Эдуард Азроянц глобализация: катастрофа или путь к развитию?
| Вид материала | Книга |
- Модернизация и глобализация, 164.54kb.
- Путь Мури «Путь Мури», 1560.07kb.
- Глобализация и глобальные проблемы мировой экономики часть 1 глобализация, 493.34kb.
- 2 Глобализация мировой экономики, 793.65kb.
- География мирового хозяйства, 79.61kb.
- Кранк Эдуард Освальдович, 43.44kb.
- Наваждение или феномен блуждающих могил, 6011.03kb.
- Ми повинні пам'ятати трагічне минуле, щоб, 465.77kb.
- 25 января 2007 года, 62.59kb.
- Урок №1 Тема: «Поразмыслим в шести шляпах», 91.07kb.
VIII. Будущее: эволюционные и эсхатологические альтернативы.
Представляется уместным начать изложение данной темы с небольшого «лирического отступления». Представим себе, что в вагоне стремительно двигающегося поезда сидят лицом к лицу два наблюдателя – пассажира и внимательно смотрят в окно. Что и как видят они? Тот, кто сидит лицом по ходу движения, видит, как «рождается будущее»: надвигается незнакомое, неожиданное, новое. Картины возникают, плывут и исчезают. Можно сказать, что данный наблюдатель видит будущее, настоящее, но не видит прошлого. Его визави, наоборот, наблюдает настоящее и прошлое, но не видит будущего: настоящее плавно переходит в прошлое и медленно уходит за горизонт взгляда.
Как же «сесть» наблюдателю, чтобы иметь какое-то представление о будущем, причем не просто вот только что возникающем, а с некоторым опережением? Следовательно, нам нужно не совсем то будущее, не наблюдаемое, а потенциально возможное, т.е. когда оно еще не приобрело однозначности реализованной реальности, а «думает» над выбором, ищет варианты своей актуализации.
Мы видим здесь одну и довольно сложно реализуемую возможность. Нужно понять «генетический» код исторического процесса, его логику и закономерности. Для этого, как мы говорили ранее, на будущее нужно смотреть из прошлого, но и этого мало. Следует в историческом процессе найти аналоги и связанность с естественной историей, закономерностями окружающей среды. Логическая «матрица прошлого» и естественные законы, по нашему мнению, могут позволить (в меру адекватности объема знания) заглянуть в будущее.
Мы вычленили три цикла в эволюции человека: первый – становление человека (его физиологии), второй – становление социальной общности (социальной организации и социализации), третий – становление Мегасоциума (духовно–нравственной организации). В каждом цикле выделяются четыре стадии, семь фаз и столько же переходных периодов, которые мы связали с внешними и внутренними импульсами, провоцирующими бифуркационную ситуацию. Суть переходного процесса заключена в наличии (появлении) источника внутреннего или внешнего воздействия, следствием которых становится процесс разрушения (в силу накопившейся противоречивости) старых структур и высвобождения за счет этого социальной энергии в хаотизируемом состоянии. Здесь важно подчеркнуть две особенности: первая – формирование своеобразного социально-энергетического «бульона» – социально не организованного поля с высоким энергетическим потенциалом, вторая – что разрушение социальных форм и формирование социально напряженных полей, как правило, происходят на периферии, поскольку инициатор и организатор разрушения размещается (возникает) в центре.
Каждый цикл истории представляет собой эволюционную нишу, и переходный период от цикла к циклу есть ничто иное, как поиск и занятие этой новой эволюционной ниши. Так после завершения первого цикла человек открыл неизвестную новую социальную нишу, в которой оказался в одиночестве и за 14 тысячелетий освоил ее полностью, выйдя к ее вершине. В это время лидеры процесса, на всей скорости врезавшись в ее пределы, начали откатываться назад к забытому, но искаженному цивилизацией прошлому.
