Geum.ru

Живописец, график, посвятивший себя изображению высоких гор

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   47   48   49   50   51   52   53   54   55

Уже в середине декабря все кандидаты в состав экспедиции собрались в Милане для участия в отборе, который проводился на основании медицинского и психологического обследования, выполненного клиникой Миланского университета. В январе – феврале в Альпах было проведено два учебно-тренировочных сбора. Испытания снаряжения позволили проверить и улучшить палатки, радиоаппаратуру, кислородное оборудование, утеплённую одежду и обувь. Прекрасно зарекомендовала себя подвесная канатная дорога с портативной лебёдкой, позволившая упростить и облегчить подъём грузов для обустройства высотных лагерей. Горючим в экспедиции служил жидкий пропан, причём конструкция горелок позволяла использовать их как для приготовления пищи, так и для освещения палаток. В марте занялись упаковкой грузов. Делалось это с таким расчётом, чтобы по пути до базового лагеря, при совершении высотных выходов и на самом восхождении не нужно было бы грузы переупаковывать.

К весне подготовка была завершена и 30 марта экспедиция с багажом, вес которого превышал тринадцать тонн, отбыла пароходом из Генуи в Карачи. В середине апреля итальянцы прибыли в Пакистан. Нелётная погода задержала их в Равалпинди, лишь 27 апреля появилась возможность отправиться самолётом в Скарду на левом берегу Инда, откуда начинался в те времена караванный путь к Чогори.

Пока для транспортировки экспедиционных грузов к подножию К-2 организовывался караван, Дезио с тремя альпинистами облетел на самолёте великую Гору для визуальной разведки снежно-ледовой обстановки. Самолёт, летевший на высоте 7000 – 7200, не был оборудован для высотных полётов, и восходители дополнительно проверили работу кислородных аппаратов.

Караван покидал Скарду 30 апреля – 2 мая. Около 700 человек двинулись вверх к леднику Балторо. 500 носильщиков, несущих багаж экспедиции, были разделены на три группы, идущие друг за другом с дневным интервалом. Специальная колонна транспортировала продукты для питания носильщиков. Руководили всем итальянцы. Помогали им в этом четверо пакистанских военных во главе с полковником Ата Улла, участвовавшим в прошлогодней американской экспедиции. В качестве высотных носильщиков были наняты десять опытных горцев из племени хунза.

Неожиданно начавшиеся снегопады затруднили и замедлили движение каравана: у носильщиков не оказалось ни тёплой одежды, ни обуви, ни солнцезащитных очков. А экспедиция не могла обеспечить обмундированием столько народу. Утром 14 мая носильщики отказались идти дальше. После долгих трудных переговоров многие из них отправились обратно, но большинство, всё-таки, согласилось продолжить путь.

Авангард экспедиции достиг площадки Конкордия на поверхностной морене у слияния трёх ледников, откуда поворот влево выводит через день-два к подножию Чогори. Подхода каравана альпинисты не дождались. Дезио вернулся к каравану и обнаружил, что, измученные холодом и глубоким снегом, обожжённые высокогорным солнцем, носильщики категорически отказались идти дальше, сложили свои грузы, и отправились вниз домой.

Полковник Ата Улла и его офицеры немедленно форсированным маршем выдвинулись в сторону ближайшего населённого пункта Асколи (несколько дней головоломной ходьбы), чтобы нанять новых носильщиков.

Проблема с отсутствием носильщиков и сильные снегопады очень задержали караван. Только в последний день мая караван достиг подножия К-2. На высоте 5000 был установлен базовый лагерь, где впервые все участники экспедиции собрались вместе. К этому времени отставание экспедиции от своего графика составляло полмесяца. В течение недели до этого восходители Компаньони, Галлотти, Пухос и Рей провели детальную разведку нижней части гребня Абруццкого и нашли площадки первых двух лагерей прошлогодней американской экспедиции.

