Методические рекомендации по курсу история России XIX в. 8 класс

1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   12

“Наш известный историк генерал Николай Карлович Шильдер баловал меня своим дружеским вниманием и много говорил мне об императоре Александре III.

Дело в том. Что государь любил русскую историю, и на этой почве между ним и Н.К. Шильдером установились весьма близкие, можно сказать дружеские, отношения. Государь приглашал к себе Шильдера совершенно запросто, по вечерам, когда все дела были кончены, и они беседовали по вопросам русской истории. Шильдер привозил документы, рукописи, которые они изучали вместе.”

Государственные деятели глазами современников. Александр Третий. Воспоминания. Дневники. Письма. СПб Издательство “Пушкинского фонда” 2001.201.


Всероссийский батюшка Отец Иоанн Кронштадтский. (1828-1908)) Воспоминания прот.Сергия Четверикова.

“В то время, как началась пастырская деятельность о. Иоанна, Кронштадт был местом административной высылки из столицы всякого рода бродяг, непомнящих родства и т.п. людей. Люди эти ютились на окраинах города в землянках и лачугах, питались на улицах, попрошайничали, пьянствовали.

О. Иоанн приняв их под своё покровительство, заботился о них, раздавал милостыню. Кроме такой голытьбы в Кронштадте было много чернорабочего люда, работавшего в порту. Мужья – пьянствовали, жёны с детьми жили в беспросветной нужде, в голоде и холоде. Среди этого беспросветного мрака, как яркий луч Божий, явился молодой, вновь назначенный священник Кронштадтского Андреевского собора, о. Иоанн Сергиев. Он стал посещать эти лачуги и землянки, утешал матерей, ласкал детей, делился с бедными своими собственными средствами, и иногда возвращался домой даже без сапог, отдавал их неимущим.

С течением времени, о. Иоанн увидел. Что одной безсистемной помощи бедным и раздачи денег нищим – недостаточно. И тогда по его инициативе. При помощи благотворителей, возникло в Кронштадте учреждение Трудовой Помощи – так называемый “Дом Трудолюбия” и рот нём “Ночлежный дом”.

Но эта материальная забота и бедняках и безработных Кронштадта была только началом, первой ступенью в деле помощи о. Иоанна ближним. Главная его помощь людям заключалась не в материальных пособиях, а в молитвенной помощи страждущим и болящим. Этот последний вид пастырского служения о. Иоанн и прославил его и сделал имя его известным по всей России и обратил его во всероссийского пастыря, молитвенника.

На этом именно пути и излились через о. Иоанна многократные милости Божии людям скорбящим и страждущим от телесных и душевных недугов.

Н. Тальберг. История Русской Церкви. Т. 2. Издание Псково-Печёрского монастыря. 1994 г. Стр. 923.

Воспоминания Архимандрита Дмитрия Вознесенского, впоследствии епископа Хайларского.

“Пламенной верой своей. которая подлинно могла двигать горами, огненной молитвенностью, уподобившей его древним отцам-молитвенникам и подвижникам, поразительной прозорливостью, бесчисленными чудотворениями, исцелениями неизлечимых больных, чудесной помощью и явлениями на расстоянии о. Иоанн на себе самом неопровержимо доказал и показал. Что и в наш мнимо-просвещённый век всё прогрессирующего отступления от веры возможно появление святых, возможны чудеса. Ни у кого из близко знавших о. Иоанна и испытавших на себе силу его пламенной веры, силу его огненной молитвы, нетникаких сомнений в его святости, ... .”

Н. Тальберг. История Русской Церкви. Т. 2. Издание Псково-Печёрского монастыря. 1994 г. Стр. 924.


Оценки событий историками.


О положении рабочих в России.

