Geum.ru

Николай Фёдорович Фёдоров письма н. Ф. Федорова печатается по

Вид материалаДокументы

Содержание


1894 81. В. а. кожевникову
Сказание о построении Качимской школы —
85. В. и. срезневскому
Подобный материал:
1   ...   34   35   36   37   38   39   40   41   ...   65
79. Н. П. ПЕТЕРСОНУ

Между 15 ноября 1893 и 23 января 1894. Москва

Черновое

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 6, ед. хр. 68, лл. 72—73 об. (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 4, ед. хр. 6, лл. 22-23).

Письмо Н. П. Петерсону написано одновременно с письмом к В. А. Кожевникову (№ 78); оно перелагает содержание последнего, при этом расширяя и дополняя его.

1 Федоров имеет в виду статью П. П. Мироносицкого «Постройка и освящение нового здания церковно-приходской школы в с. Мордовском Качиме Городищенского уезда» («Пензенские епархиальные ведомости», часть неофиц., 15 октября 1892, № 20, с. 854-860) и статью Н. А. Заозерского «Церковно-приходские школы» («Богословский вестник», 1893, № 4, с. 148-171; см. об этой статье примеч. 59 к «Отечествоведению» — Т. III наст. изд., с. 597-598).

80. И. А. БОРИСОВУ

Между 22 и 25 декабря 1893. Москва

Черновое

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 9, ед. хр. 62 (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 3, ед. хр. 4, лл. 442-144 об.). Датируется по содержанию.

Письмо к И. А. Борисову сохранилось в архиве Н. П. Петерсона в двух черновиках. Поскольку окончание второго черновика было утрачено, Н. П. Петерсон при подготовке письма к печати присоединил ко второму черновику окончание первого.

Иван Александрович Борисов — публицист. Он был племянником П. И. Бартенева (сыном его сестры Надежды Ивановны Бартеневой и Александра Николаевича Борисова). С Н. Ф. Федоровым познакомился скорее всего через Ю. П. Бартенева, своего двоюродного брата, с которым был особенно близок. У И. А. Борисова были склонности к естественным наукам, он серьезно интересовался метеорологией. В 1896 г. писал Ю. П. Бартеневу из имения в с. Ваньково: «...вновь просматриваю Лачинова ("Метеорологию"). [...] На метеорологию опять поперло, и будь у меня достаточная кассовая наличность, немедленно завел бы станцию II разряда и примкнул бы к какой-нибудь сети или стал под высокое покровительство "Главной физической обсерватории". Полагаю, что это только вопрос времени и что мне удастся осуществить эту мысль.

Быть может, ты полюбопытствуешь относительно причин возникновения подобной идеи. Как ты и сам знаешь, метеорология далека от "облыжности" политической экономии и статистики. Потом это чуть ли не единственная наука, где господ дилетантов ученые должны принимать как необходимых сотрудников и где, следовательно, дилетантизм не является пленной мысли раздраженьем, потом, как это ни странно, я любитель обязательности видимой и ощутимой. Вот почему, откровенно говоря, я не без удовольствия вспоминаю о годах солдатчины.

Относительно оседлости, необходимого условия для производства наблюдений — сомнений быть не может, ибо мы живем весьма оседло» (письмо от 21 мая 1896 // РГАЛИ, ф. 46, оп. 1, ед. хр. 638, л. 2-2 об.).

И. А. Борисов интересовался естественнонаучными аспектами учения «всеобщего дела». В 1893 г. Федоров увлек его идеями В. Н. Каразина, и по инициативе философа, пользуясь его текстами, И. А. Борисов составил две статьи: «Вопрос о Каразинской метеорологической станции в Москве» и «К вопросу о памятнике В. Н. Каразину» (см. их в Т. III наст. изд., с. 125-127, 561-564).

