Учебное пособие Рекомендовано к печати Кафедрой прикладной политологии
| Вид материала | Учебное пособие |
- Учебное пособие Рекомендовано к печати Кафедрой прикладной политологии, 1852.11kb.
- Учебное пособие Под редакцией А. Ю. Сунгурова Рекомендовано к печати кафедрой политического, 4171.33kb.
- Учебное пособие для вузов, 9441.53kb.
- Учебное пособие Изд. 2-е, перераб и доп. Петрозаводск Издательство Петргу 2006, 1457.49kb.
- Учебное пособие Краснодар 2005 Рекомендовано к печати кафедрой экономической теории, 2775.64kb.
- Методические рекомендации по подготовке и оформлению, 883.28kb.
- Словарь по политологии, 5079.22kb.
- Учебное пособие для самостоятельной подготовки студентов вузов, 1563.27kb.
- Учебное пособие тверь 2008 удк 519. 876 (075. 8 + 338 (075. 8) Ббк 3817я731-1 + 450., 2962.9kb.
- Учебное пособие для преподавателей и студентов Санкт-Петербург, 2450.93kb.
8.1. Традиционные общественные организации в период перестройки.
Большинство старых общественных организаций в период перестройки не изменило существенно своего характера деятельности. "Не заметив" ее начального периода, их лидеры, привыкшие к выполнению указаний партийного руководства, оказались в стороне от подлинного общественного движения. Лишь постепенно, уже к концу 80-х годов, официальные общественные организации почувствовали определенную самостоятельность, однако у их лидеров способность к инициативе была как бы атрофирована (что и было, по сути, критерием отбора в лидеры общественных организаций в период застоя).
Определенная активность иногда проявлялась в их низовых, первичных организациях, что зависело от свойств их низовых лидеров. Иногда эти лидеры вступали в конфликт с руководителями местной партийной организации, не желавших мириться со своеволием еще вчера послушных функционеров. Такой конфликт проходил, например, на глазах автора этих строк в стенах научно-исследовательского медицинского института, где председатель профкома перестал слушаться руководящих указаний секретаря партбюро. Авторитарный по характеру секретарь партбюро хотел было применить меры партийной дисциплины, но здесь уже члены парторганизации не захотели быть послушными исполнителями воли своего партбосса.
На уровне же городских или республиканских органов большинство организаций по-прежнему шли в кильватере партийного руководства. Некоторым исключением, связанным с молодостью его членов, был все же комсомол. Внутри ВЛКСМ дискуссии о путях развития комсомола не ограничивались первичками, а проходили по всей организации. В 87-88 гг. возникло даже реформаторское движение внутри региональных представителей комсомольской номенклатуры - так называемая "Сургутская инициатива", названная по сибирскому городу - месту проведения первой встречи секретарей региональных комсомольских организаций, понимавших необходимость глубокой реформы комсомола и общества141. Эти волны активности из регионов, однако, успешно гасились бюрократией ЦК ВЛКСМ. Кроме того, наиболее активные комсомольские функционеры стали предпочитать не политическую, а экономическую активность - переходить в открываемые под эгидой комсомола центры НТТМ - научно-технического творчества молодежи. Для многих из них именно НТТМ стали позже трамплином для занятий серьезным бизнесом, а также формой первоначального накопления капитала.
Серьезное внимание к официальным общественным организациям было привлечено уже в конце 80-х годов, в связи с полученным ими правом кооптировать одну треть от общего числа Народных депутатов СССР. Сама процедура выдвижения и избрания Народных депутатов от общественных организаций высветила недемократичность большинства таких организаций, продемонстрировав одновременно их возможные преимущества при формировании властных органов страны. Реакцией на такую ситуацию в ряде случаев стали движения за превращения их из официальных и формальных в подлинно общественные организации.
Примером может служить реакция общественности АН СССР на недемократичный характер процедуры выдвижения кандидатов в Народные депутаты, в итоге которой за бортом оказался А.Д.Сахаров и другие ученые с четкой демократической позицией. Объединение усилий рядовых выборщиков от академических институтов с граждански мыслящими академиками позволило существенно изменить список, а также послужило началом движения за реформу самой академии наук и создания Союзов ученых, как подлинно общественной организации.