Шестьдесят два носильщика за дополнительную плату подняли экспедиционные грузы до высоты 5400, и здесь альпинисты поставили свой первый высотный лагерь. «Это стало неожиданным счастьем – написал потом Дезио – шестьдесят два тюка означали полторы тонны продовольствия и снаряжения. Конечно, это было недостаточно для восхождения, но составило основную часть груза, который нужно было поднять на гребень для организации промежуточных высотных лагерей».

В следующие дни альпинисты и высотные носильщики-хунза переносили грузы из лагеря 1 в лагерь 2 (5800).

4 июня разразилась непогода, но транспортировка грузов продолжалась, хотя её темп, конечно, сильно замедлился. Работавшие впереди Компаньони, Рей и Пухос подняли палатки, продукты и снаряжение на 6300, потом на 6500 – установили лагерь 3, затем лагерь 4. Но жестокая непогода заставила их спуститься в лагерь 2.

По пути в лагерь 2 Пухос пожаловался на боль в горле, но не стал спускаться в базовый лагерь: боли в горле – обычное явление на больших высотах. Врач экспедиции Г.Пагани, обеспокоенный состоянием здоровья альпиниста, 19 июня поднялся в лагерь 2, обследовал больного, но не выявил ничего страшного – обычная ангина. На следущий день Пухос ощущал сильную одышку, но пульс и температура у него были нормальными.

В ночь с 20 на 21 июня Марио Пухос скончался.

Неожиданная смерть одного из сильнейших горовосходителей Италии оказалась тяжёлым ударом для экспедиции и все спустились в базовый лагерь. Тут разразилась сильнейшая снежная буря, и почти неделю альпинисты отсиживались в палатках. Лишь 27 июня Пухоса удалось похоронить рядом с базовым лагерем.

В следующие дни погода немного улучшилась, и обработка маршрута продолжилась. 30 июня Компаньони и Рей преодолели самый сложный участок маршрута – залитый льдом отвесный камин, и достигли места будущего лагеря 5 (7000). Но началась очередная непогода, и головной группе пришлось спуститься в лагерь 4.

2 июля, несмотря на продолжающуюся метель, им удалось протянуть канатную дорогу через камин.

Прошлые экспедиции тратили на прохождение этого участка целый день, а с помощью лебёдки, подъём тяжёлого рюкзака по стене занимал несколько минут.

3 июля налетел ураган, грозивший сорвать палатки, но на следующий день погода улучшилась. Подъём грузов через камин продолжился, и к вечеру была установлена первая палатка лагеря 5.

Компаньони ощущал сильную боль в ухе и 6 июля спустился в базовый лагерь, чтобы посоветоваться с врачём. В лагере 5 остались Абрам и Галлотти - на следующий день им предстояло пойти вверх и установить лагерь 6. Рей и Сольда поднялись в лагерь 4, а Флореанини и Лачеделли установили канатную дорогу над лагерем 3 и начали спуск в лагерь 2. Началась метель. Ниже лагеря 3 на десятиметровой отвесной стенке сохранились верёвочные перила, укреплённые американцами в прошлом году. Это был единственный участок, на котором итальянцы использовали старые верёвкк – они выглядели вполне надёжными. На обратном пути Флореанни первым начал спуск по стене. Внезапно верёвка сорвалась с камня, за который была закреплена, и альпинист рухнул вниз. Он пролетел по крутому льду около двухсот пятидесяти метров и чудом задержался на небольшом скальном выступе над самым лагерем 2. К счастью, обошлось без переломов, Флореанини отделался ушибами, но выбыл из работы на неделю.

7 июля погода несколько улучшилась. Абрам и Галлотти, навешивая по пути перильные верёвки, поднялись к месту установки лагеря 6 на 7300, и в тот же день спустились в лагерь 5. Здесь они встретили Рея и Сольда, которые поднялись сюда с большим грузом.

8 июля Абрам и Галлотти подняли часть груза в лагерь 6. Погода начала портиться, и на ночлег они спустились в лагерь 5. Весь следующий день бушевала буря.

