; 1999 400 с. Isbn 5-85234-100-2 Очерки и рассказ

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 23

А почему вы, местные жители, не боретесь за свои Жигули? Почему не протестовали еще тогда, еще до начала строительства завода? Тогда надо было доказывать, что ему здесь не место.
Да кто же нас спрашивал? Это там где-то, выше умные головы придумали. А местные газеты... эти так взахлеб расписывали: «У нас на Волге возводится гигант» и все такое прочее. Слов нет, и цемент, и шифер позарез нужны. И разве кто против такого завода? Только место для него другое выбрать нужно... подходящее...»

Более двадцати книг, как для взрослых, так и для детей, издал наш земляк. Среди них наиболее значительны «Весна в половодье» (1948 г.) и роман «Фомичевы» (1952 г.). Вышедший в 1975 году сборник рассказов В. И. Баныкина «Счастливое лето» был удостоен Всероссийской премии на конкурсе литературных произведений для детей и юношества.

Среди участников литературного объединения «Огни Жигулей» выросло немало профессиональных писателей. Любопытна в этом отношении судьба самарского писателя Евгения Евгеньевича Астахова. Он приехал на строительство Куйбышевской ГЭС в начале строительства рядовым инженером, был заместителем секретаря комитета комсомола стройки, преподавал в техникуме. Основная проблематика практически всех его произведений посвящена городу Ставрополю — Тольятти, его людям.

Прославленному коллективу Куйбышевгидростроя посвящены его произведения «Последнего года не будет», «Не ради славы» (1968 г.), «Путь к далекой вершине» (1976 г.), «Три шага в будущее» (1981 г.), «Повесть о ДРУ-ге» (1979 г.). Художественно-публицистические произведения, созданные Е. Е. Астаховым, посвящены коллективам завода Волгоцеммаш и завода синтетического каучука.

Дважды орденоносный коллектив строителей Куйбышевгидростроя дал импульс для создания произведений и профессиональным писателям и активным участникам строительства. Так пришли к читателям: книга дважды Героя Социалистического Труда электросварщика А. А. Улесова «Пути-дороги», выдержавшая четыре издания и переведенная на французский язык; книги Героя Социалистического Труда экскаваторщика М. Ю. Евеца «У подножья Жигулей» и «Рабочая гордость»; книги начальника Куйбышевгидростроя И. В. Комзина «Записки советского энергетика», «Это и есть счастье» и «Свет Асуана»; записки секретаря партийной организации арматурного района правого берега строительства С. К. Мелентьева «День за днем». Отмечая достоинства вышеперечисленных произведений, необходимо отметить при этом труд московской журналистки Анны Григорьевны Млынек. Именно она осуществляла литературную запись большинства этих книг, хотя ее фамилия очень скромно упоминалась.

Конечно, мастерство авторов, работающих в Ставрополе — Тольятти и пишущих о нем и его людях, было неодинаково. Но, как верно подметила литературовед этого периода Зоя Сергеевна Колобаева, ценность таких работ — в документалистике. Ведь того Ставрополя уже нет, он остался на дне Куйбышевского водохранилища. Отсюда и ценность запечатленных моментов.

Литератор А. Савватеев в брошюре «Стотысячник Иван Грунин», выпущенной Куйбышевским книжным издательством в 1951 году, пишет о Ставрополе: «Городок стоял на песчаных барханах, окруженных со всех сторон сосновым бором, и самым примечательным в нем была, пожалуй, высоченная церковная колокольня с тончайшим, похожим на иглу железным шпилем, уходящим в небо.

Городок жил тихой, сонной жизнью. Однообразие ее нарушали лишь воскресные базары, полные людской сутолоки, запаха яблок и дегтя».

Другой автор Н. Городинская оставила свое описание города: «Тихий маленький городок, став административным центром, преобразился. По широким песчаным улицам мчались машины: легковые, грузовые, цистерны, юркие вездеходы. Ползли невиданные здесь краны на гусеничном ходу. Связисты цепляли к столбам все новые и новые кабели. Из распахнутых окон слышался стрекот машинок, телефонные звонки».

В 1963 году в московском издательстве «Советская Россия» вышла книга бывшей крановщицы Куйбышевгидро-строя Нины Михайловны Городинской «Моя семья». Молодая женщина откровенно рассказала, как нелегко создается семья, как достичь, чтобы всем в доме дышалось легко. Сколько надо проявить взаимопонимания, добрых чувств, чуткости, терпения, аскетизма, помощи каждому и от каждого, чтобы обрести то ощущение счастья, какое дает человеку семья. Автор отстаивает мысль, что радость необременительной сердечности, уверенности, прочности в семье возникает не сразу, а лишь в упорном преодолении эгоизма, предрассудков, в доверии и истинной человечности во взаимоотношениях больших и малых членов семьи. Через три года документальная повесть Н. Городинской была переиздана в сборнике «Три книги молодым». Необходимо заметить, что книга Н. М. Городинской была выполнена в литературной записи М. Васильева. М. Васильев — был псевдоним опытнейшего тольяттинс&ого Журналиста Осипова Михаила Георгиевича.

В 1965 году в город на постоянное местожительство переехал из Жигулевска член Союза советских писателей Виктор Сергеевич Балашов. Вскоре после кончины Н. Д. Коля-струка он стал единственным в городе профессиональным писателем. Он выпустил около 20 книг, в том числе в 1979 году в Куйбышевском книжном издательстве вышел его сборник повестей и рассказов «Серебряные весла». Здесь рассказывалось о животных, об их нравах, повадках маленьких хитростях. Равноправными героями его произведений являются как ребята, так и взрослые, которые в общении с «братьями меньшими» учатся добру, справедливости, заинтересованному отношению к окружающему миру. Сам Виктор Сергеевич показывал в этом личный пример. Горожане помнят его острые публицистические статьи в защиту городской природы, они, пожалуй, впервые в истории города экологически грамотно ставили эту проблему. В. С. Балашов много писал по мотивам жигулевских преданий и легенд, в частности «Каменный Молодец» и «Утес Шелудяк».

Вместе с тем, писатель В. С. Балашов был и удивительным скульптором, умевшим увидеть в невзрачном, на первый взгляд, корешке скрытую красоту. Его выставки лесных скульптур «Лесная сказка», «Лесная фантазия» «Природа и фантазия» побывали во многих городах. Зрители могли видеть на таких выставках около 300 работ талантливого человека, среди них был мудрый «Летописец» романтичный «Икар», легендарно-дремучий «Пан», могучий, полный жизни «Вепрь», кот Шур-Мур, щенок Тобик и другие. В 1973-1974 годах он создал в городском парке целый ансамбль лесных скульптур, к сожалению, дерево материал недолговечный, да и некоторые горожане не помогли этим скульптурам простоять подольше, чтобы радовать людей.

В связи со строительством Волжского автомобильного завода внимание писателей к городу возросло, но не настолько, чтобы быть похожим на времена строительства Куйбышевской ГЭС. Изменилась общая ситуация, и ориентировка советских писателей на кратковременное «изучение жизни» давала незначительные результаты. Продолжало существовать литературное объединение «Огни Жигулей», хотя с уходом из жизни Я. Д. Кауфмана его работа стала угасать. Литобъединение одно время возглавлял местный самодеятельный поэт Е. Н. Шевченко, затем некоторое время его возглавлял молодой творческий журналист В. Ю. Большаков. Хуже стало и в том, что редактор городской газеты «За коммунизм», при котором действовало литобъединение, А. Б. Тахаутдинов, собиравший вокруг газеты литературные силы, ушел из жизни. Кстати, по его инициативе в город неоднократно приезжал московский писатель Виль Владимирович Липатов — секретарь правления Союза писателей РСФСР, автор книг «Глухая мята», «Деревенский детектив», «Сказание о директоре Прончатове» и других. Он собирался писать книгу на тольяттинском материале.

