Введение
| Вид материала | Курс лекций |
- Джон Р. Хикс. "Стоимость и капитал", 4314.44kb.
- Введение глава психологизм как особенность характерологии в рассказах Всеволода Иванова, 12.47kb.
- Лабунец Ольга Юрьевна мытищи 2009 г. Оглавление Введение 3 Использование видеофильмов, 263.17kb.
- Анализ и планирование трудовых показателей Аудит и контроллинг персонала Введение, 12.45kb.
- Программа курса. План семинарских занятий Методические рекомендации Новосибирск 1999, 340.75kb.
- Учебной дисциплины (модуля) Наименование дисциплины (модуля) Введение в спецфилологию:, 83.08kb.
- 1. Целеполагание в процессе менеджмента Введение, 49.78kb.
- Пояснительная записка. Особенностью курса «Введение в языкознание» является высокая, 305.75kb.
- Курносов Владимир Анатольевич Волжск 2007 Оглавление Введение 3-5 Глава I. Юродство, 355.39kb.
- Целевые программы и непрограммная деятельность Распределение расходов по целям, задачам, 396.48kb.
Смешное и комическое: общее и особенное. Типы комического: юмор и сатира. Оттенки комического: остроумие, шутка, сарказм. Ирония, эпиграмма, пародия, каламбур, карикатура, дружеский шарж. Злободневность и современность комического. Комедийный смех. Жанры комического в драматургии. Положительный герой комедии. Бытовая комедия, комедия фарс, водевиль.
5.1. Смешное и комическое: общее и особенное
Приступая к изучению данной темы, необходимо сначала развести два понятия: комическое и смешное, ибо это не одно и то же. Смешное — явление психофизическое, а комическое — явление эстетическое. Одно дело смех по поводу нервного возбуждения или щекотки, а другое - по поводу веселой комедии в театре, шутки, забавной истории или анекдота.
Комическое является несомненной привилегией человека. В этом его особенность. Способность же смеяться свойственна не только человеку, но и некоторым высшим животным.
Улыбка и смех становятся «спутниками» комического только тогда, когда они выражают чувство удовлетворения, которое вызывает у человека духовная победа над тем, что противоречит его идеалам, что с ними несовместимо, что ему враждебно, поскольку разоблачать то, что противоречит идеалу, осознать его противоречие — значит преодолеть дурное, освободиться от него. Следовательно, как писал ведущий российский эстетик М. С. Каган, столкновение реального и идеального лежит в основе комического. При этом следует помнить, что комическое в отличие от трагического, возникает при условии, если не вызывает страданий для окружающих и не опасно для человека.
Смех подвергает осуждению то, что несовместимо с эстетическим идеалом, противоречит ему. А так как эстетический идеал всегда определяется обществом и господствующими в нем взглядами, то через него комическое оказывается связанным с общественными идеалами. И какие бы мы ни брали комические события: в самой жизни или в искусстве, в них всегда есть не только смех, но и определенная оценка того, над чем смеётся человек. Комическое — это категория оценочная и в этом тоже заключена его особенность.
Комическое — есть утверждение или отрицание. А утверждение или отрицание всегда ведется от какой-то мерки. То, что соответствует ей — одобряется , то, что не соответствует — порицается. В эстетической оценке действительности такой меркой являются представления о прекрасном, такой меркой является эстетический идеал. Отсюда, эстетическая сущность комического находится в столкновении реального и идеального, когда реальное отрицается, посрамляется, осуждается, отвергается, критикуется с позиции идеала.
В основе комического лежит противоречие. Комизм — результат контраста, разлада, противостояния между тем, что наблюдается, что есть на самом деле и тем, что должно быть. Это несоответствие внешнего вида и сути того или иного явления. Иными словами — корни комического обнажаются только тогда, когда мы видим:
а) не просто пошлое, а пошлое, претендующее на то, что оно возвышенное;
б) не просто старое, но старое, рядящееся под молодое;
в) не просто отжившее, а претендующее на современность;
г) не просто ничтожное, но ничтожное, важничающее, пускающее пыль в глаза и т.д.
Таким образом, в основе комического лежит определенный тип противоречия между сущностью и явлением, содержанием и формой, прекрасным и безобразным и т.д. Но важно понять, что эти противоречия, взятые сами по себе, еще не образуют комического. Например, противоречие между формой и содержанием в экономической жизни прямого отношения к комическому не имеет. Комическое выражается лишь в таком противоречии между формой и содержанием, или прекрасным и безобразным, когда «значительностью» формы прикрывается пустота содержания, напыщенностью — безобразное и т.д.
Для уяснения сущности противоречия, лежащего в основе комического, следует задуматься над противоречиями, именуемыми социальными. Для этого необходимо вспомнить творчество Герцена, Чернышевского, Салтыкова-Щедрина, у которых комическое — сильнейшее оружие против «свинцовой мерзости жизни», против пошлости, против всего того, что унижает человеческое достоинство.
В истории эстетической мысли обнаруживается глубокая связь комического с ходом исторического процесса. В этом отношении имеет смысл проанализировать работу К. Маркса «Критика гегелевской философии права», в которой он раскрыл глубинную сущность комических явлений. На примере превращения старого немецкого феодального порядка из трагического явления в явление комическое автор писал, что пока феодальное немецкое общество боролось против нового строя, еще только рождавшегося, его гибель была трагичной. Но когда неизбежность торжества нового строя стала очевидной, а старый изжил себя, Маркс квалифицировал его сопротивление новым силам жизни как проявление комического в истории. « История действует основательно и проходит через множество фазисов, когда уносит в могилу устаревшую форму жизни. Последний фазис всемирно-исторической формы есть её комедия… Почему таков ход истории? — Это нужно для того, чтобы человечество весело расставалось со своим прошлым».
Итак, социальная сущность комизма заключена в претенциозности отживающих сил жизни. О чем идет речь? — О том, что к основным объектам комического относятся изжившие или изживающие себя явления жизни. Исчерпавшие положительное содержание, утратившие право на жизнь, но тщательно маскирующие свою подлинную сущность, явления казнятся смехом.
Одной из важных сторон комического является элемент неожиданности. Иными словами, комический эффект возникает тогда, когда предмет употребляется в не свойственном ему назначении, когда смешивается главное и незначительное при неожиданном сопоставлении. В качестве примера можно привести следующие шуточные выражения: «Если бы Лев Толстой жил в коммунальной квартире, он бы стал Салтыковым-Щедриным» или «Продается немецкий трофейный аккордеон фабрики Красный партизан».