10 июля все, кто был в лагере 5, решили спускаться в базовый лагерь. Но Анджелино, Бонатти, Лачеделли, Флореанини и Пагани, дойдя до лагеря 2, остались в нём. Остальные спустились в базовый лагерь. Буря усиливалась. Радиосвязь с лагерем 2 прервалась.

12 июля, используя ослабление пурги, Бонатти и Лачеделли в сопровождении двух хунза поднялись с грузом из лагеря 2 в лагерь 4. На следующий день они достигли лагеря 5. А Дезио, Компаньони, Рей, Виотто и Фантин поднялись в лагерь 2. В этот день начальник экспедиции профессор Дезио назначил Акилле Компаньони руководителем штурмовой группы.

14 июля. Компаньони и Рей отправились с грузом в лагерь 5, а Бонатти и Лачеделли – в лагерь 6.

15 июля погода опять поломалась. Несмотря на это, ещё и Абрам, и Галлотти с Сольда в сопровождении носильщиков поднялись из базового лагеря в лагерь 2. К вечеру ветер достиг ураганной силы, и всякое сообщение между лагерями прервалось на два дня.

18 июля наступила хорошая погода. Компаньони и Рей поднялись в лагерь 6 и начали подъём по «чёрной пирамиде» - крутому скальному склону, где заледенелые плиты чередовались с отвесными стенками. Свежий глубокий снег очень затруднял движение и делал его опасным. Следом за первой двойкой двигались Лачеделли и Бонатти с грузом веревок и крючьев, необходимых для организации страховки на этом исключительно опасном участке. За этот день на «чёрной пирамиде» было укреплено около семисот метров перил.

Разведка дальнейшего пути показала, что нецелесообразно использовать для установки лагеря 7 ту площадку, на которой распологался лагерь американских экспедиций. Это место под ледовой стеной на самом краю скального отвеса было опасно и неудобно. Итальянцы решили поднять свой лагерь 6 на сто метров выше. Тогда и лагерь 7 можно будет установить на сравнительно защищённом месте, ближе к прошлогоднему лагерю 8.

20 июля была вырублена новая площадка для лагеря 6, и занесены туда первые грузы.

В лагере 5 находились семь человек, а неустойчивая погода вызывала перебои в снабжении. Поэтому 22 июля Ардито Дезио передал наверх радиограмму, в которой предложил части головной группы спуститься вниз. Остальные должны были дооборудовать лагерь 6. В тот же вечер Компаньони, Лачеделли и Рой спустились в базовый лагерь.

На следующий день продолжалась транспортировка грузов из лагеря 2 в лагерь 4

24 июля был оборудован лагерь 6. Компаньони, Лачеделли и Рей за день поднялись из базового лагеря в лагерь 5 (с 5000 на 7000).

В течение двух следующих дней был оборудован лагерь 7 (7500). Компаньони, Галотти, Лачадалли и Рей переночевали в нём с 26 на 27 июля; Флореанини не хватило места в палатке, и он спустился на ночь в лагерь 6.

Утром сильный снегопад не позволил выйти на маршрут. Только 28 июля удалось установить лагерь 8 у подножья ледовой стены на высоте 7740. Компаньони и Лачеделли заночевали здесь.

На следующий день они преодолели ледовую стену над лагерем 8, но из-за очень сложных снежных условий установить лагерь 9 не смогли. Они оставили свои грузы на снежном склоне над стеной и вернулись на ночлег в лагерь 8. Тем временем Абрам, Бонатти, Галотти и Рей поднимались к лагерю 8, неся в рюкзаках палатку, продукты, горючее и кислородные аппараты для будущего лагеря 9 и штурмовой группы. Рей и Абрам выбились из сил и повернули вниз. Кислородные аппараты, которые они несли, оставили на склоне между лагерями 7 и 8.