С завершением цикла аннулируется цель, и соответственно хаотизируется процесс, начинается полоса кризисных ситуаций, в рамках которой формируется бифуркационная альтернатива: попадание в новую нишу и продолжение развития или выпадение из старой и на деструктивной основе эсхатологическая деградация.
Наши координаты в пространстве циклического времени – переходный период от второго цикла к третьему, характерным критерием которого является современный цивилизационный (системный) кризис. Задача, которая стоит перед человечеством на этом бифуркационном отрезке истории, попасть в нишу третьего цикла, не дать возможности реализовать эсхатологическую альтернативу.
Именно этой задачей объясняются высокая себестоимость возможных ошибок и актуальность правильного выбора. Время не ждет. Социальное давление достигло критической черты, и уже проявляются очаги его вулканического извержения.
Цель нашего прогноза представить возможные варианты прохождения кризисной полосы переходного периода, протянув своеобразную нить Ариадны от сегодняшнего дня до новой ниши – первой фазы третьего цикла.
Мы выделяем в структуре переходного этапа три ступени (шага), которые в позитивном варианте развития событий логически продолжают друг друга, снимая наиболее острые социально-экологические противоречия, и освобождают процессы глобализации от эгоизма богатого и сильного меньшинства. С другой стороны, коррекция, необходимая на границе переходов от ступени к ступени (от шага к шагу), является бифуркационным состоянием, в котором возможен срыв с позитивной траектории. Деструктивные альтернативы логически между собой не связаны и не вытекают одна из другой. Единственно, что их объединяет, – это снижающаяся от шага к шагу глубина деградации.
Таким образом, тремя альтернативными парами сценариев мы обозначаем две траектории возможного прохождения переходного периода. Первая (верхняя) траектория – позитивная, эволюционная; вторая (нижняя) – деструктивная, эсхатологическая.
Чтобы привязать сказанное к конкретному отрезку истории, определить координаты в цикличной эволюции и сделать более наглядной структуру нашей гипотезы, мы представляем ее в двух формализованных вариантах – табличном и графическом.
Табл. №
^
Структура прогноза переходного периода.
| Цикличная стратификация | Иерархия структурной последовательности | Структурный элемент гипотезы | Краткое название | Условное обозначение |
| 7-я фаза II-го цикла | Прошлое | Фаза нетрадиционных империй | Завершение цикла созреванием цивилизационного кризиса | ФНИ |
| 1-й этап переходного периода | Настоящее | Реальность | Неолиберальная глобализация | НГ |
| 2-й этап переходного периода | Будущее: Альтернатива I | Сценарий № 1 Сценарий № 2 | Обузданная глобализация Апокалипсис | АI, сц.1 АI, сц.2 |
| 3-й этап переходного периода | Будущее: Альтернатива II | Сценарий № 3 Сценарий № 4 | Нравственная глобализация Неоколониализм | АII, сц.3 АII, сц.4 |
| I-я фаза III-го цикла | Будущее: Альтернатива III | Сценарий № 5 Сценарий № 6 | Глобализация сознания Анархия | АIII, сц.5 АIII, сц.6 |
График №
^
График прогнозируемой перспективы переходного периода.
| II-й цикл 7-я фаза, завершающая цикл | Переходный период от II-го к III-му циклу (внутренний импульс) Социоэкономический (цивилизационный) кризис | III-й цикл 1-я фаза, начинающая цикл | ||
| 1-й этап | 2-й этап | 3-й этап | ||
 Фаза нетрадиционных империй (ФНИ) |  Неолиберальная глобализация (НГ) |  Обузданная   глобализация(А I, сц.1) Апокалипсис  (А I, сц.2) | Нравственная глобализация(А II, сц.3) Неоколониализм(А II, сц.4) | Глобализация сознания(А III, сц.5) Анархия(А III, сц.6) |
Гипотеза, которую мы выдвигаем, требует, как мы понимаем, не столь доказательств, сколько описаний тех ситуаций, факторов и их интерпретации, на которых она базируется. Здесь мы вынуждены будем в некоторой мере повторяться, но этого требуют условия жанра. Однако, в этой связи мы постараемся быть по возможности краткими.
