Geum.ru

В. П. Казначеев д м. н., академик рамн, президент зсо мса

Вид материалаДокументы

Содержание


Традиционные детские игры белорусских крестьян-переселенцев Сибири начала ХХ в.
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   20

Традиционные детские игры белорусских крестьян-переселенцев Сибири начала ХХ в.38


Голомянов А.И., Фурсова Е.Ф.


Среди проблем, обращающих на себя внимание современных исследователей, особую значимость приобретают те, которые связаны с поиском путей повышения эффективности воспитания в условиях современной кризисной ситуации в экономике и духовной жизни нашего общества. Необходимость собирания и историко-этнографического изучения народных игр отвечает насущным потребностям современной педагогики. Вместе с тем, народные игры длительное время сохраняли элементы культуры, восходящие к ранним пластам славянской архаики, обычаям и обрядам. В конце XIX века этнографы и фольклористы осуществили сбор материала и сделали попытку систематизировать народные игры (Г.С. Виноградов, А.В. Терещенко, Е.А. Покровский, П.Ф. Каптерев). Можно констатировать, что в настоящее время собраны и изучены народные детские игры русских старожилов Сибири, но обнаруживается полный пробел в исследовании игровой культуры других восточнославянских народов – украинцев и белорусов. Вместе с тем, как известно, игра имела огромное значение не только в деле общественно-трудового воспитания детей, но и сама по себе являлась отражением разнообразных сторон жизни взрослых, способом освоения общественно-исторического и культурного опыта (см. Соловьева, Березина, 1989, с. 60).

Согласно крестьянским представлениям XIX - начала ХХ века игра была так же богоугодна, как и работа, и была способом выйти из круга каждодневных забот, подняться над повседневностью жизни, окунуться в мир радости и веселья. В этот период детские игры были включены не только

*Исследование выполнено при поддержке гранта РГНФ 09-01-00567а/Б.

в быт и являлись развлечением, но и входили составной частью в обрядовые комплексы, выполняя важные для крестьянской общины функции (катание яиц на Пасху, катание с гор на Масленицу и пр.). Среди исследователей

распространено мнение о происхождении игр от немотивированных магических действий, смысл которых был давно утерян (Богатырев, 1971, с. 43).

Современными информаторами, выходцами из Белоруссии, народные игры их детства воспринимаются как белорусские, однако, из их описания следует, что они являлись общераспространенными и общерусскими. Записанные в среде белорусских переселенцев Сибири игры можно сопоставить с известными по этнографической литературе (например, М. Довнар-Запольского). Сбор материалов охватывал в основном игры детей среднего и старшего возрастов на открытом воздухе в весеннюю и летнюю пору. Обычно сибирскими белорусами перечисляются такие игры как «гуси-гуси», «гуси-лебеди», городки, «чижик», «бабки», «догоняшки». Например, игра в гуси-лебеди идентична известной по материалам Минской губернии, однако белорусские слова здесь заменялись на их русские синонимы. Приведем пример игры, для которой русский текст записан в деревне Сосновка с компактным проживанием белорусов – выходцев из Могилевской или Витебской губернии. «Мы играли на этой улице, строились в две команды. Одна команда называлась «гуси», другая «волки». Девочка, которая играла роль «мамки», кричала гусям: «Гуси-гуси». Дети отвечали: «Га-га-га». Она далее: «Есть хотите?» Дети: «Да-да-да». «Идите домой, серый волк под горой. Идите, не бойтесь!» И тогда мы бежали, а волки нас ловили. Затем менялись ролями» (Чичин А.А., ПМА).

Из народных игр, которые можно считать белорусскими, можно указать на «козел», хотя название это не сохранилось, но, по словам информаторов, игры 1930-1940-х гг. обнаруживают явное сходство с описанием М. Довнар-Запольского. Играющие выкапывали около себя по ямке. Водящий становился в круг и палкой старался вкатить мячик в чью-либо ямку. Пока игрок отталкивал мяч, водящий старался вставить свою палку в его ямку. Прозевавший должен был бежать за мячом. Игры «в авечачкi, «гарлачыкi», «у костачки», «у пикара» и пр., практически, не вспоминаются людьми старшего возраста.