Единственной группой из существовавших до начала перестройки официальных общественных организаций, которые действительно выражали (артикулировали) интересы своих членов, были творческие союзы - Союз писателей, кинематографистов и т.д., а также такая профессиональная ассоциация, как Ассоциация социологов. Как уже отмечалось, творческие союзы даже в годы застоя обладали относительно большей самостоятельностью. После же наступления эпохи гласности именно в творческих союзах пошел быстрее всего процесс обновления его руководства, замены ставленников партийной номенклатуры людьми, действительно пользующимися доверием членов союзов. Примером может служить Седьмой съезд союза кинематографистов СССР, на котором, пожалуй, впервые за годы перестройки прошли действительно альтернативные выборы руководства без попыток партийного регулирования этого процесса.
Другим примером профессиональной ассоциации, проявившей свою самостоятельность еще в период ранней перестройки, может служить Ассоциация социологов. Один из ее активных членов, ленинградский социолог А.Н.Алексеев в течение ряда лет проводил "встроенное наблюдение", работая слесарем на Лен.Полиграфмаше. Независимая позиция исследователя, а также организованный им опрос «Ожидаете ли Вы перемен?» вызвали острое неудовольствие партийных органов и органов госбезопасности, работавших как всегда вместе, и А.Н.Алексеева вначале исключили из членов КПСС (1983г), а затем и из членов Союза журналистов (1984г.). Оставалась только Советская социологическая ассоциация, однако последняя вместо исключения избрала ленинградского социолога членом центральной ревизионной комиссии, что помогло приостановить накат репрессий, а позже и восстановить справедливость142.
8.2. Неформальные организации и производственное самоуправление в
период перестройки
Бурное появление неформальных организаций явилось одной из наиболее ощутимых примет второй половины раннего периода перестройки. Под этим общим названием, трансформировавшимся даже в новый термин "неформалы", были объединены самые различные проявления общественной активности просыпающихся от долгого сна граждан страны. Этот термин применялся к принципиально асоциальным, группам молодежи, существовавшим и раньше, но в более скрытом виде - представителям "системы" - хиппи и панкам. Эти ребята и девушки не опасаясь более придирок милиционеров стали чаще "тусоваться" в излюбленных местах в центре больших городов, эпатируя своим видом и поведение почтенную публику.
В Москве, например, они облюбовали Старый Арбат, закрытый для автотранспорта. Хорошую компанию им составили и молодые художники и музыканты, все это создавало неповторимый колорит этих первых лет перестройки. В качестве реакции на "избалованных столичных выскочек" возникло движение "люберов"(по имени одного из таких городков - Люберцы) - молодых ребят из подмосковных городков, которые накачивали мышцы в спортзалах и приезжали "разбираться" со столичными хиппи и панками. Их тоже называли в прессе "неформалами".
Совсем иную группу представляли собой неформальные самодеятельные организации, объединившие, как правило, молодых людей и девушек для конкретных видов деятельности. Такой деятельностью в то время была, в частности, реставрационная работа и работа по сохранению памятников культуры и искусства, защита от разрушений при капремонте уникальных городских зданий, защита природы и т.д.
Нельзя сказать, что в прошлые годы в стране не находилось энтузиастов подобного толка. Однако как только эти энтузиасты начинали действовать самостоятельно, не слушая указаний руководства, то вступали в действие отработанные механизмы, и статус кво восстанавливался, а организация становилась еще одним "приводным ремнем" партии (как это происходило с обществом охраны памятников культуры). Сейчас же организационных выводов уже не следовало - время перестройки, а члены этих групп начинали понимать, что надо не отдельных бюрократов менять, а всю систему.
Ярким примером может служить деятельность уже упоминавшейся группы Спасение (полное название - группа спасения памятников архитектуры, лидер группы - выпускник исторического факультета Ленинградского университета Алексей Ковалев) После успешной операции по спасению дома Дельвига одной из акций группы была борьба за сохранение здания бывшей гостиницы "Англетер" на Исаакиевской площади - места гибели С.Есенина. Весной 1987 года по инициативе группы у этого здания был организован пикет, к концу марта превратившийся в митинг. Представители встревоженной судьбой дома ленинградской общественности были приняты заместителем председателя Ленгорисполкома, бывшим секретарем Обкома ВЛКСМ Верой Матвиенко, которая заверила участников встречи, что здание гостиницы разрушено не будет. Практически сразу после этого бульдозеры превратили здание "Англетера" в груду обломков... Наглядный урок того, что стоят обещания властей, усвоили многие участники "защиты "Англетера". Как говорили после этого в городе члены демократического движения: "Все мы вышли от "Англетера"!"143.