При изучении темы «Комическое в жизни и искусстве» особенно важно иметь в виду то обстоятельство, что комическое в различных обществах обладает своей неповторимой окраской в соответствии с национальными особенностями страны и народа и тесно связано с их фольклором, традициями, обычаями. Поэтому «отпускать» шутки в адрес людей другой национальности или культуры, нужно чрезвычайно деликатно и тактично, будучи уверенным, что они будут правильно истолкованы.
5.2. Типы и оттенки комического
Следующий раздел темы «Комическое в жизни и искусстве» связан с изучением типов и оттенков комического. Таковыми является юмор и сатира. Это различение необходимо знать, понимать, так как осмеиваемые явления неодинаковы и неравноценны по своему общественному значению. Одно дело — смеяться над явлением в целом положительным, но имеющим отдельные недостатки. Другое — над явлением отживающим реакционным по своей сущности. В первом случае речь идет о юморе, а во втором — о сатире. В зависимости от того, какое явление и какое противоречие становится комическим объектом, краски комического будут иные. Одно дело — смех дружелюбный, беззлобный, а другое — ядовитый, испепеляющий. Естественно, что и оттенки комического, его типы будут различны. Их множество, но среди них есть два основных: юмор и сатира.
Юмор — наиболее универсальное проявление комического. Ни сатира, ни пародия, ни ирония, ни фарс, ни карикатура, ни шарж, никакая комедия невозможны без юмора. Юмор — категория многозначная, многогранная.
Юмором называется добродушная, незлобливая насмешка над отдельными недостатками, слабостями в целом положительного явления. Несмотря на противоречие, соединенное в юморе положительных и отрицательных чувств, общий «баланс» при его восприятии вызывает чувство удовольствия.
Юмор — это смех дружелюбный, беззлобный, хотя и не беззубый. Выявляя сущность явления, он стремиться его совершенствовать, очистить от недостатков, помогая полнее раскрыться общественно-ценному. Юмор видит в своем объекте какие-то стороны, соответствующие идеалу.
Объект юмора, заслуживая критики, все же в целом сохраняет свою привлекательность. Ярким примером может служить образ Санчо Панса из «Дон Кихота» Сервантеса. Проанализируйте характер этого героя с его трусоватостью, крестьянской расчетливостью, неумением разобраться в реальной обстановке, и вы поймете всю его комичность. Комичны и внешним видом, и своими действиями герои Чарли Чаплина, Аркадия Райкина, Геннадия Хазанова, Евгения Петросяна и мн. др. Но во всех подобных случаях комизм носит юмористический характер, то есть смешное, забавное, шутливое, нелепое и тому подобное лишь оттеняет и подчеркивает положительное в своей основе явление жизни.
В живописи, в частности, в графике, юмористическое изображение человека называется дружеским шаржем.
Специфической особенностью юмора является наличие в нем определенной нравственной позиции и моральных качеств, как со стороны юмориста, так и со стороны воспринимающего юмор. При этом поразительный эффект юмора заключается в том, что смеясь над другим, мы порой не замечаем, что смеемся одновременно и над самими собой.
Юмор занимает огромное место в жизни, он сопутствует во всех наших делах. Это показатель нравственного здоровья человека, показатель его способности все остро подмечать и реагировать на событие в окружающем мире. Даже так называемый «мрачный» юмор и тот имеет известное позитивное значение. Вспомните творчество немецкого писателя Э. Ремарка, юмор фронтовиков в книге «На западном фронте без перемен». Сам Ремарк по этому поводу писал: «Мы шутим не потому, что нам свойственно чувство юмора, нет, мы стараемся не терять чувство юмора потому, что без него мы пропадем».
С юмором связано также остроумие. Остроумие — это сознательное комическое, идущее от разума и в некотором смысле запланированное. Остроумие в слишком больших количествах легко может утомить: остроумным людям часто недостает прямодушия и доброты, зато они поражают нас блеском своего интеллекта.
Французская пословица гласит: «Если кто глуп — так это надолго». Вот истинно остроумное суждение! За ним виден не только немалый жизненный опыт, но и искусство незабываемо и остро формулировать выводы подобного опыта. Остроумие возникает на определенной, достаточно высокой стадии цивилизации. Оно представлено в книжной литературе, и его не бывает почти вовсе в народной поэзии, в которой главное не острый, а простой ум.
Остроумие легко может быть дерзким, а иногда и прямо злым. Примером может служить следующая фраза, которую, по словам Сенеки, произнес стоик Деметрий: «… на речи глупцов следует обращать столько же внимания, сколько на бурчание в их желудке». Это сказано не только остроумно, но и действительно зло.
Высшей формой критики и осмеяния пороков, к которым мы совершенно нетерпимы, является сатира.
Сатира — это второй тип комического. Она представляет собой беспощадное осмеяние и отрицание явления или человеческого типа в целом. Сатира отрицает мир, казнит его несовершенство во имя преобразования в соответствии с некой идеальной программой.
В отличие от юмора, сатирический смех — смех грозный, жестокий, испепеляющий. Для того, чтобы как можно сильнее ранить зло, социальные уродства, пошлость, безнравственность и тому подобное, явление нередко сознательно утрируют, преувеличивают. Так, в сатирических комедиях В. Маяковского «Баня» и «Клоп» действие не совпадает с реальным ходом жизни. Не могут люди из будущего встретиться с нами. Не может быть начальника, как Главначпупс в «Бане». И многие обстоятельства пьесы «Клоп» тоже не имеют точной аналогии с действительностью. Но преувеличение, заостренная форма делает зримыми наши недостатки, которые были и есть в нашей жизни.
Сатирическое осмеяние достигается с помощью таких приёмов, как гипербола (то есть преувеличение до необыкновенных размеров) или гротеск (фантастически-уродливое изображение). Например, один из градоначальников в «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина с серьезным видом , обсуждая вопрос о постройке моста в городе, спрашивает: «А как будем возводить мост — вдоль или поперек реки?» И сразу становится ясна непроходимая глупость человека, занимающего ответственный пост.
Гиперболу и гротеск мастерски использует В. Маяковский в стихотворении «Прозаседавшиеся», в котором он «вдрызг» высмеивает всякого рода совещания и издевается над коммунистами, что они постоянно только что и делают, так это заседают и перезаседают. Человек не может попасть на прием к начальнику, а секретарь объясняет почему:
«Оне на двух заседаниях сразу,
В день
Заседаний на двадцать
Надо поспеть нам.
Поневоле приходится раздвояться.