Событием в литературой жизни города следует назвать и проведение 11 августа 1973 года в Тольятти выездного заседания секретариата правления Союза писателей РСФСР. Тогда в Тольятти приехал весь цвет российской литературы, среди которого были Алексеев Михаил Николаевич — главный редактор журнала «Москва», автор романов «Солдаты», «Вишневый омут», повестей «Хлеб — имя существительное», «Журавушка» и других; Бондарев Юрий Васильевич — автор романов «Последний залп», «Батальоны просят огня», «Горячий снег» и других; поэт Гамзатов Расул Гамзатович, прозаик из Ленинграда Гранин Даниил Александрович, ведущий критик того времени Кузнецов Феликс Феодосьевич, прозаик Нагибин Юрий Маркович, прозаик Нилин Павел Филиппович, прозаик Рекемчук Александр Евсеевич, поэт и драматург Софронов Анатолий Владимирович — главный редактор журнала «Огонек», прозаик Кожевников Вадим Михайлович, прозаик Викулов Сергей Васильевич, прозаик Чивилихин Владимир, поэты Виктор Боков, Маргарита Агашина, Роберт Рождественский, Давид Кугультинов, Людмила Тать-яничева, Николай Доризо, Сергей Островой и другие. В помещении интерклуба они обсуждали проблему «Литература и люди труда развитого социалистического общества»; были устроены встречи с читателями в кинотеатре «Сатурн» и на промышленных предприятиях города.

В результате встреч с читателями писатели решили подарить городской библиотеке 500 своих книг с автографами, и действительно, уже 1 марта 1974 года такой подарок поступил в город. Сейчас эти книги, как особо ценные, хранятся в городской библиотеке в отдельном шкафу. Известный прозаик Григорий Коновалов подарил свой роман «Истоки» с надписью: «Рабочим, инженерам, просто читателям с братской любовью бывший слесарь V разряда»; сибирский писатель Евгений Гущин написал на своей повести «Правая сторона»: «Молодым строителям молодого города Тольятти от сибирского писателя с уважением»; Юрий Бондарев на одном из лучших своих романов «Батальоны просят огня» написал: «В библиотеку города Тольятти с самыми добрыми пожеланиями».

Даниил Александрович Гранин, даря свой роман «Иду на грозу», видимо, вспомнив свое пребывание в городе во время строительства Куйбышевской ГЭС, написал: «Читателям Тольятти — с лучшими воспоминаниями». Прислал в дар свой сборник повестей «Хочу быть человеком» наш земляк Виктор Иванович Баныкин, написав: «...держать равнение в жизни на своего земляка, пламенного революционера, борца за свободу, кристальной чистоты человека — Василия Васильевича Баныкина». Здесь следует пояснить, что писатель Баныкин являлся племянником организатора Советской власти в нашем городе Василия Баныкина.

Но в город приезжали не только маститые писатели, но и встречались со своими сверстниками студенты Литературного института имени Горького из Москвы. Они приехали большой группой с творческим отчетом перед своими сверстниками — рабочими и молодежью Тольятти.

14 марта 1982 года в Тольятти был устроен творческий вечер поэта Евтушенко Е. А., который выступал и во Дворце спорта и в Доме культуры Синтезкаучук. На этих встречах с читателями московский поэт прочитал стихи о знатной тольяттинской женщине, бригадире строителей Сиверской Л. С.

Росту местных литературных сил мешало отсутствие собственной полиграфической базы в городе, местная городская типография была загружена до отказа. Только в августе 1983 года построенное в городе полиграфическое предприятие «Современник» выпустило первую свою книжку. Ей оказался сборник С. Я. Маршака «Повесть о неизвестном герое». Набирали эту книжку Тамара Петри-кова и Галина Овчинникова, а сверстала ее Лидия Игони-яа.

Литературные силы города группировались после «Огней Жигулей» в нескольких литературных объединениях города. Одно — «Лира» — работало при Доме культуры им. 50-летия Октября. Руководила им долгое время Смолина Людмила Сергеевна — интересный поэт, стихи которой выходили в сборниках и в Москве, и в Куйбышеве.

В этом объединении начинали свой путь в литературу И. Мельников, В. Баталов, И. Плевако и другие. Небольшое литературное объединение «Слово» начинало свою работу под руководством Валерия Николаевского, впоследствии впервые в городе издавшего свой роман «за счет средств автора». В этом объединении начинали Т. Краснова, Л. Иконникова, Е. Ступник.

На занятиях молодые, начинающие литераторы обсуждали произведения своих товарищей, учились как на собственных, так и на чужих ошибках. Остро ощущалась нехватка профессиональной оценки и поддержки со стороны более опытных товарищей, ведь в городе с 600-тысячным населением в 1986 году не было ни одного профессионального литератора.

В значительной мере исправлению существующего положения помогла деятельность другого крупного литературного объединения «Лада», работающего при Дворце культуры и техники Волжского автомобильного завода. В течение десяти лет бесспорным лидером его была прекрасная поэтесса Макарова (Рашевская) Валентина Александровна, победитель Всероссийского конкурса молодых поэтов, автор двух поэтических сборников «Высокое крыльцо» и «О вере, надежде, любви». Она была вместе с поэтом Константином Рассадиным участницей Всесоюзного совещания молодых писателей и единственной из Тольятти делегатом съезда писателей России.

В этом объединении ежемесячно проводили занятия с начинающими литераторами куйбышевский прозаик Евгений Лазарев и поэт Борис Соколов. Они не только знакомили слушателей со своим творчеством, раскрывали перед ними свои секреты мастерства, но и тщательнейшим образом анализировали произведения участников объединения, объективно указывали на недостатки и подчеркивали достоинства. Требовательность старших товарищей приводила к повышению уровня мастерства участников объединения.

Следует заметить, что руководство творческими семинарами было не единственной формой связи самарских и местных литераторов. Прозаики и поэты Куйбышева Ю. Шаньков, В. Мясников, Б. Сиротин, В. Столяров, О. Осадчий, братья Бондаренко, И. Никулынин, Б. Соколов, С. Табачников, В. Кожемякин, Е. Чернов и другие неоднократно выступали с творческими отчетами перед жителями города. В творческом активе многих куйбышевских писателей есть произведения, посвященные тольяттинцам и их свершениям. Среди них можно назвать поэтический цикл Олега Маслова «Тольяттинская тетрадь», повесть Елизаветы Бондаревой «Объяснение в любви». На встречах с куйбышевскими писателями всегда присутствовала и творческая молодежь Тольятти. Начинающие литераторы Тольятти всегда находили доброжелательную и конструктивную оценку своих рукописей у писателей-профессионалов.

По инициативе руководителя объединения «Лада» Макаровой с 17 по 19 апреля 1985 года был проведен творческий семинар молодых литераторов Тольятти. В качестве наставников выступили москвичи. Секцией поэзии руководил лауреат Государственной премии РСФСР Николай Старшинов, а ему помогали куйбышевские поэты Иван Никулыпин и Борис Сиротин. Старшие товарищи тепло отозвались о стихах врачей Бориса Скотневского и Ивана Стремякова, мастера Сергея Аршинова, библиотекаря Игоря Мельникова, художника-оформителя ВАЗа Константина Рассадина, термиста ВАЗа Виктора Стрельца. А перед этим участник VIII Всесоюзного совещания молодых писателей К. Рассадин стал дипломантом литературной премии имени Николая Островского. На секции прозы, которую вели московский писатель Андрей Скалон, критики Валерий Исаев и Сергей Плеханов было отмечено творчество тольяттинцев Людмилы Свешниковой, Вячеслава Вячеславова, Анатолия Амельяненко, Виктора Кудряшова и других.

На другом аналогичном семинаре, который вел известный московский поэт, лауреат Государственной премии Владимир Соколов, положительную оценку получили стихи Лидии Артикуловой, Владимира Мисюка, Александра Воронцова, Сергея Лейбграда и других. Возросшее мастерство тольяттинских литераторов показал вышедший в 1986 году в Куйбышевском книжном издательстве сборник «Мы из Тольятти».

Составителем сборника выступил ведущий куйбышевский поэт Валентин Столяров. В этом сборнике были представлены отрывки из романа С. Пономарева «Стрелы Перуна», отрывки из повестей Ивана Руднева «Стремнина», Е. Кандрухина «Мой красный дед», Виктора Громыко «Корзинка», Алексея Зотова «Синим взмахом ее крыла...». Поэтический раздел сборника состоял из произведений Владимира Богачева, Алексея Ашихмина, Любови Бессоновой, Ивана Стремякова, Александра Воронцова, Петра Евстигнеева, Виталия Сивякова, Натальи Харитоновой, Александра Чистякова. Выпуская этот сборник, Куйбышевское книжное издательство напутствовало авторов: «Творчество многих тольяттинцев дает предпосылки к тому, чтобы ждать от них произведений, которые станут фактом литературы, а не только биографии».

