Geum.ru

Концепция в. М. Бехтерева. Коллективная рефлексология. Данные эксперимента в области коллективной рефлексологии. Комментарии и примечания. Социально-психологическая

Вид материалаДокументы

Содержание


Вместо предисловия
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   60
ЧАСТЬ 1


ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ


Если к разным проявлениям отдельной личности в настоящее время

применим строго объективный метод исследования, как я показал в своем

труде <Общие основы рефлексологии человека> \ то по отношению к про-

явлениям коллективной или собирательной личности строго объективный

метод исследования является безусловно обязательным, ибо говорить об

<общественном сознании> или <общественной душе>, или, что все равно, о

<душе коллектива>, - значит пользоваться лишь образным выражением, ни-

чуть не более. Дело в том, что если человеческий индивид может подвергаться

при условии исследования на себе самом субъективному анализу с помощью

самонаблюдения, то это ни в какой мере не осуществимо по отношению к

коллективному или собирательному индивиду .


Между тем до сих пор социологи, как и представители других гуманитар-

ных наук, оперируют с субъективными и часто даже метафизическими

понятиями. Они говорят о коллективных чувствах, представлениях и

восприятиях, о коллективной душе, коллективном сознании, коллективной

воле и т. п., тогда как всякому ясно, что все это в действительности является

лишь обобществлением субъективного состояния своего <я>, которое никак

не может быть переносимо на толпу как вообще на какое-либо общество '.


Даже социологи-неопозитивисты в своих трактатах так и сыплют субъ-

ективными терминами, заимствованными из психологии. Возьмем на выдер-

жку суждения Е. де Роберти о коллективном опыте-явлении несомненно

реальном и объективном. Именно в факте <общественности> - этом неизмен-

ном источнике <духа>, или <надорганического явления>, в природе - нео-

позитивисты видят не что иное, как длительное непрерывное и многостороннее

взаимодействие, которое во всякой постоянной, а не случайной <соборности>

церебрально богато одаренных живых существ необходимо устанавливается

между свойственными их психофизическими уже сознательными явлениями

и процессами, как-то: ощущениями, восприятиями, представлениями, конкрет-

ными образами и конкретными же суждениями, а также эмоциями, элемен-

тарными чувствами и волевыми импульсами. Это взаимодействие и составляет

все внутреннее содержание коллективного или соборного опыта, поверяющего,

исправляющего, дополняющего, объединяющего и <объективирующего" раз-

розненные и всегда глубоко-субъективные данные опыта биоиндивидуального

(но не опыта личного, составляющего высшую ступень, самый зрелый плод

опыта <соборного>) (курсив мой.-В. М. Бехтерев).


См.: Бехтерев В. М. Общие основы рефлексологии человека. М.; Пг" 1923.

Роберти Е. В. де. Социология и психология//Новые идеи в социологии. СПб., 1914. Кн.

2. С. 6.


Из этой выдержки нетрудно видеть, как своеобразно неопозитивизм

уживается с индивидуальным субъективизмом.


Весь этот субъективизм, заимствованный из психологии, является в

сущности остатком того антропоморфизма, который ныне с решительностью

изгоняется из биологических наук и, очевидно, должен быть также изгнан

и из социологии, истории и других гуманитарных знаний. Коллективная

рефлексология и представляет собой опыт построения одной из важнейших

областей социологии, называемой часто также общественной, или социальной

психологией " на строго объективном основании, пользуясь данными опыта

и наблюдения без всяких экскурсий в область субъективизма.


Как известно, социология опиралась до сих пор на две научные

дисциплины: биологию и психологию "'. Но поскольку биология дает этой

науке прочный объективный базис, постольку психология как субъективная

наука делает ее положение шатким. С нашей точки зрения, не должно быть

в социологии психологических доктрин как доктрин субъективного характера

и социология, чтобы быть наукой строго объективной, должна опираться

главным образом на две науки - биологию и разрабатываемую мною реф-

лексологию, на которых последняя должна заменить собой психологию

всюду, где дело идет о познании сторонней человеческой личности и, в

частности, сторонних индивидов, входящих в состав коллектива.


Мы не будем касаться вопроса-составляет ли рефлексология, эта новая

научная дисциплина, отвлеченную науку или конкретную. Дело не в

теоретическом понимании этой науки, а в ценности ее метода, исключающего

какой бы то ни было субъективизм в изучении человеческой личности. Вот

почему рефлексология, а не психология должна лечь в основание изучения

социального мира.