Традиционная русская подвижная игра «лапта», свои названием этимологически связана со словом «лопость», «плосковатая вещь», «палка», «веселко, которым бьют в мяч» и «самая игра эта» (Даль, 1989, с. 237). Скорее всего, русскую лапту привезли выходцы из Могилёвской, Витебской и пр. белорусских губерний, т.е. заимствовали ее не в Сибири, а еще на своей прародине. Описание этой игры представляет собой ее общерусский вариант. «Играли в лапту. Брали крепкий мячик и палку. Делились на две команды – назывались «дом» (вариант «город») и «улица» (вариант «поле»). Площадку, где играли, также делили на две части. Одна называлась «дом», другая – «улица». Число игроков – равное. А, если нечетное число, то разница в один человек. В каждой команде выбирали матку, самого ловкого. Один (голящий) подбрасывал мяч, другой бил палкой по нему» (Чичин А.А., ПМА). Палка обычная, но, если играли маленькие неопытные дети, то им делали палку, расширяющуюся к концу, чтобы легче было попасть по мячу. Если бивший не попадал по мячу, то с него снимали очко. Пока мяч летел, члены команды из «дома» должны были успеть перебежать «улицу» (участок игровой площадки). В это время команда «улицы» ловила мяч и старалась бросить его в бегущих соперников. При попадании в игрока последний терял очко, а попавший приобретал. В праздничные дни, когда запрещались работы, игру в лапту затевали взрослые мужчины и юноши.

Наряду с описанными выше повседневными детскими играми, бытовавшими в весенне-летний период до 1930-х - 1950 гг., сохранялись календарные игры, т.е. такие, которые были привязаны к определенным праздникам. В весенние и летние праздники у сибирских белорусов, как и у русских сибиряков, имели место маслянинские, пасхальные и троицкие развлечения: катание с гор, катание яиц, скакание на досках, бег на ходулях, кручение «солнца» и пр. Например, на Пасху, помимо катания яиц, мальчики развлекались скаканием на досках: под середину широкой и толстой доски подкладывали небольшое бревно, качающиеся вставали на оба конца. Стоящий на одном конце подпрыгивал и подбрасывал стоящего на другом конце, выигрывала та пара, которая дольше всех продержалась на доске (Полежаева Ф.Г., ПМА). По традиции к Пасхе в каждом доме устанавливали качели для детей, а для подростков и молодежи большие качели, на которых смельчаки «крутили солнце».

Таким образом, материал по игровой культуре белорусских переселенцев Сибири позволяет сделать вывод о том, что игровая культура белорусов изначально включала общерусские элементы, а по приезду в Сибирь довольно быстро «осибирячивалась» даже в районах компактного проживания. Одни игры сохранились, изменив текст и название на русском языке, другие можно считать общерусским и сибирским приобретением. Анализ материалов свидетельствует, что детская игровая культура на открытом воздухе (т.е. не в семье), когда встречались сельские дети - представители разных этнокультурных традиций, достаточно подвижна и легко изменяема. Эти явления можно также объяснить возрастными психологическими особенностями детей, например, их легкой восприимчивостью к новому, склонностью к подражательству и пр.

В настоящее время учеными, педагогами разрабатываются методические пособия, призванные популяризировать народные подвижные игры для детей на уроках физкультуры, во внеклассное время (напр. А.В. Кенеман, Т.И. Осокина). Подобные методические разработки включают игры в их осовремененном варианте, где старославянские считалки, заклички, реплики заменены на понятные детям слова.


Литература

Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. – М.: Искусство, 1971. – 301 с.

Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.2. М.: Русский язык, 1989. С. 237.

Детские народные подвижные игры /Сост. А.В. Кенеман, Т.И. Осокина. – М.: Просвещение; Владос, 1995.

Соловьева Е.И., Березина Т.И. Игра как один из обязательных компонентов трудового воспитания в крестьянской семье Сибири эпохи капитализма // Община и семья в сибирской деревне XVIII – XX вв. Новосибирск: НГПИ, 1989. С. 60.


Источники

Захарова (дев. Левшова) Александра И., 1921 г.р., Манского района Красноярского края. Родители приехали в начале ХХ в. с «Могилёвщины». Муж – потомок переселенцев с «Витебщины».

Козлова Мария Дмитриевна, 1921 г.р., Манского района Красноярского края. Родители приехали в начале ХХ в. из Белоруссии.

Полежаева Фёкла Георгиевна, 1911 г.р., родилась в д. Шляпово Ордынского района Новосибирской области. Отец и мать приехали из Гомеля в 1909 г.

Чичин Анатолий Александрович, 1933 г.р., д. Сосновка Манского района Красноярского края. Родители приехали в начале ХХ в. В Белоруссии жили на р. Березине, д. Новоселки, недалеко от гг. Минск и Борисов. Мать родом с «Черниговщины», с. Чернявское Черниговской губернии.