До пояса здесь,
А остальное
Там».
Сатира не стремиться к точному воспроизведению жизни, правдоподобию и похожести. Она может укрупнять характер, заострять отдельные его стороны, преувеличивать обстоятельства, в которых действуют люди. Главное для неё — обнажать, сделать зримыми те явления жизни, против которых она направляет свое острие.
Сатира — жанр смелый. Она соединяет небывалое с действительным, существующим; преувеличение, гиперболу — с бытовыми чертами героев и жизненными обстоятельствами. Такая свобода средств продиктована ее главной задачей: заставить увидеть те пороки и недостатки, мимо которых люди проходят в жизни, не замечая их. Смех здесь жестокий, бичующий, потому, что он направлен на все то, что не соответствует правовым, политическим, эстетическим и нравственным идеалам. Поэтому сатира не знает снисхождения и жалости.
У сатиры есть свои, только ей присущие особенности. Речь идет, в первую очередь, о злободневности. Люди не будут смеяться над тем, что им сегодня не кажется важным, что их не задевает, не волнует. Поэтому современность — обязательное условие сатиры. Если сатирик начнет бичевать несуществующие или не имеющие существенного значения в современной жизни явления, он рискует свое собственное произведение превратить в объект осмеяния другими сатириками. И даже тогда, когда сатирик обращается к явлениям, казалось бы давно отжившим, изображенным, например, в классической сатирической комедии, он дает им современную интерпретацию, заставляет думать о явлениях современной жизни. Вспомните театральный спектакль по пьесе Сухово-Кобылина «Смерть Тарелкина». Сюжет в ней связан с событиями прошлого столетия. Однако обличие бюрократизма, мещанства, пошлости, имеющие место и в нашей жизни, звучат здесь и сегодня очень остро и современно. Отсюда смех становится грозным, жестоким, ядовитым, беспощадным, переходящим в гневное обличие. Именно в этом смысле можно говорить о сатире, как о настоящей, наиболее разящей форме критики. Это же можно отнести и к «Историям из жизни К. П. Коломийцева, мастера цеха, кавалера многих орденов, депутата горсовета», написанным в период советской истории поэтом А. Галичем.
У жене моей спросите, у Даши,
У сестре её спросите, у Клавки,
Ну, ни капельки я не был поддавши,
Разве только что маленько, с поправки!
Я культурно проводил воскресенье,
Я помылся и попарился в баньке,
А к обеду, как сошлась моя семья,
Начались у нас подначки да байки!
Только принял я грамм сто, для почина
(Ну не более, чем сто, — чтоб я помер!),
Вижу — к дому подъезжает машина,
И гляжу — на ней обкомовский номер!
Ну, я на крылечко, мол, что за гость?
Кого привезли, не чеха ли?
А там порученец, чернильный гвоздь:
«Сидай, — говорит, — поехали».
Ну, ежели зовут меня,
То — майна–вира!
В ДК идет заутреня
В защиту мира!
И Первый там, и прочие — из области.
Ну, сажусь я порученцу на ноги,
Он — листок мне,
Я и тут не перечу.
«Ознакомься, — говорит, — по дороге
Со своей выдающейся речью!»
Ладно, мыслю, набивай себе цену,
Я в зачтениях — мастак, слава Богу!
Приезжаем, прохожу на сцену
И сажусь со всей культурностью сбоку.
Вот моргает мне, гляжу, председатель:
Мол, скажи свое рабочее слово!
Выхожу я,
И не дробно, как дятел,
А неспешно говорю и сурово:
Израильская, — говорю —военщина
Известна всему свету!
Как мать, — говорю, — и как женщина
Требую их к ответу!
Который год я вдовая —
Все счастье — мимо,
Но я стоять готовая
За дело мира!
Как мать вам заявляю и как женщина!..
Тут отвисла у меня, прямо, челюсть —
Ведь бывают же такие промашки!
Этот сучий сын, пижон–порученец,
Перепутал в суматохе бумажки!
И не знаю — продолжать или кончить,
В зале вроде ни смешков, ни вою…
Первый тоже, вижу, рожи не корчит,
А кивает мне своей головою!
Ну, и дал я тут галопом по фазам
(Слава Богу, завсегда всё и то же),
А как кончил, - все захлопали разом,
Первый тоже — лично — сдвинул ладоши.
А посля зазвал в свою вотчину
И сказал при всем окружении:
«Хорошо, брат, ты им дал! по–рабочему!
Очень верно осветил положение!»
Осмысляя сущность комического, важно понять, что его источником является не эстетизация уродств жизни, а борьба с ними. Смех лечит язвы общества, он служит доброму и прекрасному. В этом смысле будет интересным привести для читателя фрагменты острой сатиры из книги Ф. Кривина «В стране вещей».
НА СТРАЖЕ МОРАЛИ
Ломик приблизился к Дверце сейфа и представился:
- Я — Лом. А вы кто? Откройтесь!
- Дверца молчала, но Ломик был достаточно опытен в таких делах. Он знал, что скрывается за этой внешней замкнутостью, а потому без лишних церемоний взялся за Дверцу.. .— Отстаньте, хулиган! — скрипела Дверца.
- Брось выламываться! Знаем тебя!
За этой сценой с интересом наблюдала Телефонная Трубка. Первым её движением было позвонить и сообщить куда следует, но потом она подумала, что не стоит связываться, да к тому же было интересно узнать, чем кончится эта история.
А когда все кончилось, Телефонная Трубка принялась всюду звонить:
- Наша-то недотрога! Делает вид, будто так уж верна своему Ключу, а на самом деле…
НЕВИННАЯ БУТЫЛКА
Бутылку осудили за пьянство, а она оказалась невинной.
Суд, конечно, был не настоящий, а товарищеский, потому что, как известно, за пьянство не судят. Но для бутылки и этого было достаточно.
Больше всех возмущались Бокал и Рюмка. Бокал призывал присутствующих «трезво взглянуть на вещи», а Рюмка просила скорей кончать, потому что она, Рюмка, не выносит запаха алкоголя.
А потом вдруг выяснилось, что Бутылка — не винная. Это со всей очевидностью доказала свидетельница Соска, которой приходилось постоянно сталкиваться с Бутылкой по работе.
Все сразу почувствовали себя неловко. Никто не знал, что говорить, что делать, и только Штопор (который умел выкручиваться из любого положения) весело воскликнул:
— Братцы, да ведь нужно отметить это событие! Пошли, я угощаю!
И он повел всю компанию к своему старому другу Бочонку.
