Александр николаевич гвоздев очерки по стилистике русского языка
| Вид материала | Реферат |
- План мероприятий в Нефтеюганском районе по проведению Года русского языка I. Организация, 53.22kb.
- Методические рекомендации по использованию рабочей тетради по стилистике русского языка, 1322.05kb.
- Формирование коммуникативной компетентности студентов-переводчиков на занятиях по стилистике, 322.08kb.
- Библиотека филолога и. Р. Гальперин очерки по стилистике английского языка, 6420.74kb.
- Библиотека филолога и. Р. Гальперин очерки по стилистике английского языка, 6400.27kb.
- Примерные темы курсовых работ по стилистике русского языка, 28.41kb.
- Бюллетень новых поступлений за декабрь, 678.42kb.
- Упражнения по стилистике русского языка, 4138.99kb.
- Вопросы государственного итогового экзамена по русскому языку и методике преподавания, 78.49kb.
- Отражение особенностей родного языка в преподавании русского языка, 57.93kb.
МЕСТОИМЕНИЕ
§ 192. Стилистическая роль местоимений очень велика и разнообразна, что зависит как от своеобразия семантики местоимений, так и от частоты их употребления. В целях выяснения стилистических функций местоимений необходимо затронуть несколько отдельно стоящих вопросов.
МЕСТОИМЕНИЕ И КОНТЕКСТ
§ 193. Как известно, конкретное значение местоимений нередко зависит от контекста и определяется тем, с каким словом местоимение связано, на какой названный существительным или прилагательным предмет или признак указывает; поэтому если такая связь отсутствует или осложнена, то значение местоимения оказывается неясным; например, нередко, включая радиоприемник в середине передачи, мы слышим такие фразы: Романс Глинки "Я помню чудное мгновенье" в том же исполнении или: Стихотворение "Родина" того же автора, и для нас остается неизвестным исполнитель или автор. Так же, вырванные из контекста, остаются неясными такие обычные фразы: Они лежали на траве (о лицах или предметах и каких именно идет речь?); Этот случай доказал, как важно выполнять все требования правил безопасности (здесь "этот" отсылает к предыдущему рассказу, может быть, сложному и подробному, и без предшествующего описания остается неизвестным не только конкретное происшествие, но и самый общий характер "этого случая", например, идет ли речь об избежании грозившей опасности вследствие точного выполнения правил безопасности или, наоборот, о несчастье в результате их нарушения); Такие карандаши продаются в ближайшем магазине (остается неизвестным, о каких карандашах здесь сообщается — черных или цветных, химических или обыкновенных и т. д.). Контекст же придает таким местоимениям полную ясность, например: Мы скоро нашли часы. Они лежали на траве или: Вам нужны мягкие тушевальные карандаши? Такие карандаши продаются в ближайшем магазине.
Совершенно неожиданным является значение местоимения в предложении: Он был примитивен, которое следовало за фразами: Какую роль выбрал для себя? Каков был мой тогдашний идеал? Он был примитивен (Станиславский, Моя жизнь в искусстве).
§ 194. В связи с такой зависимостью местоимений от их отношений к известным словам или же целым сообщениям важно, чтобы эти отношения были ясными и чтобы отсутствовала возможность связывать местоимение с другими словами.
В первую очередь это относится к местоимению он.
Обычно местоимение он указывает на ближайшие названные перед ним лица или предметы, с которыми оно может быть согласовано, но такая связь определяется не чисто внешней близостью, а значением, и это местоимение может относиться и к более отдаленному существительному. Затруднения возникают тогда, когда в предшествующем предложении (а иногда и в более отдаленном) встречается несколько существительных, к которым возможно по значению отнести это местоимение; так: Девочка неожиданно увидела мать. Она была так рада. Здесь местоимение она скорее связывается с девочка, так как рассказ ведется о девочке, но все же не исключена возможность, что слушатель отнесет она к ближайшему существительному мать. Наоборот, если мы имеем: Девочка неожиданно увидела мать. Она была чем-то озабочена, местоимение уже скорее окажется связанным с существительным мать, но все же может быть отнесено и к слову девочка. А в предложениях: Завтра девочка пойдет встречать мать. Она будет в белом платье — имеется полная возможность связать местоимение и с тем и с другим существительным.
Неясности в значении этого местоимения встречаются очень часто, и при пересмотре написанного требуется постоянное внимание к его употреблению.
Ошибки этого рода встречаются и в печати. Так, Горький в статье "О начинающих писателях" приводит неудачную фразу: Отец умер, когда ему было девять лет. В статье "Письма к начинающим литераторам", приведя фразу Праздношатаи гремели раскатистым смехом, посылая по его адресу всевозможные остроты, Горький сопровождает ее замечанием: "По адресу смеха?"
Вот еще несколько литературных примеров, в которых местоимение он при беглом чтении может быть связано не с тем словом, к которому оно относится: Отец Огарева умер в 1838; незадолго до его смерти он женился (Герцен, Былое и думы); Софи поместилась на какой-то кадке, которая в продолжение девятисот верст напоминала ей, что она сделана не из лебяжьего пуха (Герцен, Кто виноват?).
