Особенности невербальной коммуникации в американской и русской культурах
Дипломная работа - Иностранные языки
Другие дипломы по предмету Иностранные языки
ений. Не объясняя гегелевскую философию слушателям (впрочем, знали ли они об этом сами?), переводчики иногда говорили we disagree или просто по вместо thats wrong или thats incorrect, Проще говоря, они как бы пересказывали советскую позицию в западных культурно-лингвистических терминах.
Чуть более легкими для понимания были советские ссылки на "определенную стадию" исторического или политического процесса, что можно перевести как this particular stage, another stage или просто some stage. Слово definite, которое слишком часто приравнивают к "определенный", звучит для англо говорящего слушателя странно и череiур категорично. Это слово хорошо вписывается в марксистское толкование истории, согласно которому события эволюционируют от одного "определенного" этапа к другому". Действительно, слово "определенный" передает в марксистских источниках идею детерминизма, но в нормальном контексте оно имеет семантически нейтральное значение и переводится таким образом: "определенные идеи" - certain ideas, определенные люди - some people.
Конечно, при любом переводе неизменно возникает вопрос, для кого он делается, кто его адресат. По своему языку статьи из Moscow News, Soviet Life и английские варианты заявлений ТАССа и т.п. были нацелены на иностранную публику, а семантически предназначались для внутреннего потребителя. В результате такие термины, как "неправильно" или "определенная стадия", воспринимались советскими читателями и слушателями как нормальные, естественные и понятные, а у западной аудитории они вызывали удивление и недоумение. Совсем иной резонанс создавали те же тексты, когда они писались по-русски, но попадали в руки англоязычных переводчиков. Знание ими советской культуры играло заметную роль в налаживании атмосферы взаимопонимания с Советским Союзом, а в ходе закрытых заседаний с его представителями иногда и прямо влияло на результаты деликатных переговоров.
Сегодня основная масса печатной продукции из России уже не содержит марксистских шаблонов, но их следы пока что неизгладимы. В русских изданиях по-прежнему довольно часто встречаются слова с двумя крайностями спектра - "правильно" и "неправильно" - лингвистическое наследие тех лет, когда советская пресса предлагала западным читателям целый ряд неразрешимых загадок. Даже совсем недавно, один российский дипломат с высокой международной трибуны настаивал на том, чтобы фраза "эта политика должна быть скорректирована" переводилась как this policy must be corrected. Разумеется, на английском corrected было бы адекватным для исправления неверно решенной математической задачи, а о политике лучше говорить,что the policy must be adjusted (или should, что звучит значительно мягче).Однако знание языка и культуры какого-либо народа и личное отношение к нему - это два слоя в сознании переводчика, которые ему приходится разделять в своей работе. Это особенно необходимо во время дипломатических переговоров. Бывает, что переводчик работает для одной стороны в международном конфликте, но, по той или иной причине, сочувствует другой. Но он не имеет права вставлять свое мнение в уста представителей какой-либо стороны, а также передавать конфиденциальную информацию тем, для кого он работает или кому он сочувствует.
Именно в таких ситуациях порой оказываются двуязычные люди, и в частности эмигранты из России, и некоторые из них в своем отношении к родине и Америке эмоционально раздвоены. Но каким бы глубоким ни было сочувствие переводчика к той или другой стороне переговоров, он должен заранее отказаться от прямого и непосредственного воздействия на их исход. С точки зрения профессиональной этики, иное поведение является неприличным и недопустимым. Ибо долг лингвистического посредника - использовать свои знания не для того, чтобы подсказывать участникам международных споров, как решать их проблемы, а для того, чтобы помочь им выяснить, что они хотят сказать друг другу.
Чтобы выполнить свою профессиональную миссию, переводчик с русского на английский обязан быть не просто в курсе быта, политики и философии России и США, но и хорошо знать реалии их жизни. Это в первую очередь относится к тем понятиям, которые на Западе не существуют и для которых в английском нет готовых эквивалентов. Пример тому - "субботник" и "застолье", издавна ставившие в тупик многих американских письменников и синхронистов. Кроме того, существует множество явлений, у которых в обеих культурах есть словесные эквиваленты, но они означают здесь нечто совершенно иное и употребляются в разных контекстах. Одно из таких понятий, а именно "пафос созидания", не будет ясно американцу без подробных комментариев. Под "идеализмом" российский оратор обычно имеет в виду философию, которая противопоставляется материализму, а американец подразумевает приоритет высоких идеалов над практическими соображениями. Сохранение контекста русской культуры в английском языке порой заставляет хорошего переводчика выяснять и сопоставлять очень широкий спектр жизни в России и Америке - от мелочей до самых высоких сфер общественной деятельности. Оказывается, русский лимонад - не то же самое, что lemonade в Америке, где он не газированная, а простая вода, куда добавляются лимонный сок и сахар (в русском же существуют как равноправные оба варианта: лимонад как вода с лимоном и лимонад как газировка). Передать оба этих слова одним - значит то же самое, что перевести китайский "рис" английским "хлеб". Для жителя России "общественная жизнь" подразумевает разные в