Следует начать с того, что, к сожалению, наше представление о процессах глобализации неадекватно в силу избирательного внимания к отдельным наиболее выраженным аспектам мирового развития (например, экономическим, политическим и технологическим). Вне зоны внимания остается весь остальной мир многообразия процессов и определяющих их факторов, без учета которых картина обречена быть фрагментарной и мозаичной.
Цивилизационный кризис, открывший «шлюзы» переходного периода, предполагает понимание того, что Мир, вступая в полосу неустойчивости и неопределенности, будет сталкиваться с серьезными потрясениями, обусловленными возрастающей активностью совокупных взаимодействий сил и факторов, начиная от экономических, кончая культурными и особенно связанными с внутренним миром человека.
Мир, как всегда, оказался не готовым к очередному историческому повороту. И эта неготовность проявляет себя как в интеллектуальной и институциальной сфере, так и психологической, причем в таком же состоянии пребывают и страны – лидеры. Единственно, что их отличает от всех других – это энергичность, с которой они (не разобравшись в сути процессов) стараются использовать происходящие процессы себе на пользу, не задумываясь над возможными последствиями, в первую очередь, грозящими именно им.
Вывод, который напрашивается сам собой, заключается в том, что для построения адекватной гипотезы исторического развития недостаточны учет и анализ количественных параметров из области экономики, экологии, политики, демографии, развития науки и технологий. Важным, пожалуй, является то, что остается до сих пор пока за рамками внимания, - это мировоззренческие установки и ценностные ориентиры, их деформации и сдвиги.
В этой связи для примера можно поставить вопрос таким образом. Можно ли со старым мировоззрением и без изменения ценностных установок прийти в «светлое будущее», по поводу которого мы так хорошо умеем фантазировать? Или, более конкретно, реально ли для Запада это будущее с неолиберальной экономикой, потребительским обществом и массовой культурой?
В какой-то мере ответ на эти вопросы мы находим у нашего коллеги профессора Пантина В.И., который считает: “…без изменения мировоззрения и системы доминирующих ценностей невозможно ни усвоение новых политических и социальных институтов, обеспечивающих адаптацию и гибкое реагирование общества на изменение условий, ни эффективное использование новых, более совершенных и более эффективных технологий, ни подъем уровня жизни большинства человечества, ни более прочное утверждение демократии, ни противостояние реальным тенденциям «неоархаизации» и «международной анархии»”. (170, с. 19)
Идеологии, которые определяли векторы развития в XX веке, практически полностью исчерпали себя, доказав свою историческую бесперспективность. Сбросив с себя идеологические доспехи, социумы могли бы заметить обнажившиеся под ними более глубинные основания исторического развития – свою культурную идентичность и веру предков. Именно поэтому частично прав С. Хатингтон, говоря о столкновении цивилизаций, поскольку в обозначенных условиях социальные разломы закладываются и формируются по культурным и религиозным границам. Однако для этого процесса есть важное внешнее условие – внешняя агрессия (причем совсем не обязательно военная). Это может быть экономическое, культурное или религиозное давление. Другой альтернативой может стать «взрыв новой» идеологии, способной поляризовать массы.
В случае с глобализацией мы наблюдаем похожий пример, когда в основу американского проекта глобализма положена неолиберальная идеология. И то, что делает Америка со своими ближайшими союзниками, выдается за объективную необходимость, которой нет альтернативы.
В этой связи, давая определение процессу глобализации, мы еще раз хотели подчеркнуть важность четкого разграничения его субъективных и объективных факторов.