В следующем отрывке из "Севастопольской страды" Сергеева-Ценского правильное понимание достигается лишь на основе четких исторических знаний:
Но царь, присвоивший себе такую исключительную полноту власти, должен был не казаться только, а действительно быть всемогущим, — это понимал Николай. Он терпеть не мог латыни, которую вздумали преподавать ему в отроческие годы, но он знал историю Августа, счастливого во всех своих начинаниях до конца своих дней. Он привык считать себя именно русским Августом и даже в любви своей к строительству находил это сходство с первым из римских цезарей.
И вот рухнуло это сходство. Границы государства оказались в опасности. Назойливо стало лезть в голову сравнение с положением Фридриха II, которому также пришлось бороться с коалицией сильнейших европейских держав, Фридриха, перед которым благоговели его дед, его отец, часами просиживавший перед его портретом, наконец, его мать, всячески старавшаяся всем своим детям внушить преклонение перед этим королем Пруссии. Здесь в предложении благоговели его дед, его отец, его мать местоимение его обозначает Николая I, а не Фридриха II.
§ 195. Эта возможность двоякого понимания местоимения используется для игры слов; так, у Герцена и у Тургенева: Император Николай увидел, что с образованием больше идти нельзя, не утратив доли деспотического произвола, и отрекся от него, т. е. не от деспотизма, а от образования (Письмо Герцена к Александру II).
Я нашел довольно редкий экземпляр водяного жука, dyticus marqinatus, знаешь? Я тебе его покажу. — Я тебе обещался рассказать его историю, — начал Аркадий. — Историю жука? — Ну, полно, Евгений. Историю моего дяди (Тургенев, Отцы и дети).
Для предупреждения двусмыслицы иногда, особенно в деловой речи, рядом с местоимением в скобках ставится поясняющее слово, т. е. существительное: Амур чрезвычайно интересный край. До чертиков оригинален. Жизнь тут кипит такая, о какой в Европе и понятия не имеют. Она, т. е. эта жизнь, напоминает мне рассказы из американской жизни (из письма Чехова). Этот же прием используется Чеховым в целях шутки: Выпив у И. Грэка стакан крепкого, как деготь, чаю, я пошел с ним гулять на Неву, т. е. не с чаем, не с дегтем, а с Билибиным.
§ 196. Иногда наблюдаются отступления от согласования местоимения в роде и в числе с тем существительным, к которому оно относится. Нет оснований для нарушения согласования в роде с существительным автор в связи с тем, что автором является женщина, как это имеет место в следующих случаях: Автор дневника не скрывает тех педагогических трудностей, с которыми она сталкивалась, и тех ошибок, которые она допускала. Автор дневника — психолог и мать, отсюда понятна та двойная задача, которая стояла перед ней при ведении записей.
Совершенно исключительный случай согласования местоимения, а также прилагательных и прошедшего времени то по форме (с существительным странное существо), то по значению (речь идет об императрице) имеется в "Севастопольской страде" Сергеева-Ценского: Именины Николая праздновались при дворе скромнее, чем обычно: это связывали не столько с войной, сколько с болезнью императрицы.
Это странное существо, не раз уже умиравшее так же длительно и трудно, чтобы потом неожиданно для всех подняться совсем почти невесомой и с трясучей головой, но деятельной и даже способной ехать за границу лечиться, часто спрашивала окружающих ее камерюнгфер, приехали ли из этого страшного Севастополя ее дети. И когда дня через два после именин отца они действительно приехали, она тут же, повидавшись с ними, попросила снять себя с кровати и посадить в кресло, лицом к окну.
§ 197. Связь с контекстом, помимо местоимения он, имеется у ряда других местоимений — указательных: этот, тот; определительных: такой, столько; притяжательных: мой, твой, свой; возвратного: себя. Поэтому употребление этих местоимений требует осмотрительности, с тем чтобы их конкретное значение было достаточно ясным. Обратим внимание на значение некоторых из этих местоимений.
Указательные местоимения этот и тот обычно согласуются с существительным; благодаря этому, как правило, не возникает затруднений в установлении слов, на которые они указывают. У него [комиссара] была своя особая манера приучать людей к войне. Он узнавал человека на ходу... Если приходилось идти в атаку, он брал этого человека с собой в атаку и шел рядом с ним (Симонов, Третий адъютант).
Особо следует обратить внимание на местоимение среднего рода это, употребляемое без существительного. Оно указывает не только на предмет, но и на различные события, целые описания, выраженные предложениями и их группами; поэтому важно, чтобы было ясно, на что оно указывает.
Комиссар был твердо убежден, что смелых убивают реже, чем трусов. Он любил это повторять и сердился, когда с ним спорили (Симонов, Третий адъютант). (Здесь это значит: что смелых убивают реже, чем трусов.)
Комиссар добрался до штаба только к рассвету. Он был не в духе и, вызывая к себе людей, сегодня особенно быстро отправлял их с короткими, большей частью ворчливыми напутствиями. В этом были свой расчет и хитрость (там же).
Сабуров шел вдоль путей и разглядывал людей, вместе с которыми послезавтра ему предстояло вступить в бой. Очень многих он хорошо знал в лицо и по фамилии. Это были "воронежские", — так про себя называл он тех, которые были с ним в боях еще под Воронежем (Симонов, Дни и ночи).