Остановимся теперь на вопросе об отношении рефлексологии к биологии

и социологии. Не может подлежать сомнению, что человеческая личность

есть продукт общественности', ибо без общества человек не был бы чело-

веком. В этом отношении могут быть приведены наблюдения, имеющие

ценность опыта, когда люди, совершенно заброшенные и лишенные

воспитания (как, например, Гаспер Ганс, проживший до 14 лет в хлеву),

не могли не только говорить, но и ходить. Известно также, что люди,

заброшенные кораблекрушением на много лет на пустынные острова, обна-

руживали совершенно ясный умственный упадок. То же наблюдается у лиц,

подвергавшихся долговременному одиночному тюремному заключению. С

другой стороны мы знаем, что дети, выросшие в деревенской обстановке

при малом общении с людьми, представляются отсталыми по сравнению с

детьми города"'. Да и вообще известно, что люди, выросшие в общении с

более разнообразным кругом лиц, являются более развитыми по сравнению

с людьми, которые проводят жизнь вдали от общества.


Отсюда очевидно, какое значение имеет общественность для

формирования человеческой личности, являясь основным фактором ее

развития. Словом, сама личность в высших своих проявлениях есть продукт

общества, которое однако в свою очередь характеризуется составом его членов,

т. е. личностей.


Как известно, неопозитивная школа даже и такие категории, как разум,

цвет, пространство, род, число, причины, субстанции и т. п" сводят к

социальному происхождению, становясь таким образом между эмпиризмом

и классическим априоризмом.


<И в действительности они выражают наиболее общее из отношений,

существующих между вещами. Превосходя своей широтой все другие поня-


Там же. Гл. 2.

2*


тия, они управляют всеми сторонами нашей умственной жизни. Поэтому,

если в один и тот же период истории люди не имели однородных понятий

о времени, пространстве, причине, числе и т. д., всякое согласие между

отдельными умами сделалось бы невозможным, а следовательно, стала бы

невозможной и всякая совместная жизнь. В силу этого общество не может

упразднить категорий, заменив их частными и произвольными мнениями,

не упразднивши самого себя. Чтобы иметь возможность жить, оно нуждается

не только в моральном согласии, но и в известном минимуме логического

единомыслия, за пределы которого нельзя было бы переступать по произво-

лу> ".


Все это конечно не может подлежать сомнению, но сущность вопроса

заключается в том, являются ли в то же время биологическими факторами,

как допускалось ранее, или только социальными фактами, как признает

неопозитивная школа, или, как нам кажется, мы имеем здесь дело с био-

социальными фактами. Вопрос, поставленный таким образом, в действитель-

ности много сложнее, чем может показаться с самого начала'. Во всяком

случае он требовал бы всестороннего обсуждения и не может быть рассмотрен

в немногих словах. Вот почему мы предпочитаем его совершенно опустить,

тем более что он не входит в нашу задачу. Мы можем лишь заметить здесь,

что в развитии вышеуказанных категорий не мог не играть той или иной

роли индивидуальный опыт, но, очевидно, что коллективный опыт получает

здесь свое особое значение, приводя путем обобществления *' к уравниванию

и к сглаживанию индивидуального различия как явлений, которые лежат в

их основании.


Что же касается человеческой личности, то некоторые полагают, будто

человек благодаря своему развитию создал общественность. И не может быть

сомнения, что чем развитее в сумме человеческая личность, тем лучшие

общественные формы она создает, а отсюда не подлежит сомнению влияние

развитой личности на общественность. Но спрашивается, обязана ли обще-

ственность развитию личности? Поставленный в такой форме вопрос не

может иметь другого решения, как в отрицательном смысле.


Первым доказательством этому является фактор подражания. Всякому

ясно, в какой мере развитие личности обязано подражанию, которое играет

огромную роль и в воспитании, и всюду вообще в общественной жизни.

Можно определенно сказать, что не будь подражания, не могло бы быть и

личности как общественной особи, а между тем подражание черпает свой

главный материал из общения с. себе подобными, с которыми благодаря

сотрудничеству развивается род взаимной индукции и взаимовнушения.


Другим доказательством является язык, происхождение которого также

обязано, с одной стороны, подражанию, с другой стороны, инстинктивной

потребности в общении. Таким образом язык является бесспорным продуктом

общественности, ибо без предварительного сближения индивидов даже нельзя

и представить себе происхождения человеческого языка, а между тем мы

знаем, что человеческая мысль развивалась главным образом благодаря слову

и притом в такой тесной и непосредственной связи с ним, что отвлеченное

мышление вообще не представлялось бы возможным без участия внутренней

речи'. И действительно, имеются доказательства тому, что дикий перво-

бытный человек был в значительной мере лишен и мысли, и слов, вместо

которых имелись лишь жесты, вскрикивания, восклицания и звукоподра-

жания '.


