Особенности невербальной коммуникации в американской и русской культурах
Дипломная работа - Иностранные языки
Другие дипломы по предмету Иностранные языки
?рототипы и заменители - с другой, это - вещи разные. Если какой-то термин не передает полностью тех ассоциаций, с которыми связано данное слово на исходном языке, у переводчика нет основания терять надежду на любые культурные коннотации. Кроме точных эквивалентов, в русском и английском языках существует множество понятий близких, похожих или способных описать переводимое явление. "Обед" чаще всего переводится как lunch, хотя под обедом русские люди обычно подразумевают салат из овощей, суп, кусок мяса с жареной картошкой и какой-нибудь десерт, а в сознании жителя США слово lunch вызывает образы сандвича iашкой кофе. По своему содержимому и вкусу русские котлеты намного ближе к американскому meat loaf или даже к hamburgers, чем к cutlets. Но, к сожалению, именно так обычно русские котлеты "перемалываются" переводчиками на английский. Чем специфичнее и уникальнее то или иное явление на исходном языке, тем труднее решаются проблемы, которые видный американский переводчик Р. Лурье iитал поиском "эквивалентов культур". Сам он отлично обрисовал эту проблему при анализе типично советских феноменов: Переводчик падает духом, когда видит такие слова, как "коммуналка", зная, что он обязан это переводить как communal apartment. Он уже готов к потере всех словесных ассоциаций русского слова - не совсем русское слово "коммун" как в слове "коммунист", как бы смягчается добавлением ласкательного уменьшительного суффикса -ка, который здесь передает оттенок какой-то грустной привязанности. Английский термин communal apartment напоминает о кухне в городке Беркли в Калифорнии, где группа хиппи развлекается тем, что варит рис для вкусного вегетарианского обеда, в то время как русское слово "коммуналка" вызывает образ ряда больших комнат, выкрашенных в мрачный коричневый цвет; в каждой из них живет целая семья, и у всех у них одна общая маленькая кухня, на которой царит удушливая атмосфера от того, о чем нельзя говорить, и от того, что все-таки опрометчиво было сказано. [11.140.]
В качестве посредника между культурами переводчик играет исключительно важную роль. Как заметил один западный бизнесмен, "иностранным языком можно овладеть. Спотыкаешься о культуру". Перевод - это не только взаимодействие языков, но и взаимодействие культур... Процесс перевода "пересекает" не только границы языков, но и границы культур". Острая потребность во взвешенном учете различий между культурами сегодня хорошо осознается подавляющим большинством переводчиков. К сожалению, некоторые из них в реальности исходят из того, что раз они "изучили язык" какого-либо народа, то его культура рано или поздно сама приложится, что для ее причуд всегда найдутся подходящие эквиваленты в родной речи. Отсюда вытекают благодушие и беспечность в оценке того, насколько велика вероятность ошибки, когда перевод с языка народа делается без верного знания его жизни, легкомысленно или в спешке. Последнее в особенности относится к работе синхронистов, которые при встрече с незнакомыми иностранными понятиями располагают лишь iитанными секундами для поиска нужных ассоциаций в своей культуре. А между тем пробелы в их знаниях чреваты не только лингвистическими, но и психологическими и политическими конфликтами и, в конечном iете, взаимонепониманием между народами. Прекрасным примером такого взаимонепонимания является опыт американского профессора, свободно говорящего на японском. Во время массовых студенческих беспорядков в Японии он был в одном из ее городов и присутствовал на заседании кафедры в университете, где обсуждался вопрос о том, что делать со смутьянами. Когда преподаватели покончили с самым главным пунктом повестки дня, американец подумал, что достигнут консенсус, и в конце заседания сказал об этом одному из своих японских коллег - профессору кафедры. "Да, да, все это так, - ответил тот. - Однако вы ошибаетесь. Решение профессоров было как раз противоположным тому, о чем вы подумали. Вы правильно поняли все слова. Вы не поняли паузы между ними".Достигшая своего апогея в советский период, проблема межкультурных коммуникаций все еще создает трудности и в российско-американских отношениях. Часто iитают, что проблема передачи идеи одной нации или представителей одной культуры представителям другой нации или культуры является, главным образом, проблемой языка. Советские дипломаты часто характеризуют позицию своего собеседника как incorrect, как неправильную. При этом они не обвиняют своих оппонентов в фальсификации фактов, а просто имеют в виду "неправильное" истолкование этих фактов. Такой подход понятен только в контексте марксистско-гегелевского мышления, которое предполагает, что исторические события развиваются определенным и заранее известным образом. Поэтому любой подход, который не соответствует истории, в равной степени и не соответствует истине; он столь же неверен, сколь неверно решение математической задачи. А наши представители, напротив, обычно поддерживают компромиссы... Такой подход часто запутывает многих представителей другой стороны, которые обвиняют нас в лицемерии, потому что они не узнают в этом понятных им идеологических позиций. Частое употребление понятия, "неправильное" создавало у многих западных дипломатов впечатление, что их русские партнеры упрямы и догматичны. С другой стороны, американская установка на то, что надо look at both sides of the question, истолковывалась советской стороной как попытка занять уклончивую позицию или как способ утаивания своих истинных намер