Кандидат исторических наук А. А. Курапов Астраханские краеведческие чтения: сборник статей / под ред. А. А. Курапова. Астрахань: Изд-во, 2009. Вып. I. с

Вид материала

Содержание

Шутько Н.В. (г. Астрахань, АГОИАМЗ)
Вклад астраханских ногайцев в книжное дело на ногайском языке
История и культура буддизма в астраханском крае

Подобный материал:

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 33

Шутько Н.В. (г. Астрахань, АГОИАМЗ)

Местом общения, самообразования и самовыражения «близких по духу» (увлечённых одним видом деятельности) людей к концу XIX в. становятся т.н. «любительские объединения» – общества, студии, кружки.

Любительское объединение – группа людей, объединённых общими интересами, в свободное время непрофессионально занимающихся какой-либо деятельностью,^⁶⁵³ «исповедующих единые принципы членства»^⁶⁵⁴. Л.о. отличает «добровольность, свобода общения, свобода выбора форм работы»^⁶⁵⁵, «общественная направленность и массовый характер»^⁶⁵⁶.

Некоторые признаки любительских объединений можно найти ещё в XVIII в. В это время, в подражание Западу, новым модным способом проведения досуга в высших кругах российской аристократии становится посещение салонов, гостиных, литературно-художественных или политических кружков. Эти сообщества имеют сходство с любительским движением в традиционном понимании, но всё же различий здесь больше, главные из которых – «гостевание», как основной род «деятельности», и очень узкий, избранный круг лиц, допускающийся в «кружок»^⁶⁵⁷.

Однако уже в это время одним из любимых досуговых увеселений не только аристократии, но и представителей среднего класса становится постановка и участие в любительских спектаклях. Есть предположение, что в открытой в 1729 г. в Астрахани «Латинской школе» в эти годы делается попытка организовать, своего рода, школьную театральную студию.

Расцвет всевозможных «обществ» в России происходит в XIX в. В Астрахани это – вторая половина или даже конец XIX в. В это время в городе появляется множество обществ различной направленности: благотворительной (попечения о раненых и больных воинах (1868 г.), благотворительное (1869 г.), общество врачей (1869 г.), спасения на водах (1872 г.), дамский благотворительный кружок (1889 г.) (в 1900 г. присоединён к благотворительному обществу), взаимного вспоможения ремесленников (1894 г.), покровительства животным (1895 г.); коммерческой (взаимного кредитования (1872 г.), взаимного страхования (1877 г.), Астраханско-Красноярского взаимного кредита (1880 г.)); научной (Петровское (1874 г.)); воспитательно-просветительской (Кирилло-Мефодиевское (1885 г.), народной трезвости (кон. 19 в.); спортивной (велосипедистов (1893 г.)); по интересам (охотников (1879 г.),скачек и конского бега (1890 г.), рыболовства (1891 г.), садоводства и огородничества (1893 г.), машинистов (1894 г.)); в отдельную группу следует выделить общества любителей культуры и искусства (кружок любителей театрального дела (1876(?) г.), музыкально-драматическое (1885 г.), немецкий кружок любителей пения (1892 г.), литературно-драматическое (1893 г.), художественный кружок (1896 г.)). Необходимо оговориться, что такое разделение в значительной степени условно, так как деятельность многих объединений носила разноплановый характер. Так, астраханским Благотворительным обществом нередко устраивались спектакли, музыкально-танцевальные вечера, концерты, сбор средств от которых шёл на благотворительность.

Далеко не все из перечисленных организаций можно отнести к любительским. Поэтому далее в статье рассмотрим лишь некоторые из них, о любительской деятельности которых у нас имеются достаточные свидетельства, заимствованные, в основном, из прессы конца XIX – начала XX в.

В середине 70-х гг. XIX в. в «Астраханском справочном листке» время от времени встречаются заметки о спектаклях, которые давал кружок любителей театрального дела. Не редко эти вечера устраивались в пользу учреждений Благотворительного общества. Так, 10 декабря 1976 г. в зале Благородного собрания ими был дан спектакль, состоящий из двух водевилей («Камердинер: франт» и «Живчик»), который «закончился тремя живыми картинами при освещении магнием»^⁶⁵⁸. На благотворительность в этот день была собрана внушительная сумма – 400 рублей. Надо сказать, что в это время даже профессиональные труппы не всегда получали в Астрахани подобный доход со спектакля^⁶⁵⁹. Постановка была очень удачной и произвела «хорошее впечатление на публику, собравшуюся в большом числе. Вечер <···> был одним из самых весёлых <···> за всё время текущего зимнего сезона»^⁶⁶⁰. Автором статьи было высказано искреннее пожелание, чтобы спектакли «господ любителей» повторялись как можно чаще. Очевидно, астраханские любители сцены по уровню мастерства могли соперничать с некоторыми гастролирующими «профессионалами»^⁶⁶¹.

С середины 1880-х гг. кружок начинает сотрудничать с музыкально-драматическим обществом (Устав утверждён 25 июня 1885 г.). Его появление значительно разнообразит театральную и музыкальную жизнь города. Однако назвать эту организацию в полной мере любительской нельзя. Известно, что общество брало на себя управление оперной антрепризой, на что в 1889 г. городом даже была выделена «субсидия в 2 тыс. рублей на случай могущих быть убытков»^⁶⁶². Кроме того, в состав правления обществом избиралась комиссия от города.

Всплеск любительского искусства в дореволюционной России происходит на рубеже XIX-XX вв. С целью изыскания средств (члены должны были делать денежные взносы), в общества стали допускать представителей разных сословий (местных коммерсантов, гос. служащих, учителей, врачей, артистов, студенческую молодёжь, иногда квалифицированных ремесленников и рабочих), что, с одной стороны, помогало обществу удержаться на плаву, а с другой, привлекало к нему дополнительное внимание.

В Астрахани в это время часто устраиваются литературно-музыкальные вечера, публичные чтения, концерты и выставки любителей. Так, 29 марта 1892 г. была открыта выставка картин местного художника-любителя А.Н. Сергеева. Вскоре появился астраханский художественный кружок (Устав утверждён 26 января 1896 г.). После продуктивной четырёхлетней работы кружок даже мог позволить себе открыть художественные классы, для чего (а также и для увеличения средств) 4 февраля 1900 г. на собрании было постановлено «устроить к Великому посту 1900 г. художественную выставку картин, фотографических работ и изящных искусств»^⁶⁶³. Комитет просил принять участие в выставке всех желающих, которые захотят выставить свои работы или просто имеющиеся у них интересные картины, гравюры и т.п.