§ 198. Указательное местоимение тот и определительное такой нередко раскрываются придаточными предложениями. Так: Сейчас, на Эльтоне, он вдруг почувствовал, что именно здесь и лежит тот предел, за который уже нельзя переступить (Симонов, Дни и ночи); Они оба невольно посмотрели в ту сторону, куда предстояло идти полку (там же). Необходимо следить, чтобы при замене придаточного предложения причастным оборотом в главном не осталось этого местоимения, так как оно в таких случаях не употребляется; так: Он вспомнил тот осенний день, который он провел на Волге, но: Он вспомнил осенний день, проведенный на Волге; Он подошел к тому огромному дому, который растянулся на целый квартал, но: Он подошел к огромному дому, растянувшемуся на целый квартал.
§ 199. Возвратное местоимение себя и образованное от него притяжательное свой также могут иногда указывать на разные лица. Это бывает тогда, когда в предложении, помимо подлежащего, имеется другое лицо, могущее быть субъектом действия; так, Мать велела дочери налить себе воды может обозначать, что воду надо налить для матери или же для дочери; Вели ему взять свою лопату ( = лопату твою и лопату его). Еще пример: Комендант велел дворнику отнести вещи приехавшего в свою комнату (чью комнату — коменданта или дворника?). Об избежании неясности в подобных случаях см. § 211.
ЭКСПРЕССИВНЫЕ И СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОТТЕНКИ ЛИЧНЫХ МЕСТОИМЕНИЙ
§ 200. Личные местоимения, в прямой связи с тем, что они обозначают лица в их отношении к говорящему, замечательны богатством и разнообразием экспрессивных и эмоциональных оттенков, которые проявляются у них в разных случаях.
Прежде всего местоимение мы, а также притяжательное 1-го лица наш служат для выражения единства говорящего с другими лицами: наш язык, наша страна, наш народ, наша армия.
Никакими другими средствами, кроме личных местоимений, нельзя выразить так сплоченности всего советского народа (причем автор выступает только выразителем общих взглядов и желаний), как это передано в статье А. Н. Толстого "Родина", когда он говорит о завоевании победы: Это случится при одном единственном условии, — если мы все — от мала до велика — удвоим и утроим темпы нашей оборонной работы, если каждый из нас — от мала до велика — поймет, что каждый час, тобой потерянный для оборонного труда, будет стоить жизни твоего брата на фронте. Если бы вместо мы все было весь советский народ, это могло бы обозначать, что автор говорит об общем деле как посторонний. Переход в конце к местоимению 2-го лица ("час, тобой потерянный", "твой брат") создает непосредственность обращения к отдельным участникам грандиозного труда по обороне Родины.
Та же непосредственность обращения, изображение бойца как близкого, своего человека выражается местоимением ты в стихотворении К. Симонова "Атака".
Когда ты по свистку, по знаку,
Встав на растоптанном снегу,
Был должен броситься в атаку,
Винтовку вскинув на бегу,
Какой уютной показалась
Тебе холодная земля...
Если бы вместо ты было бы употреблено боец, стерлась бы близость и теплота отношений между автором и бойцом.
Затем обобщающее значение местоимений 1-го и 2-го лица приводит к широкому использованию мы преподавателями, лекторами, авторами для выражения общности с аудиторией, призывов к слушателям и читателям участвовать в совместной работе. Таковы широко распространенные формулы обращения к аудитории; Сегодня мы прочтем рассказ Толстого "Кавказский пленник"; Теперь мы рассмотрим новый вопрос; Мы выясним связь языка с мышлением и т. д.
§ 201. Обобщающий характер местоимения ты сказывается в том, что оно обозначает не только собеседника, но и любое другое лицо, в том числе и самого говорящего; при этом всякое такое лицо приравнивается к собеседнику, с ним говорящий вступает в непосредственное общение. Вот пример такого использования местоимения тебя в поэме К. Симонова "Суворов":
Суворов подошел к солдату,
Взглянул на кивер, на мундир,
Взглянул и на ноги босые...
И, рукавом содрав слезу, —
От ветра, что ль, она в глазу? —
Спросил солдата: — Где Россия?
Когда тебя спросил Суворов,
Не отвечать — помилуй бог!
И гренадер без разговоров
Махнул рукою на восток.
Достаточно вместо тебя сказать кого-нибудь, как исчезнет оттенок живости речи, включения обозначенного здесь лица в общение с говорящим.
Пушкин от своего собственного лица начинает стихотворение:
Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, лучше посох и сума...
И в дальнейшем он в первую очередь говорит о себе, но, переходя на местоимение 2-го лица, он выражает широкое обобщение — издевательства ожидают не только его, но и всякого другого в таком положении:
Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь, как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решетку, как зверька,
Дразнить тебя придут.
§ 202. Особые экспрессивные оттенки создаются противопоставлением местоимений мы и вы. Местоимением мы говорящий обозначает всех, кого объединяет с собой, отсюда развивается значение "близкие", "друзья", "единомышленники", "представители одного направления, лагеря", наоборот, местоимением вы говорящий обозначает собеседников и всех лиц, объединяемых с ними и противополагаемых самому говорящему, откуда развивается значение "посторонние", "чужие", "представители других взглядов", "враги".