Власти по-разному реагировали на появление всех этих несанкционированных организаций. При отсутствии возможности руководить ими старыми методами или разогнать (хотя такие попытки и делались), вначале их пытались поучать с позиций знающих людей, а также объяснить другим, что есть "полезные" и "бесполезные" неформалы. Примером такого подхода является вышедшая в Лениздате в 1988 году брошюра с характерным названием: "Молодежные объединения: проблемы истинные и надуманные"144. Вскоре желание поучать сменилась замешательством и попыткой понять, что же хотят эти нестандартные организации? Соответственно, сменились и названия книг: "Неформалы: кто есть кто?"145 и "Неформалы: Кто они? Куда зовут?"146.
По мере развития для участников таких "неформализованных" групп уже требовался определенный оформленный статус, однако выяснилось, что официально зарегистрировать новую общественную организацию чрезвычайно сложно. Единственной серьезной нормативной основой для учреждения и регистрации общественных организаций оставалось Положение о добровольных обществах и их союзах, принятое ВЦИК и СНК РСФСР 10 июля 1932 г.147, которое создавалось в начале 30-х годов с прямо противоположными целями - поставить общественные организации под жесткий непосредственный контроль государства-партии.
В 1986 году была создана Комиссия для внесения поправок в Положение 1932 г. Министерство юстиции СССР, при содействии Института Государства и Права, Всесоюзного НИИ Советского законодательства, ЦК ВЛКСМ, Верховного Суда СССР, Прокуратуры СССР, КГБ и МВД СССР, подготовило проект нового закона. Он дважды представлялся в Совмин СССР, и оба раза возвращался в Комиссию на доработку. К декабрю 1987 года работа над новым законодательным актом об общественных объединениях (т.н. проект 1987 г.) была в принципе завершена. В начале 1988 года проект 1987 г. был неофициально распространен в СССР. Сразу же проект подвергся резкой критике в СССР, как со стороны официальных властей и обществ, так и со стороны неофициальных групп. Действительно, работа над ним началась эпоху "до гласности", велась секретно и его запретительно-ограничительная сущность противоречила не только духу гласности, но и международным обязательствам СССР в соответствии с Международной Конвенцией по Гражданским и Политическим правам.
Регистрация же новых общественных организаций в период перестройки проводилась, если она проводилась вообще, на основе Положения о самодеятельных объединениях, при клубах и домах культуры. Благодаря такой процедуре клубы на какой-то период времени (1986-1988 гг.) стали важными центрами пробуждающейся общественной активности граждан страны. Стоит отметить, что эта процедура была явно компромиссной, так как упомянутое положение ставило клубные организации в жесткую зависимость от организации-учредителя.
Очень скоро наряду с "тематическими" самодеятельными организациями стали возникать и организации с явно политической направленностью. Ранее уже упоминалось об обстоятельствах создания Ленинградского клуба "Перестройка". Приведем здесь некоторые примеры его работы. Основной деятельностью клуба, как и планировалось, стали открытые дискуссии, которые проходили в концертном зале ДК им. Ленсовета, вмещающем 400 человек. Очень скоро зал уже не вмещал всех желающих, и во время наиболее горячих дискуссий включалась трансляция в соседний танцевальный зал, который также заполнялся до отказа. По мере приобретения опыта нарабатывался и стиль ведения дискуссий. Так, январская встреча по проблемам хозрасчета была организована в стиле "круглого стола", когда пятеро его участников сидели на сцене и по очереди выступали, дискутируя между собой. Этот вариант оказался неудачным, напоминая наскучившие уже многим телевизионные круглые столы, и дальнейшие дискуссии шли по схеме - приглашенный докладчик (при наличии) плюс 2-3 фиксированных выступления с увеличенным регламентом (подготовленные члены клуба), и далее - настоящая дискуссия по заявкам на выступления из зала. При этом ведущие знали о наличии 5-6 членов клуба, готовых выступить в нужный момент, чтобы снять впечатление от какого-либо демагогического или экстремистского выступления, направить обсуждение в конструктивное русло.