Астраханское отделение Императорского музыкального общества, не являясь, по сути, любительским, также содействовало развитию непрофессионального искусства среди астраханцев. В музыкальных студенческих концертах участвовали не только студенты, но, время от времени, и «многие любители»^⁶⁶⁴. А 11 сентября 1904 г. «Астраханский вестник» сообщал, что ИМО, войдя в соглашение с местным губернским комитетом о народной трезвости и распространении в народе музыки, собирается устроить при музыкальном училище народный певческий хор, в который будут приниматься все желающие, имеющие музыкальный слух и способности. В течение сезона общество обещало дать несколько народных концертов, в которых планировалось участие и нового хора.

На стыке XIX-XX вв. любительские объединения активно участвуют в благотворительных концертах и спектаклях. 26 января 1900 г. в помещении коммерческого клуба прошёл спектакль «в пользу бедных евреев»^⁶⁶⁵. Любителями была показана пьеса Островского «В чужом пиру похмелье» и водевиль «Затейница». 2 февраля того же года на пристани товарищества бр. Нобель, в здании для воскресных чтений, сами служащие конторы представили две пьесы – «Женитьбу» Гоголя и водевиль «Денщик подвёл». Спектакль вызвал большой интерес, собрал более 300 зрителей и прошёл с большим успехом. «Астраханский вестник» замечал, что подобное «устройство разумных развлечений для рабочих делает честь администрации товарищества»^⁶⁶⁶. 19 сентября 1904 г. в зимнем театре наследников Плотникова «лучшими силами местных драматических любителей»^⁶⁶⁷ была дана пьеса А. Островского «Без вины виноватые». Сбор от спектакля планировалось передать для продолжения образования ученика московского Императорского драматического училища Н.А. Седова. 21 ноября 1904 г. на представлении, устроенном в отделении душевнобольных Приказа общественного призрения, в антрактах и после спектакля играл оркестр любителей мандолинистов и гитаристов, под управлением Габриелова, «развеселивший душевнобольных и весьма понравившийся им»^⁶⁶⁸.

Но самыми активными в это время становятся два близких «по духу» просветительских общества: литературно-драматическое и народной трезвости. Появившееся в середине 80-х гг. музыкально-драматическое общество, в основном, занималось музыкальным отделением, литературное же постепенно прекратило свою деятельность, и астраханские любители литературы объединились в самостоятельную организацию – литературно-драматическое общество (Устав утверждён 22 октября 1893 г.), содействующее «развитию литературного и драматического образования среди своих членов»^⁶⁶⁹. Общество устраивало закрытые и общедоступные спектакли и чтения, существовало за счёт сборов с публичных вечеров и взносов действительных и почётных членов (сумма составляла около 3 рублей). «Закрытые» вечера проходили еженедельно по четвергам, на них слушали доклады и лекции, читали, а затем обсуждали новые художественные произведения. Общедоступные встречи «будили мысль от спячки и потому имели очень большой успех среди публики»^⁶⁷⁰. Горячие рассуждения и споры иногда затягивались до глубокой ночи. В прессе в это время можно было прочесть восторженные отзывы об «особенно благотворном влиянии и большом общественном значении устраивавшихся обществом литературных вечеров с свободным обсуждением прочитанного»^⁶⁷¹. В это время, в начале XX в., в обществе появляется всё больше либерально настроенных людей, одержимых революционными идеями,^⁶⁷² и не удивительно, что сама организация, в конце концов, начала вызывать у властей справедливые опасения.

Общество трезвости также занималось просветительской работой. Но деятельность его была более разнообразной и, можно сказать, развлекательной. Помимо публичных чтений и театрализованных постановок в помещении чайной общества периодически устраивались музыкальные, костюмированные, детские вечера. Организаторами и исполнителями чаще всего были любители – члены общества трезвости. Исполнение публике нравилось и «было большею частию удовлетворительно <···> Большего с не-артистов требовать и нельзя»^⁶⁷³. На детских вечерах распорядители устраивали для детей танцы и игры с подарками, и иногда «старались так, что увлекались и тем, и другим не меньше детей»^⁶⁷⁴. Надо сказать, что танцы были традиционным окончанием всех вечеров общества^⁶⁷⁵. Однако его «безобидная» деятельность со временем также привлекла к себе внимание властей.

В политическом обзоре за 1902 г. астраханский губернатор выражает беспокойство по поводу обществ: народной трезвости и литературно-драматического. Тревогу вызывает то, что на собраниях допускается публичное чтение «книг тенденциозного направления, обсуждение и разработка вопросов о необходимости борьбы рабочего класса с капиталистами, заводчиками и правительством»^⁶⁷⁶. В самом деле, темы берутся опасные (реферат «Шелгунов, его жизнь и значение», поэма «Русские женщины» Некрасова, реферат «Т.Г. Шевченко и его значение», реферат «О романе Горького «Фома Гордеев», реферат «Л. Толстой. Роман «Воскресение» с точки зрения художественной» (читает политический ссыльный Батурин), А. Герцен «Записки доктора Крупова», Горький «Мещане», литературный вечер, посвящённый разбору учения Ницше, и т.п.) Кроме того, среди членов обществ было немало «лиц, состоящих под надзором полиции за государственные преступления»^⁶⁷⁷. В результате, 30 ноября 1906 г. литературно-драматическое общество было закрыто.

После подавления революции 1906-1907 гг. в России стали приниматься меры по ужесточению деятельности различного рода обществ, курсов и кружков, часть из них была закрыта. Оставшиеся продолжали работать, устраивать привычные вечера, встречи, лекции. Однако революционные процессы снова приводят к преобладанию и нарастанию во многих объединениях либеральных настроений. А с приходом революции 1917 г. наступил совершенно новый этап в развитии любительского движения.