Это противопоставление местоимений мы — вы очень часто и в разнообразных формах сказывается в бытовой речи, когда такое разделение используется, в зависимости от конкретной ситуации и отношений, в самых разнообразных направлениях; то мы — представители одной семьи, вы — другой, соседней семьи, то мы — представители одной профессии, вы — другой, то мы — жители одного города или села, вы — другого. В школьной жизни мы могут противопоставлять одну группу известного класса другой, целый класс или курс другому, одну школу другой, один тип учебного заведения другому. Это связано со всякого рода спорами.
Особую выразительность это противопоставление приобретает в публицистике. Так, стихотворение Блока "Скифы" сразу начинается таким противопоставлением:
Мильоны вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
И эта антитеза проходит через все стихотворение. То же найдем в стихотворении Пушкина "Клеветникам России":
О чем шумите вы, народные витии?..
Иль мало нас?..
Вместо местоимения 2-го лица вы для обозначения враждебного лагеря в противоположность мы может быть использовано местоимение они (в таком случае о противной стороне только говорят, но к ней не обращаются). Так, у К. Симонова:
Мир неделим на черных, смуглых, желтых,
А лишь на красных — нас и белых — их.
("Красное и белое".)
У него же:
Мы — коммунисты. В этом тайны нет.
Они — фашисты. В этом тайны нет.
Без всяких тайн, что мы воюем с ними,
Они же объявили на весь свет.
("Три точки".)
§ 203. Рядом с противопоставлением мы — вы следует отметить аналогичное использование притяжательных местоимений наш, ваш.
Местоимение наш служит для обозначения человека, целиком и до конца близкого, преданного общему делу. Выделение такого в полной мере своего человека от всяких лиц, так или иначе сочувствующих и в той или иной мере действующих заодно, четко сказывается в таком заявлении рабочего: Вы с нами, а — не наш, вот что я говорю, — продолжал он вдумчиво, тихо (Горький, Мои университеты).
Местоимения ваш и твой прилагаются к лицу, которому дается отрицательная характеристика, в обращении к тем, кто выступает на его защиту или подозревается в сочувствии к нему. Говорящий стремится опорочить слушателя, объединяя его с порицаемым лицом. Такова в "Горе от ума" реплика: ... Он якобинец, ваш Чацкий. Серебряков в "Дяде Ване" заявляет: На что мне твой Астров? Он столько же понимает в медицине, как я в астрономии.
§ 204. Местоимение 1-го лица в единственном числе, обозначающее самого говорящего, употребляемое часто, создает впечатление выпячивания говорящим своей роли, нескромного самовосхваления. Такое самохвальство типически воспроизводится Гоголем в репликах Хлестакова, особенно в его угрозах чиновникам: Извольте, господа, я принимаю должность, я принимаю... только у меня: ни, ни, ни! уж у меня ухо востро! уж я... О, я шутить не люблю; я им всем задал острастку... Я такой! Я не посмотрю ни на кого...
В "Записных книжках" Чехова есть такая запись, безусловно, имеющая в виду разоблачение самохвальства: Она, девица умная: —я не умею притворяться... я никогда не лгу... я с принципами... — и все я... я... я...
В стихотворении "Последняя буква алфавита" В. Лебедев-Кумач выпячивание я рисует как типичную черту самодовольного бюрократа, расточающего угрозы: Да я вас!.. Да я вам!.. Я вас прогоню! Я вам покажу!
В связи с этим становится устойчивой нормой употребление 1-го лица глагола без личного местоимения; в таком случае все внимание сосредоточивается на самом действии, без подчеркивания его принадлежности говорящему или пишущему.
Обычны такие глаголы без я в письмах Чехова. Вот несколько характерных оборотов: Отвечаю на Ваше письмо...; Когда кончу, не знаю; Пишу степной рассказ; Пишу, но чувствую...; Никак не могу забыть его обещания; Напугал [о себе] человека ни за что, ни про что...
Такой пропуск "я" характеризует и научную речь. Вот несколько примеров из статьи Шахматова "Русский язык и его особенности": Скажу несколько слов о тех методах...; Поясню сказанное примером; Считаю вероятным..., Думаю, что и на это надо ответить отрицательно... .
§ 205. Говорящий иногда обозначает себя местоимениями 2-го и 3-го лица, что обусловлено особым отношением к себе.
Местоимения ты, твой употребляются при внутренних диалогах, когда говорящий обращается к себе как к собеседнику: "Булычев смотрит в зеркало, говорит почти во весь голос: Плохо твое дело, Егор. И рожа, брат, у тебя... не твоя, какая-то!" (Горький, Егор Булычев и другие).
Местоимение я для обозначения самого говорящего заменяется и местоимением 3-го лица он. Это, во-первых, служит выражением того, что говорящий или размышляющий судит о себе со стороны, рассматривая себя глазами постороннего. Обоснование такой замены раскрывается Л. Н. Толстым по поводу размышлений Наташи Ростовой: Это удивительно, как я умна, и как... она мила, — продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой-то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина.
