Geum.ru

Концепция в. М. Бехтерева. Коллективная рефлексология. Данные эксперимента в области коллективной рефлексологии. Комментарии и примечания. Социально-психологическая

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   22   23   24   25   26   27   28   29   ...   60

но в периоды революционных движений, когда народные массы переживают

в течение недель и месяцев целы годы, эта перемена в отношениях к своим

героям и в настроениях не ждет столько времени и сменяется с гораздо

большей быстротой. Поучительный пример в этом отношении представляет

Керенский, герой февральской революции в России. Судьба выдвинула этого

человека, бывшего помощника присяжного поверенного и затем руководителя

партии трудовиков в Государственной Думе, в первые ряды революционных

деятелей тотчас же после свержения царской власти. Сначала он был в роли

министра юстиции, затем в роли министра-председателя и военного и

морского министра, затем в качестве неограниченного главы Временного

Правительства в роли министра-председателя и верховного главнокоманду-

ющего.


Войдя в первое революционное министерство в качестве министра

юстиции от партии эсеров, Керенский сразу занял в новом министерстве

положение лица, на котором сосредоточивалось внимание и надежда всей

революционной демократии. С этих пор его популярность росла не по дням,

а по часам, его каждый шаг предавался гласности. Подача руки сторожу и

снисходительное отношение к высшим чинам министерства при вступлении

в последнее привлекают к нему общие симпатии революционного народа.

Его недюжинный талант красноречия быстро упрочивает его популярность,

ибо во время революции нужно было народу говорить, еще говорить и еще

говорить.


Вместе с тем, будучи товарищем председателя в Совете солдатских и

рабочих депутатов, он и в этой среде являлся лицом, популярности которого

мог бы позавидовать всякий из вожаков. Вот почему, когда первый пред-

седатель Совета министров Львов оставил пост председателя, место его по

праву, неписаному, но признаваемому всеми, занял не кто иной, как Ке-

ренский.


В критический момент власти при развале дисциплины в войсках вслед

за декларацией прав солдата, опубликованной во время занятия поста во-

енного министра Гучковым, когда последний отказался от своего поста с

безнадежным заявлением, что только чудо может спасти Россию, взоры всех

были обращены на Керенского. В нем именно видели единственное лицо,

которое может вывести Россию из тупика и спасти страну. Тогда все министры

признали, что пост военного министра как важнейший для того времени

должен перейти к Керенскому. С занятием этого поста при сохранении

звания министра-председателя Керенский явился фактическим владыкой не

только в министерстве, где перед ним преклоняются до такой степени, что

при всяком правительственном кризисе ему вручались портфели всех

министров, но и во всей России. Его отъезд в войска и проповедь среди

них о революционной дисциплине были в русской демократии связаны с

жгучими надеждами, что революционная армия подобно армии времен


°° Карлейль Т. Французская революция: История. СПб., 1907. С. 3-5.

II В. М. Бехтерев 161


французской революции с энтузиазмом пойдет в наступление и покажет

миру, на какие подвиги способен русский революционный народ.

Действительно русская армия, которая в то время больше занималась уже

митингами (<армия митингует>, по тогдашнему выражению), чем боевым

делом, и которая отказывалась слушаться своего начальства и даже смещала

его по своему усмотрению, как будто на некоторое время образумилась и

на юго-западном фронте начала успешно наступать 18 июня, подвигаясь к

г. Львову в Галиции. Войска неприятеля стали терпеть поражение за пора-

жением. День 18 июня явился торжеством не кого иного, как Керенского.

Хотя он и не участвовал в оперативных распоряжениях, но слава за ним,

и ему подносят полки георгиевский крест. В этот момент слава его достигает

своего зенита. Его имя стало производить магическое действие на толпу.

Так во время одного выступления на митинге-концерте в одном из больших

театров мне достаточно было лишь упомянуть имя Керенского по случаю

назначения ему георгиевского креста, как тотчас же весь театр, точно под

влиянием электрической искры, поднимается с мест и устраивает в честь

его шумную и продолжительную овацию.