Итак, поначалу любительские объединения возникали как один из способов проведения досуга представителей высших слоёв (в первую очередь, дворянства). Каждая организация должна была иметь утверждённый Устав и правление, а источниками финансирования являлись частные инвестиции, пожертвования, членские взносы и благотворительные акции. Деятельность большинства из них была весьма разносторонней, что далеко не всегда отражалось в названиях и официальных направлениях, часто это было связано с организацией благотворительных акций, когда общества взаимодействовали между собой. Присущие любительскому объединению «общественная направленность и массовый характер» появляются лишь в конце XIX – начале XX в., когда в объединения начинают входить представители разных слоёв общества, а просветительские цели постепенно преобладают над развлекательными (при этом и развлекательной части продолжает уделяться достаточно большое внимание). В это время, наряду с крупными городскими обществами, начинают активно заявлять о себе небольшие любительские организации. В работе и тех, и других большое место уделяется благотворительной и просветительской деятельности. Т.о. любительские объединения со временем становятся не просто местом проведения культурного досуга горожан, но и способствуют повышению их образовательного уровня.

ВКЛАД АСТРАХАНСКИХ НОГАЙЦЕВ В КНИЖНОЕ ДЕЛО НА НОГАЙСКОМ ЯЗЫКЕ

Курмансеитова А.Х.(г. Черкесск, КЧИГИ)

ЦК ВКП (б) и советское правительство с первых дней прихода к власти придавали большое значение печатному слову в борьбе за сознание народных масс. Книга играла значительную роль в пропаганде Советской власти и формировании социалистического мировоззрения. В связи с этим большевики считали необходимым развитие книжного дела на национальных языках. Первоочередной задачей было издание книг для союзных и автономных республик, позже стали развивать книгопечатание для автономных областей. Ногайцы, имевшие книжные традиции ещё до Октябрьской революции, продолжительное время оставались без книг на родном языке. Они были в меньшинстве в нескольких субъектах Российской Федерации, поэтому для них в первой половине 1920 гг. книги не издавали.

В 1924-1931 гг. Центроиздат выпускал литературу на 76 языках народов СССР, большая часть книжной продукции была переводной с русского языка. Центральное издательство народов СССР было одним из центров становления и развития книжного дела многонационального Советского Союза. В Центроиздате для выпуска литературы на языках народов СССР были организованы секции: армянская, белорусская, венгерская, греческая, еврейская, калмыцкая, коми, китайская, марийская, мордовская (мокша), мордовская (эрзя), немецкая, польская, татарская, таджикская, украинская, хакасская, чувашская^⁶⁷⁸.

Северо-Кавказский крайисполком ходатайствовал об открытии отделения Центроиздата в Северо-Кавказском крае для издания книг на языках горских и малочисленных народов. В 1925 г. в Ростове-на-Дону было открыто Северо-Кавказское отделение Центроиздата (Крайнациздат). Несмотря на неоднократное обращение в Крайнациздат об издании книг на ногайском языке, данное отделение ни одной книги на ногайском языке не выпустило. Вопрос об издании книг на ногайском языке представителями ногайской интеллигенции был поставлен перед Северо-Кавказским крайисполкомом. Умар Алиев, заведующий Северо-Кавказским отделением Центроиздата, принял решение снабжать ногайцев и туркмен литературой на карачаевском языке. 12 августа 1927 г. при утверждении плана Крайнациздата на 1927-1928 гг. У.Алиев в докладе «Об обслуживании однородных тюркских народностей (балкарцев, ногайцев, туркмен) сообщил: «70 % всех изданий остаются в Карачае, 30 % выделяются для балкарцев, ногайцев, туркменов»^⁶⁷⁹. Однако Карнациздат ногайцев, проживавших в Черкесской автономной области, своевременно не обеспечивал учебниками, школы кубанских ногайцев продолжительное время испытывали недостаток учебной литературы. В Дагестане ногайские школы снабжали литературой на кумыкском языке, астраханских ногайцев учили по учебникам на татарском языке. Ногайская интеллигенция не хотела мириться с обучением ногайцев на родственных тюркских языках, так как ногайский язык имеет свои фонетические и грамматические особенности.

В Центроиздате книги печатались и на языках тех народов, которые не имели своих штатных сотрудников. Об этом в отчете Центроиздата указано, что без своих национальных секций и без работников в Москве издают литературу на разных языках. Ногайской секции в Центроиздате не было, тем не менее, благодаря инициативе астраханской интеллигенции в Москве были напечатаны книги и на ногайском языке^⁶⁸⁰. В 1926 г. Центроиздат начал выпуск книг на ногайском языке, в переводе Н.Ногайлы. Первой в Центроиздате вышла в свет книга С.Кемрад «Популярное изложение устава ВЛКСМ», тираж 2000 экземпляров. Издание открывается предисловием Н.Ногайлы, он пишет: «До настоящего времени ногайцы читали книги, написанные по-татарски, по-кумыкски, по-карачаевски. И сейчас в ногайских школах дети учатся по учебникам, написанным на этих языках; ногайские читатели пользуются книгами, написанными на этих языках.

Для быстрого усваивания урока, для лучшего понимания читаемой книги признано необходимым обучение детей по учебникам, написанным на их родном языке и написание книг на языках всех народов.

Чтобы ногайские читатели понимали прочитанные книги, чтобы ногайцы увлеклись чтением, мы выпускаем книги образовательной литературы на ногайском языке. … В дальнейшем наши книги будут выходить непрерывно»^⁶⁸¹.

До Октябрьской революции ногайцы использовали арабский алфавит, приспособленный для тюркских народов, известный среди мусульман России как «аджам». В предисловии к книге С.Кемрад «Популярное изложение устава ВЛКСМ» дана реформированная азбука «аджам». Переводчик Н.Ногайлы подробно описывает фонемы и особенности новой ногайской азбуки^⁶⁸². Как пример он приводит небольшой текст из известной ногайской эпической поэмы «Шора батыр» на старом и новом алфавите. Фактически, это была первая реформа ногайской письменности в годы культурного строительства в СССР, последующие реформы были проведены в 1928 и 1938 гг. Арабская азбука после реформы была воспринята ногайцами неоднозначно, так как сторонники литературного тюрки считали, что тюркские народы должны пользоваться общепринятым среди мусульман алфавитом «аджам».

Мы предполагаем, что за псевдонимом Н.Ногайлы скрывается известный среди мусульман России публицист, литературовед и общественный деятель Наджиб Гасри (Мавлюбердиев)^⁶⁸³. В плане издания Центроиздата на 1926 г. был представлен «Букварь» Наджиба Гасри, но среди изданных книг на ногайском языке этот учебник не выявлен. Данный факт свидетельствует о том, что в авторской группе, активно выпускавшей книги в Центроиздате, работал Наджиб Гасри.

