Верующий разум. Основной принцип русской философии
Курсовой проект - Философия
Другие курсовые по предмету Философия
?альной мысли в Россию началось только после 1988 года после государственного празднования тысячелетия Крещения Руси. Однако в последнее время мы опять встречаемся с тенденцией к запрету нового религиозного сознания на это раз со стороны представителей самой христианской мысли. Наиболее серьёзной попыткой такого рода является уже упоминавшаяся выше книга Н.П. Ильина (Мальчевского), где религиозные философы обвиняются в создании параллельного богословия, Вл. Соловьев именуется философствующим Смердяковым, а у о. Павла Флоренского обнаруживаются трещины в рассудке.
Спора нет у софиологии много грехов. Кто без греха, первый брось в неё камень. Концепции Владимира Соловьева и его последователей были тем, чем они были светской формой религиозной философии, делом верующего разума. Насколько такая практика была православной и тем более богословской это другой вопрос, требующий внимательного обсуждения. В любом случае, грубость тут неуместна. Иначе можно попасть в то место современного интеллектуального пространства, где находится некий господин Т., опубликовавший в 1994 году в либеральном журнале Звезда сочинение под названием Об одной ошибке русской философии, где он тоже запрещает русскую философию начала ХХ века по причине её тоталитаризма (идея всеединства, соборности), нелюбви к свободе (община) и прочих чудовищных для просвещенного европейца вещах. С господином Т. всё ясно он не понимает русскую философию (и вообще Россию), потому что не любит, и не любит, потому что не понимает. Н.П. Ильин занимает, казалось бы, прямо противоположную позицию почему же крайности сходятся?
Дело в том, что религиозно-философские воззрения В. С. Соловьева и его последователей носят символический характер. Есть строгое церковное (соборное) богословие, опирающееся на канонически признанные догматы и авторитет отцов Церкви и тут никаких художеств быть не может, хотя, как мы знаем, в самом богословии существовала символическая александрийская школа (поддержанная, в частности, такими светочами православия, как св. Григорий Богослов и св. Григорий Нисский), а в личном богословствовании допускаются так называемые теологумены (взгляды, принадлежащие только данному автору). Что касается Владимира Соловьева, то он весь состоит из теологумен и именно потому он философ, а не богослов. Соловьевская идея всеединства и прежде всего его трактовка взаимодействия Бога и человека в мировой истории может быть интерпретирована по-разному (в том числе даже как мистический позитивизм), но в любом случае она читается как символ обозначение бесконечного через конечное. В русской философии второй половины Х1Х века Вл. Соловьев явился наиболее последовательным теоретиком (и практиком) символизации духа через многообразие культуры, что само по себе может относиться как к христианскому, так и к нехристианскому смысловому полю. Всё зависит от путей конкретизации образа Всеединства-Софии (31). На протяжении своего тридцатилетнего творческого пути Владимир Соловьев был разным славянофилом, теократом, апокалиптиком. Я приведу сейчас выдержку из его статьи Три силы (1977), которая характеризует его именно как христианского и патриотического мыслителя:
Итак, третья сила, долженствующая дать человеческому развитию его безусловное содержание, может быть только откровением высшего Божественного мира, и те люди, тот народ, через который эта сила имеет проявиться, должен быть только посредником между человечеством и тем миром, свободным, сознательным орудием последнего. Такой народ не должен иметь никакой специальной ограниченной задачи, он не призван работать над формами и элементами человеческого существования, а только сообщить живую душу, дать жизнь и целость разорванному и омертвелому человечеству через соединение его с Вечным Божественным Началом. Такой народ не нуждается ни в каких особенных преимуществах, ни в каких специальных силах и внешних дарованиях, ибо он действует не от себя, осуществляет не свое. От народа-носителя третьей Божественной силы требуется только свобода от всякой ограниченности и односторонности, возвышение над узкими специальными интересами, требуется, чтоб он не утверждал себя с исключительной энергией в какой-нибудь частной низшей сфере деятельности и знания, требуется равнодушие ко всей этой жизни с ее мелкими интересами, всецелая вера в положительную действительность высшего мира и покорное к нему отношение. А эти свойства несомненно принадлежат племенному характеру славянства, в особенности же национальному характеру русского народа. Но и исторические условия не позволяют нам искать другого носителя третьей силы вне славянства и его главного представителя народа русского, ибо все остальные исторические народы находятся под преобладающей властью той или другой из двух первых исключительных сил: восточные народы под властью первой, западные под властью второй силы. Только славянство, и в особенности Россия, осталась свободною от этих двух низших потенций и, следовательно, может стать историческим проводником третьей. Между тем две первые силы совершили круг своего проявления и привели народы, им подвластные, к духовной смерти и разложению. Итак, повторяю, или это есть конец истории, или неизбежное обнаружение третьей всецелой силы, единственным носителем которой может быть только славянство, и русский народ.
Внешний обр