Вслед за сборником «Мы из Тольятти» вышел в Москве сборник «Свобода совести», подготовленный Литературным центром Волжского автозавода. Благодаря этому сборнику читатели смогли познакомиться со многими интересными публикациями тольяттинских авторов.

В начале 90-х годов ярко проявила себя как писательфантаст Свешникова Людмила Николаевна. Уже ее первая книга «Зеленый туман» (Самара, 1987 г.) была удостоена диплома на Всесоюзном конкурсе на лучшую детскую книгу. Через три года выходят новые сборники рассказов Свешниковой — «Лиловая собака» и «Как перехитрить боль». В рассказах Свешниковой показывается наша повседневная жизнь, очерченная фантастическими сюжетами. Ее произведения лишены выспренности, ложной многозначительности и говорят о серьезных нравственно-философских проблемах бытия.

В 1988 году на постоянное местожительство в Тольятти приехал поэт, прозаик, драматург, лауреат Государственной премии РСФСР Эдуард Иванович Пашнев. Автор 30 книг, опытный организатор Союза писателей; в свое время он возглавлял Воронежскую писательскую организацию, выступил инициатором и создателем писательской организации города. Всем было ясно, что имеющиеся творческие силы были разобщены и их необходимо было объединить. Поскольку Э. И. Пашнев являлся членом Всесоюзной ассоциации детской и юношеской литературы, он внес предложение об организации Тольяттинской организации писателей для детей и юношества.

24 декабря 1991 года состоялось собрание творческих сил, работающих для детей и юношества, и такая ассоциация была создана. На этом собрании присутствовали: Пашнев Э. И., Степанов А. Д., Башков Н. В., Брусни-кин Ю. В., Марамзин В. Г., Смирнов В. А., Лопатина М. В., Помилуйко 3. П., Плотцев Н. Г., Терпиловская С. Н., Мо-ховикова Л. Л., Артикулова Л. П., Кокина А.С., Шишкова О. А., Козьминых Н. Г., Осипов А. В., Шевченко Л. В. Председателем рабочей группы был избран Пашнев Э. И. Созданная ассоциация вскоре выпустила самодельную книжку для детей «Читаки. Игрословица».

В дальнейшем оказалось, что подобная ассоциация, объединяя только авторов, пишущих для детей и юношества, перерастает свои рамки и необходимо создавать полноценную городскую писательскую организацию. К этому времени в Союз писателей вступили Л. В. Бессонова, Б. А. Скотневский, А. Д. Степанов, С. А. Пономарев, немного раньше получили билеты творческого Союза В. А. Рашевская, Л. Н. Свешникова.

10 октября 1992 года собрались тольяттинские писатели на общее собрание и приняли Устав Тольяттинской писательской организации. 17 марта 1993 года этот Устав был зарегистрирован отделом юстиции администрации Самарской области. Первым председателем городской творческой организации писателей была избрана талантливая поэтесса Любовь Бессонова. Но политические события, расколовшие центральный Союз писателей, отразились и на деятельности нашей городской писательской организации.

Август 1991 года круто изменил весь ход общественно-политических процессов и самым серьезным образом отразился на творческой стороне литераторов Тольятти. Отмена цензурных препонов, снятие запретов с тематики творчества открыли широкую возможность городским литераторам для самовыражения. За последние годы тольяттин-ские литераторы стали издаваться так широко, как никогда раньше.

За последние пять лет, начиная с 1993 года, местные авторы издали около 50 книг, в большинстве своем за счет спонсорских денег и личных средств самих авторов. Наиболее адаптировался к условиям рыночной экономики плодотворно работающий в последние годы прозаик Станислав Александрович Пономарев. По материалам истории Восточной Европы 9—14 веков он выпустил в свет пять романов («Гроза над Русью», «Стрелы Перуна», «Под стягом Святослава», «Быль о полях бранных», «На рубеже веков»). Стали выходить книги и у других авторов. С одной стороны, сей факт радует, а с другой — настораживает. Так как нередко виден невысокий уровень опубликованных произведений, отсутствие серьезной редакторской работы. В своем большинстве произведения тольяттинских авторов все больше привлекают внимание читателя, находят с ним взаимопонимание и это рождает оптимистические ожидания от творчества местных литературных сил.

Наш край был богат талантами, но условия жизни дореволюционной России мало способствовали расцвету их дарования. В 1864 году художник Волохов Дмитрий Петрович открыл на углу Покровской и Калмыцкой улиц детскую художественную школу, используя для этого кредит в 50 рублей коллежского асессора Павла Ярового. К сожалению, мы пока не знаем, чем закончилось это благородное начинание. В 1845 году в селе Федоровка Ставропольского уезда (ныне в черте города) в семье управляющего имением помещика Бахметьева, на чьи средства была построена церковь великомученицы Варвары в Федоровке, родился мальчик Федор Емельянович Буров. С юных лет в нем заметили несомненный талант рисовальщика и постоянное желание этим делом заниматься.

В 13 лет Федор Буров поступает в Петербург в Академию художеств, где его учителями стали П. В. Басин, Т. А. Неффа, П. П. Чистяков. Кропотливый и неустанный труд, общение с замечательными современниками оказали большое влияние на формирование его взглядов. Его наставником и другом был художник А. П. Боголюбов — основатель одного из лучших провинциальных художественных музеев в Саратове.

За годы учебы в Академии Федор Емельянович был активным участником выставок художников, как в самой Академии, так и вне ее. Его произведения выставлялись на Всероссийской художественной выставке 1882 года в Москве, на выставках Саратовского общества изящных искусств.

В 1885 году за картину по историческому сюжету «Шлиссельбургский узник» ему присваивают звание классного художника 1 степени. Эта картина в настоящее время находится в собрании Русского музея, видимо, поэтому она и наиболее известна любителям живописи.

По окончании Академии Буров много ездит по России, живет в Париже, знакомится с лучшими образцами западноевропейской живописи. В Париже Федор Емельянович знакомится с И. С. Тургеневым, пишет с него портрет. В разные годы он был близок и с И. Е. Репиным, М. А. Антокольским, В. В. Верещагиным, В. Д. Поленовым, К. А. Савицким.

Годы странствий в конечном счете приводят Бурова в 1891 году в родные места. Причиной его возвращения было и то обстоятельство, что он не встретил понимания со стороны местных властей Саратова об открытии рисовальной школы. Специалисты отмечают, что у Бурова ярче выражался талант педагога, нежели творца. В искусстве такие примеры не редкость. Достаточно вспомнить учителя Бурова — воспитателя знаменитых русских художников Павла Петровича Чистякова. Его талант растворился в его учениках В. Д. Поленове, В. И. Сурикове, В. А. Врубеле.

Переехав в Самару, Федор Емельянович в конц£ 1891 года открывает на собственные средства «Классы живописи и рисования» с трехгодичным сроком обучения по разработанной им самим программе. В школу в основном набирал способных ребятишек из малоимущих. Классы эти помещались в доме купца Жильцова напротив здания окружного суда. В светлых верхних комнатах занимались дети, а семья художника занимала комнаты, выходящие во двор. В школе у него училось 10 начинающих художников, из них две женщины.

Ф. Е. Буров призывал власти, состоятельных людей создавать в провинции музеи и художественные школы, ибо они развивают «вкус, то есть понятие о прекрасной форме... порождают новые оригинальные мысли... помогают развитию способностей и часто талантов из полупривилегированного сословия, из простого народа и не дают гибнуть им вдали от столицы».

Кроме рисовальной школы, Ф. Е. Буров организует и кружок из местных художников, который и явился инициатором и организатором первых художественных выставок в Самаре. Выставки эти показывались и в других городах: Оренбурге, Симбирске, Сызрани и других городах. К сожалению, пока нет данных о том, что выставки побывали и в Ставрополе.