Здесь было очень весело, Рюмка и Бокал ежеминутно чокались с Бутылкой, и она вскоре набралась по самое горлышко.
И все от души радовались тому, что Бутылка, которую они все так строго судили за пьянство — совершенно невинная …
Сатира — жанр трудный. Она обязательно кого-нибудь задевает, кого-то обижает, кому-то не нравится. Недаром французская пословица гласит: смешное убивает сильнее оружия. Аргументов сатиробоязни больше чем достаточно, вот почему сатира не может развиваться под всеобщие аплодисменты. Однако сатира служит в обществе созидательным целям, она лечит его болезни, язвы. Вот почему так необходимы все жанры комического. Там где оно начинает затихать, там можно говорить о загнивании. В этой связи особо следует осознать воспитательные задачи комического, его роль в формировании нравственности человека. Думается, что здесь скрыты огромные возможности.
Итак, основным средством выражения комического являются юмор и сатира, каждый из которых, в свою очередь, имеет некоторые оттенки, выступающие в виде шутки и сарказма. Сопоставляя эти две формы остроумия, следует иметь в виду, что объектом шутки являются какие-то слабости и мелкие недостатки хорошего в своей основе человека. А саркастическое отношение схватывает в человеке низменное и порочное, то есть то, что для него опасно, что противоречит его идеалу, угрожает ему. Отсюда вытекает и различие субъективной стороны шутки и сарказма: первая обычно дружелюбна, добродушна, она может быть веселой, может быть грустной, но всегда незлоблива и необидна в отличие от далеко не дружественного, язвительного, уничтожающего сарказма.
Примером последнего могут служить «Ученые сказки» Ф. Кривина, например, «Числа» и «Вынесение за скобки».
ЧИСЛА
Числа делятся на четные, нечетные и почетные. К последним относятся, зачастую, мнимые числа.
Примечание: С этой истины хорошо бы начать изучение математики, как, впрочем, и некоторых других наук.
ВЫНЕСЕНИЕ ЗА СКОБКИ
Зато когда его вынесли за скобки, все сразу поняли, что это было за число.
- Это был наш общий множитель!
- Это был наш общий делитель!
Так число приобретает значение. После того, как его вынесут.
Примечание: Слово «вынесут» имеет несколько значений. Выбор наиболее подходящего представляется читателю.
ФИЗИЧЕСКИЙ ЗАКОН
Великие открытия совершаются совершенно случайно. Чисто случайно в лесу встретились Ёж и Лев.
— Приготовься, Ёж — говорит Лев, — сейчас я тебя ударю. Приготовился Ёж: свернулся клубком, не поймешь, где у него душа, а где пятки.
Лев размахнулся и — хлоп! В чем дело? По всем расчетам Ежу бы надо на три метра отлететь, а он отлетел только на полтора. А на остальные полтора отлетел Лев. Да и этих метров показалось ему мало: поджал хвост — и ходу!
«Интересное явление, — подумал Ёж, — надо будет его проверить!» Стал он его проверять, как полагается в научном исследовании. Делал опыт и на волках, и на медведях. Всё подтвердилось: чем сильнее удар, тем дальше зверь отлетает. Вот так Ёж и открыл закон: «Действие равно противодействию».
Это было великое научное открытие. До сих пор в лесу только действовали, а противодействовать никто не решался. Теперь же все воспрянули духом. Зайцы, бобры, суслики — вся лесная мелкота повылезала из своих нор, прет прямо на Льва.
— А ну — говорит, — ударь!
Начал Лев ударять. Народу перебил — глядеть страшно.
— Это не по закону! — возмущается мелкота. — По закону действие равно противодействию!
Ударяет Лев. Ему плевать на закон. И тут нашелся один Суслик. Подытожил все опыты и — дополнил закон Ежа: «Действие равно противодействию — это физический закон. Но там, где действует физическая сила, физический закон бездействует». В науке этот закон известен под именем закона Ежа-Суслика.
Примечание: Здесь наглядно показано, что научные открытия даются отнюдь не легко, что они подчас обходятся очень дорого даже тем, кто с наукой никак не связан. Но наука должна развиваться — это самый главный закон, который никто не в силах нарушить.
Выражение «поджать хвост» обозначает крайнюю ступень испуга, мало-
душия, перестраховки. ПЕДАГОГИКА МАТЕМАТИКИ
Произведение двух чисел с одинаковыми знаками всегда положительно, с разными — всегда отрицательно.
Вот у нас соседи. Отец алкоголик, мать заслуженная учительница, а сын — тунеядец. Произведение величин с разными знаками.
У других соседей отец передовой производственник, мать – склочница и анонимщица, а сын – хулиган. Произведение величин с разными знаками.
А вот в третьей семье знаки одинаковые: отец взяточник, мать спекулянтка, — потому и сын у них положительный: доктор педагогических наук.
Такова педагогика математики. А математика педагогики совсем другая. Тут и минус на минус дают плюс, и плюс на плюс иногда дают минус. Отец приличный человек, мать приличная женщина, а дети их такие, что и названия не подберешь.
Еще один вид комического — ирония. Она ставит под сомнение кажущуюся идеальность реального. Ирония — это форма намеренного отрицания. Примером может послужить высказывание российского композитора Никиты Богословского: «Лучший способ вызвать у детей на всю жизнь ненависть к писателю — включить его произведения в школьную программу».
По своей форме ирония всегда основана на некоем противоречии: видимого и скрытого. Иронизируя, человек сознательно и намеренно говорит не то, что думает, но говорит при этом так, что слушатель имеет возможность узнать его действительные мысли. «Эй ты, умник!» — обращается неодобрительно один человек к другому. И хотя он называет его «умник», по той интонации, с которой слово произносится, легко догадаться, что имеется в виду как раз обратное. В этой связи следует понимать, что ирония требует определенной интеллектуальной подготовки, ибо заставляет усиленно работать мысль, самостоятельно добывать истину.
Эпиграмма. История её происхождения восходит к Древней Греции (греч.epigramma, буквально — надпись). Тогда эпиграмма представляла собой надпись на памятнике, здании, подарке и т.п., объяснявшем значение предмета. Однако позже — в VII–VI вв. до н. э. эпиграмма оформилась в короткое лирическое стихотворение произвольного содержания (сперва — посвятительные надписи, потом — эпитафия, - поучения, описания, любовные, застольные, сатирические стихи).