Несмотря на то, что большую часть книжной продукции Центроиздата составляла учебная литература, выпуск книг на ногайском языке был начат с «Устава ВЛКСМ». В то время как Центроиздат почти на всех языках в первую очередь выпускал «Азбуки», «Буквари» и учебную литературу для первого года обучения. Однако, «Букварь» или учебники для первого года обучения на ногайском языке, изданные в Центроиздате на основе арабского алфавита, мы не выявили. В 1928 г. букварь на ногайском языке, подготовленный Наджибом Гасри, 1 октября 1928 г. был снят с производства^⁶⁸⁴. Первым учебным изданием на ногайском языке, вышедшим в Центроиздате, является учебник А.Х.Джанибекова «Книга для второго года обучения» (М. 1927), напечатанная на арабской графике.

На XIII съезде ВКП (б) (1924 г.) было принято решение поручить ЦК ВКП(б) ускорить и поставить на должную высоту издание полного собрания сочинений В.И.Ленина и избранных сочинений на важнейших языках нерусских народов СССР. Предусматривалось также подготовка к изданию ленинской библиотеки для более широких масс рабочих избранных произведений В.И.Ленина и литературы о его жизни и деятельности на языках всех народностей СССР. Из семи книг, выпущенных на ногайском языке в 1927 г., две книги были посвящены жизни и деятельности В.И.Ленина. В этот год вышли в свет книги И.Кузнецова «Ленин и крестьянство» (2000 экз.) и З.Лилиной «Наш вождь Ленин» (2000 экз.) в переводе Н.Ногайло.

Основная задача Центроиздата, поставленная ЦК ВКП (б) и советским правительством, заключалось в том, чтобы «…внедрить в сознание отсталых трудящихся масс лозунги ВКП(б) и Советской власти и основные лозунги социалистического строительства»^⁶⁸⁵. Поэтому из семи книг, вышедших в свет 1927 г., три книги посвящены пропаганде Советской власти и социалистического образа жизни: И.Новаковский «Десять лет борьбы и строительства», Н.Ногайлы «День 8 марта - новый Эмиль», И. Сорин «Праздник 1 Мая».

В 1928 г. на ногайском языке было издано всего два названия: книга Г.Ибрагимова «Работа политпросвет учреждений среди женщин» (1500 экз.), а также лирическая поэма «Карайдар ман Кызыл-Гуьл» («Карайдар и Роза»), составитель А.Х.Джанибеков.

В брошюре С.Кемрад «Популярное изложение Устава ВЛКСМ» был напечатан план изданий книг Центроиздата на ногайском языке в 1926 г. Из восьми названий книг, включенных в данный список, не было напечатано ни одной. В 1927 г. из этого списка были опубликованы лишь три книги, в то же время остались неизданными «Азбука» и учебник для второго класса Наджиба Гасри, эпос «Мамай», а также сборники песен ногайских певцов Сыдыкбая и Пакреддина, подготовленные к публикации Н.Калбай.

В книге И.Кузнецова «Ленин и крестьянство» (М.1927) был напечатан список книг предполагаемых к изданию в 1927 г.: 1. «Ногайша элиббе» - Камид Джани Бек. (Букварь на ногайском языке); 2. Экинчи жыл окув китаби - Камид Джани Бек. (Книга для второго года обучения); 3. Эр-Таргул. Ногай эл адабияты. (Ногайский героический эпос) - Камид Джани Бек; 4. Эдиге баьтир. Ногай эл адабияты. (Ногайский героический эпос) - Камид Джани Бек; 5. Кош аваз. (Ногай жыры = Ногайские песни) – Н.Калбай; 6. Сыдыкбай, Пакреддин (Ногай шайделери = Ногайские поэты) - Н.Калбай».

Из шести книг, подготовленных к изданию в 1927 г., вышел в свет лишь учебник А.Х.Джанибекова «Книга для второго года обучения».

В план издания научно-популярной литературы Центроиздата на ногайском языке были включены: «Что такое Советская власть» (2 п.л.), «Многополье» (2 п.л.), «Сборник художественных песен»^⁶⁸⁶. Указанные в данном списке книги в фондах научных библиотек Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Махачкалы и Черкесска не выявлены.

В Центроиздате в 1926-1928 гг. на ногайском языке арабским шрифтом было напечатано 10 книг, их общий тираж составил 19500 экземпляров. Из них семь книг по общественно-политической литературе, все они переведены на ногайский язык Н.Ногайлы. По одному названию были изданы книги по фольклору, медицине и один учебник. Все книги малоформатные и напечатаны на газетной бумаге, обложки мягкие.

В 1929 г. ногайцы провели вторую реформу письменности в 20-х гг. XX в., они перешли на латиницу. В Центроиздате в 1929 г. на латинской графике вышел в свет учебник Абдул-Хамида Джанибекова «Ногайский букварь для детей и уроки для чтения после букваря», тираж 3000 экземпляров. Наряду с этим пособием А.-Х. Джанибеков подготовил и выпустил в Центроиздате ещё несколько учебников. Он в 1931 г. в соавторстве М.Курманалиевым и Кайбалиевым напечатал учебник «Красная заря. Рабочая книга для 3 года обучения в школе 1 ступени». В этот год вышли в свет в Центроиздате следующие книги А.-Х. Джанибекова: «Красная заря. Букварь для детей», «Красная заря. Рабочая книга по родному языку для 3 года обучения» и «Орфографический справочник». Авторская группа подготовила и выпустила в свет в Москве в серии «Красная заря» «Рабочую книгу по математике для 4 года обучения», «Рабочую книгу для 1 года обучения», «Рабочую книгу по обществоведению для 4-5 годов обучения». На титульном листе этих книг указано, что автором является «Коллектив». В издании данных учебных пособий приняли участие и представители астраханской интеллигенции.

Несмотря на то, что инициативная группа, создавшая авторский коллектив, ежегодно готовила к выпуску книги, в Центроиздате издание книг на ногайском языке не было регулярным. Центроиздат не изучал спрос ногайского населения на литературу и не стремился к удовлетворению их читательских запросов. Между тем, ногайцы, не имевшие национального издательства, испытывали недостаток учебной, художественной и научно-популярной литературы.