30 июля Компаньони и Лачеделли вновь поднялись по стене, подобрали оставленные вчера грузы и продолжили подъём – сначала по глубокому порошкообразному снегу на крутом склоне, потом по трудным и опасным оледенелым плитам. В середине дня на высоте 8050 они нашли небольшую площадку и установили на ней двухместную палатку штурмового лагеря.

А Бонатти и Галотти спустились из лагеря 8, подобрали оставленные вчера кислородные аппараты и снова поднялись в палатку у подножия ледовой стены. Тем временем Абрам и носильщики-хунза Махди и Изакхан, переночевав в лагере 7, поднялись к ним в лагерь 8 с грузом продуктов и снаряжения. В 13-30 Бонатти, Абрам и Махди с продуктами и кислородными аппаратами для штурмовой группы начали подъём к лагерю 9. Хотя они проходили ледовую стену по навешенным перилам, они не смогли засветло добраться до палатки штурмового лагеря. Абрам не выдержал изнурительного подъёма и с полпути повернул вниз. Бонатти и Махди продолжали пробиваться вверх. Они знали, что у штурмовой двойки нет кислорода и, если они не доставят его, Лачеделли и Компаньони пойдут на штурм без кислородных аппаратов. А это наверняка предрешает неудачу.

Уже надвигались сумерки, но Бонатти и Махди всё шли и шли вверх по следам первой связки, периодически окликая своих товарищей.

Заметив поднимающуюся к ним двойку, Компаньони и Лачеделли криками дали понять, что дальнейший путь по крутым обледенелым плитам в темноте слишком опасен. Они советовали оставить кислородные аппараты на склоне и вернуться в лагерь 8. Из-за сильного ветра Бонатти не мог разобрать крики и продолжал подъём, увлекая за собой Махди. Вскоре стало очевидно, что дальнейший путь действительно очень сложен и хунза не сможет его преодолеть. Наступила темнота. Ни дальнейший подъём, ни спуск стали невозможны. Маломощный фонарик потух, видимо из-за сильного холода. Начавшаяся метель быстро набирала силу.

Бонатти и Махди заночевали на опасной крутизне без спальников, зарывшись в глубокий рыхлый снег. Они не спали – постоянно растирали коченеющие руки и ноги. Шторм утих перед рассветом. С первыми проблесками зари измученные и обмороженные альпинисты медленно и осторожно начали спускаться, оставив кислородные аппараты в снежной нише, в которой пересидели ночь.

И Компаньони с Лачеделли этой ночью не могли заснуть. Их мучила тревога за товарищей, холод и жажда. Едва начало светать, они выбрались из палатки и спустились за кислородными аппаратами. Подобрав их, они поднялись к своей палатке, миновали её и направились дальше вверх – к скальной стене, преграждавшей выход на вершинный гребень. В рюкзаках груз под двадцать килограммов ощутимо давил на плечи. На пути рыхлый снег по пояс.

Крутой ледовый кулуар, по которому пятнадцать лет тому назад поднимались Висснер и Пасанг, сейчас был заполнен глубоким рыхлым снегом – исключительно лавиноопасным. В течение двух часов восходители пытались подняться по стене «в лоб», но безуспешно. Они решили подниматься по скалам вдоль кулуара, слева от него.

Компаньони, чтоб не терять время, попытался идти по скалам в кошках. Он поднялся на несколько метров, но сорвался. К счастью, обошлось без травм – глубокий снег под стеной смягчил падение.

Теперь вперёд вышел Лачеделли. Он снял кошки и, чтобы лучше чувсвовать зацепки, даже снял рукавицы. И подморозил руки, но сумел быстро подняться до верха стены. Здесь пришлось кошки одеть – выше оледенелые скалы чередовались с крутым плотным снегом.

Вновь вышел вперёд Компаньони. Ему пришлось подниматься по очень крутому, очень рыхлому снегу. На преодоление пятнадцатиметровой стенки потребовалось больше часа.