Во-вторых, это делается в целях маскировки, для того чтобы об интимных подробностях можно было говорить открыто, без лишнего стеснения, как о чем-то постороннем. Этот прием оказывается разъясненным в следующем месте "Записок" Вигеля. Рассказывая о своем раннем романе, он пишет:
Явное предпочтение, оказанное мне [одной молодой женщиной] перед сими людьми, сначала только польстило моему самолюбию. Брат мой, будучи сам еще молод, но гораздо более опытен, первый заметил, что тут не одно простое предпочтение, а нечто более нежное и пылкое. Находя, что пришла уже для меня пора любви, и надеясь, что воспитание ее предохранит меня от разврата, он видел в этом самый счастливый к тому случай. Что сказать мне более? В столь отдаленном времени, мне кажется, говорю я не о себе, а совсем о другом человеке, и потому, не краснея, могу признаться, что он был любим и что сам был более чем неравнодушен. Все это так мало скрывалось от посторонних глаз, что я, право, не знаю, как это сходило нам с рук. Над нашим добрым согласием, маленькими ссорами, потом примирениями все еще смеялись и смотрели на то, как на ребячество.
Своеобразный пример рассказа о себе со стороны, выражающего стремление объективно, с некоторой долей скептицизма передать о своих замыслах, приводит С. Н. Дурылин в своей книге "Нестеров-портретист". Он пишет:
"Он (т. е. Нестеров. — А. Г.) давно думал о "лирическом портрете" и эту свою думу связал с новым портретом дочери. В апреле 1928 года Нестеров писал мне, говоря о себе в 3-м лице: М. В. (Михаил Васильевич Нестеров. — А. Г.) мечтает летом написать портрет с его Веры. "Лирический портрет". Посмотрим, остался ли у старика "порох в пороховницах", или это уже "шлюпик". 16 мая, не боясь повторения, Михаил Васильевич делился со мной теми же надеждами и опасениями: Я недели через полторы поеду туда же (в Мураново, музей-усадьбу Ф. И. Тютчева. — С. Д.) не надолго, на один этюд. А потом за портрет — "лирический портрет". Посмотрим, посмотрим, много ли осталось у старика "пороха". Чего он стоит в 66 лет".
В лирике использование личных местоимений иногда оказывается тонким и сложным и создает разнообразные оттенки экспрессии. Ограничусь одним примером. В начале стихотворения "С какою негою..." Тютчев обращается к героине во 2-м лице, а о ее возлюбленном говорит в 3-м лице:
С какою негою, с какой тоской влюбленной
Твой взор, твой страстный взор изнемогал на нем,
И матери нежней тебя лелеял он.
А в самом конце переходит на 1-е лицо множественного числа, говоря о "нас обоих":
А днесь... О, если бы тогда тебе приснилось,
Что будущность для нас обоих берегла,
тем самым раскрывая, что изображенный им посторонний герой, обозначавшийся местоимением он, и есть сам автор. Такое признание как бы прорывается непроизвольно под влиянием охвативших автора горестных чувств, преодолев его скрытность.
§ 206. Иного характера маскировка, вызываемая нежеланием назвать то или иное лицо по имени, проявляется при обозначении местоимением он героя или героини (возлюбленных) или, наоборот, врага. В таком случае это местоимение субстантивируется:
То видит он (Онегин) врагов забвенных...
То сельский дом — и у окна
Сидит она, и все она.
(Пушкин, Евгений Онегин.)
Вся обомлела, запылала,
И в мыслях молвила: вот он!
(Там же.)
Когда же она увидела его в первый раз, на вечере, который давал ее отец, она окончательно убедилась, что это — он, и он, в самом деле, сделался ее "он" (Герцен, Былое и думы); Оказалось, что и ее "он" принадлежал тоже к "табуну диких людей" (Чехов, Скучная история).
§ 207. В обращении к собеседнику употребляется местоимение 2-го лица в единственном и множественном числе. Как известно, характерным признаком литературного языка является обращение на вы ко всем лицам, вне узкого круга семьи и близких друзей. Обращение к посторонним на ты или служит признаком нелитературности речи и в таком случае не является обидным, или же производит впечатление намеренного желания грубо оскорбить и унизить собеседника.
О том, какое потрясение может произвести такое обращение, рассказывает в "Педагогической поэме" А.С. Макаренко:
В одно зимнее утро я предложил Задорову пойти нарубить дров для кухни. Услышал обычный задорно-веселый ответ:
— Иди сам наруби, много вас тут!
Это впервые ко мне обратились на "ты".
В состоянии гнева и обиды, доведенный до отчаяния и остервенения всеми предшествующими месяцами, я размахнулся и ударил Задорова по щеке.
§ 208. В то же время в жанре высокой, торжественной лирики, в обращениях к изображаемому персонажу, в том числе и к крупным историческим деятелям, употребляется местоимение ты. Это один из примеров сохранения архаических элементов в данном стиле речи.
Так, Пушкин в стихотворении "Ко гробу Кутузова" обращается к Кутузову:
В твоем гробу восторг живет!
Он русский глас нам издает;
Он нам твердит о той године,
Когда народной веры глас
Воззвал к святой твоей седине:
"Иди, спасай!" Ты встал и спас.
Некрасов в стихотворении "Памяти Добролюбова" пишет:
Суров ты был, ты в молодые годы
Умел рассудку страсти подчинять.