Исходя из развиваемой нами гипотезы закономерностей исторического развития, цель глобализации на современном этапе, с точки зрения объективного хода исторического процесса, заключается в том, чтобы создать условия качественного перехода общества экономического, политического, технологического в глобальное общество, доминантой которого станет духовное становление Мегасоциума, переход человека на новый уровень сознания: от индивидуального к Сознанию Единства.
При этом Мегасоциум мы понимаем как социальную целостность мира, а глобализацию как процесс продвижения к более связанной и организованной целостности путем углубления взаимозависимости всего разнообразия элементов этой целостности. Целостность, в свою очередь, подразумевает ту или иную форму и степень организации, которая, в конечном итоге, есть признак наличия границ самой целостности и отнесения к ней составляющих ее частей, не обладающих этими признаками, но ими возводимыми в некое новое качество.
Одним из этих качеств является характерное для современного этапа усложнение структуры Мегасоциума, выраженное в переходе от двухкомпонентной связи (государство – государство) к многокомпонентной связи (государство – транснациональные экономические структуры – международные институты – международные неправительственные организации), и появление на этой основе наряду с международными отношениями внутриглобальных отношений.
Уже в силу этих новых свойств и качеств мир сегодня не может быть адекватно описан при помощи традиционных внешнеполитических концепций и моделей. Более того, нам представляется, что попытки перенести акцент надежды на то, что такую роль может выполнить геоэкономика, тоже призрачны (верней, обманчивы), хотя они, безусловно, в какой-то мере повысят степень искомой адекватности.
В подтверждение высказанной мысли приведем мнение известного исследователя Н. А. Косолапова: “Специфика современного этапа глобализации в том, что она являет собой социальность лишь формирующуюся, становящуюся; что процессы формирования этой социальности решающим образом опираются на современные международные отношения со всеми их компонентами; что формирование такой глобальной социальности в части ее международно-политического оформления и закрепления не сможет ограничиться лишь сферой международных отношений, а должно будет со временем непременно пойти дальше; что первые тенденции такого продвижения уже наличествуют в современном мире”.(155, с. 158)
Однако, говоря о глобализации, как становящейся целостности, о Мегасоциуме, нельзя упускать из виду важнейший принцип функционирования организмов, в том числе и социальных. По всей сумме факторов его определяющих соотношение уровней хаоса и организованности является константой, т.е. если по одним параметрам растет уровень организованности, то по другим в такой же мере (по итогу) должен нарастать хаос.
Иначе говоря, когда мы «воодушевленно» доказываем, что те или иные процессы глобализации ведут к повышению организованности социума, то нельзя забывать о необходимости нахождения последствий обратного порядка – процессов его хаотизирующих. В противном случае результаты в силу своей односторонности будут заведомо неадекватны реальности.
Именно поэтому (и слава Богу) мир, не смотря на все праведные и неправедные усилия глобализации, повышая уровень своей целостности, остается разнообразным по этническим, культурным, религиозным, географическим, социально-политическим и экономическим параметрам и формам, конкретен и противоречив во взаимоотношениях между собой и с окружающей средой. Таким образом, речь должна идти о том, какие параметры и процессы нужно организовывать (упорядочивать), а какие хаотизировать и насколько; какие противоречия нужно снимать в силу их деструктивности, а какие питать в силу их потенциала развития, какая форма и уровень конфликтов конструктивны , и какие деструктивны.
И здесь мы возвращаемся к тому, о чем уже говорили – описать мир нельзя, выбирая отдельные срезы, отдельные сферы человеческой деятельности. Рассмотрению должно быть подвергнуто все – вся полнота частей, слагаемых Мегасоциум.
