В- шестых, акты продуктивного мышления сопровождаются осмыслением поиска и его результатов, которое, благодаря своей интенсивности и непрерывности, парадоксально позволяет мыслителю пережить нерефлексивные состояния предвосхищения, догадки», озарения или «инсайта». Интуиция внезапно предъявляет верное решение, которое своей творческой избыточностью вызывает подлинное интеллектуальное удовольствие.
Седьмое. Построение и улучшение концептуальных структур предполагает более или менее длительную и сложную динамику мыслительного процесса, часть операций и закономерностей которой всегда будет представлять собой таинство, не доступное осознанию и познанию. Поэтому и у психологии мышления не должно быть заблуждений по поводу точного описания и объяснения всех тонкостей рождения мысли. Ее задачей должно быть углубленное рассмотрение жизненных источников мышления, обоснование того, что развитие мыслительной деятельности находится в прямой зависимости от установок мыслителя, в частности, его доверия к новым фактам, оптимизма и свободы от предрассудков.
Личностные установки продуктивно мыслящего человека, определенные Вертгеймером, лучше всего понимаются людьми, испытавшими обаяние собственных интеллектуальных поисков и открытий. Однако, по замечанию Арнхейма, находится и много таких, которые реагируют на убеждения гештальтпсихологов, как Аглая Ивановна у Достоевского, прятавшая письмо князя Мышкина в свой экземпляр «Дон Кихота». ( 7, с.50)
Сам Рудольф Арнхейм, восхищенный новизной и гуманистическим смыслом структурной психологии, в свою очередь предложил концепцию «визуального мышления», составившую значительный вклад в психологию и современную теорию искусств. Ценность концепции заключается в убедительном теоретическом и фактическом доказательстве неразрывного единства перцептивно-образного и вербально–логического планов мыслительного процесса, существования мышления одновременно в интеллектуальной, то есть осознанной, дискурсивной форме и в форме интуиции, «восприимчивости», «проницательности».
«Процессы, обычно приписываемые мышлению, - различение, сравнение, выделение и т. д. – свойственны также и элементарному восприятию; в то же время все процессы, присущие мышлению, предполагают чувственную основу. Поэтому мы имеем дело с континуальным пространством познания, распространяющимся от непосредственного чувственного восприятия до самых общих теоретических конструктов.» (.Там же, с. 24)
Модель визуального мышления по Арнхейму строится на предположении, что продуктивное мышление по необходимости основано на перцептуальных образах, и что наоборот, активное восприятие включает в себя отдельные аспекты мышления. Перцептуальное мышление обычно бывает визуальным, так как зрение является той сенсорной модальностью, в которой могут быть представлены все и весьма сложные пространственные отношения. Визуальное или «интуитивное» включение в мышление доказывается широким использованием схем, диаграмм и рисунков при интеллектуальных действиях на самом высоком уровне абстракции. Об этом же свидетельствуют данные интроспекции при попытках осознать внутреннюю работу мышления с абстрактными понятиями, когда их содержание приобретает «эскизно–импрессионистскую», диффузно образную форму. Например, понятие «старость» появляется в самонаблюдении призрачной согнутой фигурой человека, опирающегося на палку. В пользу визуального мышления говорит и известный научный прием, состоящий в выборе для исследования не статистически достоверной группы объектов, а отдельных, «особо блестящих» или «критических» индивидуальных случаев, имеющих, как всякий факт, конкретный чувственный образ.
Язык, выступая важнейшим средством мыслительной деятельности, не может рассматриваться как достаточное средство производства мысли и как единственная адекватная среда для продуктивного мышления. Взятая наугад, говорит Арнхейм, поэтическая строчка «Все имена их, заросших сорняками камней, смыты дождем» подчеркивает, что понимающая мысль читателя или слушателя, следуя за цепочкой слов, вызывает к жизни образы реальных объектов, организующихся в целостную картину окаменения, печали и забвения.
«Посредством перевода слов в образные представления интеллектуальная цепочка языковых элементов вновь обращается к интуитивному образу, с самого начала стимулировавшему появление высказывания на естественном языке.» (Там же, с. 32)
Сферу действия продуктивного мышления составляют вербально обозначенные, ясно концептуально оформленные предметы – референты, представляющие собой «перцептуальные единицы». Но речевая форма всегда является ведущей при сложном понимании и осмыслении, когда вид или внутренний образ предмета не позволяют сразу схватить мысль, аналогично тому, как «подхватывают насморк».
Вопреки распространенным представлениям о восприятии и воображении как главных когнитивных способах отношения к искусству, Арнхейм предложил концепцию развития мышления в процессах создания, изучения и практического использования художественных произведений. Мысль, сотрудничая с образной интуицией, утверждает свои приоритеты во множестве случаев, касается ли это открытия зрителем идеи, заключенной в изображении, или творческого воплощения мастером своего эстетического и этического принципов, улавливаемых учениками, или постановки поэзией, живописью и скульптурой серьезных жизненных задач, требующих от человека больших умственных усилий, или интеллектуальной деятельности, направленной на исследование новых и необычных художественных структур, или напряжения мысли врача, пытающегося с помощью «умного искусства» помочь пациенту осознать и решить свои проблемы.