Учил ты жить для славы, для свободы,
Но более учил ты умирать.
В стихотворении "Тургеневу" Некрасов пишет:
Мы вышли вместе... Наобум
Я шел во мраке ночи,
А ты... уж светел был твой ум,
И зорки были очи.
Ты знал, что ночь, глухая ночь
Всю нашу жизнь продлится,
И не ушел ты с поля прочь,
И стал ты честно биться.
В великом сердце ты носил
Великую заботу,
Ты как поденщик выходил
До солнца на работу.
Во лжи дремать ты не давал,
Клеймя и проклиная,
И маску дерзостно срывал
С глупца и негодяя.
§ 209. Особо следует сказать об употреблении форм местоимения 3-го лица рядом с существительным. С одной стороны, такое употребление широко распространено в просторечии и в художественной литературе используется в речи действующих лиц: А где он, этот сосед? (Шолохов, Они сражались за Родину); Жутко ему стало, Ермилу-то псарю (Тургенев, Записки охотника); Работа — она штука долговекая (Бажов, Чугунная бабушка).
Являясь выразителем усиления, подчеркивания, близкое по значению к определенному артиклю, такое он нередко засоряет речь учащихся и требует исправления. Вот несколько примеров этого рода: Ученик, он получал литературный материал; Фонетический курс, он играет большую роль; Принцип единства педагогического воздействия, как он осуществляется в семье?
С другой стороны, он совместно с существительным употребляется в торжественной, риторической речи в целях усиления. Так, у Пушкина в послании "К Чаадаеву":
Товарищ, верь: взойдет она,
Заря пленительного счастья..
У Тютчева:
Весна — она о вас не знает,
О вас, о горе и о зле...
Твой милый образ, незабвенный,
Он предо мной везде, всегда...
В трудную минуту спроси у них, этих строгих людей, что по крохам собирали нашу державу, и они подскажут тебе, как поступать, даже оставшись в одиночку среди вражьего множества (Леонов, Слава России).
§ 210. Наконец, помимо общеупотребительных местоимений 1-го и 2-го лица мы, вы, в разговорной речи и просторечии с местоименным значением используются выражения: наш брат, наша сестра, ваш брат, ваша сестра. Так, в письме Тихонову Чехов пишет: Огрубел и ленив, хотя и знаю, что нашему брату без ласки никак быть невозможно. Будь я министром, запретил бы я вашему брату ятем людей морочить (Чехов); Вслед за властью, за советской, вслед за фронтом шел наш брат (Твардовский, Василий Теркин).
СИНОНИМИКА И СЕМАНТИКА ДРУГИХ ВИДОВ МЕСТОИМЕНИЙ
§ 211. В русском языке имеется несколько групп местоимений, близких по значению, которые иногда могут заменять одно другое. Выяснение оттенков таких синонимических местоимений связано с их семантикой, поэтому оба эти вопроса рассматриваются совместно.
1) Возвратное местоимение себя и косвенные падежи местоимения он.
Возвратное местоимение себя служит для указания на то, что объект действия тождествен с субъектом, иначе говоря, обозначает, что действие направлено на само действующее лицо. Он не щадил себя на работе; Что с вами? Вы не похожи на себя; Я пойду к себе; Эти книги я оставлю себе, а эти вы возьмите себе; Расскажите о себе подробнее; Вы недовольны собой (т. е. вами же), а я собой (т. е. мной самим). Как видно из этих примеров, возвратное местоимение себя может относиться ко всем трем лицам, что отличает русский язык от ряда других языков (английского, немецкого, французского), в которых оно не может связываться с 1-м и 2-м лицом.
Возвратное местоимение себя, указывая объект, тождественный с субъектом действия, обычно обозначает то же лицо или предмет, что и подлежащее, как в приведенных выше примерах. Но оно может относиться также к лицу, испытывающему то или иное состояние и выражаемому родительным с предлогом у и дательным падежами в таких безличных оборотах, как: Мне посчастливилось найти себе комнату; Ему хотелось устроить себе праздник; У него не было охоты утруждать себя этим поручением; У вас не было причины быть недовольным собой. Во всех подобных случаях себя указывает на то лицо, которое совершает действие, выраженное инфинитивом (сравни: Я нашел себе комнату, Он устроил себе праздник и т. д.).
Возможность связи местоимения себя с лицом, совершающим действие, обозначаемое инфинитивом, приводит к неясности в тех случаях, когда инфинитив подчинен другому глаголу, с другим действующим лицом, например: Мать велела дочери налить себе воды. В этом случае налицо два деятеля: велела наливать мать, а наливала дочь. И себе может обозначать и матери, и дочери Так, эта фраза может быть соотнесена по значению с двумя следующими: 1) Мать велела, чтобы дочь налила ей [матери] воды; 2) Мать велела, чтобы дочь налила себе [дочери] воды. Также допускает двойное понимание фраза: Директор отдал распоряжение секретарю не допускать к себе посетителей раньше 10 часов.