Вскоре квартира художника становится центром общения самарской интеллигенции, в первую очередь, из среды художников и любителей живописи. Очевидцы вспоминают, что здесь они видели работы Ф. Е. Бурова «Шлиссельбургский узник», «Урожайный год», «Дети», «Счастливая мать», «Смерть Анны Карениной», портрет В. И. Анненкова, дочери П. В. Алабина — А. П. Щербачевой, художника А. И. Синягина и некоторые другие.

Среди его учеников выделяется фигура Кузьмы Сергеевича Петрова-Водкина, работы которого вошли в золотой фонд российской живописи. Сам же Ф. Е. Буров жил материально очень тяжело. Содержать школу на собственные средства было уже невозможно. Самарская городская Дума и купечество отказали в материальной поддержке. Ф. Е. Буров надеялся, что Академия художеств включит школу в сеть учебных заведений, находящихся на государственном бюджете, но надежды не сбылись. Его ученик Н. 3. Котельников вспоминал: «Он выбивался из сил, тратил на учеников последние средства и терпеливо сражался с нуждой». Тяжелые материальные обстоятельства в конце концов сломили Федора Емельяновича Бурова, он заболел туберкулезом и умер весной 1895 года. Провожали его в последний путь только жена, ученики школы да художники города. Погребен он был, как сообщал некролог, на средства почитателей.

В 1869 году молодой студент Санкт-Петербургской Академии художеств Илья Репин впервые увидел на Неве бурлаков и загорелся мыслью: написать их. Но наброски все его не удовлетворяли, что-то не получалось, и однажды его друг Федор Васильев предложил Репину: «Ох, запутаешься ты в этой картине: уж очень много рассудочного. Картина должна быть проще... Бурлаки так бурлаки. Я бы на твоем месте поехал на Волгу».

На следующий год весной, получив бесплатный от Академии проезд по Волге от Твери до Саратова, четверо друзей отправились в поездку. Четверо — это Илья Ефимович Репин, его брат Василий — студент консерватории, и художники Федор Васильев и Евгений Макаров. В своих воспоминаниях Илья Ефимович писал: «На всех берегах Волги, то есть особенно на пристанях, мы выбирали лучшие места, чтобы остановиться и поработать все лето. Расспрашивали бывалых... «Лучше всего Жигули», — говорили все в один голос. Против самой лучшей точки Жигулей, по нашим вкусам, стоит на плоском берегу Ставрополь Самарский. На обратном пути из Саратова мы решили остановиться там и пожить... И вот пристань г. Ставрополя.

А есть ли в Ставрополе хорошая гостиница? — спросили мы нашего сорванца, когда выбирались из высохшего русла ручейка.
А как не быть. Только ведь в гостинице дорого. А вы надолго в городе остановитесь?
Да, может быть, недельки на две. А не знаешь ли ты квартирки вольной, где мы могли бы пожить, чтобы нам и пищу готовили?
А как же, да вот хотя бы у Буянихи две хорошие, чистые комнаты и готовить может.

Вот он, двор разгороженный, крыльцо с проломами, воротишки настежь... ворота дома Буянихи, то есть Буя-новой, были широко раскрыты, так как она держала постоялый двор...

Ставрополь стоит очень красиво на луговой стороне, против Жигулей. Мы сторговали лодку на неделю и каждый день с утра переезжали на ту сторону к Жигулевским высотам и исчезали там в непроходимом, вековечном лесу.

В Ставрополе мы прожили 10 дней, то переезжали в Жигули и взбирались до верхних скал, то рисовали на берегу, в затоне, всегда полном барками, завознями со всякой всячиной. То на брошенном Волгой старом русле, представлявшем вид старой пустыни. В Ставрополе мы уже освоились несколько с Волгой. Убедились, что здесь живут тихие, добрые русские люди: разбойники вывелись давно, и мы спрятали наши револьверы, как ненужные вещи, и перестали делать баррикады из стульев у дверей, ибо ни двери, ни окна нашей квартиры не имели запоров. Квартирная хозяйка Буяниха, несмотря на свою страшную фамилию, была добрая, толстая, приземистая и хлопотливая старушка: она призналась, что мы своими стриженными головами и необычным видом так испугали весь ее дом, что она даже пригласила соседа — отставного солдата с пистолетом, для безопасности, и всю ночь не спали. Они подслушивали и подсматривали в щель, когда мы сооружали баррикады перед не затворяющимися дверями, не могли понять, что мы делаем, и только крестились от страха».

Живя у Буянихи, Репин собирал материал для картины «Бурлаки на Волге». Его захватили волжские просторы, мощная, величавая русская река, красота ее берегов у Жигулей, чудесные окрестности Ставрополя. Особенно поразила Репина сила, красота и выразительность народных типов: «Какой красивый, дородный народ, — вспоминал он. — И откуда у них такая независимость, мажорность в разговоре и эта осанка, полная достоинства?»

Много работая в самом Ставрополе, художники систематически выезжали в Жигули, на правый берег в Морк-ваши, затем переехали в Царевщину. Более 70 этюдов сделал Илья Ефимович за время, проведенное в Ставрополе. Богатый подготовительный материал к картине «Бурлаки на Волге» помог выстроить композицию картины. Кто не помнит этого сюжета? Знойный летний день, под палящим солнцем, увязая в песке, идет по берегу ватага бурлаков. С тяжелым напряжением тянет она бичевой расшиву, медленно плывущую позади. Пестра и колоритна эта ватага, в которой объединились люди самой разной судьбы — от попа-расстриги до бывшего солдата.

С огромным мастерством и тонкой наблюдательностью характеризует Илья Ефимович каждую фигуру. Во главе идет бурлак Канин — богатырь с мудрым и добрым лицом. Рядом с ним, нагнувшись, шагает силач, с густой шапкой волос и большой бородой. Выразительны фигуры меланхоличного высокого бурлака с трубкой, скорее делающего вид, что он тянет лямку, чахоточного, изнывающего от усталости и стирающего рукавами пот с лица, и старика, на ходу прислонившегося плечом к соседу и набивающего трубку. Особенно выделяется поэтичный образ ширяевского парня Ларьки, гневным жестом поправляющего трущую плечо лямку, словно пытающегося сбросить с себя тяготеющее над ним ярмо.

Когда картина была закончена и выставлена, В. В. Стасов писал тогда: «Кто взглянет на «Бурлаков» Репина, сразу поймет, что автор глубоко проникнут был и потрясен теми сценами, которые проносились перед его глазами. Он трогал эти руки, литые из чугуна, с их жилами, толстыми и натянутыми словно веревки; он подолгу вглядывался в эти глаза и лица, добрые и беспечные, в эти могучие тела, кроящую мастодонтскую силу и вдруг ее разворачивающие, когда приходит минута тяжкого труда...»

В своих воспоминаниях И. Е. Репин писал: «...Песчаный берег Ставрополя так живописен! Сюда съезжается много барок со всякими продуктами; здесь хозяева развешивают паруса на солнце и раскладывают товар. Поливанные горшки и миски чередуются с таранью — воблой поволжски, — а там новые колеса, дуги и прочие вещи житейского обихода! Подальше на песчаном пороге, сделанном половодьем, при спаде вод, сидят рыбаки с сетями; кто чинит, кто заряжает крючки червяками — словом, всяк у своего дела! А мы не можем терпеть: вынимаем свои альбомчики и начинаем зарисовывать лодки, завозы, косовухи и рыбаков. Все это дивно живописно; только фоны не даются нам: их не вместят никакие размеры...»

Прошло немало лет после работы И. Е. Репина в Ставрополе, но он хорошо помнил об этом и вспоминал: «Хотя идет 25-й год с тех пор, как я работал для своей картины в окрестностях Самары, но это время горячей юности живо стоит передо мной со всеми мелкими эпизодами столкновений с местным населением и со всеми разнообразными местами живой природы, среди которой неизгладимо прошло мое лето 1870 года».

Благодарные жители города в советское время решили увековечить пребывание великого художника в нашем городе. В 1947 году в доме № 117 по улице Кооперативной (бывший дом Буяновой) устроили уголок памяти И. Е. Репина: повесили портрет художника и цветные иллюстрации его известных картин.