Данное письмо Н. Ф. Федорова к И. А. Борисову связано с работой над второй статьей и является ответом на его письмо от 22 декабря 1893 г. (Т. IV наст. изд., с. 634-635). Некоторая неровность, а местами и резкость, тона письма вызваны тем обстоятельством, что И. А. Борисов, повторяя в статье «К вопросу о памятнике В. Н. Каразину» мысль Федорова о необходимости всеобщего познания и исследования, излагая проект «повсеместного создания образцовых школ, т. е. таких, где не только учились бы, но и изучали, таких школ, которые, работая для будущего, в то же время являлись бы хранилищами прошедшего» (т. е. школ-музеев), оставил за пределами статьи проект построения школ-храмов, — в то время как для Федорова всеобщее познание и исследование были неразрывны с религиозно-нравственным просвещением, воспитанием в духе активного христианства, и именно религия ориентировала и направляла науку, освящая ее высшим идеалом. Более того, объясняя причины своего отказа вести разговор о школах-храмах, И. А. Борисов признался: «я не мог писать о том, чего я не понимаю и не чувствую» — а это не могло не быть болезненно воспринято Федоровым, который всегда ждал от тех, на кого возлагал свои надежды, полного понимания и сердечного приятия дорогих ему идей (подробнее о статье «К вопросу о памятнике В. Н. Каразину» см. примеч. 290 к «Отечествоведению» —Т. III наст. изд., с. 633-634).

1 Федоров цитирует статью И. А. Борисова «Вопрос о Каразинской метеорологической станции в Москве» (см. примеч. 315 к «Отечествоведению» — Т. III наст. изд., с. 637). Разбору этой статьи мыслитель посвятил заметку «О соединении школ-храмов со школами-музеями» (там же, с. 143-145).

1894

81. В. А. КОЖЕВНИКОВУ

11 марта 1894. Москва

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 10, ед. хр. 32, лл. 17-18 (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 4, ед. хр. 6, л. 46).

Поводом к письму послужили рецензии на брошюру В. А. Кожевникова «Бесцельный труд, "не-делание" или дело?» (см. примеч. 35 к «Статьям и заметкам разного содержания»).

1 В. А. Кожевников не стал отвечать своим оппонентам.

82. А. И. ВВЕДЕНСКОМУ

После 15 марта 1894. Москва

Черновое

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 9, ед. хр. 64 (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 3, ед. хр. 4, лл. 237-238).

Данное письмо представляет собой набросок письма, которое Н. Ф. Федоров советовал В. А. Кожевникову послать от его собственного имени Алексею Ивановичу Введенскому (1861—1913), богослову и историку философии, профессору кафедры метафизики и логики Московской духовной академии, автору статьи «К характеристике современных настроений: вторая стадия подъема. (По поводу брошюр: Каррьера, Кожевникова и Федорова)» («Богословский вестник», 1894, № 4, с. 148-168). Датируется на основании цензурного разрешения журнала «Богословский вестник», последовавшего 15 марта 1894.

В своей статье А. И. Введенский выдвигал теорию «трех стадий», через которые совершается в общественном сознании переход от «старого строя мысли и жизни» к новому миросозерцанию, формирующему бытие: протест против прежнего уклада, «сознательная постановка новых конкретных задач и убеждение в возможности их выполнения», и наконец — «новое дело». В качестве симптома второй стадии такого мировоззренческого перехода, совершавшегося, по его мысли, в современном обществе, писатель рассматривал три сочинения — книгу немецкого философа и эстетика М. Каррьера «Возрастание энергии в духовном и органическом мире» (Мюнхен, 1892), работу В. А. Кожевникова и брошюру В. П. Федорова «Проект общества апологии христианства в России» (Балашов, 1892).

А. И. Введенский начинал с рассмотрения работы М. Каррьера, который ограничил действие закона сохранения энергии областью неорганической природы и противопоставил ему закон «повышения» или «возрастания энергии», проявляющий себя в органическом мире и особенно в деятельности человека (здесь предвосхищены идеи Н. А. Умова о «третьем законе термодинамики»). Точка зрения философа, указывал А. И. Введенский, дает оправдание человеческой деятельности, выходящей за рамки «механизма природы с его неотменными законами», утверждает ее целесообразность и высший смысл. В следующей главке — «Механический труд, "не-делание" и реальное дело» рецензент обращался к брошюре В. А. Кожевникова: Кожевников — подчеркивал он — противопоставил «механическому детерминизму и фатализму, с одной стороны, и поверхностному идеализму и оптимизму, с другой» такое решение коренных вопросов существования, «в котором слышится сколько, с одной стороны, вера в идеал, столько же, с другой стороны, и трезвое отношение к реальным условиям деятельности, определяемым естественными законами природы». А. И. Введенский тепло отзывался о работе Кожевникова и искренне приветствовал выразившуюся в ней «жажду реального дела». В последней главке статьи — «Необходимость объединения преобразовательных стремлений на почве религиозно-церковной» — рецензент разбирал брошюру В. П. Федорова, инспектора городского училища в г. Балашове Саратовской губернии, который, указывая на то, что «самое надежное средство к преобразованию нашего наличного, слишком несовершенного, по общему признанию, строя жизни есть утверждение в сознании общества истин христианской веры и нравственности», выдвинул проект создания «Общества апологии христианства», которое занималось бы широкой религиозно-просветительной деятельностью, регулярно помещало апологетические статьи не только в духовных, но и в светских журналах, приобщая тем самым к истинам веры самые широкие круги читателей. При этом В. П. Федоров подчеркивал, что Общество для успеха своей деятельности должно обладать «достаточными материальными средствами» и, быть может, имело бы даже смысл открыть «на средства государственного казначейства при Санкт-Петербургской Духовной Академии институт для специального приготовления апологетов христианства, по образцу, хотя бы приблизительно, института для специального приготовления историков при Венском университете».