Ногайская интеллигенция была обеспокоена сложившейся ситуацией в области книжного дела на ногайском языке, поэтому они, используя личные связи, способствовали выпуску литературы на родном языке. Об этом наглядно свидетельствует заявление известного татарского писателя Гали Ибрагимова, написанное им в Центроиздат. 22 марта 1930 г. Г.Ибрагимов написал: «1929 году Центроиздатом было издано для ногайцев, проживающих в Северном Кавказе и астраханском округе, школьный букварь и букварь для взрослых. Ограничиться только букварями, конечно, нельзя. Но Центроиздат почему-то в свой план ногайскую литературу не включил. О необходимости для ногайцев национальной литературы сейчас уже нет спора. Кто будет издавать для них литературу, как не Центроиздат. Авторы, считая, что в плане ГИЗа есть учебники, уже написали ряд книг и пишут мне из Кавказа. Поэтому, прошу разрешить вопрос об издании ногайских учебников и прочей литературы.

Сейчас необходимо издать: Книга для 2-го года обучения. 10 листов; Книга для 3-го года обучения. 13 листов; 2 учебника по математике для 2 и 3 года. 10 п.л.; Общественно-политическая литература. 10 п.л.; Художественная литература. 10 п.л.»^⁶⁸⁷.

Общественно-экономическая и художественная литература, предложенная ногайцами к изданию в Центроиздате через Г.Ибрагимова, так и не была включена в план издания 1930 г. Вместо 53 печатных листов, подготовленных ногайскими авторами, было запланировано к изданию лишь 31 печатный лист.

Центральное издательство народов СССР наряду с выпуском литературы, занималось также и распространением изданной литературы. Ногайцы, проживавшие в Дагестане, в начале учебного года оказались без учебников. Заведующий отделом распространения книг Даггиза был вынужден неоднократно обращаться в Центроиздат. Анзоров, заведующий сектором Даггиза, в одном из своих писем в Центроиздат написал: «Несмотря на целый ряд наших заявок (прилагаем при этом отношения) нам не высылаются учебники на ногайском языке, вышедшие ранее из печати и наверно лежащие у вас на складе. Кроме того как пример сообщаем, что недавно Вами выпущена книга после букваря, заказанная нами и до сих пор не полученная в то время, как редактор ногайского языка т. Джанибеков получил авторские номера (экземпляры – А.К) …

Ногайские школы большей частью за отсутствием учебников не начали занятия»^⁶⁸⁸.

В начале 1930 гг. в союзных и автономных республиках и автономных областях СССР были созданы национальные издательства и функционировали типографии. В то же время ногайцы, не имевшие своей государственности, не имели ни национального издательства, ни типографии.

Центроиздат поручил в 1932 г. Северо-Кавказскому отделению издать на ногайском языке 100 печатных листов^⁶⁸⁹. В конце 1931 г. Центроиздат со всеми своими отделениями был закрыт, соответственно данный объем книжной продукции не был напечатан. Книгопечатание национальной книги переместилось из Москвы в регионы.

В 1926-1931 гг. книги на ногайском языке выходили в Москве в Центроиздате в ограниченном количестве. Программа ВКП(б) и советского правительства, направленная на ликвидацию неграмотности и «Закон об обязательном образовании» могли быть реализованы лишь при обеспечении учреждений народного образования учебной литературой. Между тем в ногайских школах не хватало учебников и наглядных пособий, читатели испытывали недостаток научно-популярной и художественной литературы.

В октябре 1930 г. члены Ногайской научно-методической комиссии при Ачикулакском отделе народного образования обратились с письмом в Северо-Кавказский краевой отдел народного образования. Они сообщили, что в Ачикулакском (Ногайском) районе ДАССР создан авторский коллектив, который составил и издал ряд учебников: школьный букварь с материалами чтения после букваря (М.: Центроиздат, 1929.), «Красная заря. Рабочая книга для второго и третьего года обучения» (издание Даггиза и ЦИЗа, 1930), «Красная заря. Рабочая книга по математике для второго и третьего года обучения». «Природоведение» для 3, 4 и 5 годов обучения срочно составлялись по изданию Даггиза. «Ногайцы Северного Кавказа, - писали Дусамов и Джанибеков, - за неимением учебников на родном языке пользовались чужими учебниками, как, например, кумыкским в ДАССР, татарским в селениях Канглы и карачаевским в Черкесии. Все эти языки чужды ногайцам по своим фонетическим и грамматическим особенностям. Дело с учебниками у ногайцев Черкесской автономной области в настоящее время плохое. Мы знаем, что в Карачае, который снабжал ногайцев учебниками, с 1926 г. не издаются новые учебники. Ввиду этого методкомиссия рассчитывает, что вы сделаете распоряжение Черкесскому облоно о снабжении ногайских школ учебниками на ногайском языке»^⁶⁹⁰.

Ногайская интеллигенция после длительной переписки с руководителями Северо-Кавказского края настояла о регулярном издании книг на ногайском языке. В связи с этим Северо-Кавказский крайисполком принял решение об издании книг на ногайском языке в Махачкале в Дагестанском государственном издательстве.

Первые книги, вышедшие в свет в Даггосиздате, были подготовлены в печать членами Ногайской научно-методической комиссии при Ачикулакском отделе народного образования ДАССР. В 1930 г. в Махачкале в Дагестанском государственном издательстве вышла в свет «Учебная книга для чтения после букваря» для второго года обучения, подготовленная А.Джанибековым и М.Курманалиевым.

Мальсагов, заведующий Горским сектором Центроиздата, изучив состояние книжного дела народов Дагестана, 6 февраля 1931 г. дал следующую рекомендацию: «В целях оказания помощи Даггизу, организовать при Центроиздате, кроме существующих секций кумыкского и татского языков, ещё одну секцию - ногайского языка, и целиком временно передать татскую и ногайскую литературу Центроиздату, впредь до расширения полиграфбазы в Дагестане, выпуск литературы силами Центроиздата по плану, согласованному с Даггизом»^⁶⁹¹. Однако, в Центроиздате секцию для издания книг на ногайском языке не открыли.

15 апреля 1931 г. при Даггосиздате была организована Ногайская секция^⁶⁹². Возглавил авторскую группу Абдул-Хамид Джанибеков. В то же время он продолжал работать учителем в Ачикулаке^⁶⁹³. В это время в штате Даггиза ногайцев, работавших на должности редактора, переводчика и литературного работника не было. С 1930-1933 г. группа ногайских авторов под руководством Абдул-Хамида Джанибекова готовила к изданию книги на ногайском языке.