Другим доказательством развития человеческой личности над влиянием

общества является письмо, которое дает возможность распространить широко


"* Дюркгейм Э. Социология и теория познания//Новые идеи в социологии. СПб., 1914.

Кн. 2. С. 40.


20


по коллективу результаты индивидуального опыта и вместе с тем фиксировать

его на будущие и предбудущие времена, сохраняя его для потомства. Можно

без преувеличения сказать, что человек сделался историческим существом

благодаря своей письменности.


Переход от изобразительной (идеографической) письменности к

фонетической также обозначил собой крупнейший шаг в развитии челове-

ческой личности, немногим уступающий тому значению, какое имело

превращение речи жестов и междометий в членораздельную речь,

состоящую из слов. Бесспорно, что фонетическая письменность вместе с

устным языком и создала цивилизацию культурнь1х народов, ибо благода-

ря и тому, и другому оказалось возможным весь прогресс человечества,

достигнутый в каждом одном поколении, использовать для всех последу-

ющих поколений.


Однако, исключительно ли человеческая личность обязана своим

развитием обществу? Наследственность и то, что относится к прояв-

лениям инстинктов, представляет собою, несомненно, биологическое

явление, а между тем можно ли представить себе развитие личности без

влияния наследственности и без инстинктов. С другой стороны, не обязан

ли человек своей руке, давшей первоначальный язык жестов (в связи с

чем и развивалась человеческая речь), первоначальным развитием своей

личности, быть может, в той же мере, как и в позднейшее время словес-

ному языку? А между тем развитие руки не столько обязано социальным

условиям жизни, сколько биологическим причинам "'. Ведь рука по-

лучила свое развитие главным образом в зависимости от того, что чело-

век благодаря условиям естественного отбора или благодаря непрерывному

упражнению встал на ноги и из четвероногого или, вернее, четверорукого

превратился в двуногое существо.


Да и сама членораздельная речь оказалась возможною лишь с изменением

морды животного в лицевую часть головы, что зависело, вероятно, в известной

мере от изменения условий питания и частью от искусственного приготов-

ления пищи, а это опять-таки представляет собой биологический, а не

социальный фактор "'. Далее, семья - этот первообраз общественных отно-

шений - не является ли результатом полового влечения? С другой стороны,

социальность не является ли результатом естественного отбора в смысле

лучшего переживания социальных существ, а естественный отбор опять-таки

является биологическим, а не социальным фактором. Мы знаем, с другой

стороны, из рефлексологии, что высшие или сочетательные рефлексы развива-

ются и на почве обыкновенных рефлексов, являющихся чисто

биологическими явлениями. Далее, то, что известно под названием прирож-

денных наклонностей, является результатом наследственной передачи, т. е.

опять-таки фактора чисто биологического. Наконец, высокая одаренность

или гениальность не является ли в значительной мере явлением счастливо

сложившихся наследственных условий, прирожденным даром, при котором

воспитание и эрудиция создают только средства и мотивы к использованию

и применению природных способностей. А между тем можно утверждать с

уверенностью, что какое бы значение ни имела социальная подготовка "' к

тому или другому открытию или изобретению, не может подлежать сом-

нению, что человек мало одаренный не годен для великих открытий как

дефективный ребенок не в состоянии сделать сложных математических

вычислений.


Отсюда необходимо придти к выводу, что личность первоначально

развивалась под влиянием как биологических, так и социальных факторов,

позднее же преимущественно, хотя и не исключительно, под влиянием

социальных факторов, потому личность должна быть признана явлением

биосоциального происхождения.


Установление этого важного положения достигнуто лишь в позднейший

период времени. Оно было высказано еще в начале 60-х годов Курно и

немецким социологом Лздарусом", несколько позднее этот взгляд проник

и в английскую научную литературу в лице Льюиса Но великим поборником

этого положения, положившего его в основу своих социологических трудов,

бесспорно является наш соотечественник профессор Психо-неврологического

института в Петрограде, известный социолог Е. де-Роберти, давший этому

положению название <биосоциальной гипотезы>.


По смыслу этой гипотезы или теории человеческий разум является

результатом тесного единения органической природы, изучаемой биологией

и сверхорганической природы, или социальной среды, являющейся предме-

том изучения социологии. По причине этого наука, именуемая психологией,

является, по автору, наукой конкретной (о рефлексологии при создании этой

теории еще не могло быть и речи), биосоциологией, опирающейся как на

биологию, так и на социологию. Она поэтому не может быть наукой отвле-

ченной и не может быть признана основною наукой в научной иерархии.