А. И. Введенский сочувственно отозвался о проекте В. П. Федорова, в том числе и о финансовой его части, и даже поставил этот проект в связь с идеями, выдвинутыми в брошюре В. А. Кожевникова: «Выставив и раскрыв свой тезис, по которому "всечеловеческое дело может состоять только в водворении царства блага, добра, Царства Божия в мире совокупным, сознательным и добровольным трудом всего человечества, на место слепой, невольной эволюции и неопределенного прогресса", — г. Кожевников отлагает выяснение путей к осуществлению поставленной им задачи на неопределенное время. Мы "не знаем" наверное, как выяснятся пред ним эти пути [...], но предполагаем, что он разовьет свои взгляды приблизительно в том же направлении, в каком намечает их автор третьей из вышепоименованных нами брошюр г. В. П. Федоров» («Богословский вестник», 1894, № 4, с. 149, 160, 164-167).

В наброске письма А. И. Введенскому Н. Ф. Федоров стремится опровергнуть это предположение, разъясняя разницу, существующую между тем пониманием «общего дела» и средств его осуществления, которое предлагал он сам и которое отчасти было выражено в брошюре В. А. Кожевникова, и проектом своего однофамильца.

По свидетельству В. А. Кожевникова, письмо А. И. Введенскому «не было послано» (ОР РГБ, ф. 657, к. 3, ед. хр. 4, л. 237).

Позднее, в 1905—1906 гг. А. И. Введенский сочувственно откликался в московской печати на главы книги В. А. Кожевникова о Федорове, печатавшейся в «Русском архиве». Посылая эти отклики Н. П. Петерсону, В. А. Кожевников сообщал: «Лично проф. Введенский говорил мне, что он, знакомясь с мышлением Н<иколая> Ф<едорови>ча, перепроверял свои философские убеждения и дивится глубине и самобытности этого гениального ума» (письмо от 20 апреля 1906 г. // Философия бессмертия и воскрешения. Вып. 2, с. 259-260).

1 Половину выручки от продажи второго издания своей брошюры В. А. Кожевников решил пожертвовать церковно-приходской школе в с. Мордовский Качим Городищенского уезда Пензенской губернии (см. о ней примеч. 56, 65 к «Отечествоведению» — Т. III наст. изд., с. 596-597, 599-601). Объявление об этом пожертвовании было напечатано на обложке брошюры.

2 Сказание о построении Качимской школы — так Н. Ф. Федоров называл статью П. П. Мироносицкого о построении здания Мордовско-Качимской церковно-приходской школы; см. примеч. 56 к «Отечествоведению» — там же, с. 596-597. Предисловие к «Сказанию о построении обыденного храма в Вологде» — написано самим Н. Ф. Федоровым (текст его см.: там же, с. 46-50).

3 Федоров намекает на проект «Русской Ассоциации естествоиспытателей», обсуждавшийся на IX Съезде естествоиспытателей в январе 1894 г., — см. примеч. 305, 308, 310 к «Отечествоведению» — там же, с. 635-637. Критика проекта была дана Н. Ф. Федоровым в статье «Два юбилея» — см.: там же, с. 127-143.

4 Согласно статье А. И. Введенского, В. П. Федоров при обосновании проекта «Общества апологии христианства» «исходил из того факта, что богословская и в частности апологетическая литература у нас очень бедна и что ее следует обогатить и возвысить» (см: «Богословский вестник», 1894, № 4, с. 166).

5 Федоров имеет в виду серию статей А. И. Введенского «Западная действительность и русские идеалы (письма из-за границы)», печатавшуюся в 1892—1893 гг. в «Богословском вестнике» (отд. изд.: Сергиев Посад, 1894). Статьи писались Введенским во время его научной командировки за границу в 1891—1892 гг. Философ, ставивший своей целью «оценить социально-бытовую, умственную и религиозно-нравственную жизнь современного Запада с точки зрения русских идеалов», в частности, касался проблемы секуляризации европейской культуры, писал о распространении неверия в недрах протестантского мира и альянсе католичества с социализмом (папа Лев XIII).