Нечего говорить, что министры были совершенными пешками в его

руках. Некоторые из них в полном смысле слова пресмыкались перед ним,

другие же с трудом удерживались в пределах приличного подчинения. Всеми

другими лицами он ворочал, как хотел, и увольнял по мановению руки

наиболее заслуженных и видных генералов. Так, им были последовательно

смещены видные полководцы нашей армии: Алексеев, Брусилов, Корнилов

и Юденич. Генерал Рузский незаслуженно был уволен еще раньше во время

пребывания на посту военного министра Гучкова при руководительстве

Советом министров того же Керенского. Наконец, в первый период революции

все газеты переполнялись сообщениями о Керенском. Каждое его слово

ловилось на лету и предавалось гласности. Газеты не скупились на похвалы

и возвеличение Керенского, которого иногда называли <жемчужиной рево-

люции>. Но прошло всего несколько месяцев и его нерешительная и

лавирующая политика сделала свое дело. Уже после позорного отступления

наших войск в Галиции его звезда начала закатываться. Все поняли, что

речами, хотя бы и Керенского, разруху на фронте не остановить. Что роль

<главноуговаривающего> армии помочь в беде не может. Его постоянную

склонность держаться линии поведения между Советом рабочих и солдатских

депутатов и так называемыми демократическими слоями отвращала от него

все буржуазные элементы, а уклонение Советов в большевизм привело к

разрыву с ним левого крыла демократических партий.


Но более всего корниловская история с <мятежом>, в которой, по утвер-

ждению буржуазных элементов, он сыграл роль провокатора, резко обострила

к нему отношение всей буржуазии, а введение смертной казни и всегдашние

колебания и нерешительность подорвали доверие к нему и в среде ранее

державшихся его демократов.


Нечего говорить, что среди большевиков он уже с самого начала не

пользовался доверием, а после первого восстания большевиков 3-5 июля

он сделался прямым их врагом.


В результате всего вышесказанного, в самый критический момент его

истории, в период переворота 25 октября, возглавляемое им Временное

правительство не нашло себе защитников во всем многочисленном петрог-

радском гарнизоне, кроме нескольких сот юнкеров и одной роты женского

ударного батальона. Нечего говорить, что эти силы были сломлены,

правительство было арестовано, и с юнкерами была учинена кровавая рас-

права. После этого о Керенском, который успел бежать, никто не говорил

уже с сожалением. Правда, о нем вспоминали, как о предводителе контрре-

волюционных войск, которые он вел к Петрограду. Но штаб сосредоточивал


162


внимание собственно уже не на нем, а на войсках и на исходе предстоящих

событий.


Здесь Керенский еще раз показал свою нерешительность, и его военная

авантюра закончилась сдачей войск и его бегством. Теперь его называли

преступником уже те самые лица, которые перед ним ранее благоговели.

Вскоре о нем просто перестали говорить. Никто уже не интересовался - где

он и что он. Он просто был забыт и забыт навсегда . Так на протяжении

нескольких месяцев настроение народных масс менялось с ходом

исторических событий "*.


Также и великая мировая война вызвала во всех странах в самом начале

высокое патриотическое настроение; но проходят годы и война, и настроение

постепенно падает даже у тех, кто имел возможность подогревать его победами.

В конце концов правым оказался Гинденбург, заявивший, что победителем

остается тот, у кого крепче нервы.


Но независимо от естественного падения или внутреннего торможения

коллективного настроения последнее под влиянием событий может меняться

и в другую сторону. Такое изменение настроения принято называть его

переломом.


При переломе настроение масс, имевшее одно направление, принимает

благодаря сложившимся условиям совершенно другое направление. Так, в

течение русской революции вслед за июльским восстанием большевиков

произошел перелом в настроении демократических слоев русского общества,

выразившийся резко отрицательным характером по отношению к крайним

левым течениям, находившим ранее много сочувствовавших элементов, но

ненадолго, ибо после корниловской истории 27 августа общественное на-

строение вновь сделало уклон в сторону большевизма.


Во время 1905 г. народ явно сочувствовал революционному движению,

но с позднейшим наступлением эксцессов революционного характера и с

развитием так называемых экспроприаций настроение начало быстро ме-

няться; окончательный перелом его в другую сторону произошел со времени

<бомбистского> движения.


Яркий пример такого перелома в настроении народных масс мы имеем

также в смене боевых стремлений русской армии <братанием> с бывшими

врагами в период начала русской революции.


Вот еще пример, как после подавления восстания большевиков в Пет-

рограде 3-5 июля изменилось настроение в самих бунтовавших частях.

Подавивший восстание <генерал Половцев, немало поработавший в эти

дни, сиплым, усталым голосом рассказывает о том, как его благодарило

им же отрешенное начальство некоторых военных установлений и при

оригинальной формулировке благодарности: "За то, что показал власть!"

Скажут, что за кару, за обиду, за отстранение от отдела кланяются и

благодарят только вымуштрованные и воспитанные в испуге и су-

бординации люди. Но ведь благодарят и солдаты, и матросы, вчера еще

буйствовавшие.


Рассказывают, что, когда К-в посетил главнокомандующего, преображенцы

освирепели и требовали, чтобы К-в был им выдан. Половцеву пришлось

уговариваться с солдатами, что без их согласия К-в не будет выпущен.

