Советское руководство и европейская интеграция (40-е — начало 50-х годов)
Информация - История
Другие материалы по предмету История
?бурга, в котором Г.Брейлсфорд назван бесчеловечным человеколюбцем, правда, не за европеизм, а за слишком мягкое отношение к немцам (кстати, побеждённую Германию он действительно считал в отличие от победоносного Советского Союза подходящим кандидатом в единую Европу)20.
Но, может быть, Брейлсфорд был исключением из европеистов и В.Липгенс был всё-таки прав, когда упрекал советских лидеров в чрезмерной подозрительности? Увы, это не так. Действительно, авторы различных европеистских проектов, как правило, вставляли в них дежурные фразы типа того, что они не мыслят международного сообщества без равноправного, лояльного и основанного на доверии сотрудничества с СССР, как это говорилось в вышеназванном документе СФИО21, что социалистическая внешняя политика должна проводиться в теснейшем взаимодействии с Союзом Социалистических Советских Республик, как было торжественно декларировано в Бухенвальдском манифесте от 13 апреля 1945 г., учредительном документе Союза демократических социалистов Германии22. Последний документ, кстати сказать, часто интерпретируется как ярчайшее выражение идеологии третьей силы европейского неучастия в блоковом противостоянии, которая могла бы предотвратить холодную войну, если бы не была лишена жизненной силы действиями США и СССР, а поскольку Союз демократических социалистов был задавлен совместными усилиями немецких коммунистов и советских оккупационных властей, то в данном случае вина однозначно возлагается на Восток.
Можно ли, однако, считать Бухенвальдский манифест (рассмотрим его как пример левых, но некоммунистических концепций) программой третьей силы? Ведь идея взаимодействия с СССР осталась на уровне простой декларации, а конкретно программа социалистической внешней политики предусматривала только примирение немцев с поляками и французами (как будто только эти две нации стали жертвой нацистской агрессии!) и вхождение Германии в англо-саксонский культурный круг23. Это не так уж далеко от идей будущей фултонской речи Черчилля. Ничего похожего на третью силу здесь обнаружить невозможно.
Не лучший вариант избрало и официальное руководство воссозданной социал-демократической партии Германии во главе с Гротеволем, Гниффке и Дарендорфом. Чтобы обойти слева коммунистов, они выдвинули лозунг восточной ориентации, что подорвало их кредит и у Запада, и у большинства немцев и вдобавок отнюдь не спасло от потери самостоятельности в рамках вскоре образованной СЕПГ.
Если оценивать действия тогдашнего советского руководства, то ему, разумеется, можно предъявить немало претензий и упрёков: идейную борьбу оно подменяло окриками и грубыми административными мерами (история создания той же СЕПГ показательный пример, если говорить о германских делах). Но, по нашему мнению, было бы вряд ли правомерно добавлять сюда ещё один упрёк что со стороны СССР не было оказано должной поддержки европейским левым, выступавшим за единую Европу в виде третьей силы. Увы, левые не смогли или не захотели создать убедительную концепцию такого рода (если говорить о коммунистах, то с ними вопрос был ясен они, конечно, не хотели), так что поддерживать-то, по существу, было нечего, а соглашаться на европейский проект как на простое распространение англо-саксонского культурного круга это явно противоречило национальным интересам СССР, даже если отвлечься от императивов коммунистической идеологии. Другое дело насколько адекватно были найдены методы ответа на вызов европейской (вернее, западноевропейской) интеграции со стороны СССР в ситуации, когда он уже возглавлял социалистический лагерь. Об этом во второй части статьи.
* * *
Первым практическим шагом европейской интеграции стал так называемый план Шумана: на его основе было создано Европейское объединение угля и стали, являвшее собой первую в Европе наднациональную организацию, в управление которой перешла тяжёлая промышленность шести стран ФРГ, Франции, Италии, Бельгии, Голландии и Люксембурга. План был обнародован в виде декларации французского правительства от 9 мая и стал предметом обсуждения на Лондонской конференции министров иностранных дел США, Англии и Франции, проходившей с 11 по 13 мая 1950 г.
Первая реакция советских аналитиков на этот план появилась необычайно быстро, можно сказать, почти мгновенно. В Краткой справке по итогам Лондонской конференции, составленной четырьмя авторами, представлявшими, очевидно, некий мозговой центр тогдашнего МИДа (Г.Ф.Саксин, В.Г.Трухановский, Н.Ф.Луньков, Г.А.Ратиани), по поводу предложения Шумана прежде всего категорически заявлено, что оно внесено им по указанию американского правительства24. Далее столь же категорично утверждается, что основной смысл этого предложения заключается в том, чтобы под руководством американских правящих кругов создать в Западной Европе военно-промышленную базу для агрессивного западного блока. По сути, единственным доводом в пользу тезиса об американском плане стало то, что в его разработке активное участие принимал Моне (так в тексте; правильно Моннэ. А.Ф.), французский миллиардер, тесно связанный с американскими финансовыми кругами.
В справке отмечается, кроме того, что планируемое объединение (слияние) индустриальных мощностей Франции и ФРГ будет конкурентом Великобр