83. Н. П. ПЕТЕРСОНУ

30 мая 1894. Москва

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 6, ед. хр. 68, лл. 14-15 об. (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 4, ед. хр. 6, л. 47).

1 Речь идет о рукописи работы Н. Ф. Федорова «В защиту дела и знания...».

2 С весны 1894 г. Н. П. Петерсон жил в Воронеже, куда был переведен на должность городского судьи 3 го участка. По всей вероятности, Н. Ф. Федоров выехал в Воронеж к Н. П. Петерсону, как и намеревался, 15 июня: свидетельство на проезд «во все города Российской империи» было выдано ему 14 июня 1894 г., а 17 июня его приезд был уже зарегистрирован «в управлении Дворянской части» г. Воронежа (Архив РГБ, оп. 126, д. 53, лл. 62, 143; см. также: Н. Ф. Федоров и его воронежское окружение, с. 199).

3 Этот проект был развит в статье И. А. Борисова «Вопрос о Каразинской метеорологической станции в Москве» («Наука и жизнь», 1893, № 44) и в совместной статье Н. Ф. Федорова и И. А. Борисова «К вопросу о памятнике В. Н. Каразину» («Наука и жизнь», 1894, № 15-16). Подробнее см. примеч. 289 к «Отечествоведению» — Т. III наст. изд. с. 632-633.

4 Речь идет о гравюре И. Ф. Антинга, воспроизводившей вид дома Пашкова в 1789 г. Обнаружить в хранении РГБ атлас гравюр, изданный И. Рихтером (см. примеч. 5), нам не удалось.

5 Иоганн Рихтер, немецкий путешественник, посетивший Москву в конце XVIII в., в своем сочинении «Moskwa. Eine Skizze» (Leipzig. 1799; рус. пер.: Москва. Начертание. М., 1801) так описывал тогдашний вид дома Пашкова: «В многолюдной части города на Моховой, недалеко от Кремлевского моста, на обширном холме возвышается волшебный замок... В глубине видишь дворец... Два входа ведут в верхний этаж и на просторную вышку в куполе, с которой открывается прелестнейший вид на Москву. Дом состоит из главного здания и двух флигелей, соединяющихся с ним галереями. В средине сделан выступ с громадными сводчатыми окнами и двумя парадными выходами в сад. В первом этаже этот выступ образует балкон, покоящийся на тосканских колоннах. На одной стороне балкона стоит богиня Флора, на другой — Церера. Вверху купол оканчивается бельведером, окруженным двойными колоннами. Рядом красивых колонн украшены также флигеля. И все это образчик эвритмии и симметрии. На самых возвышенных пунктах пред домом красуются две колоссальные статуи Минервы и Марса, принадлежащие, как и прочие фигуры, к лучшим произведениям резца. Внизу два каменных бассейна с фонтанами в средине. От улицы дом отделяется решеткою чудного узора. Сад, как и пруд, кишит иноземными редкими птицами. Китайские гуси, разных пород попугаи, белые и пестрые павлины находятся здесь на свободе или висят в дорогих клетках. Эти редкости вместе с общей красотой этого дома привлекают сюда по воскресеньям и праздничным дням многочисленные толпы народа. Сад, дом, двор, конюшни кишат тогда людьми, и даже решетка усажена любопытными. Двери не заперты, и вход открыт всюду; нарочно приставленные люди дают вежливо посетителям всякие объяснения... Трудно описать впечатление, производимое домом при освещении» (цит. по: Н. Янчук. Старое Ваганьково и дом, бывший Пашкова // Московский Публичный и Румянцевский музеи. Торжественное заседание в память графа Н. П. Румянцева, 3 апреля 1897. М., 1897, с. 51-53; по всей вероятности, Н. Янчуку на книгу И. Рихтера указал сам Н. Ф. Федоров; годом спустя выдержки из кн. Рихтера были приведены в книге Я. Ф. Браве «Одно из наших центральных просветительных учреждений (Очерки Румянцевского Музея)». М., 1898, с. 29-30 — при написании этой книги Я. Ф. Браве широко пользовался материалами и советами мыслителя).