Это означает, что нужно учитывать факторы, относящиеся к трем различным сферам, которые мы обозначаем: 1) Среда естественная (Природа); 2) Среда искусственная (Культура); 3) Среда внутреннего мира человека (Человек). Кроме того, в каждой среде по специфике роли и характеру функций вычленяется ряд сфер, определяющих в своем взаимодействии состояние и развитие всего Мегасоциума. Структуру указанной классификации можно представить следующим образом:
| Среда естественная (Природа) | Среда искусственная (Культура) | Среда внутреннего мира человека (Человек) |
|
|
|
Основные, ярко выраженные процессы глобализации проявляются в сфере политики и экономики. Сюда приковано практически все внимание исследователей. Иное либо вообще выпадает из поля зрения, либо рассматривается попутно. Следует отметить, что с возникновением движения антиглобалистов, характерного своей разноплановой структурой, в поле зрения попал и ряд других проблем: экология, культура, религия.
Между тем, в современном процессе глобализации можно увидеть уже сложившиеся формы, характерные тем или иным сферам человеческой деятельности.
Мы попытались определенным образом классифицировать данные формы применительно к различным сферам функционирования Мегасоциума. Эти процессы отражают реальное состояние сегодняшней жизни человека и результатов его прошлых усилий, то есть это ничто иное, как «достижения» неолиберальной глобализации. Мы, естественно, не претендуем на исчерпанность приводимых форм, наша задача состояла, главным образом, в том, чтобы показать наличие этих процессов во всех срезах жизнедеятельности человечества. Поэтому в приведенной таблице мы вычленяем область (сферу) глобализации и характеризуем особенности происходящего в ней процесса.
Табл. №
^
Формы глобализаци в различных областях жизнедеятельности человечества.
| №№ п/п | Область (сфера) глобализаци | Характеристика формы процесса глобализаци |
| 1. | Природа | «Покорение» Природы, интеграция ее в индустриальную систему (техносферу), борьба за доступ к природным ресурсам. |
| 2. | Экология | Обобществление разрушения природной среды, ее техногенное заражение и возникновение не знающей границ системы угроз человечеству (политических, экономических, социальных) |
| 3. | Техносфера | Развитие метатехнологий, монополизирующих производство, виртуализирующих финансы, глобализирующих конкуренцию в наднациональном пространстве, структурирующих субъекты внутри глобальных отношений. |
| 4. | Политика | Гегемонизм, как политика империоглобализма и однополярного мира |
| 5. | Экономика | Неолиберализм, приобретающий форму рыночного фундаментализма |
| 6. | Культура (в узком смысле слова) | Массовая культура, вестернизация, антикультура |
| 7. | Религия | Секуляризация, экуменизм, неорелигии, синкретизм |
| 8. | Социосфера | Вытеснение (замена) традиционных общественных отношений социально-информационными технологиями, виртуализация социальных связей |
| 9. | Внутренний мир человека | Асоциализация, как следствие технологизации жизни и информационной унификации общественного и индивидуального сознания. Накопление признаков информационного тоталитаризма |
Видимо, будет не лишним прокомментировать кратко ряд позиций приведенной выше таблицы, учитывая тот факт, что практически мы фиксируем стартовые условия нашего «футурологического прогноза».
Для первой и второй позиций в качестве комментария мы считаем вполне достаточным привести высказывания известного исследователя модерна профессора Мюнхенского университета Ульриха Бека. Всего три короткие цитаты: “От бедности можно защититься границами, от опасностей атомного века – нельзя. В этом их своеобразная культурная и политическая сила, которая не признает охранных зон и дифференциаций современного мира”. (164,с. 5)
“К концу XX века природа оказалась покоренной и до предела использованной, превратившейся из внешнего феномена во внутренний, из существовавшего до нас в воспроизведенный. В ходе технико-индустриальной переделки природы и ее широкого подключения к рыночным отношениям она оказалась интегрированной в индустриальную систему. В то же время она стала неизбежной предпосылкой образа жизни в индустриальной системе. Зависимость от потребления и рынка означает новую форму зависимости от «природы», и эта имманентная «природная» зависимость от рыночной системы становится в этой системе законом жизни индустриальной цивилизации”. (164, с. 7)
“Оборотной стороной обобществленной природы является обобществление ее разрушения, превращение этого разрушения в социальные, экономические и политические системы угроз высоко индустриализованного мирового сообщества”. (164, с.8)
В отношении техносферы комментарий получится более обширным, поскольку, с одной стороны, это важный структурообразующий фактор, а, с другой, - наиболее агрессивный.