В 1953 году, когда Ставрополь переселялся на новую площадку по «домику Репина» было принято специальное решение горисполкома «Об увековечении памяти великого русского художника И. Е. Репина в городе». Решили создать музей-квартиру Репина в этом доме, для чего просили Государственную Третьяковскую галерею, художественный институт имени Репина и Государственный Русский музей взять шефство над этим проектом. Городскому архитектору было поручено подобрать на новой площадке лучший участок для «домика Репина», а улицу, на которую будет перенесен «репинский домик», именовать улицей Репина.

Но в суматохе переезда оказалось, что на улице Репина дома Буяновой Анны Ивановны не оказалось, его перевезли в маленький Депутатский переулок. Пришлось улицу Репина переименовать в улицу Ушакова, а маленький переулок недалеко от рынка Центрального района — в переулок Репина. Домик Буяновой сохранился до сих пор, но его дальнейшая судьба вызывает серьезное опасение.

Сначала в этом домике помещался какой-то кооператив по выработке кож. Потом в 1987 году его передали историко-литературному объединению «Слово» под руководством Валерия Николаевского, который и организовал здесь историко-литературный центр «Домик Репина». Сюда приходили на экскурсии учащиеся средних школ, ПТУ города, проводились встречи с интересными людьми, рассказывали об истории нашего края. Из Советского фонда культуры «Домик Репина» получил фотокопии картин и этюдов И. Е. Репина, которые передал нашей стране американский миллионер Арманд Хаммер. Посещали этот домик и приезжие гости. Вот какую, в частности, запись оставил в книге отзывов московский гость: «Дорогие друзья! Вы делаете большое и нужное дело для вашего юного города. Вы создаете историю его духовной жизни. Успеха Вам! Писатель А. В. Цессарский. Москва». Другая часть дома «Буянихи» приватизирована. Мемориальная доска с этого дома исчезла, поэтому судьба «домика Репина» вызывает серьезное опасение за его дальнейшую судьбу.

Бывал в нашем городе и другой великий художник нашей Родины — Суриков Василий Иванович. В 1880 году, когда «могучий сибиряк» Василий Иванович Суриков работал над картиной «Утро стрелецкой казни», он тяжело заболел воспалением легких. Друзья порекомендовали ему отдохнуть в окрестностях Самары, на кумысолечении. Он приехал, и действительно, животворный воздух и кумыс сделали свое дело. В письме к брату Суриков писал: «Я здоров совсем. Кумыс очень помог мне». До нашего времени дошли две акварели, созданные под Самарой. Одна из них — «Дачи под Самарой» — сейчас находится в собрании семьи художника, другая — «Самара» — в Государственной Третьяковской галерее.

Через двадцать лет В. И. Суриков вновь приехал на Волгу. Талантливый инженер, работавший на постройке сибирской железной дороги, Анатолий Михайлович Доб-рянский решил поселиться в Ставрополе у местного дачевладельца Головкина. Сняв дачу, он пригласил сюда своего близкого знакомого художника В. И. Сурикова. Получив его согласие, Добрянские пригласили также из Саратова свою родственницу — начинающего живописца Юлю Разумовскую (в советское время довольно известный художник). Из ее воспоминаний мы узнаем, что «Василий Иванович в семье Добрянских был очень любим и чувствовал себя просто и легко. Был веселым, общительным, любил подшутить над кем-либо из окружающих, рисовать на них карикатуры, сочинял шуточные стихи».

Как-то раз утром, когда все спали, Василий Иванович под крышей сарая на свободном пространстве нарисовал громадное смеющееся лицо. Владелец дачи Головкин вырезал это творение и хранил как память о художнике. Любил Василий Иванович прогулки по сосновому бору, часто бывал на берегу Волги, хотя дачи располагались не так уж близко от берега. Ходил художник и в город Ставрополь. Всюду с ним были карандаш и бумага.

Прекрасные летние дни, проведенные в Ставрополе, впечатления от увиденного остались в памяти художника надолго. Отдыхая, он обдумывал здесь свою новую большую работу «Посещение царевной женского монастыря». При написании этой картины, которая хранится в Государственной Третьяковской галерее, были использованы и ставропольские впечатления. Например, для создания центрального образа картины натурой послужили ставропольская знакомая Добринская Анастасия Анатольевна и внучка художника Н. П. Кончаловская. Другая знакомая — дочь ставропольского дачевладельца Екатерина Васильевна Головкина стала прообразом фигуры склонившейся монашенки (на картине — крайняя справа).

Через год после отдыха картина «Посещение царевной женского монастыря» была выставлена на десятой выставке Союза русских художников. Больше В. И. Сурикову не пришлось побывать на Волге, хотя он и часто вспоминал о ней.

В Петербурге пушкинской поры были популярны молодые художники братья Чернецовы. Старший, Григорий, был больше известен своими историческими многофигурными композициями, а Никанор тяготел к пейзажной живописи, но их объединяло удивительное творческое содружество. Они стремились соединить историю и пейзаж, создать своего рода документальную живопись.

В начале 1836 года они задумали необычное: запечатлеть берега великой русской реки Волги с городами и селениями, лугами и утесами. Это было смелым решением: до сих пор художники отправлялись писать в основном западноевропейские виды. Официальный Петербург отнесся к этому настороженно. Чем посодействовал императорский двор — так это снабжением Чернецовых открытым предписанием для беспрепятственного исполнения их предприятия. Денег на это не выделили, и сыновья костромского живописца Чернецова, отказывая себе практически во всем, скопили небольшую сумму для путешествия.

Купив в Рыбинске небольшую лодку-«тихвинку», оборудовав ее каютой, Чернецовы взяли в поездку шестнадцатилетнего брата Поликарпа, готовящегося стать художником, и крепостного мальчика Антона Иванова, отпущенного «на заработки». На лодке был установлен рулон бумаги, на котором один рисовал левый берег, другой — правый.

В мае 1836 года началось путешествие, а в середине сентября они подплывали к Жигулевским горам. В дневнике, который они вели, Григорий писал: «...берега Волги поразили нас... Все прекрасно... Не можем насладиться зрением красот отечественной природы...»

11 сентября они увидели Ставрополь. «На левом берегу показался г. Ставрополь, находящийся при рукаве Волги, называемом Кунья Воложка, но скоро был закрыт деревьями острова, потому мы и не могли его рассмотреть». Поднявшись на Лысую гору в Жигулях, они увидели, что «внизу расстилается прекрасная долина, окруженная с трех сторон горами, с четвертой — омываемая водами Волги; в долине — деревня Моркваши, расположенная на превосходном месте; вдали на Волге виден остров, образованный проливом Куньей Воложкою, и город Ставрополь. Вид замечательный по своей живописности».

Прекрасное описание они дают Самарской Луке, подробно описывают Царев курган. Плывя вниз по Волге, Чернецовы заканчивают описание наших мест такими словами: «Край, одаренный природою, плодоносною почвою земли, богатыми рыбными ловлями и примечательный по живописности берегов своих».

По окончании путешествия в Петербурге была устроена выставка. На двух цилиндрах, поставленных вертикально, был установлен рулон бумаги высотою 2,5 метра и длиною свыше 700 метров. При перематывании рулона перед глазами зрителей как бы проплывали волжские виды. Никто до них так подробно не изображал Волгу. Посетители видели седые могучие Жигули, бескрайние просторы степного Заволжья, жизнь великой Волги. Всем было ясно, что художниками совершен патриотический подвиг во славу своего Отечества. Но тратить деньги на издание грандиозного труда Чернецовых, запечатлевших одну из красот бескрайней России, императорский двор не торопился.

После этого путешествия Чернецовы поехали в Италию, но там в основном работали над картинами по волжским этюдам. Российская Академия художеств в своем годовом отчете писала, что «ученые во Флоренции дивились, видя то, что представляли портфели братьев Чернецовых, проехавших Волгу...»

Но желание Чернецовых издать альбом с волжскими зарисовками не покидало их. Вернувшись из Италии, они решили напомнить новому царю Александру II о себе. Бисерным почерком они исписали 187 страниц из дневника путешествия, сделали 123 авторских рисунка, переплели в темно-зеленый коленкор и преподнесли государю. Кроме «спасибо», они не получили больше ничего.