В новоевропейской поэзии эпиграмма прочно утвердится как короткое сатирическое стихотворение. В нем сочетается острота мышления с мимолетным откликом на конкретные события эпохи. Так, например, сразу же после выборов 1996 года главы города Магнитогорска, где живет автор настоящего учебного пособия, в местной газете появились эпиграммы Владлена Машковцева на кандидата в мэры Владимира Мазуля и его оппонента, ставшего после выборов главой города, В. Г. Аникушина.
На власть обычно наседают,
Ее грызут, её съедают,
И наш могучий Аникушин
Когда–то тоже будет скушан.
Эпиграмма получилась острая, жгучая. Она показывает не только наличие эстетического вкуса у ее автора – писателя В. Машковцева, но и, конечно–же, присущее ему чувство юмора.
Эпиграмма характеризуется обычно как « малый жанр сатирической поэзии». Это, как правило, небольшое стихотворение, остроумное, язвительное, направленное на определенное лицо. В качестве примера можно привести убийственно разоблачительную эпиграмму на В. А. Жуковского А. Бестужевым.
Из савана оделся он в ливрею,
На ленту променял он свой лавровый венец,
С указкой втерся во дворец.
И там, пред знатными сгибая шею,
Он руку жмет камер–лакею,
Бедный певец!
Блестяще написана эпиграмма на комедию А. С. Грибоедова «Горе от ума».
Судьба, проказница, шалунья,
Определила так сама:
Всем глупым — счастья от безумья,
А умным — горе от ума.
Эпиграмма широко взаимодействовала на разных исторических этапах с близкими или смежными жанрами (притча, басня, пародия, фельетон, памфлет, анекдот).
Мастерами эпиграммы в истории русской культуры были А. П. Сумароков, Ф.И.Тютчев, Д Д. Минаев, А. Г. Архангельский, С. А. Соболевский. Совершенно неповторимые эпиграммы на злободневные, часто политические события писал А. С. Пушкин. У него есть прекрасное четверостишье, связанное с анекдотической ситуацией.
За ужином объелся я,
А Яков запер дверь оплошно —
Так было мне, мои друзья,
И кюхельбекерно и тошно.
Эпиграмма — жанр лукавый. Он очень хорошо работает рядом с карикатурой, дружеским шаржем, делая их более выигрышными и выпуклыми.
К числу форм комического относится пародия. Пародирование заключается в подражании внешним признакам человека или какого-либо явления с целью подчеркивания их внутренней пустоты или большей или меньшей степени ущербности. В пародии подражают обычно форме, а выявляют существенное, причем элементы формы в пародии нарочито акцентируются, намерено и почти незаметно смещаются и тем самым гиперболизируются. Какой бы характер не имела пародия — добродушно-юмористический, язвительно-иронический или уничтожающе-саркастический — она оказывается возможной лишь при условии, если в стиле пародируемого действия или художественного произведения есть некие «слабые» места, уязвимые для критики. Пародист обнаруживает их и гиперболизируя, делает смешными. Вот почему крайне трудно написать пародию на классически совершенное и безупречное произведение, скажем на поэму А. Пушкина или роман Л. Толстого, но довольно легко пародировать стихи слабых поэтов или детективный фильм. Это с одной стороны. А с другой стороны, пародия откровенно раскрывает свою цель: как правило, её автор прямо предупреждает нас, что данные стихи или песни являются пародийными, а данный спектакль - «капустником»; тем самым пародия сближается с открытым способом комедийной критики.
Ярким подтверждением тому является пародия русского писателя-сатирика конца ХХ века в России Александра Иванова на стихи Анатолия Пчелкина. Последний написал следующие строки:
«Для счастья людям нужно очень мало:
Глоток любви, сто граммов идеала…
Платон мне друг,
а истина … чревата …
Пить иль не пить противоречья яда?...»
На эти «стихи» Александр Иванов написал пародию, под названием «Мы с Платоном».
Глаза однажды разлепив со стоном,
решили счастья мы испить с Платоном.
Платон мне друг,
но истина дороже …
В чем истина — видать по нашим рожам …
Для счастья людям нужно очень мало:
мы взяли
по сто граммов идеала
( любой поймет, что это — для начала),
но нам с Платоном сразу полегчало.
Сказав, что мы друг друга уважаем,
сидим с Платоном и соображаем.
Платон мне говорит:
«Для счастья — мало,
возьми еще по рюмке идеала!)
Потом еще по двести попросили
и все
противоречьем закусили.
Потом опять нам показалось мало.
Мы нахлебались
счастья до отвала.
И, задремав в обнимку, словно с братом,
Платон во сне
назвал меня Сократом …
Разбирая оттенки комического нельзя обойти и такую его область, которая называется каламбуром. Здесь комический эффект зависит не только от свойств изображаемого предмета, а от того, как именно, каким языком о нём говорится. То есть, само сочетание слов, своеобразная игра ими может вызывать улыбку и смех. Каламбурную словесную игру очень любил А.С. Пушкин. При этом в художественных произведениях она встречается довольно редко, но зато её много в его письмах. Так, в письме к Плетневу после своей женитьбы он писал:
«.. .взять жену без состояния, я в состоянии, но входить в долги ради её тряпок — я не в состоянии» и т.д.
В каламбурах Пушкина прослеживается живое языковое творчество и языковая свобода. В них для Пушкина утверждение поэтической свободы.
На каламбурной основе строятся многие шутливые стихи поэта Минаева. Вот одно из них:
Область рифм — моя стихия,
И легко пишу стихи я
Без задержки и отсрочки
Я иду к строке от строчки.
Даже к финским скалам бурым
Обращаюсь с каламбуром …
Многие исследователи комического, в числе которых были З. Фрейд, К. Фишер и мн. др., относят каламбур к низшему сорту шутки. Однако для Франции XVII–XVIII вв. каламбур был высшей формой остроумия. Его легкость, блеск, беззаботная веселость эстетически соответствовали характеру жизни высших слоев общества. Способность каламбурить высоко ценилась и служила своеобразной визитной карточкой человека.
5.3. Жанры комического в драматургии
Многообразие комического в реальной действительности отражается в комедии — особом типе произведений искусства, где смешное господствует и является основной формой оценки происходящего в романе, пьесе, кино-теле фильме и т. д.
Комедия может быть лирической, бытовой, музыкальной и в то же время юмористической. Остроумный диалог, шутка, неожиданные повороты в сюжете и т.п.— все это призвано создать у зрителя радостное, веселое настроение, и направлено на то, чтобы безобидным смехом покритиковать отдельные недостатки в целом хороших людей.