Здесь, чтобы выразить не допускать к директору следует перестроить фразу, заменив к себе местоимением 3-го лица к нему: Директор отдал распоряжение секретарю, чтобы тот не допускал к нему посетителей раньше 10 часов. Правильно употреблено его, а не себя в такой фразе: Он уже забыл о попытке попугать его взрывом (Горький, Мои университеты), так как попытка попугать совершалась другими лицами и их объектами не были они сами.
Возвратное местоимение не употребительно, когда подлежащим является предмет или понятие, не совершающее действия. Поэтому требует исправления фраза: Определение, имеющее относящиеся к себе (надо к нему) слова, более часто встречается как постпозитивное.
§ 212. 2) Местоимение себя и частица ся.
В русском языке местоимение себя может быть близко по значению к возвратным глаголам с частицей ся, исторически восходящей к тому же местоимению. Так:
сдерживай себя — сдерживайся
не расстраивай себя — не расстраивайся
прикрыл себя — прикрылся
утомил себя — утомился
освежил себя — освежился
почистил себя — почистился
разуверить себя — разувериться
Различие этих пар сводится к тому, что местоимение себя отчетливо указывает на объект, чего нет в возвратных глаголах. К тому же сочетания с себя нередко обозначают действия, совершаемые деятелем намеренно, сознательно, а возвратные глаголы передают процессы, совершающиеся независимо от его намерений. Так, Вересаев в "Воспоминаниях", рассказывая о том, как он в детстве сжег подаренные ему одной девочкой волосы, пишет; Но и волос этих я лишился, сам лишил себя. Здесь лишился только отмечает факт, а лишил себя указывает на то, что действие совершилось благодаря активному участию говорящего.
В шуточной пьесе Чехова "Трагик поневоле" Толкачев заявляет: Я мученик! Я вьючная скотина, негр, раб, подлец, который все еще чего-то ждет и не отправляет себя на тот свет. Если б вместо отправляет себя было отправляется, то было бы понятно, что он угрожает самоубийством.
Зажгите себя. Ведь вы так легко воспламеняетесь (Письмо Чехова к Щеглову); Приучите себя к сдержанности и терпению (акад. Павлов, Письмо к молодежи).
§ 213. 3) Синонимика определительных местоимений каждый, всякий, любой.
Местоимения всякий, каждый, любой близки по своему значению. Эта близость их значения обусловливает возможность употребления их в одинаковых фразах и замены одного из них другим. Так: Это знает каждый (всякий, любой) ученик; Любой (всякий, каждый) встречный укажет вам дорогу на вокзал. Общее их значение и сводится к тому, что они обозначают отдельных лиц (или предметы) из целой их группы, указывая, что они в каком-либо отношении равны и охватывают всю группу.
В то же время каждое из этих местоимений имеет свои оттенки значения, что и демонстрируется невозможностью в ряде случаев замены одного из них другими.
Всякий указывает на качественные различия лиц и предметов одной группы, на их разнообразие в качественном отношении: всякие — это все, с какими угодно различиями или несмотря на разнообразные качественные различия. В жизни он встречался со всякими (не каждыми, любыми) людьми; В углу валяется всякий (не каждый, любой) сор и хлам.
Любой также указывает на качественное разнообразие; поэтому в некоторых случаях эти два местоимения употребляются там, где неуместно местоимение каждый, например: Занятия состоятся при всяких (или любых, но не каждых) условиях; Он ходил на охоту в любую (или всякую, но не каждую) погоду.
В то же время любой указывает на выделение одной разновидности лиц и предметов из других и при этом нередко добавочно обозначает — предпочитаемый, нравящийся; поэтому только любой употребляется при позволении выбрать один предмет из их группы: Возьмите любое (не всякое) яблоко; Напишите любое слово. Можно сказать: Конверты вы найдете в любом (или во всяком) писчебумажном магазине, но мы скажем только: Купите конверты в любом (не во всяком) писчебумажном магазине, так как в последнем случае идет речь в выборе магазина, являющегося более удобным для лица, которому дается это поручение.
Каждый подчеркивает полноту охвата в количественном отношении, каждый — это все по-одному. Приказ был передан каждому (не всякому, любому) бойцу; Предупредите о занятиях кружка каждого студента.
Каждый, указывая на количественный охват лиц, близко по значению к местоимению все, но подчеркнуто указывает на охват всех лиц порознь, в отдельности. На собрании высказывались все члены кружка и На собрании высказался каждый член кружка. Мы оповестили о репетиции всех участников спектакля может обозначать, что оповещение было сделано перед целой группой лиц, тогда как Мы оповестили о репетиции каждого участника спектакля указывает на то, что оповещение делалось порознь отдельным лицам и охватило их целиком.
§ 214. 4) Синонимика неопределенных местоимений кое-что, что-то, что-нибудь, что-либо, нечто.
Перечисленные неопределенные местоимения очень близки по значению, но в то же время имеют отличия семантического характера, и некоторые из них употребляются не во всех стилях речи.