О последних годах самобытных певцов Волги можно судить по письму Никанора Чернецова матери императора: «Необыкновенная дороговизна всего, старость лет моих и слабое здоровье вынуждают меня обратиться... А о заказах и в помине нет, все мои материалы собраны с величайшими трудами с покойным братом по благословенной реке Волге... все это собрание остается в забвении, отчего невольно вхожу в долги...»

Но ответа вновь не последовало. Лишь в советское время, в 60-х годах, в рукописных материалах Эрмитажа был обнаружен рукописный альбом Чернецовых, а спустя десять лет он был издан Академией наук. О своем труде художники Чернецовы писали, что они создали «близкий портрет, снятый с натуры, в очертаниях одной из знатнейших и благодетельных рек России, в том самом современном виде, в каком она ныне орошает берега свои, портрет интересный для просвещенной любознательности не только теперь, но и впоследствии, когда по неизбежным законам природы и вид, и форма, и население берегов, и благодатнейшей реки изменится».

Да за полтора столетия изменились очертания берегов, изменилось и течение, но главное — изменилась жизнь на берегах Волги: возникли новые города, а старые — родились заново.

Хорошо был знаком с нашим краем и известный русский писатель В. Г. Короленко, причем он оставил немало его зарисовок. Мы больше знаем Валентина Галактио-новича как писателя, но он был прекрасным рисовальщиком. К рисованию он пристрастился с детства. Когда, будучи ребенком, он потерял отца и семья оказалась в серьезных материальных затруднениях, Валентин Галактио-нович два года зарабатывал на хлеб тем, что выполнял чертежные работы. В студенческие годы он подрабатывал, давая уроки рисования. Собирая материал для своего литературного творчества, никогда не отправлялся в путь, не захватив с собой блокнот и карандаши. Очень многое из того, что он увидел и услышал, он иллюстрировал рисунками.

Очень многое в его творчестве посвящено Волге. Ее окрестностям; он любил эти места. Пешком он исходил берега реки, приволжские села, много ездил на пароходе и лодке. Писатель особо выделял, что вся печаль и обаяние земли, вся ее скорбная история и надежды народа нигде не овладевают сердцем так полно и властно, как на Волге.

Валентину Галактионовичу особенно нравились Жигули, оставившие у него глубокое впечатление, их горы и утесы, овраги и долины, сумрачные мглистые вечера, изумительные рассветы и догорающий закат. Сохранилось немалое количество рисунков писателя. Исполненные преимущественно пером и тушью, нежные, с тонкими линиями, без лишних деталей, они поразительно хороши. В 1888 году он написал «Начало Жигулей у Ставрополя». В «Истории моего современника» можно прочитать откровенное признание писателя и рисовальщика: «Для меня Волга — это был Некрасов, исторические предания о движении русского народа, это был Стенька Разин и Пугачев, это были вольница и бурлаки Репина».

Конечно, Валентин Галактионович вошел в историю русской культуры не только как хороший рисовальщик, а прежде всего как выдающийся беллетрист, крупный публицист и общественный деятель, борец против реакции, произвола и национального угнетения. В его взглядах на крестьянина было много любви, трезвости, тонкого понимания. Горький, считавший себя учеником Короленко, рассказывал (в 1918 г.), что ему лично «этот большой и красивый писатель сказал о русском народе многое, что до него никто не умел сказать».

Говоря о рисунках Валентина Галактионовича Короленко, совершенно невозможно не упомянуть имени замечательного русского художника конца 19 века Сергея Васильевича Иванова.

Хотя по своему рождению художник мог считаться коренным москвичом, Волга, Жигули были для него родными местами его предков. Имение отца, отставного капитана, было село Марычевка под Самарой и, по воспоминаниям жены Сергея Васильевича С. К. Ивановой, в детстве его больше всего привлекали предки в Самарскую губернию. Здесь в Морквашах был барский дом, в котором когда-то жила его бабушка. Его прадед, комендант крепости Могу-товой, вместе с женой был казнен пугачевцами, а бабушку Иванова, тогда еще маленькую девочку, спас кучер отца, переодев ее в крестьянское платье своей дочери. Поэтому иллюстрации С. В. Иванова к «Капитанской дочке» Пушкина были наполнены личным отношением к происходящим событиям.

В апреле 1886 года С. В. Иванов в очередной раз приехал в Марычевку, а отсюда в Ставрополь. Первые рисунки, судя по пометкам на них, сделаны 3 мая 1886 года в Ставрополе. Последний помеченный рисунок датируется 9 мая этого же года. В рамки этих дней входит несколько рисунков, часть их прямо не указывается, что они сделаны в Ставрополе, но это так.

На одном из рисунков есть надпись, но без даты, изображен вид деревни издалека с колокольней Казанского собора. На другом рисунке, обозначенном «Деревня и колокольня» , тоже, без сомнения, изображен Ставрополь, только рисовальщик находился поближе, здесь также изображена колокольня. Сейчас эти рисунки находятся в семье художника.

На рисунке с надписью «Лодка в Ставрополе» есть дата: 4 мая 1886 года. В этот же день сделан и другой рисунок — «Лодка с мачтой». Сохранился и еще один рисунок в этот день — «У ворот. Ставрополь». На следующий день сделан рисунок «Мост. Ставрополь». Затем 6 мая С. В. Иванов рисует рисунок «Изба в Ставрополе». Эти рисунки с 1927 года хранятся в Куйбышевском художественном музее.

8 мая был сделан рисунок «Пески заели». 9 мая — рисунок «Баржи» с указанием места зарисовки — Ставрополь. Эти рисунки сейчас хранятся в Ярославском художественном музее. 10 мая сделан рисунок «Крестьяне на скамейке», есть все основания полагать, что он сделан в Ставрополе, потому что 14 мая рисунки уже помечены, что они сделаны в Морквашах.

Затем в последующие годы С. В. Иванов неоднократно бывал в Ставрополе. В мае 1888 года группа молодых художников: Е. М. Хрусталев, С. А. Виноградов, А. Е. Архипов, А. Н. Мухин и С. В. Иванов по примеру братьев Чернецовых на так называемой косовой лодке из Нижнего Новгорода отправились по Волге. Собирались плыть до Астрахани, но погода была дождливой и доплыли только до Самары. На пароходе, конечно, путешествовать комфортнее, но зато на лодке можно было остановиться, где хочешь. В маршруте этого путешествия 23-м пунктом остановки обозначен Ставрополь.

Стремление сохранить, запомнить детали увиденного побудили С. В. Иванова серьезно заняться фотографией. Во время своих путешествий он сделал тысячи снимков и столько же скупил снимков других авторов. Они сохранились и являются ценнейшим историко-этнографическим материалом в изучении истории. Сергей Васильевич был действительным членом Русского фотографического общества.

Становясь все больше историческим живописцем, С. В. Иванов пошел по пути историко-бытовой живописи. Если он, как В. И. Суриков, сделал главным героем своих картин народ, то темы его картин, как правило, отражали не народные движения, а народный быт.

Многие его картины посвящены тематике переселения крестьян на свободные земли («Переселение в вагоне», «Переселенец. Ходоки», «Обратные переселенцы»), наиболее известна его картина «Дорога. Смерть переселенца». Несколько картин посвящены арестантской тематике — «Посадка арестантов на пароход», «У тюрьмы», «Отправка арестантов».

Ставропольские впечатления мая 1886 года легли в основу большой многофигурной картины «Посадка арестантов на пароход», которую Иванов, не закончив, подарил своему другу Егору Моисеевичу Хрусталеву. По мнению широко известного исследователя творчества С. В. Иванова И. Н. Грановского, «картина изображает длинную вереницу арестантов, спускающихся по сходням (эти сходни рисовал художник в Ставрополе) на пароход и толпящихся возле них родственников, главным образом женщин. Довольно невыразительный жанровый сюжет, лежащий в основе изображения, помешал художнику создать значительное произведение. Однако многие типы в картине хорошо найденные. И удачно, как всегда, передан свет. Очевидно, не удовлетворенный замыслом, Иванов не закончил картину. Собираясь изобразить в другой работе тот же пароход «с запертыми, как звери, в железную клетку людьми, а вокруг дивные картины тихого вечера и манящий простор широкой реки». Мы подробно говорим об этой картине потому, что она не сохранилась, исчезнув в грозном 1919 году.