Попеременно выходя вперёд, альпинисты продолжали подъём по опасным оледенелым скальным плитам, а затем по очень крутому снежному склону. Склон вывел к подножью жандарма, который частично удалось обойти, но затем пришлось лезть вверх прямо через него.

Достигнув скального ребра на восточном склоне вершинной пирамиды, Компаньони и Лачаделли взобрались по нему на снежный гребень, ведущий к вершине. Потрясающая панорама Каракорумских восьмитысячников открылась перед ними: трёхвершинный, словно трёхтрубный дредноут, совсем рядом высился Броуд-Пик… за ним зубчатый гребень Гашербрумов.

Вдруг альпинисты ощутили приступ бессилия, и начали задыхаться. Оказалось, закончился кислород в баллонах.

Продолжать подъём или срочно начинать спуск? Основные сложности уже преодолены, путь к вершине выглядел не очень трудным, вершина казалась близкой.

Преодолевая слабость, головокружение и тошноту, Компаньони и Лачеделли тяжело побрели по широкому и не очень крутому снежному гребню вверх, не снимая с плечь кислородных аппаратов – они решили оставить их на высшей точке К-2, как подтверждение своего пребывания на вершине. Подъём давался тяжело. Через каждые два-три шага приходилось останавливаться, чтобы восстановить дыхание. Ледяной ветер пронизывал до костей. Несколько раз восходителям казалось, что они в нескольких метрах от вершины, но когда они выходили на купол, он оказывался очередным повышением гребня. Наконец, подъём стал положе, и вскоре дальше идти оказалось некуда – Компаньони и Лачеделли стояли на вершине Чогори.

У них с собой были два фотоаппарата и узкоплёночная кинокамера. Чтобы сделать вершинные фотографии и кинокадры, они сняли рукавицы. А мороз был около 40 градусов с сильным ветром. В результате оба обморозили руки. Было уже 18 часов, нужно было уходить вниз, как можно скорее. После получасового отдыха они воткнули в снег на вершине ледоруб с привязанными к нему флагами Италии, Пакистана и вымпелом Итальянского альпийского клуба, закрепили за ледоруб кислородные аппараты и направились вниз.

Альпинисты были измучены, по крутым снежным склонам спускались медленно и неуверенно, ноги подкашивались и проскальзывали. Мороз к ночи усилился, и приходилось часто останавливаться, отогревая замерзающие пальцы на ногах и руках. Уже стемнело, шли при свете карманных фонариков.

При траверсе крутых обледенелых плит Компаньони поскользнулся и полетел вниз, но чудом задержался в глубоком мягком снегу.

Восходители решили спуститься сразу в лагерь 8 и прошли мимо палатки штурмового лагеря, не задерживаясь. Фонари уже не давали света. Двигаться было всё труднее. Несколько раз они соскальзывали на крутизне, но успевали задержаться. При одном из срывов, вырванный верёвкой из ослабевшей руки Лачеделли, улетел в трещину единственный ледоруб. Связка осталась безоружной.

На край ледовой стены над лагерем 8 они спустились уже поздней ночью. Разыскивая в темноте верёвки, закреплённые на стене, Компаньони незаметно вышел на край снежного карниза и вместе с ним сорвался вниз. Бесчувственными от мороза руками Лачеделли не удержал рвущуюся из рук верёвку и не смог остановить падение партнёра по связке. Оба были обречены на гибель, но им опять чудесно повезло, и Компаньони, пролетев полтора десятка метров по стене, упал на маленькую площадку в глубокий снег и здесь задержался, не успев сорвать своего спутника. Но Лачеделли, спускаясь следом по стене в кромешной темноте, тоже поскользнулся и полетел вниз. Но и в этот раз необычайное везение не изменило измученным восходителям!

Около полуночи перила закончились, и альпинисты поняли, что находятся уже в районе лагеря 8. Но в кромешной тьме они не могли его найти. Стали кричать. Это больше походило на сиплый шёпот. Он был еле слышен за свистом ветра. Неожиданно в ночной темноте зажёгся фонарик! И восходители на К-2 попали в дружеские объятия ожидавших их Бонатти, Абрама, Галотти и высотных носильщиков Махди и Изакхана.