Наиболее обособленным и своеобразным по значению является местоимение кое-что и соответствующее ему кое-кто. Обозначаемое им содержание остается неясным, неизвестным, "неопределенным", но только для посторонних, для собеседников, тогда как самому говорящему оно вполне ясно; это местоимение и употребляется тогда, когда говорящий хочет скрыть от собеседника то, что ему известно, например: Я кое-что принес вам; К нам кое-кто приходил. В этом отношении кое-что, кое-кто отличаются от остальных неопределенных местоимений, которые обозначают неясное, неизвестное для самого говорящего. Так: Он кое в чем виноват обозначает, что говорящий имеет сведения о виновности данного лица, но не раскрывает их собеседнику, тогда как Он в чем-то виноват указывает, что и сам говорящий имеет смутное представление о виновности данного лица. Что-то виднеется вдали указывает на то, что говорящий не рассмотрел и не может определить виднеющийся предмет, поэтому в этом случае неуместно употреблять кое-что. Фразы: Я кое-что знаю и Он что-то знает различаются тем, что в первом случае сообщается об известном говорящему, а во втором — о неизвестном.
В связи с этим следует отметить, что ошибочным является употребление что-то вместо кое-что, когда сообщается об известном самому говорящему, например: Я вам что-то принес; Я вам хочу что-то сказать. Наоборот, только что-то и кто-то может быть употреблено в следующих примерах, так как в них сообщается о том, что представляется неясным говорящему: Собираюсь писать что-то вроде романа и уже начал (из письма Чехова); Около редактора сидел еще кто-то, какой-то икс на манер редакционного секретаря или Гольцева (из письма Чехова); У меня есть что-то радостное, что я разберу, когда останусь одна (Л.Толстой).
Затем рассматриваемая группа местоимений различается по их употреблению в разных стилях языка. С разговорной речью связаны: кое-что, кое-кто, что-то, кто-то; с книжной: что-либо, кто-либо, нечто, некто. Так, в разговоре обычно: Его что-то задержало; Что-то случилось. В деловых сношениях: Если чего-либо недостает, обратитесь в высшую инстанцию.
Очень близки по значению и употреблению что-то и что-нибудь, но последнее имеет оттенок предпочтения (напоминая в этом отношении местоимение любой). Поэтому, если эти местоимения допускают замену тогда, когда имеется констатирование факта: Что-то (или что-нибудь) пропущено, то в приказах, предложениях, советах возможно только что-нибудь: Пропустите что-нибудь (не что-то); Расскажите что-нибудь.
Местоимение нечто имеет еще ту особенность, что оно употребляется с определением. Мы скажем: Что-то произошло, но не употребим: Нечто произошло; в то же время обычно: Произошло нечто странное; Имею сказать ему нечто приятное (из писем Чехова).
§ 215. 5) Синонимика местоимений этот — данный, такой — известный, некоторый — определенный.
Книжная, научная речь в связи со сложностью и разнообразием устанавливаемых между отдельными мыслями взаимоотношений, для выражения этих связей широко использует местоимения. Не ограничиваясь запасом общераспространенных местоимений, она употребляет ряд слов в значении местоимений; сюда относятся такие слова, как данный, известный, определенный, которые и оказываются синонимами местоимений этот, такой, некоторый. Те и другие разграничиваются по их употреблению в разных стилях речи. Указанные выше местоименные слова, выработанные в книжной речи, и остаются исключительной принадлежностью научной и деловой речи. Сравните такие, чисто книжные фразы: Данный (этот) опыт был проведен дважды; При определенных (некоторых) условиях опыт всегда удается; На известной (некоторой) стадии развития происходит переход количества в новое качество (см. § 311).
§ 216. 6) Синонимика отрицательных местоимений никого, ничего, некого, нечего.
Основным отрицательным местоимением является никто, ничто; оно и выражает в отрицательных предложениях обобщенное обозначение субъекта или объекта. Так, в предложении Брат не пришел отрицается приход одного лица — брата, а в предложении Никто не пришел отрицается приход какого бы то ни было лица, отрицается приход всех лиц вообще. В предложении Я не купил бумаги отрицается покупка одного объекта — бумаги, а в предложении Я не купил ничего отрицается совершение покупок вообще.
Местоимение некого, нечего (именительный падеж у него отсутствует) указывает на отсутствие самого объекта для действия, при этом оно употребляется только в особом типе инфинитивных предложений со значением возможности и необходимости действия, например: Позвать было некого, что приблизительно обозначает: была необходимость кого-нибудь позвать, но возможности позвать не существовало из-за отсутствия подходящих лиц. Некому рассказать близко может быть передано таким синонимическим оборотом: Нет никого, кому можно было бы рассказать. В противоположность всем другим отрицательным местоимениям некого, нечего употребляется в утвердительных предложениях (глагол не имеет отрицания). Таким образом, значение и область употребления местоимения никого, ничего, с одной стороны, и некого, нечего — с другой, значительно расходятся, и поэтому редко представляется возможность выбора между ними. До известной степени сближены такие обороты: Никого нельзя было послать и Некого было послать, но и эти выражения отчетливо различаются по значению, а именно: в первом невозможность относится к самому действию (нельзя послать), во втором — невозможность обусловлена исключительно отсутствием объектов.
Как уже указывалось, такие обороты, как некого послать, могут быть расчлененно заменены сложным предложением, в котором главное указывает на отсутствие объекта, а придаточное констатирует возможность действия: Не было никого, кого можно было бы послать. Из этих двух близких по значению синонимических оборотов второй более подчеркнуто выражает данное положение, к тому же он менее употребителен в разговорной речи.