Только тов. Гоц упросил солдат, и К-ва увели по черной лестнице.


А после солдаты, отмякнув, отойдя от злобы, благодарили окружающих

за то, что не допустили их до безумного шага>.


Правда, 22 ноября 1917 г. он сам напомнил о себе, поместив в газетах письмо за своей

. подписью, но само это письмо уже похоже на вопль отчаяния. Нет надобности говорить,

что оно не произвело и тени впечатления на общество. Его прежние друзья могли только

пожалеть, что оно появилось в печати.


II* 163


Другой пример быстрой перемены в настроении коллектива. По словам

газет, после расстрела офицеров на корабле <Севастополь> некоторое время

спустя солдаты стали справлять по ним панихиды.


Под влиянием перелома в общественном настроении совершенно изме-

няется и отношение к прежним кумирам и к прежним учреждениям, пред-

ставлявшим собой ранее народную гордость. Это мы видели на примере

Людовика Возлюбленного и Керенского, но возьмем еще один пример:

генерал Корнилов, герой успешного наступления 18 июля 1917 г., впос-

ледствии верховный главнокомандующий русской армией пользовался нео-

бычайным ореолом славы и почета. Но достаточно был ему повести так

называемый <мятеж> против Временного правительства и все или почти все

от него отвернулись и прежние его хвалители явились наиболее яростными

хулителями.


Еще пример: бывший председатель Государственной Думы Родзянко был

окружен не меньшим ореолом почета и уважения не только в период

существования самой Государственной Думы, но и в первые дни революции,

в которой он сам принимал известное участие. Но что последовало затем?

Когда революция дала господство пролетариату, на его голову посыпались

разного рода обвинения и выносились отовсюду протестующие резолюции.

А сколько таких же примеров можно иметь во время великой французской

революции, во всех вообще революциях и даже во всех вообще значительных

общественных движениях.


Еще пример: во время суда Мальяжа, когда происходило избиение

аристократов, которому придали лишь внешнюю законность трибунала, не-

многие освобождались от гильотины. Но вот аристократ Журньяк де С. Меар

представил суду доказательства своих гражданских добродетелей и сослался

на любовь своих солдат. Его помиловали и вслед за этим приговором толпа

мгновенно разразилась приветствием - <да здравствует нация!>, причем под-

судимый был восторженно провожаем из залы суда той самой толпой,

которая готова была злорадствовать по поводу каждого из выполненных

судом смертных приговоров.


А вот как описывает изменчивость настроения толпы молочный брат

Марии Антуанетты, оказавшийся в числе счастливцев, избегнувших обычной

для большинства участи быть гильотинированным: <Лишь только гвардейцы

подняли свои шляпы на острия сабель и воскликнули "да здравствует нация",

раздались неистовые рукоплескания; женщины, заметив, что я был в белых

шелковых чулках, грубо остановили двух солдат, которые вели меня под

руки и сказали им: "берегитесь, вы ведете господина по сточной канаве".

Они были правы, канава была полна крови. Такое внимание со стороны

этих мегер меня тем более удивило, что они только что яростно аплодировали

избиению моих' сотоварищей по заключению> .


В нормальных условиях чем быстрее и выше поднимается волна настро-

ения, тем быстрее и глубже она затем падает и, наоборот, чем медленнее

она поднимается, тем медленнее она и опускается. Но не следует забывать,

что самый подъем настроения может быть вызван какими-нибудь внешними

толчками, которые находятся вне условий данного общества, и тогда выше-

указанное правило не может иметь места "*. Так например, объявление

войны сторонней державой может вызвать сразу огромный подъем

патриотического настроения, который затем ослабевает лишь постепенно с

ходом событий. Равным образом неожиданная военная катастрофа может

повести к взрыву патриотизма в стране, как это случилось, например, в

Италии в октябре 1917 г., где было уже утомление войной и началось было

разложение армии подобно нашему. Но случившаяся военная катастрофа


Кабанис П., Насс Л. Революционный невроз. Б. м., Б. г. С. 20.

164


вследствие наступления немцев привела к тому, что и социалисты прев-

ратились в так называемых социал-патриотов и общее патриотическое на-

строение, выразившееся в лозунге спасения отечества, сделалось господст-

вующим. К тому же на помощь Италии быстро были подведены иностранные

войска, а колеблющиеся части войск были уведены в тыл и это спасло

положение.


Как быстро изменяется настроение общества, может служить также пример

с саботажем буржуазии после октябрьского переворота в России в 1917 г.