На февральской дискуссии, посвященной производственному самоуправлению, с основным сообщением выступил А.Кобяков из Московского НИИ Труда - один из разработчиков самой концепции самоуправления на производстве; в зале раздавали подготовленное секцией клуба положение, развернулось горячее и конструктивное обсуждение этого актуального вопроса
Активно продолжала работать секция производственного самоуправления, собиравшаяся еженедельно уже в ДК Ленсовета. На юридическом факультете ЛГУ два раза в месяц собиралась секция "Проблемы Советов народных депутатов", где обсуждались пути реформы избирательной системы (координаторы - В.Э.Краснянский и автор этих строк). Координатор одной из первых секций клуба "Содействие активистам перестройки" Борис Коган вместе с Андреем Алексеевым и другими членами секции, используя все доступные методы, боролись за права граждан, подвергшихся несправедливым увольнениям и административным взысканиям из-за своей общественной активности. Следует отметить также секцию развития самодеятельного движения (координатор В.Монахов), межнациональных отношений (В.Рамм) и секцию потребительских инициатив (П.Шелищ)
Деятельность Ленинградского клуба "Перестройка" нашла отражение в статье Е.А.Здравомысловой148, в некоторых информационных сборниках149 и подробно рассмотрена нами ранее150, здесь же приведем ряд названий аналогичных клубов в других городах: "Добровольное общество сторонников перестройки" в Апатитах на Кольском полуострове, Общество содействия перестройке в Чкаловске, Таджикская ССР и т.д.
Наибольшая активность "клубного" периода перестройки наблюдалась, конечно, в Москве. Одним из первых, в конце 1986 г., возник КСИ - клуб социальных инициатив - инициаторами которого были Григорий Пельман, Владимир Прибыловский и другие. Начиная с весны 1987 г. на базе Центрального экономико-математического института стал проводить дискуссии Московский клуб "Перестройка" (Павел Кудюкин, Андрей Фадин и др.), в создании которого активное участие принимали ленинградские экономисты и социологи. В это же время, уже без привязок к каким-либо клубам, собирался "домашний" семинар Валерии Новодворской "Свобода и достоинство", участники которого занимали существенно более радикальные позиции, чем организаторы клуба "Перестройка". Вполне достоверное описание "изнутри" атмосферы московских "тусовок" неформалов можно найти в книге В.В.Фадеева151. Активное участие в демократическом движении многих молодых социологов позволило некоторым из них дать как бы "зарисовки изнутри" нарастающего движения общественных инициатив. Хорошим примером такого "экспресс-анализа" может служит работа будущего секретаря Конституционной комиссии Верховного Совета РФ О.В.Румянцева152.
В 1986 году началось освобождение из тюрем и лагерей участников правозащитного движения, вернулся в Москву из горьковской ссылки и А.Д.Сахаров. Постепенно ветераны-диссиденты стали принимать все более активное участие в проходивших в самых различных аудиториях дискуссиях, внося в процесс демократизации и гласности свой опыт сопротивления тоталитарной системе.
Одной из характерных черт "среднего" периода перестройки - периода 1987-1989 гг - был расцвет производственного самоуправления. Я не буду здесь останавливаться на экономической эффективности принципа самоуправления на государственных предприятиях, по сути, возрождавшего "колхозы в промышленности" и повторявшего уже опробованный "югославский вариант". Как отмечал в своем выступлении на семинаре Санкт-Петербургского центра "Стратегия" д.э.н. В.Мау, "розовый" период перестройки, как и других глубоких преобразований, характеризовался реализацией многих сделанных ранее экономических разработок, авторы которых и не помышляли и такой возможности153. К таким наработкам относится и концепция экономической самостоятельности и самоуправления госпредприятий.
С позиции же анализа эволюции политической системы, реализация во многих коллективах концепции производственного самоуправления - избрание советов трудовых коллективов, ответственность перед ними директорского корпуса, выборы самих директоров, проходившие на многих предприятиях и в институтах, причем выборы на конкурсных условиях - все это сыграло важнейшую роль в процессе политической социализации граждан - их подготовке для будущего участия в политической жизни страны.
Прежде всего, определение важной роли совета трудового коллектива в Законе о госпредприятиях не было сопровождено соответствующим правовым актом о самом СТК, такое положение отдавалось на решение самого трудового коллектива. В старое время такие положения подготовил бы партийный аппарат, и все пошло бы как по маслу. Сейчас же параллельно с самой высокой трибуны пропагандировался лозунг построения правового государства, и вставлять в явном виде определяющую роль в формировании СТК партийного бюро соответствующей парторганизации было уже не с руки. Партийные функционеры попытались было реализовать "руководящую и направляющую роль КПСС" негласно, рассчитывая на прежнее покорное принятие рекомендаций партбюро, однако во многих случаях такой способ действия оказывался уже неэффективным, и в состав СТК стали попадать не послушные марионетки, а действительно наиболее активные члены коллектива.