О доме Пашкова как «дворце фей» см. также в другом сочинении И. Рихтера «Историческое и топографическое описание Москвы»: «Description historique et topographique de Moscou». Traduit de J. Richter. Paris, 1812, p. 42 (благодарим за это указание В. С. Гречанинову).

6 Коронация Николая II и Александры Федоровны состоялась 14 мая 1896 г.

7 Была ли написана И. А. Линниченко статья о реставрации дома Пашкова, неизвестно. В июньских номерах московских газет («Русские ведомости», «Русское слово», «Московские ведомости») она не появилась. Статья «Науки и жизни» — статья И. А. Борисова «Вопрос о Каразинской метеорологической станции в Москве» (текст ее см. в Т. III . наст. изд с. 561-564).

8 Данное высказывание об архитекторе В. И. Баженове спустя три года было повторено Н. Ф. Федоровым в статье «Баженовский Кремль» (см. в Т. III наст. изд., с. 102-104; см. также примеч. 236 к «Отечествоведению» — там же, с. 625-626).

9 Храм Святителя и Чудотворца Николая, что на Старом Ваганькове, находящийся во дворе Московского Публичного и Румянцевского музеев, являлся их домовой церковью. Построенный в 1531 г. при вел. князе Василии Иоанновиче каменный храм долгое время именовался храмом свт. Николая «у Государева двора». В конце XVII он был трехпрестольным и имел два придела — справа во имя преп. Сергия и слева — во имя сорока мучеников (спустя столетие левый придел из-за ветхости был разобран). Будучи разграблен французами в 1812 г., храм был восстановлен спустя два года, а придел преп. Сергия — лишь в 1842 г. В 1890 е гг. храм уже значительно обветшал, нуждался в реставрации; кроме того, после 1812 г. он потерял статус приходского. В 1894 г. настоятелем храма стал Л. М. Чичагов (позднее — преосв. Серафим), жизнеописатель преп. Серафима Саровского, положивший начало новому периоду в истории храма свт. Николая. «Исключительно его усердием и его пастырскими стараниями и заботами забытый и заброшенный храм приведен на степень одного из привлекательных храмов московских» («Храм Румянцевского музея». М., 1906, с. 28), а в 1900 г. был восстановлен при храме и самостоятельный причт.

10 Возможно, эта гипотеза основана на том обстоятельстве, что в XVII в. приделы храма свт. Николая стояли отдельными зданиями с правой и левой сторон. Кроме того, придел преп. Сергия имел тогда свой самостоятельный причт и был на иждивении семьи думного дьяка Артамона Ивановича Иванова (см.: там же, с. 18). Исходя из этого можно было предположить, что ранее на месте придела стоял отдельный храм преп. Сергия Радонежского.

84. Н. П. ПЕТЕРСОНУ

Между 30 мая и 15 июня 1894. Москва

Черновое

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 7, ед. хр. 73 (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 3, ед. хр. 4, лл. 69-70).

Датируется промежутком от 30 мая 1894 г. (письмо Н. Ф. Федорова Н. П. Петерсону, в котором он посылал рукопись работы «В защиту дела и знания...») до 15 июня, предположительно — дня выезда Н. Ф. Федорова в Воронеж.

1 В работе «В защиту дела и знания...» Н. Ф. Федоров, полемизируя с Толстым, в частности, ссылался на брошюру В. А. Кожевникова «Бесцельный труд, "не-делание" или дело?» В конце работы он поместил комментарий на историю построения церковноприходской школы в с. Мордовский Качим, набросок которого был сделан в письмах 78, 79 (комментарий этот основывался на фактах, приведенных в статье П. П. Мироносицкого «Постройка и освящение нового здания церковно-приходской школы в с. Мордовском Качиме Городищенского уезда»).

2 Работу «В защиту дела и знания» Федоров мыслил как один из вариантов изложения учения «всеобщего дела», построенный на оппозиции толстовству, и именовал ее «Запиской» (см. письмо в Московский цензурный комитет), так же как главное свое сочинение «Вопрос о братстве и родстве... Записка от неученых к ученым», содержавшее развернутое и прямое изложение учения. В начале самой работы он прямо указывал, что она составляет часть «Записки от неученых к ученым» (см. Т. II наст. изд., с. 347).

Кстати, именно летом 1888 г., когда было положено начало тексту статьи «В защиту дела и знания...» (см. письмо 90 и примеч. 2 к нему), был в очередной раз просмотрен и отредактирован корпус текстов «Записки» и в августе 1888 г. Петерсон начал его переписку (см. письмо 42).