“Даже большевистский историк-революционер Покровский признавал, что одной из главных жалоб буржуазии на царское правительство было чрезмерно развитое промышленно-трудовое законодательство. Которое хорошо защищало рабочих. И тот же покровский считал, что одной из причин активного участия русской буржуазии в революции1905 года была обида на царя, который по их мнению, чересчур защищал интересы рабочих. Конечно, Покровский, как типичный марксист, упростил всю проблему взаимоотношений буржуазии и самодержавия, сводя всё к чисто экономическому вопросу, но факт остаётся фактом – в государственных архивах действительно можно найти много жалоб работодателей и предпринимателей на то, что они большую долю своих доходов должны были тратить на обеспечение рабочих и их семей, на медицинское обслуживание, жильё для рабочих и т.д. Большинство этих статей расхода не обременяло тогда их коллег в Западной Европе.

Возникает вопрос: почему же, несмотря на высокоразвитое рабочее законодательство, становление рабочего класса и развитие индустриализации в России, в конце концов, пошло по другому пути, чем на Западе, то есть по пути революции и распаде? Вероятно, один из ответов на этот вопрос можно найти в национальном характере русских, в склонности их к крайностям и радикализму. Однако, это никак не объясняет всю проблему. Ответ, по-видимому, следует также искать и в становлении марксизма на русской почве. Когда в западных странах начинался промышленный переворот, марксизма ещё не было, и это было большим преимуществом. Дело в том, что марксизм тем и привлекателен, что обладает “кристально-чистыми”, ясными псевдонаучными ответами на вопросы и проблемы, поставленные первым промышленным переворотом. Марксизм был лишь в зачаточном состоянии, когда завершился основной этап промышленного переворота во Франции, Германии и Бельгии. Не нужно забывать, что промышленный переворот, как и всякий переворот вообще, вызывает в стране большую неустойчивость. Очень важно, чтобы в это время не было никаких популярных, радикально организуемых идей и сил. В Западной Европе, в основном, промышленный переворот опередил распространение марксистских революционных идей. В России промышленный переворот начался в конце XIX века, одновременно с распространением марксизма, в эпоху когда уже давно распространились социалистические и позитивистские теории среди интеллигенции. К тому же не надо забывать и о том, каковы были сравнительные условия развития. В ранний период индустриализации в Англии, Франции и Германии эксплуатация труда и незащищённость рабочих были выше, чем в России. Однако во второй половине 19 века условия труда и его оплата там начали резко улучшаться. В 1900 году немецкий рабочий был не только лучше защищён государством, чем его русский собрат, но и получал в два раза более высокую заработную плату. Английский же рабочий получал в три раза больше чем русский, но его труд был защищён меньше.

...Революционная интеллигенция меньше всего была заинтересована в разъяснении русским рабочим того факта, что период развития в России в 1900 году не соответствует периоду развития Германии и Англии в 1900 году, а отстаёт в среднем на полвека. И русский труд невозможно оплачивать более высокими ставками, ибо производительность труда рабочих – вчерашних крестьян – очень низкая. Наоборот интеллигенция настраивала рабочих на революцию. Разжигала в них неудовлетворённость, способствовала накоплению обиды, вражды.”

Д. Поспеловский На путях к рабочему праву. Посев.1987, стр. 22-23.


Предпринимательские качества русского помещика.

“Не следует преувеличивать и предпринимательские качества русских помещиков. Как показало специальное обследование, произведённое Вольным экономическим обществом через администрацию 29 губерний в 1804 – 1805 гг., лишь немногие помещики делали нововведения и усовершенствования в своём хозяйстве. На всю Россию нашлось всего 169 новаторов, главным образом помещиков, которые делали нововведения и усовершенствования в своём хозяйстве. Положение мало изменилось и через полстолетия. Накануне реформ 1861 г. всего около 3% всех помещиков занимались рационализацией, остальные держались традиции. Русские помещики были посредственными коммерсантами и предпринимателями, им была чужда идея издержек производства, они боялись нововведений и риска, полагаясь главным образом на административные меры и находясь под большим влиянием крестьянской агротехники и практики ведения хозяйства

<...>

... Отмена частного крепостничества не сулила помещикам материальных выгод в ближайшее время после эмансипации. Вот почему они в массе своей имели серьёзные сомнения относительно экономической целесообразности немедленного освобождения, хотя мало кто сомневался в моральной и социальной необходимости отмены крепостного права. Пореформенное развитие сельского хозяйства это подтвердило: весьма немногие помещики смогли успешно хозяйствовать.”