На следующий день погода начала портиться, и было решено спускаться сразу в лагерь 4. Казалось, все опасности уже позади. Альпинисты расслабились, и пошли вниз без страховки, чтоб быстрее. При подходе к лагерю 7 Компаньони сорвался. Пролетев более двухсот метров, он случайно, счастливо застрял в снежном надуве на самом краю двухкилометрового обрыва к леднику. Дальше пошли осторожнее и аккуратнее.

Несмотря на разразившуюся снежную бурю, 2 августа все благополучно спустились в базовый лагерь.

Так впервые было совершено восхождение на вторую по высоте вершину Земли.


…Вернувшись в Краснодар после экспедиции на Эверест, Эдуард Гончаров сочинил песенку – обращение к Ивану Аристову:

Ну что тебе там, в том Тибете!

Ты что забыл там, что забыл?

С морозом ветер, да этот йети –

Он хоть и снежный, но дебил.

Хотя, послушать, так ты ж не лучше –

Не пожелаю я и врагам:

От пива с воблой, от бабы тёплой –

И к чёрту, во бля, на рога!

Где лёд и камень стоят веками,

Там ты над пропастью на волоске –

Урод природы, без кислорода,

Себе устраиваешь уикенд!

Нашёл подругу Джомолунгму.

Она же, стерва, даёт не всем

К себе добраться, хоть расстарайся.

И отпускает, увы, не всех…

Мозги проветри, ведь ты ж не йети!

Что там бормочешь? Не разберу.

Ну что тебе там, в том Тибете?

Езжай уж лучше в Каракорум!


Вообще-то после Эвереста мы собирались опять в Гималаи – на пик Манаслу (8163).

Но Гончаров уже предчувствовал Каракорум. Поэт!..

Всё было готово к встрече с негостиприимной Манаслу. Но, незадолго до отлёта в Катманду, Юрий Александрович Агафонов получил из Москвы официальное уведомление следующего содержания: «Министерство иностранных дел Российской Федерации настоятельно рекомендует воздержаться от поездок в Непал, в связи со сложной внутриполитической обстановкой в этой стране… Насильственные действия антиправительственных левоэкстримистских повстанцев создают реальную угрозу безопасности иностранных граждан, включая граждан Российской Федерации».

Мы остались дома. И правильно. В Непале начали стрелять и захватывать заложников. Пострадали московские альпинисты – осколком гранаты был ранен Александр Абрамов.

Смута в стране началась с того, что в Королевском дворце в Катманду наследный принц расстрелял короля – своего отца, королеву – мать и почти всю королевскую семью. После чего выстрелом в голову убил себя. Что стало причиной этой трагедии? Сбой психики? Политика? Происки враждебных спецслужб? Вероятно, мир никогда не узнает правду...

К зиме страсти улеглись. Но с весенним теплом Непал опять оказался на грани гражданской войны. И Агафонов с Аристовым решили переориентироваться с Гималаев на Каракорум. А раз восхождение будет совершаться в Каракоруме, то почему бы не на К-2 ?

Каракорум это Пакистан. Пакистан принято считать страной крайнего религиозного экстримизма. Перед отъездом в экспедицию нас запугивали страшилками о том, что у каждого пакистанца в сердце ненависть к иноверцам, в руках «калаш», а в глазах снайперский прищур. Мы не увидели и не почувствовали ничего такого ни в Карачи, ни в Исламабаде, ни в высокогорных селениях. Пакистанцы нормальные люди – любознательные, труболюбивые, доброжелательные. Отношение к иностранцам уважительное и приветливое. Мы в очередной раз убедились, что на бытовом уровне все люди – люди. Конечно, полоумные фанатики есть. Как везде. Дело не в религиозных различиях и конфессионных особенностях. Проблемы начинаются там, где возникают политические амбиции.