3 Письмо Н. П. Петерсона, из которого взята приводимая Н. Ф. Федоровым цитата, не сохранилось.

85. В. И. СРЕЗНЕВСКОМУ

18 июня 1894. Воронеж

Печатается по автографу, сохранившемуся в архиве Срезневских: РГАЛИ, ф. 436, оп. 1, ед. хр. 2998. В архиве Н. П. Петерсона находится черновик этого письма: ОР РГБ, ф. 657, к. 6, ед. хр. 68, лл. 76-77 об. (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 3, ед. хр. 3, л. 310).

Ответ на письмо В. И. Срезневского от 7 июня 1894 г. (Т. IV наст. изд., с. 635-636).

Всеволод Измайлович Срезневский (1869—1936) — филолог, историк литературы. С Н. Ф. Федоровым был знаком по библиотеке Московского Публичного и Румянцевского музеев. В. И. Срезневский был братом Б. И. Срезневского, ученого-метеоролога, заведующего метеорологической обсерваторией при Московском университете, и когда в 1893 г. Б. И. Срезневский, по инициативе Н. Ф. Федорова, возбудил ходатайство о перемещении обсерватории на бельведер Московского Публичного и Румянцевского музеев, активно поддержал эту идею.

Весной 1894 г. В. И. Срезневский во время своего очередного пребывания в Харькове, откуда были родом его отец — филолог и этнограф И. И. Срезневский — и он сам, вступил в контакт с профессорами Харьковского университета Д. И. Багалеем и Н. Ф. Сумцовым, инициаторами постановки в Харькове памятника В. Н. Каразину (см. примеч. 295 к «Отечествоведению» — Т. III наст. изд., с. 635), и познакомил их со статьями «Вопрос о Каразинской метеорологической станции в Москве» и «К вопросу о памятнике В. Н. Каразину» в журнале «Наука и жизнь», в последней из которых предлагалось увековечить память ученого-метеоролога не памятником-статуей, а осуществлением его идеи повсеместного устройства метеорологических наблюдений при школах России. О реакции Д. И. Багалея и Н. Ф. Сумцова на эту идею В. И. Срезневский и сообщил Н. Ф. Федорову в своем письме от 7 июня 1894 г.

1 См. примеч. 31 к разделу «Приложения» «Письма Н. Ф. Федорову разных лиц».

2 Д. И. Багалей, профессор Харьковского университета (подробнее о нем см. примеч. 306 к «Отечествоведению» — Т. III наст. изд., с. 636).

3 Северин Осипович Потоцкий (1762—1829) — государственный деятель эпохи Александра I. С 1802 г. — член Комиссии об училищах по ведомству Министерства народного просвещения, с января 1903 г. — попечитель Харьковского учебного округа. Принимал участие в организации Харьковского университета, подбирая штат преподавателей; заботился об учреждении в нем научных кабинетов и коллекций и сам давал на это средства; устроил подготовительный университетский класс в Харьковском народном училище; много сделал для распространения во вверенном ему округе начального образования, в том числе и под эгидой церкви (подробнее о С. О. Потоцком, которого его современники и потомки называли «идеалом попечительства», см.: М. И. Сухомлинов. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Т. 1. СПб., 1889, с. 24-25, 68-70; Д. И. Багалей. Опыт истории Харьковского университета по неизданным материалам. Т. 1. 1802—1815. Харьков, 1893—1898).

В письме В. И. Срезневского к Н. Ф. Федорову от 7 июня 1894 г. было упомянуто о том, что В. Н. Каразин, инициатор создания Харьковского университета, высоко ценивший деятельность и взгляды С. О. Потоцкого, предлагал поставить в его честь памятник.

4 В черновике письма несколько ниже этих слов сделана приписка: «План сделать всех учителей наблюдателями, соединяя наблюдение с преподаванием, означает создание общества, которое должно обнять наконец всех. Таким образом, в плане Каразина есть именно то, чего недостает проекту «Русской ассоциации для обеспечения и устройства естествоиспытательных съездов», т. е. всеобщности и необходимости». Впоследствии как эта приписка, так и текст самого письма Федорова В. И. Срезневскому послужили основой одного из фрагментов работы «Два юбилея» (Т. III наст. изд., с. 137-138).

5 Т. е. Н. П. Петерсона, который поселился в Воронеже по адресу: Острожный бугор, д. 4, в доме священника М. И. Скрябина недалеко от Покровской церкви (см.: Н. Ф. Федоров и его воронежское окружение, с. 198).