проблем П. Кэлвокоресси. Он может быть отнесен к последователям американского "политического реализма". Отношения между великими державами, которые автор рассматривает в комплексе отношений между империалистическими, с одной стороны, и их отношениями с социалистическими странами - с другой, являются центральным пунктом теоретической и идеологической позиции Кэлвокоресси, делающего особый упор на "руководящую роль" США в современном мире и их "особую ответственность" за судьбы человечества. Анализируя проблемы развивающихся стран Азии и Африки, добившихся политической независимости в послевоенный период, Кэлвокоресси стоит на неоколониалистских позициях, делая упор на необходимости сохранения "западного влияния" в этих районах в интересах правящих кругов капиталистических стран.
Несколько особое положение среди исследователей, примыкающих к традиционному направлению, занимает Ф. Норсидж – профессор Лондонской школы экономики и сотрудник Королевского института международных отношении. Его работы, посвященные внешней политике Англии, представляют собой комплексные исследования, основанные на большом фактическом материале.
По идеологической и политической направленности, хотя сам Норсидж избегает точного определения своих воззрений, его труды можно отнести к консервативному направлению в английской исследовательской литературе о международных отношениях. В отличие от "политических реалистов", исследующих соотношения сил государств в международных отношениях, Норсидж скорее делает акцент на исследовании "искусства" внешней политики, стремясь объяснить важные психологические закономерности, влияющие на этот вид государственной деятельности. Исследуя роль и место внешней политики Англии в системе международных отношений, он разрабатывает прежде всего проблемы принятия решений во внешней политике, приемы и средства внешнеполитической деятельности правительства и его дипломатического аппарата. При этом он сосредоточивает внимание на действиях английской дипломатии в различных международных ситуациях, на внутриполитической межпартийной борьбе, определявшей то или иное решение в области внешней политики, на прогрессирующем ослаблении экономических, военных н политических позиций Англии и ее зависимости от политики США и развивающейся системы экономической и политической интеграции западноевропейских стран.
В работе "Внешняя политика великих держав", вышедшей под его редакцией и при его соавторстве, Норсидж пытается определить и проанализировать силы, влияющие на формирование внешней политики, включая традиционные национальные отношения, экономическую и социальную структуру общества, интересы и обязательства государств, методы формирования внешней политики.
По мнению Норсиджа, долгосрочное планирование играет во внешней политике государства гораздо меньшую роль, чем в его внутренней политике, в то время как импровизация, приспособляемость, способность извлекать преимущества из быстро меняющихся обстоятельств как элементы внешней политики всегда будут иметь первостепенное значение. С его точки зрения, важнейшим принципом внешней политики должно стать умение правильно сочетать стабильность долгосрочных целей с гибкостью и разнообразием методов.
Перечисляя факторы, способствующие стабильности и преемственности внешней политики, Норсидж выделяет постоянство общих свойств всемирной системы государств, которые должны учитываться в любом внешнеполитическом курсе; географическое положение данного государства; "национальный дух", т. е. комплекс представлений, желаний и предрассудков, который выработался у данного народа под воздействием исторического прошлого.
Из этого перечня видно, что Норсидж склонен к метафизическому подходу, "сдобренному" хорошей дозой геополитики, который свойствен школе "политического реализма".
Норсидж усиленно эксплуатирует тезис, согласно которому даже революционные изменения, происшедшие в каком-либо государстве, преобразовавшие его экономическую и социальную систему, будто бы не могут глубоко изменить облик его внешней политики. После ряда колебаний и трансформаций, уверяет Норсидж, неизбежен возврат к традициям прошлого. Такого рода рассуждения понадобились Норсиджу для прямой идеологической атаки на советскую внешнюю политику. Он стремится затушевать противоположность классовых целей внешней политики царской России и внешней политики СССР, который Норсидж, разумеется, зачисляет в категорию "сверхдержав".
По мнению Норсиджа, во внешней политике обычно сочетаются рациональная оценка национальных интересов и идеологические доктрины. Большинство современных идеологий достаточно гибко и пластично, однако, если все же происходит разрыв между государственными интересами и политической идеологией данного народа, следует ожидать, доказывает Норсидж, что интересы государства неизбежно возьмут верх. Он отмечает, что эффективность действий во внешней политике зависит от способности сделать правильный выбор между весьма небольшим числом альтернативных целей.
Говоря о целях внешней политики, Норсидж обращает внимание на мотивационную основу внешней политики, связанную со структурой и приоритетами национальных интересов данного государства. Норсидж считает важнейшей задачей политического руководителя определение внешнеполитических интересов своей страны и расположение их по значимости.
К числу факторов, постоянно воздействующих на характер внешней политики государств и международных отношений, Норсидж относит изменения мирового соотношения сил, дипломатических союзов и соглашений; сдвиги в развитии основных противоречий, разделяющих международную систему на "подсистемы"; влияние научно-технического прогресса на вооружения, международную торговлю и капиталовложения; перемены в идеологических воззрениях народов, в их социальной структуре, обычаях и психологии.
Следуя за "политическими реалистами" американской школы, Норсидж произвольно делит участников международных отношений на "консервативные державы", отстаивающие принципы статус-кво в международных отношениях, и на "революционные державы", к которым он причисляет СССР и другие социалистические государства. "Подход" Норсиджа становится ясным, если учесть, что он относил к "революционным державам" такие империалистические агрессивные державы, как гитлеровская Германия и фашистская Италия. Тем самым он вкладывает в понятие "революционности" смысл, ничего общего с революцией не имеющий. Это характерный идеологический прием антикоммунизма, направленный на фальсификацию и дискредитацию внешней политики социалистических стран.
Заметную роль в развитии теоретических исследований в области международных отношений в Англии сыграла работа известного английского исследователя международной политики и права