Первоначально буржуазия в лице союза союзов объявила полный бойкот

большевикам и отвергла всякое сотрудничество с ними, заняв по отношению

к ним непримиримую позицию. Но прошло несколько месяцев, и тот же

союз союзов вынужден был заявить свой отказ от саботажа. То же сделали

и представители высших учебных заведений, а за этим и вообще настроение

определилось для большинства в смысле возможности сотрудничества, ко-

торое постоянно стало налаживаться. Одни с этим примирились из-за куска

хлеба, другие нашли, что саботаж был крупной тактической ошибкой, третьи,

что вообще нужна деловая работа для страны, а политика должна отойти в

сторону и т. д" но суть в том, что саботаж стал осуждаться почти всеми.


Разразившаяся вместе с русской революцией гражданская война также

дает многочисленные примеры изменения настроения народных масс. Пока

господствуют красные, народные массы, подавленные общей разрухой, про-

являют недовольство, устраивая торжественные встречи войскам белых, но

режим белых уже в течение нескольких месяцев или даже недель вызывает

общее недовольство, и народ вновь ожидает красных как своих избавителей.

Такая смена во время гражданской войны происходит иногда многократно

в ту и другую сторону.


Другим образчиком того, как меняется настроение масс, особенно в

периоды бурных политических переворотов, может служить также пример,

что после огромных побед, достигнутых Германией в период великой войны,

когда население обнаруживало максимум военного напряжения, вместе с

развитием революции оказалось невозможным произвести даже какой-либо

обязательный набор военнообязанных. Так, мы читаем, что при обсуждении

[вопроса] об обороне государства социал-демократ Шефлин сделал следующее

заявление: <В настоящий момент нет возможности создать военную силу

путем призыва военнообязанных; государство, которое еще недавно было

крупнейшей военной державой в мире, вынуждено теперь вербовать добро-

вольцев путем газетных объявлений. Необходимо, чтобы армия народной

обороны уважала конституцию, подчинялась правительству и стояла на страже

законов государства. Необходимо также, чтобы добровольцы подчинялись

своим начальникам и соблюдали строгую дисциплину> .


Проявлением того или другого настроения служат, как известно, соот-

ветствующие мимико-соматические рефлексы. Так, более резкое проявление

угнетения, вызванное теми или другими условиями, выражается в индивиду-

альной жизни, кроме других явлений, вздохами, стоном, плачем, рыданиями,

причитаниями, заунывными звуками и жалобами.


Путем последовательной эволюции угнетенное настроение выливается в

заунывную песню, напоминающую и стоны, и вздохи, и плач.


С другой стороны, оживленное настроение характеризуется смехом, хо-

хотом, восторженными восклицаниями, оживленной речью и радостными

звуками и заявлениями, а затем путем последовательной эволюции вылива-

ется в оживленную песню с бодрым оттенком.


И в том, и в другом случае песня для усиления эффекта сопровождается

соответствующими ей звуками музыки, причем и сама музыка явилась


Из газетной телеграммы. Берлин, 1917, от 25 февр.


165


выражением тех или иных настроений, а путем заражения и возбудительницей

соответствующего настроения в других.


Как известно, не один голос служит проявлением настроения, но и

телодвижения, и, если угнетенный тонус подавляет движения, то оживленный

тонус их возбуждает, вызывая целый ряд разнообразных телодвижений в

форме как бы разряда нервной энергии. Отсюда оживленный тонус на высоте

своего развития приводит к пляске *.


Естественно, что и все коллективные настроения сопутствуются такого же

рода явлениями. Так, угнетение по случаю похорон характеризуется зауныв-

ным пением, похоронным маршем, молчаливым вставанием в собраниях в

память умерших и т.п.; с другой стороны, торжество коллектива в случаях дру-

жественной встречи, победы и т. п. сопровождается коллективными пиршест-

вами, веселой торжественной музыкой, бодрым маршем, оживленными

речами, приветствиями, торжественными церемониями, балами и т. п.


Коллективные настроения путем заразы получают склонность к распро-

странению и могут в известных случаях даже захватывать ряд коллективов.


Символизм дополняет развитие коллективных настроений, усиливая их

еще в большей мере. Например, черные флаги в случае национального горя,

национальные флаги в торжественных случаях патриотического характера,

соответственные случаю спичи, тосты и т. п. действуют несомненно усилива-

ющим образом на общее настроение коллектива, служа в то же время

дальнейшими проявлениями мимико-соматических рефлексов *.


Когда бодрое коллективное настроение, сопровождающееся стремлением

к осуществлению соответствующих действий, достигает высокой степени

своего развития, мы говорим об энтузиазме народных масс"*.


Но этот энтузиазм проявляется обыкновенно под влиянием более или

менее сильных внешних поводов. Мы его встречаем обычно вместе с общим