Существует комедия сатирическая — разоблачительная по своей направленности, использующая самые разнообразные средства обличия и критики уродливых, общественно опасных и вредных явлений.
В каждом комедийном произведении обязательно присутствует положительное начало. Это не обязательно положительный герой. Положительный герой комедии — смех, наша реакция на показанное, наше отношение к воспроизведенному. Кроме того, положительный персонаж комедии — это тот эстетический идеал, с позиции которого идет критика недостатков.
При всем многообразии типов, форм, оттенков комического, при всем его национальном и историческом своеобразии, сущность комического всегда одна: она выражает общественно ощутимое, общественно значимое противоречие, несоответствие явления или одной из его сторон высоким эстетическим идеалам. Комедийный смех казнит несовершенство мира, очищает и обновляет человека.
В практике педагогической деятельности у студентов часто возникают затруднения в определении и понимании сущности жанров комического в драматургии. Отсюда при разборе конкретных произведений следует иметь в виду те жанры комедии, в которых воплощаются все формы комического. К ним относятся: бытовая комедия, в которой раскрываются специфические особенности среды и быта; комедия нравов, где показаны этические стороны человеческих отношений. Подобные комедии чрезвычайно широки по охвату жизни и глубины поставленных ею проблем. Например, «Тартюф» Мольера.
Комедия фарс строится на анекдотическом сюжете. Здесь обязательны недоразумения, двусмысленности, нарочито смешные положения, в которые попадают герои. В комедии фарс, как правило, в ход пускаются перепутанные записки, случайно подслушанные разговоры.
Водевиль. Это забавное происшествие, рассказанное с легкостью, изяществом. Здесь возможно и преувеличение, и условные ситуации, и нарочитая наивность поведения героев, обилие танцев, веселых куплетов.
В заключение хочется обратить внимание на то, что способность отрицать, разоблачать, осмеивать и высмеивать, свойственна далеко не всем видам искусства. Некоторые его виды и жанры обладают лишь свойством, способностью утверждать, создавая прекрасные и возвышенные образы. Такова прежде всего архитектура, в произведениях которой мы не найдем и следа сатиры, иронии или юмора. Минимальные возможности создания комического образа в музыке, хотя есть частушки, юмористические песенки, музыкальные произведения, написанные на басни А. Крылова, некоторые оперные образы и даже опера-буфф (комическая опера). Но лишь в XX веке музыка стала активно создавать, искать собственно чисто музыкальные средства для комических образов. Так, в музыке М. Мусорского, И. Стравинского, С. Прокофьева, Б. Бриттена, Д. Шостаковича, А. Шнитке — элементы юмора, сатиры, гротеска занимают весьма существенное место — и не только в операх, но и в инструментальных жанрах, где отсутствуют слово и сценическая ситуация, игра актера-певца.
Однако, несмотря на важные художественные открытия, сделанные в этом направлении музыкантами XX века, в музыкальном творчестве комическое не завоевало такого места, какое оно занимает в литературе, драматическом театре, изобразительном искусстве, кинематографе и телевидении.
Глава 6. Эстетическое отношение
Формирование эстетического отношения в процессе практического освоения человеком действительности. Особенности эстетического отношения:
конкретность, чувственность, слияние всех духовных способностей человека, творческое воображение, безкорыстность эстетического переживания, коммуникативность, интуитивность, соотнесенность с идеалом.
6.1. Особенности эстетического освоения действительности
Эстетическое отношение возникло в процессе освоения человеком действительности и в этом смысле оно совечно обществу. Возникнув на основе практического преобразования мира, эстетическое отношение развивалось и развивается на протяжении всей истории человечества. Его родиной была не только древность, но и утилитарность, из которой постепенно формировалось ценностное отношение, как необходимый атрибут эстетического, в котором закреплялись максимализация положительных значений и человеческих смыслов.
Научный анализ «эстетического отношения» показывает, что оно существует на разных уровнях: онтологическом, гносеологическом, аксиологическом, ценностно-ориентационном, практическом. Так, современный уральский исследователь, профессор А. Ф. Еремеев пишет:
«Первый – онтологический характеризует объективное бытие эстетической ценности, безличностность, материализованность, существование в качестве объекта познания и оценки как объективной необходимости, здесь эстетическое есть состояние общества.
Гноесеологический уровень отличает: включенность в процесс субъективизации, личностный характер, принадлежность к сфере идеального, ориентированность на познание объекта, существование как потребность.
Аксиологический уровень также входит в процесс субъективации, являясь ее дальнейшим развитием, его ценности личностны, он идеален, ориентирован на оценку объекта и существует как интерес.
Ценностно-ориентационный уровень является переходной стадией от личностных ценностей к безличностным, от идеального к материализованному, на нем происходит переход от объекта познания и оценки на объект преобразования , оно существует как цель и проект действия.
Практический уровень эстетического отношения входит в процесс объективации, он личностно-безличностный (кроме искусства), материализован, является объектом преобразования, существует как действие».
Разумееется, все эти уровни раскрываются в каждом отдельно взятом случае того или иного эстетического отношения, что придает ему индивидуальность и определенную неповторимость. Вместе с тем, нельзя забывать и о том, что эстетическое отношение, в отличие от всех других отношений (правовых, нравственных, религиозных и т. д.), имеет свою специфику и особенности.
1. Эстетическое отношение всегда конкретно. Это обозначает, что в эстетические отношения человек вступает только с непосредственными предметами и явлениями действительности. Так, эстетически мы оцениваем не ультразвук и не закон «золотого сечения», а скульптуру, храм, выполненные в соответствии с последним. Например, «Дорифор» Поликлета или «Парфенон» в древней Греции. Они выполнены согласно принципу «золотого сечения».
2. Эстетическое освоение мира человеком всегда связано с чувственным восприятием. Не случайно и эстетика происходит от греческого aisthetikos – т.е. относящийся к чувственному восприятию. Действительно, эстетическое отношение – это прежде всего отношение к тому, что вызывает чувство, эмоции. Здесь обнаруживается определенная общность между тем, что нам представляется прекрасным и безобразным, комическим и трагическим, а также возвышенным и низменным и т.д.
Восприятие и переживание всех этих явлений непременно связаны с каким-либо чувством, а именно:
- прекрасного - с чувством красоты;
- комического - с чувством отвращения;
- трагического – с чувством сострадания;
- возвышенного – с чувством восхищения;
- низменного – с чувством презрения.
