Этап опроса свидетелей Международного неправительственного трибунала по делу о преступлениях против человечности и военных преступлениях в Чеченской Республике
| Вид материала | Документы |
- Юридический архив, 667.35kb.
- Судебной практики по делам о преступлениях против правосудия, рассмотренных Ростовским, 263.41kb.
- Усь, Россию (зубр) в Киеве состоялся Учредительный съезд по созданию Международного, 269.76kb.
- 2. Научное обеспечение управления деятельности органов предварительного расследования, 50.29kb.
- Шении сообщений о преступлениях в органах дознания и предварительного следствия, незамедлительного, 74.88kb.
- Суд над фашизмом ( театрализованное представление), 120.04kb.
- Прокурорский надзор за исполнением законодательства при приеме, регистрации, проверке, 31.99kb.
- Темы Вашего учебного проекта, 115.83kb.
- Обзор судебной практики по делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических, 933.73kb.
- Обобщение практики рассмотрения мировыми судьями Ростовской области уголовных дел, 203.41kb.
| (235) ехали по делу. Сильно задержались, но все-таки решили ночью возвратиться. Из одного села едем в другое в 7 часов вечера, темно. Никакой машины ни в ту, ни в другую сторону. Мы подумали, что напрасно мы выехали, что никто не едет. Все-таки, когда рядом машины, как-то спокойнее. И вдруг впереди начинается стрельба из танков, из автоматов, взрывы на совхозных полях. Настоящая война. Однако мы подумали, что если мы начнем разворачиваться, а у нас горят фары, они посчитают, будто мы убегаем. Мы подъехали к блокпосту, и нам разрешили проехать. Замбулат Эдиев спросил солдат, что они здесь делают? Они сказали, что воюют. "А с кем воюете, – спросили мы, – там же совхозные поля?" И тогда они нам пригрозили: "Или проезжайте, или мы вас пристрелим!". Мы поняли, что это и будет нападение на блокпост. И на следующий день будет сообщено, что на этот пост напали боевики. И последнее в отношении нападений на блокпосты. Вот стоят два поста. Естественно, они на чужой территории, они в страхе, они постоянно пьяные, ящиками на рынке забирают эту выпивку. Напряжение: "вот-вот нападут". Случайный выстрел – и два поста до утра стреляют друг в друга. Вот такие нападения на блокпосты. И. ГЕРИХАНОВ. Скажите, что мешало встретиться первым лицам двух республик, чтобы не было той трагедии, которую мы видим? Кто мешал и что мешало? Р. АХТАХАНОВ. Во-первых, нужно сказать прямо – амбиции. А самое главное, предварительные условия, выдвигаемые Россией, что они сядут за стол переговоров только после того, как Дудаев заявит, что Чечня – субъект России, и разговор идет между субъектом России и президентом России. Вот что мешало. И. ГЕРИХАНОВ. Находясь в городе Грозном в преддверии трагедии в новогоднюю ночь, видели ли вы или слышали, чтобы предпринимались какие-то меры по предотвращению массовой гибели мирных людей? Были какие-либо попытки местной власти, федеральных органов власти России оградить мирных жителей от массированных бомбардировок, от обстрела? Р. АХТАХАНОВ. Какое предупреждение могло быть, когда нас успокоили, что не будет бомбардировок, а будут только точечные удары, и тут же во сто раз увеличилось время бомбардировок? Если не были вывезены два детских дома из Грозного, где были дети-сироты, если эти дети были брошены на произвол судьбы и находились в подвале, – еды нет, холод, (236) сырость. Даже эти дети не были вывезены. О чем можно говорить в отношении мирных граждан? И. ГЕРИХАНОВ. Руслан, скажите, после переговорного процесса 30 июня 1995 года продолжались или нет бомбардировки населенных пунктов? Р. АХТАХАНОВ. Бомбардировки не прекращаются ни на один день. Это самый пик якобы мира после заключенного соглашения, когда мы даже с полевыми командирами достигли определенного консенсуса, думали, что есть договор, – именно тогда 12 самолетов разбомбили одно село. Ничего нельзя понять. Вот префект Сунженского района, поставленный новой российской властью, Хациев Ислам. В Ассиновской его префектура. Его два раза арестовывали. Разбомбили его офис. В третий раз его арестовали и 8 часов, привязав сзади руки, в подвешенном состоянии держали, потому что этого хочет глава администрации Ассиновской, русская по национальности. Она считает, что она должна быть во главе, префект ей не нужен. Она там глава администрации, а если будет префект, она должна подчиняться префекту. И до сегодняшнего дня, к примеру, префектура Сунженского района находится в Грозном. Они не могут выехать. Не смог выехать и начальник милиции – его арестовали российские войска, посадили, оружие забрали. Послали прокурора – арестовали, посадили. Это все творится до сегодняшнего дня. Казалось бы, российские ставленники, но ни милиция, ни полиция, ни прокурор, никто не может работать. Абсурд какой-то. К. МОСКАЛЕНКО. Перед началом бомбовых атак в Грозном, были ли какие-нибудь звуковые или иные сигналы для предупреждения мирных граждан о предполагающейся, начинающейся бомбардировке? Р. АХТАХАНОВ. Нет, никаких. Единственное, что в первые дни мы знали точно: что примерно между 8 и 10 часами прилетят самолеты. После первых двух-трех дней мы все уже между собой говорили: половина восьмого, нужно в подвал идти. (237) Опрос свидетельницы Лейлы Цороевой Комитет женщин Ингушетии "Алмаз", Комитет солдатских матерей Ингушетии, г. Назрань. Расширение зоны войны. Втягивание в войну сопредельной Ингушетии. Фильтрационные пункты. Грозный (январь 1995, январь – февраль 1996 г.). Воспрепятствование со стороны военных мирным инициативам общественных организаций.40 |