Однако, было бы большим увлечением признать, как делают некоторые из

неопозитивистов, что человеческая индивидуальность resp., личность, не

имеет иного корня, как в социальности. Нельзя также согласиться с Вормсом,

который признает невозможным разрешить этот вопрос удовлетворительно.

Решение подобных вопросов он предоставляет будущему. По его словам, <не

доказано, чтобы эти вопросы были неразрешимы и никто не может утвер-

ждать, что успехи знания не бросят на них со временем яркого света>


С нашей точки зрения теория сочетательного рефлекса дает также воз-

можность установить, что личность, как это выяснилось ранее, все же не

является исключительным результатом общественности. Чтобы защитить

себя от нападения дикого зверя, достаточно было выработаться сочетатель-

ному рефлексу между ревом и видом дикого зверя, с одной стороны, и

возможностью его нападения - с другой: спасением от него благодаря

индивидуальному опыту мог быть только рефлекс бегства или рефлекс

защиты оружием. Общественность в выработке и того, и другого ничуть не

необходима, хотя она и обобществляет путем подражания индивидуально

полезный опыт. Для того чтобы удовлетворить свой голод поеданием ракушек

или плодами банана, дикарю опять-таки не нужно было иметь предваритель-

ный коллективный опыт, ибо для этого достаточно, чтобы образовался путем

частых поисков пищи, вызванных голодом, сочетательный рефлекс между

внешним видом ракушки или плода и утолением голода. В этих и подобных

случаях дело идет об индивидуальном опыте, который, впоследствии обоб-

щаясь, сам по себе воспитывает личность, тем более, что последняя вовсе

не так слабо проявляется у нецивилизованных народов, как думают некоторые.

Но наряду с этими условиями воспитания личности путем индивидуального

опыта, начинающегося с первого дня бытия человеческой личности, создаются

и условия воспитания человеческой личности в играх, сотрудничестве и т. п.

путем коллективного опыта, в котором играет особую роль подражание как

рефлекс исключительно общественного типа.


Нельзя при этом упускать из виду, что и сам коллектив может действовать

и вообще проявлять себя как целое, как собирательная личность, о чем речь

будет в последующем изложении, и что собственно и составляет главный

предмет настоящего сочинения.


Курно А. Трактат о связи основных идей в науках и истории.

" Лацарус Г. Жизнь души. Т. 1. С. 333, 365; Т. 3. С. 381.

" Льюис Д. Г. Вопросы о жизни и духе. СПб., 1875-1876. Т. 1-2; Он же. Физиологические


основы духа. Б. М. 1877.

Вормс Р. Философия общественных наук. Б. М. 1903-1907. Т. 3. С. 95.


22


До сих пор, как мы знаем, были попытки создавать так называемую

психологию народов, а также социальную психологию, или коллективную,

психологию (Steinthal, Lazarus, Wandt, Дауголл, Копельман и др.), но эти

попытки как основанные на субъективном толковании фактов не обещали

успеха '.


Задачей настоящего сочинения является, как уже ранее упомянуто, со-

вершенно исключить всякий субъективизм из вопросов коллективных

действий и реакций вообще, как он исключен и из разрабатываемой нами

рефлексологии как объективной науки о человеческой личности.


Не допуская субъективного толкования в вопросах, касающихся иссле-

дования развития общественных или коллективных явлений"', и, понимая

все такого рода явления как коллективные или общественные рефлексы, мы

признаем необходимым применить к их исследованию тот же строго

объективный метод, который применен нами к изучению отдельной личности,

вследствие чего и наименование настоящему труду мы даем <Коллективная

рефлексология> вместо обычно употребляемого термина общественной, или

социальной, иначе коллективной, психологии.


Вряд ли нужно пояснять здесь, что-вопросы, связанные с развитием

общественных явлений или общественных resp. коллективных рефлексов,

требовали от автора новой обработки предмета и нового освещения, ибо то,

что именовалось до сих пор общественной или социальной психологией,

уже в силу своего субъективного метода ' не могло дать в этом отношении

много подходящего материала. К тому же надо заметить, что психологи и

социологи-субъективисты (ибо социология пока еще не перестает быть

наукой в значительной мере субъективной, чего не должно было бы быть),

пользуясь своим субъективным методом, еще могли с некоторой натяжкой

трактовать о толпе как объединенном целом, с <единой душой>, но по

отношению ко всем другим формам коллектива затруднение с применением

субъективного метода обнаруживалось уже в значительно большей степени.

Вот почему толпа сделалась излюбленным объектом исследования психологов

и социологов-субъективистов. Но в своем месте будет показана та односто-

ронность, которая проявилась в трудах целого ряда авторов в смысле ха-