Этому процессу зачастую оказывали помощь и общественно-политические клубы. Так, в Ленинграде, секцией производственного самоуправления межпрофессионального клуба "Перестройка" (координаторы Л.Гольдштейн и М.Горный) на основе опыта первых городских СТК было подготовлено типовое Положение о СТК, в котором, естественно, ничего не упоминалось о руководящей роли в этом процессе первичных парторганизаций. Это Положение обсуждалось на двух конференциях и широко расходилось по городу, став руководством к действию во многих коллективах. Интересно отметить, что тиражировалось это положение наиболее доступным в то время способом - с помощью принтеров ЭВМ.
Некоторые из таких кампаний подробно освещались в средствах массовой информации, становясь достоянием широкого населения. Например, многие следили за опытом выбора директора завода микроавтобусов РАФ в Латвии, за подготовительными этапами конкурса, знакомились с самой процедурой отбора. Самое главное - что в процессе этих событий у многих жителей страны таяло уже почти наследственное неверие в возможность как-то влиять на происходящие во властных структурах процессы, появлялся непосредственный опыт демократической процедуры.
В целом, опыт производственного самоуправления периода 1987-1988 гг. сыграл важнейшую роль в процессе политической социализации наших сограждан, стал своего рода репетицией глубокой политической реформы
8.3. Иные формы артикуляции интересов в период перестройки.
В условиях набирающей силу гласности и роста неконтролируемых официальными структурами самодеятельных организаций активность организаций конспиративных постепенно теряла смысл - открывалась возможность для открытой ненасильственной деятельности. Наступал период "выхода из подполья", который мог быть, впрочем, достаточно болезненным, так как требовал иных форм и методов по сравнению с предыдущим периодом.
Процесс активного включения в общественную жизнь сдерживался вполне естественным недоверием к серьезности перемен в курсе руководства КПСС, опасениями наступления новых, возможно более жестоких, чем в послехрущевские времена, заморозков. Поэтому публичная активность наиболее серьезных конспиративных антисоветских организаций, и, прежде всего, Народно-трудового союза, стала проявляться уже в период "поздней" перестройки, ближе к выборам 1989-1990 гг.
Анонимные группы интересов, характерные для периода позднего застоя, бесспорно, продолжали существовать и во время горбачевской перестройки. Изменения заключались в усложнении "правил игры" Административно-командной системы, в появлении лидера, заинтересованного во все более радикальных ее изменениях. Поэтому группы влияния, представляющие традиционные региональные и отраслевые интересы, вынуждены были действовать в существенно новых условиях. Привыкшие прежде действовать абсолютно анонимно, лидеры отраслевых или региональных группировок обнаружили, что по мере усиления гласности они сами становятся предметом анализа средств массовой информации.
Начавшийся в 1987 году процесс обновления кадров в партийно-хозяйственной номенклатуре также привел к дезорганизации сложившихся ранее стабильных групп влияния. Фактор принадлежности к исходной команде новых лидеров по-прежнему играл свою роль, например, избрание (назначение) Б.Н.Ельцина на пост первого секретаря Московской парторганизации привело к появлению в московском руководстве "свердловской" группировки. Вместе с тем в процессе углубления реформы все большую роль начинали играть деловые качества и готовность поддержать реформаторский процесс.
Постепенное ослабление страха перед возможными репрессиями в принципе повышало вероятность проявления стихийных форм выражения своих интересов в виде спонтанных митингов и демонстраций, или даже вспышек насилия. Однако параллельное бурное развитие иных, более организованных форм артикуляции интересов позволяло направлять выражение потребностей через самодеятельные группы, неформальные организации или общественно-политические клубы. Резкий рост митингов в ряде крупных городов летом 1988 года был не стихийной формой, а проявлением активности иных, уже достаточно организованных групп интересов, одна из которых - Демократический союз - даже стала называть себя партией.
Кроме того, сама перестройка, особенно ее первые годы, была во многом периодом надежд на близкое и лучшее будущее, поэтому стихийными в этот период было скорее желание сначала послушать, а потом и поддержать нового Генсека по время его многочисленных поездок по стране и зачастую действительно неотрежессированных встреч с населением. Недовольство происходящими событиями в начале и разгаре перестройки проявлялось скорее не в широких народных массах, а в самой "внутренней" партии, в партийно-хозяйственной номенклатуре. Для этих же групп населения стихийное выражение недовольства было не свойственно.