В 1934-1938 гг. Ногайскую секцию Даггосиздата возглавлял Энвер Абдулгамидович Джанибеков^⁶⁹⁴. Энвер Джанибеков, сын ногайского просветителя Абдул-Хамида Джанибекова, родился в январе 1908 г. в а. Яшин-Соккан Астраханской губернии^⁶⁹⁵. С 1926 г. семья Джанибековых проживала в Дагестане в Кизлярском округе (Ачикулак, Кизляр, Терекли-Мектеб). В 1934 г. Дагестанский обком партии направил Э. Джанибекова на работу в Дагестанское государственное издательство в Махачкалу. Здесь в 1934-1938 гг. он работал редактором Ногайской секции Даггиза^⁶⁹⁶. В 1938 г. Э. Джанибеков непродолжительное время исполнял обязанности управляющего Даггосиздатом. В том же году в связи с выделением Кизлярского округа из состава ДАССР, он был переведен на работу в Орджоникидзевское краевое издательство в Пятигорск ^⁶⁹⁷.

Энвер Джанибеков в Даггосиздате был ответственным редактором Ногайской секции и редактировал общественно-политическую литературу. Учебно-педагогическую литературу редактировал Абдул-Гамид Ниязов, Должность редактора художественной и детской литературы в Ногайской секции Даггиза была вакантной^⁶⁹⁸.

В авторский коллектив, созданный при Ачикулакском отделе народного образования Дагестанской АССР, из астраханских ногайцев вошли Басир Абдуллин, Абдул-Хамид Джанибеков, Энвер Джанибеков. Они приняли участие в выпуске учебников и учебных пособий для ногайских школ, переводили на ногайский язык общественно-политическую и научно-популярную литературу. Многие учебные пособия для ногайских школ были подготовлены группой авторов. Поэтому на титульном листе некоторых ногайских книг, вышедших в Центроиздате и Даггосиздате, напечатано, что автором или переводчиком является «Коллектив».

В Дагестанском книжном издательстве в 1932 г. был издан букварь для детей «Новая школа» А.-Х.Джанибекова, учебник был опубликован в 1933 г. под названием «Букварь для детей», книга переиздавалась в 1934-1936 годах. В 1933 г. вышла в свет книга А.-Х.Джанибекова «Учебник ногайского языка для начальной школы. Ч.1. (Грамматика и орфография). 1-2 годы обучения». А.-Х.Джанибеков в 1934 г. опубликовал «Учебник ногайского языка для школ малограмотных. (Грамматика и правописание) и «Учебник ногайского языка для начальной школы. Ч.2. (Грамматика и правописание). 3-4 год обучения». Впоследствии учебники А.-Х.Джанибекова по ногайскому языку для начальной школы были переизданы. В 1936 г. А.-Х.Джанибеков издал «Хрестоматию для начальной школы. Ч.1. 3 год обучения» и «Букварь для аульских школ грамоты». В 1937 А.-.Х.Джанибеков в соавторстве с М.Курманалиевым выпустил учебник по литературе для 5 класса ногайских школ. Фольклорный сборник «Поэзия аула» (Махачкала: Даггиз, 1935), составитель А.-Х.Джанибеков, является единственной книгой по устному народному творчеству ногайцев, изданный в этот период. Под руководством А.-Х.Джанибекова «бригада» авторов подготовила к печати и издала учебники для ногайских школ и в их числе: «Книга по родному языку для 1 года обучения», «Книга по родному языку для 4 года обучения» и другие.

В 1938 г. ногайцы перешли на кириллицу и в этом году для обучения в ногайских школах на основе новой письменности были изданы учебная литература, подготовленная к печати А.-Х.Джанибековым, «Букварь» и «Учебники ногайского языка для начальных школ. Грамматика и правописание. Ч. 1. Для 1-2 класса. Ч.2. 3-4 класса». Почти все учебники, изданные А.-Х.Джанибековым в Махачкале, вышли в свет под редакцией Басира Абдуллина.

В соответствии с резолюцией, принятой на пленуме Северо-Кавказского крайкома ВКП (б) о терминологии^⁶⁹⁹, Даггосиздат выпустил литературу по терминолигии на языках народов Дагестана. Ряд книг, отражавших терминологию на ногайском языке, был издан Даггизом в 1932 г. «Термины по физике», «Термины по математике» и «Термины по химии» составил А.-Х.Джанибеков, он перевел на ногайский язык «Общественно-политические термины» и «Терминологию по делопроизводству. Вып.1». Указанные книги по ногайской терминологии вышли в свет после их проверки и рекомендации в печать членами Терминологической комиссии в составе: М.Курманалиева, К.Суюндукова, А.Аджигайтканова.

Абдул-Хамид Джанибеков наряду с изданием учебников по ногайскому языку и литературе, принимал активное участие в переводе на ногайский язык общественно-политической и научно-популярной литературе. Он является также редактором многих изданий, вышедших в Даггосиздате.

Значительная часть общественно-политической литературы в Даггосиздате вышла в свет в переводе Энвера Джанибекова, например, он перевел на ногайский язык книги В.Д.Воскресенского и Л.П.Богоявленского «Памятка для культармейца по обучению чтению и письму», «Примерный устав сельскохозяйственной артели», «К возобновлению приема новых членов в ВКП (б)» и другие. В 1936 г. вышла в свет «Конституция СССР» в переводе Энвера Джанибекова. Перевод данного документа был представлен на рецензию в Северо-Кавказский комитет партии. Текст «Конституции СССР» был рассмотрен Милых в присутствии переводчика Э.Джанибекова. В рецензии на данный перевод Милых указала о необходимости «Edil bojь»- «Эдил бойы» («по Волге») заменить на Поволжье, так как «географическое понятие следует оставить без перевода»^⁷⁰⁰. Милых в рецензии указала Э.Джанибекову заменить арабизмы, использовавшиеся в ногайском языке. В связи с этим их заменили русскими словами: «оькимет» на «правительство», «ваькил» на «представительство», ногайское слово «негиз» на «основа». Советское правительство наряду с насильственным уничтожением из круга чтения арабописьменной книги, активно уничтожало из лексики мусульманских народов арабизмы, фарсизмы и древнетюрксую лексику. Выявление арабизмов и их искоренение из лексики мусульманских народов было одним из идеологических задач, стоявших перед цензурой. В «Проекте резолюции о словарно-терминологической работе на пленуме [Северо-Кавказского] Крайкома Нового Алфавита» в 1934 г. дано указание: «… пересмотреть имеющиеся термины для того, чтобы изъять все те из них, которые не отвечают задачам марксистско-ленинской терминологии, заменив их терминами марксизма-ленинизма… В условиях Северного Кавказа и Дагестанской действительности должна быть заострена борьба с панарабизмом, панисламизмом и пантюркизмом. … пленум считает важнейшей задачей комитетов Н[ового] А[лфавита] борьбу за полную политическую и идеологическую выдержанность терминологических материалов. … обязательно должна быть проведена замена терминов чуждых марксизму-ленинизму, хотя бы эти термины, как будто и успели стать привычными в данном языке»^⁷⁰¹. Партийные и советские органы издали несколько нормативных документов, регламентирующих лексику народов СССР. Поэтому авторы и переводчики, работавшие в национальных книжных издательствах, были вынуждены строго соблюдать закон о цензуре, установленный в СССР.