Человечество на протяжении всей своей истории строило искусственную среду своего обитания. Наиболее впечатляющие результаты получены в последние 2 – 3 столетия. Эти успехи базируются на мировоззренческой парадигме, впитавшей в себя идеи Возрождения, Реформации и Просвещения.
Этот рукотворный мир индивидуален и рационален, секуляризован и обезбожен, агрессивен по отношению к природной среде. По мере ускорения научно-технического прогресса и роста масштаба производственной деятельности человек становится все более зависимым от этого искусственного мира. Он уже не в состоянии обойтись без него, а процесс становится необратимым.
Человек начинает понимать, что созданная им техносфера в корне меняет среду обитания и выводит ее на критический уровень с неизвестными последствиями для самого человека. Кроме того, растущая зависимость индивида от общества входит в противоречие с заявленными мировоззренческими ценностями – индивидуализма и рационализма; свободы, равенства и братства.
Остававшийся долгое время автономным внутренний мир человека теперь столкнулся с нарастающими атаками информационных технологий.
Таким образом, техносфера, представляя собой агрессивную среду, активно вторгающуюся и изменяющую внешнюю (природную) среду и внутренний мир человека, превратилась в определенную угрозу для человечества, как биологического вида, но одновременно и неотъемлемую часть его эволюции.
Техносфера, с одной стороны, позволяет снимать остроту противоречия между потребностями и возможностями человека, а, с другой, тут же порождает еще более масштабные и глубокие, чем были ранее. Развитие техносферы нельзя рассматривать как альтернативу эволюции, она сама эволюционирует, причем по тем же законам, что природа и человек.
Влияние технического прогресса на человека двойственно: с одной стороны, он создает условия выживания и развития человека, а, с другой, – занесен над ним как дамоклов меч, потенциально способный его уничтожить. Научно-технический прогресс – аргумент, доказывающий, что человек от поколения к поколению умнеет, поскольку по мере возникающих все более техногенных угроз, ему удавалось находить сдерживающие механизмы.
Техносфера в значительно большей степени поляризует и «выстраивает» социальные организмы и институты вплоть до государств, исходя из принципов своего жизнеобеспечения, и круто замешивает эти структуры на принципе национального интереса (а проще, выгоде). Один из вариантов подобной структуры, причем для Мира в целом, дает Косолапов Н. А.: “Техносфера тяготеет к формированию концентрических кругов ее обеспечения. Такие круги образуют: 1) собственно техносфера как совокупность наиболее развитых («постиндустриальных») государств, находящихся друг с другом в определенных структурных отношениях; 2) страны - реальные претенденты на скорое вхождение в техносферу по достигнутому уровню развития или по исполняемым для техносферы жизненно важным функциям; 3) страны, необходимые техносфере как источники энергоресурсов и сырья и/или как наиболее емкие рынки и незамещаемые другими странами в этих качествах; 4) замещаемые страны, функции которых по отношению к техносфере могут выполнять (вместе или по отдельности) другие страны и/или территории на тех же для техносферы экономических и иных условиях и с теми же практическими результатами; 5) страны, безразличные для существования и жизнедеятельности техносферы (ныне или вообще); 6) страны, ныне или в перспективе враждебные к техносфере и/или входящим в нее государствам и подкрепляющие эту враждебность действиями и/или наличием потенциала нанесения ущерба”. (155, с. 151)
Совершенно логичным выводом из этой структуры можно считать следующее мнение цитируемого автора: “Ведущие экономические центры техносферы (США, Япония, ЕС) способны сохранить свое значение и само существование, лишь опираясь на освоение и использование пространственно-ресурсного потенциала всей планеты, подстраивая его под свои потребности и интересы, подчиняя целям, задачам, процессу этого освоения свои связи с экономиками других стран и регионов, а, следовательно (в разной мере), и сами эти экономики”. (155, с. 151)
Если в границах национальных государств технологии еще каким-то образом регулируются, то как раз это регулирование способствует созданию определенного избыточного давления, под воздействием которого они осознанно вырываются в «стратосферу» наднационального пространства, неизмеримо большего по масштабам и неизмеримо менее регулируемого.