Б.Н. Миронов. Социальная история России периода империи (XYIII - начала XX в.) Т. 1 СПб 1999. Стр403 – 405.


Уровень крестьянского благосостояния.

“В первые десятилетия по отмене крепостного права экономическое положение освобождённого крестьянства не улучшалось, а ухудшалось; главной причиной понижения уровня крестьянского благосостояния была чрезвычайно низкая урожайность крестьянских полей, каких-нибудь 30 - 35 пудов с десятины, иногда и того меньше (тогда как в культурных хозяйствах десятина давала урожаи в 100 – 120 пудов). Поземельно-передельная община, с её дроблением наделов на мелкие полосы и с её принудительным трёхпольным севооборотом, тормозила технический прогресс сельского хозяйства, и потому низкая урожайность крестьянских полей оставалась почти стабильной; а так как крестьянское население во второй половине XIX в. быстро возрастало, то размеры земельных наделов “на душу” непрерывно уменьшались, и следовательно, экономическое положение крестьян непрерывно ухудшалось. Русское “общественное сознание” с удивительной слепотой игнорировало главную причину крестьянской бедности – низкую производительность крестьянского хозяйства – и настойчиво подчёркивало две другие причины: во-первых, крестьянское “малоземелье” (хотя русский крестьянин был гораздо богаче землёй, чем его собрат в Средней и Западной Европе) и, во-вторых, тяжесть лежащих на крестьянской земле податей и платежей, особенно выкупных платежей; между тем крестьянские выкупные платежи, дававшие казне годовую сумму около 100 млн. рублей, составляли в общем около 1 рубля на десятину надельной земли, а у бывших помещичьих крестьян – около 2 рублей (при цене ржи около 50 коп. за пуд); при мизерно низкой урожайности (около 30 пудов с десятины – 8 пудов на семена) этот платёж был действительно, высоким, но при высокой урожайности он был мизерно низким.

Правительство Александра III (особенно министр финансов Бунге) принимало ряд мер для улучшения экономического положения крестьян. В 1881 г. были понижены выкупные платежи с крестьянских надельных земель. В 1882 г. был учреждён Крестьянский поземельный банк, который должен был помогать крестьянам и крестьянским обществам и товариществам покупать частновладельческие земли. В 1883-85 гг. была сначала понижена, а потом вовсе отменена подушная подать с крестьян. В 1889 г. были изданы правила о порядке переселения малоземельных крестьян за Урал.

Все эти частные меры правительства, полезные сами по себе, не могли поднять общего уровня крестьянского благосостояния. Бедственное положение крестьянства привлекало к себе всеобщее внимание в 1891 – 92 гг., когда в Повольжье от засухи случился неурожай и в результате – голод, на борьбу с которым правительство и общественные круги должны были потратить много усилий и средств.”

С.Г. Пушкарёв. Обзор русской истории. Издательство “Наука”. 1991. Стр.334 – 335.


Наказания за политические преступления.

“Однако смертный приговор участникам покушения был Александром III подписан. Графиня С.А. Толстая вспоминала, что Александр III велел “сказать графу Льву Николаевичу Толстому, что если бы покушение было бы на него самого, он мог бы помиловать, но убийц отца он не имеет права простить”.

Будучи глубоко нравственным и религиозным человеком, он не мог допустить терроризма как средства воздействия на проводимую государством политику, тем боле когда это касалось личности царя, помазанника Божьего!

Однако, “реакции”, как таковой, в стране не было, тем более такой, какой её пытался представить В. Ленин, - “разнузданной, невероятно бессмысленной и зверской”. Хотя за политические преступления во время правления Александра III казнили 17 человек – участников убийства императора Александра II и покушения на императора Александра Ш (среди которых и брата В. Ленина А. Ульянова), в целом за антигосударственные деяния в течении 13-летнего правления Александра III было задержано всего около 4 тысяч человек. Учитывая, что в то время в России проживало 120 млн. человек, эти цифры не столь велики.”

Ю.В. Кудрина.Императрица Мария Фёдоровна (1847 – 1928гг.). М. “Олма-Пресс). 2000. Стр.60 – 61.