Мунир Джанибеков, сын Абдул-Хамида Джанибекова, в 1930 гг. перевел две книги на ногайский язык: Попова Н.С. «Учебник арифметики для 1 класса начальной школы», Терехова Л.Г., Эрдели В.Г. «Георафия. Ч. 2 . 4-5 годы обучения».

В годы культурного строительства Абдул-Хамид Джанибеков и его сыновья Энвер и Мунир внесли значительный вклад в книжное дело ногайцев.

В годы культурного строительства активно работала в области книгопечатания на ногайском языке и семья Абдул-Маджида Абдуллина. До Октябрьской революции семья Абдуллиных жила в селении Каргалык в Астраханском уезде. В семье А.-М.Абдуллина росли сыновья Басир, Кабир, Гафур и дочь Рабига. Гафур погиб в возрасте 5-6 лет^⁷⁰².

После смерти родителей Басир, старший из детей А.-М.Абдуллина, вместе с братом Кабиром и сестрой Рабигой переехал в Тиек. Басир помог брату и сестре получить образование. Братья и сестра Абдуллины в 1920 гг. со своими семьями жили в Туркменистане. Басир в Ашхабаде издал несколько книг на туркменском языке и работал сотрудником республиканской газеты.

Софья Кабировна Шабанова сообщила о жизни семьи Абдуллиных в с. Терекли-Мектеб, по её сведениям в конце 1920 гг. её родители, Кабир и Амина Абдуллины, выехали в Дагестан для ликвидации неграмотности. Архивные документы подтверждают указанные данные о проживании семьи Абдуллиных в указанный период в а.Терекли-Мектеб Караногайского района ДАССР. По свидетельству Софьи Шабановой её отец - Кабир Абдуллин работал заведующим Караногайского отдела народного образования, мама - Аминат Абдуллина была завучем в сельской школе в а.Терекли –Мектеб. В этой школе работала и Рабига Абдуллина вместе с супругом и сыном. Басир Абдуллин работал ответственным секретарем Караногайской районной газеты «Кызыл байрак» («Красное знамя»).

Большая часть книжной продукции Даггосиздата была по общественно-политической тематике, за тем активно печатали учебники и учебно-методическую литературу, выпускали небольшое количество научно-популярной литературы. Почти все книги, изданные в Даггосиздате, были переводные. В Даггосиздате публикации оригинальных произведений на ногайском языке начали с издания художественных книг Басира Абдуллина. В 1932 г. вышли в свет его пьесы «Батрак», «Как улучшился колхоз» и «Враг побежден», а также роман «Герой степей». В 1934 г. Басир Абдуллин издал роман «Активист», пьесу «Когда победит труд» и повести «В опьянении богатств» и «Красные цветы» о жизни ногайских женщин в период коллективизации. Неизвестна судьба книги Б.Абдуллина «Ак-Бекей», которая числится в числе изданных книг, но не зарегистрирована в «Книжной летописи», и не выявлена в фондах библиотек Москвы, Махачкалы и Черкесска. Художественные произведения Б.Абдуллина были опубликованы под псевдонимом «Басир». Он внес значительный вклад в издание учебно-педагогической литературы на ногайском языке. В 1934 г. им был подготовлен к печати и напечатан учебник «Книга для чтения для школ малограмотных», в том же году Басир Абдуллин перевел на ногайский язык и отредактировал учебники «Арифметический задачник для школ малограмотных» и «Краевую учебную книгу. 3-5 годы обучения» И.Алиева. Басир перевел в этот год книги К.Е.Виклейна, А.И.Гаджиева «Зооправила по овцеводству» и К.Е.Виклейна «Зооправила по скотоводству», «Положение краеведческих организаций в ДАССР», рассказ А.П. Чехова «Ванька», Б.Ольхового «Азбука ленинизма. Вып. 4-5». В 1938 г. в Ворошиловске (ныне г. Ставрополь) в Орджоникидзевском краевом издательстве вышла в свет его последняя книга «Хрестоматия по литературе. Ч.2. Для 4 класса».

В Советском Союзе вся книжная продукция была под контролем цензуры. В связи с этим ряд изданий на ногайском языке изымались цензурой из продажи и библиотек, против авторов были сфабрикованы уголовные дела. В 1930 г. многие деятели книжного дела сидели в тюрьмах, были сосланы в ссылки, некоторых расстреляли. В 1937 г. были изъяты из библиотек и книжных магазинов и частных коллекций пьесы Басира Абдуллина «Батрак» и «Как улучшился колхоз»^⁷⁰³. В 1938 г. Басир Абдул-Маджитович Абдуллин был объявлен врагом народа и расстрелян. В 1956 г. Басира Абдуллина посмертно реабилитировали^⁷⁰⁴.

В книжное дело ногайцев внесла значительный вклад Аминат Абдуллина. Она родилась в 1903 г. в Астрахани в семье Газиза Юсупова. Амина закончила в Астрахани частную женскую гимназию Н.С.Шавердовой. В Астрахани она работала учительницей, вышла замуж за Кабира Абдуллина и полностью разделила судьбу семьи Абдуллиных. Вместе с братьями Басиром и Кабиром Абдуллиными и их сестрой Рабигой она выезжала в 1920 гг. в Туркмению и Дагестан. В годы Советской власти А.Абдуллина заочно получила образование в Учительском институте им. Коста Хетагурова в г. Орджоникидзе (ныне Владикавказ).

Аминат Абдуллина перевела несколько учебных пособий на ногайский язык: «Сборник арифметических задач и упражнений. Ч.1. 3 год обучения» (Махачкала: Даггиз, 1932), «Арифметический задачник для школ малограмотных» (Махачкала: Даггиз, 1934) и книгу И. Яковлева «Брюшной тиф» (Махачкала: Даггиз, 1932).