Врываясь в нишу, которая еще никем не занята, технологии, носителями которых являются ТНК, стихийно для одних и достаточно организованно для других начинают осваивать это пространство. Этот «стихийный» процесс, в конечном итоге, превращается в процесс уже глобальной монополизации, которая первоначально весьма эффективно стартуя, перерождается в тормозящее себя движение, и только здесь возникает осознание необходимости в нормативном регулировании процесса.
Как мы уже отмечали, техносфера развивается по тем же законам, что и Природа. Как искусственная, но включенная в окружающую среду часть, она занимает в ней определенную нишу. Функционирование техносферы в рамках этой ниши, естественно, имеет свои пределы, среди которых мы выделяем два главных. Первый предел – это ресурсы жизнеобеспечения системы порождающей и воспроизводящей техносферу. Второй предел определяется пороговой терпимостью ниши и всей окружающей средой к своему разрушению вследствие техногенной экспансии. Иначе говоря, это три важнейших параметра: минеральные ресурсы, характер (тип) используемой энергии и экология.
Пределы роста и развития в рамках указанных ограничений носят, очевидно, объективный характер. Ниша – это тупик, путь к нему может быть и долгим, но конечным. Каков же вывод? Поиск и освоение новой ниши, т.е. вновь логика нелинейного развития. Такая возможность, по нашему мнению, связана с открытием и использованием принципиально иного типа энергии и по эффективности, и по масштабам, и по источникам ее получения, на основе которой возникнут новые технологии на иных природных ресурсах.
Техносфера, по своему определению, агрессивна и в отношении внешней среды, и по отношению к социосфере и к внутреннему миру человека. При этом, следует подчеркнуть, что знания, ее порождающие, не могут быть моральными или аморальными, гуманными или антигуманными. Эти признаки приобретает техносфера, как продукт реализованного знания. Следовательно, опасность, агрессивность техносферы связана с целями и средствами применения знаний.
Научно-технический прогресс, формируя техносферу, как цивилизационную составляющую культуры в ее всеобъемлющем смысле, постоянно разрушает социальное основание, на котором он возникает, деформирует социальные институты, характер отношений, обычаи и нравы, требует изменений социальной структурированности и организационных форм и принципов. Это, по существу, разрушающее, тормозящее воздействие на социальную и духовную сферу культуры. Более того, в определенном смысле, можно утверждать, что эти области (сферы) культуры имеют разнонаправленные векторы и характер своей динамики.
Если техносфера динамична и прогрессивна, то ее визави - консервативна и регрессивна. Социальная составляющая, в свою очередь, несет на себе признаки как одного, так и другого: периоды консервативного эволюционного развития разрываются радикальными реформами или даже революциями. Таким образом, в самом теле культуры мы наблюдаем неоднородные, взаимно дополняющие и взаимно подавляющие процессы. Характер этих процессов можно графически отразить в таком условном плане:
k
II
I
III
II
I
III
t
где: I — техническая составляющая культуры,
II — социальная составляющая культуры,
III — духовная составляющая культуры.
В связи с изложенным весьма важным представляется рассмотрение вопроса о том, как неолиберальная глобализация отражает себя в социальной и духовной сферах культуры. Одну сторону этого вопроса мы осветили, отметив новые формы, возникшие в эпоху глобализации, но не менее, если не более важно рассмотреть, что происходит с традиционным телом культуры.