Остановимся также на наиболее распространенной в застойное время форме артикуляции интересов - письмах, жалобах и заявлениях граждан. Эта форма получила, пожалуй, наибольшее развитие в первый период перестройки, в 1985-1987 гг., когда еще не получили своего широкого развития общественно-политические клубы и затем движения в поддержку перестройки. При этом важно отметить переориентацию писем граждан от их частных бытовых проблем, к более общим проблемам осмысления исторического пути нашей страны и перспективам дальнейших преобразований.
Важнейшую роль в этом процессе сыграли средства массовой информации, прежде всего газеты и журналы, открытость которых стала одной из первых реальных примет и результатов начавшихся в стране политических преобразований. Многие издания публиковали в это время отдельные подборки писем своих читателей, причем письма эти становились все более откровенными и проблемными. Естественно при этом, что в редакции журналов и газет различной политической ориентации писали письма люди с соответствующими взглядами. Наибольшую популярность в 1986-1988 гг среди демократической части населения приобрел еженедельник "Огонек", который публиковал отрывки из наиболее интересных писем читателей. Журнал играл, таким образом, важную роль первичного отбора и выявления активных в общественно-политическом отношении граждан. Вскоре в Ленинграде и в других городах возникли клубы друзей "Огонька", которые позже сыграли свою важную роль в процессах политической социализации и рекрутизации граждан.
Наконец, в этот период, начиная с 1988 года, стали реализовываться такие формы артикуляции интересов, как митинги и демонстрации. 1988 год был годом, когда новые демократические силы стали выходить на улицы. 7 ноября в праздничной демонстрации впервые прошла небольшая колонна с нестандартными лозунгами. Это была совместная колонна общества "Мемориал" и клуба "Перестройка". Для многих ее участников это открытое шествие с лозунгами "От гласности к свободе слова" и др. было днем окончательного освобождения от синдрома страха, а для многих горожан - знаком необратимости перемен.
Рекомендуемая литература
Алексеев А.Н. Драматическая социология и социологическая ауторефлексия. Том 3. – СПб.: Норма, 2005. – 808 с.
Винников А.Ю., Губанов И.Б., Тарусина И.Г. Диссиденты, неформалы, демократы. Опыт создания открытой истории демократического движения Ленинграда – Санкт-Петербурга. – СПб.: Норма, 2006, Глава 2.
Вячеслав Глазычев. На перекрестке движений и институтов. // НЛО, 2007, № 84, с. 525-532.
Елизаров В. Цели и средства: идеи, которые начинают / институты, которые выигрывают. // НЛО, 2007, № 83, с. 253-271.
Здравомыслова Е.А. Мобилизация ресурсов демократического движения в Ленинграде (1987-1990 гг). - В кн.: Социология общественных движений: эмпирические наблюдения и исследования. М.-СПб.,1993, с.110-132.
Общественные движения Ленинграда. Информационный бюллетень./ Северо-западное (Ленинградское) отделение Советской социологической ассоциации, Комиссия по изучению общественных движений. Сост. В.М.Воронков, Е.А.Здравомыслова, В.В.Костюшев. - Л.,1989. 124 с.
Сунгуров А.Ю. Ленинградский клуб Перестройка как прототип Центра публичной
Политики. // Публичная политика – 2007. – СПб: Норма, 2008, с.
Шубин А.В. Социально-гражданские движения в период перестройки. // Судьба России: вектор перемен. Материалы Международной научной конференции. Том 1. / Под ред. Р.Г.Пихои. – Екатеринбург-Москва: Академический проект, 2007. С. 160-172.
Основные понятия
«Сургутская инициатива». «Неформалы». Самодеятельные организации. Группы защиты памятников архитектуры. Межпрофессиональный клуб «Перестройка». Советы трудовых коллективов. Клубы друзей журналов или газет. Демонстрации.
Контрольные вопросы.
- Приведите пример инициативного движения в комсомоле в начальный период Перестройки.
- Что произошло на Седьмом съезде кинематографистов СССР?
- Опишите нормативную основу деятельности общественных организаций в период перестройки.
- В чем состояла деятельность Ленинградского клуба «Перестройка»?
- В чем было значение инициатив по производственному самоуправлению?
- В каком году в Ленинграде новые общественные организации приняли участие в официальной демонстрации?