Все эти чувства сами по себе существенно разнятся. Вместе с тем при всем
их различии, они однотипны. Это дает нам право рассматривать их как эстетические. Когда мы негодуем при виде безобразного, смеемся над комическим, сострадаем трагическому и т.д., мы эмоционально оцениваем различные явления, притом оцениваем их с точки зрения наших представлений о прекрасном, нашего идеала прекрасного. Поэтому эстетическое чувство доставляет своеобразное удовольствие, называемое эстетическим наслаждением.
Однако может возникнуть вопрос, какое же удовольствие доставляет
низменное, безобразное, трагическое? Вопрос, безусловно, правомерный. Но важно понять следующее. Само по себе безобразное явление радости не приносит. Мало удовольствия и в общении с подлецом, негодяем, наркоманом и др. Но заклеймить их, честное слово, приятно! Эстетическое отношение к безобразному – это осуждение безобразного, ослепление его светом идеала прекрасного, обнаружение его уродливости перед ликом красоты. Разве это не доставляет своеобразного удовольствия от присутствия идеала красоты, который вершит суд над безобразным? Но эстетическое чувство при виде безобразного может возникнуть лишь при условии, если на него смотреть с высоты прекрасного. Если же безобразное вызывает только физиологическое отвращение, то отношение к нему нельзя назвать эстетическим. Видеть смерть и страдания, конечно, неприятно и тяжело. Но почему же тогда искусство на протяжении всей своей истории обращалось к трагическим темам и сюжетам? И почему людей с неодолимой силой тянет к искусству, показывающему смерть Ромео и Джульетты из одноименной трагедии Шекспира, Кармен и Анны Карениной из одноименных новеллы П. Мериме и романа Л. Н. Толстого, Аксиньи и Настены из «Тихого дона» М. Шолохова и «Живи и помни» В. Распутина и др.? А дело все в том, что еще древние греки говорили – трагедия вызывает катарсис – т. е. очищение чувств. Глубоко сострадая трагическому, человек не только испытывает облегчение после предельного напряжения чувств, но и нравственно облагораживается, эстетически возвышается и просветляется, т. к. он приобщается к тем ценностям, которые утверждаются через страдание и даже смерть. Эстетическое восприятие и переживание трагического, таким образом, превращает отрицательные эмоции, вызываемые ужасным, в эмоции положительные, приносит эстетическое удовлетворение.
3. Эстетическое отношение не может быть без чувств, эмоций, однако оно не сводится только к ним. Эстетическое отношение объединяет и сливает в единое целое все духовные способности человека: ощущения, интеллект, волю, воображение, эмоции.
Эстетическое воздействие оказывают на человека только такие предметы и явления, которые способны воздействовать на его ощущения, главным образом, зрительские и слуховые. И даже при чтении художественной литературы, когда мы ощущаем только слова, то и они пробуждают в нас конкретно-чувственные образы, представляемые нашим воображением. Они-то и являются объектом эстетического переживания, вызываемого литературным произведением.
Большую роль в эстетическом освоении мира играет интеллект. Ребенок обретает способность эстетически воспринимать мир по мере своего интеллектуального развития. Если какое-либо жизненное явление и художественное произведение человеку непонятно, то и эстетическое отношение к нему не возникает или же оно будет воспринято эстетически превратно. Научные и конкретно-социологические исследования показывают, что уровень эстетического вкуса в значительной степени обусловлен интеллектуальной развитостью человека. При этом необходимо иметь в виду, что сам интеллект в эстетическом переживании неразрывно связан как с чувствами человека, так и с его желаниями, стремлениями, волей, способностью управлять ими.
Если интеллектуальные способности дают возможность человеку познавать мир, то эмоции и воля позволяют оценивать его явления. Отсюда, эстетическое отношение, собирая воедино интеллект, волю, воображение, эмоции, всегда познавательно-оценочно. Познавательно-оценочный характер эстетического отношения к явлениям действительности как раз и выражается в том, что мы познаем и оцениваем эти явления как прекрасные или безобразные, возвышенные или низменные, трагические или комические и др.. При этом представления о прекрасном, идеал прекрасного – это и есть «эталон» эстетической оценки.
4. Эстетическое мироотношение обязательно включает в себя творческое воображение. Оно свойственно не только эстетическому сознанию деятелей искусства – писателей, поэтов, живописцев, композиторов, скульпторов и т.д., творчество которых немыслимо без воображения. Любой человек воспринимает явления действительности из произведения искусства благодаря воображению, «схватывает» и оценивает их эстетическое значение как нечто прекрасное или возвышенное, трагическое или комическое и т.д.
Эстетическое восприятие всегда ассоциативно, воспринимаемый предмет напоминает нам о других предметах и отношениях. Так, запах гари у фронтовика может вызвать глубокие переживания, когда он ассоциируется с воспоминанием о сожженных гитлеровцами деревнях, аналогично тому, как звуки знакомой мелодии могут вызвать определенные ассоциации. Очень хорошо эту особенность эстетического переживания передал К. Паустовский: «Природа будет действовать на нас со всей своей силой только тогда, когда мы внесем в ощущение ее свое человеческое начало, когда наше душевное состояние, наша любовь, наша радость или печаль придут в полное соответствие с ней и нельзя уже будет отделить свежесть утра от света любимых глаз и мерный шум леса от размышлений о прожитой жизни». Эта особенность эстетического переживания выражается подтверждается в поэтической образности Ф. И. Тютчева:
Что ты клонишь над водами
Ива, макушку свою?
И дрожащими листами,
Словно жадными устами
Ловишь беглую струю?
Надо иметь в виду, что каждый человек эстетически воспринимает действительность в известном смысле как поэт. Почему нам доставляет эстетическое удовольствие настоящее остроумие? Потому, что оно стимулирует творческую деятельность познавательных способностей и воображения. Попробуйте, например, перефразировать высказывание польского сатирика Станислава Ежи Леца: « Из мечты можно сварить варенье. Надо только добавить фрукты и сахар». То же самое по смыслу можно сказать так: «Для того, чтобы мечта претворялась в действительность, нужны материальные возможности». Это будет правильно, но не остроумно, не смешно, потому, что здесь нет возможности самостоятельно догадаться о смысле сказанного, теряется стимул для воображения, для собственного творчества. «Непричесанная мысль» сатирика пробуждает способность творческого воображения. А если «причесать» ее, все сразу улетучится.
5. Важной особенностью эстетического отношения является безкорыстность. Природа этой безкорыстности выражается в парадоксе: мне лично ничего не нужно от предмета эстетического восприятия и в то же время ничто не задевает так самые сокровенные, самые интимные стороны моей личности, как этот предмет. Примером могут служить слова Шекспировского Гамлета, произнесенные после того, как он слышал монолог актера о Гекубе – жене царя Трои:
Что он Гекубе? Что ему Гекуба?