В этом отношении культура находится в том же положении, что и природа. Разница, пожалуй, состоит в том, что по отношению к природе мы уже в целом разобрались, что и как надо защищать, а в культуре подобной ясности нет.
“…Запад в настоящее время характеризует себя в терминах не культуры, а цивилизации. В пределе, если исключить «пережитки культуры» и брать рациональность в действии, это ситуация, когда все вопросы решаются технологически (социо- и психотехника, сексуальные технологии, техника общения и т.п.). Такое общество лучше называть Техносом. Глобализм – это универсальный технологизм”. (159, с. 80)
Превращение рынка в универсальный механизм регулирования деятельности и отношений в обществе, его вторжение во внеэкономические сферы порождают деструктивные процессы и разрушительные последствия.
I
“Глобальный технологизм ведет к превращению человека из социально-культурной личности в человеческий фактор Техноса. Человеческий фактор, бурно протестуя против ограничения своей свободы культурными регуляторами, довольно легко смиряется, если они будут техническими. Лишение индивида имени, замена его номером и тем более «клеймение», всегда воспринималось как надругательство над достоинством человека. Но если номер обещают ставить лазерным лучом и хранить в компьютере, то у «прогрессивной общественности» особых возражений нет. Протестуют консерваторы, фундаменталисты и прочие антиглобалисты. Слежка за гражданином, наружное наблюдение и письменные доносы — тоталитаризм, стукачество, но если посредством телекамер просматриваются целые кварталы и обо всем подозрительном предлагается звонить по специально объявленным телефонам, это воспринимается как необходимость обеспечения общественной безопасности. Поставьте «телескринов» больше, наблюдайте на всех станциях метро, умоляют обыватели правовых государств. Обыск в форме ощупывания одежды руками отвергается как нечто унизительное, но если по телу водят электронной палкой, все стоят как покорные бараны. И т.д. и т.п. Лишь бы не со стороны живых людей, не от имени культуры, техникой — и свободолюбивые либералы соглашаются на самый тотальный контроль. Открытое гражданское общество закрыто и регламентировано не меньше, чем традиционные, культурные, разница в том, что закрытость здесь «усовершенствованная», технологическая. В условиях глобализации демократия вытесняется технократией”. (159, c.80)
Традиционное тело культуры в условиях неолиберальной глобализации повергается деградации в двух направлениях: первый вектор – разрушение культурного разнообразия; вектор второй – вырождение культуры. Дать краткую характеристику этим направлениям можно следующим образом:
| 1-й вектор признаки разрушения | 2-й вектор признаки вырождения |
| этносы взаимопоглощаются, не обогащая друг друга; различные формы социальной организации обществ не сотрудничают, а нивелируются под один стандарт; культуры утрачивают импульс к саморазвитию под напором унификации; унификация и нивелирование носит характер не отбора разного и лучшего, а подавление одной культурой всех иных; распространение антикультуры. | замещение культурных отношений технологическими. В традиционных обществах говорили о высоких целях, в глобальном мире – о высоких технологиях; возникновение мультикультурализма, конечной целью которого становится «индивидуальная культура»; подавление базовых ценностей культуры – моральных, религиозных, и этнических регуляторов; распространение массовой культуры и индустрии удовольствий. |
В определенном смысле можно сказать, что неолиберальная глобализация по своим целям и средствам – это финал культурной истории. Культура антиномична индивидуализму, она немыслима без табу, норм и регламентаций, которые ограничивают свободу индивида в пользу общества. “В безудержной плюрализации, раздроблении культуры на дисперсные частицы как раз и выражается ее распад, превращение в материал «для другого». Индивидуальная культура, когда у каждого собственные понятия о добром или должном, персональная совесть, которая, естественно, всегда оправдает свою персону, обессмысливает ее социальные функции, ведя тем самым, к исчезновению, что невольно признают сами адепты экстремального мультикультуризма”. (159, с. 81)