В 1938 г. Аминат Абдуллина вместе с детьми вернулась в Астрахань и начала преподавать географию в школе имени В.М.Молотова. В это время её муж, Кабир Абдуллин, продолжал работать в Дагестане. В конце 1938 года в доме Абдуллиных был произведен обыск. Супругу Басира Абдуллина, Хадичу Салиховну, арестовали и посадили в тюрьму, она провела в заключении два года. В 1940 г. трагически погиб сын Басира Абдулина – Наджиб, выпускник Казанского университета. Кабир Абдуллин вернулся в Астрахань в 1939 г., в 1942 г. он погиб на фронте.

Аминат Газизовна Абдуллина с 1941 г. и до ухода на пенсию (январь 1958 г.) работала завучем в начальной школе № 18 г. Астрахани. В годы Великой Отечественной войны она вместе с учителями «переносила на носилках с трусовской стороны по льду раненых советских солдат в госпиталь по улице Р.Люксембург»^⁷⁰⁵. За работу в тылу в годы войны А. Абдуллина была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне. 1941-1945 гг.».

Педагогическое мастерство А.Абдуллиной было отмечено высшими государственными наградами, за добросовестный труд и значительный вклад в народное образование Астраханской области её наградили орденами Ленина и «Трудового Красного Знамени».

В начале 1930 гг. Ф. Абубекиров вместе с родителями жил в а.Терекли-Мектеб в Караногайском районе Дагестана. Фарид Абубекиров, сын Рабиги Абдуллиной, работал учителем в сельской школе а. Терекли-Мектеб. Он в 1934 г. был включен в «Список переводчиков, редакторов, рецензентов по партийно-массовой, художественной и научно-технической литературе» Ногайской секции Даггосиздата^⁷⁰⁶. В а.Терекли-Мектеб он написал и издал книгу из жизни ногайской молодежи «Эл баласы» («Дитя страны». Махачкала: Даггиз, 1934). После возвращения из Дагестана в Астрахань Ф.Абубекиров работал юристом.

В период культурного строительства астраханские ногайцы Нижнего Поволжья обеспечивались литературой на ногайском языке. Об этом свидетельствуют документы, сохранившиеся в центральных и региональных архивах. Учащихся в ногайских школах Нижнего Поволжья обучали по книгам: А.Х.Джанибекова «Ногайский букварь для детей и уроки для чтения после букваря» (М.: Центроиздат, 1929) и Г.Ибрагимова «Ногайский букварь для взрослых» (М.: Центроиздат, 1929)^⁷⁰⁷.

3 марта 1930 г. на заседании Главсоцвоса был рассмотрен вопрос об издании учебников на ногайском языке. Здесь было принято решение об издании «следующих учебников: две комплексные книги для 2-го и 3-го годов обучения и учебник по математике для 2-го года обучения»^⁷⁰⁸. Главсоцвос дал указание немедленно сообщить об издании данных учебников Северо-Кавказскому и Нижне-Волжскому краевым отделам народного образования и заручиться от них «твердыми заказами». В 1931 году в рецензии на учебник Г.Ибрагимова указано: «Препровождая договор для переработки букваря для взрослых на ногайском языке Даггоссиздат сообщает о следующем: 1. В букваре отражать краеведческие моменты астраханских и черкесских (Кубань) ногайцев, откуда поступили к нам заявки на букварь; 2. Ставить в известность ЦИЗ, что данный букварь издается нами и он дальнейшие заявки направлял бы к нам. Управляющий Даггосиздатом /Эфендиев/. Редактор ногайской литературы /Джанибеков/»^⁷⁰⁹.

Вышеуказанные документы наглядно свидетельствуют об обучении в 1920-1930 гг. астраханских ногайцев на родном языке, а также о распространении в данном регионе литературы на ногайском языке, напечатанной в Москве и Махачкале.

На рубеже XIX - начале XX вв. астраханские ногайцы, включились в просветительное движение мусульман России. Они открывали книжные магазины, библиотеки с читальным залом, издавали газеты, журнала, книги. Однако остается неизвестным, почему ногайская интеллигенция в годы культурного строительства покинула пределы Астраханской области и развивала книжное дело на ногайском языке в Москве и Дагестане, а не по месту традиционного проживания. Для выяснения данной проблемы необходимо изучить политику государственно-языкового строительства в СССР. Особенно важно обратить внимание на репрессивные меры против ногайской интеллигенции в Астраханском крае в 1920-1930 гг., так как в эти годы наиболее яркие представители ногайского этноса: Зариф Алиев, Абдрахман Умеров, Басир Абдуллин и многие другие были подвергнуты репрессиям, В это время покинули пределы Астраханской области семьи Абдул-Хамида Джанибекова, Булата Салиева, Наджиб Гасри Мавлюбердиева, Басира и Кабира Абдуллиных. Именно в 1920-1930 гг. произошло массовое уничтожение генофонда астраханских ногайцев.

В годы культурного строительства астраханские ногайцы приняли активное участие во всех трех реформах ногайской письменности. В 1926 г. Н.Ногайлы провел реформирование арабской графики. В 1928 г. Абдул-Хамид Джанибеков составил письменность для ногайцев на основе латинской графики. В 1938 г. Энвер Джанибеков перевел письменность ногайцев на кириллицу.

Книжное дело ногайцев, основанное ногайской интеллигенцией Нижнего Поволжья до Октябрьской революции, получила развитие и в годы Советской власти. В годы культурного строительства активное участие в подготовке к печати и издании книг на ногайском языке принимали астраханские ногайцы: Абдул-Хамид Джанибеков – руководитель «бригады» авторов по подготовке учебной литературы для ногайских школ, Энвер Джанибеков - редактор Ногайской секции Даггосиздата, Басир Абдуллин - ответственный секретарь Караногайской районной газеты «Кызыл байрак», Кабир Абдуллин – завуч школы в а. Терекли-Мектеб, учительница Аминат Абдуллина, Абдул-Гамид Ниязов – работник Караногайского отдела народного образования и многие другие.

ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА БУДДИЗМА В АСТРАХАНСКОМ КРАЕ

(по материалам коллекции буддийской иконографии Астраханского музея-заповедника)

Blog

Кандидат исторических наук А. А. Курапов Астраханские краеведческие чтения: сборник статей / под ред. А. А. Курапова. Астрахань: Изд-во, 2009. Вып. I. с

Содержание