А он рыдает.
Нечто подобное мы встречаем и у поэта ХХ века Александра Межирова:
Кто мне она? Не друг и не жена.
Так, на душе ничтожная царапина.
А вот – нужна, а между тем – важна,
Как партия трубы в поэме Скрябина.
Только те, кто знают музыкальную «Поэму экстаза»» русского композитора Александра Скрябина, поймут смысл этих строчек, ибо «партия трубы» в этом произведении как раз и является ядром, центром и «цементом» всего сочинения, без которого его бы просто не было.
Безкорыстность эстетического переживания не означает бесполезность. Напротив. Только эта полезность не утилитарная, а духовная. Эстетическое отношение связывает личность и общество незримыми узами. Человек в эстетическом переживании живет жизнью других людей как своей собственной. Даже сам того не замечая, он приобщается к общественным отношениям, которые воплощаются в эстетических ценностях предметов и явлений.
6. Особенностью эстетического отношения выступает и коммуникативность (от латинского communicatjo – сообщение, связь). Ее хорошо выразил японский писатель Ясунари Кавабата: “Когда любуешься красотой снега или красотой луны, словом, когда бываешь потрясен красотой четырех времен года, когда испытываешь благодать от встречи с прекрасным, тогда особенно думается о друзьях: хочется разделить с ними радость. Словом созерцание красоты пробуждает сильнейшее чувство сострадания и любви к людям, и тогда слово “друг” становится словом “человек”.
Потребность поделиться своими эстетическими переживаниями знакома всем. Эта потребность является одной из побудительных сил художественного творчества: в произведении искусства художник запечатлевает свое эстетическое отношение, чтобы передать его другим людям. Но и не создавая произведения искусства, человек испытывают потребность передать другим то эстетическое богатство мира, которое открылось ему самому. Иными словами, коммуникативность эстетического мироотношения проявляется в том, что человек, эстетически воспринимая мир, так или иначе ощущает связь с другими людьми, а предмет эстетического восприятия становится как бы поводом для общения людей между собой.
7. Эстетическому отношению присуща и такая особенность, которая выражается в понятии интуитивности. Это обозначает, что человек схватывает явление целостно и дает ему свою оценку. То есть человек делает сразу эмоциональный вывод, а не приходит к нему в результате логических рассуждений.
Нелепо бы прозвучало такое высказывание: «Это стихотворение прекрасно потому, что оно написано правильным размером и выражает верную мысль». Не это главное для воспринимающего поэзию. Ему важно другое, может быть то, что выразила российская поэтесса второй половины ХХ в. Вероника Тушнова.
Улыбаюсь, а сердце плачет
В одинокие вечера
Я люблю тебя – это значит
Я желаю тебе добра.
Это значит моя отрада
Слов не надо и встреч не надо
И не надо, чтобы в дороге
Мы рассветы с тобой встречали.
Вот и старость вдали маячит
Нам о многом забыть пора
Я люблю тебя - это значит
Я желаю тебе добра.
Только как мне тебя покинуть
Как мне память из сердца выгнать
Как не греть твоих рук озябших
Непосильную ношу взявших
Кто же скажет моя отрада
Что на надо, а что не надо
Посоветует как нам жить
Нам никто об этом не скажет
И никто пути не укажет
И узла никто не развяжет
Кто сказал, что легко любить?
В этом стихотворении автор выразила свое эстетическое отношение к жизни и показала его через призму идеала – психологической структуры, которая «работает» в данном случае сама, не нуждаясь в посредстве логических операций разума, т.е. интуитивно.
8. Эстетическое отношение всегда соотносится с идеалом. В этом заключена его особенность. Он рождается в результате духовной переработки существующего во имя создания чего-то несуществующего, но желаемого или должного – иногда возможного, а иногда и невозможного, фантастического, сказочного, утопического.
Идеал является специфическим механизмом человеческого сознания, опирающегося на воображение, мышление, эмоции, волю. Идеал вбирает в себя момент целеполагания, программирования, устремленности к тому, чего нет, но что может быть или же чего нет и чего вообще быть не может, но что должно было бы быть при более совершенном устройстве мира. Идеалы рождаются из глубоко характерной для человека неудовлетворенности тем, что он имеет и что может иметь, из стремления к лучшему и из способности представить себе это лучшее, желаемое в своем воображении. Следовательно, идеал обладает степенью конкретности, которая характеризует вообще всякое представление.
Но люди не родятся с представлениями о том, какой должна быть жизнь, эти представления вырабатываются в зависимости от того, какова их реальная жизнь и какие запросы, нужды, желания, стремления эта их реальная жизнь порождает. Поэтому у каждого человека складывается свой особый идеал. При этом важно понимать, что его природа диалектически противоречива: в нем воедино сливаются единичное и общее, действительное и вымышленное, сущее и возможное, знание реального и выход за пределы реальности. Идеал связывает человека с действительностью и одновременно разрывает эту связь зовом к переделке существующего или к бегству от эмпирической данности. Следовательно, он мобилизует энергию человеческих чувств и воли, указывая направление деятельности и давая ценностно-ориентационную основу этой деятельности. Идеал становится главным посредником между человеческими (социальными, а не биологическими!) потребностями и конкретными способами их удовлетворения, он выступает как своеобразный «пусковой механизм» целенаправленных действий общественного человека. Вместе с тем идеал служит критерием оценки всего того, что окружает человека в мире и попадает в орбиту его практических социальных интересов. Несуществующее, но желаемое оказывается критерием оценки существующего. Реальное соотносится с идеальным и измеряется мерой идеального: соответствует оно этим идеалам или не соответствует? Способствует или мешает их претворению в жизнь? Врождебно оно им или благоприятно?
Это соотнесение реальности с идеалом, осуществляемое людьми в ходе их повседневного общения с окружающим предметным миром, и лежит в основе эстетического освоения действительности. Оно тогда и возникает, когда в непосредственном чувственном восприятии человеком реального предмета этот предмет ставится им в определенную связь с идеалом. От того, какова именно эта связь, будет зависеть конкретная эстетическая оценка предмета – признание его красивым или безобразным, возвышенным или низменным, трагическим или комическим; вне соотнесенности с идеалом реальный мир никакой эстетической ценности не имеет.
Таковы в общих чертах характерные особенности эстетического отношения человека к действительности.