Благодатные для живописцев красоты Жигулей, Волги продолжали привлекать художников и в советское время. Летом 1928 года в окрестностях города и в Морк-вашах работал известный русский художник, один из организаторов сообщества художников «Бубновый валет» Аристарх Васильевич Лентулов. Он приезжал для работы над картиной «Степан Разин». В своих воспоминаниях он писал: «Я с особенным волнением встретил впервые Волгу, эту великую водную владычицу, эту столь легендарную реку, о которой с детских лет так много слышал и в рассказах, и в песнях...» Для работы над картиной «...ездил на места, связанные с памятью Разина на Волге. Степан Разин изображен на утесе в виде стража его отдыхающих соратников, изображенных на заднем плане в палатках, весело проводящих остатки боевого дня при ярком закате солнца... Меня очень интересовали закаты солнца. Почти все вещи были написаны при закате: село Моркваши, «Завтрак на террасе» и другие. На некоторых вещах солнце написано прямо с натуры. От сей операции я чуть было не пострадал в смысле потери зрения...»

Местные любители живописи общались с приезжающими мастерами, учились у них, в любом случае активизировали свою деятельность. 10 марта 1935 года в Ставрополе состоялось заседание художников-любителей по поводу подготовки весенней выставки.

В июле 1938 года в течение месяца группа московских и куйбышевских живописцев писала этюды в окрестностях Ставрополя. Из Москвы приехали: Плотников, Яс-требцов, Пожарский, Хотлев, а из Куйбышева — Котельников, Сорокин, Положенцев, Курьян.

В строительстве Куйбышевской ГЭС с 1951 года участвовал старший инженер проектного отдела Куйбышевгидростроя Андрей Кузьмич Вингорский. Будучи прекрасным специалистом, он много времени отдавал рисованию. Как только выпадала свободная минута он, захватив этюдник, шел писать город, его окрестности, прекрасно понимая, что скоро эти места исчезнут под волнами рукотворного моря. «Все это — и город, и остров Калмыцкий, с его могучими тополями, зарослями тальника, камыша — будет превращено в ложе будущего моря, — думал Андрей Кузьмич. — Нет, нужно сохранить для будущих поколений старый город в графике, акварелях».

Чтобы уйти от застывшего фотографического рисунка, он изучает по имеющейся литературе историю Ставрополя, старается показать его на различных этапах исторического развития. Так рождались его рисунки «Старый деревянный дом в два этажа», «Колодец у церкви», «Ставропольские кузницы» и другие. В 1956 году при активном участии Вингорского была проведена выставка работ художников Куйбышевгидростроя. Были выставлены работы В. Ф. Еремина, этюды маслом учителя Я. Зви-дрина. Выставлены были и работы А. Эстулина, Н. Червя-кова, В. Севастьянова, Б. Шишкина, В. Калинина, Г. Та-таурова, Г. Нацевского, Ф. Подольного.

Вместе с самодеятельными художниками были выставлены и работы профессиональных живописцев. «Там, где будет Куйбышевская ГЭС» — так называлась работа члена-корреспондента Академии художеств СССР, заслуженного деятеля искусств РСФСР, лауреата Государственной премии Я. Д. Ромасова. Он уже с 1950 года работал над этой картиной. Другой московский художник В. Г. Гре-митских постоянно работал в Ставрополе над картинами о строителях. Успех этой выставки огромен, за три недели ее посетили 12 тысяч человек.

Впоследствии Андрей Кузьмич Вингорский переехал в Москву, но и оттуда регулярно приезжал в Ставрополь— Тольятти писать, в частности, он сделал много зарисовок сооружений Волжского автомобильного завода. 52 своих работы он торжественно подарил краеведческому музею города, за что горисполком выразил ему сердечную благодарность. В 1989 году А. К. Вингорский писал заслуженному работнику культуры РСФСР, старейшему журналисту города Н. Р. Фролову: «Для г. Тольятти мною сохранена определенная память о прежнем Ставрополе-на-Волге. Это считаю ценным своим вкладом в историю города. Вообще же моих работ в краеведческом музее свыше двухсот пятидесяти. Почти все работы подарены, в том числе зарисовки строительства ВАЗа. Небольшое количество работ находится в музее трудовой славы Куйбышевгидростроя. В частности, альбом акварелей открыточного типа. В свое время я предлагал краеведческому музею часть их издать буклетной подборкой. Но из-за внутренних музейных неурядиц затея повисла в воздухе...»

С 1952 года работал на стройке главным художником Василий Филиппович Еремин. Его живопись и графические работы рассказывают, как начиналась, набирала силу, мужала грандиозная стройка в Жигулях. Василий Филиппович, кроме своей основной работы, вел занятия и в изостудии поселка Шлюзовой. Там он высмотрел и поддержал талантливого паренька, который потом, окончив Ленинградский институт живописи имени Репина, стал одним из ведущих художников города — это был Виктор Калинин.

В конце октября 1964 года в Доме культуры имени Ленинского комсомола была проведена почему-то называемая первой городская выставка изобразительного искусства. В выставке приняли участие 15 художников, которые представили свыше 150 своих картин. В ней участвовали: Еремин В. Ф., Панкеев А. И., Карпов В., Глотова 3. И., Антипин, Казеев, Шишкин Б., Шишкин О., Кузнецов П., Рожков А. А., Подольный Я. и другие.

Очередная городская выставка художников города открылась 10 июля 1971 года; в ней приняли участие профессиональные художники и скульпторы: Георгий Голу-бицкий, Виталий Коршунов, Валерий Бузин, Виталий Шевлев, Лев Мартынов. Выставка открылась в здании интерклуба по улице Ленинградской. На следующий год здесь же работала Всесоюзная выставка акварелей.

Большим событием для жителей города стало открытие 16 декабря 1972 года в помещении Дома культуры имени 50-летия Октября очередной городской выставки художников-любителей. В экспозиции было представлено 110 произведений 25 авторов: живопись, графика, скульптура, декоративно-прикладное искусство.

Активная выставочная деятельность тольяттинских художников привела к тому, что в декабре 1973 года юридически была зарегистрирована тольяттинская группа художников РСФСР. У истоков организации стояли художники Ю. И. Боско, В. М. Мацкевич, Е. В. Латышева, М. П. Ермолаев, В. Д. Петров, Ш.-Р. М. Зихерман. Возросшее мастерство авторов, активная выставочная деятельность встретили понимание и поддержку со стороны местных властей: в дни празднования 250-летнего юбилея города в 1987 году была открыта городская картинная галерея. Сначала она функционировала как филиал Куйбышевского художественного музея, а через пять лет, в 1992 году, становится муниципальной картинной галереей.

Рождение картинной галереи в Тольятти было вызвано потребностью жителей большого индустриального города получить возможность встречаться с подлинными произведениями живописи, графики, скульптуры, прикладного и народного творчества.

В 1989 году Министерство культуры России, Союз художников страны передали молодой картинной галерее большое количество оригинальных произведений из своих фондов. Затем коллекция пополнялась за счет дарителей, закупкой городом картин у местных художников. Сейчас в галерее хранится более 8 тысяч произведений искусства, и серьезно встает вопрос о дополнительных площадях для их экспозиции.

Со своими фондами галерея активно работает, постоянно устраивая как групповые, так и индивидуальные творческие отчеты художников. Традиционными стали выставки молодых художников, регулярно устраиваются и выставки художников-ветеранов Великой Отечественной войны. Тем не менее, несмотря на довольно активную выставочную деятельность, в городе возникло в последние годы несколько самодеятельных выставочных объединений, как правило, молодых художников. Среди любителей изобразительного искусства уже успели зарекомендовать себя самодеятельные галереи «Палитра», «Речной порт», союз альтернативного реализма «Пантеон».

Сегодня тольяттинская организация художников гордится именами В. А. Бузина, В. М. Филиппова, М. В. Зыкова, С. К. Дергуна, И. В. Талалова, В. И. и С. Н. Кондулуковых, Г. Ю. Голубицкого, Н. Ф. Овсянниковой, Б. Е. Чеченина, Кремнева, Н. П. Шумкина, А. С. Го-рячкина, С. Г. Галета, В. И. Пашко, О. Ю. Лаптева, А. И. Алексина, В. Я. Киселева, Е. М. Пряхина, Е. В. Шлепенкова.

Интересно работают местные скульпторы Н. И. Колесников, А. М. Кузнецов, А. Н. Пронюшкин, И. С. Бурмист-ренко; художники-керамисты В. В. Прокофьев и 3. А. Прокофьева; художники-кузнецы В. И. Коршунов и Н. П. Чек-марев.

Успешно развиваются в городе и старинные народные промыслы: с глиняной игрушкой работают Н. Колчина, П. Тудоряну, в технике скани работают Галина и Николай Шароновы, с кружевами — О. Колупаева, резьбой по дереву славится А. Плаксин, лаковой миниатюрой известны Ольга и Владимир Борисовы.

Переехавший в город на постоянное местожительство заслуженный художник РСФСР Боско Ю. И. 15 сентября 1977 года принимал гостей своей персональной выставки во Дворце культуры «Синтезкаучук». Кстати, на фасаде этого Дворца была установлена его работа: могучая фигура из нержавеющей стали «Рабочий-Прометей». Создавал он эту работу в содружестве со скульптором В. Г. Фетисовым и архитектором СМ. Виноград.

В трудное послевоенное время, когда восстанавливали подорванное хозяйство, развитие культуры в городе проходило в традиционных формах: 15 февраля 1947 года прошел районный смотр художественной самодеятельности, организовывались читательские конференции. Профессиональных работников культуры и искусства в городе не было. Но в связи с началом строительства Куйбышевской ГЭС, когда в город прибыло большое количество строителей, Министерство культуры взяло культурное шефство над стройкой. В город приехал на гастроли прославленный цирковой коллектив под руководством Юрия Дурова, 22 июня 1951 года перед строителями выступали знаменитые дрессировщики лошадей А. и Б. Манжелли, заслуженный артист РСФСР М. М. Золло. 27 июля этого же года на стадионе выступила тогда еще молодая укротительница тигров Ирина Бугримова. Все цирковые труппы, гастролирующие в Куйбышеве, обязательно давали представление и в Ставрополе.

15 сентября 1952 года на стадионе выступил в перерыве между зарубежными гастролями коллектив хора им. Пятницкого во главе с композитором В. Захаровым. В октябре 1953 года в клубе поселка Комсомольский выступил с концертом народный артист СССР С. Я. Лемешев. В его исполнении горожане услышали арии из опер, романсы, русские народные песни, произведения советских композиторов.

1 октября 1955 года в поселке Комсомольский открывается детская музыкальная школа на 60 учащихся. Обучение шло по трем специальностям: баяну, фортепьяно и скрипке. Работало в школе 4 педагога, первым директором школы была Вера Ивановна Макарова, а затем Э. Флит-цер. Но поскольку желающих получить музыкальное образование было много не только среди детей, то горисполком через три года открывает при этой же музыкальной школе вечерние курсы музыкального и художественного образования для взрослых. 8 апреля 1959 года при Доме культуры имени Ленинского комсомола начинает работать городской университет культуры.

1 октября 1963 года начинает работать 2-я музыкальная школа на улице им. Жилина, а через несколько лет и третья музыкальная школа. Кстати, в этой школе 30 января 1969 года тоже была открыта вечерняя школа общего музыкального образования для взрослых. Но и вечерние классы не смогли решить проблему всех желающих получить музыкальную грамоту, поэтому решением горисполкома 30 июля 1970 года была открыта детская музыкальная школа № 4 во главе с директором В. Свердловым. Общий уровень музыкальной культуры в городе стал заметно повышаться и это обстоятельство ускорило открытие в городе 8 октября 1971 года музыкального училища. Конечно, открываемые музыкальные школы были небольшими по количеству учащихся, да и с инструментами, музыкальной литературой было сложно. Постепенно укреплялась материально-техническая база, не без помощи самих горожан, в частности, 12 мая 1972 года начальник цеха завода СК Михаил Константинович Розов передал безвозмездно музыкальной школе № 3 свою музыкальную библиотеку, которую он собирал свыше 35 лет.

Большим праздником для всех любителей музыки в городе стал концерт выдающегося музыканта современности Мстислава Ростроповича. Он приехал к нам 25 сентября 1973 года с Ульяновским симфоническим оркестром. Для музыканта это тоже памятный концерт, поскольку из-за политического «поведения» в это время ему почти не разрешали концертную деятельность. Другой выдающийся композитор современности Альфред Шнитке тоже еще до перестройки, испытывающий на себе все административные запреты, 20 февраля 1983 года устроил авторский вечер во Дворце культуры завода СК.

Большое значение для повышения музыкальной культуры города имело создание в городе в октябре 1985 года Университета музыкальной культуры Союза композиторов СССР. 12 октября был подписан договор города Тольятти с Союзом композиторов об организации такого Университета. Такого в стране еще не было, причем инициатива в его создании исходила от властей Тольятти. Подписывая договор, секретарь Союза композиторов, заслуженный деятель искусств РСФСР, композитор А. Г. Флярковский говорил: «...Думаю, что творческое содружество с молодым городом ...окажет положительное воздействие на творчество членов Союза композиторов СССР. Социальный заказ такого города, как Тольятти, — большая честь для любого автора. Возможно, это будут не только песенные, но и симфонические произведения».

Занятия в Университете проводились ежемесячно. Наряду с лекциями по проблемным, общим темам музыкального искусства проводились встречи с ведущими композиторами, знакомство с музыкальными новинками. Действительно, перед тольяттинцами выступили: Эдуард Колма-новский, Ян Френкель, Никита Богословский, Алексей Мажуков, Георгий Мовсесян, Людмила Лядова. Следует заметить, что ведущие композиторы приезжали к нам в город и раньше, но с созданием Университета авторские концерты композиторов обрели стройность системы, что позволило горожанам не только познакомиться с творчеством того или иного автора, но и увидеть панораму советской музыки.

Еще одна форма работы Университета — это творческие лаборатории, в которых проходили профессиональные методические занятия для тольяттинских музыкантов — и профессионалов и самодеятельных. В этих лабораториях с преподавателями музыки общеобразовательных школ проводил занятия редактор отдела музыки журнала «Музыка в школе» Трушин, а с руководителями детских хоровых студий города — художественный руководитель детской студии «Весна» (г. Москва) Александр Пономарев.

17 октября 1986 года в день открытия нового учебного года в Университете музыкальной культуры композитор Т. Н. Хренников, а он являлся ректором этого Университета, приветствуя слушателей, говорил: «Я глубоко верю, что в душе каждого человека, в том числе и молодого, продолжает жить негасимый интерес к искусству, непреоборимая тяга к прекрасному, истинно художественному. Надо только найти ключ к его душе, пробудить эти чистые, но порой дремлющие в душе человека порывы. Положительный опыт работы Тольяттинского университета музыкальной культуры — убедительное свидетельство того, что такие пути есть».

Внимание городских властей к вопросам музыкального образования в значительной степени дали свои плоды. Сейчас в городе действуют 16 музыкальных учебных заведений во главе с музыкальным училищем. Имена молодых тольяттинских музыкантов Эльвиры Сабановой, Ани Ба-жуткиной, Юлии Мейзер, Елены Воротько, Дмитрия Комиссарова, Александры Одинцовой, Анны Медведевой, Маргариты Рыбиной уже давно известны далеко за пределами города. Ежегодные музыкальные творческие конкурсы, проводимые в городе, выявляют все новые и новые имена.

Выявлению юных дарований и росту их мастерства способствуют ежегодно проводимые (начиная с 1992 года) Детские ассамблеи искусств. По итогам таких Ассамблей выпускаются записи на компакт-дисках юных исполнителей; прекрасно издан Детский альбом с репродукциями молодых тольяттинцев. Несмотря на непростую ситуацию с финансированием, в городе устанавливаются стипендии для особо одаренной творческой молодежи.

Blog